Начало
Старый Баку
Самолет садился в дождь.
Капли медленно текли по стеклу наискосок. Под нами серой ртутью блестело море, а вверху низкие тучи висели хмурым потолком. Нас встречал солнечный Азербайджан.
Как обычно, это была авантюра. Вообще-то, мы собирались в Киргизию. Там нас ждали красоты предгорий Тянь-Шаня, соленые воды Иссык-Куля, горные перевалы и цветущие степи. Так рисовались нам из Москвы предстоящие майские праздники, пока мы не созвонились с одной из турфирм в Бишкеке. Оказалось, в то время кое-где на равнине еще лежал снег, а предсказать, что творится в горах на высоте перевалов выше трех с половиной тысяч, несложно – это совершенный непроход, тем более, с велосипедами. Не зря самые ранние отчеты о походах в тех местах датировались концом июня. В мае там делать нечего.
Поэтому за несколько дней до срока мы сдали билеты в Бишкек и купили в Баку. Маршрут набросали на коленке, лишь наудачу списавшись на одном из форумов с ребятами из Бакинского горного клуба. Как всегда, мы летели в неизвестность.
В аэропорту нас встречали. Двое парней отделились от толпы и, с осторожным интересом взирая на наши груды рюкзаков и велосипедов, плывущих по залу, спросили, не мы ли это. Мы.
Будучи с детства пропитанным ядом самого жесткого города России, я был готов ко всему. Что нас не встретят. Или - что просто довезут до гостиницы и оставят там. Что спросят, чем помочь, и пока мы будем напряженно подбирать слова, не услышав ответа, попрощаются. Я этого не ожидал, но был готов. В чем-то это по-московски.
Но век живи – век учись. Все оказалось иначе. Только сейчас я могу сформулировать, что это было: ребята взялись решать наши проблемы. Где поесть, сколько заплатить, как разобраться с деньгами (Боже, как с ними вообще можно разобраться?!), как ехать, куда и на чем. Без помощи ребят, полтора дня ходивших с нами и решавших наши проблемы, нам было бы гораздо труднее. Как-то сразу, без всяких оговорок на то, что ребята услышали про нас два дня назад на форуме и увидели только в аэропорту, стало ясно – мы приехали к друзьям.
* * *
В поезд мы входили частями. Нам нужно было создать для проводника видимость, что у нас не столько велосипедов, а гораздо меньше. Потому что вселиться в купе рядом с туалетом с четырьмя велосипедами, рюкзаками и собственно нами – задача не из простых. Свободное место осталось лишь на пятачке между нижними полками. Занято 90 процентов поверхностей, 60 процентов объема. Надеюсь, поезд не будет очень трясти, поскольку стопка велосипедов крепится к полкам честным словом.
Вагон страшно разбит. Зеркал в азербайджанских поездах нет в принципе. Все крючочки, полочки, лампочки, что бывают в купе, отвинчены и отломаны до нас. У нашего купе дополнительная «призовая» особенность: судя по запаху, у нас прямая дырка в туалет.
Выспаться не удалось. Те пять-шесть часов, что должен идти поезд, оказались непригодны ко сну в первую очередь из страха проехать свою станцию. Точного расписания у поездов также нет. Прибытие, со слов проводника, планировалось где-то в пять-шесть часов утра. Какой уж тут сон…
Поехали
Чай
Мне постоянно приходила на ум фраза, рожденная басней Крылова «по городу слона водили». У меня это звучало так: «Слоны, кругом слоны…» Полное ощущение себя как чего-то настолько экзотического, что ради этого люди приходили издалека, звонили соседям, спускались с гор. Коля даже придумал термин - «роение». Первое мы увидели на станции.
Пустынная станция. Шесть утра. Домик связиста или обходчика. Мелкий дождичек. Проводник передает нас человеку из этого домика, который, узнав, откуда мы, начинает куда-то звонить и рассказывать, что у него четверо русских, приехавших с велосипедами из Москвы. Ему долго не верят, говорят, что шутит. Но приходят и убеждаются. Через полчаса в домике уже человек десять мужчин, которые отчаянно пытаются скрыть свой интерес к нам и нашей технике.
Тем временем, нам нужно собрать велосипеды. Коля, еще в Москве всем объяснявший, что багажник настоящего велотуриста должен быть сварной и проверенный в бою, достает из рюкзака совершенно новый, запаянный в полиэтилен, сборный багажник на винтах, и начинает изучать инструкцию по сборке. К моменту, когда все мы собрали свои велосипеды, я вижу, что Коля собрал багажник неправильно. Разбираем, начинаем сначала.
Наконец, первые повороты педалей. Первые щелчки переключателей скоростей. Первые маневры на непривычно тяжелых велосипедах. Первые капли, стекающие на лицо.
До первого крупного населенного пункта мы доехали быстро. По какой-то причине мне было очень легко ехать, и я постоянно улетал вперед с риском проскочить какой-нибудь поворот. Приходилось всех ждать. Коля подолгу изучал карты, Олька ставила в GPS-се точки, Дашка отдыхала. Я просто ждал.
Еще в Баку ребята очень серьезно отнеслись к возможным встречам с представителями властей. Нами были запасены бумаги, разработаны слова, которые мы должны сказать и на кого сослаться, чтобы милиционеры или пограничники прониклись серьезностью нашей миссии и почувствовали, что у нас за плечами о-го-го кто есть. Однако, как я подсознательно и предполагал, в Азербайджане работают другие слова.
Остановили нас в воду. Милицейская машина остановилась так, что наши велосипеды скопились на берегах большой лужи, и, будучи в ее центре, я надеялся лишь, что ботинки не потекут. Попытка объяснить, что четверо забрызганных грязью славянского вида велосипедистов есть научная экспедиция с очень важными для науки целями, никакого видимого эффекта на милиционера не произвела. Последовал долгий разговор милиционера с начальством по сотовому, где в паузах Коля пытался впихнуть аргументы про Минэкологии Азербайджана и тому подобное. Бесполезно. Милиционер уже во второй раз начал произносить фразу «нужно проехать и все выяснить», когда Коля повторил мою мысль. Вслух.
- А не подскажите, где тут можно поесть? Кафе бы какое-нибудь. Кушать хочется…
Дальше мы ехали в сопровождении милицейской машины. Без мигалки и сирены, но, все же, весьма представительно. Мы ехали кушать.
Кафе оказалось небольшим, современно-пластиковым, но при этом очень уютным. Видимо потому, что нас принимали как особых гостей. То ли сказался наш вид и способ передвижения, вызвавший большой интерес хозяев кафе, то ли приведший нас милиционер нас как-то отрекомендовал, но обслуживали нас на высшем уровне.
Вообще на меня большое впечатление произвело то, что во всех кафе и ресторанах обслуживают мужчины. Вспомнились слова отца, выросшего в Дагестане, про то, что когда приходил дорогой гость, его обслуживал сын хозяина, и это считалось знаком высокого уважения к гостю. В Москве, да и в России в целом, официантами в большинстве случаев работаю женщины. В Азербайджане я ни разу не видел женщины-официантки. Всегда это обходительные молодые люди, обслуживающие с непривычной для меня смесью сдержанности и уважения.
Еда нас расслабила, и проехали мы в тот день немного. Хотя, быть может, дело было не в еде. Решив отыскать горячие источники, обозначенные на картах, мы три раза вхолостую влезали с велосипедами в крутую горку, каждый раз узнавали у местных, что источники в очередных пяти километрах, с сожалением спускались и ехали дальше.
Когда на очередном подъеме мы остановились у родника немного отдохнуть, из остановившейся «девятки» вышел молодой парень, и попытался с нами заговорить. Трудность состояла в том, что объясняться мы могли лишь жестами – по-русски он не говорил совсем, мы по-азербайджански едва выучили «чох саол». После безуспешных попыток понять, о каких «коттедж» нам говорит парень, указывая наверх, мы достали разговорник. Нас приглашали наверх в гости, где у парня были несколько коттеджей.
Наверху действительно раскинулась деревня современных «избушек на курьих ножках». Поскольку все дома на этих склонах не должны иметь фундамента, их строят на сваях. Где-то я прочитал, что это экологические требования, и они неукоснительно выполняются, что опять-таки не очень для нас привычно.
Хозяин этих домиков Эльнур и его друг Фарид предложили нам остаться на ночь в одном из коттеджей. Бесплатно. После недолгих препирательств между мной, желающим ехать дальше, и Колей, желающим остаться, мы потащили рюкзаки в дом. За этот день мы проехали километров двадцать.
Горячие источники мы все же нашли. Источников было два – «окультуренный» в пансионате немного выше по дороге, и дикий - пятью километрами выше по ущелью. Мы выбрали дикий.
Рядом с вывеской ИСТИ-СУУ тоже стояли коттеджи. Стоило нам спросить дорогу к источнику, как мужчина в наглаженных брюках, белой рубашке, чистых туфлях и с зонтом перевел нас по мостику через реку и направился по лестнице вверх по склону. Как обычно, я испытывал некоторую неловкость от того, что нам помогают: достаточно было просто указать, мы бы нашли сами. Но здесь так не принято. Здесь тебя отведут, подождут, когда ты все рассмотришь, задашь все вопросы, и лишь когда станет очевидно, что помочь уже нечем, оставят одного, чтобы не мешать. Поразительно!
А смотреть действительно было на что. На самом обычном склоне были выкопаны несколько ямок, в которых горел самый обычный «вечный огонь». Запах подсказывал, что горит природный газ. Газ иногда задувало ветерком, но стоило щелкнуть зажигалкой или просто поковырять палочкой в ямке, как газ вспыхивал с негромким хлопком. По- фотографировали, пожарили на палочке хлеб, погрели руки. Возникла даже мысль ночевать тут – на газу приготовить ужин, не тратя купленные в Баку газовые баллоны. Но она так и осталась шуткой - пора спускаться.
Источники оказались внизу, у реки. Ни клубы пара, ни кипящая вода, ни странные водоросли, живущие в кипятке, не могли удивить нашу Ольку, которая все это видела на Камчатке в более «промышленных» масштабах. Однако удивить удалось и ее.
Это было сочетание огня и воды. Две несовместимые стихии. Горящая вода, кипящий гейзер, из которого идет природный газ. Щелчок зажигалки – и вода расцветает синими и желтыми языками пламени. Когда смотришь на это, возникает мысль - так быть не должно!
Вода была очень горячей, градусов восемьдесят. Потрогать ее можно, лишь опустив руку в речку, куда стекали горячие ручьи: большому пальцу будет горячо от кипятка, а мизинец замерзнет в ледяной реке. Очень необычное ощущение.
Поднявшись от реки, мы воспользовались гостеприимством хозяев коттеджей, угостивших нас чаем с необычно сладкими лимонами. Лимонов мы съели много. Нам было неудобно и даже немного стыдно за самих себя, но каждый не мог ничего с собой поделать. Когда ставится блюдце с лимонами, ты говоришь себе: «Пусть стоит! Хватит есть. Не буду!» Потом считаешь дольки, видишь, что их еще много, и решаешь, что исчезновение одной не изменит картины. Так думает каждый. Через десять секунд блюдце становится пустым, и парень в сторонке начинает резать новый лимон.
После мы искали эти лимоны везде, и нигде не смогли их купить. Диковинка, редкость. Они ведь и правда сладкие! Не удалось найти их даже в самой Ленкорани, хоть нам и сказали, что они растут только там.
Хорошо, что обратно ехать с горки - мы так устали! Хочется есть, но лень доставать горелку и варить макароны. Настойчиво хочется «кафе».
По возвращении в коттедж мы узнали у хозяев, что чуть выше, в пансионате с источником, есть кафе. Пройдя метров пятьсот, мы увидели среди деревьев домик, который вполне мог быть нашей целью. На вопрос «кафе ли это?» нас пригласили раздеваться и проходить. В просторном помещении стояло несколько столов, сидели люди, чуть в сторонке сидел человек, похожий на бухгалтера. Он что-то писал в бумагах и считал на калькуляторе, будто сводил дебет с кредитом. Оторвавшись от дел, он расспросил, откуда мы, принял заказ, покивал, что такой непогоды не было уже давно, и вернулся к делам. А мы совершенно органично расслаблялись, обсуждали планы на завтра, смотрели какое-то шоу по телевизору, ели, болтали. Полтора часа пролетели незаметно.
Когда Коля обратился к «бухгалтеру» с вопросом «Сколько мы должны?», тот лишь неопределенно махнул рукой и сказал «Гостем будь!»
- Коля, как так?! Давай заплатим! Неудобно же! – я был настроен решительно.
Однако хозяин заведения (а это был именно хозяин, а не бухгалтер) не менее решительно повторил, что мы гости, подразумевая, что денег он не возьмет. Единственное, что нам оставалось, это сказать, что мы придем к нему завтракать только за деньги. Хозяин согласился.
После этого он повел нас показать свое хозяйство. На первый взгляд, ничего выдающегося. Домики на сваях для приезжающих в сезон туристов, разбросанные под тенистыми деревьями. С особой гордостью хозяин показывал домик, построенный только-только: не большой, но очень уютный деревянный дом с большой открытой верандой, откуда открывается красивый вид на долину. Видно, что дом строили для себя. Наемные рабочие так не строят. Всегда можно увидеть неплотно пристающие плинтуса, не доведенные до совершенства наличники, шероховатую вагонку стен. Здесь все было так, как должно быть: все сделано правильно, все подогнано, доделано. Даже окошко при входе совершенно нетипичного вида – по форме и конструкции видно, что делали вручную.
На обратном пути хозяин с гордостью рассказывал, что проекты всех домиков он рисовал сам, сам же руководил строительством, следил за хозяйством. Я понимающе молчал, девчонки искренне удивлялись.
Вернулись уже в темноте. Хотелось спать. Оставалось лишь отписать домой смс-ку, что у меня все в порядке.
«Третий день дождь. Опять едим. Денег не берут. Стремительно толстею».
"Вечный" огонь
|