Забытая железная дорога

После хождения по тундре сплав показался отдыхом. Греби и греби! Вода тёплая, только течение слабое. Через какое-то время встречаю на берегу трёх животных, успеваю сфотографировать. Как мне потом сказали, это были росомахи. А я-то и не знал!

Пока сидишь в лодке и гребёшь, чувствуешь себя вполне комфортно, но стоит выйти на берег, понимаешь, что каждый шаг даётся с трудом. На одной из стоянок стала понятна возможная причина недомогания – только теперь я заметил, что все руки, да и не только, покрыты, словно сыпью, укусами мошки. Вчера, пока шёл, не обращал на это внимания, во время пожара тем более не до этого было. А я-то считал свитер надёжной защитой! Поскольку накомарника теперь нету, пришлось намазаться мазью, которую мне подарили на пароме. Страшно не люблю такие вещи, но что теперь поделаешь! Мазь неприятно воняет, но где-то полчаса комары не трогают.

Очередная остановочка на берегу – последний отдых перед новой чередой испытаний. Вскипятил воду на горелке (делать костёр не было сил), сделал очередную запись в дневнике. Тогда и подумать не мог, что она окажется последней за весь сплав. Но пока ничего не предвещает больших трудностей, можно плыть дальше.

Плывётся нормально. Пытаюсь определить скорость и примерное положение на карте. С последним вообще беда. Река постоянно петляет, невозможно угадать её общее направление. Да и карта – только десятка, ведь вариант сплава запланирован не был, а потому и не попал на подробную карту. С ориентирами не густо: на карте отмечены только два ручья-притока и в конце большой приток – река Малая Парусовая. С нетерпением жду первого притока. Однако, на местности их очень много, поэтому решаю, что один из них точно был моим.

С тревогой наблюдаю за изменениями природы. Вот на берёзках появились жёлтые листочки, а в ветре чувствуется холодное дыхание севера. Надует ещё чего-нибудь! Но пока светит солнышко, даже хочется искупаться. Только мошка не даст, да и время не позволяет.

Гребу, гребу, гребу… Река не сложная, если не считать перекатика в самом начале. Берега торфяные, камней почти что нет. Гребу то задом наперёд, то правильно. Первый способ легче, только постоянно оглядываться надо. Руки пока не устали, так что отдыхаю.

Но вот и оправдались тревожные ожидания. На небе показалась туча, потом ещё одна. Заморосило. Укрываю рюкзак, надеваю непромокаемую куртку. Настроение падает. Хочется скорее выбраться из этой глуши. Поход уже не доставляет никакой радости. Добивает то что к вечеру проплываю приток, отмеченный на карте. А я-то считал его пройденным. Значит, вдобавок, я ещё и медленно двигаюсь. Расстояние до устья всего 40 км, но с учётом петляния это все 80-100. А если в день прохожу меньше 20-ти? Да, как бы тут не зависнуть! В такие моменты начинают посещать дурацкие мысли. Например, о спасателях (вчера я поймал на сотовом экстренный вызов). Но ведь это означает сдаться! Причём не только в этом путешествии, но и, возможно, на всю жизнь. Едва ли я смогу потом ходить на какие-нибудь интересные и сложные походы, а значит, потеряю эту единственную в жизни радость! Гоню скорее трусливые мысли. Ну, нет уж, я пройду этот маршрут! Надо грести, другого выхода нет.

Вот уж темнеет, пора на стоянку вставать. Едва хватает сил забраться с рюкзаком на горку по мокрой траве. Первый раз за сутки кушаю. Придумал отличное блюдо – варёная сушёная картошка с яичным порошком. В последующие дни готовлю в основном это блюдо в различных вариантах. Например, с сушёным мясом или с крупами. Получается что-то вроде супа, очень вкусно. Ещё с того вечера постоянно завариваю шиповник.

Ночью сняться люди, кто-то из них объясняет, почему рядом с моей палаткой горят два костра, и что это нормально. На утро, конечно, доходит, что это опять разгорелся вчерашний костёр, не смотря на дождь. Уже не так сильно – справляюсь одним топором. Снова залезаю в палатку и обнаруживаю, что промокает тент. Причём не по швам, а по всей площади, стоит его только коснуться. Опять изучаю карты – да толку что? Вывод один – греби, да греби. Дневник писать не хочется, встаю окончательно.

Еле развожу и поддерживаю костёр, который совсем недавно тушил. А ведь и этот пожарчик без следа не прошёл – прогорели неопреновые носки. Надевать их всё равно придётся. Как же противно: мокрые и дырявые, да ещё и в дождь. В ногах занозы от шиповника, да и не только в ногах.

Уходить со стоянки не хочется. Моросит, а здесь костерок согревает, хоть и потухает постоянно. Решаю на следующей стоянке делать большой костёр с колотыми дровами вместо ломаных веток.

Снова плыву по реке. Дождь не прекращался весь день, в небе ни просвета. Настроение в такую погоду хорошим быть никак не может. Иногда пою песни, но надолго их не хватает. Да и сложно одновременно петь песни и грести, грести, грести.

По расчётам выходит так: если удастся за этот день проплыть второй приток, до устья останется два дня. Каждый раз с надеждой всматриваюсь в открывшийся за поворотом участок реки, но каждый раз взору открывается лишь берег.

Места безлюдные. Единственный встреченный признак пребывания людей – плот на берегу. Вчера я не посчитал нужным остановиться, а теперь он никак не даёт покоя. Кто и зачем его построил? Если для того чтобы уплыть (а для чего ещё?), то почему он так и остался на берегу? Да и как до этого места смог добраться человек, куда потом делся, раз не уплыл? Кроме этого плота никаких следов людей. Ни мусора, ни старых стоянок. Будто я попал на другую необитаемую планету. Или все люди куда-то подевались, а я остался один.

Долгожданный приток всё не показывался, поэтому решил в первый раз за день передохнуть. Но от этого только замёрз ещё больше, пришлось снова скорее садиться в лодку и грести.

Занимаю голову различными расчётами. Сколько раз в дороге наполнял бутылку водой? (16) Сколько дней не могу доесть купленный в Сургуте хлеб? (12) Сколько вчера было передышек? Очень помогает, в такие моменты не думаешь ни о чём другом. А так… Разные-разные мысли вьются в голове. Понимаю, что стал больше ценить свой дом, родных и близких, свою учёбу даже. Вот в саду сейчас яблоки поспели…  Эх, пообщаться бы с кем-нибудь! Меня часто раньше спрашивали, не скучно ли ходить в походы одному? Нет, не скучно, общение с людьми заменяет общение с природой. Только вот здесь природа какая-то не такая: суровая и унылая.

Гребу, гребу, гребу, притока всё нет. Да, за 4 дня не получится дойти. Плохо дело. Уже устал, надо бы передохнуть. Ищу хорошее место, но никак не могу выбрать. Но что такое, кажется, стало темнее. Быть не может, по-моему ещё только середина дня! Проплыл немного – и правда, темнеет! То ли я вышел слишком поздно, то ли от однообразия не заметил, как время пролетело. До сих пор не пойму.

Теперь точно останавливаться надо, вот и место для причаливания хорошее. Промокший и продрогший, вылезаю на берег, поднимаюсь на горку, выбираю место для палатки. Уже стемнело и по-прежнему моросит. Укрываю рюкзак яркой непромокаемой накидкой и отправляюсь на поиски дров. К счастью, удаётся найти пару сухих ёлочек – хороший костёр обеспечен! Только где теперь рюкзак? В который раз на те же грабли! Но на этот раз проще. Выхожу к реке, нахожу лодку, а от неё стоянку отыскать уже не трудно. Но признаюсь, в голове промелькнула мысль, а не придётся ли куковать всю ночь с топором?

Идея развести большой костёр оказалась очень правильной. Первый раз за весь день согреваюсь ещё пока рублю дрова. Большое и жаркое пламя придаёт оптимизма. Хоть что-то хорошее за день! Пожара на сей раз не случилось: я заранее расчистил от мха будущее костровище, а сверху накидал мокрых гнилых поленьев, через которые огонь не сможет уйти под землю.

Новое утро преподнесло хороший подарок – наконец-то сквозь тучи стало проглядывать солнце! Дождик ещё иногда моросил, но  к полудню иссяк окончательно. Снова гребу, но на этот раз уже не так тяжело. Как всё-таки человек зависит от погоды! Находясь в городе, мы часто забываем, что по-прежнему являемся частью природы. Но стоит только оказаться с ней наедине… Здесь совсем другая жизнь. Здесь время меряется не часами и минутами, а восходами и закатами, здесь начинаешь ценить тепло костра, сухую одежду и запас продовольствия. Отсюда, как с вершины, по-другому смотришь на привычные вещи. Здесь человек становится совсем другим, а может наоборот самим собой.

День прошёл как-то незаметно. Долгожданный приток остался позади, до впадения Малой Парусовой ещё далековато. Погода улучшается, и я медленно, но верно двигаюсь к цели. Уже можно делать какие-то расчёты. По ним выходит, что плыть ещё два дня, потом день идти до базы в Седельниково, а на следующий день оттуда уже будет вертолёт. Почему-то кажется, что люди встретятся уже скоро, но берега по-прежнему пустынны. Ночёвка также ничем не запомнилась, и записей в дневнике нету, чтобы восстановить её в памяти.

Четвёртый день сплава начался так же незаметно. Однообразная гребля, тоскливые мысли, желание поскорее выбраться к людям и понимание, что случится это не раньше, чем послезавтра. Руки уже устали, да и вода резко похолодела. Теперь каждый толчок вёслами даётся не без труда.

К середине дня полусонное состояние прервала, казалось бы, незначительная находка. На очередном песчаном выступе берега торчала палка. Нет, не остаток дерева, а именно воткнутая палка. От радости я даже сделал тут остановку. Палка была обтёсанная, с обрывками верёвочек. Значит, здесь были люди!!! Ура!

Других признаков стоянки найти не удалось, но и это уже здорово! Следующая радостная новость ждала меня через несколько минут. Едва отчалил, как увидел впадение притока. Сомнений никаких, это Малая Парусовая! А ведь я рассчитывал дойти до неё только к вечеру! Казалось бы, ничего особенного, но эта палка, этот приток стали для меня словно последним перевалом в трудном горном походе. Последним перевалом, с которого уже виден конец маршрута, откуда дорога пойдёт только вниз и вниз до самого конца!

Несмотря на то, что река стала шире, а течение исчезло практически на нет, мне казалось, что начал плыть гораздо быстрее. Ведь каждый гребок теперь приближал меня к точке возврата, а не просто передвигал с места на место. Теперь можно и расслабиться – вот на берегу хорошее дерево черёмухи, почему бы не полакомиться? Вроде бы ягод вокруг много и разных, но как-то не всегда удаётся ими насытиться, а тут отличная возможность. Сколько их встретилось на маршруте, посчитал ещё во время вчерашней гребли по дождю. Черника, голубика, брусника, княженика, шикша, клюква, морошка, красная смородина, чёрная смородина, шиповник, черёмуха. Казалось бы, всего в избытке. Да нет, уже и по малинке скучаю, по землянике и дикой клубнике…

Очередная ночёвка на берегу. Снова хорошие дрова и большой костёр. Сегодня сухо и не так холодно, можно было обойтись и веточками. Но хороший костёр уже вошёл в привычку, он как награда за пройденные километры.

Утром погода дарит ещё один сюрприз. Несмотря на солнышко, откуда-то появляются снежинки. Какая же радость встретить первый снег в походе! Ещё только самое начало сентября, и настоящая зима для меня настанет лишь через 3 месяца, но она уже дала о себе знать этой короткой весточкой.

В этот день мне необходимо добраться до устья. По карте река сильно петляет, а ведь по прямой всего 6 км. Может, стоит срезать путь? Немного поразмыслив, решаю всё же плыть. Конечным перевесом в пользу такого решения стала от чего-то заболевшая нога. В последний раз обхожу стоянку. Оказывается, совсем рядом приток ручейка с небольшим и своеобразным озерцом. Берега его уложены словно плиткой из кусочков глины.

Накопившая за 4 дня усталость впервые даёт о себе знать. Руки никак не хотят грести. К тому же встречный ветер сносит быстрее течения. В какой-то момент меняю решение – пойду пешком. Проплыл уже немало, поэтому придётся возвращаться вдоль русла через лес. Как это случалось уже не раз, короткое расстояние оказывается весьма трудным для прохождения. Заросли кустарника, болотистые протоки. Немало было потрачено сил, чтобы вернуться почти на прежнее место. Очередная встреченная протока чуть не заставила меня вновь отказаться от идеи пройти пешком. А ведь тогда не факт, что успел бы к вечеру! За протокой начался подъёмчик. Густые заросли сменились редкими деревьями, а высокая трава ягелем. Скорость резко увеличилась, как будто вышел на дорогу. Земля относительно твёрдая, никаких веток и кустарников. Да нет, я не иду, я бегу! Бело-зелёная ягельная подстилка всё ещё казалась моему глазу непривычной. А вместе с ней и лес выглядел таинственным и немного пугающим, но в то же время манящим.  Хотелось одновременно и поскорее отсюда выбраться, и в то же время остаться здесь подольше. Пройденные сотни метров уже не давались таким трудом как в тундре. Короткие передышки теперь доставляли куда больше радости – каждая остановка встречала изобилием черники. Мошка исчезла с первым снегом, и теперь можно было расслабиться.

Долго ли, коротко, через 5 ходок достиг реки. По карте это был один из последних изгибов перед устьем. Как раз вовремя, ведь слишком много времени ушло на обход излучины, а теперь и закат близится. Только вот почему-то река выглядит слишком спокойной и узкой. Накачиваю лодку и начинаю грести. Ба, а вот и закончилось русло – это же старица! Вот досада-то! Торопливо выбираюсь на берег,  сдуваю лодку, упаковываю в рюкзак и почти бегу по лесу. Река появляется метров через 100 – снова лодку накачивать. Поспешишь – людей насмешишь!

Всё точно по плану. Последний поворот, за ним реку пересекает телеграфка и до устья остаётся меньше километра по прямой! Можно дойти и по берегу, но почему-то захотелось завершить сплав в самом конце Парусовой. Руки устали, а встречный ветер всё пытается откинуть меня обратно. Ну нет, я не сдамся на финишной прямой! Вот впереди последние десятки метров берегов, порядком намозоливших глаза за 5 дней, а за ними огромный водный простор. Появляются сильные волны, но даже они меня теперь не остановят. С радостными криками огибаю последнюю песчаную отмель и попадаю из Парусовой в Таз. Урррааааа!!!!

Сплав завершён. Осталось только переночевать и пройти 20 км, и я окажусь среди людей. Словно наградой за пройденные километры, подарком от суровой северной природы стал для меня красивейший лунный восход. Как опьянённый, хожу по берегу Таза, лениво делая ставшие уже привычными дела.

Впервые развожу костёр на старом костровище. Вокруг много мусора. Ещё день назад я бы обрадовался этой находке, но сейчас... Неужели моим предшественникам трудно было положить бумажки в костёр, а банки хотя бы отнести подальше? Этот вечный вопрос как всегда остаётся без ответа.

Сегодня последняя автономная ночёвка. Ловлю себя на мысли, что не хочу встретить людей раньше, чем завтра. Мимо проплыла моторка, но, к счастью, им до меня не было никакого дела. Да и с чего бы? Мало ли кто жжёт костёр в 40 км от посёлка. Палатку ставить не стал – мошки-то нету! Перед сном любовался огромным звёздным небом.

Утро выдалось холодным, но ясным. Сначала долго не хотелось вылезать из спальника, потом собирать лагерь. Казалось, я уже почти у цели, поэтому торопиться некуда. Можно сделать и праздничное блюдо – чернику со сгущёнкой. Мягкая упаковка сгущёнки вместе с целым пакетом других продуктами была найдена мной в электричке чуть ли не год назад, но в тот зимний поход я почему-то про неё не вспомнил. Открыта она была уже весной в велопоходе и почти целиком съедена. Но остаток каким-то чудом попался на глаза перед нынешним маршрутом, и я её захватил в надежде употребить в первые же дни. Так и пропутешествовал со мной этот деликатес, пока не представился торжественный случай.

Теперь надо бы умыться. Наверно, я похож на негра. Раньше меня это совсем не заботило (меньше мошки будут кусать), но сегодня предстояла встреча с людьми. Лагерь покинул чуть ли не к обеду. По началу казалось, что дорога по берегу окажется не трудной, да к тому же, кто-нибудь может подвести на моторке. Но ожидания не оправдались. Вдоль берега топкий песок, а чуть повыше высокая трава и заросли ивы. Первая же моторка не остановилась, а других в мою сторону не было.

Снова пришлось надеть мокрую обувь, так как часто попадались мелкие ручейки и глинистые участки. Весь берег усыпан мусором. Откуда его столько? Ладно, бумажки и бутылки принесло из Красноселькупа, но как здесь очутились непонятные, но многочисленные железяки? Пребывание человека заметно всё больше. Вот следы чьих-то ног на песке, вот выловленная, но почему-то оставленная рыба. Только моторки с утра в мою сторону ни одной. Чтобы привлечь к себе внимание, зарядил сигнальную ракетницу. Уж ракету так точно заметят.

Половину расстояния прошёл лишь ближе к вечеру. С учётом переправы через протоку, дотемна на базу мне не поспеть, а завтра уже вертолёт. Возможность улететь под большим вопросом. Как ко мне отнесутся на базе, что скажут лётчики? Если не выйдет, придётся на моторке или опять же пешком добираться 40 км до Красноселькупа, а оттуда на пароме. Опять сложности, а так хорошо день начинался!

Очередное желание остановиться передохнуть пришло на длинном участке топкого песка, отделённого от основного русла реки протокой и островом. В плане гидростопа место проигрышное, так как никакая лодка не сможет преодолеть мель. Именно поэтому пришлось пересилить себя и двигаться дальше без остановки. Проваливаясь в мокрый ил, я как бы спорил с собой, смогу ли дойти до конца без остановки. Оставалось уже не так много, когда послышался гул попутной моторки. Но она двигалась слишком далеко, по другой стороне русла, и надеяться на неё не имело большого смысла. Вот досада-то! Патрон решил не тратить, ограничился тем, что вытащил из рюкзака свитер и стал им размахивать. Да неужели? Лодка направилась в мою сторону, прямо через мель. Хоть бы прошли, хоть бы не развернулись – мелькало у меня в голове. Вот и песок, дальше никак. Но нет, двое вышли и поволокли по песку. Препятствие позади, причаливают.

Конечно, рыбаки удивлены моему появлению. Они-то думали, что я местный, пытались угадать кто именно. Плывём в Седельниково, от встречного ветра становится холодно. Угощают меня булочкой, я конечно не отказываюсь. Только потом соображаю, что булочка для них – не менее редкое лакомство, ведь целый месяц им предстоит провести у своего рыбацкого угодья в ста километрах от посёлка. Моему маршруту ничуть не удивлены – им хорошо известны пройденные места, непонятно только, зачем меня сюда понесло.

Знакомая дорожка ведёт от берега к дому сторожу. Он, конечно, узнаёт меня, но по поводу ночлега ничего сказать не может, направляет к начальнику. Я уже мысленно представляю, чем может обернуться эта встреча. Обвинит в терроризме, шпионаже, сдаст охране или же заставит немедленно покинуть территорию. Но всё получилось с точностью до наоборот. Видимо обо мне уже ходили слухи, которые не могли не распространиться в маленьком поселении, связанном с внешним миром только спутниковым телефоном – по сути, в глухой деревне. Увидев перед собой обросшего и пропахшего дымом человека с большим рюкзаком, начальник ничуть не усомнился в его благонадёжности. Распорядился поселить в балок, истопить баню, хотя сегодня был не банный день. Про вертолёт он ещё не знал, но пока меня это не так интересовало, хотелось скорее окунуться в блага цивилизации.

В балке четыре спальные полки. Три из них уже заняты, четвёртую отдали мне. Конечно, сразу начались бесконечные расспросы обо мне и путешествии. В другой раз я бы от них быстро устал, но пока общение с людьми даже доставляло удовольствие.

В бане мне выделили всего 30 минут. Едва ли за такое время можно смыть грязь девятидневного похода. Но хоть что-то! Потом была столовая. По привычке неосмотрительно заказал двойную порцию макарон и две котлеты. Вместе с компотом и хлебом стоило это чуть больше 50 рублей. Зато когда я увидел размер порций, даже засомневался, что смогу справиться. Эх, нам бы такие столовые!

В балке снова последовали разговоры и настройка ноутбуков. Для этого у меня не было ни программ, ни полноценного Интернета, но кое-что сделать всё-таки получилось. Когда все уже заснули, впервые за 5 дней принялся писать дневник. Среди ночи отключили свет, пришлось ложиться. Как же непривычно спиться на мягкой постели!

Подъём на базе очень рано. Из-за этого прозевал завтрак, я ведь не знал, что столовая работает ровно час. Встретил старых знакомых. Они подтвердили, что вертолёт ожидается, и уже очень скоро. Снова сходил к начальнику. От него я узнал, что вообще-то посторонних брать на борт запрещено, но если с лётчиками договориться, то можно.

Рюкзак собран, до вертолёта примерно полчаса. Напоследок сходил в лес покушать черники, поискать кедровые шишки. Ловлю себя на мысли, что мне жалко расставаться с этим удивительным миром, ставшим за дни похода почти что родным. Появилась идея накопать кедровых саженцев. Может быть, приживутся на Аджигардаке? Но тут послышался рокот вертушки –  надо бежать. До свидания, Северный Лес! Увидимся ещё!

Народ оживлённо кидал в вертушку большие сумки, а я всё не решался подойти к лётчикам. Но тут появился начальник базы, зашёл в кабину, а через минутку подал мне знак – садись, договорился! Огромное спасибо! Прощаемся, пожимаем руки.

Итак, сижу у окошка. Мотор взревел сильнее, машина пошатнулась, и мы в воздухе. Летим!!!

Балки и другие строения на базе стали маленькими, словно игрушечными, а скоро и вся база скрылась за рекой. Красота-то какая!  Ещё пытаюсь соображать, где я. Вот отсюда начался поход, вот устье Варка-Сылькы, а дальше уже ничего не понятно. Вспоминаю, что теперь у меня снова заряжена видеокамера и фотоаппарат – надо ими воспользоваться.

Трудно описать словами, как выглядит лесотундра с высоты птичьего полёта. Бесчисленные изгибы маленьких и крупных речушек, протоки, старицы, целиком или полностью заросшие мхом. Участки редкого леса чередуются с открытыми пространствами тундры. Болота, озёра, протоки. А ведь я прошёл по такой местности! Сверху кажется нереально – ведь сколько водных преград необходимо преодолеть! А главное, как тут ориентироваться? Местность настолько однообразная, что даже с высоты полёта сложно сориентироваться по карте. Тёмно-синие пятна озёр и светло-зелёные острова ягеля чередуются и тянутся до самого горизонта. Горизонт длинный и прямой.

Желание сделать очередной снимок наступает всё реже – полёт длится не меньше часа. Громкий шум двигателя начинает надоедать. Но всё равно, ещё остаются вещи, которые продолжают удивлять. Пролетаем какие-то нефте-газовые объекты. Появляются и дороги, хотя на карте нет даже зимников. Мне известно только об одной бетонке, а их оказывается гораздо больше. Вот следы от вездеходов; они ещё не один год будут видны на светлом ягеле. Их довольно много, направление угадать сложно. Создаётся впечатление, что здесь просто катались. Есть что-то совсем непонятное. Через один-два километра параллельно идут прямые линии. Как просеки. Только какие просеки могут быть в лесотундре? Что это такое, узнать так и не удалось.

До дома ещё две тысячи километров, но самая интересная часть маршрута уже позади. Едва ли теперь могло произойти что-то интересное. Собственно, так оно и вышло. Может быть, про эти четыре дня не стоило и писать, но не буду отступать от начатого.

Покинув борт вертолёта, вахтовики направились к поджидавшему их автобусу. Поскольку приземлились мы в самых задах аэродрома, топать пришлось немало. Не понимаю как, но я умудрился отстать и заблудиться на территории. Оказывается, надо было пройти через дырку в заборе. Стоило мне только появиться на автостоянке, сразу набежала толпа таксистов, предлагавших довезти до Коротчаево очень дёшево – всего за 500 рублей. А ведь это расстояние и пешком пройти можно, часа за два! К счастью, для меня эта проблема уже решена – те же вахтовики предложили доехать с ними. Пока автобус кого-то дожидался, первый раз за долгое время использовал телефон по назначению – отправил СМСки о том, что добрался до «Земли». Не отходя далеко, накопал саженцы кедров, натряс немного шишек.

Пару слов об аэродроме Старого Уренгоя. Довольно большая территория огорожена обычным забором, вход особо не охраняется. Вертолёты садятся прямо на песок, поднимая тучи пыли. Аэровокзал представляет собой ничем не приметное двухэтажное здание. Внутри вроде как есть только касса. Взлёты и посадки происходят с завидной регулярностью, как в большом городе. По-моему, отличное место для будущего авиастопа.

Наконец автобус тронулся, и уже минут через десять оказались в Коротчаево. Перед далёкой дорогой решаю закупиться в магазине. Цены здесь конечно кусаются. Даже пряники стоят около 100 рублей. Как потом оказалось, они ещё и засохшие.

Уже знакомой улицей направляюсь до перекрёстка. Зимой на этом же самом месте мне удалось с первой попытки застопить машину прямо до Уфы. Хоть бы повезло и в этот раз! Чем-то привлёк меня знак «117 км плохой дороги», решаю его сфотографировать. В тот самый момент рядом остановилась грузопассажирская Газелька с самарским номером. Едешь? Садись!

Оказалось, едем не в Самару, а только за тысячу километров. Сергей, водитель – не дальнобойщик, как мне показалось. Сам он из Нового Уренгоя, но обстоятельства вынудили совершить дальнюю поездку. Его жена с подругой возвращались домой из отпуска на машинах с набитыми под завязку прицепами. Один из прицепов по дороге сломался, вот и пришлось Сергею ехать на помощь. Считая короткую ночёвку, дорога в одну сторону заняла больше суток. Много нового и интересного узнал о жизни в Новом Уренгое, да и вообще на севере.

К вечеру следующего дня мы подъехали к какой-то деревне, где остановились у родственников жена Сергея и её подруга. Они прекрасно обошлись бы и без меня, но хотелось хоть чем-то помочь хорошим людям. Перекидали мешки с картошкой, корзины с яблоками и коробки с овощами с прицепа в Газель. А что ещё может везти домой жительница Уренгоя, возвращаясь на машине с юга? Кузов наполнился под завязку.

Перед отъездом всех и меня в том числе угостили плотным ужином. Очень кстати! Эх, остаться бы тут подольше! Нет, конечно, не в смысле покушать ещё. Просто в деревне тихо и уютно, а мне уже хочется отдохнуть.

Еду в Газели ещё пару десятков километров после выезда из деревни. С заправки уехать гораздо легче и к тому же можно попасть на железнодорожную станцию, где меняются локомотивные бригады. Прощаюсь с Сергеем и снова остаюсь один. Уже стемнело, и до станции вряд ли получится добраться. Да и застопить кого-то тоже. Что ж, пойду-ка лучше в лес, переночую. Теперь я не только не ставлю палатку, но и не расстилаю пенку. Спальник на мох – вот и готова кровать.

Утром лёгкий перекус – и на трассу. Стоял не очень долго, застопил старенький грузовой Мерседес с прицепом. Едем до Тюмени. Водитель не торопится, скорость около 50 км/ч. Поболтать ему в радость. О том, как при коммунистах было плохо, как плохо при демократах, как достала его работа и так далее, и так далее. Он из тех, кто уважает лишь своё мнение и пытается всем его навязать. В одном мы едины: пить и курить – большая глупость. Поэтому хоть какие-то общие темы для разговора находились. Ехали весь день до самого его дома. Дома я настроил на его  компьютере интернет, а заодно и покушал. В благодарность был вывезен из города до поста гаишников. Очень кстати, а то бы опять полдня пытался эту Тюмень проехать.

Позиция отличная, но уже очень поздно, поэтому уехать особо не надеюсь. Однако совсем скоро останавливаю фуру из Калининграда. Водитель – мой тёзка, болтлив, но ненавязчив. Он уже очень давно в дороге и за день сильно утомился. В отличие от предыдущего водителя гнал под 100 км/ч, и такая скорость казалась мне теперь почти космической. Несмотря на разговоры, под самым Екатеринбургом сон начал брать своё. Остановились у кафешки, перекусили, и снова в путь. Промчались через ночной город, доехали почти до самого выезда и только тут распрощались. Алексей показал мне дорогу до поста ГАИ, а сам поехал на отдых.

Время было уже часа три ночи, но идти было необходимо – ведь не ночевать же посреди города. Расстояние три километра казалось мне вполне нормальным. Однако усталость тут же дала о себе знать. Засидевшиеся ноги никак не хотели нести меня к покинутой 3 недели назад «стоянке». Наконец выхожу из города, вдоль дороги начинается хвойный лес. Дорога же всё идёт дальше, никак не хочет кончаться. Видимо съеденный в кафешке пирожок подействовал как снотворное – на очередной кочке спотыкаюсь и падаю в грязь. Ну вот, докатился! Самому смешно. Дальше идти не стоит, решаю ночевать прямо тут, в лесу. Неприятное место, но деваться некуда. Кругом мусор и многочисленные тропинки. Останавливаюсь в густых зарослях малины. Вряд ли кто-то ночью на меня наткнётся. Да можно и потерпеть, ведь следующая ночь должна пройти уже дома. Местные комарики робко и по одному навещают необычного гостя. Но после северных собратьев они кажутся безобидными и не могут помешать крепкому сну.

На рассвете звенит будильник, нехотя просыпаюсь. Завариваю на горелке лапшичку, перекусываю и спешно покидаю заросли малины. Идти оказалось значительно дольше. Едва ли вчера хватило бы сил. Дохожу до знакомого поста, но перед тем как начать ловить машины почему-то решаю посетить место моей ночёвки в самом начале путешествия. В лесу с радостью замечаю дохлые кустики черники с единичными ягодками. А ведь ещё сутки назад черника была в изобилии, да и кедры были! Ягодки мелкие и не сладкие, но я рад и таким, ведь едва ли в этом году ещё попробую.

На посту пропускаю много локальных машин и, наконец, мне везёт. Едем даже не до Дружинино, а ещё дальше по своротке в мою сторону. Водитель заметил меня ещё вчера под Уватом, но остановиться решил только сейчас. Ему как и мне тоже не чужды походы по лесу, так что нам есть о чём поговорить. Как быстро меняется природа! Позавчера лесотундра, вчера тайга, а тут уже и Уральские горы. Река Уфа, которую у нас зовут Уфимкой – да я ведь уже совсем  рядом с домом!

Со скоростью сильно за сто долетаем до поворота к какому-то городку, Атигу, кажется. Поскольку ехали быстро и всех обгоняли, мне хорошо известно, сколько фур следует ожидать в ближайшее время. Их совсем немного – да и те не остановились. Как же я обрадовался, остановив девятку с самарским номером! Но, как и в случае с Газелькой из Уренгоя, в Самару она не ехала. У машины что-то случилось с двигателем, поэтому водитель вынужден был заехать к другу отремонтироваться. А друг жил в маленькой деревне на трассе. Я мысленно поругал себя за то, что покинул хорошую позицию, и теперь придётся стоять посреди деревни. Но вот замечаю хорошую кольцевую развязку, выхожу прямо на ней.

Здесь ещё Свердловская область, машины большей частью локальные. Время уже поджимает. Я решил для себя, что по возможности надо успеть до Кропачёво к последней электричке. Сегодня воскресенье,  значит, в ней поедут туристы. Может быть, даже знакомые. Как же я соскучился по третьему с конца (туристическому) вагону! Только бы успеть, только бы успеть!

Машины проносятся мимо. Грузовые (на них вся надежда) очень редко, а многие не в мою сторону. Стою на развязке уже давно, и теперь помочь может только везение. Но я так на него надеялся, что оно, конечно же, случилось. Остановилась легковушка с незнакомым номером. Водитель поинтересовался, правильно ли едет до Октябрьского. Ну да, правильно, - ответил я, ничего не подозревая. Октябрьский – небольшой городок за Уфой. Водитель совсем плохо ориентировался. Уже в дороге оказалось, что он хотел ехать через другой Октябрьский, который находился здесь неподалёку, но я о нём не знал. Но раз уж поехали, то поехали, тем более что дорога через Уфу хоть и длиннее, но была ему знакома.

Сам он с Украины, ехал домой с работы, которая не принесла ожидаемых денег. Настроение было подавленным, хотелось выговориться. Его совсем не задевала восхитительная природа Южного Урала, а я же не мог оторвать взгляд от окна. Ему до дома оставались тысячи километров, а я уже почти приехал. Здесь моя Родина, дорогой и близкий сердцу край нашей огромной страны. Только вдали начинаешь понимать, насколько его любишь, насколько он необходим. Словно в награду за долгую разлуку, каждый поворот дороги открывал всё новый и новые виды, от которых невозможно было оторваться.

До Кропачёво оставалось всё меньше и меньше, но до самого последнего момента не было уверенности, что получится успеть на электричку. Точного времени отправления я не знал, как и времени, которое потребуется, чтобы пробежать через посёлок. Водитель понял мои сомнения, и подбросил до самой станции. Распрощались, пожелали друг другу скорее добраться до дома. На такой приятной ноте и закончился мой автостоп.

Посадка на электричку уже началась, так что успел я очень вовремя. В третьем с конца вагоне откуда-то возвращались велосипедисты, но им до меня совсем не было дела. Как это часто бывает в группах, общение между собой занимало их гораздо больше. Я же занял пару лавок и наконец-то присел отдохнуть. Даже не вериться, что теперь я гарантированно дома, и больше не надо прилагать усилий, чтобы доехать. Посидеть не получилось – только электричка отправилась, а меня уже не оторвать от открытого окна – любимые места… Каждый поворот дороги, каждый распадок и ручеёк были мне знакомы. Хотелось кричать от радости или даже выйти на какой-нибудь платформе. Здравствуй, Аджигардак, здравствуй любимая природа Южного Урала!