13 октября, суббота. Морон - Кайо Коко – Морон. Развлеклись на острове до отпада.
13 октября, суббота. Морон - Кайо Коко – Морон. Развлеклись на острове до отпада.
Поднялись утром в президентском номере класса «люкс», неторопливо насладились утренним чаем. Еще вчера обалдев от роскоши хостела-ресторана, постарались запечатлеть каждый его уголок.
Выехали в направлении острова Кайо Коко. Пока ехали, всё стремились попасть на Молочную лагуну, но как-то не судьба была. Всё густая стена непролазного кустарника, хорошо помогающая понять, как победили местные партизаны. Да спрячься тут кто-то, в жизни не найдешь. Белорусские леса проспектом покажутся по сравнению с этим.
Внезапно увидели указатель на малое озеро (вот не запомнил, как оно называлось). По карте меньше своего молочного брата раз в пять или десять, оно все же производило очень неплохое впечатление. Достаточно крупное, и вода абсолютно черная на вид. А на берегу расположился типовой туристический комплекс: бар, ресторан, прокат лодок и т.д. Но сделано всё в очень хорошем стиле, посмотреть приятно. Озеро окружено неизменными мангровыми зарослями, пройти через которые кажется нереальным.
Выехали обратно на трассу по хорошей асфальтовой дороге, вообще все дороги на остров достаточно неплохо заасфальтированы, за исключением дороги на восток острова и отдельных участков на дамбе.
И пошла перед нами дамба, похожая на вчерашнюю, на Санта-Марию, но покороче будет. На въезде и выезде привычно проверяли паспорта, и брали денежку по 2 кука с машины. В самом начале дорога украшена башней с королевской короной. Название всей группы островов – Королевский сад. Отсюда и противоречие обычной революционной тематике.
Въехали на остров, увидели заправку, и скорее туда! Бензин уже к концу подходил. И цена понравилась – по рублю, то есть куку. Однако негр-заправщик нам кайф быстро обломал, сказал что эта заправка только для военных. На следующей, Ротонде, залились под завязку Especial-ом по 1.15, но очередной черный парниша пощелкав на калькуляторе, заявил, что его цена 1.40, как у обычного Regular. Было слегка непонятно, но спорить не стали.
И поехали мы по острову, по бесконечным мангровым кустам. Искали указатель на пляж, отелей уже привычно избегали. И нашли, ага. «Playa prohibida» значилось на очередном указателе. Нас это несколько напрягло, так как это означало «пляж запрещен». Но представляю какого-нибудь русского братка, с наслаждением едущего на пляж с таким романтическим названием! (Напоминаю для не знающих, что в испанском «Н» не читается вообще. Перечитайте еще раз название пляжа!) Когда вышли на берег, причина запрета стала прозрачной. Бешеный прибой и камни, даже на взгляд не особо приветливые. Но побродили по нему мои девчата-собирательницы очень даже неплохо. С тоской прикидывал я вес чемодана, если только одна ракушка тянула на полтора кило! Мариша, конечно, обещала брать не все, но это она только обещала, да…
Насытившись ракушками, поехали всё-таки дальше. И вот на очередном мыске возникла такая привычная уже хижина-кафешка. Ну, думаю, сейчас поснимаем чуточку и уйдем. Ой, какой я был наивный!
Ну, началось всё традиционно-привычно. Спросили разрешения у двух местных парней с гитарой, прошли на каменистый мысок, пощелкали округу и друг друга. Но вот потом…
Сначала один парень, симпатичный такой мулат, подвалил к нам и на чистом английском сделал специальное предложение. А предложил он лобстера, это такой здоровенный морской рак. Да не просто так, а запеченного, с гарниром из рыбы, риса и морковки. Чуть поколебавшись, мы согласились. В принципе, давно собирались попробовать, но как-то случай не подворачивался. Да и цена в 15 кук вроде устраивала. Ну, заказали, и отошли к машине.
Аня, как всегда, захотела покурить, но сигарета на ветру не зажигалась никак. Тогда я, как истинный джентльмен, поднялся с водительского места, и уступил его ей. Чтобы, типа, прикурила. Для меня и сейчас загадка, зачем я ключ в замке зажигания оставил. Аня, затянувшись, выходит из машины, и аккуратно запирает дверку. Я только охнуть успел. Двери-то все закрыты, а ключ внутри!
И тут началось! Задняя левая дверка у нас была с чуть приоткрытым стеклом, подъемник не работал. Так за него и взялись. Ветки толкали, мангры эти долбанные, всё пытались за ручку уцепиться, и открыть. Да фиг бы там. Надо было кнопку нажать. И никак это не получалось. Уже и ребята (оба!) пришли, тоже свою лепту вносят. Ни черта ни выходит. И тут один из них, второй, высокий, притащил какую-то трубку, алюминиевую, что ли. Как раз по толщине подходящую, и согнуть нужным образом можно. Так и открыли дверь. Аня на радостях даже расцеловала обоих ребят.
А потом и пошло, и поехало. Оказалось, что и стойка в кафе украшена русским флагом, и у мулата на голове кепка с надписью «Россия». Они нас давно как русских опознали, это я еще, когда мы к машине отходили, слышал. Но чтобы такая встреча, н-да!
Сели мы за столик, и пока там наши лобстеры жарились, достали из пакетов бутылочку «Havana club», и давай наших спасителей угощать. Один, который высокий, светлый не стал пить, про него мулат, которого как оказалось, звали Рейли (Ralyj, кажется, как я расслышал), сказал, что он таблетки от детей (или для детей?) принимает. А вот Рейли не отказывался, пил вместе с нашей Аней. У неё армейская практика сказывается (старший прапорщик запаса, ни хухры-мухры!). Маришка быстро от них отстала, мне, как водителю, вообще не наливали, а эти двое знай наяривают! Видимо, с тех пор Рейли Аню и полюбил. Он спросил еще, что говорят русские, когда пьют, и с третьего раза уже выучил слово «Будем!». Правда, произносил его как «буден». Ну да практика все исправит!
А потом был концерт. Рейли взял кубинскую гитару, она как обычная шестиструнка, но струны попарно рядом стоят, как у нашей 12-ти струнной. Второй парень взял маракасы, и они запели. Но какие голоса у них были! И как они слаженно и здорово пели! Надеюсь, видеозапись, которую Маришка сделала, передаст хоть маленько очарование этого дуэта. Спели они нам про Че Гевару, еще какую-то местную песню, а
потом второй парень, который еще и композитором оказался, спел нам свою песню, в которой был припевчик, типа «ля-ля-ля!». На вопрос что это значит, Рейли, чуть смутившись, ответил, что ничего особенного. Потом, узнав, что Марина у нас играет на гитаре, притащил ей традиционную шестиструнку. Мы спели «Наш фрегат!». И не успели мы еще рассказать, что это русская песня про пиратов, как Рейли вдруг вспомнил, что вот его друг, тоже Олег, который сейчас в Шотландии живёт, и который ему подарил флаг и кепку, научил его одной русской песне. И тут же очень похоже наиграл «Катюшу».
И мы все спели ее, а Рейли играл на кубинской гитаре. В это время кафе уже стало наполняться, и тут девушка с ребёнком среагировала на «Катюшу». После песни познакомились. Оказались почти свои. Ирида, уже год живет на Кубе, её муж строит отель, а сама она отлично говорит по-испански. Вот сейчас она с приехавшим к ней братом и заехала в это кафе. Ещё она сказала, что на острове почти нет русских, которые оседают в Варадеро. А местных сюда вообще не пускают.
А рекламу мы кафешке сделали неплохую. Столики и автостоянка постепенно заполнялись, один мужик даже на «Камазе» приехал. Он оказался старым приятелем Рейли, и тот отошел к нему поболтать.
Но всё в мире имеет свойство заканчиваться. Закончились и наши два бесконечных лобстера с гарниром. Мы засобирались уже дальше, одарили Рейли русским журналом с портретом Путина и трехцветной лыжной шапочкой «Лыжня России 2010». А он до то того на Аню запал, что отцепиться не хочет. Он тоже в Мороне живёт, так обещал позвонить друзьям, и они нам организуют дом по сходной цене, а потом мы куда-нибудь сходим… Кое-как распрощались с ним.
Недалеко от этих же мест нашли «Пещеру дикого хряка», правда, закрытую из-за не сезона, видимо. Там в доходчивой форме показывалась жизнь древнего человека в пещерных условиях и его борьба с жуткими пещерными свинтусами.
А потом нашли пляж фламинго, но никаких розовых птиц там не было, а было необозримое пространство пляжа, где глубина… ну вам по пояс будет. Было забавно кувыркаться в невысоких волнах на этом мелководье. Вдоволь набарахтавшись, поехали дальше, на самый запад острова.
Затем на острове Гуильермо, встретили настоящих фламинго, как серых, так и розовых. Но если серые демонстрировали себя совершенно открыто, неторопливо прохаживаясь недалеко от берега, то розовые обернулись к нам задами из далекого далека. Попытка подъехать поближе ни к чему не привела.
А дальше был пляж Пилар, на самом западном конце острова, настолько западном, что уже был виден остров Санта-Мария, где мы вчера были. Здесь, наоборот, глубина начиналась почти сразу, и громадные волны накатывались на берег. Было очень забавно взлетать на них высоко-высоко, получая от них же по голове. Замечательное было место, но пора было и честь знать.
И отправились мы на восток острова, который не исследовали еще. Опять долго-долго ехали по ровному шоссе, окруженному непроглядными зарослями.
В одном месте нашли кемпинг, красивый такой, со здоровенной скульптурой краба посередине. Но вот в ответ на мою традиционно заученную фразу «nesessitios uno habitationes…» начальник ресепшена выдал что-то длинное, и абсолютно непонятное. Я только понял, что нам отказано окончательно.
После центральной дороги трасса постепенно стала всё хуже и хуже, постепенно превратившись во что-то непечатное. В конце мы уже едва пробирались между ямами на асфальте, недоумевая, какой черт нас вообще сюда понес. По дороге видели только один мотель и один «вроде кемпинга», но не Campismo, а какое-то чуть другое название. Хотели уже заночевать на острове, но еще сомневались. А потом нашли-таки восточный конец второй дамбы, и поехали по ней. Вот тут уж мне досталось! Мало того, что дорога была навсегда искорёжена ямочным ремонтом, так ещё и стекла машины затянуло какой-
то мусорной пленкой, солью, что ли, и ехать приходилось почти на ощупь. По слуху парковаться, как в старом анекдоте про блондинку.
Кое-как доехали до места, где соединяются обе дамбы. Так мало того, что пересечение никаким знаком не обозначено, так его с большой дороги и не видно почти. Потому мы его с утра и не заметили.
Пока ехали в сторону берега, разгорелся небольшой спор. Я хотел убедиться в том, что «Куба любовь моя, остров зари багровой…», как в известной песне, и предлагал задержаться на дамбе минут на двадцать, чтобы эту зарю сфотографировать. Но девушки выступили единым фронтом, и мне пришлось заткнуться.
Мы уже подъезжали к Морону, километров двадцать осталось, как вдруг раздался громкий хлопок, и машину привычно заводило по дороге. Торможу, выходим – и опять взорвалось колесо, на этот раз заднее левое. Такой же точно полный разрыв, и также корд во все стороны торчит. Привычно матерясь, меняем колесо. При этом вспоминаем, что офис Кубакара в Мороне вроде бы видели, и завтра быстренько к ним заедем. Ага, быстренько…
Короче, в город въехали уже в полной темноте. Кое-как разглядывая эти самые «глаза» на домах, нашли один. На звонок никто не ответил, пришлось ехать дальше. В очередном доме обстановка была просто роскошной, но оказалось слишком много немецких туристов, но хозяйка милостиво отрядила своего сына, чтобы он сопроводил нас к другой касе, где были места. Каково же было наше удивление, когда мы выехали на ту же улочку, с которой уехали утром. Правда, на этот раз заехали не в ресторан, а напротив его, но хозяйка оказалась та же. Видимо, у неё тут целый квартал «доходных домов». У, еврейка кубинская, злобно шептали мои девчата. Но надо отдать должное, что у этой «еврейки» во всех домах всё было организовано просто на-отлично. И интерьер, и постели, и кондиционер. Все здорово.
Так и закончился наш пока самый интересный день на Кубе.