Крепкие воды Мульты

Автовокзал Барнаула – этот краевой распределитель всех дорог и направлений «столицы мира» - Барнаула, кажется, никогда не спит, собирая под своей крышей всех нуждающихся в чужих колесах. Вместе с ним не спят и те, кто занимаются частным извозом, используя демпинг, в надежде привлечь в свои кабины тех, кому нужно быстро и дешево уехать. Мы проходим мимо нелегальных работяг, и направляемся к кассе, чтобы купить билеты на маршрут «Барнаул – Мульта». Билеты, проданные приятной молодой девушкой, оказываются у нас в кармане через пару минут, и мы спешим попить в привокзальном буфете черного чая, последний раз – за столом и с чашкой в руках, почти как дома. Впереди нас ждёт долгая дорога на юг Алтая и два испытания – сериалом и рюкзаком. От первого никуда не деться – на автобусных мониторах можно увидеть то, чего ты избегал дома – бандитские сериалы, второе испытание самое приятное, ведь ради него все это и затеяно, - активный туризм. 
Любимый Чуйский тракт переполнен FREDами, КАМАЗами, JEEPами и легковыми машинами. Автобус с пассажирами, среди которых находимся мы, плавно взбалтывает из стороны в сторону мягкие игрушки и одно красное сердце на лобовом стекле. Такое скопление увидишь только в детской, когда твоему чаду еще мало лет, но этот шофер вроде не инфантилен. На девятой серии про праведных бандитов, мы попадаем в тихую и зеленую Усть-Канскую степь, с сильно текучей голубой лентой Чарыша, рядом с которой гора-скала «Белый Бом», где в пещерах на высоте 50 м археологи обнаружили каменные и костяные орудия труда периода среднего палеолита, увидеть которые можно в Эрмитаже и в Алтайском краеведческом музее. Подъезжаем к Усть-Коксинскому району, в котором сосредоточено больше всего населенных пунктов Горного Алтая. Район отдален от обширных водных бассейнов, но содержит в себе весь бассейн северного склона Катунского хребта. Согласно статистике, эта местность даёт молока, пшеницы и пантов больше всего в республике. Большая часть флоры и фауны здесь находится под государственной охраной, а мед является местным брэндом. Говорят, «мэр в кепке» часто наведывался в эти края за банкой разнотравного.

Темнеет быстро, солнца уже не видно, фары показывают дорогу вдоль леса, напряженный свет фар в темноте движется к фонарю вдалеке мимо несколько идущих молодых людей. Остановка около дома с крыльцом сверху вывеска то ли магазин, то ли почта. Кажется, мы одни выходим тут. При свете включенных фар автобуса мы успевает достать рюкзаки, кто-то из местных предлагает помощь, но мы вежливо и настойчиво отказываемся. Автобус уезжает, забирая с собой искусственный свет, оставляя нам луну и фонари. Это ночное село Мульта. Хочется скорее уснуть после автобуса.
Утром хочется быстро встать, и скорее увернуться от морфея - завтрак, перекладка рюкзака, осмотр маршрутного листа. И вот наши плечи снова, как в первый раз, привыкают к рюкзакам, врастая в них, и становясь с ним одним целым существом. Впереди, в отрогах Катунского хребта озеро Крепкое, к которому нас ведет одноименная река и обыкновенный, непрекращающийся дождь от которого некуда деться. Сильное ощущение постоянной воды. В этих местах только тропы и броды. Под завесой мелкого многочасового дождя мы подходим к озеру Крепкому, где диких, красивых, стройных и пушистых елей не так уж много, все вперемешку с лиственницами, да редкими кустарниками – зеленая тайга. Пешком по невидимой тропе, навстречу корягоподобным, упавшим друг на друга еловым стволам с оставшимися на них иголками, всюду пересекающих нам дорогу, как будто один из скандинавских великанов искал в этих местах оброненные сокровища. Высота 2000 метров, вокруг отвесные скалы, с которых стекаются курчавые водопады. Высокогорное Крепкое озеро отдает потрясающими третичными цветами – синяя зелень и бирюза, прям как на турецком халате Фионы картины Джона Уорда. На берегу озера под кроной деревьев мы разбиваем свой лагерь. Тент, палатки, костер и чай, - нам теплее. Спать. Утром с фотоаппаратом идем к самому большому водопаду, пробираясь через дикие заросли карликовой березы, растущей из-под скользких камней, покрытых мхом и лишайником, да еще и влажных от нескончаемого дождя, и не жалеем. Семидесятиметровый водопад срывается с южного склона ущелья, просачиваясь под большими камнями и исчезая под ними. Справа наверху спрятался снежник, на который мы забрались, позагорали и поиграли в снежки, как дети. Дождя нет, солнце греет, оно помогает нам приготовиться к следующему пути в другое ущелье, восточней озера Крепкого и, так хочется добавить, - Красивого.

Это снова село Мульта - географическая долгота 85о57’, широта - 50о11’. Сразу за выездным мостом добро пожаловать в туристическую базу, где по периметру домики, можно с печкой или баней, для передвижения услуги внедорожников «УАЗ» и «Газ-66». Можно заняться экотуризмом, передвигаясь по маршруту на лошадках с поводырем алтайцем: лошади для алтайца - это его заработок, а туристам наслаждение от увиденного и испытанного трипа. Но нам не сюда, ведь домики и еда у нас на плечах и мы, как улитки, неспешно идем дальше. В этих таежных местах у зверей есть надёжные убежища и безопасные водопои, и они могут спокойно встретиться с человеком на его пути.  
Тропа ведет нас мимо маральника. Здесь выращивают маралов, диких и красивых благородных оленей, ради пантов - молодых рогов, которые отрезают обычно с мая по июль. В советское время доля разведения пантовых маралов в мире принадлежала Алтаю, в лихие девяностые пантовое сырьё активно вывозилось за кордон, и сейчас мировым производителем является Новая Зеландия. Сегодня 90% оленей-эндемиков сосредоточено в алтайских маральниках, огороженных забором, натянутой проволокой и всевозможными краевыми инвестиционными программами. Панты это большие деньги. Это бизнес. Просто потому, неокостеневшие ветвистые рога оленей содержат пантокрин, целебное вещество, и для этого рога нужно успеть срезать, пока они не окостенели, причем кровь при срезке забирается и используется отдельно, это - эксклюзив. Происходит сложная процедура переработки пантов и на выходе получается порошок-концентрат, который используется в фармацевтических лабораториях. А самым «крутым» средством считаются пантовые ванны, наполненные свежей кровью срезанных рогов. Местные рассказывают о «сильных мира сего», спешащих окунуться в такие ванны, чтобы стать моложе и усилить защитные свойства своего организма. Теперь и мясо марала становится ликвидным специфическим товаром на рынке, помогает при активном восстановлении сил человека. Учёные говорят, что эти ресурсы не причиняют вреда животным и являются возобновляемыми. Но защитники животных не соглашаются с ними до сих пор.

За маральником нас встречает море разнотравья, которое колышется травами от легкого атмосферного ветерка, давая нашему обонянию пробовать каждый запах. Некоторые травы желтеют – конец августа, а значит лето в горах подходит к концу. Листья бадана расстилаются на нашем пути зелеными пятнами, и мы собираем их для вечернего «монгольского чая», вкус которого был знаком еще царице Елизавете Петровне. По своим свойствам бадан обладает противовоспалительным, кровоостанавливающим и бактерицидным действием, умеренно понижает артериальное давление. При Петре I это растение активно применялось в качестве дубильного вещества при выделке кожи, ведь дубов на Алтае не было. В Азии за раскидистые кожистые листья бадан до сих пор называют «слоновьи уши», а ландшафтники усмотрели в этом растении свой интерес – дизайнерский. 
Прозрачные и кипящие воды Мульты, протяжённостью 35 километров, текут по неглубокой долине северного склона западной части Катунского хребта. Это единственная река в ущелье, дающая питьевую воду трём сёлам: Мульте, Замульте и Маральнику. В бассейне реки входит 42 озера, среди которых выделяется цепочка из трех крупных карового и моренно-подпрудного генезиса: Верхнее, Среднее и Нижнее Мультинское. Каждое из озер отделено от другого грудами гранитных валунов ледникового происхождения.
Верхнее Мультинское расположено в цирке на высоте около 2000 м. и названо исследователем Алтая М.В.Троновым редкой жемчужиной. Озеро входит в состав природного биосферного заповедника «Катунский», где нетронутая горная тайга соединяет часть уцелевших вод и лесов планеты. Шесть километров от него на север расположилось Среднее озеро. Форма обоих озер напоминает вытянутые меридиальные прямоугольники, вода в них молочно-зеленоватого цвета. Озера образовались в результате моренной подпруды, - вода, вытекающая из Среднего озера в Нижнее, проходя через камни непрерывно шумит. Это место так и называется - «шумы».

На высоте 1710 м. расположено озеро Нижнее: тихое, прямоугольное, со спокойной водой зеленоватого цвета, на севере которого, около «шумов», сосредотачиваются любители хариуса, пёстрой и вкусной рыбки рода лососевых, живущей только в чистой воде. Западное и восточное побережье озера каменисты, но в значительной степени задернованы и поросли кедровым лесом. Сильный прибой северного берега, на котором мы остановились, выработал здесь узкую прибойную полосу галечного пляжа, незначительно превышающего поверхность озера. Это туристическое место. Перед «пляжем» две турбазы, оборудованные банями, домиками, местами для стоянок с костровищами и сооружениями типа столов и барных стоек. Солнышко выходит из восточного кряжа и направляется к западному – световой день немного короче обычного, но тепла предостаточно для этой рекреационной зоны. Вокруг скалы, турист как в ковчеге, защищен от всего, ну кроме дождя что ли. 
Однажды, в это уютное озерное ущелье понаехало много молодого народа. У них была идея: построить экологически чистое жилище своими руками без гвоздей, но с топорёнком, используя только те материалы, которые можно найти здесь на Нижнем озере. Целую неделю люди-архитекторы экофестиваля «Зелёный город», обладающие пытливым умом и не боящиеся ручного руда, реализовывали себя в ограниченном пространстве через эко-сооружения для этого места. Строили с музыкой так, что лошади на другом конце озера отказывались есть из-за стресса. В итоге были построены деревянные ромашки с неестественными улыбками, что-то типа каркасных детских аилов, высоких «трамплинов» и просто непонятных деревянных строений. Стоит заметить, что в практическом применении они абсолютно бесполезны. Хотя, по идее авторов, эти постройки незаметно вписываются в мультинскую природную среду, помогают жить человеку гармонично с природой в этих сооружениях. Эти ребята за семь лет реализовали своё экодумье в Иркутске, Ярославле, Нижнем Новгороде, а чего стоит «место для медитаций» на Байкале или инсталляция «город мечты» в Крыму. Так добрались и до Алтая. Хоть я и не понял креативности этих сооружений, зато приятно стало за Алтай, куда не только русские и иностранцы спешат, но и модернисты заглядывают, окультуривая приезжающих и продвигая здесь свои дизайнерские мыслеформы.
Все три Мультинских озера имеют огромную научную ценность. Они - помощники в нерешенном вопросе выяснения проблемы оледенения Горного Алтая и являются геологическими памятниками природы гидрогеолого-геоморфологичекого типа федерального значения. И я, сидя на берегу Нижнего озера, продолжаю верить в то, что здесь никогда не построят планируемую гидроэлектростанцию, сюда снова приедут веселые экоархитекторы, с деревьев не перестанут падать кедровые орехи под ноги туристам и медведям, а озеро Крепкое останется таким же, как и было - Красивым.

Владислав Иськов, студент географического факультета

Алтайского государственного университета