Хабаровский край / Парусный туризм | Спортивный туризм
 

Шантарские острова 2008. Долгий путь к северному морю.

23 июля - 17 августа 2008 г.
Дорога домой

Отломался краник Отломался краник
Я ушла спать Я ушла спать
Еще ляпота Еще ляпота
Мыс Александры обошли вслепую. В этом тумане не видно НИЧЕГО Мыс Александры обошли вслепую. В этом тумане не видно НИЧЕГО
Заходим в залив Рейнеке Заходим в залив Рейнеке
Традиционно - кекур Мофет Традиционно - кекур Мофет
Кекур Вилка Кекур Вилка
Слава! Слава обитателям маяка Наталье и Володе! Слава! Слава обитателям маяка Наталье и Володе!
Бригада на о. Чкалова. Добывают еду для белух Бригада на о. Чкалова. Добывают еду для белух
Наш почетный пассажир с Литке Наш почетный пассажир с Литке
Опять же традиционно - памятник Чкалову на острове Чкалова Опять же традиционно - памятник Чкалову на острове Чкалова
Еще тушки. Это мелкие, взрослые намного больше, их не ловят Еще тушки. Это мелкие, взрослые намного больше, их не ловят
Перед Николаевском Перед Николаевском
За мысом Врангеля возникло четкое ощущение, что мы пересекли некую невидимую черту, выйдя за пределы Шантарского моря. Стало менее холодно и не так мокро, возле берега появился запах выброшенных водорослей... Тем не менее от мыса Врангеля туманы сопровождали нас и дальше, до самой Петровской косы. Самый сильный туман был возле мыса Александры. Полоса этого тумана, сизого цвета, началась в нескольких километрах от мыса. Такого до этого еще не было. Туман сопровождался свежим встречным ветром, плотные клубы его, состоящие из тяжелых мокрых капель, летели по ветру и клубились на фоне палатки – видимость была нарушена в пределах палубы катамарана! Прижавшись к берегу практически вплотную, я смогла различить метрах в пятидесяти закручивающуюся пену, бьющуюся о скалы. Камней выше полосы прибоя видно не было! Идя на оконечность мыса Топографический по GPS, почти уперлась в выступающие за него кекуры. Как назло, точка оконечности Александры оказалась неправильно забитой, пришлось обходить с большим запасом.

Туман закончился только в самом заливе Рейнеке. Так же внезапно, как и начался. Выйдя из него, мы могли оценить сизую полосу, скользящую над водой под действием ветра. Ветер взбивал туман в плотные шапки, и эти шапки стремительно двигались, не меняя формы.

Ночь в заливе Рейнеке после Шантар показалась теплой. Когда стемнело, появилось очень странное чувство, что что-то не так. Не сразу дошло что: впервые за десять дней стали видны звезды! Впрочем, ненадолго.

На маяке Литке нас, как выяснилось, уже потеряли, и встретили тепло, как старых друзей. Наталья устроила торжественный ужин: мясо свежедобытого котика, армейское молоко «для победителей». Здесь мы устроили королевскую дневку с баней. Мы с Евгением сплавали на Коврижку на веслах, взяв напрокат казанку без мотора. Вершина Коврижки невысока, но подняться на нее очень сложно: склоны сплошь покрыты спелой шикшей и морошкой. На спуске я зависла на склоне надолго: согнать меня смог только начавшийся отлив. Пробираться на берег пришлось среди обнажившихся камней, пользуясь веслом как шестом.

От Литке взяли в экипаж Володю с маяка, которому нужно было в Николаевск. Вместе с Володей нам выдали запас провианта, чтобы мы в море не голодали. Наталья очень беспокоилась, что мы его не прокормим или промочим, так что перед выходом я даже начала испытывать опасения за благополучие вип-пассажира. Оказалось, напрасно – Володя лихо вписался в наш походный быт, разводил костер за несколько секунд, добывал у рыбаков свежую рыбу и варил крутейшую уху – в общем, среди матерых капитанов оказался очень правильным человеком.

На обратном пути мы остановились на о. Чкалова в бухте Тихая, возле базы той самой бригады, занятой отловом белухи.

На базе рассмотрели и белух. Отловленный молодняк сидел в садках из сетей, подвешенных на круглых желтых буйках. Попадающих в сети взрослых животных выпускают, оставляют только молодняк, он лучше приспосабливается к неволе. Маленькие белухи – это круглые лобастые тушки, цвета серовато-молочного – становясь взрослыми, они, по словам рыбаков, перецветают в чисто-белый. Вздымавшиеся из воды спины были прилично покоцанными, покрытыми царапинами и шрамами. Я предположила, что это следствие поимки, причем рыбак обиделся и ответил, что при жизни на воле это их нормальное состояние.

Для ловли белух кроме катеров используют большие (около 10 м) деревянные посудины, оснащенные мощными японскими подвесниками, а также неприлично тонкими деревянными мачтами. Вроде бы с возможностью постановки бермудского грота, не уверена - мы их видели только под генуями. Паруса ставят при возможности, чтобы подойти к белухам поближе.

Помимо белух, к достопримечательностям острова Чкалова относится памятник авиаторам Чкалову, Байдукову и Белякову, он установлен в месте их приземления после рекордного перелета.

На выходе из пролива между Байдукова и Чкалова зацепили краем банку с резким перепадом глубин, на котором была крутая обрушивающаяся волна (при общих условиях NO 5 б и волна около метра). Евгению она живо напомнила азовскую, и он радостно ее приветствовал.

Переход через лиман нужно было начинать по максимальной воде или чуть раньше, по таблице приливов – около 4 утра, поскольку прилив идет в лиман с севера, и аналогично пик максимальной воды по времени распространяется в сторону Николаевска. Мы подошли на ночевку к селению Байдукова, чтобы рано утром сразу же стартовать в лиман.

Байдуков был когда-то большим селением, с большими, добротными домами. Сейчас во всем поселке постоянно обитаема только метеостанция. На берегу нашли труп выброшенной на берег (выбросившейся?) белухи.

В этом году, в начале августа, на берегу тусовались стаи алеутских крачек. Крачки оказались свирепыми зверями. Евгений им почему-то особенно не понравился (может быть, из-за видеокамеры), но они на него пикировали при всякой возможности - выясняли отношения весь вечер.

В прошлом году, когда мы останавливались на Байдукова, нас встретили маленькие птички-кулички в огромном количестве, они летали вокруг нашего лагеря с нежным свистом. Самки, сидевшие на яйцах в открытых ямках на берегу, при приближении к ним не улетали, замирали с открытыми глазами совершенно неподвижно. При желании их можно было взять в руки.

За мысом Врангеля возникло четкое ощущение, что мы пересекли некую невидимую черту, выйдя за пределы Шантарского моря. Стало менее холодно и не так мокро, возле берега появился запах выброшенных водорослей... Тем не менее от мыса Врангеля туманы сопровождали нас и дальше, до самой Петровской косы. Самый сильный туман был возле мыса Александры. Полоса этого тумана, сизого цвета, началась в нескольких километрах от мыса. Такого до этого еще небыло. Туман сопровождался свежим встречным ветром, плотные клубы его, состоящие из тяжелых мокрых капель, летели по ветру и клубились на фоне палатки – видимость была нарушена в пределах палубы катамарана! Прижавшись к берегу практически вплотную, я смогла различить метрах в пятидесяти закручивающуюся пену, бьющуюся о скалы. Камней выше полосы прибоя видно не было! Идя на оконечность мыса Топографический по GPS, почти уперлась в выступающие за него кекуры. Как назло, точка оконечности Александры оказалась неправильно забитой, пришлось обходить с большим запасом.

Туман закончился только в самом заливе Рейнеке. Так же внезапно, как и начался. Выйдя из него, мы могли оценить сизую полосу, скользящую над водой под действием ветра. Ветер взбивал туман в плотные шапки, и эти шапки стремительно двигались, не меняя формы.

Ночь в заливе Рейнеке после Шантар показалась теплой. Когда стемнело, появилось очень странное чувство, что что-то не так. Не сразу дошло что: впервые за десять дней стали видны звезды! Впрочем, ненадолго.

На маяке Литке нас, как выяснилось, уже потеряли, и встретили тепло, как старых друзей. Наталья устроила торжественный ужин: мясо свежедобытого котика, армейское молоко «для победителей». Здесь мы устроили королевскую дневку с баней. Мы с Евгением сплавали на Коврижку на веслах, взяв напрокат казанку без мотора. Вершина Коврижки невысока, но подняться на нее очень сложно: склоны сплошь покрыты спелой шикшей и морошкой. На спуске я зависла на склоне надолго: согнать меня смог только начавшийся отлив. Пробираться на берег пришлось среди обнажившихся камней, пользуясь веслом как шестом.

От Литке взяли в экипаж Володю с маяка, которому нужно было в Николаевск. Вместе с Володей нам выдали запас провианта, чтобы мы в море не голодали. Наталья очень беспокоилась, что мы его не прокормим или промочим, так что перед выходом я даже начала испытывать опасения за благополучие вип-пассажира. Оказалось, напрасно – Володя лихо вписался в наш походный быт, разводил костер за несколько секунд, добывал у рыбаков свежую рыбу и варил крутейшую уху – в общем, среди матерых капитанов оказался очень правильным человеком.

На обратном пути мы остановились на о. Чкалова в бухте Тихая, возле базы той самой бригады, занятой отловом белухи.

На базе рассмотрели и белух. Отловленный молодняк сидел в садках из сетей, подвешенных на круглых желтых буйках. Попадающих в сети взрослых животных выпускают, оставляют только молодняк, он лучше приспосабливается к неволе. Маленькие белухи – это круглые лобастые тушки, цвета серовато-молочного – становясь взрослыми, они, по словам рыбаков, перецветают в чисто-белый. Вздымавшиеся из воды спины были прилично покоцанными, покрытыми царапинами и шрамами. Я предположила, что это следствие поимки, причем рыбак обиделся и ответил, что при жизни на воле это их нормальное состояние.

Для ловли белух кроме катеров используют большие (около 10 м) деревянные посудины, оснащенные мощными японскими подвесниками, а также неприлично тонкими деревянными мачтами. Вроде бы с возможностью постановки бермудского грота, не уверена - мы их видели только под генуями. Паруса ставят при возможности, чтобы подойти к белухам поближе.

Помимо белух, к достопримечательностям острова Чкалова относится памятник авиаторам Чкалову, Байдукову и Белякову, он установлен в месте их приземления после рекордного перелета.

На выходе из пролива между Байдукова и Чкалова зацепили краем банку с резким перепадом глубин, на котором была крутая обрушивающаяся волна (при общих условиях NO 5 б и волна около метра). Евгению она живо напомнила азовскую, и он радостно ее приветствовал.

Переход через лиман нужно было начинать по максимальной воде или чуть раньше, по таблице приливов – около 4 утра, поскольку прилив идет в лиман с севера, и аналогично пик максимальной воды по времени распространяется в сторону Николаевска. Мы подошли на ночевку к селению Байдукова, чтобы рано утром сразу же стартовать в лиман.

Байдуков был когда-то большим селением, с большими, добротными домами. Сейчас во всем поселке постоянно обитаема только метеостанция. На берегу нашли труп выброшенной на берег (выбросившейся?) белухи.

В этом году, в начале августа, на берегу тусовались стаи алеутских крачек. Крачки оказались свирепыми зверями. Евгений им почему-то особенно не понравился (может быть, из-за видеокамеры), но они на него пикировали при всякой возможности - выясняли отношения весь вечер.

В прошлом году, когда мы останавливались на Байдукова, нас встретили маленькие птички-кулички в огромном количестве, они летали вокруг нашего лагеря с нежным свистом. Самки, сидевшие на яйцах в открытых ямках на берегу, при приближении к ним не улетали, замирали с открытыми глазами совершенно неподвижно. При желании их можно было взять в руки.

Из Байдукова вышли еще по темноте, максимально используя высокую воду, и при благоприятном северо-востоке дошли до Пуира по записанному треку, ни разу не задев дна.

На Пуире нас встретил колоссальный 3-километровый заездок, проход в нем, естественно, давно заделали. Пришлось объезжать далеко в море по банке, что было возможно только по большой воде. Обогнув, двинули под мотором против встречного ветра и крутой метровой волны – малая глубина исключала лавировку и постановку шверта в принципе. Прыгая на волнах, мотор ревел, глотая воздух, и цеплял винтом дно. Но по высокой воде обошли.

На пути назад нанесли визит вежливости на заездок Новопокровки. Там за нас тоже своеобразно беспокоились. «Если бы вы знали, сколько было выпито за успех вашего мероприятия», - посмеиваясь, сообщили нам сразу же. Дальнейший путь до Николаевска прошел без каких-либо проблем. В устье заходили по приливу, на попутном течении. На Амуре за руль сел Володя, который, как оказалось, досконально знал здесь все фарватеры. Когда я поначалу от наивности стала ему что-то такое советовать, он сознался, что несколько лет провел в рыболовной бригаде в устье Амура. Так что напоследок нам опять-таки повезло. Появились многочисленные браконьерские моторки, баржи на фарватере, впереди замаячила полосатая труба Николаевска, заорали смски в сотовом - поход завершился.

В Николаевске встали на родной помойке, на базе у Абрамовича. Разобрались, загрузились в метеор и добрались до Хабаровска без особых передряг, с запасом в день.
И в заключение..

Для полного счастья, думаю, предстоит еще один поход в этот район. Нужно было дойти и увидеть. Дошли. Но увидели пока очень мало.. И не из-за тумана, а скорее из-за обратных билетов. Остались необследованными островки западнее Большого Шантара - Утичий и Птичий, и малопосещаемый остров Феклистова. Мы не стали заходить в заливы Академии, где можно особенно часто встретить китов и других морских млекопитающих.. Нам очень повезло с погодой, ни разу не потрепало в отличие от прошлого года (тогда, правда, время было более позднее, ближе к осенним штормам). И не пришлось испытать основные опасности района - бурные течения, аномальное волнение, внезапные шторма, ледовые поля, хотя их, разумеется, никто не отменял.

Поэтому общее впечатление о маршруте для меня воплотилось в безымянной бухточке перед мысом Врангеля - не экстрим, не сулои и не туманы, а уединенность, лазурная вода и эхо прибоя в каменных гротах. Я думаю, очень хорошо, что район труднодоступен, а навигация ограничена одним-двумя летними месяцами. Иначе таких, как мы, было бы в несколько тысяч раз больше, и мы непременно нарушили бы этот красивый хрупкий мир, как мы всегда это делаем. Присутствие человека на островах уже чувствуется - популяции островного оленя почти пропали, стало меньше сивучей и другого морского зверя. Толстые топорки, которых несколько лет назад на островах можно было ловить руками, сейчас при виде лодки неуклюже убегают по воде, отчаянно махая коротенькими крылышками. Только медведи успешно плодятся и размножаются на островах и на побережье. Мы в их мире пока гости, и в этот мир снова хочется вернуться, прийти и увидеть. Осторожно пройти по краю, и ни в коем случае не победить.

Комментарии
Guest18.01.13, 08:37
Родина 
Место рождения о.Байдуков .Приятно хоть что-то узнать.Информации очень мало,если не сказать что вовсе нет.А отец бригадир по отлову белух на о.Чкалова.Спасибо за статью.
Guest30.03.10, 12:21
Родной край 
Я родилась на острове Байдуков. Уехала с острова, когда мне было 18 лет, прошло 45 лет.Спасибо вам. Я побывала дома,на острове.
Vit01.12.09, 21:00
Вы о нас упомянули в рассказе - спасибо. 
В 2008 году мы пришли на байдарках на Шантары не с Чумикана, а из залива Николая, к берегу которого добрались от посёлка Херпучи.
Авторизуйтесь, чтобы оставить отзыв
Оцени маршрут  
     

О Маршруте
Категория сложности: 6
Ссылка:
Опубликовала Олеся Ильина