21 - 22 июня
Исток р. Варчатывис широкий. То, что мы уже в реке, а не на озере понимаем, ощутив небольшое движение воды и облегчение гребли. Вскоре появился первый мелководный перекат, значит, точно, началась река. На правом берегу показался домик егеря. Мы медленно и как-то нерешительно подплыли к нему. Невольно возникали мысли, как встретит нас Андрей, хотя в Интернете о нем были только положительные отзывы. Когда до причала остались считанные метры, из дома появился хозяин. Мы аккуратно причалили и вышли на берег. После нескольких минут общения казалось, что знаешь этого человека всю жизнь.
Пробыли мы у Андрея часа два. Осмотрели его знаменитую коллекцию блесен, на данный момент изрядно поредевшую. «В конце туристского сезона на стенде места свободного не будет от подарков туристов», - заверил Андрей. Мы тоже, следуя традиции, подарили ему пару блесен и несколько силиконовых приманок, чему он был рад, так как «силикон» редко кто в поход берет, а на него очень хорошо, по словам Андрея, ловится окунь. Он рассказал нам как получить великолепное филе из крупных окуней и жалел, что у нас не было достойного образца, чтобы на деле продемонстрировать нам свой метод разделки. Но мы его запомнили и в следующий раз обязательно попробуем.
(Примечание: с тех пор всегда в последующих походах крупных окуней разделываем методом егеря Андрея, который заключается в следующем. У окуня отрезается (отрубается) хвост. Голова отрезается не полностью (до грудных плавников) и отрывается вместе с грудными плавниками и внутренностями. Филеночным (длинный узкий и тонкий) ножом со стороны живота делаются надрезы вдоль хребта до шкуры с двух сторон. Затем отделить филе от кожи, при этом легче работать на ровной гладкой (желательно резиновой) поверхности. При желании можно из филе вытащить ребрышки. ) От Андрея мы узнали, что в устье Варчатывиса стоят орнитологи, которых он завтра на моторке повезет на р. Кокпела, а может и выше вплоть до реки Тумбялава, как раз туда, куда дальше лежит наш маршрут. Еще он нас удивил и обрадовал сообщением того факта, что в группе орнитологов есть наша землячка, из Ульяновска, Алсу. Все-таки удивительно, за тысячи километров от дома, в безлюдном и диком краю вдруг встретить не просто человека, а своего земляка. Мир тесен. Андрей угостил нас тушенкой из щуки собственного приготовления и дал несколько банок в дорогу. Мы слабо посопротивлялись, так как наша первая водная часть маршрута должна была вскоре закончиться, а таскать в рюкзаке стеклянные банки, радость не велика. Но окончательно отказаться мы были не в силах, тушенка из щуки великолепна.
Мы осмотрели домик Андрея, он затеял в нем ремонт, пользуясь соседством большой стройки. Рассказал также о туристах, проплывающих по Варчатывис. По его словам ежегодно более 150 человек посещают его. Бывают дни, когда проходит по 3 – 4 группы, и каждая группа утверждает, что на маршруте никого не видела и он первый человек, которого они встретили. В этом году счет туристам открыли мы.
Он предложил нам остаться у него на ночь, но мы не захотели и, хотя близился вечер, отправились в путь.
Река Варчатовис
Река Варчатывис широкая с большим количеством глубоководных перекатов. Короче плавать по ней легко и просто. Выплыв на середину, мы побросали весла, расслабились и просто отдыхали, любовались берегами, ели пожаренную и наваренную еще на Танью рыбу. Река сама несла нас. Когда все-таки нас прибивало к берегу, мы лениво выгребали на середину и опять бросали весла. Позднее, анализируя весь поход, мы поняли, что эти два часа на Варчатывис были часами исключительного отдыха и блаженства. Нам не хотелось ничего делать, даже рыбу ловить. С одной стороны полное безделье, с другой мы достаточно быстро продвигались вперед за счет мощного течения реки. На ночлег остановились, не доплыв до Войкара где-то километр. Не захотели вечером тревожить орнитологов, оставив встречу с ними на утро.
Эта ночевка запомнилась мне тем, что вечером две непуганые птицы летали между нами, задевая кончиками крыльев наши головы. Они занимались своими делами, не обращая на нас никакого внимания. И всю ночь на елке, под которой стояла наша палатка, пела птичка. Ее песня состояла всего из двух писклявых звуков. И так она мне надоела, что я не выдержала, вылезла из палатки и шишками отогнала подальше. Только улеглась и начала засыпать, певунья вернулась на облюбованную елку, и опять у меня над головой зазвенели две ноты. Так она и пела до нашего утреннего отплытия. И только, когда мы скрылись за поворотом, так надоевшие звуки стихли вдали.