2 сентября. 17-й день маршрута
Исчезнувший вулкан
Варфоломеевская ночь
Я проснулся посреди ночи с ощущением, что уже нахожусь в жерле действующего вулкана, отравленный ядовитыми газами. В голове закрутилось: "У меня температура. Ничего себе, - заболел! Наверное, днем переутомился. Как же завтра в горы идти?". Я пощупал лоб,- он был совершенно холодным, а вот ядовитые газы в палатке - абсолютно реальные. Храпуны более милосердны к своим соседям. Что ж теперь,- спать в респираторе?
Утром состояние похмелья осталось, - то ли как реакция на вчерашнюю усталость, то ли последствия чудовищной газовой атаки.
Мы все еще ухитрялись собирать какое-то топливо для костра и обходиться без бензиновой горелки.
Утром к палаткам подошло стадо молчаливых верблюдов. Спустя некоторое время верхом на верблюде приехал такой же немногословный погонщик, и мы с трудом с ним немного пообщались. Пустыня - пустыней, а люди, тут живут. В бинокль мы рассмотрели, что белые точки у подножия гор - это таки юрты.
- Ну, что, собираемся? Кто идет? Саша, ты пойдешь? - спросил Сергей.
- Пойду, сейчас только немного очухаюсь, - голова какая-то ватная.
- А что такое?
- Не знаю: может усталость накопилась, а может ночью выхлопными газами надышался.
- Ага, я тоже ночью просыпался, - шибко не браво было, - подтвердил Шаман.
- А-а-а, лошары - чандманцы, что, травите свою деревню? - загоготал Серега. - Кто у вас там больше всех чадит?
"Чандмане" переглянулись, и решили своих не сдавать.
- Ой- ой- ой! - Возмутился Андрюха - а у вас, можно подумать, прям сплошной озон.
- А что? У нас только носочки - свежачок-с.
- Да ла-а-адно, - протянул Шаман. - А то я не знаю. Заходил я недавно к вам, что-то надо было.
- Ну, и что?
- Да ничего: заглянул, слезы утер, и забыл, зачем приходил.
После завтрака трое остались в лагере, остальные пошли искать вулкан. По характеру гор и обломкам камней мне еще вчера стало ясно, что породы здесь осадочные и фотография вулкана снята где-то в другом месте. Но это, конечно, совсем не повод отказываться он новых приключений. Да и вообще, чего тут думать,- идти надо!
Мы взяли курс прямо на юрту. Шли, распугивая маленьких цветных ящериц. Они удирали, неуклюже вихляя короткими плоскими тельцами. Интересно, что у каждой ящерки была индивидуальная, неповторимая окраска. Встречались животные и покрупнее: вдалеке пробежали несколько дзеренов.
Палатки скоро скрылись из виду, а горы приближались очень медленно.
Чтобы шагать было нескучно, мы разговаривали о всякой ерунде, точнее, говорили всякую ерунду.
- Сколько не распаханной земли! Китайцы бы ее уже засеяли.
- У них свой Такламакан есть,- и что-то они с ним не торопятся.
- А вот если китайцы нападут на монголов, как в такой пустыне вести войну?
- Да очень просто! У Монголии на вооружении есть девять боевых самолетов (это данные из путеводителя).
- А можно еще собрать дивизию боевых верблюдов.
- И в песке легко окопы рыть,- верблюдов прятать.
- А лучше их краской камуфлировать в пятнистый цвет.
- Да их и так не видно.
- Как же, верблюдов не видно! Вон, даже дзеренов бегущих за пять километров видно. А вот палатки наши, смотри,- мы всего на километр отошли - уже не видно. А юрту белую и за десять километров видно.
"Кто все эти люди!?"
Песчано-гравийная равнина, покрытая скудной травянистой растительностью, имела очень слабый уклон. За 10 км, в сторону гор мы набрали высоту всего 200м. Дальше стеной, резко, почти без перехода воздымалась высокая темно-серая горная гряда. Она была сложена мощными пластами конгломератов и песчаников без каких-либо признаков присутствия здесь вулканических пород.
Мы перешли широкий сайр, и поднялись на пригорок. Здесь, у подножия гор стояла одинокая белая юрта. Поблизости чернела большая куча саксаулового хвороста. Собака из-за нее не выскочила, и вообще не было видно никакой живности. Амид решительно подошел к входу и, обращаясь к запертой двери, поздоровался:
- А-а-а, самбайне!
Дверь отворилась, и в темном проеме появилось лицо старика. Это звучит как в сказке: "Дверь отворилась и из темноты ...". На самом деле старец был какой-то не сказочный, а напротив, совсем обычный, даже простоватый.
- Э-э-э, самбайне - как-то неубедительно прожевал дедушка беззубым ртом. Он совсем не ожидал подобной встречи.
Амид бодро начал говорить.
- Мы туристы, из России приехали. Туристы. На велосипедах. Едем из Алтая в Даланзадгад. Там у нас палатки. Сюда пешком пришли. Горы посмотреть. Тут вообще, красиво у вас!
Дедушка выглядел сильно растерянным. Он посмотрел по сторонам и, на всякий случай, на небо, пытаясь понять, откуда взялись все эти люди. Не переступая порога, он что-то пробормотал на своем языке.
- Нет, мы не понимаем по-монгольски - объяснил Амид. - Мы вулкан ищем. Тут у вас где-то вулкан есть. Ну, вулкан, понимаете? Гора такая...
Амид старался говорить простыми понятными фразами, при этом энергично жестикулировал, изображая извержение вулкана. Он ни на секунду не сомневался, что старик его прекрасно понимает, хотя было очевидно, что русскую речь монгол слышит впервые в жизни.
- Где он тут у вас, этот вулкан? - Амид резко поднимал сложенные ладони к небу и там разводил их в стороны.
Неизвестно, что вообразил себе дедушка, но его испуганное лицо о многом говорило. Вероятнее всего, он мог подумать, что ему объясняют, как через несколько минут его юрта взлетит на воздух.
- Амид, он не понимает про вулкан. Ты его, давай, лучше про воду спроси.
Спрашивать про воду - это самый козырный ход. Бывает, после такого вопроса тебе могут дать попить, а могут и в юрту пригласить на чай.
- А где у вас вода? Ус. Цевер ус есть? Где можно попить?
Международные жесты, которыми сопровождался вопрос и магические монгольские слова "цевер ус" немного успокоили хозяина юрты. Монгол сообразил, куда нас послать, указал рукой в сторону гор и объяснил, что "ус" близко. Тайная надежда на гостеприимство старого отшельника растаяла, и стало ясно, что нам следует идти отсюда подальше, - вверх по сайру.
Поиски воды в Гоби - это вещь близкая и понятная каждому жителю пустыни. Когда дедушке стало ясно, что взрыв атомной бомбы отменяется и нам нужен всего-навсего "ус", и что мы уже уходим, он пришел в себя, снова огляделся вокруг и что-то сказал. Слово "машин" помогло нам понять смысл всей фразы. Его интересовало, каким же таким чудесным способом мы сюда попали. "Где машина?". Ага, мы, все-таки, начали понимать монгольский язык! Приятно чувствовать себя полиглотом.
Русло сайра вошло в горы и превратилось в очень красивый каньон. Примерно через километр узкое ущелье раскрылось, и в межгорной долине явилась взору художественная сцена. На высоком зеленом бугре в окружении почти черных слоистых, с зубчатыми гребнями гор стояли две белые юрты. Рядом, на поляне к столбу был надежно привязан рыжий козел с огромными кривыми рогами, - видимо, козел являлся опасным половым агрессором. Семья монголов с детьми спускалась по тропинке к источнику под скалой. Украшала и завершала картину фигура ребенка в национальной одежде, стоящего у дверей юрты.
Родник представлял собой неглубокую лужу, вода в которую сочилась прямо из-под скалы. На дне лежал полупрозрачный дохлый скорпион.
Монголы уселись на камнях и наблюдали за нами не очень доброжелательно. Наше появление их насторожило. Оно и понятно: одно дело, ты встречаешь путника на дороге, совсем другое - когда какие-то иностранные бомжи непонятно зачем заявляются в чужой огород и пьют из твоего колодца. Короче, на чай и здесь можно было не рассчитывать.
- Он на нас, как на фашистов смотрит, - сказал Иваныч. - Как бы козла с цепи не спустил.
- А у нас, как назло, анальная смазка дома осталась, - добавил Амид.
Правильнее было бы обойти монгольский хутор стороной, но хотелось поближе рассмотреть рогатого сексуального монстра и мы, набравшись наглости, осторожно прошли рядом с юртами, поглядывая, нет ли собак или человека с ружьем.
Налюбовавшись диковинным зверем, мы двинулись дальше, и тут Амид чуть не наступил на змею. Вот змея-то нам была очень нужна! Как так, мы до сих пор не встретили ни одной гадюки! Это ж, наряду со скорпионами, главная страшилка всех пустынь! Что же мы без змеи будем людям рассказывать!? Ну, а теперь порядок. Змея не маленькая и, главное, наверняка ядовитая.
Мы так долго возились вокруг ползучего гада, что монгольский парень не выдержал и подошел посмотреть, кого мы там окружили в траве. Приближаться вплотную, правда, не стал. Ага, значит боится! Значит страшно!? А мы, вот не боимся!
Затем мы обошли окрестные холмы и скалы, пытаясь высмотреть хоть какое-то подобие вулканической горы Наён-Ол. Хотя и без того все было ясно, мы почти точно вышли на координаты, указанные в книжке, чтобы окончательно убедиться в литературно-географической мистификации - уже второй раз за один поход.
Обратный путь был таким же долгим. Мы шли и фантазировали, как покрасивее наврать тем, кто с нами не пошел, что они много потеряли, оставшись в лагере. В это время в небе собрались грозовые тучи, и на пустыню обрушился дождь. Нас он затронул лишь краем, а в том месте, где стояли палатки, приключился настоящий ливень.
Горы Наён-Ол
|