Калязин – Кашин – Мышкин – Углич в июне

Свояченица вновь проявила свои полезные качества, «материализовав» (давненько уже) виртуальную подругу из ЖЖ, Ольгу. Встретились мы с Ольгой в феврале нынешнего года в Тель-Авиве, во время поездки по Израилю, и пару раз весело время провели.

Судя по всему, мы друг другу понравились. Хотя бы потому, что заядлые путешественники.

Жила Ольга в собственном доме с участком неподалеку от Раменского. В мае она пригласила нас на выходные в гости. Гости обычными посиделками не ограничились: совместными усилиями (за половину дня) мы отреставрировали огромную клумбу, прилично подняв на ней уровень земли с одновременной пересадкой всей флоры. За это нас зауважал муж Ольги, Андрей, оказавшийся очень приятным человеком.

-А вы в Калязине и Мышкине были? –спросила Ольга.

-Не довелось, -ответили мы.- Машины у нас нет, а речные круизы нам не нравятся. По Нилу один раз сплавали – этого хватило.

-А давайте впятером в июне дня на два (в выходные) съездим, -предложила Ольга.- У нас машин – целых две. Заодно и Кашин с Угличем посетим.

Сказано – сделано. Свояченица забронировала на одну ночь дом возле Мышкина, а жена заказала на рынке (Теплый стан) 3 кг бараньего шашлыка. В пятницу вечером, 17 июня, я с женой и свояченицей встретились на Казанском вокзале, где купили билеты (по 160 рублей) на «Спутник» (экспресс, следующий до Раменского).

Через час высадились в Раменском, где нас на машине встретила Ольга. Раменское – город разноцветный. В нем даже панельные дома раскрашены. Не говоря уже о забавных скульптурах, добавляющих ощущение уюта. Мы с сыном иногда на машине его проезжаем, с дачи возвращаясь. Поэтому - в курсе.

Хлебосольная хозяйка угостила нас супом из белых грибов и жульенами из них же. За разговорами засиделись мы за полночь, встать же пришлось в 5 утра.

Уже в 6-00 мы выехали (на «Митсубиси Паджеро»), обогнув по МКАДу половину Москвы, и выбрались на Ярославское шоссе.

В 8-00 по Ярославскому шоссе (в Пушкине) обнаружили гипермаркет «Глобус».

-Шикарный магазин, -сообразили мы.

И в самом деле, «Глобус» представлял из себя примерно два «Ашана», сложенных вместе. С соответствующим великолепным ассортиментом. Наше любимое белое испанское вино (в пакетах), правда, дороже, чем в «Ашане», продавалось, зато я нашел (по скидке) отличное итальянское красное.

-Говорят, -заметила свояченица.- Сеть этих магазинов в Москву не пускают. А жаль.

Набив тележку, чем могли (сосиски гриль на случай, если шашлыка не хватит, вино, овощи, кунжутное масло, аппетитные булочки с кунжутом, ялтинский лук), двинулись к кассе. По дороге я предложил и кофе (на всякий случай) купить, но услышан не был. Тогда я быстро положил в пакет десяток персиков, продававшихся также по скидке.

При входе в «Глобус» имелся ресторанный дворик, где в кофе-машине я налил три стаканчика (два «Американо» и один «Двойной эспрессо»). На кассе выяснилось, что все три порции кофе 90 рублей стоят. Обалдеть.

В 10-00 мы пересекли границу Тверской области и въехали в Калязинский район.

В 11-00 были уже в самом Калязине (169 км от Москвы и 187 км от своего областного центра, Твери).

Выйдя из машины, отправились по улице Карла Маркса (бывшей Московской) к Волге, к знаменитой колокольне, торчащей из воды.

Основание Калязина (по местной легенде) относится к 12 веку, когда на правом берегу Волги при впадении в нее вытекающей из угличских лесов речки Жабни появился монастырь во имя святителя Николая (на Жабне). Располагался он на месте нынешней затопленной колокольни. Рядом с монастырем возникла Никольская слобода (Никола-на-Жабне).Со временем монастырь свое существование прекратил.

Историческое же начало Калязина связано с основанием иноком Макарием (около 1434 года) на левом берегу Волги напротив устья Жабни Троицкого (во имя Живоначальной Троицы названного) монастыря. По имени его основателя монастырь долго Макарьевским называли.

Макарий (в миру Матвей), родившийся в 1402 году, происходил из боярского рода Кожиных, чьи владения находились на границе Кашинского и Угличского княжеств. Родители, боярин Василий Ананиевич Кожа, прославившийся своими воинскими подвигами при великом князе Василии Васильевиче II Темном, и супруга его Ирина воспитывали сына в благочестии.

Женился Матвей на Елене Яхонтовой, причем супруги договорились: тот, кто овдовеет, примет монашество. Через три года (после смерти жены) 25-летний Матвей постригся в монахи и стал Макарием. Поступил в Николаевский Клобуков монастырь в Кашине, но, тяготясь многолюдьем обители, вскоре с благословения игумена удалился в пустынь, где построил себе келью. Вскоре к нему присоединилось несколько монахов – так и возник монастырь.

Земля, на которой расположилась обитель, принадлежала боярину Ивану Коляге. Боярин с неприязнью наблюдал за монахами и даже (боясь, что земли его монастырю отойдут) замыслил убить Макария. Внезапно у Коляги умерла вся семья, да и сам боярин тяжело заболел. Исповедавшись Макарию, Коляга получил прощение. После чего отдал монастырю все свои земли и сам в него иноком поступил. С тех пор Макарий именовал обитель Калязинскою.

Макарий обладал даром исцеления, многочисленные случаи которых описаны. Умер Макарий на 82-м году жизни, в 1483 году. В 1521 году (при ремонтных работах) обнаружили гроб с его нетленным телом и в 1547 году на церковном соборе Макария причислили к лику святых.

                                       Икона с Макарием Калязинским

Со временем Троицкий (Макарьевский) монастырь превратился в одну из самых богатых (благодаря вкладам прихожан) и влиятельных обителей в округе. Поклониться мощам общероссийского святого приезжали мать Ивана Грозного Елена Глинская, сам Иван Грозный, царь Алексей Михайлович, Петр Великий, Екатерина Великая.

В 1609 году Троицкий монастырь стал на время центром освободительного движения Русского государства от польско-литовских захватчиков. Здесь собирал войска князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский. И, собрав, победил в августе того же года у устья Жабны войско «Тушинского вора» (Лжедмитрия II), возглавляемое гетманом Яном Сапегой. Передовой отряд «тушинцев» (вначале расступившись) зажали в болоте и сильно побили. После чего русское войско заперлось в острожце неподалеку и весь день отбивало приступы «тушинцев». Под вечер, когда «тушинцы» утомились, русское войско внезапно перешло в контратаку и гнало неприятеля 15 верст, пока не стемнело. Итогом Калязинской битвы стала снятая Яном Сапегой осада Троице-Сергиевого монастыря.

В 1610 году поляки монастырь все же сожгли, погибли все его защитники во главе с воеводой Давыдом Жеребцовым.

По окончании Смутного времени Троицкий монастырь отстроили одним из первых. Всего в нем было пять храмов, и три корпуса: братский, настоятельский и наместничий. Монастырь опоясывала каменная стена длиной 700 метров с мощными башнями.

В 1764 году, при секуляризационной реформе Екатерины Великой, монастырь был отнесен к первоклассным и в степенной лестнице занял 11-е место.

                          Троицкий мужской монастырь, начало 20-го века

В 1775 году Калязин становится уездным городом, объединив три поселения: Подмонастырскую (Калязинскую), Никольскую слободы и село Пирогово.

Калязинские купцы были успешнее своих коллег из Кимр, Углича и Кашина. Если в других новых волжских городах количество каменных домов насчитывало несколько десятков, то в Калязине их было более двухсот.

Среди местных промыслов выделялось кузнечное производство лопат и домашнее кружевоплетение, которым занимались до тысячи мещанок. Калязинские кружева были дешевле вологодских и с успехом продавались по всей России.

                        Набережная Волги. Калязин, начало 20-го века

                                Торговая площадь. Калязин, начало 20-го века

Так и жили себе люди потихоньку, никому не мешая.

И тут грянула революция.

В 1930-е годы берега Верхнего Поволжья захлестнула индустриализация. Началось сооружение канала Москва-Волга и первых трех ГЭС Волжского каскада. Так создавался водный путь к Москве (судоходные глубины на мелководье Верхней Волги). Кроме того, столице нужна была вода, а бурно растущей промышленности – электроэнергия.

В Тверской, Московской, Ярославской и Вологодской областях на берегах Волги и ее крупных притоков под воду полностью или частично ушло 6 городов, больше 900 сел и деревень, около сотни храмов, десятки бывших дворянских усадеб, кладбища, сотни археологических памятников. С обжитых мест переселили около 200 тысяч человек.

                                         Схема Рыбинского водохранилища

В частично затопленных городах терялась самая красивая часть, прибрежная. Так и с Калязиным случилось.

Накануне затопления в города в нем проживало 9 тысяч человек. 1300 домов, из которых почти 200 – каменных. Особенно красива была Волжская набережная, сплошь застроенная домами калязинского купечества и украшенная храмовым комплексом, состоявшим из Николаевского собора (1694), грандиозной соборной колокольни (1801) и храма Иоанна Предтечи (1792)

           Слева направо: Николаевский собор, колокольня, церковь Иоанна Предтечи

Торговая площадь, Николаевский собор с колокольней и Троицкий монастырь, начало 20-го века

                                     Схема Калязина с зоной затопления

Всего в зону затопления попало 530 домов. Был разрушен пятиглавый Николаевский собор и рядом с ним стоявшая церковь Иоанна Предтечи (выполнявшая роль «зимнего» городского собора). А вот колокольню оставили, собираясь переоборудовать в парашютную вышку. Окружавшая соборы торговая площадь ушла под воду вместе с двумя сотнями магазинов и лавок.

Пятиярусная колокольня, высотой более 70 м, построена была крестьянами-умельцами помещика В.Ф. Ушакова. Звонницу колокольни украшали 11 колоколов, самый большой из которых весил 501 пуд. В 1960-1963 и 1990-1991 годах Ярославскими реставрационными мастерскими было проведено укрепление памятника, а вокруг него для защиты фундамента от воды насыпан небольшой островок.

Самая большая утрата – калязинский Троицкий монастырь. Закрыли его в 1920 году. В разное время на территории его размещались: Дом отдыха Московского электрозавода, пионерский лагерь, а в конце 1920-х годов – Историко-краеведческий музей.

По плану гидростроителей монастырь почти не затапливался. Его могла спасти даже небольшая обваловка. Тем не менее, монастырь взорвали и разобрали на кирпичи. Слободской и Монастырский острова – все, что осталось от Троицкого монастыря и Заволжской стороны Калязина.

                     Троицкий собор Калязинского монастыря в 1939-1940 гг.

В 2003 году на Монастырском острове воссоздана (на сохранившемся фундаменте) угловая юго-восточная башня монастыря. В ней разместилась часовня во имя преподобного Макария Калязинского.

                                      Башня монастыря на Монастырском острове

А в местном краеведческом музее  хранится фрагмент фрески из монастыря «Страшный суд» (17 век) и кое-какие предметы из него (экспозиция «Реликвии Троицкого монастыря»).

                                    Реликвии Троицкого монастыря

А в 2008 году установили бронзовый памятник Макарию Калязинскому. Святой стоит спиной к затопленной колокольне.

                                     Памятник Макарию Калязинскому

В доме купцов Ляховых в начале 20 века заседала Городская дума, в 1908-1918 – частная женская гимназия, сейчас – Калязинский колледж.

                                               Дом купцов Ляховых

На спуске торговали сувенирами.

Я купил три иллюстрированных путеводителя (больше смахивающих на брошюры): «Калязин», «Мышкин» и «Углич» по 150 рублей, книгу «Города под водой» за 250 рублей и разделочную доску, изображавшую вежливую встречу Пушкина с котом, собравшимся на зимнюю рыбалку (250 рублей).

-На работу заберешь, -предупредила жена.

-Заберу, -согласился я. -Это же настоящая картина. На стенку повешу.

Вместо сдачи (50 рублей) я взял магнит на холодильник.

-На даче повешу, -подумал я.

Книга про Кашин не продавалась.

                       Дом купцов Рыжковых, торговавших мануфактурой, у самой воды

Отсюда уже виднелась затопленная колокольня. Ни один уважающий себя турист без снимка на ее фоне из Калязина не уедет. Снялись и мы.

                    Теплоход «Дмитрий Фурманов»

Колокольня на фоне теплоходов просто потрясала.

Слева у берега скучали моторные лодки. Расценки у лодочников не порадовали.

250 рублей – вокруг колокольни.

500 рублей – до Богоявленской церкви на противоположном берегу и обратно.

1000 рублей – от колокольни к церкви и большим кругом вокруг Монастырских островов.

И все это – с человека.

Однако желающие имелись.

Мы решили до Богоявленской церкви добраться пешком, то есть бесплатно, осматривая по дороге город.

Старинные дома имели очень ветхий вид.

                                     Дом купцов Тишковых

                         Дома купцов Обуховых с Акцизным свечным заведением

У того же дома купцов Ляховых над входом – ажурный чугунный балкон, вот только пол в нем отсутствует.

                                                   Дом купцов Ляховых

И тут до меня дошло: обилие «революционных» названий улиц (полный советский набор) связано (скорее всего) с тем, что у города просто нет средств вернуть им исторические названия. Это денег стоит: те же таблички изготовить, регистрацию в паспортах проставить и т.д.

На улице Карла Маркса повсюду расставлены стенды со старинными фотографиями Калязина до затопления.

Здание из красного кирпича со смотровой башней построили 1883 году по решению Городской думы как Общественный дом. В нем располагались городское училище, земская управа и жандармско-полицейское управление. В настоящее время – городская общеобразовательная школа.

                          Здание бывшей городской управы со смотровой башней

                                     В бывшей женской гимназии – школа.

Здание аптеки, судя по наклейкам на окне, охраняется и милицией, и полицией.

                                                                  Аптека

Можно даже развалюху (зато от собственника) приобрести.

                               Развалюха от собственника

Повернув направо и пройдя по мосту через Жабню, мы отправились к Богоявленской церкви.

                                               Богоявленская церковь

                                        Городской дом

Колокольня предстала перед нами с другой стороны.

                                                  Монастырский остров

Внизу, под обрывом, купались люди.

Выяснилось, что в бывшей Богоявленской церкви (1781 год) с 1937 года находится Калязинский краеведческий музей.

                                            Богоявленская церковь

Перед музеем стоят якоря и пушки 17 века. Те самые пушки, которые в «тушинцев» и поляков палили.

                                  Теплоход «Петр Чайковский»

На наших глазах в музей зашла группа, привезенная на автобусе.

Времени на посещение музея у нас не было, мы торопились в Кашин.

 

Анатолий Новак,

05 августа 2016 года

 

Кашин, куда мы, сев в машину, направились, неподалеку от Калязина находится. Всего в 25 километрах. Так что уже в половину первого дня мы были на месте.

Андрей рассказал, что в Кашине ежегодно проводится фестиваль каши.

Если в Калязине населения – чуть больше 13 тысяч, то в Кашине – почти 15 тысяч человек. Река Кашинка, протекающая через город (в честь которой он и был назван), делает изгиб в виде человеческого сердца. Это хорошо видно, если взглянуть на карту города.

Карта Кашина:

http://u-karty.ru/russia/kashin.html

Этот сердцевидный полуостров (отлично защищенный рекой) и стал местом, где родился город. Крепость на полуострове простояла до начала 18 века и была уникальным фортификационным сооружением: неприступные берега реки вздымались на высоту до 26 метров, перешеек перерезали ров и вал, длина крепостных стен достигала километра, над стенами - 15 башен, увенчанных шатрами.

Говорят, что на языке древнего племени меря слово «каша» означало «тростник». «Кашина» — речка, поросшая тростником.

Кашин находится недалеко от границы с Ярославской областью, в 195 км от Москвы и в 145 км от Твери.

Впервые Кашин упоминается в Никоновской летописи в 1238 году в числе городов, которые подверглись опустошительному татарскому разорению.

Кашин долго относился к одним из важнейших городов Тверского княжества и был втянут в распри последнего с Московским княжеством. Пару раз (в 1375 и 1399 гг.) образовывалось удельное Кашинское княжество, но быстро отходило к Твери обратно. В составе Тверского княжества (вместе с последним) в 1485 году Кашин вошел в состав Московского княжества.

Мало-помалу Кашин превратился в довольно крупный торговый центр, купцы которого были известны не только в ближних, но и в дальних краях. Развитым было и ремесло: Кашин славился производством белил.

В 17-м веке городу крупно не повезло: во время Смуты его разрушили поляки, в 1654 году эпидемия чумы случилась, а в 1676 году Кашин сгорел дотла (практически).

Но шустрые кашинские купцы не унывали, а тут (очень кстати) Петр Великий и Санкт-Петербург (новую столицу империи) отстроил. В нем купцы подряды получили на обеспечение армии провиантом и оружием (сабельными лезвиями). Город расцвел: к середине 18-го века в Кашине имелось множество каменных домов и церквей. А в 1775 году Кашин (как и Калязин) стал уездным центром.

Во время Отечественной войны 1812 года кашинские купцы обеспечивали городское ополчение продовольствием, а после ее окончания в Кашинском уезде расцвело льноводство, что принесло купцам огромные прибыли. Дело в том, что в конце 18 - начале 19 веков цены на лен (на мировом и российском рынках) были устойчиво высокими, так что чуть ли не треть всех пахотных земель Кашинского уезда выделена была под посадки льна.

А в 1898 году Кашин и Санкт-Петербург связала железная дорога.

                       Торговцы льном. Фото В.А. Колотильщикова, начало 20-го века

                                        Кашин, начало 20-го века

Между тем  кстати подвернулся ресторанный комплекс «Золотое кольцо» и решили мы в нем пообедать, тем более что с утра росинки маковой во рту не было.

За буфетной стойкой встретила нас приветливая официантка с золотозубой (во весь рот) улыбкой и выдала рукописное меню, цены в котором приятно удивляли.

Солянка мясная, согласно нему, стоила 105, шницель – 150, картофельное пюре – 40 рублей. Их мы в основном и заказали, разве что Ольга вместо солянки взяла окрошку, а Андрей вместо шницеля – азу по-татарски. Свояченица тоже было собралась взять азу, но передумала. Оказалось, что повар – таджик, решительно не понимающий, почему в азу нужно огурцы соленые класть. Заказав на стол миску свежего салата, взяли также бутылку кашинской минеральной воды.

Официантка пожаловалась, что в Кашине бутылка (1,5 л) этой воды 21 рубль стоит, а в Твери – всего 19.

Согласно аннотации на бутылке, вода из 12-й скважины вылечит весь организм от мизинцев ног до макушки, избавит от запоров, а заодно вернет ему стабильность, поскольку и нервные расстройства лечит тоже.

-Жаль, -вздохнули мы.- Что в Москве кашинскую воду найти не так то просто. А то бы все мы были бы стабильно стабильны.

Согласно легенде, кашинская вода произошла от слез княгини Анны Кашинской (ок. 1280-1368), сильно горевавшей о творимых татаро-монголами непотребствах. Муж ее (Святой благоверный великий князь Михаил Тверской), два сына и даже внук убиты были в Орде. Тут заплачешь. Вообще то Анна была Тверской великой княгиней (лишь последний год жизни в Кашине провела), но в памяти осталась именно как Кашинская.

Однако злоключения Святой благоверной великой княгини Анны Кашинской продолжились и после ее смерти. Могила княгини была позабыта и найдена лишь в 1611 году: нетленные мощи княгини стали исцелять (41 случай) больных. В 1649 году Анна Кашинская причислена к лику святых.

Но тут началась борьба с раскольниками и было замечено, что правая рука княгини сложена на груди двуперстно («правая рука согбена, яко двуперстно благословляющая»), что использовалось старообрядцами в качестве аргумента в пользу своих убеждений. В 1677 году Патриарх Иоаким уничтожает канонизацию святой и запрещает поклонение святым мощам Анны Кашинской. Это единственный случай в истории Русской Православной Церкви. А в 1909 году почитание благоверной княгини Анны (с согласия Николая II) было восстановлено.

Анна Кашинская считается небесной покровительницей Кашина.

Крестный ход 12 июня 1909 года в Кашине в честь вторичного прославления Св. Вел. Кн. Анны Кашинской. Фото В.А.Колотильщикова, 1909 г.

Памятник Анне Кашинской возле Воскресенского кафедрального собора. Открыт 25 июня 2009 года, в 100-летний юбилей второй канонизации. Скульптор А. Ковальчук.

Еду принесли быстро и оказалась она вполне приличного качества.

Счет за обед официантка не принесла, а огласила нам устно: 1780 рублей.

Мы отдали 2000 рублей и решили погулять по городу.

Машину оставили возле рынка, ограниченного улицами Обновленный Труд, Анатолия Луначарского и Карла Маркса (главная улица Кашина).

                                        Возле торговых рядов, Кашин

Судя по плакату, установленному перед обшарпанным розовым особняком, горожане до сих пор праздновали 9 мая.

Над неказистыми зданиями Кашинского завода электроаппаратуры возвышалась колокольня Воскресенского кафедрального собора. Ближе к нам виднелась бывшая восьмигранная часовня, с советских времен служившая входом в универсальный магазин.

              Колокольня Воскресенского кафедрального собора и бывшая часовня

                      Двухэтажный Гостиный двор построили в 1895 году.

И он, и окружающие его кирпичные торговые ряды до сих пор (спустя столетие) выполняют свою функцию – служат складами и магазинами.

Одно из зданий торговых рядов (на другой стороне улицы Карла Маркса, рядом с памятником Ленину) занимает супермаркет «Кашинский». Мы туда за мешком древесного угля зашли. Заодно пучок укропа за 40 рублей прикупили. Оказалось, что кто-то из продавцов его утром со своего огорода принес, но деньги за укроп заставили пробить в кассе. Бизнес по-кашински, одним словом. Это так вода кашинская на мозги влияет, интересно?

Памятник Ленину находится в ужасающем состоянии. Похоже, что последние лет тридцать никто на памятник внимания не обращал. Не ровен час - грохнется. Да и поставили его с выдумкой. Со спины памятника видно, что направляется вождь мирового пролетариата в Воскресенский кафедральный собор на богомолье. Только передохнуть решил, остановился задумчиво.

Зато здание администрации Кашинского района (в нем и депутатское собрание) отремонтировано.

                                                       Здание администрации

Сбоку от него – также хорошо отремонтированный Дом культуры с пиццерией.

                                                   Дом культуры

                                                    Кашин, панорама

                       Напротив здания администрации – Доска почета

                                                            Герб Кашина

                                  Улица Луначарского, колокольня Воскресенского собора

Большинство домов в центре Кашина – в плачевном состоянии. Только иногда что-то отремонтированное попадается. Будто заснул в 1917 году город, да так целый век и проспал. А когда проснулся, то обнаружил, что время и климат пообтрепали дома, а храмы и монастыри (по большей части) хулиганы на кирпичи разобрали. Зевнул город и лег спать снова.

Хотя экономический спад в Кашине еще до революции начался, в конце 19 века. Прежде всего, резко упали цены на лен. В городе закрылся водочный завод купцов Зызыкиных, производивший искусственные виноградные «кашинские» вина, и остались в нем войлочно-валяльная фабрика, да свечной заводик.

«Водочный» бизнес в конце 19 века вообще не интересным стал. В 1894 году по инициативе министра финансов графа Сергея Юльевича Витте в России введена была (четвертая по счету) винная монополия. Действовала она до Первой Мировой войны, а с началом последней продажу спиртного в России запретили вовсе. Монополия распространялась на очистку спирта и торговлю крепкими спиртными напитками. Винокуренные заводы могли принадлежать частникам, но производимый ими спирт покупался государством, очищался на казенных заводах и уже в виде водки продавался в казенных лавках.

Забавное описание «кашинских» вин (тайны их изготовления) М.Е. Салтыков-Щедрин оставил, а заодно и импортозамещение предвидел. В середине 19 века в Кашине появился завод искусственных виноградных вин купца Терликова, а потом и второй завод – Зазыкина. Итак, большая цитата из «Современной идиллии»:

«Разумеется, прежде всего нас заинтересовало кашинское виноделие. С давних пор оно составляло предмет миллионных оборотов, послужило основанием для миллионных состояний и питало помещичий патриотизм во всей восточной полосе Тверской губернии. Я помню время, когда вся калязинская Мещера самонадеянно восклицала: ничего нам от иностранцев не надо! каретники у нас — свои, столяры — свои, повара — свои, говядина, рыба, дичина, овощ — все свое! вина виноградного не было — и то теперь в Кашине научились делать! Только об науках своих Мещера не упоминала, потому что при крепостном праве и без наук хорошо жилось.

И пила Мещера рублевые (на ассигнации) кашинские хереса, пила и похваливала. Сначала с этих хересов тошнило, но потом привычка и патриотизм делали свое дело.

Ныне кашинское виноделие слегка пошатнулось, вероятно, впрочем, только временно. Во-первых, сошли со сцены коренные основатели и заправители этого дела, а во-вторых, явилась ему сильная конкуренция в Ярославле. Однако ж и доныне кашинскому вину доверяют больше, чем ярославскому, а кашинские рейнвейны, особливо ежели с золотыми ярлыками, и теперь служат украшением так называемых губернаторских обедов.

Оказалось, что никаких виноградников в Кашине нет, а виноделие производится в принадлежащих виноделам подвалах и погребах. Процесс выделки изумительно простой. В основание каждого сорта вина берется подлинная бочка из-под подлинного вина. В эту подлинную бочку наливаются, в определенной пропорции, астраханский чихирь и вода. Подходящую воду доставляет река Кашинка, но в последнее время дознано, что река Которосль (в Ярославле) тоже в изобилии обладает хересными и лафитными свойствами. Когда разбавленный чихирь провоняет от бочки надлежащим запахом, тогда приступают к сдабриванию его. На бочку вливается ведро спирта, и затем, смотря по свойству выделываемого вина: на мадеру — столько-то патоки, на малагу — дегтя, на рейнвейн — сахарного свинца и т. д. Эту смесь мешают до тех пор, пока она не сделается однородною, и потом закупоривают. Когда вино отстоится, приходит хозяин или главный приказчик и сортирует. Плюнет один раз — выйдет просто мадера (цена 40 к.); плюнет два раза — выйдет цвеймадера (цена от 40 коп. до рубля); плюнет три раза — выйдет дреймадера (цена от 1 р. 50 к. и выше, ежели, например, мадера столетняя). Точно так же малага: просто малага, малага vieux и малага très vieux, или рейнвейны: Liebfrauenmilch, Hochheimer и Johannisberger. Но ежели при этом случайно плюнет высокопоставленное лицо, то выйдет Cabinet-Auslass, то есть лучше не надо. Таковы кашинские вина[1].

Когда вино поспело, его разливают в бутылки, на которые наклеивают ярлыки и прежде всего поят им членов врачебной управы. И когда последние засвидетельствуют, что лучше ничего не пивали, тогда вся заготовка сплавляется на нижегородскую ярмарку и оттуда нарасхват разбирается для всей России. Пьют исправники, пьют мировые судьи, пьют помещики, пьют купцы, и никто не знает, чье «сдабриванье» он пьет.

Разумеется, приказчики и нам любезно предложили пробу. Некоторые из нас выпили и не могли вместить, но «корреспондент» и Очищенный попросили по другой, сказавши: было бы мокро да в горле першило! И им не только не отказали в повторении, но отпустили по бутылке высших сортов на дорогу.

Соображения высшего экономического и политического порядка так и лезли в голову по этому поводу. Начались дебаты, в которых приняли живое участие и приказчики. Экономическая точка зрения была совершенно ясна. Во-первых, вытесняя с внутренних рынков дорогой иностранный товар и заменяя его однородным собственного производства (и притом не стоящим выеденного яйца), кашинские виноделы тем самым увеличивают производительную силу страны. Во-вторых, те же виноделы, давая приличный заработок нуждающимся в нем, тем самым распространяют в стране довольство и преподают средства для безбедного существования многим семьям, которые без этого подспорья были бы вынуждены прибегнуть к зазорным ремеслам. И в-третьих, наконец, устраняя из обращения иностранный продукт, виноделы сохраняют внутри государства целый ворох ассигнаций, которые, будучи водворены в их карманах, дадут возможность повернуть «торговый баланец» в пользу России…

Политическая точка зрения была еще яснее. Прежде всего, кашинское виноделие развязывает руки русской дипломатии. Покуда его не существовало, на решения дипломатов могли оказывать давление такие вопросы: а что, ежели француз не даст нам лафитов, немец — рейнвейнов, испанец — хересов и мадер? Что будем мы пить? Чем гостей потчевать? А теперь эти вопросы падают сами собой: все у нас свое — и лафиты, и рейнвейны, и хереса. Да еще лучше, потому что «ихнее» вино — вредительное, а наше — пользительное. Съел лишнее, выпил ли — с «ихнего» вина голова болит, а с кашинского — только с души тянет. Дайте только ход кашинским винам, а там уж дело само собой на чистоту пойдет. Сгрубил немец, зазнался — не надо нам твоих рейнвейнов, жри сам! — а отвечай прямо: какая тому причина?...

Одним словом, ежели с кашинской мадеры, как в том сознались сами приказчики, с души тянет, зато кашинский подъем чувств оказался безусловно доброкачественным и достойным похвалы.»

Мы же пошли к мосту через Кашинку.

По дороге кафе обнаружили со смешными ценами и банкомат, встроенный в стену магазина, в котором мы мороженое купили. Общительный Андрей пытался поговорить с кашинцами «за жизнь». Горожане излучали уверенность в завтрашнем дне, спокойствие и стабильность.

-Это, наверное, от кашинской воды, -предположила жена.

-Вовсе не обязательно, -хмыкнул я.- Жизнь в городе тихая, спокойная. Бежать здесь некуда. Что горожанам остается? Смотреть Первый канал и размножаться. Видишь, сколько детей малых на улицах?

-А за детей нынче материнский капитал платят, -вставил ехидный Андрей.

И действительно: за половину 2016 года к 25421 жителю Кашинского района (включая сам Кашин) прибавилось 109 младенцев, из них 59 – мальчиков и 50 – девочек.

На мосту висели замочки, повешенные влюбленными парами, но было их немного и все они были ржавыми. Река заросла, плавали в ней пластиковые бутылки.

                                                          Река Кашинка

Зато с моста открывался великолепный панорамный вид на Воскресенский кафедральный собор.

Древний Воскресенский собор был основным звеном кашинского кремля. Ни одна древняя постройка кашинского кремля до нас не дошла. Стоявший до нынешнего собора храм пострадал от пожара 1767 года и был разобран за ветхостью. На постройку нового храма средства (семь тысяч рублей) дала Екатерина Великая. Но построенный в 1781-1787 годах храм дал трещины и его пришлось разобрать. В 1796-1804 годах собор отстроили вновь.

В 1855-1867 к старому зданию пристроены были теплая церковь и 70-метровая колокольня. Собор стал крупнейшим в епархии: в конце 19 века в нем могло поместиться все население Кашина – около 7 тысяч человек. Финансировал строительство (искупая грехи за «паленое» вино) «король» кашинской виноторговли купец Николай Васильевич Терликов, пожертвовав 250 тысяч рублей (сумму, превышавшую годовой бюджет Кашина в несколько раз).На колокольне установили куранты, купленные Н.В. Терликовым на Лейпцигской ярмарке.

http://www.kashin.info/index.php/pochetnye-grazhdane-kashina-i-kashinskogo-rajona/292-terlikov-nikolaj-vasilevich-1790-1865

В 30-е года колокола с собора были сняты, его стали использовать в качестве складского помещения. В 1975 году в соборе открылся Дом культуры, а в его подвале - столовая. 25 июня 2009 года, в день 100-летия второй канонизации святой благоверной княгини-инокини Анны Кашинской, Воскресенский собор был возвращен верующим и его (очень) потихоньку реставрируют.

Кашин, Рыночная площадь

Между тем мы вернулись к Рыночной площади, где оставили машину. С другой стороны от нее заметили мемориал Великой Отечественной войны.

-Мрачновато, -заметил Андрей и поставил упавшую корзину с искусственными цветами на место.

                                                       Прощание с Кашиным

                                                    Дедушка с хозтоварами

Уже в машине, отъехав от Кашина, свояченица вдруг сообразила:

-А если у нас все блюда по 100 с небольшим рублей стоили, отчего же с нас 1780 рублей в кафе взяли?

И принялась считать, благо фото меню имелось. Вышло 1422 рубля. Неплохо нас развели.

-Обмануть туристов – основная фишка кашинцев, -предположил Андрей.

-Ка-кашинцев, -уточнила Ольга.

Она, наверное, с поваром-таджиком бакшишем поделилась, -предположила жена, имея в виду обслуживавшую нас официантку.

-Не с кем ей делиться, -заверил нас Андрей.- Потому что таджик – это она и есть. Вторая ее ипостась. Т.е. на кухне она – таджик, а за буфетной стойкой в официантку превращается. Два в одном, в общем.

И еще одна цитата из «Современной идиллии» (1877 – 1883 гг.) М.Е. Салтыкова-Щедрина:

«Кашин — уездный город Тверской губернии; имеет, по календарю, до семи с половиной тысяч жителей и лежит на реке Кашинке, которая скромно катит среди города свои волны в зеленых берегах. Некогда Кашин был стольным городом и соперничал с Тверью, но ныне даже с Бежецком соперничать не дерзает. Некогда в реке Кашинке водились пискари, а ныне остались только лягушки и головастики. Что Кашин в свое время принадлежал к числу цветущих русских муниципий — об этом и доныне свидетельствует великое множество церквей, из которых некоторые считают не более трех-четырех домов в приходе, но и за всем тем могут существовать, благодаря прежде сделанным щедрым вкладам…

В настоящее время Кашин представляет собой выморочный город, еще более унылый, нежели Корчева. Ибо Корчева и прежде не отличалась щеголеватостью — в ней только убоиной пахло, — а в Кашине пахло бакалеей, бонбоном и женскими атурами. Так что к нынешнему корчевскому запустению в современном Кашине присовокупляется еще паутина времен, которая, как известно, распространяет от себя острый запах затхлости, свойственной упраздненному зданию.»

Все верно сказано, только время (век спустя с лишним) свои изменения внесло: количество церквей в Кашине сильно подсократили большевики, а Корчеву (они же) и вовсе затопили. Теперь это не город, а урочище.

                                   Спасо-Преображенский собор (1856), Корчева

          Створный знак на месте Спасо-Преображенского собора, урочище Корчева

                              Набережная улица, Корчева. Начало 20-го века

                                На месте набережной, урочище Корчева

И если Калязин выглядит одряхлевшим аристократом, то в Кашине просто пахнет разрухой.

А разруха – она (как известно) в головах.

 

Анатолий Новак,

11 августа 2016 года

…И как по недостаточности городских доходов делается раскладка денежного сбора с обывателей, то общество здесь на деле, а не по форме только, тщательно проверяет доходы и расходы и определяет бюджет города.

 

Иван Сергеевич Аксаков, «Письма из провинции»

 

Дорога в Мышкин пролегала через Калязин. Предстояло проехать примерно 90 км. Два объекта меня по дороге заинтересовали. Первым был огромный радиотелескоп, принадлежавший Калязинской радиоастрономической обсерватории. Радиотелескоп диаметром 64 метра весьма импозантно на почти плоской равнине смотрелся. В строй обсерваторию ввели в трудном для страны 1992 году. Впрочем, на вопрос, были ли у страны нетрудные годы, ответить я бы затруднился. В 2010 в обсерватории случился пожар, после чего ее два года восстанавливали. В обязанности обсерватории (кроме всего прочего) и поиск космического мусора входит. Первая такая обсерватория «Медвежьи озера» в 1979 году под Москвой открылась.

Неизгладимое впечатление производил брошенный колхоз (совхоз?), вернее – его двор со строениями и ржавой техникой. Мы его в первый раз еще по дороге в Кашин заметили. Двор вызывал тревожное ощущение: будто люди, внезапно испугавшись чего то, все разом куда то сгинули.

До Мышкина через Углич проехали, который на завтра (на десерт) оставили.

В принципе, Ольга поначалу предложила разыскать дом, который мы арендовали по Интернету, разложить в нем вещи и поставить вино в холодильник, а затем вернуться в Мышкин, но выяснилось, что дом наш на другом берегу Волги находится и добраться до него только на пароме можно.

-Паром два раза – это перебор, -решили мы.- Очередь, да и денег стоит.

                                     Очередь на паром

К тому же выяснилось, что паромы ходят каждый час и мы решили ознакомиться с Мышкиным незамедлительно.

Вернувшись к пристани и поставив машину, пошли гулять.

                                   У пристани

Пристань уставлена была прилавками с сувенирами и копченой рыбой.

Стоила рыба по-разному: от 300 рублей за леща до 1500 рублей за стерлядь. Мы купили леща и угря. Я было хотел и домой рыбу прикупить, но меня отговорили, предложив сперва купленную попробовать. Это было разумно. Хоть хозяин и сообщил, что его рыба три дня без холодильника выдерживает, так ведь никто же (кроме него) не знал, сколько она уже дней на солнце пролежала. Да и уж больно копченистой рыба выглядела, будто ее жидким дымом вымазали.

Мышкин младше Москвы всего на год, первое упоминание о нем относится к 1148 году.

Город находится в 260 км от Москвы и в 40 км от Углича, является центром муниципального района Ярославской области. Население города – 5946 человек, при этом в городе больше десятка музеев.

Никаких промышленных предприятий в городе не имеется, кроме валяно-катального производства, выпускающего валенки. Ну и, конечно, производства массы сувенирных мышей. Город усиленно развивается в качестве туристического центра. В 2013 году Мышкин посетило 178 тысяч туристов, было принято 365 круизных теплоходов и 1650 туристических автобусов.

Существует легенда о происхождении названия города. Как-то раз один князь прилег (после охоты) отдохнуть на высоком берегу Волги. Проснулся он от того, что по лицу его мышка пробежала. Князь осерчал было, но тут увидел подползавшую к нему змею. В благодарность велел князь поставить на этом месте часовню во имя Святых Бориса и Глеба. Вокруг часовни (со временем превратившейся в церковь) и возник город, названный Мышкиным.

Хотя финское поселение на месте будущего города, открытое археологами, насчитывает 5 тысяч лет от роду. Место это постепенно освоили славянские поселенцы.

Можно в легенду верить, а можно и нет, но тот факт, что горожане ее раскрутили – непреложен.

Мы решили зайти в магазин «Любо-Дорого», расположенный на Угличской улице.

                                                    Угличская улица

Нарисованные мыши встречали нас уже на лестнице.

Больше всего глянулись мне медные «монеты» с надписями (по 150 рублей) и парочку их я купил.

За магазином виднелся сказочный древнерусский дворец и мы направились к нему.

Зайдя во внутренний двор, убедились, что это – выход из дворца, а вход – со стороны ул. Пушкина. Туда мы и направились.

Дворец, как выяснилось, называется туристско-образовательный комплекс «Мышкины палаты» (он же Дворец Мыши), построен в 2008 году и принадлежит МУП «Мышкинский центр туризма».

18 июня во дворце три раза проводились интерактивные экскурсии и на одну из них (в 16-00) мы как раз успевали.

Входной билет стоил 200, детям (и приравненным к ним пенсионерам) - 150 рублей.

Вход в парадный зал охраняли две вооруженные мыши, но при помощи пароля в зал мы проникли.

Гидом у нас выступала барышня в народном наряде.

Стены зала украшала панорама Мышкина и два деревянных трона.

Раздалась музыка и в зал торжественно вошли Царь-Мышь и Мышь-Царица. Их веселое выступление я на видео записал.

https://www.youtube.com/watch?v=RD3ITQzE-Yc

Публика (особенно дети) была в полном восторге.

Оказывается, Орден Мыши реально существует. Орден является высшей наградой Мышкинского муниципального района и награждают им за особые заслуги, способствующие величию, процветанию и славе города и района.

Соседняя комната набита была медведями, в том числе почти антикварными: медведь изображен на гербе Ярославской области, а Мышкин на ее территории расположен.

Далее следовало помещение, напоминавшее мини-кафе: видимо, какие-то трапезы в Мышкиных палатах все же устраивают.

Вышли на балкон полюбоваться видами.

                               Вид на Волгу из Мышкиных палат

Тут гид поведала нам историю про так и не построенный в Мышкине мост через Волгу.

Оказалось, что многие работающие и учащиеся в Мышкине, расположенном на высоком левом берегу Волги, живут как раз на ее правом берегу.

(-Многие дома в Мышкине москвичи еще в 90-е годы прошлого века по дешевке скупили, под дачи, -шепотом пояснила Ольга.)

И вынуждены каждый день дважды пересекать Волгу: летом – на пароме, зимой – по льду пешком (на машине нельзя). Ближайший мост в 30 км от Мышкина находится, в Угличе, а (между тем) ширина реки в этом месте – всего 700 метров.

Нынешний премьер, побывав в Мышкине в августе 2008 года, объяснил горожанам, что перепад высот между берегами делает строительство моста в Мышкине невозможным. Можно построить в другом месте, в 15 км в сторону Углича. А смысл? Там и так через 15 км мост. Губернатор Ярославской области, в свою очередь, заявил, что строительство моста в Мышкине нецелесообразно, потому что слишком дорого для области. В Угличе уже и присказка появилась: «Как мост в Мышкине».

То, что Мышкин на высоком берегу находится, город от затопления в 1940 году и спасло. Хоть и далеко Мышкин от Рыбинской плотины находится, но и сюда дотянулись воды искусственного моря, подтопив 50 строений в нижней, приречной части города. В том числе промышленные корпуса графа С.Д. Шереметева, владевшего на правом противоположном берегу огромной Юхотской волостью. Волость эту еще в 1706 году Петр Великий фельдмаршалу Б.П. Шереметеву подарил.

                   Торговые ряды и нижняя часть Мышкина. Начало 20-го века

                   Волга и деревня Противье напротив г. Мышкина, начало 20-го века

В общем, город почти не пострадал.

Далее нас провели в «Королевство Кривых Зеркал».

-Не переживайте, -напутствовала нас гид.- Наши зеркала – пусть и кривые, но самые добрые.

Долго гадали, зачем стульчик с дыркой посередке. Не угадали, оказалось – для хвоста. На самом деле (конечно) – детский стульчак, детей к унитазу приучать.

В Сырной комнате нам популярно объяснили, что сыр (на самом деле) мыши не любят. Им вообще продукты с резким запахом не нравятся. Зерно, хлеб – другое дело. Хотя (с голодухи) и сыр сожрать могут. Вполне.

Последняя часть экскурсии проходила в нижнем этаже. Там организован мышиный зоопарк. Помещение в полутьме, фотографировать нельзя: оказывается мыши - очень нервные.

В ассортименте:  летучие мыши (листонос очковый, фруктами питается), иглистые мыши (способны к регенерации, кожу – в случае чего – сбрасывают запросто, обожают сухой кошачий корм), белые лабораторные крысы, полевки и т.д.

-Вместе с листоносами мадагаскарские тараканы живут и размножаются, -сообщила гид.- До 10-12 см вырастают. В последнее время мода пошла: бриллиантами их украшать.

-Совсем крыша у народа съехала, -подумал я.- Это до какой же степени жен не любить надо? А может и наоборот: жены (нефтегазовые) излишки бриллиантов на тараканов навешивают.

В общем, весь этот «мышиный» аттракцион двухсот рублей вполне стоил.

Выйдя на воздух, решили немного прогуляться.

В летописях упомянуто, что в 1238 году Мышкин сожгли и разграбили татаро-монголы, после чего Мышкин в летописях 15-17 веков упоминается как слобода (поселение сельского типа). Во второй половине 14 века земли эти находились под властью мологских князей.

Зимой 1551 года по указу Ивана Грозного в Мышкине и его окрестностях, принадлежавших тогда князьям Ушатым (потомкам мологских князей), под руководством дьяка Ивана Выродкова началось строительство легендарного города Свияжска. Из окрестных приволжских лесов срублены были стены с башнями, амбары, дома и церкви, после чего весной в разобранном виде на кораблях отправлены в окрестности Казани на Круглую гору, где были собраны вновь. Свияжск стал опорным пунктом для русской армии и Казань была взята.

В 1606 году село Мышкин пожаловано было известному деятелю Смутного времени, боярину Даниле Ивановичу Мезецкому «за московское осадное сидение, за службу и за кровь».

             Здание Академии краеведения (Тютчевский дом, он же – Уездного земства)

Хозяева Мышкина со временем менялись и в конце 17 века «Мышкин с деревнями» достается одному из самых привилегированных монастырей России, Московскому Чудову монастырю, «что в Кремле». В расчетах с монастырем мышкинцы перешли на денежный  оброк, что дало им возможность заняться отходным промыслом, отправляясь на заработки в крупные города. Кроме того, многие занялись торговлей и ремеслами (судостроительным, лоцманским, гончарным, кузнечным и плотницким промыслами). Это и позволило мышкинцам стать примером предприимчивости, деятельности, открытости, честности и самоуважения. И в целом – народом «капиталистым» (И.С. Аксаков).

Дом Казначейства и Дворянского собрания. Помнит дворян Волконских, Мусоргских, Сухово-Кобылиных и многих других

В 1764 году по Указу Екатерины Великой «О секуляризации церковных имений» слобода Мышкин Чудова монастыря переходит в ведение Коллегии экономии.

                        Дом дворян Мясищевых, середина 19 века

Отходной промысел помог некоторым мышкинцам достичь больших успехов в коммерции и заметного положения в обществе. Купец Александр Петрович Березин стал поставщиком Императорского двора и петербургским городским головой. Благодаря ему к Мышкину привлечено было внимание самой Екатерины Великой. Отец купца (по причине бедности) решился на отчаянный шаг: заложил в мышкинском трактире за деньги родовой образ Николая Угодника. 30 лет Александр Петрович искал этот образ и в конце концов нашел. После чего возвел в Мышкине каменный Никольский собор.

                       Никольский собор (1766, 1835)

После революции собор превратили в кинотеатр, одновременно снеся колокольню. Сейчас собор отремонтирован и является действующим зимним храмом.

В 1767 году Мышкину повезло: императрица Екатерина Великая предприняла путешествие по Волге, в ходе которого ей и Мышкин был представлен. После чего Мышкин получил статус города, став центром нового уезда. Через год Мышкин и герб получил, в верхней части которого поместили изображение ярославского медведя с секирой, а в нижней – мыши, «доказывающей название сего города».

                                                               Герб Мышкина

 

19 век стал «золотым» веком Мышкина. Купцы богатели и строили каменные дома, многие из которых сохранились.

                       Усадьба купцов Столбовых. Конец 19 - начало 20 века

Уже упомянутый выше Иван Сергеевич Аксаков, русский литератор-славянофил, побывавший в Мышкине летом 1850 года, в «Письмах из провинции» писал:

«Но Мышкин – на Волге и населился выходцами из крестьянского торгового сословия, лучшего в губернии, самого предприимчивого, промышленного, трудолюбивого. В этом городе капиталистов больше, чем в Угличе, даром, что в Угличе 10 тысяч жителей, а в Мышкине, который всего 30 верст от него – 700.

В Мышкине купцы богаты, имеют прекрасные дома, живут дружно между собой, и как по недостаточности городских доходов делается раскладка денежного сбора с обывателей, то общество здесь на деле, а не по форме только, тщательно проверяет доходы и расходы и определяет бюджет города, ибо от того зависит большая или меньшая раскладка.

Внутри торговли нет почти никакой, и все купцы ведут оптовую торговлю. Одних яиц из Мышкина отправляют купцы в Петербург до шести миллионов! Впрочем, и крестьяне всей этой стороны (большей частью графа Шереметева) очень богаты и ведут большую торговлю».

               Усадьба Тимофея Васильевича Чистова - Опочининская библиотека

В последней трети 19-го века (в связи с экономическим подъемом) наступила эра железных дорог. Это очень хорошо поняли промышленники Рыбинска и учредили в 1869 году акционерное общество «Рыбинско-Бологовская железная дорога», приступившее к строительству железнодорожной линии Рыбинск - Бологое. Эта линия общей протяженностью 298 км была построена в рекордно короткие сроки: уже в 1871 году она была полностью сдана в эксплуатацию. Мышкинские купцы, привыкшие к торговле по воде, к идее прокладки через город железной дороги отнеслись прохладно. И железная дорога прошла севернее Мышкина. Жизнь в городе стала замирать.

                                          Никитский скверик

В 1905 году по просьбе Калязинской уездной земской управы и городского правления был разработан проект железной дороги, предусматривавший строительство железной дороги в направлении Кашин - Калязин - Углич - Мышкин - Рыбинск. Только через 10 лет (в 1915 году) правительство этот проект одобрило. В 1918 году поезда стали ходить до Калязина, в 1937 – до Углича. А Мышкин так без железной дороги и остался.

Советская власть сильно обидела Мышкин, превратив его в село (1927), а затем и в поселок городского типа (1943). Статус города возвращен Мышкину (по многочисленным ходатайствам) только в 1991 году.

Между тем неподалеку, за усадьбой дворян Мясищевых, расположился целый комплекс Мышкинского народного музея.

Некоммерческое частное учреждение культуры (НЧУК) «Мышкинский народный музей» включает семь музеев (музей Столицы лоцманов (историко-бытовой), музей Мыши, музей П. А. Смирнова, этнографический музей (под открытым небом), музей уникальной техники, музей «Махаев двор» и музей мышкинского крестьянства (история обработки холста и овчины). Вход в каждый из них – по 40-50 рублей с человека.

Музей работал до 17-00, а на часах уже значилась четверть шестого. Сделали несколько фотографий с улицы. Впрочем (даже будь возможность), вряд ли мы бы в него пошли: Андрей и Ольга сообщили, что бывали в музее.

-Натаскали всякой старой техники и во дворе свалили, -пояснил Андрей.- Часть ее (лимонадная машина, колбасный пресс), видимо, прижимистые крестьяне (с фабрик и мастерских национализированных) растащили в свое время, да по сараям и попрятали. И не только технику. Организаторы музея весь этот хлам из сараев изъяли и в одном месте собрали. Так что народный музей – музей не настоящий: просто выставка артефактов, выложенных на всеобщее обозрение.

Посмотреть на экспонаты мышкинских музеев можно здесь:

http://www.mosaquarium.ru/index.php?t=1&n=1084

Первый в мире музей Мыши тоже ничего из себя особенного не представляет. Ну насобирали игрушечных мышей и картинок с мышами, и что дальше? Детям, конечно, забавно.

http://www.mosaquarium.ru/index.php?t=1&n=1085

Похоже, что появление «Мышкиных палат» сильно подкосило бизнес владельцев народного музея. Еще бы: в «Мышкиных палатах» - целое представление.

Иначе откуда бы такое истерическое заявление на сайте народного музея?

http://www.myshgorod.com/muzmish.html

В отличие от наполовину затопленного «одряхлевшего аристократа» Калязина и «выморочного», депрессивного Кашина, Мышкин выглядит городом бодрым, нащупавшим правильную тропу и (более того) по тропе этой уже идущим. А называется тропа – туризм, причем круглогодичный. Пусть все мышкинские музеи не более чем забавны, но туристам ведь нравятся.

Да, конечно, большая часть старинных особняков требует серьезного ремонта. Но ведь и уже отремонтированные имеются.

И последний штрих. Пониже Никольского собора стоит часовня Св.Николая Мирликийского. В брошюре-путеводителе есть ее дореволюционное фото с пометкой (в скобках): 1888, несохр. Что не сохранилась – это правда. Зато уже восстановлена.

                                          Часовня Св. Николая Мирликийского

В принципе, цель полностью осмотреть Мышкин мы не ставили. После Калязина и Кашина этот был уже третий город, посещенный нами за день. Мы устали, проголодались, да и вспотели. Очень хотелось в душ, а после – шашлык и вино.

Вернувшись к пристани, достали из багажника машины купленного на пристани копченого леща и прошли в «Рыбный дворик». В нем торговали все той же рыбой, но имелись несколько столиков и прилавок с напитками.

-Лещ без пива – деньги на ветер, -заявил я и купил бутылку.

Лещ оказался невкусным – слишком сухой.

-Понятно, -сообразила Ольга.- А то я думала: откуда у них стерлядь, она же здесь не водится? Привозят мороженую рыбу, размораживают и коптят, стервецы.

                                            Набережная Мышкина

Доев леща, прогулялись по свежеотстроенной набережной. Набережная, прямо скажем, неудачной получилась. И странной. Береговой откос (из камней) скреплен металлической сеткой, точно такой же откос и с другой стороны (со стороны суши). Посередке этого «буерака» проложена неширокая асфальтовая дорожка, огражденная металлическими перилами. Ни ларек с мороженым не поставить, ни лавочку. Да и разойтись со встречным – трудновато.

У маленького причала болтались два катера. Расценки на их услуги поражали, при чем неприятно.

У настоящего причала стоял теплоход «Дмитрий Фурманов».

-Он нас еще с Калязина преследует, -хмыкнула жена.

Паром вмещал 50 машин. Стоимость перевозки зависела от веса машины. Стандартная стоимость – 250 рублей. С нас взяли 400. «Безлошадных» пассажиров, насколько я понял, пускали на паром бесплатно.

                                   Противоположный берег Волги

                               Прощальный взгляд на Мышкин

                                                            Чайки

                                        Путь к причалу

Переправившись на другой берег Волги, настроили навигатор. Попасть нам нужно было в деревню Верхние Плостки, в хутор Ловитва.

Ехали мы до хутора долго, поскольку никаких указателей не имелось. Несколько раз останавливались, спрашивали дачников. Но все они оказывались людьми неместными, т.е. москвичами. И машины во дворах – с московскими номерами. Наконец у глухого забора без вывески «тетя» из навигатора сообщила, что мы на месте. Было 18-30. Мы постучали в ворота и вздрогнули.

Из-за забора послышался мощный басовитый лай.

Ворота открылись вместе с видом на собаку Баскервилей, которая (видимо) и гавкнула. Выходить из машины резко расхотелось.

-Не бойтесь, Гектор ласковый как теленок.

-И какой породы этот теленок? –осведомились мы.

-Кане-корсо, -ответил хозяин.- Официальными предками породы считаются римские боевые собаки, которых на гладиаторов натравливали.

И действительно: Гектор ластился абсолютно ко всем.

                                                     Гектор

Имелась на хуторе и другая псина (типа курцхаара) по кличке Лайф, несколько более нервная (пару раз гавкнула).

На территории (огороженной забором) хутора построено 8 бревенчатых двухэтажных домиков, один из которых достался нам.

                                                 Закрытая веранда

На первом этаже находились зона отдыха с диванами, кухня-столовая, ванная комната (с унитазом и душевой кабинкой) и спальня.

Поднявшись по деревянной лестнице на второй этаж, обнаружили еще одну спальню с балконом и девичью кровать за лестницей.

                                             Вид на Волгу с балкона

Единственным недостатком домика, пожалуй, являлось отсутствие туалета на 2-м этаже.

Аренда домика в сутки стоила 8 тысяч рублей, 70 тысяч – в месяц. На июль (например) все домики уже арендованы.

В ванной не оказалось мыла, попросили Юлю, жену Андрея, и она принесла нам 5 кусочков.

Титан имелся, но вода в душевой кабинке текла только холодная. Позвонили Андрею. Тот пришел и извинился. Оказалось, что недавно титан меняли, просто пакетник включить забыли.

Я, кстати, так и не понял, кто такие Андрей с Юлей: не то хозяева хутора, не то им управляющие. Андрей сообщил только, что в прошлом году они вместе с женой всю Россию (до Крыма включительно) на машине проехали.

-А Новый год на хуторе уже справляли? -спросил я.

-В этом году первый раз будем, -ответил Андрей.- Раньше у нас трансформатора своего не было: электричества не хватало.

Пока барышни боролись за горячую воду, мы с Ольгой по очереди сбегали на Волгу искупаться.

К мини-пляжу с обрыва вела выкопанная в земле лестница, укрепленная досками. Вода была чудесная. Я прихватил с собой пару пластиковых бутылок, прибитых волной к берегу, благо мусорные урны возле домика имелись.

Наконец все помылись и (благостные) расселись на крылечке, откупорив вино.

Пора было заняться шашлыком, хорошо что возле каждого домика имелся большой персональный мангал и деревянный стол со скамьями.

Дрова и уголь (300 рублей за мешок) на хуторе были платными, но уголь мы еще в Кашине купили, а вот про жидкость для розжига позабыли. Пришлось идти на поклон к хозяевам. Великодушный Андрей подарил ее нам.

От литровой пластиковой бутылки с розовой жидкостью несло сивухой. Я присмотрелся к этикетке: производство Питера. Похоже, что в Питере приловчились конфискованную паленую водку в нечто полезное перерабатывать, ибо горела жидкость отлично.

Андрей (как обычно) шашлык приготовил лично. Удался шашлык на славу.

Нам не помешал даже накрапывающий дождик, после которого взошла радуга.

Красиво (за Волгу) садилось солнце, по реке сновали теплоходы и яхты, мы же с готовым шашлыком переместились в дом, где приступили к трапезе. Дополнительным бонусом стала прихваченная из дому Ольгой банка маринованных белых грибов. А вот купленный на пристани угорь тоже оказался невкусным.

Спать завалились около полуночи – до того устали.

 

Анатолий Новак,

18  августа 2016 года

Мы закончили перевод, когда после поворота на одном из изгибов Волги услышали крики наших компаньонов:

-Углич! Углич!

Я поднял голову и увидел на горизонте настоящий лес колоколен.

 

Александр Дюма-старший, «Из Парижа в Астрахань»

 

…И мальчики кровавые в глазах…

 

Александр Пушкин, «Борис Годунов»

 Памяти моего школьного учителя истории, Лизогубова Спартака Андреевича

В воскресенье, 19 июня, проснулся я около 9 часов утра. Как оказалось, все остальные уже встали. Памятуя о вчерашних проблемах с душевой кабинкой, решил их вчерашним же способом: пошел и искупался в реке. Утренняя Волга чудо как хороша была.

-Зря мы вчера тебя не послушались, -заметила Ольга.- Кофе надобно было купить.

Свояченица позвонила хозяйке Юле и та принесла 75-ти граммовый пакет «Jacobs Monarch Millicano молотый в растворимом». Взяв из него по ложечке, налили кофе. Я, подумав, оставил возле пакета 200 рублей. Когда встретили Юлю, то выяснилось, что надо было 300 рублей оставить.

На наш довод, что мы из пакета только четыре ложки чайные наполнили, Юля ответила своим:

-Кому же я теперь початый пакет продам? Да ладно, идите уже.

-Я бы на ее месте кофе продавал не упаковками, а чайными ложками, -подумал я.- Гораздо выгоднее.

С тем мы (в 10-00) и покинули деревню Верхние Плостки, а конкретно – элитный хутор Ловитву. У него, оказывается, собственный сайт имеется. Вот только цена на домик на сайте не 8 тысяч (как с нас взяли), а уже 10 тысяч рублей в сутки.

http://www.lovitva-huter.ru/placement/accommodation/

Расстояние от элитного хутора до Углича – 25 км. При подъезде к Угличу дорога стала просто отвратительной: такое ощущение, будто после бомбежки. Мы и не подозревали пока, что эхо той «бомбежки» и нас коснется.

Въехав в Углич, остановили машину напротив «Парка Победы» у симпатичного заведения «Старый город».

-День будет длинным, так что завтрак не помешает, -решили мы.

-Помпезненько, -решила жена, оглядываясь по сторонам.- Прямо ресторан-ресторан. Поглядим (вернее – попробуем) какая у них еда.

С едой в заведении все в порядке оказалось. Сырную тарелку (670 рублей) в середине стола поставили, каждому досталось по правоверной яичнице (с помидорами, зеленью и беконом) – 230 рублей, кусочку хлеба (6 рублей) и капучино с всенепременной шоколадкой (120 рублей).

Позавтракав, посетили туалет с совершенно нестандартным красивым унитазом и отправились гулять по Угличу.

                                             Джип с бетономешалкой

Углич – довольно большой город с населением 32 тысячи человек.

Назвали город «Углич» потому, что Волга в этом месте совершает крутой поворот (угол делает).

Местная летописная традиция основание города к 937 году относит. Многолетние археологические раскопки в Угличском Кремле подтвердили, что в начале 10 века на месте древнего поселения финно-угорских племен возникло дружинное поселение. Это (в переводе на нормальный язык) означает, что место приглянулось варягам, устроившим здесь свой лагерь. Чем уж здесь варяги занимались – науке доподлинно неизвестно. Хотя догадаться нетрудно: купцов, по реке добирающихся, грабили. Со знакомых же купцов (ранее уже ограбленных) мзду за право свободного прохода взимали. Тут тебе и вооруженный грабеж, и рэкет в одном флаконе. А сами варяги – незаконное вооруженное бандформирование. Хотя можно ли считать бандитскую малину городом – большой вопрос. В те времена и на месте будущей Москвы деревни имелись.

Со временем, сколотив первоначальный капитал, тати легализовались, превратившись в благонамеренных граждан (а то и в князей), а воровская малина постепенно в город (в свою очередь) превращаться начала (было на что строить). Город под именем «Угличе поле» впервые упомянут в Ипатьевской летописи в 1148 году, как и Мышкин. В тот год коалиция, состоявшая из киевского и смоленского князей, а также новгородцев, воевала с ростово-суздальским князем Юрием Долгоруким (основателем Москвы). А «Угличе поле» упомянут в связи с тем, что коалиция его (предварительно взяв) спалила.

                                                Ярославская улица, Углич

В 1218 году Углич стал центром небольшого удельного княжества. Правил в нем Владимир Константинович, внук великого князя Владимирского – Всеволода Большое Гнездо. В 1238 году вместе с угличской дружиной участвовал в битве с татаро-монголами при реке Сить, после поражения русских сумел спастись и уйти в Новгород, а через два года вернуться на родное пепелище, поскольку Углич татаро-монголы спалили до тла.

В 1326 году город купил Иван Калита и стал Углич уделом Москвы, правили в котором (начиная с конца 14 века) братья и сыновья великих Московских князей.

В 1380 году угличская дружина сражалась на Куликовом поле.

В 1446 году в город вместе с женой ссылается ослепленный Василий II Темный. Этот самый Василий и в самом деле темной лошадкой (как выяснилось) оказался. У Дмитрия Донского было 12 детей. По его завещанию, трон московский наследовал Василий I, а в случае смерти последнего – брат Василия, Юрий Дмитриевич Звенигородский – любимец московского двора. Когда Василий I и в самом деле умер, трон захватил сын Василия I – Василий II. Юрий Дмитриевич вступил в борьбу за престол и дважды становился великим Московским князем. Последний раз – в 60 лет и очень ненадолго, потому что внезапно умер (есть версия, что его отравили).

Еще при жизни отца в борьбу вступили сыновья Юрия Дмитриевича – Дмитрий Шемяка и Василий Косой (потому что Василий II приказал выколоть ему один глаз). Формально (согласно завещанию Дмитрия Донского) эти два внука Дмитрия Донского имели преимущественное право на московский трон перед третьим внуком – Василием II. Василий II, попав в плен к татарам, не только заплатил за себя огромный выкуп (увеличив налоги), но и сильно с ними сдружился, приведя татар на Русь. За это (и другие «добрые» дела) его и ослепили. Но, в конечном счете, Василий II победил, утвердился на московском троне. Василий Косой умер в тюрьме, а Дмитрия Шемяку (по приказу Василия II) отравили в Великом Новгороде.

Победившая ветвь Рюриковичей оболгала побежденных - Юрия Дмитриевича Звенигородского, Василия Юрьевича Косого и Дмитрия Юрьевича Шемяку, а потом сделала все, чтобы даже имена их позабыли.

В Архангельском соборе Московского Кремля великие Московские князья лежат вдоль южной стены, вдоль западной стены – удельные князья и родственники великих князей, у северной – все остальные. Так вот, саркофаг Юрия Дмитриевича Звенигородского расположен вдоль западной стены. Более того, вместе с ним похоронены его сыновья: Дмитрий Красный и Василий Косой. Три князя в одной могиле (причем два из них были великими Московскими) – это единственный случай среди 54 саркофагов, находящихся в соборе. Даже год смерти Юрия Звенигородского указан на саркофаге как 1432, будто бы и не стал он в 1434 году великим Московским князем второй раз.

Как знать – возьми вверх Дмитрий Шемяка, не пришел бы к власти правнук Василия II Темного, Иван IV Грозный, после разрушительного правления которого на Руси Смута началась.

Здание полицейского управления

Тем временем мы отправились в Парк Победы (потому что он прямо через дорогу был). Бумажка в окне остановившегося автобуса оповещала о тарифе на проезд – 18 рублей.

Центральная аллея парка проходила между двумя рядами навесов на столбах – торговыми рядами. Однако в этот день ряды пустовали – торговали буквально два лотка. То ли из-за жары, то ли торговцы сувенирами наизусть расписание прибытия теплоходов с туристами знают.

Парк ограничен с трех сторон Ярославской улицей, улицей Ольги Берггольц и Каменистым ручьем, впадающим в Волгу.

Образовался парк случайно, по воле судьбы. Место это, самый центр города, было густо застроено. Но днем 21 апреля 1921 года одновременно в трех местах центра города начался пожар, быстро превратившийся в море огня. Виновных не нашли, а на опустевших Вознесенской и Филипповской площадях возник рынок, состоявший из деревянных навесов, ларьков и павильонов. В 1937-1938 годах разрушили Вознесенскую и Филипповскую церкви, а в самом конце Великой Отечественной войны (1944 год) рынок перевели в другое место. Завалы из кирпичей на месте разрушенных церквей разобрали, местность облагородили и устроили Детский парк с оградой, воротами с горнистом, клумбами, аллеями и деревянными беседками. Ну и конечно (как же без нее) с ростовой скульптурой Сталина на постаменте. После развенчания культа личности скульптуру Сталина (как немодную) убрали, а в 70-е годы прошлого века поменяли концепцию самого парка, превратив его из Детского во взрослый. К 60-летию советской власти был сооружен Обелиск Славы «В честь революционных, боевых и трудовых подвигов угличан». После этого местность стала называться Парком Победы.

                                             Обелиск Славы

Пройдя парк, вышли на набережную. Но перед этим взглянули на улицу Ольги Берггольц и увидели сразу два музея: кукол и тюремного искусства: похоже, что в Угличе идти решили тем же путем, что и в Мышкине.

                                    Улица Ольги Берггольц

                               Улица Островского

Слева, отделенная Каменистым ручьем и прикрытая березой, стояла церковь царевича Димитрия "на крови".

                   Церковь царевича Димитрия "на крови"

Далеко впереди виднелась арка шлюза угличского гидроузла.

Далеко слева, за церковью царевича Димитрия, находилась водосбросная плотина Угличской ГЭС.

    Церковь царевича Димитрия на «крови» и водосбросная плотина Угличской ГЭС

Внизу на набережной находился фирменный павильон Угличского часового завода. Жена со свояченицей ринулись было его навестить, но не тут-то было: павильон был закрыт. Работал он (видимо) строго по расписанию прибывающих в Углич теплоходов.

Набережная, конечно, совсем не та, какой ее увидел в 1858 году Александр Дюма-старший, путешествовавший по России. Виною тому – Угличская ГЭС, построенная (в основном) узниками ГУЛАГа перед самой войной (и достроенная позже).

                                              Угличская ГЭС

                                       Панорама Углича, начало 20 века

                                Церковь входа Господня в Иерусалим, 1766

                     Церковь Св. Леонтия Ростовского, 1778. С.М. Прокудин-Горский

                                      Введенская церковь, 1749

Впрочем, поредел «лес колоколен» не только из-за того, что часть храмов затопили (предварительно разрушив). Многим (оставшимся на суше) церквям тоже несладко пришлось.

Конечно, Углич пострадал (уничтожено 200 домов, из которых 15 каменных, и примерно 20 церквей) все же меньше Калязина, но и там, и там разрушены были первоклассные мужские монастыри: в Калязине - Троицкий (Макарьевский), в Угличе – Паисиев Покровский.

В.И. Серебреников. Угличский Покровский монастырь. Акварель. Середина 19 века

Стоял Паисиев Покровский монастырь неподалеку от города и основан был (1476 год) племянником Макария монахом Паисием во времена княжения Андрея Васильевича Большого (и по его просьбе).

Паисиев Покровский монастырь. Слева направо: Никольский надвратный храм, Покровский собор, Богоявленская церковь с трапезной

Среди храмов монастыря имелся самый древний (1483) и самый крупный из храмов Поволжья - Покровский собор. Собор был настолько огромен, что в барабане под его единственным куполом наверху размещался престол Св. Герасима Иорданского.

                              Икона Св. Паисий Угличский. Начало 18 века

Монастырь пострадал в Смутное время: отбиваясь от поляков и «тушинцев», погибло несколько десятков монахов.

На территории монастыря были похоронены братья Данила и Алексей Адашевы и их отец Федор. Влияние Адашевых при дворе было огромно: они фактически управляли государством. Боярин Федор Григорьевич Адашев умер своей смертью (1556 год). Алексей Адашев, некогда ближайший советник Ивана Грозного, впал в немилость, заключен был в тюрьму, где и умер от горячки (1561 год). В том же году по приказу Ивана Грозного, решившего истребить самый род Адашевых, казнен был Данила вместе с 12-летним сыном Тархом. На том династия Адашевых и закончилась. А большевики и могилы их утопили.

Алексей Адашев на памятнике «1000-летие России» в Великом Новгороде

По преданию, мощи Паисия Угличского успели из монастыря вынести и где-то спрятали. До сих пор найти не могут.

Повыше на горке стояла желтая каменная церковь.

                    Церковь Воскресения Христова и Св. мучеников Флора и Лавра

В советское время ее изуродовали до неузнаваемости, а заодно и колокольню снесли, но теперь потихоньку восстанавливают.

Мы решили вернуться и дойти до Кремля.

                                 Здание бывшей городской думы в Кремле

Напротив Кремля расположена широкая Успенская площадь.

                                                        Успенская площадь

Широкая до несообразности: понятно, что когда-то площадь была гораздо меньше – что-то посносили, а что-то и само сгорело.

За зданием бывшего полицейского управления, в небольшом деревянном домике, в 1897 году открыли первую городскую публичную библиотеку.

                                            Публичная библиотека

                Никольский (Соборный) мост (1820) и бывшая городская Дума (1815).

По мосту мы в Кремль и вошли. Все привыкли, что Кремль – это крепость со стенами и башнями. В Угличе это просто территория.

Сосланный вместе с женой в Углич Василий II Темный времени (даром, что слепой) не терял и в августе 1446 года родился у него четвертый сын, Андрей, прозванный Большим.

После смерти отца Андрей получил в удел (в частности) Углич. Тридцатилетнее княжение Андрея Большого (1462-1491) стало золотым веком Углича - центра «семиградного» удела. Углич стал одним из крупнейших городов и ведущих культурных центров Московской Руси.

Были построены каменные храмы в Кремле, в Покровском и других монастырях, каменный дворец в Кремле – новая княжеская резиденция.

Построили новую крепость. Старый Кремль, располагавшийся при впадении Каменного ручья в Волгу, увеличили вдвое, соединив рвом текущие параллельно Каменный ручей и реку Шелковку. По краям острова насыпали вал, на котором поставили деревянные стены с десятью башнями, три из которых имели проездные ворота. Впоследствии все это неоднократно разрушалось и в последний раз было восстановлено в 1660-1662 годах. А через сто лет крепость разобрали – из-за ветхости и за ненадобностью. Потому что никто больше Углич (кроме большевиков) не захватывал.

                                          Пруд на месте крепостного рва

Но Андрей Большой имел неосторожность поссориться со своим старшим братом – Иваном III Васильевичем, да еще и внушить последнему определенные опасения относительно своих намерений. В 1492 году на пиру у великого князя Андрей Большой был схвачен, брошен в темницу, где в 1493 году умер.

Андрей Курбский писал, что Иван III задушил тяжелыми веригами своего единоутробного брата Андрея Угличского, за что последний получил прозвище «Горяй». Гробница Андрея Васильевича Угличского в Архангельском соборе Московского Кремля у северной стены находится – там, где всех остальных хоронили.

Слева находилась современная часовня, посвященная защитникам Отечества во все времена. Невдалеке от нее – Казанская церковь. Храм имеет давнюю историю: два деревянных на его месте сгорели, горел неоднократно и каменный, но каждый раз восстанавливался. При большевиках храм «перепрофилировали» то в водонапорную башню, то в общежитие, то в склады. Сейчас храм – действующий.

                                   Часовня защитникам Отечества во все времена

Часовня защитникам Отечества во все времена, Церковь Казанской Иконы Божией Матери и остатки рва.

                                          План Угличского Кремля

Прямо перед нами предстал Спасо-Преображенский собор и соборная колокольня.

                      Спасо-Преображенский собор и соборная колокольня.

Еще с 13 века на месте его стояла небольшая деревянная церковь. Андрей Большой отстроил собор в камне. В нем (первоначально) и упокоили останки царевича Димитрия. Потом собор обветшал (да еще и поляки его подожгли во времена Смуты), по стенам пошли трещины, и к 1706 году (с личного разрешения Петра Великого, запретившего любое каменное строительство в России, кроме как в Санкт-Петербурге) на месте старого новый выстроили. Особенно понравился мне адрес собора: Кремль, 5. Просто и со вкусом.

Колокольню в 1730 году построили на месте старой, с которой майским днем 1591 года вдовый поп Федот Огурец оповестил набатным звоном окрестности об убийстве царевича Димитрия. На колокольне всегда были часы. Те, что сейчас на ней установлены – электронные, изготовлены в 1984 году. Также был восстановлен набор колоколов, уничтоженный в 1920-х годах: их собрали по окрестным селам и церквям.

Среди деревьев виднелся одноэтажный Богоявленский (зимний) собор. В советские времена храм превратили в клуб, а росписи забелили. Сейчас в нем выставка провинциальных портретов и касса музея находятся.

                                          Богоявленский (зимний) собор

Прайс-лист Угличского государственного историко-архитектурного и художественного музея впечатлял своей изощренностью. Ценообразование в нем выстроено было по регрессивной шкале: если (к примеру) посещение одной экспозиции стоило 65, то пяти - 185 рублей. Пенсионерам скидок не предоставлялось вовсе: очевидно, составители прайс-листа предполагали, что пенсионеры и так много чего в жизни повидали – пусть хоть это вспомнят. А вновь увиденное – вряд ли запомнят.

Было очень жарко, поэтому мы взяли билет на посещение одной экспозиции – палаты угличских удельных князей (без права фотографирования) и поднялись на второй этаж каменной палаты. Дворец, построенный Андреем Большим, во времена Смуты был сожжен, осталась от него чудом уцелевшая каменная Палата – главная и парадная часть дворца. Кирпичи от сгоревшего дворца пошли на строительство нового Спасо-Преображенского собора. Согласно легенде, мастера трижды поднимались на стены Палаты, чтобы разобрать ее на кирпичи, но каждый раз неведомая сила сбрасывала их вниз. К 300-летию гибели царевича Димитрия Палату отреставрировали и в июне 1892 года открыли в ней первый городской музей. Парадное крыльцо Палаты (кстати говоря) – чистой воды фантазия реставратора.

                                  Палата угличских удельных князей

Перед Палатой шла оживленная торговля, вокруг нее художники рисовали с натуры.

У восточной стены Палаты год назад (неподалеку от церкви царевича Димитрия «на крови») установили памятник царевичу Димитрию работы скульптора Александра Рукавишникова. Идея памятника взята с картины Михаила Нестерова «Дмитрий, царевич убиенный». Высота памятника – 3,2 м, вес – более полутора тонн.

                                                 Памятник царевичу Димитрию

                                    Церковь царевича Димитрия "на крови"

Смерть царевича Димитрия является одной из величайших загадок русской истории. Политический кризис, превратившийся в Смуту (Первую Гражданскую войну в России), во многом связанный с гибелью царевича, продолжался 22 года после его смерти и закончился только с воцарением династии Романовых, в 1613 году.

Именно благодаря царевичу Димитрию (вернее, его загадочной смерти) Углич и стал знаменит. Около 1730 года Угличу присвоили герб – иконописное изображение царевича Димитрия. Герб этот является официальным символом города и в наше время.

Царевич Димитрий родился в 1582 году от Марии Нагой, последней жены Ивана Грозного. Поскольку этот брак его отца был не менее чем шестой по счету, царевич фактически считался незаконнорожденным (православная церковь признает только три последовательных брака).

После смерти в 1584 году Ивана Грозного царевич Димитрий вместе с матерью и ее двором удален был в Углич, став последним русским удельным князем.

Англичанин-путешественник Джильс Флетчер в своих заметках писал, что русские считают Димитрия достойным (и уж точно – сыном) своего отца, потому что царевич обожает наблюдать, как режут домашний скот, а еще любит палкой до смерти забивать кур и уток.

15 мая 1591 года 8-летний царевич Димитрий вместе с другими ребятишками играл в тычку: в очерченный на земле круг игравшие поочередно втыкали нож, который следовало взять за лезвие и метнуть так, чтобы он, описав в воздухе круг, воткнулся в землю.

И вдруг зазвонил колокол и закричали, что царевич Димитрий убит. В Угличе началось восстание. Подстрекаемые царицей Марией и ее братом Михаилом Нагим, горожане разгромили Приказную избу, убили государева дьяка Битяговского, его сына и еще несколько человек. Четыре дня спустя в Углич прибыла следственная комиссия. Она допросила почти полторы сотни свидетелей. Протоколы допросов, а также заключение комиссии о причинах смерти Димитрия сохранились (все подлинное, переписать забыли).

И вот что комиссия выяснила. Начнем с того, что в момент рождения царевича Димитрия папеньке его 52 года уже было. Здоровье Ивана Грозного к тому моменту оставляло желать лучшего, а спустя два года царь умер. Царевич Димитрий  страдал болезнью, которую свидетели называли «черным недугом», «падучей болезнью», «немочью падучею». Т.е. эпилепсией. Припадки у царевича по несколько дней длились, во время них он у окружающих «руки объедал».

В тот злосчастный день (15 мая) припадок у царевича случился неожиданно, во время игры, когда Димитрий держал в руке острый нож. Дальше показания свидетелей расходятся: кто-то утверждал, что царевич уколол сам себя ножом в горло, другие – что он напоролся на нож, уже катаясь по земле. Ни про каких убийц свидетели даже и не упоминали.

Безвинно убитые предполагаемые «убийцы» - дьяк Михаил Битяговский и его сын в момент убийства царевича вообще у себя на подворье кушали, вдалеке от «места преступления» (стопроцентное алиби) и (как говорится) - «ни сном, ни духом».

Власти не простили угличанам страха, пережитого ими в мае. Завершив следствие, правительство произвело массовые казни угличан. Другим вырезали языки, посадили в темницы, а третьих сослали в Сибирь, во вновь построенный городок Пелым. Колокол, в который в набат ударили, в ссылку в Тобольск отправили. Причем колокол предварительно «казнили»: высекли плетьми, вырвали язык и урезали «ухо».

В Углич колокол вернули спустя 300 лет, в 1892 году. Угличане за него 600 рублей заплатили.

Сосланный колокол в церкви Димитрия «на крови», 1910. С.М. Прокудин-Горский

«Худородных» Нагих посадили в тюрьму, имущество их конфисковали, а царицу Марию силою постригли в монахини и стала она Марфой.

Сторонники версии убийства царевича Димитрия исходят из того, что заказчиком был Борис Годунов, расчищавший себе путь к трону. Забывая, однако, что за семь лет до смерти действующего на тот момент царя Федора Иоанновича никто не знал в точности, кому достанется московская корона. Царская семья надеялась на рождение наследника и не напрасно: спустя год Ирина Годунова (жена Федора Иоанновича) родила дочь. Дочь, правда, умерла в младенчестве.

Борис Годунов, фактически правивший государством, наверняка осведомлен был о состоянии здоровья царевича Димитрия и вывод сделал совершенно однозначный: мало того, что незаконнорожденный, так еще (самое главное) – не жилец.

Кроме того, в отсутствие наследников у Федора Иоанновича наибольшими правами на трон обладал вовсе не Годунов, а двоюродный брат царя Федор Никитич Романов, будущий патриарх Филарет и отец первого царя из династии Романовых – Михаила.

Годунов все-таки стал царем. Он был великолепным менеджером, доказавшим это еще в царствование царя Федора. Самара, Царицын, Саратов, Белгород, Томск – эти города построены в том числе и его усилиями (и это далеко не все).

Годунов, женатый на Марии (дочери Малюты Скуратова), рассчитывал стать основателем новой династии. И для этого все основания имелись: образованный и очень умный сын Федор, с детства принимавший участие в государственных делах, а также дочь-красавица Ксения.

Но Годунову не повезло: в 1601 году все лето шли дожди, а затем ранние морозы уничтожили и то, что успело вырасти. Начался Великий голод, продолжавшийся три года. Что только ни делал Годунов (даже царские хлебные амбары для голодающих открыл) – ничего не помогало. В стране начались разброд и шатание; пошли слухи, что царевич Димитрий на самом деле жив.

В 1605 году, в возрасте 53 лет, Борис Годунов умер (не то от инсульта, не то от инфаркта). Жену его и сына убили, дочь стала наложницей самозванца Лжедмитрия I, в котором Марфа (Мария) Нагая признала своего сына, царевича Димитрия.

Похоронили Годунова (как и положено) в Архангельском соборе, но при Василии Шуйском останки Бориса, его жены и сына перенесли и захоронили в сидячем положении в Троицком монастыре (Троице-Сергиева лавра). Единственный русский царь (из умерших до основания Санкт-Петербурга), чьи останки вне Архангельского собора покоятся.

В 1606 году царь Василий Шуйский, некогда возглавлявший следственную комиссию 1591 года, отправил в Углич новую комиссию под руководством Филарета (Романова), чтобы подтвердить насильственную смерть царевича Димитрия.

Когда могилу вскрыли, по собору распространилось «необычайное благовоние». Мощи царевича обретены были нетленными: в гробу лежал свежий труп ребенка с зажатой в руке горстью орехов. Ходили слухи, что Филарет купил у стрельца сына, которого убили и положили в гроб вместо тела Димитрия.

Частица мощей и орешки, бывшие в руке Царевича Димитрия в момент убиения. 1910. С.М. Прокудин-Горский

Филарет (надобно заметить) той еще «штучкой» был. Федор Никитич Романов вместе с женой при Годунове насильно пострижены были в монахи (-ни) под именами «Филарет» и «Марфа», что лишало их права на трон. Будучи человеком светским, Филарет слабо разбирался в богословских делах, зато обладал твердой волей и был прирожденным руководителем. В 1611 году попал в польский плен: это обстоятельство стало не последней причиной избрания сына его, Михаила, царем в 1613 году. Михаил Федорович человеком был слабым и его компромиссная фигура устраивала абсолютно все княжеские и боярские группировки. Но в 1619 году поляки (в порядке обмена пленными) Филарета освободили и последний взял управление государством в свои руки, став официальным соправителем сына. В общем, к моменту рождения внука Филарета, будущего царя Алексея Михайловича, никто уже и не вспоминал, что род Романовых – один из многих равных. Так Романовы стали настоящими русскими царями.

Торжественная процессия с мощами двинулась в Москву. Когда крышку гроба открыли возле села Тайнинского, инокиня Марфа (бывшая царица Мария Нагая), взглянув на тело, ничего не сказала. Только в Архангельском соборе Московского Кремля Марфа заявила, что в гробу лежит ее сын. Дорога от Тайнинского до Архангельского собора дальняя: надо полагать, что Василий Шуйский успел сделать Марфе предложение, от которого та не смогла отказаться. К тому же Марфа (в свое время) и в Лжедмитрии I сына признала.

Тело поместили в раку возле могилы Ивана Грозного. У гроба «Димитрия» немедленно начались многочисленные исцеления. В том же, 1606 году, Димитрий был канонизирован и стал одним из самых почитаемых русских святых.

Обществу, чтобы вновь сплотиться, как воздух нужна была жертва, при чем невинная – вот ее и нашли. А раз есть жертва – нужен и ее губитель. На роль эту Бориса Годунова (посмертно) назначили.

В Угличе, сразу после гибели царевича Димитрия, на месте его гибели поставили небольшую часовню, а после – деревянную церковь. В церкви была гробница, под которой сохранялось то самое место, где пролилась кровь царевича. И каждую годовщину смерти кровь эта выступала из песка. В 1654 году ее наблюдал царь Алексей Михайлович, побывавший в Угличе. Пораженный увиденным, царь пожертвовал крест на икону.

Но в церковь царевича Димитрия "на крови" мы не пошли, а двинулись в сторону Казанской церкви.

                                        Казанская церковь

                         Часовня защитникам Отечества во все времена

Но, не дойдя до нее, свернули налево и вышли обратно к мосту.

                                       Успенская площадь

Там имелись два предмета: полезный и бесполезный. К полезному отнести можно было холодильный шкаф с мороженым «Русский холод» (которое мы немедленно купили), к бесполезному – очередной памятник Ленину.

Перейдя площадь, подошли к одному из уцелевших зданий Торговых рядов. В нем сейчас гостиница «Успенская» расположена, а на 1-м этаже – по-прежнему магазины.

                      Здание бывшей городской Думы и библиотека

Сестренки, не долго думая, нырнули в магазин Угличского часового завода, откуда свояченица вынесла часы за полторы тысячи рублей, а жена – за девять тысяч, гордо заплатив за них карточкой. Серебряные часы и вправду хороши были.

Пока они выбирали часы, в том же магазине я прикупил симпатичную ониксовую пепельницу за 300 рублей.

В соседнем же – два набора 100-граммовых ликеров завода «Вереск», вспомнив, что вроде бы это тверской завод.

-Пол-литра за 366 рублей – цена неплохая, -размышлял я.

Направлялись мы, строго говоря, вовсе не к магазинам, а дальше – к Богоявленскому монастырю, чьи красивые купола издалека видны были.

Путь к нему лежал по Ростовской улице. По ней мы и пошли.

                             Ростовская улица

Угличские купцы, также как и мышкинские, «прозевали» в свое время строительство железной дороги и к началу 20 века Углич превратился в заповедник русской архитектуры и градостроительства нескольких эпох. И повадились ездить сюда известные художники и архитекторы.

В 1937 году железную дорогу в Углич все-таки провели: просто для строительства Угличской ГЭС требовалась масса материалов – доставить такое их количество возможно было только по железной дороге.

                                        Богоявленский монастырь

                                  Богоявленский собор, 1843-1853

Богоявленский женский монастырь к числу древних не относится. Более того, не известно толком, кто его основал: то ли Мария Нагая, то ли Ксения Шестова (в иночестве – Марфа), мать первого царя из династии Романовых, Михаила Федоровича.

Первоначально располагался монастырь в Кремле, в юго-западной части. Но во времена Смуты монахинь вместе с игуменьей Анастасией перебили, а когда в 1661 году в Кремле началось возведение новых оборонительных сооружений, монастырь перевели на Ростовскую дорогу.

Вначале монастырь деревянным был, но потом его в камне отстраивать стали.

                   Богоявленский монастырь. Храм Федоровской коны Божией матери.

                 Богоявленский монастырь. Храм Казанской иконы Божией Матери

С Богоявленским собором связана милая легенда. На месте его был сад, принадлежавший горожанам Буториным. Однажды весенним утром, когда яблони стояли в цвету, вышедшая на крыльцо Прасковья Буторина увидела, что в сад опустились три лебедя. Так продолжалось несколько лет. Когда сад монастырю продали, игуменья расположила алтарь храма на том месте, где приземлялись лебеди.

Впрочем, на большевиков приметы не действуют. В 1920-е годы началось разорение монастыря. Богоявленский собор еще до недавнего времени под склад использовался.

                                   Богоявленский монастырь, жилой дом

Монастырь потихоньку возрождается: с 2010 года монастырь – действующая женская обитель.

Нас же заинтересовало краснокирпичное 2-этажной здание с мемориальной табличкой. В нем училась когда-то поэтесса Ольга Берггольц. В здании - до сих пор средняя школа. Понятно, почему в Угличе улица Ольги Берггольц появилась.

                                    Богоявленский монастырь. Школа № 2

Выйдя из монастыря, повернули налево и пошли по улице 9 Января.

На углу обнаружили каменный дом Калашниковых.

                                             Дом Калашниковых

Дом-музей и магазин антиквариата в одном флаконе. Крытый дворик сбоку дома просто набит был старинным (и не очень) хламом.

Двигались мы по Первомайской улице: некоторые дома на ней видом своим внешним настораживали. Впрочем, городом депрессивным Углич (в отличие от Кашина) не выглядел: все потихоньку ремонтируется и реставрируется.

Нашлось симпатичное кафе «Русская кухня» со столиками на улице. Туалет в нем предназначался только для посетителей – это бывает. А вот пицца в составе русской кухни – нет.

Поэтому двинулись дальше, обогнув Торговые ряды.

Пока мы, присев за столик кафе, изумлялись меню, я рассматривал дом купцов Евреиновых на другой стороне улицы. Очень приличный дом, в нем теперь ЗАГС располагается.

                                             Дом купцов Евреиновых

В соседнем с Торговыми рядами здании находился Музей истории русской водки, куда мы и решили заглянуть. Входной билет - 140 рублей, экскурсионное обслуживание - 200 рублей (на всех), фотосъемка – 40 рублей, видеосъемка вообще запрещена.

Гид Ольга, как в разговоре выяснилось, про водку знала все. Но только в теории, поскольку практические занятия игнорировала, хотя весь музей забит бутылками с водкой, причем (большей частью) не порожними.

Прямо при входе на стене висел портрет Петра Арсеньевича Смирнова, легендарной личности в водочном бизнесе.

-Петр Смирнов родился в Мышкинском уезде Ярославской губернии в семье крепостных, -рассказывала гид.- Получив вольную, переехал в Москву, где в 1860 году открыл винную лавку, а в 1863 году организовал небольшой водочный завод на Пятницкой улице, дом 1 (у Чугунного моста). На здании до сих пор табличка имеется, что здесь живет Поставщик Двора Его Императорского Величества П.А. Смирнов.

-Петр Смирнов бизнес свой потому поднял, что с 1863 года винные откупа в России (когда частное лицо или компания выкупали право торговли алкоголем на определенной территории) винным акцизом заменили.

-К концу 19 века его фирма производила более 400 наименований алкогольной продукции: настойки, наливки, игристые вина (шампанское), ром, мадеру, портвейн, виноградные вина и коньяки. При этом самого Петра Арсеньевича никто и никогда не видел пьяным или выпившим.

-Похоронили П.А. Смирнова в 1898 году на Пятницком кладбище. У него было 13 детей. Один из них, Владимир Петрович, еле сбежав (его чуть не расстреляли красноармейцы) после революции за границу, создал знаменитую марку «Smirnoff».

-Вот знаменитая медаль за пьянство, введенная Петром I в 1714 году с целью борьбы с пьянством. Весила она 17 фунтов (6,8 кг) – и это не считая цепи, которой крепилась к шее так, чтобы медаль нельзя было снять. Медаль носилась, пока «награжденный» пить не бросит. В среднем недели хватало. Что особо важно – в трактир с такой медалью не пускали.

-Но вот что Петр I написал в Указе «О достоинстве гостевом, на ассамблеях быть имеющем»:

«-Яства употребляй умеренно, дабы брюхом отяжелевшим препятствия танцам не учинять.

-Зелье же пить вволю, понеже ноги держат. Буде откажут – пить сидя. Лежащему не подносить – дабы не захлебнулся, хотя бы и просил. Захлебнувшемуся же слава! Ибо сия смерть на Руси издревле почётна есть.

-Ежели меры не знаешь – на друга положись, оный страж поболее государственных бдений имеет.

-Упитых складывать бережно, дабы не повредить, и не мешали бы танцам. Складывать отдельно, пол соблюдая, иначе при пробуждении конфуза не оберёшься.»

-Вот такой вот противоречивый Петр I.

-Выше в витрине – графины с чертиками внутри. Черт считается первым винокуром на Руси. Винокур – это тот, кто производит спирт. Перед тем, как выпить, следовало перекрестить стакан: чтобы черт из бутылки не выскочил и не проник в глотку, а то ведь так и до чертиков допиться можно.

-Графин в виде свиньи на стол с подтекстом ставили: пей мол, но меру знай.

-Вот перед нами на стеклянной полке полный комплект мерных бутылок, которым больше 100 лет. Итак:

-шкалик (60 гр.);

-мерзавчик (100 гр.);

-чекушка (250 гр.);

-косушка (300 гр.);

-осьмушка (0,61 л) – 1/20 ведра;

-штоф (1,23 л);

-штоф (3 л);

-четверть (3 л);

-четверть (3,5 л) – «Гусь».

-Четверть – потому что четверть ведра емкостью 12 литров. Но в некоторых губерниях емкость ведра 14 литров составляла, поэтому четверть получалась емкостью 3,5 литра. За длинное вытянутое горлышко такую 3,5-литровую четверть прозвали «гусь». Часто в кабаках услышать можно было: «Вся водка распродана, остался только один гусь».

-Ну и самая большая мера – ведро. В 19 веке купить в любом кабаке можно было только ведро (или больше) водки. Это – для предотвращения домашнего пьянства, поскольку на ведро ни у кого никогда денег не хватало.

-В стаканах и чарках подавались крепкие напитки и водка, слабые алкогольные напитки (бражка, пиво, медовуха) в больших ковшах подавали.

-Самой популярной посудой был граненый стакан. Есть такая версия, что первые граненые стаканы для флота изготавливались: чтобы во время шторма или качки стакан по столу не катался и не разбивался. Первые стаканы имели 12 граней. В советское время появились стаканы с 16 (в честь 16 на тот момент союзных республик) гранями. Автор – известный скульптор Вера Мухина («Рабочий и Колхозница»). «День граненого стакана» празднуется ежегодно 11 сентября. В прошлом году мухинскому стакану 72 года исполнилось.

-На Руси уже в 12-13 веках было винокурение. Брали высушенную пророщенную пшеницу (солод) и помещали ее в корчагу. Туда же заливали воду и бросали раскаленные камни, после чего корчагу накрывали овечьей шкурой шерстью вниз. По окончании процесса шкуру отжимали.

-В производстве самогона до сих пор ничего не изменилось – как была перегонка (дистилляция), так и осталась. Формально к самогону относятся и виски, и джин, и коньяк. Водка – нет.

-Еще в 1898 году в России на производство спирта-ректификата (96%) перешли. Полученную брагу разгоняют в ректификационной колонне и сивушные масла (как более тяжелые) остаются на дне. Вот почему только водка из России – настоящая русская водка.

-Спирт-ректификат на спиртовых заводах делают, на ликеро-водочных же его (закупленный) просто водой разбавляют и получают водку. 60% вкуса водки зависит от воды, которой спирт разбавляют.

                                       Разливная машина

-Слово «водка» в качестве официального названия напитка только в 1936 году появилось. До этого 40 лет на этикетке «казенка» или «монополька» писали и называли водку столовым (или хлебным) вином, потому что с 15 века «водка» означала лекарственный настой на спирту. Еще водку полугаром именовали – если из подожженного вина крепостью 38% ровно половина выгорала.

-Вот витрина с суррогатным алкоголем, в том числе знаменитый спирт «Ройал». Суррогаты появились, когда водку по талонам продавать стали. А вот и талоны на водку (московские): по одному талону можно было получить 2 бутылки водки в месяц.

(-В обмен на тару, -вспомнил я.)

-В 1970-х годах в Угличе на базе Института маслоделия и сыроделия начали производить Угличскую экспериментальную водку. Спирт для нее изготовляли не из зерна, а из молочной сыворотки. Водка получалась крепостью 42 градуса, беспохмельная. Но оказалось, что производить такую водку весьма накладно. Если из тонны зерна получалось 200 литров спирта, то из тонны сыворотки – всего 20.

-Заканчивая экскурсию, могу сообщить, что в музее представлено более тысячи бутылок водки – продукция 98 заводов, существовавших на 2000-й год. А когда-то заводов более трехсот было.

На прощанье нам бесплатно налили по рюмке «Шуйской сладкой настойки на черносливе».

Выйдя из музея, отправились во все тот же «Старый город» попить чего-нибудь: уж больно жарко на улице было. Зашли мы не в левую (ресторанную) часть харчевни, а в правую – типа бара.

Наклейка на двери несколько противоречила табличке с режимом работы «Старого города». Впрочем, возможно, ресторан лучшие времена знавал: иначе непонятно, что дети в нем после закрытия (пусть и в сопровождении взрослых) до 06-00 делать должны.

Лично я предпочел бутылочку «Романовского бархатного» темного пива (180 руб.), сваренного в г. Тутаеве Ярославской области. Пиво в России за последние годы варить научились (и говорить нечего). Вернее, не научились, а вспомнили, как это делать правильно.

Между тем дела (как выяснилось) обстояли не очень. Андрей, осмотревший припаркованную (с утра) возле ресторана машину, сообщил, что правое переднее колесо нашей «Митсубиси Паджеро» спущено. С учетом того, что расстояние до Москвы составляло 240 км (4,5 часа пути), это была не самая приятная новость.

Прежде всего, Андрей подкачал колесо, а потом стали держать Военный совет.

Поиски по Интернету привели нас к неработающему шиномонтажу. Где, впрочем, подсказали адрес работающего.

Располагался шиномонтаж на окраине Углича, среди частных домов.

Барышни тоскливо уселись неподалеку на бревнышке, мы же с Андреем вступили в переговоры с аборигенами. Последние (все как один) оказались лицами «кавказской национальности». Да и где бы им еще, как не в Угличе, проживать, в самом деле? Не в Махачкале же.

Пейзаж был самый идиллический: на фоне водонапорной башни на детской площадке паслась привязанная коза.

При помощи домкрата колесо быстро сняли и буквально минут за пять завулканизировали, предварительно найдя причину, пробившую колесо. «Причина» оказалась камешком размером с горошину, но вид имела, как обломанный волчий клык. Камешек я на память прихватил, потому что не каждый кусочек кремня 400 рублей стоит. А именно во столько он нам и обошелся.

Похоже, что словили мы «клык» еще утром на отрезке «фронтовой» дороги по пути в Углич.

Дома я камешек в горшок с юным гранатом положил.

-Есть у меня стойкое ощущение, что разбитая дорога и обилие шиномонтажей вдоль нее как-то взаимосвязаны, -предположил Андрей.- Так мне кажется. Кушать то всем хочется.

В 18-00 мы уже были в Сергиевом Посаде. Все уже почти забыли, что в советские времена город в Загорск переименовали.

Там мы, пережидая неизбежные «пробки» по дороге в Москву, посетили «Пицца Марио». Заказа пришлось ждать почти час, в течение которого доели вчерашний бараний шашлык, заботливо сложенный в баночку из-под маринованных грибов.

Зато порции получили просто огромные. Заплатив за пятерых 2300 рублей, отправились домой.

Пробки, к сожалению, никуда не делись, так что в Москву мы доехали, не торопясь.

Андрей любезно подбросил нас до ВДНХ.

На том мы и расстались. Но не навсегда.

 

Анатолий Новак,

14 сентября 2016 года

 

P.S.

Дома я внимательно рассмотрел набор ликеров, купленный в Угличе. Оказалось, что это – производство ОАО «Кашинский ликеро-водочный завод «Вереск».

Один (из двух купленных) набор я подарил, другой всей семьей попробовали на даче. Честно говоря, не допили.

-Мои наливки лучше, -уверенно заявила матушка.

И все с этим утверждением согласились.