Поход
Велопокатушки
На следующий день мы хотели встать пораньше и быстренько собраться. Как, впрочем, и в любой другой день. Встали мы как всегда. Часам к двенадцати, позавтракав приготовленной на горелке кашей, мы вышли из домика.
Внизу мы очень тепло попрощались с Эльнуром и Фаридом. Обменявшись телефонами, мы двинулись в путь.
С точки зрения происходящих событий велопоход очень скучное занятие. Ты крутишь педали, взбираясь в горку, останавливаешься передохнуть, любуешься пейзажами и едешь дальше. Ты хронически мокрый, по пояс забрызган грязью. Рассказать вроде особо нечего.
Но это если смотреть снаружи. Изнутри совсем иначе.
Во-первых, это спорт. Заставлять себя ехать под дождем в мокрой одежде, бороться с собой за то, чтобы подняться до следующего поворота, переть вверх, невзирая на усталость, и хвалить себя за то, что ты смог, – тут спорта хоть отбавляй. Встречные деревни проносишься со свистом, если дорога под горку, или, если в гору, из последних сил выжимая педали, пытаешься стереть страдальческое выражение с лица.
Во-вторых, это красота. Горы, долины, реки – они все время разные. Проехав обычные домишки, ты поднимаешься к очередному повороту, и, оглянувшись узнать, где там наши, замираешь. Под ногами - широкая зеленая долина с нарисованной творцом ниткой реки, разбросанными по обе стороны дороги белыми домиками, пасущимися под ногами коровками и уходящими в далекую легкую дымку хребтами. Идиллическая картинка - то ли из глянцевого журнала, то ли из рекламы новозеландского масла. Что-то, чего в жизни не бывает. Жаль только, в фотоаппарат это не запихнешь – получатся лишь кусочки. Жаль, не перескажешь, не нарисуешь – получится нечетко, условно, неярко. Это можно видеть только здесь, сейчас, самому. Это неповторимо!
Место для ночевки мы стали искать заранее. Нам нужно найти место побезлюдней, чтобы спокойно и мирно переночевать и утром двинуться дальше. Еще нам нужна вода. Неудивительно, что нам глянулся ручей, за тысячи лет пропиливший в породе весьма солидное ущелье с пологими площадками у воды. Тихо, никого. Только где-то в высоте, на вершинах гор слышны далекие голоса. «Пастухи поют», - сказала Дашка.
Олька и Коля ушли, оставив нас с Дашей с велосипедами. Ни души вокруг…
Когда ребята вернулись через десять минут, рядом с нами стояло восемь местных. Мужчины, мальчишки. Спустились с гор. Еще трое вылезли из остановившейся волги. Вот тебе и никого!
Начались расспросы.
Буквально на второй день похода мы уже могли вести беседу вполне автоматически, без напряжения мозга.
- А вы откуда?
- Из Москвы.
- Что, прямо из Москвы на велосипедах???
- Нет, до Баку на самолете, до Массалы на поезде, оттуда на велосипедах.
- А куда едете?
- В Ярдымлы, потом в Лерик и Ленкорань.
- Да… А как вас зовут?
- Коля, Оля, Даша, Паша…
После этого разговор мог ветвиться как-то по-новому, до этого – практически без вариаций.
Поболтав таким образом с местными, мы уже собрались было идти устраиваться, но тут кто-то из мужиков попросил прокатиться на велосипеде. Ну, как тут откажешь? Мужики оседлали наших коней и бодро покрутили в горку. Там развернувшись, разогнались и со свистом пронеслись мимо нас, укатив в другую горку. Развернулись, опять пронеслись. Эх, хорошо! В какой-то момент я заметил, что в нижней точке парни пытаются крутить педали в обратную сторону, и сообразил, что они пытаются затормозить, как это делается на «Украине» или «Десне». А у нас-то тормоз на руле!
«Тормоза на руле!!!», - стали кричать мы. Когда в очередной раз, пролетая мимо, им все же удалось остановиться, один, смущенно улыбаясь, сказал, что действительно не сообразил, как же остановить этого коня.
Ущелье оказалось подходящим. Метрах в ста от дороги нашлась прекрасная площадка для палатки.
Большая часть народа последовала за нами. Под любопытствующими взглядами мы стали ставить палатку, разжигать костер. Мы угостили всех московскими конфетами, и нашу полянку сразу усыпали фантики. А я-то удивлялся, как тут чисто. Неужели потому, что тут нет конфет?
Из распакованного Олькиного рюкзака выглянула блок-флейта. Оказалось, что среди местных есть профессионал по этой части. Очень зажигательно звучат в узком ущелье быстрые и переливчатые национальные мелодии.
Наконец, все стали прощаться. Сфотографировались на память, мы пообещали прислать фотографии. Все ушли, остался только один мужчина. «Мой дом тут, рядом, - он указал на крутой склон, уходящий вверх метров на триста. – Пойдемте в гости, что вы тут мерзнуть будете?!» Но желания тащиться вверх не было, и мы убедили его, что нам вполне тепло в спальных мешках. Его дочь принесла нам родниковой воды, поскольку из ручья, как оказалось, пить нельзя. Мы уговорили его остаться на ужин, и долго проговорили у костра в темноте.
Граница
Город Ярдымлы на первый взгляд не отличается от других, разве что покрупнее, то есть он дольше тянется вдоль дороги. Если бы не Гейдар Алиев.
Любовь к Гейдару Алиеву невольно навевает ассоциации с советскими временами. Мы ехали по проспекту Гейдара Алиева мимо идеально ухоженного, будто мы в Лондоне или Брюсселе, парка имени Гейдара Алиева с памятником ему же, рассматривали большие щиты с плакатами Гейдара: вот он рядом с военными, вот на заводе, вот среди пастухов, вот на митинге… Признаться, мне так и не удалось понять, насколько простые люди разделяют эту любовь. Впрочем, не мое это дело.
Ярдымлы стал нашим очередным прибежищем. После очередного спуска и перед крутым подъемом мы нашли несколько гостеприимных кафе, где мечта по имени «кебаб» воплотилась в реальность.
Вообще, у меня сложилось впечатление, что мы все время ели. Мы ехали от кафе к кафе, поддразнивая друг друга приглашениями «заглянуть вот сюда, да и тут хорошо пахнет, а когда доедем вон туда…» Мы ели много, вкусно, и каждый раз взирая на накрытый стол, я настороженно прислушивался, когда организм скажет, что больше не влезает. И опустошив стол, констатировал, что организм по-партизански молчит. И даже намекает, что можно было бы добавить…
В Ярдымлы же нам пришлось картинным жестом оглядеть стол, и, описав пальцем круг, произнести: «Будьте добры повторить!» Как мы после этого остались живы?
Тем не менее, необходимость крутить педали никто не отменял. Мы расспросили хозяина о дороге, и решили доехать до погранзаставы, чтобы спросить разрешения у пограничников проехать по дороге вдоль границы с Ираном. Очень хотелось туда, посмотреть на иранские горы, увидеть великий Аракс.
За Ярдымлы дорога стала хуже, асфальт покрывал слой жидкой грязи, выбоины и ямы встречались гораздо чаще. Скорость упала, въехали в сплошной туман, нижние конечности приобрели ровно-грязную окраску. Судя по карте, дальше, за заставой асфальтовая дорога должна смениться грунтовой. Интересно, как должна выглядеть грунтовка после двух недель дождей?
Часового на посту не было. Калитка в заставу открыта, никого нет. Отправили Колю и Ольку на разведку. Через десять минут они вернулись за нами.
Взгляд у подполковника строгий и внимательный – взглянул-сфотографировал. Проверил документы. Солдат принес чай. Стали расспрашивать о дороге.
Вдоль границы нас не пустят. Гражданским нельзя. Есть еще одна дорога на Лерик, но мы не пройдем, очень грязно. Единственный вариант – это возвращаться в Ярдымлы и оттуда подниматься на хребет. Потерять пятьсот метров высоты, после чего набрать их же - перспектива нерадостная, выходит, зря сюда ехали…
Однако, дело к вечеру. Место ночевки нашлось неожиданно легко – небольшое закрытое ущелье с ручьем, уходящее наверх прямо от автобусной остановки (интересно, тут еще ездят автобусы?)
Устали страшно. Морось. Ноги гудят. Сил нет. Притащили велосипеды. Сел отдышаться на камень. Взял губную гармошку. Получил от пришедшей Ольки втык за отдых вместо установки лагеря. Заодно досталось и Дашке. Разозлился, пошел за дровами. Палатка, костер, ужин, спать. Устал.