Впечатления: моя Песчаная

  Вика ушла к своим "рыбам" ("Касаткам"). Наша группа собралась на совет стаи. Лёша Соколов меня спрашивает о настрое. "Боюсь. Я не знаю, я там реально смогу пройти, Лёш? На что это похоже вообще, очень сложно?" "Денис, как она?" "Слабовата". Надо меня кем-нибудь заменить, но никто не хочет, бесполезно. Понимаю, что идти придется самой, а раз придется, то надо идти. Стоять вот так на берегу, замерзать и бояться - только хуже будет. Зову Дениса садиться, он на меня не мигая смотрит, я пытаюсь улыбаться в ответ. В последний момент Лёха с рафта к нам подходит "Денис, давай я сяду" "Ты же на двойке не ходил ни разу" "Ну ты расскажи, что там и как надо..." Теперь мой черед смотреть, не мигая, на Дениса с Лёхой, а они уже сценарий прохождения пишут, никого вокруг не замечают. Сильно расчувствоваться от Лёхиного благородства (или бесбашенности?) мне не дали - Витёк позвал на посадку в рафт. "На правую корму...Ты грести хорошо будешь?" "Да, хорошо. Буду. Мне справа даже удобнее грести"
 Вообще то я не люблю рафты. Бестолковые они, сидишь так по-дурацки. Но зато сейчас он - большой и тяжелый, и шесть человек, вроде понадежнее. А "Ворон" маленький и легкий, и нас всего двое. Я на правой корме, на месте Лёхи. Левая корма - Витек, капитаном. На левом носу Санька, на правом - Диман, слева в середине Колька, передо мной справа в середине - Лена. В центре рафта - вещи, два запасных весла привязаны.
 Помню лица и глаза народа на берегу, когда мы отчаливали. Смотрят на нас так, как будто они могут тут остаться, не идти следом. Самих ведь скоро этот момент ждет.
 Рука, удивляя меня, потянулась украдкой перекреститься, но забыла, как это правильно делается.
 Стартанули, понесло, до поворота получалось линию движения выдержать, а вот потом...
 
 Так страшно на воде мне никогда еще не было и, надеюсь, не будет такого больше в моей жизни.
 До поворота успели уйти к правому берегу, почувствовав, как все серьезно. Когда мы пролетали рядом с берегом, казалось, нас несет не меньше 50км/ч, причем рывками и скачками. Я с кормы старательно смотрела вперед, дабы знать, чего сейчас ждать, и видела беспрерывно встающие стены воды и пены, закрывавшие весь обзор. Сливы и валы, за которыми была пустота, как будто дальше реки не было вообще. Сначала безнадежные попытки уйти от них, обойти, потом отчаянные попытки разогнать рафт под крики капитана и войти точно в середину "жопы", падение вниз, тут же рывок, носками ног вгрызаюсь в веревки на дне, прирасти бы к ним намертво...
 "Быстро, сильнее, вперед!!! Бля - жопа... уходим!!! Уходим!!! Ёбана в рот - прямо в жопу идем... Санька! прямо по центру! мочи ее, мочи! по центру!!!"
 "... всё сделаем, всё что нужно, сможем, но, боже, пусть нам повезет, просто помоги...". Мысли мечутся не в виде слов, - они как тени, ощущения. В словах они же - уже не то, не так...
 Рывки, броски, удары, окатывание водой и пеной.
 Бесконечная сумасшедшая водная скачка. Есть вроде такой экстрим-аттракцион - "сумасшедший диван" называется. У нас был "сумасшедший рафт" в сумасшедшей ледяной воде.
 - Витя, Лестница уже кончилась?!
 - Как тебе сказать...Нет.
 - Ведь говорили только 700 метров!... давайте причалим, отдохнем...
 - Негде.
 ...Да что же это!... Мимо разноцветными мазками мелькнули люди на берегу... мимо...еще мимо...все остаются позади...
 Гребок, падение, удар, рывок, закол подальше вперед, носками ног поглубже под веревку, выравниваемся, гребок, проходим, скользнуть по борту обратно на свое место, гребок....
 Впереди новая жопа стремительно растет и лезет в глаза, а мы такие маленькие, сейчас разобьемся об нее...
 "Вот оно... вот... сейчас... помоги!...". Хрясь!!... Удар, вал через колени, удержаться, вернуться на место. Сцепляюсь с лязгом постоянно веслом с Леной - она своё зачем-то отводит далеко назад. "Да убирай же весло свое, ведь выбьет на х...!" Все эти мысли-тени - про себя, рот широко раскрыт, хватаю воздух, гребу, ледяная вода стекает с лица, но глаза жжет что-то горячее - слезы?...я плачу?...
 "ОБЛИВНИК!!! твою мать...Ухо-ооодим!!! Ухо-ооооодим! Блядь... Всё, пиздец. Прямо на него несет... Греби-иите!!! По центру заходим!"
 ...На воде, до этого момента бесновавшейся, вдруг возникает гладкий подпор на треть русла, высокий горб...
 "Боже...". Мы влетаем на него, рушимся вертикально вниз, почти встаем в носовую свечу и слегка на левый борт...
 ...Лежу в середине, на куче вещей, вцепившись в веревки и в запасное весло, - выбило с места. Время замерло, в мыслях тишина. Тупо ноет живот - приземлилась на ребро лопасти запаски. Моё собственное как-то оказалось подо мной.
 Чудом (или усилиями носовых) остаемся на ровном киле, пена отступила, выходим. Левые выпрямляются - все на месте. Витя кричит, чтоб гребли.
 "...спасибо..."
 Осторожно, еще не веря счастью, сползаю обратно на свое место, лихорадочно нащупываю ногами на дне веревки-крепежи, всовываю ступни ног...теперь можно и грести. А Лена впереди меня сжалась на корточках в щели между бортом и вещами и сейчас тоже возвращается на место. Диман с носа оборачивается и глазами проверяет всех.
 А мы скачем дальше, Витек - просто асс, он еще умудряется вести рафт, мы что-то успеваем обходить, лавируем. Для меня же впереди - сплошной хаос. Висящая над водой с правого берега береза. "Головы берегите!...", перед самой березой слив-ступенька, проваливаемся вниз - головы уцелели... Откуда-то сзади-сверху ударивший вал сложил меня пополам, обмен взглядами с Витьком, хлынула за шиворот под неопрен обжигающе-холодная вода...
 Попадаем в порог "Прижим", проносимся вплотную к скале правого берега - из стены торчит каменный выступ-"палец" метра полтора, будто указывая путь дальше вниз по реке - проводила его глазами, ощутив кожей затылка. Пробиваем косой слив, дернуло, кинуло вбок, поставило на борт...
 "Помоги нам...".
 - Чалка влево!!! Влево все!... бля, не успеваем... Нет-нет, не чалимся! Назад! Вправо! Вправо все! Дальше идем! На прохождение идем!...
 Руки заледенели, задыхаюсь, ртом широко хватаю воздух, слезы жгут глаза, скачка продолжается, рушимся в жопные бочки, врезаемся в стоячие валы, и нет им конца. На берегах уже давно нет никого. Выбьет из рафта в эту ледяную воду - сдохнешь, вытаскивать некому... выпасть нельзя, надо держаться, надо грести, и чем страшнее, тем сильнее надо грести, пальцев уже не чувствую, слезы бегут...
 Река никак не образумится, и я тоже схожу с ума вместе с ней. Несет по центру, замечаем первое улово у левого берега, за зарослями затопленных кустов и деревьев.
 -Правые, сильнее!!! И-раз! И-раз!... Сильнее! Сильнее! Чалимся!
 "Лена! Лена! Греби, ...лядь, ну греби же! Ведь не успеем..." и уже вслух, не выдержав:
 -Лена! Лена!...
 Успели, зачалились, спасены. Выскакиваю (вываливаюсь) на берег, держу рафт, пока привязывают чалку к кусту. Уже привязали, но я все сижу и держу рафт за леер, задыхаюсь в подступающей истерике, очень хочу разрыдаться, но слез нет, и меня это душит, разрывает. Пальцы оттаивают, я их начинаю чувствовать - больно жутко, от этой боли смогла разреветься, стало легче. Глоток из фляжки тоже кстати - подправит нервы, только открыть ее сама не могу - опухшие пальцы не слушаются. Смотрю сквозь слезы на реку вверх: "За что так с нами?". Вверху пусто, свинцовая кипящая вода, серое небо, сеющая завеса холодного дождя. Оттуда почти осязаемо тянет Смертью, а мы здесь одни, мы прошли, но не знаем что ТАМ, с остальными. Мне страшно это произнести вслух, страшно даже так думать. Я просто рыдаю, постепенно затихая. Лена молча сидит рядом, смотрит перед собой. Она удивительно спокойна. Пояснила, что все это время не смотрела на воду вообще - специально, смотрела только в спину впереди сидящего Димана. Я поражена.
 Мальчишки поднялись наверх, на полку. Там болотистый луг, залитый водой. По рации связались с Лёшей Соколовым - он идет где-то следом за нами, вскоре проносится мимо, зачалиться к нам не смог - ушли ниже, за правый поворот, метров на 800 ниже зачалились, тоже на левый берег. Говорят, Лёша Соколов(!) на Крокодиле ругался(!) матом.
 Ниже, на далеком правом берегу, на повороте, виднеется дымок костра и стоит у воды чей-то рафт.
 Холодно, жутко холодно. Диман сидит на кочке и крупно дрожит, я его трясу, уговариваю двигаться, он смотрит на реку и молчит. Все ж женская психика более гибкая, мне уже смешно, я почти пришла в себя.
 Нужен костер, но вымокла зажигалка, все равно ищем и собираем сушняк, разговариваем с Лёшей по рации.
 
 ...Оранжевое, неуместно яркое пятно коврика на серой воде. Оно прыгает, приближаясь, по волнам пока еще пустой поверхности реки. Следом потянулись отдельно плывущие вещи, сумки, весла... Это нехорошо, это страшно. Потом далеко под правым берегом прошла красная четверка, разбитая, баллоны спущены, людей не видно. Мы свистим, орем и машем тому берегу - услышали, заметили, пошли к рафту. Потом кильнутая двойка, потом еще одна, с людьми. С ними рядом двойки страхующие, идут рядом. Мы морковкой до них не достанем - бесполезно. Потом прошел кильнутый красный рафт ("Белуха), на днище прилипли пять человек (где шестой?) без весел, рядом идет двойка спасателей. На повороте рафт налетел на обливняк, его подбросило, люди посыпались в воду, двойку нещадно швыряет на валах...
 Лёше по рации все сообщаем, он готовится к встрече потерпевших, вытягивает их там морковкой. Все всматриваемся в воду, боясь там увидеть...
 Отошла за сухостоем и заметила черно-желтую кильнутую двойку, похожую на Ворона, пустую. Внутри все затряслось, кинулась к берегу - слава богу, не Ворон...
 Витёк ушел вверх по берегу за информацией, вернулся молчаливый, - значит там нехорошо. Не знаем толком ничего - раскидало людей на несколько километров по берегам, мы почти ниже всех. Вот и первые люди по берегу - а это значит спички, и костру теперь быть. Разжигаем, греемся. У нас, оказывается, есть горячий чай в термосе, немного колбасы и пакетик сухариков и это чудесно. Предлагаем проходящим мимо.
 
 К нам берегом доходит Вика Соколова - их тяжелый рафт залило по самые борта сразу же и только поэтому не кильнуло. Шли практически под водой все время. К счастью взяли себе парней из "Белухи" - разбавили женскую команду.
 Говорит, "Ворон" кильнулся сразу, еще до Лестницы. При траверсе вошли лагом в бочку - не заметили. Лёха влез на раму, Денис повис снаружи. Им кинули морковку, Лёха ее схватил, но не замотал на раму, и его сдернуло, Дениса с "Вороном" зачалили ниже. У Дениса из неопрена - только низ...
 Перекилялись почти все двойки, кто-то из рафтов.
 Вика говорит, видела на правом берегу одиноко бредущего вниз, явно после киля. И что есть погибшие, вроде двое и один пропавший. Услышав, обмерли. Это настолько кошмарно, в голове не укладывается. Вот они, предчувствия мои...
 
 Решили делать лагерь там, где Лёха, то есть надо перегнать рафт ниже по течению, за правый поворот. Прошли, посмотрели - в общем, реально, если сразу уйти к правому берегу, по внутренней стороне поворот пройти, а то такие ужасные обливняки у левого берега. Почти решились, хотя в воду наши хотят не все, сомневаются. Вверх по берегу мимо нас идут трое, вроде бы спасатели, похоже пьяные, или... Выслушав наши планы, наорали, выматерили и запретили соваться в воду - только по берегу, рафт проводить на веревке. Вика тоже категорично против. Угрожает проткнуть рафт, если ослушаемся. Говорит, Лёха тоже через полчаса после киля собирался на "Вороне" дальше идти, пришлось наорать и на него. Денис перемерз в воде.
 В итоге рафт мы разгрузили, вытащили на берег. Драйбэги вскинули на плечи и пошли - очень тяжело. Потащили их волоком по снегу и листьям. "Вика, их же нельзя так?" "Сейчас, Наташ, все можно, сейчас ситуация чрезвычайная. Главное - здоровье и жизнь людей, силы сохранить, остальное мелочи". Навстречу - Веня-Дима, идут за вещами, их Лёша к нам послал, лица на удивление серьезны и по-мальчишечьи растеряны. Говорят, перед самым лагерем на берегу лежит тело - вытащили деда (я его помню гревшимся с нами у костра перед Лестницей) с разбитого красного катамарана.
 Идем с Викой, ноги чвакают по воде, скользят по снегу. Что-то лежит... мокрая груда вещей - выловили, что ли... Идем ниже - лежит тело, лицо укрыто. Крупный, высокий мужчина...был... Не должно быть так, дико и неправильно...
 Остановилась над ним боязливо, смотрю, запоминаю. Чтоб впредь никогда, ни в какую задницу... В горле судорога - ведь его ж дома ждут. Как же это так, как же...
 Наревелась, уткнувшись Вике в плечо, - она всё понимает, обняла меня. Побрели дальше. Поднялись на маленькую кривую полочку - уже стоит наш шатер, ставим под дождем палатки, надо чем-то заниматься, отвлечься. Хочу пойти еще в одну ходку за вещами - меня не пускают. Отправляем Димана и Кольку на помощь Денису и Лёхе - те должны "Ворона" берегом нести. Вика наделала бутербродов, чай из термоса, водка - все на столе, все для всех; сама же в слезах - погиб их бывший тренер, Рожин Виктор. Есть не могу, не лезет еда. Через полтора часа наши все в сборе. Я так рада видеть Дениса живым и невредимым! Понимаю, что пойди я на двойке... Не знаю. Спасибо огромное Лёхе. Спасибо пацанам нашим на рафте. Спасибо всем нашим, что живые.
 По-быстрому варим макароны, трем сыр для них, отвариваем сардельки - ужин готов. Делимся хлебом и консервами с кем-то. Скидываемся сухими вещами для тех, у кого все промокло. Удивительно, но макароны с сыром показались страшно вкусными, я думала кусок в горло не полезет. В темноте с фонариками кушаем, моем посуду в ручье, моросит дождь.
 Днем мне казалось - попаду вечером в палатку - наплачусь вволю. К нам пыталась со странной настойчивостью подселиться Юля, очень долго ее отговаривали, но удалось остаться втроем.
 Странно и непонятно, атмосфера в нашей палатке такая, что ли... Мальчишки не только сумели отвлечь от кошмаров дня, но и дали мне столько сил и настроения.
 Лежали, болтали обо всем на свете, слышали временами сквозь гул реки далекий, но явственный рокот - как будто поезд идет. Удивлялись - что это может быть (потом я прочитала, что ночью летал вертолет спасателей МЧС).
 ...Незаметно в палатке посветлело, а мы все еще (или уже?) не спали.