Одиночное велосипедное путешествие по льду Байкала

Почему для велосипедного путешествия был выбран зимний Байкал? Да потому, что Байкал существует. И если по его льду можно ехать, то Байкал следует пройти, хотя бы из спортивного интереса. Кроме того, там действительно очень красиво. Чрезвычайно многообразен байкальский лёд, и счастливые мгновения, вызванные его очарованием, путешественнику гарантированы. Да и помимо льда там есть немало такого, что впечатлит, и к чему вы не раз ещё вернётесь, мысленно переносясь в чудесный мир под названием – зимний Байкал.
Одиночный, автономный вело пробег по льду "славного моря" щедро одарит свежестью и остротой ощущений. Вот как-то однажды я брёл по морю, удаляясь к северу от полуострова Святой Нос. Чувство, что окружающий мир опустел или, по крайней мере, замер, накатило на меня. Действительно, здесь часами – куда ни глянь – по Байкалу ни одной движущейся точки. Ни человека, ни птицы. Только с небес непрестанно и тихо сочится мелкая снежная сыпь. Нет ставшего уже привычным гуда рвущегося льда – море молчит. Молчит солнце, скрытое за сплошной ватой облаков. Молчит всё вокруг. Вдалеке слева – придавленная небом гряда Байкальского хребта. На горизонте справа – сквозь снежную пелену едва угадывается Баргузин. А посередине – ты, один в этой белой пустыне, имя которой Байкал. И чувствуешь – никого кроме тебя нет на всём этом широком, снежно-ледовом пространстве, равном по площади полутора Израилям, и только кто-то неведомый, смотрит на тебя сверху, из космоса, на тебя с твоим нелепым в этом пейзаже велосипедом…
 
Но, в сторону лирику. Чтобы прочувствовать Байкал, на нём надо побывать, а слова тут не помогут. Полезным, возможно, окажется техническое описание маршрута, да кое-какие практические советы тем, кто собирается проехать по  льду "славного моря".

От Транссиба к БАМу, от Слюдянки к Северобайкальску – такой вектор для сквозного прохождения Байкала по весне представляется более логичным, т.к. совпадает с направлением самой весны. Хотя на Байкале 10 дней в начале марта – это не срок для заметных сезонных перемен в природе.
 Длина озера ~630 км. Но желающий пройти по льду Байкала, вдоль береговой линии по всей длине озера (даже если он собирается переходить от мыса к мысу, не заходя в бухты) должен рассчитывать на бо'льшую протяжённость предстоящего пути. Что же касается велосипеда, то возможность ехать на нём по байкальскому льду, прямолинейными участками значительной протяжённости, представляется довольно редко. Основные причины, вынуждающие ломать намеченную линию движения – участки глубокого снега, торосы, просто неровный лёд (поля замёрзшей зыби или некрупных обломков льда), сильный ветер, широкие трещины. 
Каков статус этого похода?
Если делать упор на то обстоятельство, что весь маршрут пройден на велосипеде, то это, конечно, поход велосипедный. Но такая формулировка не вполне точна, она не отражает специфику маршрута. Давайте возьмём за основной характеризующий признак этого похода не тип средства передвижения, а сезон и район путешествия. В таком случае этот зимний поход по льду замёрзшего моря мало что будет отличать от лыжного арктического маршрута. В целом всё то же самое, с чем приходится иметь дело лыжникам, совершающим, например, переход Обской губы. Те же снег, лёд, торосы, вода в трещинах, полная автономка, холодные ночёвки, мороз, ветер, метель. К слову сказать, за основу моего велосипедного маршрута по Байкалу я брал лыжный маршрут 5 категории сложности, пройденный группой свердловских туристов под руководством Дмитрия Тиунова в 1998 году. В том походе его группа прошла по замёрзшему озеру от Слюдянки до Северобайкальска, при этом дважды переходя Байкал от западного берега к восточному и обратно. "Байкал зимой – это никакое не озеро, а настоящее море, с подвижками льда и торошением", – наставлял меня Дмитрий. А не верить ему нельзя, ему – МСМК, участнику и руководителю множества лыжных походов в полярных широтах, арктических льдах, дошедшему до Северного полюса.
Конечно, по западному берегу Байкала, вдоль которого я шёл,  вполне достаточно посёлков, туристских баз и зимовий, чтобы пройти весь маршрут "от избы к избе", с ночёвками в комфортных условиях (по крайней мере, на участке от Слюдянки до о.Ольхон). Но я хотел пройти действительно зимний, ледовый маршрут, в автономном режиме, т.е. – не заходя в населённые пункты, не пополняя запасы продовольствия, ночуя в море. И хотя завершить поход в Северобайкальске у меня не получилось (из-за глубокого снега с завершающей части маршрута пришлось вернуться), но заданные "спартанские" условия прохождения были соблюдены в полной мере.
Возвращаясь к вопросу о том, как же правильно определить статус этого похода, думаю, что наиболее кратко и достаточно полно отразить его особенности могло бы, например, такое определение: "ледовый велопоход". Или несколько длиннее: "зимний поход – на велосипеде по льду моря".

Трёх недель на прохождение Байкала, как у группы Д.Тиунова, у меня не было. 10 дней (максимум – 12) это то, чем я располагал, т.к. хотел к полудню 22 марта успеть в Екатеринбург на закрытие конкурса "Путь-2008". Поэтому никаких плановых задержек по маршруту у меня не предполагалось – ни осмотров тоннелей КБЖД, бухт и восхождений на скалистые мысы, ни полуднёвок на горячих источниках и т.п. Моим основным преимуществом перед лыжникам должна была стать более высокая скорость (велосипед по льду) и более прямолинейный, чем у них, маршрут.

На станцию Слюдянка поезд прибыл часов в 5 утра. Самое время позавтракать в столовой, обслуживающей локомотивные бригады. С платформы № 2 иду далее по ходу поезда (на восток) до голубого 3-х этажного здания, огибаю его справа и вхожу в соседний, расположенный по правую руку, "Санитарно-бытовой корпус", на втором этаже которого – круглосуточная столовая. Кормят вкусно и недорого. Табло на здании ж.д. вокзала известило, что на дворе 8 марта; время 6.20 (местное); t = – 9^оС; p = 726 mm Hg. От себя добавил – погода ясная и без ветра.
За вокзалом, по улице, параллельной Транссибу, в направлении "на запад", через километр или около того, выкатился к автомобильному мосту, переброшенному через устье р.Слюдянка. На отмели ржавеет внушительных размеров катер, над ним на высоком левом берегу – домики за оградой. Это база Слюдянского подразделения Байкальского поисково-спасательного отряда МЧС; начальник – Трофимов Виктор Сергеевич. Телефон оперативного дежурного: 51-911; по междугородней связи: (839-544)-51-911. Другие телефоны этого подразделения: 54-001; 54-173; 61-99-91; (839-525)-64-018 или последние три цифры – 010. На базе есть домики-вагончики, где возможно проживание по 100 руб/сут/чел. Встаю на учёт в ПСО, назначаю контрольный срок для сообщения о своём прибытии в Северобайкальск, 21 марта. Но это с запасом, т.к. мне 22-го надо уже быть в Екатеринбурге. Тут же по рации информация обо мне уходит в Северобайкальск и в другие подразделения ПСО, через зону ответственности которых должен пройти мой маршрут. Далее информация по двум из них: 1) Усть-Баргузинское, тел.: 8 (30131)-91-911; и 2) Северобайкальское, ул.Громова, д.16 "Б", тел.: 8 (30130)22-760 или 8 (950)3926434. Вообще, к слюдянским спасателям есть смысл зайти не только для того, чтобы встать на учёт, но и просто посидеть напоследок в тепле, дожидаясь пока рассветёт, послушать, сколько машин провалилось под лёд этой зимой, где и сколько по твоему маршруту навалило снега. В маршрутной книжке мне сделали запись: "Ознакомлен с ледовой обстановкой". На вопрос: "А какая же она, эта самая, ледовая обстановка?", коротко ответили: "В два раза хуже, чем в прошлом году".
Из прочей информации и советов от слюдянских спасателей:

1. Ещё вчера была сильная пурга, а сегодня небо прояснилось;
2. Если ветер будет крепчать, мне следует быстрее укрываться в бухтах;
3. До Солонцовых мысов лёд чистый, дальше на север выпало много снега. Поэтому будет лучше, если в районе полуострова Святой Нос или Ушканьих островов я перейду Байкал и далее пойду вдоль восточного берега, где по льду, возможно, машинами накатаны колеи. По льду вдоль западного, режимного берега (Байкало-Ленский заповедник) такой колеи, скорее всего, не будет;
4. Трещины льда (шириной они бывают метров до 5), идут обычно от мысов, радиально. Если не удаётся перейти трещину по стыку льдин, то надо идти вдоль неё не в море, а к берегу – там, в крайнем случае, трещину можно будет обойти по суше;
5. Пропарины от геотермальных вод и газовых пузырей, обычно образуются у берегов. Не всегда лёд протаивает насквозь, но провалиться можно даже там, где вчера проходила машина. Опасны пропарины под снегом – невозможно на глаз оценить толщину льда.
6. Метровый лёд рвётся не ветром, а вследствие температурных деформаций.

Из ПСО вышел в 9 часов. Солнце и небо в дымке, из-за неё дальние берега не видны. Сверкая в лучах восходящего солнца, лёд приобрёл золотистый оттенок. От устья Слюдянки, придерживаясь автомобильной колеи, покатил в сторону поселка и ж.д. станции Култук, виднеющихся на противоположном берегу Байкала. Принял боевое крещение – не скорости завалился на какой-то неровности льда. В целом лёд здесь гладкий и чистый. Встречаются отдельные снеговые пятна, которые легко проезжаются. Немного не доезжая до Култука, повернул вправо и пошёл на расстоянии 1-1,5 км вдоль береговой линии. По склону западного берега к ст.Култук спускается линия Транссиба, а вдоль озера тянется Круго-Байкальская железная дорога. Как мне удалось заметить, по КБЖД курсирует до двух поездов в день.
За Култуком пошли участки снежных полей. Снег глубиной до 10 см, местами утрамбованный ветром, но наст велосипед не держит. Поиски более лёгкого пути, кажутся занятием малоэффективным – всё близлежащее в таком же снегу. Ехать становится тяжело, приходится с усилием продавливать педали. Немного выручает автомобильная колея. На участках, где снега не очень много, по колее можно ехать, и вполне комфортно. Но на участках, где снег глубже, в колее так же барахтаешься, как и по целине. Через снежные надувы, похожие на больших "лежачих полицейских", велосипед зачастую приходится проводить пешком. Извилистые старые трещины под тонким слоем снега могут представлять опасность. Уровень льда в самой трещине может быть сантиметра на 3 ниже её бортов, и такая полоса-впадина, шириной сантиметров 5, тянется ломаной линией, припорошенная местами тонким слоем снега. Ты можешь видеть такую трещину, идущую поперёк твоему курсу, но если на том участке, где ты должен её пересечь, она скрыта под снегом, то невозможно угадать – где и как расположен её очередной излом. Ты полагаешь, что сейчас пересечёшь эту трещину под прямым углом, и на скорости въезжаешь в неё, идущую наискосок, можно и колесо повредить.
Перешёл через трещину, по ещё свежему, хрустящему льду. Было бы правильным поискать для перехода другое место – где края трещины стыкуются между собой. 
На 17-м км пути, в 10.40 – станция Шарыжалгай. Жилые дома, труба котельной, хорошая автомобильная дорога по берегу, много людей.
Часа полтора дул неслабый встречный ветер, пришлось надеть куртку на синтепоне. От вихляющей езды по глубокому снегу, раскачивающей тяжёлый рюкзак, лопнула стойка багажника. Вынул из котелка проволочную дужку и с помощью пассатижей стянул ею место излома.
К 13 часам, с трудом пробиваясь по снежному полю (то в седле, а то пешком), вышел к ж.д. разъезду, расположенному на высоком берегу. Посёлок Баклань (так мне его назвали) – несколько деревянных домов. Постоянно здесь живут 3-4 семьи, держат скотину. Прочие дома используются как дачи. Хоть сейчас не сезон, но некоторые дачники приехали – отметить 8 марта. Говорят, что вчера весь день валил снег, железнодорожный путь замело, но сегодня дорогу расчистили, и я начинаю подумывать, не поехать ли мне по КБЖД, может там меньше снега, чем здесь на льду?
В 14 часов t= +3^оС. Снова пошёл снег, густыми хлопьями, всё заволокло. От Баклани идёт колея и уже через 1 км снова можно ехать – в основном на малой передаче. Глубина снега от 3 до 10 см, местами более. В узкой колее (как и в глубоком снегу) руль то и дело гуляет из стороны в сторону. Снегопад закончился, солнце светит ярко, еду в  солнцезащитных очках.
Ближе к ст.Маритуй, поперёк курса – линии торосов, свежих трещин не видно.
В 15.50 прошёл ст.Маритуй, расположенному в неглубокой бухте. От берега, взрывая свежий снег, наперерез мне побежал мотоцикл с коляской. Местная молодёжь оказалась достаточно трезвой и приветливой, посетовали, что я не ехал здесь днём раньше, до 7 марта лёд был чистый. До Порта (порт Байкал) по их словам мне ещё 40-50 км.
За Маритуем снег глубиной сантиметров 5, удерживать велосипед в автомобильной колее хлопотно, поэтому проще ехать по целине, на низкой передаче. Позже толщина снегового покрова увеличилась и ехать стало тяжелее. Снова полосы торосов, в них встречаются свежие трещины, присыпанные снегом. Места, где через торосы можно безопасно проехать на машине, обозначены вешками. От основной линии, по которой шла автомобильная колея, крюк в сторону этих вешек порой составляет до километра. Через такие торосы велосипед проще провести напрямик. А вдоль береговой линии широкой полосой – глыбы льда, навалом по 5-6 метров в высоту.
Ясно, ветер временами – лёгкий, попутный.
К вечеру, ближе к мысу Половинный стали, наконец, появляться поля открытого льда. Лёд повсеместно трещит. Гулко грохотнуло чуть в стороне, в ту же секунду этот гуд стремительно промчался прямо подо мной, как вихрем несущийся под землёй состав электропоезда, и исчез в противоположном направлении. Совершенно очевидно, что льдина лопнула, но никаких новых трещин я не заметил.
По КБЖД протащили экскурсионный вагон, а немного позже грузопассажирский состав из 4-5 вагонов проследовал до ст. Половинная. В 18 часов и я проехал мимо этой станции. Напротив мыса Половинный много трещин, но все они достаточно узкие, ничего объезжать не надо. Заснеженных участков всё меньше, остались лишь отдельные пятна тонкого снегового покрова – легко еду прямо по ним. Лёд толстый, тем не менее, он сухо трещит под колёсами летящего по нему велосипеда. Видимо рвутся, достигшие высокой степени напряжения, какие-то поверхностные слои льда. Я для них как последняя капля, переполняющая чашу – во все стороны от меня разбегаются трескучие звуки, будто я еду по пачке тонкого листового стекла и под моим весом лопаются лежащие сверху листы.
В бухте за мысом Половинный – посёлок Пономарёвка, отдыхающих катают на снегоходах. К посёлку по льду, вдоль самого берега, ведёт дорога. Возможно, там меньше торосов. В этой бухте (как и в других бухтах с посёлками) на льду расположились рыбаки. Тарахтит дизель, мотор тянет из проруби сеть. От восточного берега по морю бежит машинка. Горизонт ясный, линия гольцов хребта Хамар-Дабан теперь отчётливо видна, видно как дымит труба в Байкальске.
За мысом Половинный по берегу есть места для ночёвки – терраса вдоль ж.д. полотна. Колея хоть и проложена в снегу, но не в глубоком, езда по ней вполне сносная, без утомительного продавливания шатунов. Солнце село примерно в 19.00–19.30. Я расположился вблизи от ст.Уланово. На возвышенном берегу развалины какого-то строения и бревенчатая баня. Ясно, луна почти полная, вечером t = – 12^оС.
Весь день сегодня, начиная от Култука, по берегу видны железнодорожные тоннели, мосты через устья впадающих в Байкал рек, защитные галереи. Некоторые из этих сооружений удачно вписываются в пейзаж. В районе полудня проезжал вдоль прибрежных скал, которые сохранили следы осеннего прибоя – застывшие н`абрызги, похожие на замёрзший водопад, у которого срезали верхнюю и нижнюю его части. 
От Слюдянки до Листвянки (напрямую, без петли на Култук) автомобилисты по Байкалу насчитывают ~110 км. По хорошему льду на велосипеде – это дистанция одного дня. Мой сегодняшний пробег ~85 км (без компьютера, при таком как у меня не прямолинейном движении, точно оценить расстояние сложно). Чистого ходового времени около 9 часов.
Ночью по КБЖД прошёл состав.

Утром  t = – 20^оС, ясно, ветра нет. Горы открыты. На завтрак каша, хлеб, сахар, чай. Вышел поздно, в 10 часов. Лёд со старыми трещинами, изломами, слегка припорошен снегом. Автомобильный след тянется вдоль берега, в бухтах удаляясь от него до нескольких километров и сближаясь с ним на мысах. То и дело раздаются глухие залпы лопающегося льда, временами даже чувствую его лёгкое оседание под собой. Не сразу, постепенно, укрепляется осознание того, что лёд метровой толщины трещит и лопается не потому, что ты стоишь на нём или что рядом проехал УАЗик, а от его внутренних не то побуждений. Ты с твоим велосипедом если и являешься одной из причин подвижек льда, то занимаешь в их ряду самое последнее место. И все-таки на участках непрозрачного льда, где нет возможности оценить его толщину, бывает страшновато, когда вдруг гулко громыхнёт под колёсами твоего велосипеда. Тем более, что иногда по ходу колеи попадаются свидетельства ранее произошедших проломов льда – вероятно, в результате проваливания под лёд автотранспорта.

12.30; t = – 3^оС. Мыс Толстый в обрамлении торосов. Отсюда открывается вид на мыс Лиственничный. Навстречу проехала группа на 3-х снегоходах, следом – на мотоцикле, двое служащих Прибайкальского национального парка. Со слов егерей снега в иной год выпадает столько, что их УАЗы не могут по нему проехать. От мыса до Порта – 20 км, накатанная колея по льду продолжается вдоль берега. В направлении на мыс Лиственничный, до которого 22 км, напрямую, морем, подрезая залив, уходит другая колея – поначалу еду по ней. Но она всё более уклоняется к истоку Ангары, поэтому оставляю её слева и дальше качу на мыс по снежной целине.

Лёд на Байкале не везде гладкий. Местами он схватился мелкой зыбью, по такому едешь как по стиральной доске. Чем крупнее зыбь, те сложнее по ней ехать – тряско и скользко. Через некоторые трещины выдавило воду и её наплывы смёрзлись наподобие "лежачего полицейского". Когда такое препятствие располагается не поперёк движения, а наискосок, приходится загодя корректировать линию движения, чтобы заехать на него под нужным углом, иначе падения не избежать. Аналогично приходится преодолевать застывшие трещины-впадины. Шипы на моих покрышках располагаются тремя рядами. В целом этого количества  достаточно для уверенного прямолинейного движения и плавных поворотов по гладкому льду. Однако, для более комфортной езды и для выполнения более смелых манёвров желательно иметь покрышки с 4-5 дорожками шипов. 
Торосы образуются в результате сжатия льда. Стиснутые берегами, бухты могут быть полностью забиты ледовыми глыбами. Кое-где к береговой линии не подойти, не преодолев сотню-другую метров вздыбленного льда. Но в море зоны торосов, хоть и бывают порой весьма протяжённы, не столь широки. Гряды торосов могут тянуться параллельно или под углом друг другу. Сливаясь между собой, они образуют тупики, попав в которые приходится либо возвращаться, чтобы объехать препятствие, либо протаскивать велосипед через эти нагромождения льда. Пересекая линию торошения, особенно если она присыпана свежим снегом, следует быть особо осторожным, чтобы не вступить ногой в скрытую от глаз зияющую трещину.
Если до того, как Байкал окончательно схватится ледовым панцирем, волны местами успевают искрошить молодой лёд, то потом эта ледовая каша из вздыбленных, теснящих друг друга осколков, застывает. В результате образуется поверхность, напоминающая вспаханное поле, по которому ещё не прошлись бороной. По таким ледовым полям не то что ехать, идти – мучение. Повсюду наклонно торчащие плиты льда – ботинок на них проскальзывает, а велосипед заваливается, не хочет вестись рядом. Спасением могут быть идущие в нужном направлении застарелые трещины (шириной иногда с дорожную полосу, поверхность которых затянулась более ровным льдом, вполне пригодным для езды. Следуя этим "нитям Ариадны" мне не раз удавалось выбираться из ледовой или снежной западни без значительных потерь времени.
По пути к мысу Лиственничный в море много трещин, в том числе свежих, с открытой водой. Ширина разрывов – до четверти метра. Торосов мало, все старые. Поначалу ледовых участков почти нет, снег не глубокий. Но очень скоро становится всё больше открытого льда. Лёд прозрачен, но изрезан линиями внутренних разломов – разноуровневыми и разнонаправленными, с разнообразными рисунками и включениями, происхождение которых так и осталось для меня загадкой. Потратил немало времени на изучение и фотосъёмку льда.
В 17 часов вышел к мысу Лиственничный. Здесь восточная оконечность посёлка Листвянка,. несколько домиков (в т.ч. под отели), торговые точки, общепит, на берегу большой катер. Посёлок имеет прямое автомобильное сообщение с Иркутском (по правому берегу Ангары, на этом участке – Иркутское вдхр). По льду возле посёлка ездят снегоходы, прогуливаются отдыхающие – в некоторых угадываются иностранцы, много детей. К мысу подтягивается группа нижнеангарских туристов на коньках. Два дня назад они вышли из Бугульдейки, 8 марта традиционно отметили на турбазе "Бухта Песчаная" и теперь финишируют в Листвянке. Весь маршрут они шли против ветра – обычно в это время он бывает попутным. Следом финиширует ещё одна группа, на велосипедах, они ехали параллельно скэйтерам.
В море, у становой трещины маячат рыбаки.
За мысом акватория меняется – начинаются поля открытого льда, а снег и торосы – лишь отдельными участками. Полосы торосов или объезжаются, или без особого труда преодолеваются по проложенной через них автомобильной колее. На льду порой встречаю росчерки коньков нижнеангарцев.  Ветер попутный, лёгкий.
Большие Коты (прохожу их в 1-1,5 км от берега) – котельная, много домов.
Лёд всё более гладкий, чистый и прозрачный. Местами он вообще без каких-либо включений, трещин и следов. Бывало, когда с участка, припорошенного снегом, вылетал на такой лёд – возникало впечатление, что под колёсами вообще ничего нет – только зияющая чернотой пустота.
Мыс Соболева – сплошная полоса прибрежных торосов, но подальше в море лёд отличный, хотя всё же приходится иногда лавировать между торосами и трещинами. Три ряда шипов держат меня на льду более-менее сносно, но совсем расслабляться не позволяют. Идёт постоянная интрига – удержишься или упадёшь, ты обманешь лёд или он тебя. Это бодрит. Думаю, что ехать по льду Байкала как по асфальту было бы не так интересно.
Под ногами – причудливые рисунки, как на картинах абстракционистов.
В урочище Чёртов Мост (между Соболева и Кадильным) несколько избушек, жилых, видимо для туристов, есть люди. Закат добавил красок, простор Байкала кажется ещё больше, берега разошлись.
В прибрежной полосе торошения – выдавленные на поверхность глыбы льда толщиной более метра. Мой велосипед, прислонённый к одной из таких голубых громадин, полностью скрылся за её верхней гранью. Какой же чудовищной должна быть сила, взломавшая такой лёд? И что останется от тебя, окажись ты на её пути?
Палатку поставил в море, за мысом Кадильный. До Голоустного осталось ~20 км. Ветер северный, свежий, полощет мой домик. В 20.00 t= – 8°C. Луна почти полная, звёзды. В стороне Бол.Голоустного виднеются огни. Пробег за день небольшой, ~ 68 км (поздновато вышел и много времени отдал фотосъёмке). Расстояние от Листвянки до Голоустного местные автомобилисты определяют в 60 км.

Палатка обмёрзла. На ночь под "пенку" (для большей изоляции ото льда) сооружаю настил из рюкзака и его содержимого.
С утра  пасмурно, ветер северо-восточный; t= –12°С, но на выходе (в 9.00) уже всего – 5°С. Постепенно распогодилось. Лёд хороший, полосы торосов проходимы напрямую или легко объезжаются. Открытых трещин почти нет, а те, которые встречаются, легко преодолимы. Местами лёд как на катке – чистый, гладкий, ровный. При оценке на глаз, иду со скоростью до 30 км/час. Однако и на таком льду препятствия то и дело встречаются, тогда приходится сбавлять темп, немного менять курс, чтобы с ходу, под безопасным углом переехать "лежачего полицейского" или трещину-жёлоб. 
Мыс Голоустный – действительно голый, невысокий, стелящийся, с металлическим шпилем, в окружении торосов вдаётся акваторию Байкала. При взгляде на мыс со стороны моря он сливается с  нависающим над ним Приморским хребтом. Посёлок Бол.Голоустный раскидан по берегу деревянными строениями, есть пристань и церквушка,  должны быть – магазины и дорога с выходом на Иркутск. Обходить мыс пришлось по дуге большого радиуса, где торошение не столь выражено, как вблизи от береговой линии. 
В торосы, где тонкий лёд, приезжают рыбаки, бьют проруби и ставят сети. В линии торосов менее опасной является "наветренная" сторона. Это та сторона, где которой край одной ледовой платформы, вздымаясь, наползает на другую ледовую платформу, обламывая и подминая её край под себя. С другой стороны от линии торосов ("подветренной"), где обломанный край ледовой платформы был задавлен под воду, образовавшиеся разрывы  и оседания льда заполняет вода, которая затем застывает. Но там, где были недавние подвижки, молодой лёд с "подветренной" стороны порой бывает недостаточно прочным, он ещё рыхлый, а снег над ним и поблизости ещё напитан водой. В торосах именно через "подветренную" сторону уходят под лёд автомашины.
 Машины между мысом Голоустный и Бугульдейкой идут вдоль берега, туристы – морем, в 1-1,5 км, пересекая линии торосов. Ветер попутный, лёд открытый, небольшое количество снеговых пятен, регулярно – полосы торосов, но преодолеваются они легко, значительно ломать из-за них линию движения не приходится. Полдень, солнечно – повсюду, в том числе и подо мной, опять трещит лёд и временами гулко взбулькивает. В толще льда, ко множеству уже имеющихся внутренних трещин, добавляются новые, иногда причудливых, перистых очертаний (4758, 4755).
Группа нижнеангарских туристов, пешком, в кошках идут вдоль берега на Бол.Голоустный, дрова везут с собой – на санках. Следом за ними, в море встречаю группу скэйтеров из Екатеринбурга, под руководством Евгения Корбута. Двенадцать лет он каждый март ходит по Байкалу на коньках. Нынче он приглашал меня в свою команду, но их маршрут – с севера на юг, и только от Ольхона до Листвянки, в моих же планах было – идти с юга на север, и через весь Байкал. Его нынешняя группа – трое парней и девушка, груз буксируют в санях, при попутном ветре используют паруса-буксировщики. Идут они мощно, но велосипед в их группу всё равно бы не вписался – скоростные возможности велосипедиста и скэйтера с санками всё-таки разные. Мне предсказывают: от мыса Верхние Хомуты до мыса Крестовский около 49 км, под Крестовским – поля снега и торосы, а становые трещины – не шире 30 см.
Иду по дуге, слегка вогнутой в сторону берега. Берег постепенно отдаляется. Напротив Белой скалы (Бакланий камень) и мыса Большой Колокольный (турбаза "Бухта Песчаная") удаление от берега составило уже несколько километров. Лёд открытый, но неровный, шершавый, ехать тряско. Трещины встречаются, но торосов мало. Редкие снеговые пятна утрамбованы ветром до состояния фирна. Километров через пять снеговые поля начинают сливаться и пытаться объезжать их, отклоняясь от своего курса, становится бессмысленно. Затем пошла ледовая зыбь – мелкая, крупная и зыбь под снегом. Ехать по таким полям мука, но и пешком идти не намного проще. По старой трещине, как по дорожке, выезжаю до разрозненных полей более-менее приличного льда. Далее – как по лабиринту перебираюсь от одного ровного участка к другому, двигаясь зигзагами – то дальше в сторону моря, то обратно, в сторону берега. В 18 часов взошла луна. Из Бугульдейки в море катится УАЗ с рыбаками. Они показали мне выход на чистый лёд, через полчаса я к нему выехал. Посёлок Бугульдейка лежит передо мной километрах в шести.  Т= –10°С, ветра почти нет, готовлю на улице. Ужин – манка, чай, сахар, халва, хлеб.
 Ночью задул порывистый ветер с Приморского хребта. Палатка в открытом море – под ветром её полощет и плющит, а я изнутри вжимаюсь в стенку с наветренной стороны, опасаюсь, как бы мой домик порывом ветра не поставило не крыло. И так всю ночь. Ветер западный, тёплый, и температура поднялась до –5°С. От Голоустного до Бугульдейки, со слов байкальских джиперов, км 80. Мой сегодняшний пробег ~ сто км. А всего за три дня пути пройдено ~ 250 км. 

Снимаюсь с ночного рейда. В короткие периоды затишья кажется, ветра нет. Но вот от берега налетает очередной порыв, по льду струится позёмка, и твой велосипед (даже если ты едешь под небольшим углом к этому ветру) разворачивает и несёт в море. Оказываешься в положении мухи на ветровом стекле. Удержать на гладком льду любое другое направление не представляется возможным, а чтобы остановиться надо либо упасть, либо въехать в снежное пятно – только там можно эффективно затормозить. На льду мне, в моих обычных ботинках, без "кошек", не удаётся даже просто устоять с велосипедом, поставленным поперёк ветра – большая парусность. Евгений Корбут по возвращении рассказывал, что в тот день девушку из его группы, которая шла без груза, порывом ветра повалило и потащило по льду. Мне остаётся только одно – поскорее выбираться отсюда, в направлении западного берега, под прикрытие Приморского хребта. В промежутки между атаками ветра я торопливо передвигаюсь от одного снежного пятна к другому, пережидая на них очередной натиск воздушных масс. Те шесть километров, которые отделяли место моей ночёвки от береговой линии, я преодолевал 4 часа! Вблизи от берега порывы ветра заметно ослабели, открытый лёд сменили снеговые поля – поворачиваю на мыс Бора-Елга, расположенный по правую руку. На этом участке берег обрывист, в результате эрозии почвы у растущих здесь сосен корни значительной частью оказались оголены, и теперь они как подпорки удерживают мощные стволы на каменисто-травянистом склоне. На мысе Бора-Елга приготовил обед.
Далее лёд открытый, гладкий. Движение под прикрытием высокого берега не вызывает затруднений. Но каждый раз, проезжая мимо устья очередной реки, я снова оказываюсь на пространстве, продуваемом ветром, и снова его порывы настойчиво оттесняют меня от моего курса, сносят в сторону моря. В таких местах моё движение вдоль берега напоминает движение яхты против ветра – я поочерёдно иду то левым галсом, то правым. На льду встретил пастухов, берегом они отгоняли скот на зимнее пастбище, теперь возвращаются в Бугульдейку. На подходе к мысу Крестовский в скалах – ледовые каскады н`абрызгов (следов прибоя), а также застывших водопадных ручьёв.
  В 16.20 мыс Крестовский – голая скала с башенкой. Торосы и необычный орнамент льда (4801, 4802, 4803). Туристов на паре джипов привезли сюда на пикник и фотосъёмку.
  Лёд, по прежнему, очень хорош для езды. Докучает лишь ветер из долин по западному берегу – всё также норовит выдавить меня подальше в море. Вечереет. Водитель проезжавшего пикапа сочувственно предлагал поехать с ним до о.Ольхон. Ставить палатку под обрывистым скальным берегом посчитал не безопасным. На ночь остановился в узкой, забитой торосами бухте – залив Устье Ая. Восточный берег здесь пологий и невысокий. Его излучина и большой камень немного укрыли палатку от продувающего бухту ветра. В 21.00 t= –15°С.  Маршрут "Слюдянка –Листвянка – Бухта-Песчаная – Ольхонские ворота, и далее по острову до пос.Хужир" джиперы из "Лиги байкальских ледовых капитанов" определяют ~ в 350 км. Мой сегодняшний пробег из-под Бугульдейки до Устья Ая ориентировочно составил 60 км. За четыре дня по маршруту пройдено около 310 км.

Утро ясное, в 9.00 t= –12°С. Сегодня лёд прекрасен – и для езды и как объект фотосъёмки. Ветер с утра северный, вдоль залива, потом – неопределённых направлений. После скалистых мысов Улан-Нур и Орсо береговая линия поворачивает на север, а я иду морем, курс на мыс Ухан острова Ольхон. По левую руку уже тянется островная горная гряда, сливаясь с материковой горной цепью (пока пролив Ольхонские Ворота ещё не виден). Группа Тиунова в 1998 году шла через этот пролив в Малое Море, обходя Ольхон с севера. Но со слов местных – нынче в Малом Море много снега, так что я обогну остров по льду с юга, а заодно прокачусь над самой глубокой впадиной Байкала.  Крутой каменистый берег Ольхона постепенно нарастает и подтягивается ко мне слева по курсу. Под берег выхожу возле мыса Ухан. Немного ветрено, торосов почти нет, впереди мыс Ижимей. А подо мной более полутора километров байкальской воды. Пытаюсь как-то прочувствовать это, но не получается. Размышляю, вот если бы здесь была свежая трещина, я бы бросил в неё монетку на память. И та монетка падала бы на дно 3 минуты. Я за эти три минуты проехал бы с километр. Значит, пока я еду свой километр, монетка всё падает, падает, падает. Да, глубоко тут…
В карте памяти моего фотоаппарата почти не осталось свободного места. Со мной есть флэшка, но пока она бесполезна. В сумерках, уже за Ижимеем, в бухте, на невысоком берегу заметил огоньки. По моим сведениям там должна быть метеостанция. Решаю, что на Ольхоне-то, на метеостанции, какой-то компьютер быть должен. Пос.Узур – штук пять живых дворов в устье реки Узуры. С моря все подходы к берегу забиты торосами. Вдоволь навалявшись со своим велосипедом на торчащих в разные стороны скользких ледовых плитах, я уже в полной темноте выбрался на берег и постучал в первую избу. Оказалось, что в Узуре находится обсерватория. Сомневаюсь, что в той обсерватории есть телескопы (предметом изучения, как я понял, являются какие-то виды космического излучения), но компьютер у техника Жени был, и с его помощью мы скопировали снимки из фотоаппарата на флэшку.
На берегу бухты поставил палатку, приготовил ужин. Ветра нет, в небе звёзды. t= –18°С (в 23.00). Сегодня впервые за весь день не встретил на льду ни одной души, ни одного транспортного средства. Пробег за день ~105 км, по маршруту – около 415 км.

С утра ясно. Снаружи t= –20°С, в палатке – на пять градусов теплее. Проснулся позже обычного, солнце уже встало. Вчера в Узуре мне пришлось ждать, пока техник Женя приедет с рыбалки, и поэтому с копированием, а затем – с лагерем, управился достаточно поздно. Надо выходить, но вот ещё напасть: обнаружил пропажу вязаной шапки. Часа полтора бродил по торосам, отыскивая в них свой вчерашний путь от моря до берега. Дело оказалось не простым – найти следы среди битого льда. Путь восстановил, но шапку так и не нашёл (число 13, пятница). Впрочем, у меня с собой ещё одна. Залив, кстати, называется Хага-Яман. При свете дня обнаружил выход из его ледового мешка. Вдоль скалистого северного берега, по широкой старой трещине, в море, к чистому льду, проложен автомобильный след.
 Жители посёлка Узур промышляют ловлей рыбы и сдачей жилья отдыхающим. Живые домики смотрятся не совсем убого, во дворах – легковые авто, скотина. Электричеством  посёлок снабжает обсерватория (от дизельгенератора и солнечных батарей). Через остров, в пос.Хужир, проложена  автомобильная дорога.
По автомобильной колее, минуя полосы прибрежных торосов, выезжаю из бухты. Она и посёлок тут же скрываются в складках скалистого берега. Лёд чистый. Трещины и немного торосов в окружении мыса Шунта-Левый и далее за ним, к мысу Хобой. Чтобы не обходить морем прибрежные полосы торосов вышел на галечную отмель мыса Шунта-Левый. Тут же, в скальной нише, насколько мог, укрылся от ветра и перекусил. Отсюда хорошо просматривается заснеженная гряда Байкальского хребта на западном берегу озера. А вот кряжистый берег северной оконечности Ольхона заметно ниже того, что я видел вчера по южной окраине острова. Небо затягивает слоистыми облаками, ветер в спину, стоять холодно – еду. На мыс Хобой я заворачивать не стал – не по пути. Прощальный взгляд на остров – уже из моря.
Переходить Байкал к полуострову Святой Нос и Ушканьим островам (как мне предлагали спасатели в Слюдянке) я не буду. На оставшемся до финиша участке дважды пересекать Байкал – это значительно удлинит маршрут, а перспектива заполучить хороший лёд вдоль восточного побережья довольно сомнительная. Если уж мне суждено встретить глубокий снег на пути к Северобайкальску, то пусть это случится вдоль западного берега, а не восточного. Отсюда будет намного проще выбраться на БАМ или Транссиб, чтобы к 22.03 успеть в Екатеринбург. А по срокам расклад следующий. За пять дней я прошёл более половины моего маршрута. Таким образом, на оставшуюся часть пути (пока мне не известную) у меня, с сегодняшним днём, остаётся ещё 5 (максимум – 7) ходовых дней. Пока лёд вдоль западного берега достаточно хороший, вряд ли стоит искать на стороне лучших вариантов. У меня нет никаких сведений – есть ли к северо-востоку от меня снеговой покров по Байкалу и насколько он выражен, есть ли там поля торосистого льда, и если есть, то насколько они обширны. Мне не хотелось бы уже сегодня, по пути к Святому Носу, оказаться в ледовой или снежной ловушке, и потерять на этом время. Те колеи, что я вижу уходящими в море, проложены рыбаками с западного берега, и наверняка, все они оканчиваются в море, у становых трещин. 
Мой курс – на мыс Рытый, сейчас он расположен от меня почти строго на север. Однако наиболее выдаётся в Байкал прямо по моему курсу не плоский мыс Рытый, а более высокий и расположенный дальше на север мыс Шартлай. Моим планам засветло подойти к западному берегу не суждено сбыться – открытый лёд вскоре закончился. Кругом снежные поля, вернее, поле одно – сплошное, но на отдельных его участках снег настолько глубокий, что их приходится объезжать, тоже по снегу. От вихляющей езды по целине рюкзак раскачивает багажник, и тот не выдерживает – лопается крепление его стойки к задней вилке. Скрепляю место излома. Когда встречаются колеи, стараюсь ехать по ним, но все они идут под разными углами к тому направлению, которое я для себя определил. Более того – зачастую автомобильный след просто петляет от одной линии торосов к другой, а иногда и вовсе исчезает в них. Все эти следы оставлены рыбаками. Однако, на велосипеде двигаться по колее намного проще и я еду по ним, переходя с одной на другую. А когда их долго нет – иду какое-то время к берегу, в надежде подрезать идущий в нужном мне направлении автомобильный след.
Пасмурно. Ближе к вечеру ветер стих, t= – 4°С. Всё небо и горы с обеих сторон – в снежной хмари, что мелко сочится сверху. Лёд и под снегом гулко лопается, трещит, но образования его разломов я не вижу. Зато стали часто встречаться свежие трещины с водой, шириной до полуметра (при желании можно искупаться). В море – никого, я один в этой снежной пустыне… Еду по льду застарелой трещины, узкой и извилистой как лесная тропинка. Но это лучше, чем катить гружёный велик по снежной целине. В сумерках ставлю палатку где-то посредине между Ольхоном и Рытым. Что поделаешь? – пятница, тринадцатое…
К ночи t= – 10°С, ветра нет и судя по всему – быть не должно. Стенку делать не стал, да и разве угадаешь с какой стороны её ставить? Пробег за день ориентировочно 40 км.

Утром в палатке лёгкий минус, чай во фляжке, спрятанной в меховой рукавице, даже не застыл. На дворе t=–8°С. Небо затянуто, но солнце иногда пробивается. Берега видны, Байкальский хребет в облаках. Ольхон тоже виден – тонкой полоской на горизонте. На завтрак разогреваю вторую половину приготовленной с вечера каши (манка на сухом молоке). В дополнение к ней – колбаса, галеты, чай, халва, сахар. 
Лёгкий попутный ветер. На протяжении первого часа больше приходится идти пешком. Пересёк несколько хороших старых трещин (некоторые широкие как дороги) в направлении Святого Носа – Ушканьих островов. На запад они вытянулись в сторону Онгулёма. По моему курсу таких "нитей Ариадны" нет, поэтому иду, продавливая смёрзшийся снег. Ехать по нему тяжело (КПД такой работы невысок), но ехать получается раза в 2 быстрее, чем идти. И поэтому получается, что б`ольшую часть сегодняшнего расстояния я всё-таки еду, при том, что б`ольшую часть времени – иду. Местами снег не глубокий, не более 5 см. Но это не фирн, по которому велосипед мог бы ехать, не проваливаясь колёсами, и не лёгкая пороша, поверх гладкой, ровной дороги. Снег подо мной смёрзшийся, заледеневший, одновременно и рыхлый, и плотный. Колёса продавливают его, зарываются, и он удерживает, тормозит их словно песок.
Как вперёдсмотрящий на марсовой площадке шхуны, окружённой дрейфующими льдами,  всматривается вдаль, выискивая разводья, так и я рыскаю взглядом по снежным просторам, пытаясь обнаружить участки открытого льда или заледеневшую трещину, идущую в нужном для меня направлении. Автомобильные колеи вдоль западного берега тут наверняка есть, но они, должно быть, расположены гораздо ближе к берегу. Через пару часов удалось подрезать одну такую колею. Ехать по ней раза в два быстрее, но дорога делает две петли (к торосам и в сторону Рытого), а затем уверено, под прямым углом, уходит в направлении западного берега. От возможности узнать – есть ли дорога или открытый лёд под западным берегом – отказываюсь, покидаю колею и снова иду морем. Но впереди по моему курсу как будто уже показались участки открытого льда.
В 11.00  t=– 5°С. Всю температуру воздуха даю "в тени". В первое время солнце сияло так, что лицо у меня довольно быстро обгорело. В те дни на солнцепёке температура воздуха поднималась до плюсовых отметок.
Ветер встречный, затем – от западного берега, боковой и  довольно сильный. Оставляю слева какой-то скальный мыс. Впереди Рытый – длинный, низкий, оголённый.
На Рытом встретил два УАЗ-фургона. Ольхонские шофёры везут двоих молодых француженок в Северобайкальск, а здесь у них пикник у святого места (по языческим поверьям). У всей компании в активе четыре языка (французский, английский, русский, бурятский), но ни по одному из них у гостей и хозяев нет пересечения, и как они между собой общаются – непонятно. Из Северобайкальска обратно в Хужир они, возможно, пойдут вдоль восточного берега. Хотя, со слов водителей, дорога там в снегу, колеи постоянно заметает. Но и по западному берегу обстановка не лучше. От Косы (мыс Бол.Коса) до Котелков (мыс Котельнический) обычно вообще никто не ездит. Предпочитают ехать через Святой Нос и далее под восточным берегом. На мыс Заворотный и чуть далее ездят егеря Байкало-Ленского заповедника и рыбаки. От Котелков дорога на пос.Байкальское должна быть хорошая, хотя тоже в снегу, но её прочищают, т.к. на мысе большая посещаемая база, горячие источники. По GPS-навигатору расстояние от мыса Рытый до пос.Байкальское 186 км (напрямую через берег), до мыса Покойники – 35 км. Естественно, что при движении по льду расстояния будут больше.
После того, как поймал дорогу (снежные поля остались позади), я еду по чистому льду с пятнами старого снега. Но теперь его на глазах заметает – сразу после встречи с француженками началась метель. Вскоре их машины обогнав меня, скрылись в снежном вихре. Что гостьи смогут увидеть на Байкале при такой погоде? Западный берег ещё как-то просматривается, а по другим направлениям – сплошная белая пелена. Всё побережье слева от меня – территория Байкало-Ленского заповедника, вход в него запрещён. Об этом на каждом мысе извещает специальный информационный щит. Встретил ещё два джипа – японец и УАЗик. Водитель японца сказал, что ~20 км до Большой Косы будут очень тяжёлыми, его машин прошла тот участок на второй передаче. Дальше Косы они не были, но количество снега на пути к ней – по нарастающей и можно только предполагать, сколько его за Косой. Расстояние от точки нашего стояния до Северобайкальска они оценили ~ в 200 км. Более-менее чистого льда у меня отсюда будет ещё ~ 50 км, но сейчас метёт и если это продолжится, то весь лёд, что у меня  впереди, тоже уйдёт под снег. В этом году погода не совсем обычная – как правило, до мыса Елохина (граница Иркутской области и Бурятии по западному берегу Байкала) снега не бывает. Ещё три УАЗика прошли встречным курсом, но гораздо ближе к берегу. Снег прекратился, но ветер остался и теперь гонит позёмку. В период затишья вижу на горизонте, справа и немного уже позади, контур Большого Ушканьего острова. Мыс Покойники низкий, далеко вдаётся в Байкал. На Покойниках 3-4 избы и ещё строят, есть люди. Чуть дальше вдоль побережья расположена метеостанция "Солнечная" (но её тоже зовут "Покойники") – штук 5 изб, людей не увидел, но они там, должно быть, есть. В бухте Солонцовой уже в сумерках видел ещё машины рыбаков, разъезжающих от одной проруби к другой.
По льду густо намело. Колёса, хоть и шипованные, прессуют слой свежего снега и предательски скользят на этой снежной прослойке по гладкому льду. Несколько раз падаю, возможно, следует немного сбросить давление в камерах. Палатку поставил в море. От Солонцовых мысов подъехали рыбаки на УАЗике, пообещали мне назавтра много снега – "по колено". К ночи t=– 8°С. За сегодняшний день прошёл около 60 км.

Кажется, ветер не стихал всю ночь, трепал палатку. Вчера ставил её в снегу, за ночь ветром вокруг домика аккуратно выдуло снег.  Утром t=– 4°С.  Вокруг над горизонтом облачно, посредине – солнце. По льду метёт позёмкой, горы в снежной хмари, но линия берега видна. Далеко впереди по курсу в море вдаётся коса какого-то мыса (отсюда боюсь ошибиться какого именно). Над Байкалом ветер кружит и носит снежные вихри. Сильными порывами свежий снег парусами поднимается вверх на десятки метров, закручивается в столбы, наподобие смерчей. Сказать, что направление ветра непостоянное, не сказать и половины. Такое впечатление, что над Байкалом он одновременно дует в разных направлениях. Вот он вдоль берега гонит клубы снега на север, и тут же в море – точно такие же вихри несутся в южную сторону. Приходилось видеть, как над Байкалом, два высоких снежных языка, гонимые ветром, летят встречными курсами.
Ехать по слою свежего снега поверх гладкого льда не получается, как и вчера вечером, колёса на нём скользят, как будто еду на лысой резине. Снега не так много, сантиметров пять, но вот приходится идти пешком, и то осторожно – ноги хоть и в снегу, а всё равно проскальзывают. Морем срезал до мыса Большой Солонцовый, снега действительно стало больше. С утра я прошёл порядка 10 км, когда навстречу мне подъехал джип. Водитель Александр Бурмейстер из "Лиги байкальских ледовых капитанов", едет из бухты Заворотная в Хужир. Уверяет, что дальше будет много снега, хотя севернее мыса Заворотный он нынче не был. Целиком полагаться на его мнение я бы не стал. Но он уже пятый или шестой, кто за последние сутки говорит мне о глубоком снеге на подступах к Большой Косе и далее за ней. До мыса Котельниковский отсюда по GPS 90 км. Если прогнозы насчёт снега верны и впереди его не менее 30 см, то мне с велосипедом до Котелков идти по сугробам дня четыре. Далее, если дорога от Котелков действительно окажется хорошей, то можно пытаться доехать до Северобайкальска за день, т.е. к БАМу я в лучшем случае выйду 20-го вечером. Значит, к полудню 22-го в Екатеринбург, на закрытие конкурса "Путь-2008" я не успеваю.
Принимаю приглашение Александра ехать с ним в Хужир, а позже выяснилось, что и в Иркутск, поскольку именно в Иркутск, к себе домой, он направлялся в тот день. По мнению Александра, проходить Байкал на велосипеде надо в конце марта, захватывая первые числа апреля. Для такого пробега лёд в это время должен быть самый благоприятный.