18 августа. 2-й день маршрута
Груз, пыль, зной и говь
Дома Надя меня постоянно укоряла:
- Закрой кран, экономь воду, ты, геолог!
- У нас, в Забайкалье воды хватает. Пусть ее немцы экономят. Да и счетчика у нас нет.
- Это депутат говорит!? Тогда, что же от других можно требовать? Закрой кран и не позорься. Надо тебя в пустыню куда-нибудь на перевоспитание...
Но, беречь воду я так и не научился...
Поле выхода на маршрут наступил режим жесткой экономии. Были известны координаты источников и просчитаны расстояния "от воды до воды", исходя из чего, мы везли с собой необходимый запас.
- С водой теперь поаккуратнее. Умываться и чистить зубы давайте будем только на источниках. И следите, сколько вы пьете, - внушал всем Сергей.
В шесть утра, когда мы вылезли из палаток и обнаружили лед на велосипедах, было холодно, и пить не хотелось. Но уже к 10 часам жара достигла градусов 30-35, и чувство жажды проявило себя в полной мере. Экономя воду, я пил очень мелкими глотками и подолгу держал их во рту.
Дорога спускалась с горного хребта в долину, и внизу нас ждала (ждала ли?) река, а в голове засела неотвязная мысль, что скоро можно искупаться.
Пейзажи сменяли один другой, и некоторые участки были по-настоящему красивы.
Дорога постепенно ухудшалась. В горах она была твердой и каменистой, но по мере снижения стали появляться протяженные рыхлые интервалы очень мелкой дресвы, в которой увязали колеса, и терялось равновесие. Огромный лиловый синяк больше недели красовался у меня на бедре после одного из падений. Но это было еще полбеды. Когда дорога пошла по песчаному сайру, стало совсем грустно. Я падал через каждые десять метров, набил педалями ноги и отстал от более ловких товарищей, укативших вниз. Видимо неспроста пассажиры УАЗа, встретившиеся нам как раз перед этим участком, повели себя несколько странно. Мы коротко пообщались на неизвестных друг другу языках, потом стали прощаться. Монголы говорили какие-то слова, и по их лицам и жестам можно было понять, что это пожелания доброго пути. Но тут одна из теток что-то добавила, и вся компания дружно и недобро рассмеялась.
Мне было совсем не смешно. Даже верблюды, красиво разгуливающие по пескам на фоне красных слоистых скал, не могли поднять моего настроения. Я сфотографировал их без всякого воодушевления, кое-как удерживая велосипед одной рукой. Положить его на землю и лишний раз поднять с тяжеленным рюкзаком уже не хотелось. Интересно, как быстро ушли силы в песок: еще буквально полчаса назад, я чувствовал себя превосходно и радовался жизни, а теперь вдруг главной целью моего существования стало доехать до реки и упасть в нее, или хотя бы просто смыть пыль и пот с лица. Никогда раньше я так не грезил о воде. И это всего лишь на второй день пути! Вот каким способом надо воспитывать у людей понятие о ценности водных ресурсов!
Впрочем, не так уж все было и плохо: не свирепствовала пыльная буря, не торчали из земли "острые как ножи" корни саксаула и не развевались над юртами коричневые флаги.
Через какое-то время появилась возможность выбраться из заполненного песком оврага и ехать рядом с ним, пересекая лишь многочисленные мелкие промоины, и маневрируя (не всегда успешно) между кустами верблюжьей колючки и пучками солончаковой травы, торчащими как стальная проволока.
Долгожданная река возникла перед нами довольно неожиданно. Несколько километров мы тащились по песку,- и вдруг резко оказались перед маленьким мостиком. Быстрый мутный поток шириной полметра и глубиной сантиметров тридцать резво пересекал дорогу. Речка была очень похожа на среднеазиатский арык и по любым характеристикам не могла соперничать с озером Байкал, но все равно, это была вода, и когда я в нее лег, наступил верх блаженства. Воду для питья мы все же решили профильтровать.
Пока мы обедали и отдыхали под палящим солнцем, мимо проехал хороший японский джип. На пассажирском кресле сидел белокурый иностранец; он тускло улыбнулся, чуть скривив рот, и слегка кивнул, не открывая окна, чем вызвал всеобщее наше презрение. Наверное, блондин заподозрил в нас автостопщиков.
Потом появились два монгола на мотоцикле. Помыли ноги, попили воды, покурили и исчезли. Следом подъехал еще один мотоциклист. Мы в это время обедали и, из вежливости, пригласили его присоединиться. Монгол, видимо тоже из вежливости, молчаливо согласился, все съел и также, не проронив ни слова, уехал.
Таких коротких неожиданных свиданий, небольших событий и мелких приключений в течение дня накапливалось достаточно много, и это позволяло нам в большей степени почувствовать себя все-таки путешественниками, нежели спортсменами.
От места ночевки до реки мы проехали более 50 км и потеряли по высоте почти полтора километра (если точно: 1400м).
После сомнительного отдыха в тени тощих велосипедов мы продолжили путь, и двигались до самого вечера. Жара не спадала, пить хотелось безостановочно, и тут произошла еще одна памятная встреча. Перед нами остановился черный Land Cruiser, из него вышел улыбчивый монгол, щедро раздал нам бутылки с прохладной минералкой и протянул коробку с печеньем. Как голодные беспризорные дети мы жадно расхватали угощенья, потом немного пообщались, сфотографировались, обменялись электронными адресами и разъехались. Какой хороший человек! Сотрудник монголо-австралийской угольной компании!
Этим встречи с местным населением на сегодня не закончились. В половине девятого вечера мы съехали с дороги, чтобы остановиться на ночлег, и не успели еще даже распаковать рюкзаки, как к нам стали подруливать пьяные мотоциклисты из близлежащей деревни Быгэр. Гостям явно хотелось отдыхать и общаться, но никто из них не был в состоянии что-то внятное произнести даже на своем родном языке. Поэтому диалоги получались натянутыми и бессодержательными, но, к счастью, мирными и непродолжительными.
Когда последний гость уехал, к нам вернулось прекрасное настроение и мы, испытывая радость разлуки с быгэрцами, приготовили ужин, сварили компот и встретили ночь в тишине и покое.