24 августа. 8-й день маршрута
Саксауловые рощи - бонсай в пустыне
- Давайте-ка с водой теперь совсем повнимательнее. И каждый пусть следит, сколько он пьет. - Серега втолковывал команде, что расслабляться не стоит. - Так, давайте посчитаем, у кого, сколько осталось воды.
За "красными воротами" закончилась Говь Алтайская и началась другая, какая-то еще более говенная. После Шинджиста следующая вода должна появиться только в оазисе Зулганай. А до него (по нашему графику) четыре дня пути. Правда, движемся мы быстрее, чем запланировано, но мало ли что еще ждет впереди...
Зачем нам такое утро!? А тем более, такой день
Прохладная ночь остудила и успокоила вечернее буйство красок, и к утру багряные холмы лишились своего очарования. После вчерашнего праздника было скучно, как с похмелья.
Мы покинули устье каньона и выехали на равнину. В отличие от узкого сайра, тут хватало простора, чтобы накатать множество дорог и несколько наезженных следов шли параллельно. Дорога была твердая и наша группа стремительно, как по асфальту, удалялась от места ночевки. Оглянувшись на горы, из которых мы выехали, я даже удивился их величине: хребет выглядел достаточно внушительно.
У "красных ворот" высота над уровнем моря составляла 1850м. Теперь мы плавно ее теряли, спускаясь в огромную депрессию - западное продолжение Нэмэгэтинской впадины.
Через пару десятков километров рельеф расчленился на многочисленные холмы, горки и каменистые гребни, разделенные сайрами разного калибра. "Шоссе" закончилось, и дорога вошла в большое каньонообразное сухое русло; уклон стал круче. Мы уже снизились метров на пятьсот и продолжали сваливаться куда-то вниз. В итоге к концу дня мы "низко пали" до высоты 940м над уровнем моря.
В середине дня наступила экстремальная жара. Температура на солнце достигла 490С. То есть, с пяти утра до часу дня потеплело ровно на сорок градусов. Лишь раз нашли мы тень: на всем пути встретилось единственное дерево - огромный тополь, каким-то чудом выросший посреди сайра. Ниже стали попадаться саксаулы, - в основном засохшие. Раскаленный, запертый в тесной долине воздух замер без движения, и чтобы его расшевелить, нужно было пошевеливаться самим - только на ходу горячий ветер слабо обдувал лицо. Это был редкий случай, когда работать было приятнее, чем отдыхать. Но по гальке и по песку сильно не разгонишься. А по автомобильному следу, петлявшему от борта к борту, ехать было вообще невозможно. Тем более что на многих интервалах он был просто-напросто замыт песком.
А вот "сексаульный" вечер - то, что надо
Чем ниже сваливались мы во впадину, тем чаще встречались отдельно стоящие саксаулы. Наконец, дорога вышла из сайра в просторную долину и перед нами раскинулось зеленое море.... Нет, это было совсем не море тайги и, тем более, не море джунглей, но все же, это был лес. Хотя и довольно своеобразный. Невысокие - редко более трех метров - саксаулы равномерно покрывали большую площадь.
Каждое дерево в этом лесу было настолько художественно искорежено, будто над ними трудились японские любители бонсай, причем многие растения, став жертвами искусства, не вынесли издевательств и засохли. Но даже в таком виде они были прекрасны. Совершенно точно, что двух похожих саксаулов найти нельзя.
Дорога петляла по лесу, и сразу пришлось держаться кучнее, потому что видимость резко сократилось.
Солнце палило нещадно. Жара стояла невыносимая. Вся влага и пот, которые не успевали испаряться с тела, скапливались в одном известном месте, давая богатый научный материал для исследования изменения кожных покровов.
Велотуристы трогательно, как писающие дошкольники, спустив штаны до коленок, озабоченно сушили памперсы на каждой остановке.
- Ну, что, господа, как поживают ваши драгоценные задницы? Граждане быгэрцы, не торопитесь снимать штаны прямо на дороге. Вас ждет сексаульный вечер у костра. Готовьте анальный крем, товарищи. И, просьба, без суеты: все исключительно ради науки!
Полоса саксауловой рощи тянулась несколько километров. Потом лес стал редеть, и мы стали на его окраине, хотя было еще только пять часов. Дальше простиралась абсолютная пустыня.
Сегодня было достаточно времени, чтобы заняться велосипедами: смазать, выправить пару загнутых "петухов", искривленных еще при транспортировке в самолете.
Андрей зачем-то выпиливал из саксауловой коряги кусок, похожий на осьминога.
- Хочешь на даче посадить?
- Домой, Наташке привезу, она любит... Красиво же, правда!?
- Что-то, совсем скромный букет, маленький какой-то. Ты всю красоту отпилил. Вон, возьми нормальный целый ствол. Я тебе помогу его на багажник поднять.
> До вечера держалась жара. Потом небо в нижней части порозовело, а полоска гор на горизонте стала малиновой. Стволы саксаулов в лучах закатного солнца заиграли золотом и красной медью. Ярко и неэкономно в густых сумерках пылал костер.
- Нормальное дерево, горит, как лиственница. Никаких "острых, как ножи корней", режущих покрышки. И кто сказал, что топор тупится об саксаул чуть ли не с одного удара? Топор вообще не нужен, - ветки и руками прекрасно ломаются.
- А корни-то где они нашли? Они ж на тридцать метров под землю уходят. Может, эти писатели спьяну свои же покрышки топором и порубили?
Саксаул
|