Дневник экспедиции. Ирина Драчкова
Абшздец, как он есть.
Благодарю тебя, Господи, что взял деньгами
29 апреля – 8 (11) мая 2019г.
Коля Иванов (командир), Сергей Козьма, Вероника Стрельцова
(Ника) – команда сопровождения персоны №1, Дима Гаврюшкин и Галя Федорова – 2-ая
восходительская двойка, Петя Миненков – персона №1, Снетков&Драчкова –
группа фортификаторов, Коля Хмелевский (Коля Ха) и Дима Яковлев – первая
восходительская двойка, Оля Матвеева и Данила Гусаков (Оля и Даня)
29 апреля.
Сочи, 12-30.
Снетков, не дождавшись нас, ибо в машину 5 человек все равно
не влезет (Петя, Коля Ха, я, Снетков – кто у нас пятый?), забрал груз и увез на
форелевое, там будет нас ждать. Мне надо собрать Петю и Колю, пишу SMS обоим. Через 10 мин от
Пети приходит ответ – этот абонент доступен для звонка. Нужно позвонить.
Преодолеваю себя, и набираю. Не возьмет трубку.
Берет. Куда деваться. Даже по телефону ощущаю острую
взаимность общения через «надо». Может, это от незнакомства, и пройдет, когда
мы будем знать друг друга лучше, так бывает.
Петя – маленький сухонький шпендик в шерстяной шапке в + 20,
с брезентовым рюкзачком старше себя, взгляд растерянный.
Ждем Колю Ха на втором этаже. Петя задает неожиданно
каверзные вопросы. Вот и Коля прилетел, наконец-то. Стрекозиные очки, такие же
сверкающие, как год назад, уверенно кидают солнечные зайчики поверх наших
голов.
Петя, Коля, Адлер
Такси, Псоу. Тапки, сыр, овощи. Огурцы по 180? В Новосибе
дешевле… Оказывается, в Псоу нас ждет пятый участник – Дима Яковлев, который
уже здесь 3 дня. Петя ищет, где купить мацони.
Пока Коля Ха покупает в Duty free для Коли И. виски, Петю занудно атакует таксист,
сговариваются за вдвое дороже, но до Форельного. - Но до форельного – плохая дорога, надо
добавить 200 рублей!. За 1200!
За 1200 он высаживает нас на повороте. По дороге до нас
пытается дозвониться Снетков, но ни у кого нет абхазской симки, а минута у МТС
стоит 155 рублей. На СМС Снетков не отвечает.
Кто-то из местных сообщает, что за нами должен приехать
Завен. Вот и он. Оказывается, он завез Снеткова на П1, и сейчас повезет нас, по
дороге заехав к Рауфу за мешками. – На форельном никому ничего не надо? Тишина
в ответ. Едем.
Рауф зазывает нас на «по стаканчику». Я радостно
подпрыгиваю, но народ мнется и жмётся, долго и неприлично отговаривается, в
конце концов соглашаясь. Колючка – мм, какая вкусная, ух, как я хочу есть. Рауф
не пьет – ему еще куда-то ехать, но народ нервничает, переживая, что их будут
угощать до вечера и поить нечилийским вином до потери дееспособности. Да не
будут, через полчаса застолье заканчивается, и начинается таскание мешков.
Хватаю самый драгоценный мешок – с бурами и шанцем, оп-па, да я его от пола
оторвать не могу.
Лагерь завален грудами мешков, частично вытряхнутых, среди
которых бродит Снетков. Его палатка уже стоит.
– А где я буду жить? – спрашивает Петя. – Ну, у тебя есть палатка,
пенка, спальник? – У меня все на форелевом. – Ну… можно завтра утром дойти до
Рауфа, и попросить его съездить…. – Ну, вы меня уже отпустите, а? – просит
Завен.
Вытряхаемся
Собрать мозги в рабочую конфигурацию так же трудно, как упорядочить
заполняющий лагерь бардак. – Надо поесть
приготовить, я с утра не ел.
Приготовить – это горелка, газ, зажигалка, кастрюли,
продукты. – Рыбу надо засолить, пока не испортилась, а из голов и хвостов уху
сварить. Рыбины огромные, чуть не по полметра. Кто-то спёр канистры с водой,
осталась одна, без крышки. Кто-то – это пастух, который пасет коз. Веревку с
перил тоже умыкнул он.
Рауф приехал с двумя бутылками вина. Петя уезжает с ним, возвращается
уже в темноте. Рауф привез нам 40л канистру воды.
Вечер холодный. Ветер дует с гор.
30-е апреля
На телефоне семь часов. Часы мои, как встали в самолете, так
и стоят. Петя заливает кипяток в термос.
Брожу вокруг лагеря. Ощущение, что нынче здесь еще ранняя
весна, вся зелень с розовым оттенком, дюшеннея еще даже не цветет, а
сассапариль только-только стартовал. Нарвать букетик… или уж в салат на ужин…
- А который час? – задает вопрос довольно бодрый голос из
палатки. – Восемь. – А кофе готов? – А ты готов пить кофе? Сейчас будет.
Оказывается, кофе готовы пить и Коля Ха, и Петя. А еще,
оказывается, телефон показывает время в Грузии, а здесь на час меньше. Но уж
встали все, не ложиться ж обратно.
Снетков привез уголок 60х60х5, чтобы ставить ступени под
ноги там, где сейчас висячие перила, чтобы было легче ходить с мешками. Это
прямо идея фикс, что ж, надо – так надо. Собирается крепить к оцинкованным 1.5
мм уголкам на 6 мм мультимонти. – Слушай, а у твоего болтовёрта усилие затяжки
регулируется? – Нет, по-моему. – А мы им головы мультимонтям не поотрываем? –
Не поотрываем…
Кроме ступеней, у нас 2 задачи на дне. Первая – улучшить
ПБЛ, что больше никто, как Олег Холодняк зимой, не мог сказать, что это самый
ужасный ПБЛ, в котором ему доводилось жить. Вторая – поднять потолок в ползуне
перед лагерем, чтоб в межень можно было пройти сухим, не занимаясь силовой
акробатикой, а в паводок он не превратился в сифон.
Пропускаем вперед похмельного Колю (вчера была пасха у
Гарика, «под конец пили вино из рога и из пивных кружек»).
Командир
Коля Ха с Димой
собираются выйти позже и принести еще уголка, берем один и выходим. Я хотела
попробовать ездить на стопере, и Женя мне его специально привез, но вдруг мне
становится страшно, дергаюсь вернуться и поставить привычную решетку. Снетков
не дает: пробовать – так сейчас.
Ставим уголок на -80. Под уголки нет ровных площадок, чтоб
обеспечить хорошее прилегание. Болтоверт в руках Снеткова безбашенно трещит. –
Попрыгай!
Спускаемся ниже и час ждем Колю Ха. Снетков переделывает
навеску так, чтоб можно было встать на дно колодца (а то ноги не достают 5 см).
На первый и второй взгляд никаких негативных последствий быть не должно.
Дима забыл оц уголки. Выходим.
1-е мая
С 6-ти утра занимаюсь техноприготовлениями. Петя пакует
трансы. Петя – испанский лётчик… ой, нет, вьетнамский инструктор:) Коля Иванов
приболел, будет спать на пенке у П1, а Сергей, Ника, Дима Гаврюшкин и Галя
Федорова понесут готовые Петины мешки вниз. Согласились унести вниз наш шанец.
Следом мы с Колей Ха и Димой Я. идем ставить уголки. Мне собрали транс с ПБЛ –
кастрюля, агрил «грядка удачи» и полиэтилен. Снетков восстанавливается перед
завтрашним днем и готовит технологию.
Коля Ха носит стопер под левую руку, а не под правую.
Неудобно ж так? – Конечно, но я привык…
Подъезжая к -80, вижу, что наша ступенька отломана и
болтается на 1-м шурупе. Ее сломал Коля Ха. Как – да просто приземлился. С
мешком. Ставить следующие уголки нет смысла – технология нуждается в доработке.
уголки
Оставляю транс около уголков и бегу наверх с обломком мультимонти. На пятки
наступают выходящие ребята. Выбегаю за час. Время 8. Так рано меня не ждали. На
ужин - вареная картошка и салат. Петя
интересуется, съедобную ли траву я в него кладу. Как там: «Это съедобно? Это
вкусно?»
8-ки и 10-ки до вечера. Тент натянули так, что он закрывает
стол от ветра с гор.
2-е мая
Собираем ПБЛ. Спальники, коврики, гидры, теплые вещи –
получается полный транс. Во второй идет аптечка, продукты, технология. Он еще
больше. Петя с Колей И. выходят первой двойкой. Следом Сергей и Ника. Пока Галя
с Димой починяют комбез, мы выходим тоже.
Ручку стопера на глубоких сухих веревках давить так тяжело,
что я начинаю думать – в случае нештатной ситуации я ее зажатой просто не
удержу. Хотя Снетковский стоп сильно прокатан, травить он не пытается –
отпускаешь руки и висишь, фиксация не требуется. Это очень экономит время на
перестежках. На подходах к 2-му притоку Женя начинает тормозить. Особенно долго
жду его на подходах к меандру. Верю, что он сможет перестегнуться. Общее время
ожидания превышает час.
Наконец-то! – Я… завис на жумаре! И что я должен был делать?
– Можно стремя было намотать, но, наверно, карем не позволял. Можно было встать
в педаль, ус встегнуть над жумаром или в жумар, и решетку опустить. – Да как же
встать в педаль, если она у меня перед носом болталась? – Эмм… Покажи свою
педаль. Я забыла, у тебя же ларокко… А снять и по-человечески повесить на жумар
ее нельзя? – Можно, не догадался…
Доходим до дна за 4 часа 15 минут. Это – пока рекордное для
нас время. В лагере – никого. Шхельда занавешена от лагеря черным полиэтиленом,
но в 10-ти метрах за ней висит Петин гамак. Наклонная полка, на которой
располагается кухня, залита жидкой глиной и заставлена вещами. Ни одного
чистого и ровного места нет. На полупенах стоят лужи. После ясного и понятного
«спускаться» полная дезориентация.
Глоток чая, не чая, пармезан и истребованные у Снеткова
внятные инструкции за какой-то час восстанавливают нарушенную мыслительную
деятельность. Надо снять грязный полиэтилен с той части, над которой нет тента,
сделать водоотведение и подсыпать ближнюю к кухне часть площадки, чтоб она
перестала быть наклонной.
Поднимаем площадку. Над ней нет тента. – Если польет – будет
капать.
Время к полуночи. С уступа ниже лагеря слышится гвалт.
Спешно расстилаем полиэтилен и раскладываем полупены. Довольный Коля
(командир), довольный народ. Оттартали мешки к Южному сифону. Спрашиваю у Коли,
за сколько они дошли. – Быстро, часа за 3, и обратно за… - Да нет, с Петей до
ПБЛ! – Быстро, часа за 2 с половиной. Нда… И вот нафига ж были нужны наши
ступеньки…
Коля варит лапш на свою команду, я варю булгур на нас и
наличных физтехов. А где же Петя? Похоже, спит.
В 2 часа ночи укладываемся. Упетканная, тут же вырубаюсь.
3-е мая
- А что это так грохочет? – Похоже, у нас паводок! Там мешки
не унесет у нас? Открываю глаза. На часах 5 утра. В первую минуту не могу
понять, вижу я или нет. Зажигаю фонарь поярче. – Это все вода? – Да.
Мимо лагеря катится, пенясь, мутный глинистый поток. В
полуметре от него стоят трансы. – Сейчас шанец уплывет!
Впрыгиваю в сапоги. Закидываю мешки и шанец на полку.
Заглядываю в ползун. До свода см 20, камни под водой.
Встал Серега. Ушел смотреть водопад.
- И главное, мы не слышали, как он начался. – Так мы же
спали. – Когда звук меняется, сразу просыпаешься, а тут, видимо, он исподволь,
потихоньку увеличивался.
- Ну, там уступ
перекрыт на треть водой – это вернулся Серега. Снетков уже лег. – Сходи еще,
комбезы повыше подними, чтоб они в воде не полоскались, а то вода веревку
оборвет.
Иду. Чьи-то усы уже мотыляются в потоке. До какого места
может подняться вода? Судя по рельефу – сейчас ординарный паводок, есть уровни
на 10 см выше. На всякий случай поднимаю все на 20 см от воды. Зимнее г-но на
полке на 20 см от воды лежит нетронутое. В ноябре, после нас, был дождь
2х100мм, во Мчиште было 220 кубов в секунду.
Ложусь, и, несмотря на грохот, быстро засыпаю. Просыпаюсь
через час оттого, что затекла рука. Коврик вибрирует. Пару секунд соображаю,
что это может быть. Потом понимаю – это храп, но в грохоте воды его не слышно.
В 8 утра встаёт Коля и начинает готовить завтрак на свою
команду. Вода упала см на 5, она еще мутная, но уже не капучино. Камни
открылись. – А я все проспал, - говорит
Коля.
Обсуждают возможность ныряния Пети в такой паводок. – Ну,
зимой так же было, Олег нырял. – А где Петя? – Спит, наверное. Что-то непохоже
на него, уже полдесятого, не случилось бы чего.
В 10 выходит Петя. – Кофе? – спрашивает Снетков. – Можно
кофе… А я вчера пришел и спать лег… – Так
ты не ходил с ними к сифону? – Нет, не ходил. – А…Тут ночью паводок такой был.
Проснулись от грохота… – Я спал, не слышал. – Я тоже не слышал, – говорит Коля. – Может, вам это все приснилось?
После завтрака все расходятся по своим задачам. Нику и
Серегу оставляют нам для строительства площадки.
Сегодня подсыпаем дальний от ползуна край. С трудом сдвигаем
Диму Гаврюшкина, Галю, Колю Ха и Диму Яковлева на другой край. Ника кайлит
гальку, Серега моет и носит на пенке, я разбираю правый край площадки, а Женя
поднимает низ, а потом пробивает в головах канавку для отвода воды и закрывает
ее плитками. Поднявшийся Коля Ха дает руководящие указания. Мою в речке снятый
полиэтилен. Внезапная речка очень кстати, но она убывает на глазах. Поднятые
восходители восходят на стены вокруг лагерной площадки, чтобы растянуть провода
для тента.
Надо еще щебенки. Рушу кайлой берег в озеро, мою гальку, и
лопатой вышвыриваю на берег. Играем с Вероникой в карьерный самосвал часа 2,
пока не начинает болеть поясница.
Кроме полиэтилена, мы принесли агрил – «грядку удачи», и
вешаем занавески из нее, перекидывая через провод и зажимая карабинчиками.
Шторки можно сдвинуть и сидеть на краю площадки. С ними меньше дует.
Вот такой получился дом
Кто-то попрекает меня, что я стою без дела. Да. Можно еще
гальки накайлить.
- Да хватит уже, - говорит мне Снетков, забирая шестой,
последний, транс. – Петя говорит, что все мешки унесло.
Выпрямляюсь из положения «ой, спина моя, спина» и вижу Петю
в русле, устало стаскивающего с себя свой полупластикат. С первого раза мысль не
укладывается в голове.
Подходит Коля Иванов. Делает официальное сообщение – да, все
мешки уплыли. Два мешка плавают в озере. Завтра будем вытаскивать. Все это
жизнерадостно, я б сказала, жизнеутверждающе. – А как вы их так сложили, что их
унесло? – Сложили на метр выше русла, а вода поднялась на три, - ответствует
Коля. – Сколько раз проходили, - Снетков воздевает руки, чтоб рвать на себе
волосы, и опускает, вспомнив, что, во-первых, рвать нечего, а во-вторых – что
он и сам обещал Пете помогать. – Ладно, Петя, как говорил один мудрый еврей –
спасибо Тебе, Господи, что взял деньгами!
Петя подавлен, хотя не подает виду. В этом году он третий
раз пытается нырнуть на Мчиште, и все никак. Коля варит ужин на свою команду, а
я на свою – Женю, Петю, и приблудных физтехов. Перед ужином Петя боком подходит
к Снеткову и спрашивает его, глядя в пол – А у тебя текила осталась? –
Осталась. – Дай… И сигареты…
Вернулись с восхождения Коля Ха с Димой. Коля спрашивает меня,
могу ли я бухнуть в вертикальной узости. Восходящий завал. На навеске. – Хм. А
сверху нельзя? – Сверху я сам могу. – Ну, тогда после ползуна. У нас день
должен остаться…
4-е мая.
В восемь Коля традиционно встает готовить завтрак. Вода
спала, озеро в лагере отстоялось. Варю кофе. Сыр, сухари, колбас. Петя ведет
себя одновременно взаимоисключающе, поедая еду, которую я готовлю, с выражением
страдания на лице, но не делая никаких попыток найти или приготовить себе
что-то съедобное, хотя практически вся еда, забазированная в ПБЛ, судя по
описанию Петиных пищевых пристрастий, занесена сюда по его заказу.
В озере ночью кто-то ползал по дну, оставляя извилистые
борозды. Хозяина следов не видно. Снетков пытается запечатлеть их на фото.
Похоже на ручейника.
Следы
Петя спрашивает у Снеткова гидру. – Дам, конечно. – Она у
тебя с клапанами? – Да, только она с шейной манжетой. – А шлема нет? – Нет. – И
как, без шлема? – Надень все баффы…
А Снетков, значит, будет работать в ползуне без гидры… Он
объявляет, что в 10 мы начнем работы в ползуне. Лучше к этому времени всем
выдвинуться к месту своих работ. Или, добавляю я, по крайней мере, найти и
держать под рукой все необходимые вещи, поскольку видимости может не быть
совсем.
Готовим все. Женя сделал преобразователь на 4-х 18650-х,
который дает 220в.
Надо нажать кнопку на правом боку (загорится желтая
лампочка), поставить переключатель из положения «нейтраль» в положение
«заряжаться» (вверх), досчитать до 15-ти, слушая писк преобразователя, и
перевести переключатель в рабочее положение (вниз). После этого не забыть
выдернуть вилку из розетки и вставить пробник с лампочкой, чтобы сбросить
остаточное электричество (ноябрьский опыт показал, что часть заряда нередко
остается, непонятно почему).
У нас нынче – палочки-затыкалочки из буров с отпиленной
напайкой и пропиленной в хвостовике канавкой <…>. На них, по замыслу
Снеткова, надо надевать камень с дыркой, - типа «елда Мухина». – «Елда
Снеткова»,- острит кто-то. Снетков ловко отводит тему в сторону.
– Какой нужен камень? – Изометрический, кг на 5. Шлёпаю по
воде за ползун. Вода холодная.
Начинаем с подходов к низости, см с 60-ти, восьмеркой. Снетков
снаряжает. – Ты зачем такую глубокую дырку в камне пробурила? (см. 5, да). –
Надо, чтобы только держалось. И надо было сразу на конус разбуривать.
Тянет в лагерь и дальше. Коля Ха, Дима Я, Гаврюшкин с Галей
спят в непроглядной белесой мгле под звуки расширительных работ.
Первые 5-6 восьмерок работают на ура. Дальше дело тормозится
– свод становится арочным, трещины вязнут в монолите справа и слева. Две стены
– два блока – образуют угол справа вверху. Правая стена – плоский вертикальный
блок, левая – наклонная арка – сходятся, образуя зону дробления – кливаж см 10
шириной. Переходим на 10-й диаметр, чуть лучше. Снетков настаивает на
продвижении вдоль самого высокого места свода, рядом с кливажем. Я считаю, что
надо буриться на 20 см левее, там плоскость, а не арка. Бодаясь за каждую
дырку, высаживаем полтора 6ач аккума – 15 отверстий. Последний забуриваем в
кливаж, выбивает см 20. В русле Петя стаскивает с себя полупластикат, говорит,
что спасли 4 мешка, всё, кроме ребризера. Сворачиваем работы – до сна лагерь
должен проветриться. Возвращаем на место снятый телефон, и Коля Ха тут же
принимает вызов – Оля с Даней начинают спуск. Коля Ха с Димой Я. собираются
восходить, на вопрос – что сварить на ужин, Дима говорит – рис. Рис – это плов.
Строят площадку.
Ужин. Петя садится на недостроенный нижний край площадки, и
к концу вечера раздавливает его нафиг.
У нас почти вышли 10-ки. Снетков умаялся, говорит, что
ничего не будет делать, залезает в спальник и вырубается. Еще с полчаса
наклеиваю фантики на тряпочную стену, а то мы завтра очень поздно выйдем.
Коля Ха с Димой приходят в полночь, а Оля с Даней в 2 часа
ночи.
5 –е мая
Коля Иванов встает в 8 и начинает готовить завтрак. До 11-ти
делаем фантики и наполняем 2-мя начинками.
Начинаем поздно. Снетков в Гаврюшкиной гидре, которая ему
мала. Я в термобелье и конденсатнике, отлично. В гидре, конечно. Дима с Даней
ушли на восхождение. Оля профессионально видеоснимает нас, не очень понятно,
зачем.
– Камера! Раз, два, …
пятнадцать! Внимание – <…> Тишина. Провода, проложенные в канавке, легко
режутся. Особенно с 8-кой. Буры гнутся, да еще фиг выпрямишь.
Меняем.
– Камера!
До 5-ти вечера проходим 0,5-0,6 метра. – А сколько осталось?
– Метра полтора. – Там всего 2 было! – Ну, может, метр, там дальше повыше. –
Тогда все это бесполезно. – Ну, у нас еще завтра день…
Вернулись подводники. Ребризер не достали, Петя нырял на 18
метров.
Петя горячо приветствует фасоль на ужин. Но пусть еще
помокнет. Работаем. Бурю со злостью азарта, упираясь в Шелепинский хилт всеми
частями тела. Полулежа. На спине. Чувствую себя очень живой. Снетков, пыхтя,
корячит 7 кг камень, каждый раз ругаясь, что он не лезет. – Всё, заканчиваем. –
Ну давай ещё 2, мы ж не успеем завтра! – Не могу, устал. Хочешь, сама давай.
Забуриваю далеко от самого высокого места, чтоб отслаивало
на плоскость. Отрывает длинную плиту, но бур остается зажатым. Бурю рядом – 2
бура. Третий погнут, конец рабочего дня. Еще с час пытаюсь вызволить их
скарпелью.
Фасоль надо замачивать на сутки, или варить 3 часа. В 10
вечера она еще сырая.
В полночь Димы и Дани все еще нет. Ложимся спать. В час ночи
Коля Ха начинает собираться на спасы. В 1-30 приходят сами, возбужденные –
огромный меандр, метра 2, идет, надо восходить дальше.
6-е мая
Видимо, сказывается усталость, и народ спит до 9-ти.
Петя ест на завтрак недоваренную фасоль. Возвращает мне
штаны, а Снеткову гидру и кофту. Он сегодня выходит на поверхность, а группа
сопровождения – Коля И., Вероника, Серега, Коля Ха, Дима, Оля, Даня выносят
мешки. Все, кроме Пети, должны вернуться, Коля Ха принесет кофе. Узость на
восхождении обошли.
Со свежими силами буры освобождаются с 2-х ударов. Сегодня
получается много годного стройматериала, длинные плиты. В самом низком месте
получается 55 см, я могу стоять на коленках. Углубляем русло. Снетков укрепляет
берег ручья, выкладывая его камнями покрупнее. Дорога из желтого кирпича.
...где здесь дорога, та, что из желтого кирпича
Разрушаем большие камни на заходе в ручей, на стройматериал.
Ребята пойдут назад – заберут.
Женя ведет меня показывать пещеру. От развилки на Север идет
здоровая галерея, с озерами внизу. Не пройдя и 50 метров, подходим к навеске. –
И чё? Может, сходим за снарягой? – Я тогда завтра не выйду!
Ладно. Не последний раз.
Возвращается народ. Интересуюсь у Коли, как им дорога. Не
низко? – Да вообще здорово стало, можно на четвереньках идти!
Вернулись не все. Дима «перепутал пиво с водкой». Оля и Даня
еще не вышли на поверхность.
На ужин – лагман от Вани Дубинина. – Эх, к нему б аджики! –
Да не вопрос… - У нас что, аджика есть? – Ну да…
Сеанс связи. Снетков дразнит Петю, рассказывая про аджику.
Петя требует вынести ее на поверхность. Шанец бы нам вынести, вот что…
7-е мая.
Собираемся. 1 мешок. Коврики, спальники, теплые вещи, гидры,
1 аккум, машинка. Шанец – кувалда 1 кг, фомка, скарпель. Кайла не лезет.
В полвторого прибегает Дима. Очень быстро бегает, за полтора
часа. Оля и Даня поднимались 12 часов, оценили свои силы и решили не
возвращаться за своими мешками. Там, кроме обычной лички, фототехника с
объективами размером с кружку и большой штатив. Все это добро пойдет в придачу
к мешкам Коли Ха и Димы.
Коля Иванов, Сергей Козьма и Ника уходят наверх, через 20
минут Сергей возвращается – у него сломался кроль. Берет у Коли Ха.
Выходим в 15-30. Первым идет Женя, я следом. Через некоторое
время замечаю, что первые 2-3 шага меня прямо-таки подбрасывает вверх. Что
такое? Пытаюсь проследить причину. Все оказывается просто – подбрасывает, пока
трансреп не натянулся.
Женя помогает выдергивать транс на устьях колодцев и в
меандре. В воронке что-то уже не могу поднять мешок на плечи. – Да оставь, я
донесу.
Время без двадцати десять, успели до контрольного срока. В
лагере кто-то из девочек. Подходит Снетков, с мешком, в комбезе, распахнутом
настежь. – Сколько? – 6 часов 10 минут. Надо Коле позвонить, что мы вышли. –
Звони сама, я н-не могу. Шесть часов! – Так с мешком же, - говорит девочка. –
Да это она с мешком, - машет Снетков на меня, я только от воронки донес.
Завтра в 13-15 у меня самолет. Надо собрать вещи. – Да
оставь, я все помою и соберу.
Ночь тёплая. Над лагерем – Млечный Путь. Термуха быстро
высыхает на ветру. Волосья после 5-ти косичек стоят неусмиримой гривой пружинок.
Мыть их уже некогда. Картошка и салат.
8-е мая
Светает. Откуда-то издалека подступает отряд барабанщиков…
Это будильник, 5-30, пора собираться.
Ну, вот и все. – А я через Отхару ни разу не ходила. – Ну…
влево только сильно не забирай…
Моросит дождь, но светло. По дороге набираю толстый розовый
букет колючки. GPS без карты, толку от него немного. В одном месте приходится
делать выбор. «Влево сильно не забирай»… иду по правой дороге. Из-за поворота
показывается мост и форельное хозяйство. Дальше не заплутаю.
9-е, 10-е мая
Бетонирование подпорной стенки в повороте в Унитаз, без меня