Со времени окончания предыдущей экспедиции (Шанс-1, зима 1988 г.) в стране начались уже большие перемены, а в Форельной по-прежнему оставался непройденным донный завал (-740м) и пещера манила своими тайнами посильней других соблазнительных факторов.
Возможностей для подготовки было уже побольше, чем в 1988 году или раньше благодаря появившимся площадям, деньгам, времени (многие уже «поуходили» со службы и занимались кооперативно-промальповской деятельностью).
Поэтому готовились основательно. Заменили всю навеску на трос-веревку, для мелких уступов изготовили лесенки. Снаряжение было универсальное и позволяло как спуститься по тросу либо по веревке так и подняться, в зависимости от ситуации. Были заготовлены крепи, заново выкован лом (скорчер) и другой шанцевый инструмент. Пошиты трансы, гидры, комбезы и прочие фонари. Следует напомнить, что купить все это тогда, в 1991-м году, еще было нельзя…
Итак, 25 января 1991 года, традиционно в начале студенческих каникул, экспедиция стартовала.
Заброска планировалась вертолетная. Участники и груз дожидались на Форелевом хозяйстве, а вертолет из Адлера должен был их забрать и поднять на «Крепость». Вертолет координировал В.Вилисов, но погоду он скоординировать не смог, поэтому пришлось пережидать снегопад в течение трех дней. Но к исходу четверого дня, 28 января, на «Крепости» был установлен базовый лагерь и началась подготовка к спуску в пещеру.
Спуск прошел слаженно, быстро и без приключений. Ночевали в «Тупичке» (-250) и в гроте Р.Скотта (-650), затем установили базовый лагерь и приступили к работам в завале.
Работать решили посменно, тремя группами, по восемь часов. Прокладывали штрек тупо метрах в полутора над водой, по направлению течения. Размер глыб завала невелик – до полуметра, поэтому кое-где требовалось крепление свода и стен.
В первый же рабочий выход на подходе к забою на ногу Бори Галицкого отслоился кусок стены и – судя по всему – перелом! Наложили шину, собрали консилиум. Боря, проявив величайшее мужество, был готов провести в подземном лагере неделю дабы не прекращать экспедицию в её самом начале. На том и порешили.
Штрек пробивали в мелкоглыбовом завале. Били напрямую, так как ни коренных стен, ни потолка не просматривалось. Нависающие глыбы крепили специально занесенными ручками для кувалд. Поскольку делают их из березы, надо думать что они уже давно сгнили.Через неделю трехсменной работы в завале стали появляться щели. В последнюю щель удалось разглядеть меандр с полом и потолком, по которому течет наш ручей. Для того, что бы пройти до монолита надо было поработать еще смены две. Но время экспедиции закончено и мы решаем оставить прохождение до следующей, думая, что она состоится через год…
Выход на поверхность прошел также слаженно и четко. Во многом, повторюсь, благодаря Бориному мужеству и терпению. Правая нога работала, выходил Боря с жесткой верхней страховкой, в сложных колодцах с сопровождением. Самое трудное – распоры и меандры. Приходилось организовывать дополнительные навески. Но в целом все прошло благополучно.
Для спуска вниз по снегу Боря был закуклен к спальник, пенки и полиэтилен и двумя возницами и одним рулевым этот кокон транспортировался вниз по склону. Когда снег кончился, сделали костыли и Боря пошел самостоятельно.
В Москве, когда врач услышал всю историю, он не поверил. Нога срослась неправильно, её ломали заново, но все закончилось благополучно. А вот на следующий год экспедиция не состоялась – началась война…
Так с тех пор и по сей день – ноябрь 2010 года – в Форельную и не ступала больше нога спелеолога.
За утерю номерка - штраф
|