По дорогам Средней Азии

Как и в прошлом году въезжать в регион я решил через Киргизию. В этом направлении ходят два состава: российский и киргизский. Первый на границах держат недолго и относятся к нему с уважением. В принципе, мне было всё равно на каком ехать, но моя конечная станция Маймак приходилась, по времени прибытия, на границу дня и ночи. В прошлом году я так же брал билет до этого населённого пункта, а так как поезд задержали на границе на три часа, то там уже были ночью, и пришлось ехать до Кара-балты. Поэтому я надеялся взять билет на российский состав. Но все надежды оказались безрезультатными, и пришлось ехать на киргизском. В этом году задержали только на два лишних часа, и потом поезд нагнал ещё 30 минут, в результате опаздывали только на 1,5 часа и были все шансы приехать в Маймак ещё засветло. С проводниками повезло: мало того, что они говорили на русском, даже между собой, они ещё и сами убирались в вагоне, и у них всегда был горячий чай. Чем ближе подъезжали к Киргизии, тем жарче становилось в вагонах. В Чимкенте я купил ледяное пиво. Это было сделано зря.
Красивые места начались с приближением к Киргизии, в прошлом году здесь ехали уже ночью. В этих местах граница между двумя государствами очень прозрачная, население ходит друг к другу в гости. Меня радовало то, что Маймак был уже близко, а солнце ещё не село. Я решил, несмотря ни на что, выходить на этой станции и добраться-таки до Чаткальской долины. В горах лежал снег, в этом году весна была холодной, и жара только начиналась. Итак, станция Маймак. Когда я вышел из поезда, то увидел стоявшую недалеко от перрона Ниву. Я подошёл и расспросил находившихся рядом людей что и как. Они встречали знакомых, и места в машине для меня не было, мне посоветовали обратиться с просьбой к водителю стоявшей поблизости иномарки, который тоже встречал приезжающих. Этот сказал идти за ним и поехал немного дальше, где его уже ждали. Когда я подошёл, то все уже упаковались, но меня всё-таки взяли. Разместились вдвоём на переднем сидении. Машина ехала в Талас. Всего с поезда сошло трое человек, включая меня. Дорога вела совсем в другую сторону, чем я думал. Ехали по направлению к селу Аманбаево. Справа была река, являющаяся границей с Казахстаном, потом границей стала железная дорога. И, тем не менее, я был уже в Киргизии. Дорожное полотно временами разбитое, но асфальт со времён союза сохранился хорошо. На встречу попались несколько машин и мотоциклов. Аманбаево оказалось довольно большим и длинным селом. На некоторых картах оно обозначено как Грозное. На всём протяжении трассы Аманбаево - Кировское было очень много машин. По тому, как они ехали, можно было сделать вывод, что не все водители были трезвыми. Когда подъехали к развилке на Будёновку, водитель попросил за проезд, я отдал ему то ли 50, то ли 100 рублей. Около поворота есть заправка. Пока ехали стемнело. Я пошёл в направлении Будёновки и обнаружил стоявший около дороги микроавтобус, водитель которого капался под капотом. Я спросил, сколько до села километров и как туда добраться. Оказалось, что это был маршрутный бусик из Кировки в Будёновку. Водитель ждал припозднившихся клиентов, но их всё не было. Прождав около часа и набрав только меня с рюкзаком, он поехал в Будёновку, где жил сам. Пока ехали, разговорились, и он предложил переночевать у него. Когда приехали, поужинали, а уже потом я пошёл спать.
Утром водитель меня подбросил до центральной трассы, так как дом находился несколько в стороне. А уже оттуда я пошёл пешком в сторону ущелья Кара-буура, надеясь поймать попутную машину. В километре от входа в ущелье есть небольшая плотина, которую начали строить ещё при союзе, а доделали турки, уже в период независимости Киргизии. Пришлось обходить водную гладь водохранилища, петляя вдоль его заливов. Я выбрал место, где дорога проходит ближе всего к воде, и решил искупаться, смыть с себя поездную пыль и пот. Пока плескался, в нужном направлении прошла машина. Перевал был ещё закрыт, и как мне до него добираться, было непонятно. Искупавшись, пошёл пешком по трассе. Меня догнал Зил. Я залез в кузов, где уже были пассажиры. В такой компании я доехал до слияния двух рек. Дальше шёл несколько километров с пастухом из кузова. Потом нас подобрали на Ниве двое киргизов, один из которых был охотником. Они ехали почти под самый подъём, стрелять горных козлов. Я уже было обрадовался, но тут водитель увидел, что кончается бензин. И оставив нас троих в тени скалы, поехал вниз на заправку. Ждали мы его два часа. Почему киргизы вспоминают о бензине в последний момент, для меня остаётся загадкой. Места здесь не очень красивы, хотя считаются заповедником. В реке есть форель. Когда достигли конечного пункта, мы с пастухом пошли дальше пешком, но вскоре и он повернул в боковое ущелье к своим баранам. А мне показал видневшуюся на склоне горы геологическую станцию и сказал, что там есть русские и, может, они подбросят до перевала. Вообще, дорога очень разбита. Здесь часты оползни и обвалы, камни эти никто не убирает. Мосты доживают последние дни, на один еле вписались на ниве. Несколько витков серпантина до базы геологов вообще в ужасном состоянии.

Вообще-то это не база, а золоторудный комбинат, который пока закрыт, а его обитатели не геологи, а просто охранники. Я зашёл к ним в гости. Живут они в вагончиках, которые расположены в стороне от основного здания комбината. Работают вахтой по месяцу. В одном из вагончиков они сделали баню, предлагали помыться. Состав интернациональный: русский и два киргиза. Сказали, что дорогу до перевала они прочистили, а что дальше, никто не знает. Показали, как срезать несколько длинных витков серпантина. Говорят, там 24 витка. Дело было к вечеру и надо было подняться как можно выше. Поэтому долго засиживаться я не стал, пообедал тушёнкой и попил чаю. Здесь я почувствовал результат ледяного чимкентского пива - стало болеть горло. Короткий путь мне объяснили плохо, я опять свернул не там. Но, держась нужного направления, вскоре вышел на правильную дорогу. Пока я срезал, вверх проехала нива. Но расстраиваться особо не стоило, ведь не факт, что они бы меня взяли. Когда вылез на дорогу, солнце уже было низко. Начали встречаться не растаявшие снежники. За очередным поворотом я увидел перевал. Здесь уже везде лежал снег, склоны очень крутые, срезать уже нельзя, а по дороге текли ручьи, превращая её в глиняное месиво. До перевала ещё было далеко, а ставить палатку в грязь и на проезжей части не хотелось. Решил идти до победного конца. Очень много витков, из-за этого подъём очень длинный по расстоянию. На перевале был уже в сумерках. Но спускаться я уже не стал, поставил палатку прямо на седловине. Здесь она довольно широкая, воды нет. У меня поднялась температура, и я узнал, что таблетки забыл дома. Когда засыпал, назад проехала обогнавшая ранее Нива, водитель мне посигналил.

Утром я увидел, что вниз идут две дороге, направо и налево. Сверяясь с картой, решил идти направо. Левая дорога была более простая для машин и более длинная для пешехода. Сделав пару витков по серпантину, я решил срезать напрямую. Болезнь давала о себе знать, ноги уставали быстро. В результате, и правая и левая дороги спускаются на дно ущелья, к реке, где они встречаются и по берегу уже одна колея идёт до самого выхода в долину. Здесь я понял, какие лавины перекрывают движение через перевал. Я думал, что они лежат на самом верху, на витках серпантина и объехать их нельзя, а оказалось, что эти снежные завалы находятся в самом низу ущелья, река в них промыла для себя коридоры, а дорога остаётся под толстым слоем снега. И это не парочка лавин, которые без проблем можно расчистить, а это огромные массы снега, иногда высотой около трёх метров и длиной метров по 20-30, а то и больше, встречаются они через каждые 100-200 метров, на двадцатом завале я их перестал считать. Даже не знаю, когда это всё растает. Шёл весь день, хорошо, что погода была ясная, и только на выходе из ущелья начался сильный ветер и мелкий дождь. Из-за перевала чабаны пригнали в это ущелье свои отары. Парочку я встретил. Кстати, лавины лежали даже около выхода из ущелья. Здесь была весна. Я надеялся, что люди будут уже на слиянии Кара-кысмак и Чаткала, так как на карте, в этом месте, были какие-то дома, но оказалось, что сейчас это только развалины. Сил идти дальше уже не было, и я решил заночевать около моста через Кара-Кысмак. Здесь был небольшой лес и хорошая полянка.

Утром палатка покрылась толстым слоем инея, настоящие весенние заморозки. Вокруг были заснеженные вершины и свежая зелень. Чаткальская долина уходила вдаль на 200 км и края её не было видно, а ограничивающие её заснеженные пики, опускаясь к горизонту, растворялись в небесной синеве. Предстояло пройти 17 км до первого села. По пути встретился русский чабан, который мне об этом и сказал. Вдоль дороги росли редкие кусты барбариса, и я ел их листья, как наш российский щавель, разницы никакой. Чаткал не видно, так как он течёт в глубоком каньоне. Вдоль дороги встречаются небольшие ручьи и небольшие островки деревьев. Встреченный позже киргизский чабан, сказал, что перед селом будет работающий золоторудный комбинат, откуда могут быть машины. Вскоре я увидел горы отработанной породы, но заходить на территорию не стал. До села идти километра два-три.

Когда дошёл, то первым делом я решил узнать насчёт аптеки. Но местного населения видно не было, уже пройдя половину посёлка, я увидел строящего около дороги какой-то сарай киргиза. Подойдя к нему, я спросил про аптеку, он хорошо говорил по-русски. Аптека оказалась закрытой, и мой новый знакомый, по имени Айдар, послал детей на поиски медсестры. Когда она пришла, то меня постигло разочарование. Из лекарств были только стрептоцид, парацетамол и измеритель давления. Киргизских сом у меня не было, а рубли брать отказывались. Пришлось идти в местный «камок» чтобы разменять валюту. Курс был очень невыгодным один к одному, когда реальный - один к полтора, но делать было нечего. В таких местах либо всё даром, либо всё очень дорого. После приобретения стрептоцида для горла, пошли в гости к Айдару. Пока ждали обеда, он рассказал про местную жизнь. Айдар был охотником и часто ходил в горы, на несколько дней, на охоту, окрестности он знал очень хорошо. Если кто соберётся в те края, вот его телефон Шайбеков Айдарбек 0777871269, будет вашим проводником. Здесь есть кабаны, которых киргизы, несмотря на то, что они мусульмане, употребляют в пищу. В окружающих горах очень много золота, можно мыть прямо в Чаткале, но надо знать места. Посёлок называется Чак-Мак-Су, но все его знают как МЖС. Даже на автобусе, который ходит отсюда каждое утро в 6.30, написано Ала-бука-МЖС. Здесь есть сотовая связь. С окраины посёлка открывается отличный вид на каньон Чаткала, который течёт в настоящем лесу. Но деревья местное население постепенно вырубает, так как раньше сюда возили уголь, а теперь его привозят редко и он дорогой. От поворота, где я ночевал, есть автомобильная дорога до Кара-Токой, но не до самого озера.

Утром я загрузился в автобус, в котором мне предстояло трястись семь часов. Поездка в нём довольно запоминающаяся. Иногда здесь возят коров, но в этот раз повезло, было только два барана, которых положили мне в ноги. Рядом тошнило в пакет девочку, а её мать кормила грудью маленького ребёнка. Киргизы вообще неряшливы и чем-то напоминают русских. Здесь никого ничего не заботило, на сиденья можно класть ноги в обуви, можно плевать на пол салона. Короче чувствуй себя естественно и непринуждённо. Я, не стесняясь, ковырялся в носу.
Окружающий пейзаж интересен до Каныш-Кыя, а дальше ничего интересного до самого Касан-Сая, где есть красивый скалистый каньон. Перевал Чапчыма не впечатляет, хотя он и довольно высокий. В Терек-Сае осталась небольшая русская община, чабана из которой я встретил в Чаткальской долине. По пути есть полноводный родник, где останавливается большинство машин. Уже в ущелье Касан-Сая остановились на обед. Водитель позвал за свой стол, где он сидел с несколькими киргизами из автобуса. Я спросил, что сколько стоит, но мне сказали, что не стоит беспокоиться. Заказали всё за меня. Порции были очень большими. У меня были сомнения, что меня угощают, я решил, что отдам, сколько скажут, главное, чтобы не совсем наглели. Перед Ала-букой проезжали рядом с Касан-Сайским водохранилищем с красивой зелено-голубой водой. В конечном пункте была сильная жара, которая после горной прохлады казалась невыносимой. Я с водителем пошёл обменять рубли на сомы, чтобы заплатить за проезд. Долго искали того, кто согласится. В результате торговец узбек произвел обмен по нормальному курсу. За проезд я отдал 280 сом(или 180, сейчас уже не помню) и за обед водила содрал с меня ещё сотню. В аптеках нужного антибиотика не было, лечение пришлось отложить ещё на неопределённое время.
Дальше я решил ехать стопом, так как здесь была уже цивилизация. В этих местах узбеки похожи на киргизов и наоборот. Поэтому трудно определить, кто есть кто. От Ала-буки меня взял неопределённой национальности водитель. Довёз до Ак-тама. Дальше начинался объезд узбекского Наная. Здесь дорогу только начали строить, и она заасфальтирована только небольшими кусками, а в основном грунтовка с щебнем. Границы не видно, она здесь только на карте. В Ак-таме меня взял молодой парень, который ехал со своей будущей женой домой в кишлак Тосту. Пока ехали, он позвал в гости, я согласился. В его доме жили одни женщины. Бабка, мать и старшая сестра с детьми. Участок у них огромный, большой фруктовый сад. Есть ещё и дача, выше по ущелью. Когда сели за стол, то я увидел земляничное варенье, которое я очень люблю. Узнав о том, что у меня болит горло, принесли ещё и малиновое. Кстати, мать, пригласившего меня парня, отлично говорит по-русски. У неё на телефоне был какой-то дешёвый тариф для звонков в Россию, и я позвонил с её сотового домой в Пензу. Две минуты обошлись всего в десять сом. Пока женщины готовили ужин, мы с Эрмеком пошли прогуляться по окрестностям. Вечером началась гроза в горах, и над Кёк-Сараем сверкали молнии. Ночь прошла спокойно, выспался от души.

Утром в том же составе, как и вчера, поехали в Караван, где у моего знакомого было совещание, а работал он в ментовке. Там мы с ним и расстались. Караван был крупнее Ала-буки и я всё-таки решил раздобыть лекарства. Нашёл аптеку и спросил нужные мне антибиотики, но их тоже не было, поэтому я «плюнул» на всё и купил то, что пьёт местное население. Вышел из аптеки и стал пить таблетки. Вдруг сзади меня окликнула девушка. Она приняла меня за иностранца и хотела познакомиться. Но обратилась на русском. Почему меня все принимали за американца или европейца, я не понимаю. Мы с ней познакомились, её звали Даниха, она была казашка и довольно симпатичная. Кстати, в этих местах киргизки довольно симпатичные, не то, что в горных кишлаках. Я спросил про инет, и она предложила пойти с ней в офис, где она работала, и воспользоваться сетью там. Отправив электронные письма и попрощавшись, я пошёл искать выезд в сторону Таш-Кумыра, но нужно мне было в Сары-Челек. Оказалось, что на Таш-Кумыр есть другая дорога, которая короче, и она проходит в стороне от трассы на Сары-Челек. Определившись с направлением, я застопил иномарку. На ней, с охранником, ехавшим на работу, я доехал до Кара-Джагача, даже немного подальше, до развилки на Кызыл-Туу и Кара-суу. От него я узнал, что здешние места славятся черносливом. Дорога местами красивая, идёт неглубокими ущельями. Деньги я опять не разменял, и на руках у меня были российские рубли, которые здесь никто не хотел брать.
Машин было мало, да и маршрут тупиковый. Я уже хотел ехать дальше в Таш-Кумыр, но меня взяли до Кызыл-Туу. Там я ещё простоял около часа, потом взяли на рейсовом автобусе до Джилгына, бесплатно. Дальше мне повезло, и меня взяли до Аркита. За рулём был брат Сары-Челекского егеря. Сначала заехали за ним в Аркит, где пообедали, а потом поехали до самого озера. От Аркита до Сары-Челека километров 17 по серпантину. Сразу за селом пропускные ворота, где берут деньги за нахождение на территории заповедника. Цены для местных чисто символические, а вот с меня содрали 300 рублей, так как 400 сом у меня не было, это тариф для гостей из стран СНГ, для иностранцев, около 1000 сом. Потом мне говорили, что надо было сказать, что я с Бишкека и паспорт не показывать, но я уже отдал деньги, мне дали какой-то квиток. Природа там действительно красивая. Дорога идёт по настоящему лесу из деревьев грецких орехов, а так как здесь была весна, то всё цвело, и было очень красиво. Пахло черёмухой. Срезать серпантин навряд ли получится, слишком густые заросли и крутые склоны.
Первым появляется Кыле-Кёль. Вода во всех озёрах приблизительно одинакового цвета. Но отдельно от окружающей природы они не смотрятся. Воспринимается всё в целом. Около озёр есть четыре стоянки егерей, которые следят за своей территорией. У моего знакомого, территория была на берегу Сары-Челека, на правом берегу реки, вытекающей из озера. Там были деревянные домики и мостки, уходящие в озеро, метров на 10. Ещё такая же база, но с бОльшим количеством домиков и прочего, расположена в истоках реки, вытекающей из озера, но на противоположном берегу, недалеко от моста. Третий егерь живёт на противоположном берегу Кыле-кёля и четвёртый на берегу Ири-Кёля. Последний уехал в Аркит, по делам, на несколько дней. Здесь оказалось, что за каждую ночь в заповеднике надо тоже платить. Сначала определяешься с выбором егеря и подвластной ему территорией, а потом платишь ему. Интересно, что ночь в своей палатке проходит в перечне, как аренда палатки, стоит это удовольствие 300 сом, мне обошлось в 250 рублей. Но как показала действительность, егеря не отрывают зад от насиженного места и навряд ли вас кто-то там найдёт. Сейчас бы я, конечно же, ничего им не заплатил. Вечером егерь сводил меня к озеру, лежащему в скальной пиале, между Сары-Челеком и Кыле-Кёлем. Уровень воды в нём выше всех озёр и в него не впадает и не вытекает ни одного ручья. Вода в нём тёплая, и есть мелкая рыба, на которую охотятся живущие рядом с водой змеи. Само озеро окружают высокие осыпные и скальные склоны. Потом зашли на чай к егерю с Кыле-кёля, живущему здесь с семьёй и пчёлами. Меня предупредили о том, что в нижних кишлаках бывали случаи грабежа иностранных туристов. В Арките спокойно, там сдают жильё для приезжих. Ночевал я в своей палатке, рядом с домиком егеря.
Утром пошёл искать Ири-Кёль. Думал, оббегу по-быстрому все озёра и вниз. Маршрут начал с подхода к правому, по ходу, берегу Сары-Челека. На склонах растут красивые и высокие ели. Сначала тропа была хорошо видна, но потом стала пропадать и совсем исчезла в густых зарослях травы. Пришлось идти по карте. Вскоре я вырулил на хорошую тропу. После подъёма в урочище Упал я решил срезать и выйти к истокам озера Ири-Кёль. Это было зря. Кругом были буйные заросли какой-то травы, выше человеческого роста, от соприкосновения с ней могут быть ожоги. Но начал я срезать по тропе, которая вскоре пропала, надо было повернуть, но моё тупое упрямство не дало этого сделать. В результате, пока я дошёл до истоков озера, я поднялся на несколько холмов и спустился с них. Была роса, и было скользко на склонах, я весь промок, высокая трава меня уже не волновала, я тупо ломился через её заросли, а подлые тропы то появлялись, то исчезали вновь. Выйдя к озеру, я решил идти по его правому берегу, не так заросшему травой. Надо было выбрать левый берег. Склон оказался очень крутым, поросшим кустарником, через который лезть оказалось ещё хуже, чем по траве. Но временами появлялась еле заметная козья тропка. Я скакал по склону то вверх, то вниз, продираясь через кустарник. И вот склон стал пологим, и я спустился к воде. Здесь я решил сделать привал и высушить одежду. Озеро красиво, особенно цвет воды, к тому же она очень прозрачная. Есть какая-то мелкая рыбёшка. Я искупался несколько раз, просто окунаясь в воду, так как она была очень холодной. В перерывах постирался и позагорал. Когда я отдохнул, то пошёл дальше вдоль озера и вышел к протоке, которую предстояло пересечь, хотя она и была неглубокая, но перепрыгнуть её навряд ли получится. Пришлось разуваться и переходить босиком, дно илистое. Протока вывела к ещё одному круглому озеру. Дальше я шёл по тропе, она снова ныряла в заросли уже ненавистной мне травы, от которой у меня на теле появились волдыри, как от ожогов, хотя никакой боли сразу не чувствуешь. Заживали долго. Попетляв я вышел к егерю на берегу Кыле-Кёля. Там попил чая, попробовал его мёд и жареную рыбу-маринку. Здесь стоял Зил, значит, есть автомобильная дорога. По ней-то я и пошёл вниз до основной трассы с озера. Но пару мест можно было срезать. Мне повезло, что впереди меня шли местные, гостившие у егеря. Если бы не они, то я бы протопал парочку лишних километров по дороге. Через реку из Кыле-Кёля есть автомобильный мост. Когда вышли на основную дорогу, я пошёл потихоньку вниз, а местные остались ждать попутку. Меня они догнали минут через пять, уже на волге с местным лесником.

Доехали быстро, денег с меня не взяли. На выезде через ворота заповедника никто ничего у меня не спросил. Уже в Арките встретил автобус из Оша, ходит он сюда через день. Я попал в день пятидесятилетия заповедника, намечались гулянья. Но я решил не испытывать судьбу и пошёл на край села ждать попутку. Ей оказался джип с пятью подростками. Всё равно сложно общаться с современной молодёжью, слишком много понтов. Но до Таш-Кумыра доехали быстро и с комфортом. Дорога красивая. Интересно слияние Кара-Суу и Нарына. Оказавшись на трассе Бишкек-Ош, я застопил попутку до Майли-Сая. Но по приезду водила попросил денег, я дал ему полтинник. Надо было срочно менять деньги. Дальше поехал на такси за 30 сом до Кочкор-аты. Но обменять деньги там не получилось, валютчики уже разошлись, было уже поздно. Водитель пригласил переночевать у него, а утром разменять деньги и отдать долг. Я согласился.
Утром разменяли деньги у таксистов. Я отдал за проезд и пошёл искать удобную позицию для автостопа. Уехал быстро, взял таксист, ехавший за клиентами в Узген. В этом году здесь лето было дождливое, и я увидел Киргизию всю зелёную. Этот цвет ей идёт больше, тем более в этих местах. От Узгена уехал так же быстро. Взял парень до поворота на Кара-Су. Он работал в Москве на стройке, сейчас пробовал начать дело здесь. Он дал 20 сом, чтобы доехать до Оша. Так и получилось. В городе я пошёл на базар и в интернет. Фруктов ещё было мало, в основном урюк и черешня. Из Оша я решил ехать в Таджикистан через Памир. На автовокзале еле нашёл маршрутку в нужную мне сторону. До Гульчи маршрутки ходят редко, а вот до кишлака Лянгар, довольно часто. За 80 сом меня подвезли даже немного дальше, где и была конечная остановка. Там я спустился к реке и перекусил купленными на базаре фруктами.
Когда вышел на трассу, то практически сразу мне остановил китайский камаз с киргизом за рулём, его напарником был сын. Камазисты возят уголь из карьера в Сары-Моголе в Кызыл-Кию. Так что машины найти можно. На этом промежутке за ремонт дороги взялись китайцы, взялись серьёзно, как и в Таджикистане. Они строят шёлковый путь для своего товара. Дорогу они ведут со стороны Иркештама. Дорожное полотно во многих местах отсутствует и машину очень трясёт, маленьким машинам приходится тяжеловато. В этом направлении дорога мне показалась интереснее, чем когда я ехал с Памира. Виды совсем другие. На перевале Талдык снег уже растаял, а на окружающих его вершинах ещё нет.

В Сары-Таше была свадьба, и я решил там не останавливаться и поехал до развилки на Памир. На перекрёстке дорог был сделан военный блиндаж, а метрах в ста был жилой дом. Водитель посоветовал, если не будет машин, переночевать там. Но я решил идти по дороге в сторону Памира. Несмотря на мои ожидания, из блиндажа никто не вышел. Километрах в двух от перекрёстка, и в полукилометре от дороги, виднелись купола локаторной станции. Когда проходил мимо, на меня никто не обратил внимания, но, по-моему, жизнь там ещё теплится. Я шёл по пустынной трассе, любуясь пиками заалайского хребта, в лучах заходящего солнца. Я решил ночевать в степи и искал более или менее подходящее для палатки место. Машины так и не появлялись. Палатку поставил в небольшом овражке, метрах в ста от дороги. Здесь есть комары. А ночью в небе было очень много звёзд.

Утром были лёгкие заморозки, а ещё там постоянно дует сильный ветер. Выйдя на трассу, я стал ждать попутку, дело обещало затянуться надолго. Проехал полупустой уазик, но он даже не остановился. Ещё через полчаса появился «матиз», меня взяли до заставы – это обозначенный на карте посёлок Бордёбо. Когда подъехали, то увидели проехавший ранее уазик. В нём ехала в Мургаб какая-то престарелая и вредная француженка. Несмотря на то, что кроме неё в уазике были только водитель и его напарник, она напрочь отказывалась взять меня до Мургаба. За меня просила чуть ли не вся застава, но тётка была очень вредная. Как мне сказали, она здесь часто катается и никого не берёт, раз даже кинула американцев. На заставе меня приняли довольно хорошо.
Я долго сидел на дороге, в ожидании попутки, которой сегодня могло и не быть. Когда дело подходило к обеду, я пошёл в вагончик к военным. Познакомились, пообщались и меня пригласили пообедать за офицерским столом. После трапезы я решил идти пешком, до таджикской заставы было около двадцати километров. Заодно, подумал, посмотрю местные красоты. Здесь уже начинались горы. Когда я свернул в боковое ущелье и начал подъём на перевал, меня догнал японский микроавтобус и взял на борт. Это были путешествующие иностранцы. Он был хорватом, а она с Пуэрто-Рико. Познакомились они в Японии, где вместе работали. Накопили денег, купили этот микроавтобус и на нём поехали в путешествие. Сначала во Владивосток, потом в Якутск, Мирный, Ленск, Бурятию, Монголию, Казахстан, Киргизию, где мы и встретились. В дороге они были уже год, жили в машине, но выглядели довольно опрятными. Данко хорошо говорил по-русски, со своей подругой он общался на испанском. В Оше у них порвался ремень генератора и они заменили на китайский. Купили два, но один уже «накрылся». С ними я доехал до таджикской заставы. Меня пропустили быстро и даже не просили денег. Про пропуск тоже никто не спросил. Здесь были только памирцы. Народ они не очень хороший, смотрят на всех свысока и считают себя особенными. С иностранцев содрали за машину и проезд по Памиру. Когда поставили им печати и пропустили, то на выезде опять остановили, но уже те, кому ещё денег не дали и стали с них трясти ещё за что-то, грозились не пустить. Судя по рожам, они запросто могли так и сделать. Я посоветовал отдать пять евро. Данко долго упрямился, но потом всё-таки решился, так как пограничникам было всё параллельно. Пока мы стояли, нас обогнал джип с киргизами. Надо было пересесть к ним, но я решил остаться с иностранцами. После того как все получили свою долю, нас отпустили. На улице было очень холодно и дул сильный ветер. Когда доехали до Маркансу, уже стало темнеть. Тут забарахлил китайский ремень. Но машина пока ещё могла ехать. Дожали до последнего. Иностранцы оставались ночевать в машине и ждать попутный транспорт, а я пошагал под звёздным памирским небом в сторону Каракуля. Прошёл километра два, но посёлка видно так и не было. Поэтому решил ставить палатку в песчаных дюнах, около дороги. Звёзд на небе было так много, что, казалось, будто я в космосе. Там очень красивое ночное небо.

Утром я пошёл пешком до села Каракуль. Меня догнал гружённый товаром ЗИЛ с киргизским водителем и киргизской коммерсанткой, меня они взяли с собой. Но буквально перед посёлком лопнуло колесо. Когда доехали, то решили сначала позавтракать, а потом идти искать баллон. Завтрак был ещё не готов, и пришлось немного подождать. Нам принесли чайник шир-чая, масло и лепёшки. После завтрака пошли на поиски баллона, но ни у кого не находилось. Поняв, что это может затянуться довольно надолго, я решил идти на трассу и ждать другую попутку.