Воньга-2008

Я долго думала, как назвать этот душераздирающий отчет. И об эпиграфе думала. Вобщем, мысли все какие-то не по делу случались. Но я себя преодолела. Название сваяла только что, эпиграф придумался дня на 3 раньше…
Готовы? Тогда приступаю.

Состав:
Семья Харитоновых: Саша (папа), Аня (мама), Женя (13), Дима (10)
Семья Исаковых: Миша (папа), Слава (13, одноклассник Жени)
Семья Горбатовых: Витя (папа), Юля (мама – я это), Данила (10), Нюта (8).

Время сплава:
05 – 18 июля 2008г

4 июля, поезд
В ночь с 3 на 4 июля, а точнее – в 0.50 отправился с Ленинградского вокзала наш поезд.
Но сначала к нам приехал Саша с УАЗиком. УАЗик был на последней стадии заполненности – в нем лежали вещи Харитоновых и Исаковых. Куда-то должны были уместиться еще и наши. Как ни странно, путем сложных математических расчетов, физического напору и уверенности в победе правого дела, наши 3 здоровых рюкзака, 2 маленьких рюкзака и огромная сумка (как у челноков) были упихнуты унутрь. УАЗик, кажется, был в шоке от суровости обращения. Но что поделаешь? На соседнее с водителем место усадили Нея с уткой, пожелали ему хорошего пути и направились к метро – людей туда пускают охотнее, чем собак.

На вокзале около пандуса был обнаружен все тот же Ней, та же Утка, семья Исаковых и тонна наших вещей. Саша отбыл вместе с УАЗиком отвозить тестя до 3го транспортного кольца, откуда тесть уже сам транспортировал УАЗик на стоянку перед своим домом, Витька ушел покупать билет на Нея и оплачивать негабаритный груз (карандаш от катамарана), а Исаковы и мы сели ждать остатки семьи Харитоновых, которые тоже добирались до вокзала на метро.

Проводница – ну очень нервная. Дергает по любому поводу. Обещала придти и лично снять детей с полок, если мы уложим их на верхние. А куда их еще укладывать? Кто себя не помнит в детстве? Счастье только если едешь на верхней полке. Да и я со своими руками вряд ли способна была бы залезть на верхнюю полку – мне чашку больно держать, а себя куда-то подтягивать – это из какой-то другой жизни. Витька решительно прикрепил детей эспандерами. Дети, счастливые, уснули.

Купе устроены как-то ну очень странно. Между внешней стенкой и багажным отделением под нижней полкой – не просто щель, а довольно приличное место. Ней решил, что это его личная норка и прекрасно там устроился. Пришла проводница проверять билеты. Когда дали ей билет на собаку, огляделась, пробормотала «Да, вы же с собакой», еще раз тревожно оглядела купе и ушла. Нея видно не было. Скажу больше, в Харитоновском купе в эту щель концом был воткнут карандаш с трубами от катамарана. Это не помешало Нею ловко и изящно утрамбовываться в щель гораздо более узкую, чем в нашем купе.

В Москве было холодно. В Питере тепло, в Петрозаводске – жара. Мы, наивные, радостно обсуждаем погоду…

В 3.00 нас высадили на ст.Энгозеро. Маленькая станция, народу никого. Светло – все-таки север. Что такое «темно» мы вспомним, только когда вернемся в Москву. Но об этом речь впереди.

До воды недалеко, но напрямую не видно. Все уходят. Нюта, Ней и я остаемся сторожить те вещи, что не удалось унести за первую ходку (потом будут вторая и последняя – третья). Как только наши скрываются за деревьями, прибывает поезд из Питера. Заспанная проводница открывает дверь:
- Садитесь?
- Нет, мы только приехали.
- Из какого тогда вагона? – суровеет проводница.
- Мы с другого поезда, - улыбаюсь я.

Еще минут через 20 приходит другой московский поезд. С него сходят трое колоритных мужиков. Вещей почти нет. Если сравнивать с нами – вообще нет. Учитывая, что закупаться по дороге продуктами негде, не очень ясно, чем и как часто они намереваются питаться. Один из них остается сторожить вещи, а двое уходят вместе с нашими.
По дороге Витька и Саша вызнают у них, что они тут уже не первый раз, что они на катамаране, что к этому катамарану полагается 8-м и 25-кг мачта, и что маршрут проходится за 14 дней без дневок. Мачта вызывает живой интерес, но нам так и не удастся увидеть ее в собранном виде. Что касается маршрута, то у нас информация несколько иная и подобные изменения в программе волнуют всех. Но выбора уже нет, так что остается только одно – собраться и грести.

Собираемся прямо в деревне, на полянке перед одним из домов. Моросит дождь. Очень холодно. Мы с Аней на горелке в предбаннике палатки кипятим воду, чтобы замешать быстрорастворимые каши. При этом пытаемся по очереди отползать в палатку и спать. Внутри уже дрыхнет Нюта, которую Аня заботливо укрыла пледом. Наконец все съедают кашу и по два бутерброда с копченой колбасой, запивают кто кофе, кто чаем. Исаковы продолжают собирать байдарку, Саша и Витя вместе с мальчиками – катамаран.

Стоило Нюте проснуться и 5 минут пробеситься, как она потеряла одну из любимых сережек, подаренных папой. И весь поход, дабы дырочки не зарастали, мы через день переодевали сережку с уха на уха. Придумала, кстати, гениальная Аня - мне бы в голову не пришло, я бессережная, мне тонкости этого искусства чужды...

Наконец, кат и байдарка не только собраны, но и упакованы. Мама! Наш катамаран выглядит как Ноев ковчег, на который еще не запустили каждой твари по паре, но уже запаслись для них провиантом. Дети должны сидеть на третьем слое вещей. Очень грандиозно. Отбываем в 10:15. Местные мальчишки наблюдают за отбытием с любопытством. И было, кстати, на что посмотреть. Мало мы на майские грузили катамаран. Надо было вместе с УАЗиком на него грузится. При такой массе, как теперь, он вообще не управляем. Точнее, управляем даже ветром. Какое-то время мы кружимся почти что на одном месте, при этом Саша с Витькой на корме ката ведут неспешную тихую беседу о причинах столь сложной траектории передвижения.

Возникает стойкое подозрение, что мы вообще не уплывем. Мы, однако, отплываем и даже гордо движемся в серые дождливые дали.

Около 13:00 обнаруживаем протоку между островами, которую не видит навигатор, но которую мы видим воочию. Чалимся на мысу размером с хрущевскую кухню. Холодно. Устали. Хочется размять ноги. Заодно решаем сварить суп. Заодно сделать второе. Заодно чай. Вобщем, обед. Неожиданно, но приятно.

При следующей погрузке на кат, мужики пересаживаются на нос. Сзади гребут Женя и Данила (по очереди) с одной стороны и Аня ( с другой стороны). Правый баллон травит. Аня планомерно уходит под воду, но героически гребет (точнее, рулит, что гораздо тяжелее).
То и дело нас нагоняет дождь, а с ним и ветер. Причем, не попутный.

Около 18:00, сделав всего приблизительно 10км по озеру, чалимся в каком-то болотце. Успеваем поставить палатки, сделать ужин. Кидаем жребий для установления порядка дежурств (дни стапеля и антистапеля стандартно общие для дежурства). Порядок установлен следующий: Горбатовы – Харитоновы – Исаковы.
Снова дождь. Ложимся спать. Устали. Дневную норму не выгребли катастрофически.

Встали в 10:15. Дождь. Героический Витька уходит разводить костер и варить кашу. Под прикрытием пончо на крышке контейнера режу бутерброды. Чудное начало дня.

После завтрака Исаковы уходят рыбачить, дети играют в карты в нашей палатке, Саша и Витя обсуждают на улице различные допустимые конфигурации катамарана. Мы с Аней и Неем лежим в Харитоновской палатке и замышляем бунт. Точнее, мы с Аней замышляем, а Ней просто лежит. Бунт, кстати, не удался. Пока мы замышляли сделать дневку прямо в болоте, ибо очень не хотелось под дождем чегой-то там собирать и кудай-то там грести, Витя и Саша проявили неординарные способности. Выйдя на природу из сухой и теплой палатки, мы обнаружили существо, которое раньше было просто катамараном, а стало ну прямо-таки Мэри Поппинс.

Весел было у нас 6 – для 4х гребцов и 2 запасных. Из конструкции видно, что 4 весла обрели новую жизнь. Гребцов осталось двое – Витя и Саша. Что делать? Вздохнули, стряхнули с ресниц дождинки, собрали вещи, погрузились.

Перед самым отплытием Женя удивленно говорит:
- Ой, я еще один носок нашел!
- В смысле? – интересуемся.
- Ну, я вчера уже один здесь на камне находил. А теперь и второй лежит.
- И что? – нудит Данила. – Я тоже вчера тут эти носки видел.
- А чьи это носки? – подозрительно вопрошаю я.
- Да кто ж знает, - пытается успокоить меня Витя. – Наверное, от прошлых «постояльцев» остались.
- Хм. Данила, ну-ка, глянь поближе, - командую я.
Данила, пыхтя, разворачивает мокрые комочки носков и взору открываются красные полосочки.
- Ой, - говорит Данила. – Это мои носки.

При сборах также была обнаружена обезножившая Утка. Одну лапу Ней ей за что-то ампутировал. Мож, гангрена началась, а мы момент упустили и Ней принял самостоятельное решение. По результатам проведенной операции я тоже приняла решение и убрала Утку в карман рюкзака, чтобы выдать только в последний день похода - при штурме поезда на ст.Кузема.

Отчалили, вобщем.
Подняли парус, поймали попутный западный ветер и полетели в сторону острова Олений со скоростью 7км/час. На зеркале волны огромные, ветер сильный. Летели, как птицы. Встретили два ката-четверки. Они нас догоняли, пока шли вдоль берега, но стоило выйти на зеркало, как мы просто улетели от них. Видели маленький остров с огромным крестом, на котором сидят чайки. Исаковы засисли фотографировать и мы потом очень переживали, что теряем их из виду – на горизонте была только маленькая желтая точка Мишиной куртке. На байдарке по таким волнам гораздо страшней и опасней, чем на кате-УАЗике. Однако Миша со Славой вскорости нас догнали и уверили, что им такие волны очень даже нравятся.

Зачалились на восточной оконечности о.Олений – бегом бежали через болотце-бухточку, куда зачалились, чтобы застолбить сухой и красивый мыс с соснами (намечались те самые 2 ката-4ки, которых мы обогнали ранее). Снова прошли около 10км, но уже всего за три часа. Вот что значит скорость. Эх.

Вечером Миша принес качан капусты (Аня очень любит брать с собой капусту и кормить нас свежим салатом из капусты с растительным маслом). Мише достались 2 качана из 4, взятых в поход. После бурного «переплава» озера, он выложил их на просушку. Но не на герму, как сделала умная Аня, а на камушек. Какая разница, говорите? А большая разница. Герма – вещь. То, что на ней лежит, просто так приличной собаке брать нельзя. А камушек – природа. Что лежит на камушке, то еще никому конкретно не принадлежит. А тут еще голодно. Да и вообще – Ней очень даже овощи уважает, в том числе и капусту. Отсюда результат. Миша принес то, что когда-то было кочаном капусты, а теперь хранило следы собачьего пиршества. Вздохнули, отдали нам и велели выдавать собаке в необходимых для его девитаминизированного организма пропорциях.

Встали. Дождя нет. Стоило собраться и отплыть, как он нас настиг. Да еще и ветер с любимого нами западного сменился восточным. Спустили парус (точнее, подняли, ибо по конструкции его спускание предполагает подвязывание к верхней перекладине). Смогли пройти вдоль Оленьего, но по стороне «материка». Витька и Саша гребут изо всех сил, дождь хлещет, жизнь не налаживается. Я смотрю на навигатор и ободряю мужчин:
- Вы хорошо гребете! Скорость – 3,4км/час!
Потом приглядываюсь. Стрелка навигатора показывает в обратную сторону.
- Ребята, нас с такой скоростью задувает в залив!
Эх, пришлось еще и обратно немного проплыть, чтобы зачалиться на очень красивом высоком берегу, состоящим практически из одного огромного куска камня. На дополнительной возвышенности – стол со скамейками. Это чтобы любоваться окрестностями. Не наш случай – дождь, холодно, противно. Ставим палатки и любоваться ничем не желаем.


К нам на огонек заглядывает Саша. Вообще-то, он заглянул вместе с Аней, но так долго располагался в палатке, что Аня не дождалась окончания «укладки» и ушла в свою палатку на растерзание детям, играющим в карты. Саша же, закопавшись в наш обширный спальник, вдруг посоветовал мне:
- Зажми, нет, зажмурь…уши
И заорал:
- Анечкааааа! Вернись!
Гордая Анечка не вернулась, зато настроение неадекватно поднялось.
В конце концов, согревшись, все уснули. Через какое-то время пришел Дима.
- Папа, тебя мама зовет обед готовить.
- Ага, - сквозь сон ответил Саша, - вот я сейчас в котлы воды наберу и приду, – и продолжил мирно спать.
Через 5 минут Димка воззвал заново:
- Паап, тебя мама зовет.
- Знаешь, что, сын, - предложил просыпающийся Саша, - а ты заходи к нам в палатку и мама не будет гонять тебя туда-обратно.
Сказано – сделано. Димка быстро очутился внутри.
Через 5 минут. Женя:
- Паап, тебя мама зовет.
- О, Женя, - обрадовался Саша. – Заходи в палатку!

8 июля, Энгозеро. Дневка.

В этот день случилось то, чего случаться никак было не должно. Дневка случилась. Шел 4й день похода, уже 2 дня, как мы должны были уйти из Энгозера. Но мы все еще были только на полпути к Пайозеру – следующему за Энгозером. Собственно, дневать было неразумно. Но такая мерзкая и холодная погода с нами еще не случалась. Да и ветер дул исключительно восточный. Выгрести нереально. Решено было постоять и даже родилась крамольная мысль вообще с Энгозера никуда не уплывать, а ждать хорошей погоды. Дождавшись же, просто кататься по островам, а потом вернуться обратно на ст.Энгозеро, откуда доехать 2 остановки до ст. Кузема, откуда у нас билеты до Москвы.

Первую половину дня проводим, разгуливая по окрестностям. Ветер не мешает любоваться соснами и водой, не мешает он и фотографировать. Наконец-то)


Слава вылавливает некую большую рыбину, которую в конце похода, по предъявленным образцам (см. 18 июля) определят как язя. Миша сварит в обед настоящую уху, но обед у него получится только в половине восьмого вечера, когда все уже изрядно оголодают…


Недалеко от стоянки обнаруживаются следы невиданных зверей. Невиданных - в прямом смысле. Мы их не видели. А следы.. Ну что следы? Экскременты, одним словом. Аня для масштабу поставила героически рядом с этим делом свой сапог. Может, кто из френдов просветит нас - чье есть ху?




Витька, как всегда, решает устраивать детям конкурсы. Однако дети заметно подросли. Поэтому игры становятся несколько иными. Теперь у них role-play. На начальном этапе каждый выбирает себе игрока, относящеося к тому или иному первоэлементу. Как итог, Слава (первоэлемен земля) – некромант, +1 сила; Женя (дерево) – друид, +1 сила; Дима (металл) – киллер, +1 сила; Данила (вода) – эльф, +1 скорость; Нюта (огонь) – маг, +1 скорость. Игра становится многоуровневой, призы тоже бывают разнокачественные. По идее, каждому за поход должен достаться один супер-приз и несколько маленьких. Если Витьке будет не лень, он, возможно, сам расскажет про все те конкурсы, что он устраивал для детей. Я честно буду писать только итог.
В этот день итогом была победа Славы. За что он и получил швейцарский нож. Гип-гип ура)

Наконец по заголовку видно, что мы сдвинулись с места и покинули заколдованное злым дождем и коварным восточным ветром Энгозеро.

Ветер попутный, дождя нет. Солнца, правда, тоже нет, но это нам уже как бы и не страшно вовсе. После того, что мы видели, простое отсутствие солнца нас не пугает. Тем более, что при его отсутствии день и ночь вообще никак не отличаются. Потому что ночи – белые. То есть абсолютно.
Саша с Витей переделывают катамаран. Теперь освобождаются еще два весла. Гребцов снова может быть четыре штуки.

Аня, однако, желает продолжать начатый два дня назад бунт. Ей нравится стоянка и уже почти нравится погода. Из меня и Саши (точнее, Саши и меня) образуется очередь в Анину палатку. Мы, отвратительные сами себе, уговариваем Аню, что надо плыть дальше, пока погода хоть чуточку хорошая. Аня отказывается, мы занудствуем. Сообщив нам, что мы не люди, а недочеловеки, что в поход она с нами больше ни ногой и вообще, Аня героически преодолевает самое себя и начинает собирать вещи. Чувствуя общую боль за неправедное дело, мы тоже начинаем паковаться.

Выходим только 18:48. Тут же начинается дождь, которого в первой половине дня не было и в помине. Аня дает нам понять, что таких извергов она в своей жизни еще не встречала. Точнее, встречала (мы же), но она была уверена, что все мы – приличные люди, а не то, что мы оказались на самом деле. Что делать? Мы сознаем свое несовершенство и устремляем взоры в даль, туда, где должно закончиться это длииииное Энгозеро и начаться озеро сильно поменьше со смешным названием «Пай».

Наш путь заканчивается в половине двенадцатого ночи, когда мы наконец преодолеваем плотину, отделяющую Пайозеро от Энгозеро. Чалимся на первую же стоянку слева. Прямо на берегу остов мотоцикла, который сначала нас смущает – думаем, стоянка занята. Но нет, свободно. Мы все мокрые, холодные, несчастные (или счастливые?). Ставим палатки, укладываемся…

Ночью – результат отчаянной попытки грести: тихо подвываю и мечтаю об ампутации обеих верхних конечностей. Просыпается грозный Витька. Чертыхаясь, массирует все подряд, переодевает во все теплое (у меня озноб), впихвает в меня две таблетки пенталгина, закапывает в спальник и терпеливо ждет положительного результата. Результат случается, начинаю засыпать. Рядом засыпает довольный и строгий Витька, оформивший окончательное решение, что грести я буду только через его труп.
Это, кстати, очень тяжелая морально часть. Весь поход я чувствовала себя обузой. Попытки грести сводились к 10-20 гребкам и весло отдавали Женьке. Героический мальчик греб почти весь поход наравне со взрослыми. Его уважаю, за себя неловко…
Данила, кстати, к середине похода тоже перестанет филонить и будет грести ого-го как. Если учесть, что ему всего 10 лет, то есть чем гордиться!

Кстати, еще вечером я отошла в кустики и ясно увидела крышу домика, стоящего в лесу. Вернулась в лагерь, открыла описание. Ага, читаем: «после плотины слева – рыбацкий дом, причал. Летом постоянно живут рыбаки из Энгозера».
Небрежно говорю мужчинам:
- Вас наличие рыбацкого домика не смущает?
- Где? – делают стойку мужчины.
- Вон там, - указываю рукой.
- Сейчас сходим и проверим, - мрачно сообщают мужчины и втроем уходят в указанном направлении.
Через 10 минут возвращаются.
- Юль, а кроме крыши ты что-нить видела?
- Нет. Крыша же не может быть без дома?
- По ходу, у тебя может…
Ну и фиг с ними. Утром пошла сама смотреть. Правда, с одно места видна кровля, но если пройти дальше, то ни чего там нет – оптический обман какой-то.
… Избушка рыбака, точнее, остатки обгоревшего фундаменты были найдены непосредственно за нашими палатками уже утром.

Впервые за время похода видим солнце. Все требуют, чтобы я отметила этот факт в своем кондуите и потом включила в отчет. Та-дам! Включила)
Кстати, появилась идея, что плохая погода каким-то таинственным образом связана именно с Энгозером. Есть шанс, что погода наладится и мы почувствуем себя не просто туристами, а счастливыми людьми.

До обеда старательно сушимся. Витька и Саша натягивают над костром тент, Витька притаскивает из леса загадочную металлическую хрень и устанавливает около костра. Получается нормальный домик подмосковного бомжа…

Слава за это время умудряется поймать щуку.

Обедаем исключительно гороховым супом и в 16:36 отчаливаем.


Проходим Пайозеро. По моей вине делаем крюк (надо аккуратнее читать карту на навигаторе). Ветер при этом встречный.
Наконец ветер меняется. Витя и Саша тут же кидаются ставить парус. Пока они его устанавливают, ветер снова меняется на встречный. И в длинной протоке, и в Чогозере ветер упрямо встречный. Спасибо, что нет дождя.
На выходе из Чогозера – разрушенная плотина с красивой стоячей волной. Вылезаем на плотину осмотреть проход. Ней очень смешно карабкается по разрушенным стенкам, я ему по мере сил помогаю, а Нюта помогает мне.
В итоге проходим плотину отлично, но дальше очень мелко и полно камней. Витя и Саша, быстро осознав безнадежность ситуации, спрыгивают в воду и какое-то время проталкивают катамаран по течению реки, то и дело снимая кат с камней, на которых он с упорством, достойным лучшего применения, застревает. Слава и Миша проходят плотину вполне удачно, уходят в другую протоку (она еще мельче нашей), обнаруживают проход через траву из их протоки в нашу, доходят ею до нас и указывают нам путь к счастливому будущему, потому что после травы их протока уже гораздо шире нашей.

В конце небольшого отрезка собственно реки Воньги снова порог – 200м. Идем без просмотра, потому что и так видно, что будем сидеть на камнях. Но проходим идеально.
Выходим в Пильдозеро. Оно огромное. Разделено длиннющими мысами на три равные части. Есть два варианта прохода из Пильдозера в Воньгу: восточный и западный. Восточный ближе, но по описаниям там слишком низкий мост и слишком узкая протока. Западный дальше, но места обещают покрасившее, а проход пошире.
Ветер, однако, снова встречный. Уже сильно поздний вечер. Выдаем Славе с Мишей детскую рацию (взяли для конкурсов) и просим дойти до восточной протоки, чтобы узнать, насколько реально пройти там с катамараном. Пока Слава и Миша исчезают на своей байдарке в туманной дали, мы упорно гребем вдоль первого из длиннющих мысов. Дойдя до его конца, устанавливаем, что: 1) Миша может нас вызвать по рации, но ничего не может сказать – нам не слышно; 2) грести дальше на восток мы не можем – мыс больше нас не прикрывает и ветер слишком силен. Обсуждаем сложившуюся ситуацию, сев на мель прямо посреди озера. Или плыть вперед (что мало реально), где вдали маячат Слава и Миша, либо плыть назад вдоль того же мыса, но уже с другой стороны – двигаться к западной протоке.
Решаем, раз Слава и Миша не плывут к нам, значит, восточная протока проходима. Делаем хитрый полукруг, будто собираемся уйти к западной протоке и кое-как (а может даже и лихо) оказываемся у противоположного мыса, в конце которого должна быть протока восточная.
(Если вы ничего не поняли в моих географических объяснениях – не страшно. Главное – грести в любом случае надо было долго и нудно.)
Слава и Миша рыбачат у оконечности «восточного» мыса.
- Нет, - говорят они, когда мы, полные надежд, подплываем близко, - там не только кат, там и наша байдарка не пройдет.
Нам уже все равно.
- А стоянка на мысу есть?
- Есть. Хорошая.

Чалимся в 22.31. Несчастная дежурная Аня героически (при самоотверженной поддержке гордого за сына Миши) жарит пойманную Славой щуку. Нюта и Дима отказываются ее кушать. Для них открывается банка лосося.
Все, кроме Славы (и я, голова садовая, тоже) кидаем кости на землю. Чуть позже застаю Нея, пожирающим эти кости. Мои возмущенные вопли несколько запоздали – он уже все сожрал. Как не разодрал себе всю гортань и внутренности – не знаю, не спрашивайте.
Сижу боюсь за собаку. Ругаю себя последними словами…

Дежурство Исаковых. Пока Миша варит манную кашу, мы с Аней считаем продукты. До этого момента мужчины порывались есть много, но мы строго пресекали их поползновения, мотивируя тем, что продукты любят счет и святое дело завхоза привезти из похода столько же продуктов, сколько он туда взял.
По результатам ревизии продуктов тютелька в тютельку. Тушенки даже очень много, поскольку ее мы ограничивали особенно сторого.

Саша в это время упорно паковал вещи, а Витька устраивал конкурсы для детей. Саша и Аня намекали, что Витя тоже должен паковаться, я отвечала, что пока он не доиграет, выдернуть его невозможно. В итоге, Витя был очень недоволен моей малодушной позицией, поскольку игры с детьми почитает важной составляющей похода, без которой поход как таковой теряет половину своего очарования. Вобщем, ото всех по чуть-чуть огребла. И за дело, надо полагать))
Кстати, в этот раз главный приз – бинокль – выигрывает Димка.

В 13:25 отплываем. Через 1км уже обнос того самого моста, который занимает около получаса. Продолжаем идти по второй половине Пильдозера. С этой стороны оно, зараза, еще больше и еще противнее. В том смысле, что ветер снова встречный. По описанию, это одно из самых красивых озер на протяжении сплава, однако у нас оно в качестве основной реакции рождает недобрый термин «пильдозить» (автор Аня).
Наконец впадаем в Воньгу. До Синдам озера река два раза меняет свое направление на прямо противоположное. В первой и третьей части ветер опять в лицо, во второй – попутный и светит солнце. Дети начинают раздеваться – ЖАРКО!

Синдамозеро встречает попутным ветром. Ставим парус и гордо рассекаем по красивому озеру на красивом катамаране, внимательно считая мысы по левому берегу – за третьим надо свернуть, чтобы попасть в Мурамозеро.
На этом третьем мысу чалимся, чтобы размяться. Красивейшее место. Вызывает исключительно положительные эмоции, но разбивать здесь лагерь нельзя: наша цель – волок в Мурамозеро и лагерь уже там.



После поворота за мыс ветер, естественно, становится встречным. Сначала упорный труд, чтобы достичь протоки в Мурамозеро. Потом оно – Мурамозеро, от которого видна узенькая полоска, потому что поперек озера протянут длиннющий мыс, через который, собственно, мы и хотим совершить волок, потому что обплывать – это лишних км 12 (и все со встречным ветром).
Достижение волока – как в страшном сне. Над нами тучи и сильнейший ветер. Берег – вот он, только руку протяни. На берегу – солнце, жарко, какие-то люди ходят в футболках и шортах. Мы же, в штормовках, свитерах и штанах, упорно гребем к этому вожделенному раю, но ветер не менее упорно пытается занести нас обратно в протоку к Синдамозеру.
Однако Витя, Саша, Женя и Данила (последний - пополам с Аней) совершают невозможное – около 20:00 берега мы все-таки достигаем.

Знаком волока служит дерево, увешанное артефактами. Однако встреченный под деревом абориген отрицает наличие волока в каком-либо направлении.

Аня так возмущена откровенным враньем, что бросается вглубь леса и тут же обнаруживает дорогу для волока.


Мужик оказывается просто не в курсе. Зато руководитель группы – Федор – оказывается человеком даже очень в курсе. Он на Воньге 16 раз и все ему здесь просто. Удивительно, но он говорит, что маршрут проходИм за 4 дня (вспомним мужиков из начала похода, которые на Воньге 8 раз и утверждают, что маршрут занимает 14 дней без дневок). Разночтение нас удивляет, но и обнадеживает…

Витя с Сашей разбирают мачту нашего катамарана - больше она ему не понадобится...
Бодро совершаем волок и на той стороне варим суп. Это что-то типа обеда. Димка находит большой красивый подосиновик. Кидаем его в куриный суп без зазрения совести. Вкууусно.

В 22:00 отплываем. Над озером туман такой, что не видно острова, который находится от берега метрах в 100х. Плывем исключительно по показаниям навигатора. Ищем стоянку, которую указал Федор. Она на последнем мысу Мурамозера – нам подходит идеально. Ветер, как и полагается, встречный. Пройти надо около 6 км.
Плыть тоскливо, волны сильные. С Исаковыми теряться из виду нельзя.
Начинаю петь. Остальные тоже подтягиваются. Так и плывем – поем все подряд, потому что все устали, а песня греет и веселит.

Навигатор со своей работой вполне справляется. В 00:30 достигаем мыса. Миша, Витя и Саша пытаются изобразить ужин. Аня и Дима уходят в платку, куда получают от Саши бутерброды, но до гречки с тушенкой Димкой не дотягивает, поскольку «ужин» случается только к 3 часам ночи.
Аня будит Диму:
- Ты будешь гречку?
- Конечно! – громко и уверенно отвечает Димка, тут же полностью отрубаясь. Слава тоже спит.

Ужинаем. Расползаемся по палаткам. Спим…

Дежурим. Утро солнечное, радостное. Жарим на горелке несметное количество оладьев (по 9 на человека выйдет). Едим со сгущенкой или паштетом на выбор. Вот оно – счастье.
Саша решает, что надо искупаться, раз уж погода позволяет. Следуя видимо все-таки положительному примеру, идет купаться Витька. За ним подтягиваются Нюта и Данила. Глядя на них, изъявляет желание Димка. Если кто-то думает, что вода теплая - уверяю вас, это глубочайшее заблуждение. Витька с Сашей сильно удивляются, когда дети-таки углубляют свои тела в воду)

Нас с Аней на купание не хватает, зато Витька греет нам воды и мы моем головы – невыразимое счастье после недели похода.

Стоило отчалить – громыхнул гром, полил дождь. Саша и Витя пронаблюдали и молнии в том числе, которые нам не показали, но зато тут же решили чалиться. Поскольку чалиться было особо некуда, пристали к малюсенькому сырому островку. Витька и Саша натянули тент, зажгли горелку. Предложили посушиться. Что сушить, я поняла не очень – все равно льет дождь. Тем не менее, Аня и Женя сползли с катамарана и что-то действительно высушили. Остальные терпеливо ждали их на кате. Слава и Миша сидели в байдарке.
Прибрел Витька и заставил меня одеть свитер. Это под дождем-то! Пришлось снять кепку, куртку… Фуу. Но, как показало будущее, Витька (как всегда) был прав. Дождь так и не окончится до ночи, так что без утепления замерзнуть было легко…

На выходе из Мурамозера – порог. Слева от порога – стоянка. Мужики утроили баню и голые высыпали купаться. Разглядывание их издали вызывает бурное оживление среди нашей компании. По мере нашего приближения, все они набились обратно в полиэтиленовую баню на самом берегу и повернулись к нам спинами. Очень смешно наблюдать этаких человеческих пингвинчиков с розовыми попками, аккуратно столпившимися на маленьком пятачке.

Порог и следующие за ним несколько перекатов проходим без происшествий. Ждем порог Кошка. Как и многие другие, он начинается с разрушенной плотины. Увидев его, сначала думаем, что наш кат просто не пройдет в имеющееся отверстие. Однако при правильном заходе убеждаемся, что места хватит, хотя острых ощущений тоже должно хватить. Чиркнув правым баллоном по большому камню, проходим. Исаковы тоже проходят лихо.

Перед Гагаринскими озерами трехступенчатый порог Гагаринский. Из описания известно, что вторая ступень – самая сложная, а также что она за поворотом и с первой ступени ее не видно. Тем не менее, решаем идти без просмотра.
Первая ступень действительно прямая и легкая. После относительно затишься резкий поворот направо и мы вылетаем в высоченные волны, под которыми совсем нехилые камни. Отлично идем, взлетаем на волны. Дети визжат от восторга, лица мужчин суровы и прекрасны… И тут мы садимся на камень размером с наш катамаран, если не больше. Вылетаем на него Женька и я. Мы высоко – все остальные низехонько. Кат разворачивает кормой вперед. Вокруг, понятное дело, бушует вода.
Витька слезает со своего самого нижнего в тот момент места и через вещи пробирается к камню. Осторожно снимает кат с камня. В последний момент (честно нас предупредив заранее) он прыгает на кат, который уже несет дальше вниз по течению и которым управляет только один Саша. Зацепившись за меня и Нюту (вот тут – полное ощущение, что мы сейчас уползем в воду), Витька пробирается на свое место, хватает весло – ура! Все в порядке. Дальше мы сплавляемся без происшествий.
Аккуратные Исаковы проходят Гагаринский вообще без каких-либо эксцессов.


Впереди – Гагаринские озера. Они не очень больше, но болотистые и мы точно знаем, что по любой погоде грести придется до третьего, где при выпадении из озера реки есть несколько стоянок. Дождь, все серое и тоскливое.
Все терпеливо гребут и ждут, ждут, ждут третьего Гагаринского озера.
Между вторым и третьим озерами – шивера. Проходим. Прямо перед нами – берег со стоянками. Выбираем одну и решительно гребем.

Выходим на берег, ищем место для палаток. Ней, аки лань, скачет по зарослям в поисках места на покакать (он собака приличная – на стоянке дел делать не будет). Ускакивает эта лань, но ненадолго. Только мы с Данилой начинаем вытаскивать из сумки под дождь составляющие палатки, как раздается дикий визг и моим очам является существо вида бублик с чем-то висящим из попы. При ближайшем рассмотрении это «что-то» оказывается костями той самой щуки, что была съедена на Пильдозере.
Решительно лишаю Бормоглоткина лишних костей. Однако поза бублик собакой сохраняется.
Быстро ставим палатку, протираем коврики, залезаем внутрь. Добываю крем. Сажаю Данилу с Нютой в качестве младшего медпорсанала. Больной выкладывается на спину, получает недобрый, но слабый тычок в живот и рекомендацию расслабиться. Ней хорош тем, что подобные рекомендации выполняет честно, несмотря на собственное состояние.
Честно скажу, что работа проктолога глянулась мне не очень. При внутреннем ощупывании костей было обнаружено еще прилично. Радовало только то, что их острия смотрели не вперед, а назад, в сторону желудка, откуда они и пришли не так давно… Тем не менее, остов щуки был явно шире бармалейской прямой кишки. Каким чудом я все это извлекла, поминая ежеминутно «мать твою, Энс Луменс Юнику Эстел» и подпихивая Нея, чтобы он перестал поджимать анус, я не знаю до сих пор. Но все обошлось без крови и дальнейших осложнений, которых я ждала и несколько дней после я буду внимательно следить за тем, как «лань» упрыгивает в заросли и как выпрыгивает обратно…

Все это время за пределами палатки все так же льет дождь. Витя, Саша и Миша натягивают тент и готовят ужин. Этакое мужское братство, поддерживаемое Славой.

Из Аниной палатки приходит известие, что Димке плохо. При уточнении подробностей становится ясно, что болит живот. Возникает сильное подозрение, что уничтожение более чем 9 оладий маленьким мальчиком – серьезный фактор риска. Димка обычно ест мало (или вообще не ест), а тут оладьи – он и съел не только свои, но и несколько оладий ближайших родственников, пожертвоваших на его истощенный организм.

Часов в 10 вечера засыпаем. Около одиннадцати (как выяснится уже на следующий день), меня будит Нюта.
- Мама, тебя дядя Саша зовет…
Зовет, причем уже довольно давно. На следующий день – дежурство Харитоновых, и Аня прислала Сашу за теми продуктами, что понадобятся на завтрк, а хранятся у нас. Саша звал деликатно и Нюте спросонья показалось, что зовут ее, но даже спросонья она такую возможность отвергла и начала прислушиваться. Поняла, что зовут меня. Потом поняла, что Саша. И только тогда разбудила меня.
Вылезать из спальника я не стала. Запустила Сашу под тент, объяснила, что и где лежит. Убедилась, что он добыл необходимое. Попрощались.
Упала. Уснула.

Всю ночь продолжает лить проливной дождь. Наконец, к 10 утра он заканчивается. Выползаю прогулять Нея. Вслед за мной вылезают дежурные Саша, Дима и Женя. С Женей старательно собираем хворост и Саше каким-то чудом (при помощи лома и какой-то матери) удается-таки разжечь костер. Саша и Женя начинают готовить завтрак, а мы с Димкой идем гулять до Прямого порога, который начинается совсем рядом – там, где из нашего оз.Гагаринского вытекает река Воньга. Порог шумный и красивый, есть на что полюбоваться.


После завтрака Витька и Саша делают на костром «звезду» из веревок, натягивают тент и мы снова наинаем сушиться. Вещей просто немеряно. Производим неизгладимое впечатление на самих себя.


Витька, пока я старательно сушу вещи и занимаюсь их передвижением в сторону к или от костра, затевает очередные конкурсы для детей. Пока бегает по окрестностям и наклеивает на деревья необходимые пометки, обнаруживает тетерева.
Аня, Миша и я идем по его наводке. Сам Витька думал, что тетерев – мама и пытается отвести подозрение от гнезда. Но тетерев оказывается «папой» с больным коленом. Миша тетерева ловит, я фотографирую. Потом Витька держит тетерева, а Миша фотографирует. Потом мы его отпускаем. Очень хочется надеяться, что он все-таки выжил и выздоровел…

Во время конкурсов пропадает Данила. Первый этап проходит быстрее всех, потом уходит по своим меткам в лес и пропадает. Витька уходит его искать. Я ухожу тоже. В итоге, Витька находит Данилу и еще какое-то время ищет меня, потому что я не замечаю разницы между воплями «Да-ни-ла!», которые Витька издавал раньше и воплями «Ю-ля!», которые Витька издает теперь. Точнее, замечаю, но далеко не сразу. Пока еще я догадаюсь сосчитать количество слогов, потом вдуматься в их смысл… Вобщем, все нашлись и счастливы.
В этот день по результатам конкурсов супер-приз швейцарский нож получает как раз Данила.
(Стоит уточнить, что Данила не терялся, просто он так воодушевился от собственных успехов, что решил пройтись не только по своим меткам, но и по чужим.)

После обеда, в 20:03 все отплывают в сторону порога, а мы с Аней и Неем отправляемся пешком до Прямого, чтобы на видео- и фотокамеры заснять прохождение мужчинами (и Нютой) порога. Ждем аж 40 минут и уже начинаем тревожиться. Наконец появляется катамаран. Оказывается, помимо спасов, все в этот раз одели еще и каски. Смотрятся потрясающе!


Сразу за порогом наши чалятся, мы снимаем проход порога Исаковыми.

Потом грузимся на катамаран и сразу же въезжаем в порог Кривой, который является естественным продолжением порога Прямого.

Далее первый порог 3к.с. – порог Горбатый. Проходим его так лихо и красиво, что дух захватывает. Все смеются и говорят, что этот порог мы уж никак иначе пройти права не имели – все-таки почти «родственник». На следующем безымянном пороге, точно таком же, как Горбатый, уже даже не на нем, а на шиверке за ним, садимся на камень, но сталкиваемся без проблем.
Исаковы все проходят отлично.

Решаем дойти до озера Собачьего и встать на дневку у одноименного порога, который считается непроходимым.
Доходим до цели и чалимся в половине второго ночи. Шум Собачьего (который от нас на очень приличном расстоянии) слышен постоянно. Миша, Слава, Димка, Витька, я и Ней идем на него посмотреть. Порог производит величественное впечатление – огромные камни, среди которых бушует вода.

Ужинаем около 3х часов ночи. Темно так и не было. Закат просто сменился восходом.
Когда ложимся спать, Витька философски замечает:
- Это ж у нас получилась дневка,а потом, когда приличные люди спать укладываются, мы сделали себе еще и ходовой день…

Все. Как бы ночь…

Солнечно. Тепло. Очень хорошая погода. Дождь случится за день только один раз и то минут на 15, зато очень даже содержательный.


Честно говоря, день крайне неудачный. Харитоновы хотят проходить Собачий порог, я категорически против. Поскольку сама я вовсе не гребец, мое мнение может и не учитываться, но я очень прошу Витьку и он отказывается идти Собачий. Кату не хватает двух гребцов. Миша сам сплавится не против, но Славу на порог пускать не хочет.
Очевидно, я становлюсь виноватой в том, что лишаю кат одного гребца.
Витька устраивает игры для детей, я вышиваю и сплю. Отчетливо ощущаю, как со мной не разговаривают и даже «дружат против меня». Но это лучше, чем остаться без мужа посреди Северной Карелии и далее – на всю жизнь. С горя, брожу по окрестностям с фотоаппаратом. Благо, есть что фотографировать. Вот, например, камень, на котором Витька впоследствии разглядел карту мира.


На обед Миша затевает фирменный гороховый суп, под который берет попки от копченой колбасы и банку консервированной ветчины. Суп очень вкусный, но случается он только в 9 вечера. Все уже страшно голодные и не сильно добрые.

Ужина как такового не будет. Будет чай с бутербродами

Вечером все играют в мафию. Кроме меня, естественно. Мне нельзя – я враг народа)) Меня бы сразу убили, а жить очень хочется. Эх…

После завтрака занялись обносом. Дело это многоступенчато-сложное. Собственно, требовалось перенести кат, байдарку и вещи через мыс, за котором и находится порог. Для этого существует специальная тропа-волок, но мы стояли, естественно, в стороне (хотя, как выяснилось, некоторые и на тропе стоят). Поэтому сначала вещи покидали как ни попадя на катамаран и Витя с Сашей его отбуксировали до начала волока.

Миша и Слава подобным же образом поступили с своей байдаркой.
Дальше все стандартно. Нюта, я и Ней остались сторожить излишки вещей. Остальные ушли, в конце волока бросили Аню с Димкой и вернулись. И так несколько раз. В последний заход и мы с Нютой взяли некоторое количество вещей и дружно двинулись по тропе. На "той" стороне остался только катамаран и чуть припозднившиеся Исаковы с байдаркой.
В последний заход Витька и Саша принесли кат, а Исаковы - байдарку.

Стоит отметить два неутешительных факта.
Первый объективный: последняя треть волока - это не чудесная широкая тропа, а узкая грязная канавка, по которой идти неприятно и неудобно. Тащить катамаран просто стремно.
Второй факт субъективный. Прямо рядом с тропой-волоком расположилась большая группа туристов, у которых была такса. Ней таксе сразу не глянулся. Один раз Бормоглоткин увязался за Витькой, а возвращался с Димкой. Когда эта чудная парочка пришла на нашу сторону волока, Димка был очень суров:
- Вот прям побил бы сейчас эту таксу! - решительно заявил он.
- Чегой-то? - удивилась я, не ожидавшая от Димы такой кровожадности.
- Да она на Нея лаяла и даже бросалась, - возмутился Дима.- Если бы укусила, я бы точно ее ударил! А главное, Ней вообще на нее внимания не обращал. Чего она лает-то?
Вот какой героический мальчик! Хотел Бармалейкина спасти. Благо, не понадобилось))

В конце волока мы погрузились и отправились в дальнейший путь. Правда, перед этим Саша дал отдых своей больной спине: в неопреновом костюме и спасжилете зашел поглубже, лег на воду и стал фыркать, как несколько довольных тюленей сразу. Дети очень впечатлились и тут же начали требовать, чтобы им тоже так разрешили. Им не разрешили. Жестокие, жестокие родители...

Прошли небольшое Уманьгозеро и небольшой отрезок собственно Воньги. Впали в малюсенькое озеро Вяккер. Одноименный порог (4 к.с.) шумит так, что слышно еще до озера. Рулевые поначалу даже выразили сомнение, верно ли я как штурман определила местонахождение порога и не влетим ли мы в него со всей дури. Ан нет. Порог был там, где ему и полагалось быть - за очередной разрушенной (и почти не видной) плотиной на выходе из озера.
Слева от остатков плотины вместо берега - огромный камень и признаки аборигенной жизни - человек. Зачалились. Абориген оказался очень разговорчивым. Сообщил, как он сам чуть не утоп на этом пороге, что две группы, прошедшие сегодня здесь до нас, порог обнесли и что он настоятельно не рекомендует нам его проходить.
- А хорошие новости есть? - поинтересовался неунывающий Саша.
Все очень долго общались с дядюшкой, и мы с Нютой вдвоем двинулись осматривать порог. Ох и длиннющий же он - целых полтора километра. Очень красивый. Напротив самого сложного и опасного места на берегу мемориальная плита.

Скоро нас догнал Витька, с которым я не преминула разругаться, поскольку по вдумчивому взгляду и размашистости движений сразу поняла, что он этот порог хочет пройти. Тут как раз подтянулись остальные, и гордая я с негордой Нютой и совсем негордым Неем коллективно оставили Витьку в толпе единомышленников.

Когда все, кто хотел, осмотрели порог, мы (по совету все того же аборигена) пересекли озеро и зачалились на противоложном - высоком и красивом берегу, изобилующем хорошими стоянками.
Была только середина дня.
- Мы же здесь не будем останавливаться? - с надеждой вопросил сверх-активный Миша.
- Будем, - решительно ответила Аня. - У нас завтра еще и дневка здесь будет.
Миша расстроился.
А что делать? Впасть в море нам уже никак не светило - для этого нужно было иметь запас дня два. Ведь если на море шторм, то его надо пережидать - мы уже на Энгозере установили, как катамарану плохо на открытой воде. Зеркало моря гораздо значительнее зеркала Энгозера, а значит, проблема еще существеннее.
Все, что мы могли сделать, доплыть до железнодорожного моста, неподалеку от деревни Воньга, подсесть там в электричку и доехать до Куземы, откуда у нас были билеты до Москвы. Тонкость состояла в том, что после Вяккера до ж/д моста км 6-7. То есть, плыть нам практически некуда. Дойти же до конца маршрута и сидеть под мостом или (что еще хуже) в Куземах - явно не было бы удачным завершением похода.
Оттого мы и разбили наш лагерь. Как и полагается, идет дождь. Нам не привыкать. К вечеру дождь стихает. Боже, можно выйти на улицу!
Вместо ужина устраиваем позднее чаепитие с паштетом, сыром чечил и заранее заготовленным нашей семьей сюрпризом - рахат-лукумом. Ооочень вкусно.

Хороший день. Солнечный и почти без дождя. Утром Саша и Аня, днем Витька и я ходим вдоль Вяккера и смотрим тропу-обнос. Даже если Вяккер проходить (а речь идет именно об этом), вещи и дети все равно должны перемещаться по суше, не по воде. Из описания доподлинно известно, что троп обноса много. Саша с Аней находят широкую, но болотистую. Мы находим узкую, но сухую. Да еще непосредственно вдоль порога. Как и предполагается, напротив самого сложного места есть стоянка, с которой хорошо просматривается предмет сложности - две плиты - прямая и косая, между которыми совсем небольшое расстояние, но очень большое бурление...


Только мы вернулись в лагерь, как увидели группу, идущую в сторону порога, у которого как раз рыбачили Саша, Миша и Слава. Бегом кинулись туда. Группа зачалилась как раз там, где были наши мужчины. Выяснив, что у них несколько лодок и они собираются не по разу сплавляться по Вяккеру, я кинулась обратно в лагерь - за фотоаппаратом.

Витька, Саша и я двинулись к той самой стоянке, с которой так хорошо просматривается самая сложность порога. Первый проход сфотографировала навскидку, как успела - они слишком быстро пошли. Зато остальные растянулись во времени так, что дотерпела я до их прохода уже в полном одиночестве.



Какое-то время Витя и Саша внимательно смотрели, что происходит с лодками при сплаве, но потом они сделали необходимые выводы и смотреть им стало не на что. Не любоваться же моей мастерской работой фотографа?) Остался со мной один верный Ней, который быстро понял, что мы здесь на долго, лег на мою кофту и задрых.

Насмотревшись на сплавяющихся, пожалела Витьку. Видно же, что ему очень хочется и... сама пообещала грести четвертой на кате завтра при прохождении Вяккера. (Заметьте, Витька, который до этого грести мне запрещал, тут согласился. Значит, ну очень хотелось!)

Поутру стало ясно, что Вяккер мне-таки не пройти. Может, это чисто психологическое, может, реакция на смену погоды (день выдался жаркий и солнечный), но руки недвусмысленно намекали на то, что решили отвалиться. Честно сказала Витьке, что ему придется поговорить насчет сплава с Мишей. Миша выразил готовность сплавиться, я обрадовалась, что появилась возможность пофтографировать, как наши будут Вяккер проходить...

После завтрака собрались, дотащили вещи до той самой стоянки, с которой видно все самое страшное и интересное, бросили детей и меня и ушли. Женя какое-то время протосковал вместе в нами. Развел из ничего костерок, погрустил около. Однако вскорости пришел Слава и увел Женю с собой - сторожить байдарку, ведь Миша сплавлялся на кате вместе с Харитоновыми и Витькой, а байдарка ждала своего часа на оставленной нами стоянке.

Через 25 минут (как договаривались) выдала Даниле и Димке видеокамеры. Нюте дала ЦУ, когда кричать о приближении наших. Река в этом месте делает поворот. Нюта стояла в начале поворота у воды. Данила на самой излучине поворота, под деревьями. Мы с Димкой ушли за поворот, на камни.
Ожидание затягивалось. Вдруг на противоположной стороне реки из лесу повыходила толпа мужиков.
- Кто это? - встрепенулся Димка.
- Не знаю, но хорошо, что они с той стороны, - честно ответила я. А через секунду поняла, что это очередная группа просматривает порог. Мужики сочетались в затейливые фигуры, образуя двойки, тройки, четверки и более замысловатые фигуры, а во мне зрела надежда...
Дело в том, что с нашего места было не видно, как сплавляющиеся заходят к плитам. А вот с той стороны реки это видно очень хорошо.
"Так, - рассуждала я. - Те мужики видят нас: с фотоаппаратом и видеокамерами. Какой вывод они должны сделать? Что мы кого-то ждем. Кого? Того, кто будет сплавляться. Им же интересно посмотреть, как другие проходят порог? Интересно. Значит, они подождут? Подождут. Когда дождутся, активизируются? Активизируются. А тогда и я пойму, что наши сплавляются..."
Удовлетворившись подобной логикой, я перестала выворачивать шею, пытаясь заглянуть за поворот, и сосредоточила все внимание на том берегу. Мужчины сели и закурили. Вот один из них встал... Ну? Нет. Не то... Вот они все встали, но не смотрят в нужную сторону. Значит, там нет ничего интересного... Вот, один повернулся. Ну? Да, за ним второй, третий. Ага!
- Димка, сейчас наши пойдут!
И все равно их появление было неожиданным - так они были красивы и непохожи на самих себя. Я их просто и не признала поначалу.





Нафотографировавшись и наснимавшись, вернулись на стоянку. Нюты нет. Даже мальчишки почувствовали неестественность ситуации. Ведь ей ясно было сказано, что ждать надо здесь. Тем не менее, ее не было.
- Мы пойдем искать! - предложили Дима с Данилой.
- Нет! - испугалась я. - Я пойду искать, а вы стойте здесь и зовите ее. Может, она в кустики отошла, сейчас вернется.
Пробежалась с воплями в сторону нашей стоянки, потом в другую сторону. А потом села и заплакала - так было страшно.
Тут из-за поворота появился Витька с Нютой за руку.
- Я же тебе кричу, что она со мной. Не слышишь? Плачешь?
Оказывается, коза кричала нам, что видит катамаран, но ответа от нас не услышала (а мы и не слышали, как она кричала). Тогда Нютка решила добежать и сказать. Но разбежалась она так ретиво (думала, мы на дорожке где-то стоим), что добежала аж до самого конца обноса. Слава Богу, все время держала катамаран в поле зрения.
Для Витьки и остальных было большим сюрпризом обнаружить Нютку на берегу. Витя ей тут же объяснил, насколько она неправа и побежал утешать меня...


После благополучного "спасения" Нюты, мы дотащили вещи до конца обноса и сели ждать Исаковых, которые свои вещи тоже приволокли и вернулись к нашей стоянке, чтобы провести байдарку по порогу вдоль берега.
Шпарило солнце, была хорошая погода. Мы по-быстрому перекусили, оставив и Исаковым тож. Их, однако, все не было. Под противоположным берегом сидели в байдарках двое дежурных от той группы, что совершала осмотр Вяккера. Их товарищи должны были сплавляться, и они их страховали.
Мы же просто нежились на солнце. Вдруг кто-то сказал:
- Ой, Исаковы!
Действительно, по другому берегу реки, а точнее, по кромке камышей, пробирались пешком Исаковы с байдаркой. Остановились и стали деловито ботинком и кепкой вычерпывать из байдарки воду... Вдруг Слава бросился от байдарки в заводь, решительно поплыл и гордо встал, потрясая над собой веслом, которое выловил...
- Кильнулись, - мрачно предположили мы.

Какое-то время мы просто наблюдали за тем, как они отчерпывают байдарку.
- Надо им помочь, - наконец решил Саша. Разделся до неопренового костюма, одел каску, спас и пошел по бурливой реке к Исаковым на помощь.
- Робокоп! - восхитилась я.

Дойти до Исаквых Саша не смог - слишком сильное течение сбивало с ног и сносило дальше. Саша вернулся и мы продолжили смотреть на отчерпывания Исаковых. Наконец, те решили, что они отчерпались достаточно, сели в байдарку и доплыли до нас.
- Это самый счастливый день похода! Вот это было здорово! - закричал Слава, когда, наконец, байдарка зачалилась рядом с катамараном...

При осмотре байдарки были обнаружены две дырки и стало ясно, что перекуса мало - придется готовить обед, поскольку в обозримом будущем мы отсюда не уплывем. При расспросах же самих Исаковых мы узнали следующее. Как приличные люди, первую (самую простую) треть порога они проводили байдарку вдоль бережка, как и обещали. Но потом им показалось, что они двигаются слишком медленно и надо ускориться. А как можно ускориться? Только сплавляясь. А потому, без дальнейших рефлексий, они погрузились в байдарку и двинули по Вяккеру вниз. Без касок, без спасов и без страховки, потому что мы абсолютно не ожидали от них такой прыти. Как промежуточный итог, они вылетели на огромную плиту, о которой Витька мечтательно говорил, что вот бы, де, с нее порог осмотреть. Исаковым это удалось. Осмотрев таким своеобразным способом порог, они двинулись сплавляться дальше и в самом конце порога благополучно кильнулись.
(Стоит отметить, что мы еще встретимся с воронежской группой байдарочников, которую теперь только наблюдаем на другом берегу. Одним из самых ярких впечатленийот похода, по их собственному признанию, для них навсегда останется наблюдение за сплавом Исаковых.)

Сварили суп, пообедали. Миша наскоро заклеил байдарку специальным скотчем.
Пока готовили обед, а Миша клеил байдарку, видели, как проплыли вещи кильнувшейся байдарки из команды напротив. "Страховщики" резво среагировали и вещи выловили.

Двинулись дальше и буквально через километр дошли до Ассу (3к.с.). Прямо перед порогом на правом берегу сидели аборигенные рыбаки.
- Руль есть? - лениво поинтересовались они. - А то у нас тут сети.
- Нет, руля нет.
- Ну тогда слева заходите в порог и все будет ок, - подбодрили они нас.
Мы и вошли... Ох какие ж там стоячие волны! Дети визжали от восторга. Залило всех! Таких покатушек за весь поход у нас еще не случалось!
Вылетели к мосту очень быстро. До него зачалиться не успели, зачалились уже под ним. За мостом Витька и Саша, уйдя на разведку, обнаружили вполне пригодную для наших нужд стоянку.
Выгрузились. Разбили лагерь.

До моста разбили лагерь катамаранщики, сплавившиеся по Вяккеру чуть раньше нас. И к ним сходили неутомимые Саша с Витей. Узнали, что те с самого утра пойдут "автостопить" электичку в Лоухи.
Да-да, не удивляйтесь. Просто факт автостопа электрички я приберегла "на сладкое". Именно такой вариант выброски с маршрута нас теперь и ожидал. Станция Воньга давно закрыта, деревня практически нежилая. Туристы сходят с маршрута, тормозя электричку, как люди тормозят бомбилу в большом городе.
По нашим данным, электричка в сторону Куземы должна была проходить в 16:10 ежедневно. Собственно, электричка там всего одна. В 08:30 утра она идет в сторону Лоухи, а в 16:10 - в обратном направлении.
Поскольку нашим мужчинам завтра вечером предстояло впервые в жизни тормозить поезд, они благоразумно решили с утреца глянуть, как это сделают другие.

На том день и закончился. Дождь. Спим.

Это был последний день нашего похода. Ночью на станцию Кузема приходил наш поезд. Надо было только до этого поезда добраться.
Утром особо ретивые личности предлагали вставать в 6. Особо ленивые - в 9. Сошлись на 7. В 7 проснулись, но шел проливной дождь. До 8 провалялись в палатках, вяло переговариваясь.
В 8 дождь закончился, пришлось вылезать, тем более, что дежурят все вместе. Я-то, правда, не вылезла. От нашей палатки был делегирован Витька, который и так вечно ошивается в районе костра. Я же начала собирать вещи.

Витя с Сашей успели сходить посмотреть, как уезжают в Лоухи наши соседи. Поезд действительно остановился, но не столько потому, что наши собратья-туристы ему махали, а более всего потому, что высадил группу железнодорожных рабочих.
Наши отважные мужчины успели за время высадки рабочих и посадки туристов поговорить ажно с самим машинистом. Тот уверил их, что вечером непременно остановится опять, поскольку рабочих надо забрать домой.
Заручившись наивернейшими свидетельствами того, что поезд действительно остановится и мы сможем погрузиться внутрь, мужчины вернулись с этой радостной вестью в наш лагерь, где далеко не все считали, что наши шансы сесть в поезд таким нестандартным способом велики. Теперь проблема снялась сама собой. План идти до Куземы по рельсам 8км отпал как избыточно жестокий. Можно было спокойно заниматься сборами.

Собрались и позавтракали все довольно быстро. Надо было решить вопрос с продуктами. Их осталось ну очень много. Да, мы, завхозы, такие - сердитые и запасливые. Как ни странно, но именно после инвентаризации, которую мы с Аней учинили на Пильдозере, как-то сами собой отпали обеды. До этого мужчины каждый день требовали готовить обед из первого и второго, но после Пильдозера обеды сместились на вечер, ужины стали ночными и лишились существенной части продуктовой нагрузки.
Тащить остатки продуктов на себе не хотелось. Мы с Аней еще раз провели инвентаризацию, разделили на три части те продукты, которые можно было бы использовать в поезде на перекус, отложили в отдельный пакет начатое (я подписала пакет разными радушными призывами и убрала под скамейку на стоянке). Большое количество продуктов было непочато, а потому отложено в отдельный пакет. Предполагалось, что эти продукты мы дотащим до домика, в котором ждут поезда рабочие и предложим эти питательные объекты представителям местного рабочего класса.
Миша, однако, порушил наши благородные планы. Запущенный под тент харитоновской палатки он, по первоначалу, отобрал себе некоторое количество продуктов домой. Но узнав, куда мы собираемся деть остальные, решил, что своя ноша не тянет, вещей у них со Славой не сильно много, а потому одной сумкой больше, одной меньше - погоды не сделает, а продуктов дома больше станет. И забрал Миша себе все продукты))

Поскольку собрались быстро, осталось довольно много свободного времени. С Аней и Женей сходили на мост. Аня снимала на видео, я на фото.

Аня все хотела, чтобы проехал поезд, а она могла снять, как он приближается. Но не судьба. Поезда, до этого проходившие уж каждые полчаса точно, за час не прошли ни разу. К слову, стоило нам уйти, как минут через 15 поезд-таки прошел.

Из пришедших в негодность за время похода вещей Саша решил сделать чучело плохой погоды и сжечь его. Ничего об этом не зная и занимаясь сожжением разнообразного мусора, валяющегося на нашей стоянке, я сожгла Димкины неопреновые тапки. Но ничего, вместо них чучелу потом оденут нитяные перчатки.
Чучело удалось на славу (не на Славу, а именно на славу). У Миши обнаружились запасы жидкости для разведения костра. Чучелко облили и подожгли. (Дождя, кстати, после этого действа ни разу больше не случилось.)


Кроме того, у нас оставались два неразыгранных супер-приза. Посему Витя устроил очередной конкурс - интеллектуальный. Я написала под его диктовку условия логической задачи, потом, невинно бродя по окрестностям, развесила бумажки на деревья.
Дети должны были отыскать все условия задачи и, собственно, задачу решить. 2 из 6 бумажек остались ненайденными и дети воспользовались накопленными магическими силами, чтобы у Витьки тайну двух этих листочков вызнать. (Если отчет читают мои студенты, то они, возможно, и вспомнят задачу про 5 английских джентльменов - Смита, Джонса, Брауна, Льюиса и Томсона).
Решали дети долго. В итоге, особую активность и сноровку проявили Нюта и Женя, которые уже имели опыт решения подобных задач. Витька тоже принимал посильное участие. По результатам конкурса, Нюта и Женя получили свои супер-призы: Нюта - подслушивающее устройство, Женька - охотничий нож.
Вот они, дети, - в раздумьях:


Наконец пришло время передвигаться в сторону будки рабочих, у которой должен был остановиться поезд. Собрались и, как и полагается, в несколько приемов, перетащили вещи и свои бренные тела к нужной точке.

Около этого чУдного строения столпились не только мы, но и собственно рабочие, местный дядечка-грибник, умеющий говорить под хохоток исключительно гадости и та самая группа из Воронежа, с которой мы визуально познакомились на Вяккере. Все мы не были скованы одной цепью, но связаны одной целью мы, безусловно, были: мы хотели сесть в электричку. Последняя, кстати, пришла с мизерным опозданием. Мы загрузились в два разных вагона и поехали. Билет до Куземы стоил 11р за человека...



В Куземе нас ждало коробковидное серое здание маленького вокзальчика. В зале ожидания - никого, аж эхо бродит. Расположились и побежали искать магазин, поскольку слухи о том, что в здании вокзала в Куземе есть кафе оказались страшной неправдой.
Магазинов нашли несколько. Закупились, кто чем может. Вернулись обратно в зал ожидания и нажрались всякими "вкусностями" цивилизованной жизни - колбасой, газированной водой, хлебом (уже неделя, как мы едим только криспы) и т.п.

Через некоторое время Сашу с Аней подняла идея, которая в воздухе ранее уже витала, ими же туда и поднятая. А именно: времени только 5 вечера. Поезд придет в 3:30. От Кузем до Белого моря всего несколько километров. И раз уж мы в этое белое Белое море не впали, то почему бы туда не съездить на машине?
Подумано - сделано. Саша вышел на улицу, нашел аборигена именем Иван и договорился с ним о двух ходках до Белого моря. Иван увез Харитоновых (без Женьки) и Мишу (без Славы), а Витька решил нажать на мою совесть, потому что страх опоздать на поезд не давал мне возможности согласиться с авантюрой отделения от вокзала больше, чем на сто метров. Но совесть штука коварная. Витька так давно мечтал увидеть Белое море, а теперь между ним и морем стояла только я со своими вокзальными страхами.
Пришлось, сжав зубы и скрестив пальцы, согласиться.
...Иван, отвезя Харитоновых и Мишу, вернулся за нами. Отвез он нас всех не на ближайший залив, а за дер.Поньгому.
И такой красоты я еще отродясь не видывала...

Иван забрал нас с моря в одиннадцатом часу вечера.
А дальше что? Полубессонная ночь, холод рассвета. Резвая посадка за одну минуту в поезд. И - прощай Белое море, Карелия и свобода. Сутки в поезде и снова Москва...

Все. Конец.