25 июня
Утром пошли дальше. Карта гласила: дорога идет на перевал Кокпельский, а потом спускается к Кокпеле европейской и идет вдоль нее сквозь Самсоновы горы вплоть до леса, который отстоит от хребта на 40 – 50 км. То есть нам предстояло пройти большой безлесный отрезок пути, пока представится возможность построить катамаран. Именно этот факт, что до леса далеко, за один день пешком не дойдешь, был фактором преткновения, когда мы меняли концовку маршрута.
Вездеходная дорога шла по своим законам, обходя все сухие и скальные места, стараясь идти по травянистым склонам и болотам. Следуя дороге, мы проходили один приток за другим. Сколько было переправ, вспомнить трудно, но не меньше десятка до перевала. Надо отметить большое количество золотого корня в долине Кокпелы, особенно на ручье Перевальном. Иногда он рос так густо, что ступить некуда было, точнее он только всходил, и мы представляли, какое буйство цвета будет через месяц – полтора.
Перевал представляет собой широкое и длинное плато. И только по направлению движения воды в ручье понимаешь, что перевал остался позади. Когда мы это поняли, то остановились на обед и отдых.
Обошлись сухим перекусом, хотя, если постараться, то можно было бы и приготовить. Но нам было лень. Отдыхали два часа. Большая часть запланированного на сегодня маршрута осталась позади. Нам предстоял (как гласила карта, которая до сих пор нас не подводила) спуск по дороге вдоль Кокпелы, то есть встать на ночлег мы могли в любом месте, где есть кусты, а значит и топливо.
Вместе с дорогой мы поднялись на боковой отрог с останцами причудливой формы, а Кокпела осталась левее, прорезая этот же отрог узкой щелью.
Скалы в районе Кокпельского перевала
С верхушки отрога открывалась обширная панорама. Прямо перед нами на горизонте высились пологие и безлесные Самсоновы горы. Пространство до них – тундра. Где-то там под Самсоновыми горами угадывалось русло Кокпелы. Мы проследили глазами за ее плавным поворотом направо. Далеко впереди слева тянулась ниточка дороги, взбиравшейся на Самсоновы горы. Может нам туда? Но мы стояли на дороге, и до сих пор она была для нас нитью Ариадны. Куда повернет, туда и мы, лишь бы в нужном для нас направлении.
Дорога, спустившись с отрога, стала потихоньку поворачивать вправо, вдоль хребта. Но мы на это не обратили внимания: на карте она идет вдоль Кокпелы, значит, скоро она свернет влево – вниз. Вместе с дорогой мы пересекли один приток Кокпелы и начали приближаться ко второму. Дорога так и шла вдоль хребта по оленьим пастбищам, и впереди на видимых участках она также просматривалась. В какой – то момент времени Володя сказал:
- Стоп! Кажется, эта дорога так и будет идти под горами и через 8 – 9 дней мы выйдем на станцию Полярный Урал, откуда стартовали. Продуктов у нас осталось на половину этого срока. Эта дорога проложена для оленеводов, а им вниз спускаться не надо.
Мы остановились, уселись. Опять достали карту.
- Может, развилка была?
- Может, и была, но мы ее не заметили. Не возвращаться же опять на хребет и искать развилку? Вот здесь мы сидим, вон Кокпелла, вдоль нее идет дорога, четко видно. Между нами только тундра, все просматривается, непреодолимых препятствий нет. Может, рискнем и пойдем напрямую? Тут вниз под горочку.
- А та полоска на краю горизонта точно Кокпела?
- Другой реки здесь нет, а вдоль нее дорога и на карте прорисована и глазом видна.
- Решили, идем вниз, к реке. Скоро вечер, вон солнце уже покатилось к горизонту, пора отдыхать. Дойдем до Кокпелы и на ночевку встанем.
Мы решительно повернулись к Уральскому хребту спиной и зашагали по траве с небольшим наклоном вниз.
- А жалеть не будем?
- Есть еще предложения и варианты? Кажется, этот самый простой и верный. Скоро дойдем до реки. Вперед!
Через сотню-другую метров трава сменилась чахлыми и редкими кустиками карликовой березки, но с каждым шагом вниз кусты становились выше, гуще. А потом березка сменилась ивняком. И вот тут мы поняли, почему тундра считается трудно проходимой местностью.
Отдых в тундре. Переход от подгорной дороги к реке Кокпела (евр)
Представьте картину: под ногами кочкастое болото, кочки разной высоты, до полуметра, между ними вода, топь. Все это вместе заросло густым ивняком выше человеческого роста, прохода между кустами практически нет. Приходится ломиться, наваливаясь всем телом. Суровый климат превратил ветки в упругие, как будто железные, прутья. Выбору пути очень мешало низкое, но яркое вечернее солнце, бьющее прямо в глаза. А вокруг нас вой, гул миллионов комаров. Мазаться репеллентами за день надоело, кожу всю щиплет и саднит, да и помогает эта химия на 10 – 15 минут, затем все смывается потом. Зеленые китайские накомарники раздражают зрение, и видно через них плохо. Панамки у них тонкие, комары прокусывают их только так. Пот заливает глаза. Снимаешь накомарник, проветришься, потом комаров из накомарника не выгонишь. Благо из накомарника они рвутся наружу и не кусаются, но все равно столпотворение и писк внутри раздражает.
Чтобы заметить продвижение по тундре и не отклониться далеко в сторону от прямой, намечали определенные ориентиры. Чаще всего это был отдельный куст, чем-то отличающийся от сотен окружающих. Только так и можно было заметить движение, потому что река как будто не приближалась. Был момент, когда показалось, что сил больше нет, что легче умереть, чем двигаться дальше. Бродили мысли типа, что в случае чего, здесь в центре тундры нас никто никогда не найдет, может, случайно только медведь наткнется. Страшно хотелось пить, а текущей воды нигде заметно не было, только стоячая болотная. Чем меньше оставалось сил, тем больше поднималась злость на эту тундру, и эта злость была движущей силой, которая раз за разом поднимала нас с кочки и бросала на борьбу с кустами. Однажды удалось попить из маленького ручейка, стало чуть легче. Под конец шли как зомби, почти не отдыхая, стало как-то все равно, эмоции все угасли, желания умерли.
Забрели в какой-то лог. Кусты в нем росли редко, и движение явно ускорилось. Потом мы заметили, что по берегам этого лога, исчезла высокая растительность. Вылезли наверх и глазам своим не поверили: ровный как стол, сухой лужок. А впереди в 50 метрах – высокие, метра по три, густые кусты ивняка. Такой высокий ивняк мог быть только прибрежным, за ним Кокпела. Без эмоций (на них не было сил) подошли к реке, сходу переправились на остров (там ветерок и меньше гнуса) и расположились на ночлег. На этом островке было старое-старое кострище, это как-то ободрило, мы не одни, здесь тоже бывают люди.
Ночевка на Кокпеле европейской
Уже дома мы выяснили, что наш бросок через тундру был длиною всего 4 км, а шли мы его 4 часа.
26 июня
Утром мы, уверенные в том, что на левом берегу нас ждет дорога, быстро собрались, проломились через прибрежные кусты и вылезли на мшистое брусничное болото. Отошли метров 100 от реки – дороги нет. Сбросили рюкзаки и сделали разведку. Я с тоской наблюдала, как фигура Володи уменьшается вдали. Когда она превратилась в точку и стала почти неразличимой, я просигналила ему, что пора возвращаться. И так ясно: дороги, обозначенной на карте, нет. Уже позже, размышляя, что же мы приняли за дорогу, хорошо видимую из-под хребта, пришли к выводу, что это была кромка более высокого левого берега. Заходящее низкое солнце создавало тень, а издалека нам казалось, что это вездеходный след повторяет изгибы русла реки, тем более, что мы хотели увидеть там дорогу.
Что же, видно, придется идти тундрой до леса. Опыт уже приобрели вчера. Зашагали по левому берегу вдоль реки. На мшистых кочках даже нашли следы человека, видно, не так давно здесь прошел Хант – пастух. Пройдя примерно с полкилометра, уперлись в стену ивняка, на подобие того, что измотал нас накануне. По нему прошли немного, не более 30 – 50 м, как дружно пришли к решению, что по тундре до леса нам не дойти, да и сроки окончания похода поджимают. Одно спасение – река, а на реке – катамаран. Два «но» против: река очень мелкая, а для каркаса есть только сильно искривленные кусты.
Пока пробивались через заросли к воде, продумывали варианты постройки катамарана из имеющихся на данный момент стройматериалов. О том, что у нас может что-то не получиться, даже мысли не было. Этот вариант даже не рассматривался. Выбраться из тундры мог помочь только катамаран, а это значит, что мы его построим. И когда сквозь кусты заблестела вода, мы были полны решимости и планов.