Река Корвунчана
Иногда мне приходит в голову один вопрос: что же является побудительной причиной, толкающей нас в дорогу — в путь, не сулящий никакой выгоды? И прихожу к выводу, что лично для меня это желание увидеть мир, почувствовать его. А в последнее время и не менее страстное желание поделиться увиденным. Казалось бы, в таком случае набери всю необходимую фототехнику и езжай. В нашей стране, и не только в нашей, так много красивых мест, куда можно легко добраться с помощью транспорта. Но почему-то для меня этого оказывается недостаточно. И тогда я беру географические карты целых регионов и начинаю придумывать маршруты. Потом какая-то идея настолько захватывает меня, что начинает требовать реального воплощения. В результате я отправляюсь в путешествие, которое не вписывается в привычные категории. Таким образом, летом 1997 года, собрав байдарку на берегу Нижней Тунгуски, в деревне Подволошино, куда я попал с Лены через Киренск, мне удалось через два месяца дойти до Туруханска на Енисее. Этим маршрутом длиной 2625 км была пересечена Среднесибирская возвышенность, и соединены две великие реки Сибири — Лена и Енисей. Уже тогда предполагалось вернуться в этот район и совершить еще одно пересечение. И летом 1999 года удалось воплотить затею в жизнь.
На этот раз меня привлекла большая, но мало известная, заполярная река Оленек. Интересным казалось сплавиться по ней именно из самых истоков. Но река начинается в одном из самых глухих и удаленных от населения районов не только Сибири, но и всего мира. Можно конечно подкопить деньжат и залететь туда на вертолете. Но это не интересно, да и не так просто в наше время. Поэтому проникнуть туда было задумано через сеть других рек, нескольких бассейнов из Туры на Нижней Тунгуске. В прошлый раз в столице Эвенкии я останавливался на ночевку и успел подружиться с местными геологами. Теперь они ждали меня и готовы были помочь.
Помощь их действительно пригодилась. На улице жить мне не пришлось. Но, к сожалению, возможности их были ограничены. Требовалось заброситься дальше на север, поближе к реке Мойеро. Это предполагалось сделать с помощью вертолета, летающего иногда в более северные поселки: Эконду, Чиринду и Ессей. Раньше такие рейсы совершались регулярно. Но в последние годы ситуация значительно изменилась. А в этом году все оказалось в еще худшем состоянии. Поселок расходовал последние тонны горючего. Вертолетам же горючее оставалось только под санрейсы.
Как ни гостеприимна оказалась для меня Тура, на месте мне не сиделось. Драгоценное время уходило, а я оставался на месте. В конце концов пришлось принимать тот крайний вариант, который рассчитывался на такой случай — имеется в виду заброска на моторной лодке вверх по Кочечуму, могучему правому притоку Нижней Тунгуски.
Итак, ровно через неделю после прилета в Туру, я все-таки начал перемещаться дальше к цели. За некоторую сумму удалось убедить местных рыбаков помочь мне. На двух моторах тяжело груженая лодка достаточно резво пошла против течения. Но видно не время еще было прийти удачам в этой экспедиции. Километров через сорок один мотор вышел из строя и все попытки оживить его не привели к успеху. Один же мотор, натужно ревя, лишь едва справлялся с напиравшим течением вздувшейся от дождей реки. Несколько часов борьбы с рекой привели к тому, что вес лодки оказался ниже некоторого критического за счет потраченного бензина, да и что-то пришлось оставить на берегу для обратного пути моих проводников. В результате прямо перед перекатом “Восьмерка” мотор потянул. А иначе успех был совсем не гарантирован.
К концу второго дня нам удалось подняться 220 километров по Кочечуму и даже войти еще на 20 километров в его левый приток — Корвунчану. А утром меня оставили одного.
В каждой серьезной экспедиции существует некоторый психологический порог, преодоление которого болезненно, но пройти это нужно и чем раньше, тем лучше. Что впрочем не гарантирует отсутствия похожих ощущений в любой момент и в процессе мероприятия. Но этот начальный самый главный и определяющий. На этот раз получилось так, что ожидание в Туре совместилось как раз с такими яркими отрицательными внутренними ощущениями, смягчив таким образом вхождение в сам маршрут. Когда 12 июня, как и два года назад, собрав свою каркасно-надувную байдарку, я начал отрабатывать технику хождения вверх по реке, мне показалось, что нахожусь здесь уже давно и вполне вжился в ситуацию. Отсюда мне предстояло уже самому подняться еще 70 километров по этой реке и затем 120 километров по ее правому притоку Нюкчороку; или столько, сколько получится, а затем делать волок через перевал в бассейн Мойеро.
Надо сказать, что с подобной техникой до этого я был не знаком и на ходу “изобретал велосипед”. Река оказалась не сложной, и несмотря на то, что вес моего груза оказался 100 килограмм, транспортировать его вверх по течению оказалось нетрудно и даже увлекало меня. В большей части удавалось вести байдарку с берега. Для этого нужно привязать веревку длиной метров 15 -20 к носу и корме. Байдарка должна вестись под углом к берегу и носом от него. Угол регулируется в зависимости от скорости течения — чем быстрее течение, тем острее он должен быть. Иногда конечно мешают некоторые препятствия в виде кустов на берегу или отдельных крупных камней в русле. На перекатах же приходится поднимать голенища болотных сапог и идти непосредственно в русле, ведя все хозяйство просто за собой.
Я уж совсем было начал привыкать к состоянию одиночества, когда на второй день вдруг услышал ниже по реке звук мотора. Меня догнали местные охотники, до зимовья которых, как оказалось, только один километр. Удивляюсь, как им удалось подняться по такой мелкой реке. Естественно я был приглашен переночевать у них. Ну уж а от бани совсем было грех отказываться. Конечно я понимал тогда, что это последние люди, которых я вижу на маршруте и первых увижу совсем не скоро.
Баня придала мне значительное количество энергии и в течение следующих двух дней, войдя в ритм движения, мне удалось дойти до устья Нюкчорока. Здесь-то и получил я первые серьезные трудности. Нюкчорок оказался значительно меньше Корвунчаны, но это была пока еще достаточно большая река, вполне пригодная для заброски вверх. Поначалу она представляла из себя чередование спокойных плесов и быстрых каменистых перекатов. Но постепенно первых становилось меньше, а вторые все больше затягивались. Приблизительно на третий день река окончательно приобрела горный характер. Теперь русло почти полностью завалено круглыми и скользким, будто намыленными валунами. Идти конечно приходится прямо по ним, с трудом находя с каждым шагом устойчивое положение. Скорость упала до одного километра в час. Нервная система по-своему приспосабливается к ситуации. Сначала контролируется каждый шаг на уровне сознания. Потом начинаешь мычать какую-нибудь однообразную мелодию, думать о чем-то постороннем и постепенно вгоняешь себя в некоторое состояние транса. Тогда контроль уходит на уровень подсознания.
Река Нюкчорок
|