19 августа 2000 года. День двадцатый.
В 6 часов вечера нас будят и объявляют, что автобус возвращается в Цхинвали, т. к. дорога будет закрыта минимум на три дня. Пешком тоже не пройдёте, сказали нам. Что ещё остаётся делать, едем с этим же автобусом обратно в столицу Южной Осетии во второй раз. Вновь проходим проверку документов, на этот раз очереди не было, селевый поток разрешил ситуацию.
Снова нас встречает флаг непризнанной Грузией республики с изображением снежного барса по середине. В 9-00 автобус делает остановку на завтрак. Запах от шашлыков распространяется по всей долине. Шашлык здесь продаётся не в граммах, а шампурами. Он готовится здесь не заранее, а только по поступлению заказа. Жарить можешь сам или поручить дело шашлычнику. Мясо используется только баранье, а на дрова идёт ценная порода дерева бук. Говорят, бук занесён в Красную Книгу, но в период выживания никому до этого нет дела. «У нас тут его много в горах», – комментирует шашлычник.
Мы с Ильдаром заказываем себе хачапури, надеясь, что это дешевле шашлыка, но потом узнали, что они идут по одинаковой цене. Но и хачапури доставил нам массу блаженства. Кушанье было подано с пылу с жару. Сначала, я подумал, что это просто лепёшка, но внутри оказалось много сыра, по виду напоминавший творог. Вкус был необычайным, и жизнь повернулась к нам «передом».
Едем дальше. Нужно отметить, что к этому времени я порядочно замёрз, особенно ноги. Оказаться в горах утром без тёплой одежды – мало приятного. Правда, чай и хачапури улучшили мои ощущения. Как только спустились с гор, жаркое грузинское солнце снова окатило нас щедростью своего тепла.
Снова проблема! Автобус просто бедовый. Ещё когда мы в него садились, я подумал, неужели такая развалина сможет перенести нас через Большой Кавказский хребет? Мотор зачихал и скоро заглох. Похоже, ничего страшного, просто кончилось топливо. Водитель быстро справился с проблемой, договорившись с кем-то, кто дал ему ведро солярки.
Едем дальше. Чем ниже, тем жарче. И вот мы опять в Цхинвале.
11-00. Нас высадили на ж/д вокзале города. Здание вокзала в руинах, похоже, здесь было самое «пекло». У нас закончилась фотоплёнка. Идём в универмаг менять доллары и покупать плёнку. И тут происходит грубая оплошность с нашей стороны. От усталости и в суете меняем 10 долларов не на 270 рублей, как положено, а на 170. Заклинило. Полусонная ночь дала о себе знать. От невнимательности теряем дорогие нам 100 рублей. Самое смешное в том, что это мы обнаруживаем позднее, когда уже купили плёнку, мороженое и прочую мелочь, и были далеко от универмага. Настроение наше было подпорчено столь неприятным фактом. Деньги мы меняли у случайного прохожего.
Вновь проходим место, где торгуют контрабандным горючим. Смрад от ГСМ стоит неимоверный. Нас подзывают какие-то крепкие ребята с золотыми цепями, расспрашивают, кто мы такие и куда путь держим. Мы уже привыкли к этому и готовы поговорить с каждым, кому мы интересны. Чем более открыто и общительнее вы себя ведёте, тем лучше к вам отношение, будь то чиновник, полицейский, бандит или простой человек.
Довольно легко ловим попутную легковую машину и на ней едем до г. Гори. За рулём отец, рядом его взрослый сын, они рассказывают нам о тяжёлой жизни в Грузии. Снова на все лады ругают Шеварднадзе, с ностальгией вспоминают о Советском Союзе.
От Гори нам нужно ехать в сторону Тбилиси примерно 60 км, чтобы, не доезжая до г. Мцхета, попасть на дорогу, ведущую на Крестовый перевал. Этот участок пути мы едем на «Ниве». За рулём богатый фермер-грузин по имени Гиви. Живёт он в сельской местности, едет в Тбилиси по делам. О ситуации в Грузии, о Шеварднадзе, о Советском Союзе он говорит то же, что и все водители до него. Покупает нам мороженое по пути, приглашает нас в Тбилиси на обед. Но мы отказываемся, нам нужно спешить на перевал по военно-грузинской дороге. «Жаль, что не могу уважить путешественников из России», – были последние слова доброго грузина.
Время 14-00. Кроме нас в ожидании попутки или автобуса стоят местные жители. Минут через 30 нас забирает видавший виды «Луаз» без крыши, «типа кабриолет». «На такой машине мы ещё не ездили», – сказал Ильдар. Итак, продвигаемся в сторону Крестового перевала. За рулём толстый грузин в круглых очках. Его внешний вид комичен, как и его машина. Он владелец небольшой семейной гостиницы в горах на берегу озера. В прошлом директор швейной фабрики. Приглашает нас к себе погостить, но мы снова отказываемся, т. к. из-за схода сели, мы и так потеряли сутки, и нам не до развлечений. Проехали мы с ним только 20 км.
Ждём следующую машину, а их проходит не так уж и много. Подходят молодые ребята, беседуем. Они советуют проехать на автобусе 2 км до поста ГАИ. Мы говорим, что у нас нет грузинской валюты, кто же знал, что мы вернёмся в Грузию. Тогда они приглашают нас ехать за их счёт, говоря, что это недорого. Садимся, едем.
Вышли мы перед постом ГАИ, на повороте на Душети. «Менты» тут, как тут. Но мы уже не избегаем встречи с ними, усвоив, что в Грузии они могут помочь. Но путёвого разговора с ними не получилось, что-то их отвлекло. Мы отошли от поста метров на 50 и встали за остановкой. На остановке стояли две молодые грузинки с двумя очаровательными детьми в одинаковых шляпах. Взрослые с удовольствием с нами общаются. Подобное в Турции, в глубинке было бы невозможно, отмечаем мы.
Машин было очень мало, и мы решили перекусить. Рядом был киоск. Но тут мы вспомнили, что у нас только рубли. Поговорив с продавщицей, я узнал, что купить товар за российские деньги можно, но это будет стоить чуть дороже. Нам некуда деваться, покупаем 1,5 литра крем-соды и большой лаваш.
Рядом с нами останавливается «Икарус». Из него высыпает целая ватага армянских подростков лет 12-14-ти. Армяне эмоциональны, как итальянцы, поэтому воздух буквально загудел от громкой иностранной речи. Все подростки в форме, у каждого на груди бирка с цветной фотографией. Оказалось, что они едут в Данию на какой-то юношеский чемпионат по футболу. Самым смешным оказалось то, что они принимают нас не за россиян, а за туристов из дальнего зарубежья. Они пытаются завязать с нами разговор на корявом английском языке. Нам надоело их разыгрывать, и мы перешли на русский. Оказалось, что по-русски они говорят ещё хуже, чем по-английски. Видимо, в Армении дети учат русский язык спустя рукава. Вместе с детьми из автобуса выходит какой-то мужик, я принял его за старшего. Он был слегка «навеселе». Мы пытаемся рассказать ему о нашем путешествии в надежде, что нас возьмут хотя бы до перевала. Но старшим оказался другой, он был не против нас взять, воспротивился водитель, который сказал, что автобус итак перегружен, ему будет тяжело забираться на перевал. С гиканьем и улюлюканьем армянской детворы автобус продолжил путь.
Время 16-30. Стопим «7-ку», в ней три парня. Они тоже принимают нас за иностранцев и заговаривают с нами по-английски. Наша одинаковая яркая униформа сбивала с толку. Их английский оказался сносным, я подробно рассказываю им о нашем путешествии. Но вдруг один из них спрашивает, из какой мы страны. Я отвечаю: “From Russia.” “From Russia?” – удивляются они. «А по-русски говорите?» – «Конечно!» – отвечаю я уже по-русски. Они слегка опешили от неловкой ситуации, но затем все долго смеялись. Нас пригласили в машину проехать с ними по пути несколько км. Как оказалось, ехали они на такси и третьим был водитель. Главного в этой компании звали Звиад, и он не преминул похвастать, что в этом районе ему принадлежит заправка и несколько магазинов. Когда Звиад узнал, что мы тесно связаны со спортивным туризмом, он сильно оживился, т. к. в недавнем прошлом он занимался альпинизмом. Он предложил поехать погостить в его дом на пару дней, мол, устроим пир горой в вашу честь. Я почувствовал, что это «пахнет» нарушением спортивного режима и выдвинул встречное предложение: «Если за час нас никто не возьмёт, мы едем к вам в гости». Договорились. Чтобы было не скучно стоять на обочине, Звиад покупает нам по бутылке Кока-колы.
Выпив содержимое, мы положили пустые бутылки на траву рядом с дорогой. Смотрим, навстречу нам идёт грузинка. «Как называется это селение?», – спрашиваю я. В ответ мы услышали её невнятное бурчание по-грузински. Видимо, она была чем-то недовольна. Затем она подошла к обочине дороги, подобрала наши пустые бутылки из под Колы и, опять что-то бурча под нос, удалилась к себе в киоск. Это была продавщица, у которой Звиад купил для нас Колу.
Простояв недолго, мы стопим легковой автомобиль. За рулём хорошо одетый, опрятной наружности грузин. Он может подвезти нас не более 5-ти км. Мы отказываемся, но тут же жалеем, ведь нам придётся ехать к Звиаду на «гулянку». Но скоро останавливается «УАЗик».
Я произношу наши традиционные слова: «Здравствуйте! Мы едем из Турции в Россию, в Башкирию. Возьмёте нас попутно?» – «Залезайте». В машине кроме водителя два пассажира. За рулём Гурам лет 40-ка – 50-ти, рядом его сын Джамбулат, студент педиатрического факультета медицинского университета во Владикавказе. Во втором ряду сидений нет, на ящике с персиками расположился их родственник Давид. Все – осетины по национальности. Они едут из Грузии, где были по семейным и торговым делам, в Северную Осетию. Мы с Ильдаром усаживаемся по бортам машины на выступах для задних колёс. Места, конечно, не люкс, но выбирать не приходится. Поехали.
Гурам оказался очень разговорчивым, добросердечным и набожным человеком. Войну россиян против чеченцев он не одобрял, но и о чеченцах высказывался не очень лестно за их пристрастие к похищению людей. В Северной Осетии в целом спокойно, но близость к Чечне сказывается во всём. Во Владикавказе слишком много военных, и это нервирует обстановку. По его словам до недавнего прошлого Северная Осетия была самой криминогенной после Чечни на Северном Кавказе. С приходом военных пришёл какой-никакой порядок.
Гурам не любит грузин за то, что те полезли с оружием в Южную Осетию, когда её жители решили отсоединиться от Грузии. Бывший президент Грузии Гамсахурдиа, мол, понаделал там дел. Теперь между грузинами и осетинами вражда. До войны Гурам спокойно жил в Грузии, после вынужден был покинуть свой дом и переехать во Владикавказ.
Подъём на Крестовый перевал показался мне более живописным, чем подъём к Рокскому тоннелю. Нимало этому способствовал постоянный комментарий Гурама относительно тех мест, которые мы проезжали. Красавица река Арагви, воспетая ещё Пушкиным, живописно тянулась голубой лентой недалеко от шоссе. Гурам неожиданно предлагает искупаться в горной реке. Я был в восторге от этой идеи в отличие от моего напарника, который имеет сдержанное отношение к прохладной воде. Вода была чистой, словно горный хрусталь, и оказалась совсем нехолодной. Все, кто купался, думаю, получили большое удовольствие. Освежились и двинули дальше.
С подъёмом к двухтысячной отметке температура воздуха стала значительно понижаться. Гурам два раза останавливал машину, выходил и молился. Он говорил, что в этих местах жили его предки. Остановился он также и на том месте, где когда-то вылетел с дороги в кювет и едва не распрощался с жизнью, т. к. рядом глубокая пропасть. Говорит, что помогла земля предков. Здесь он потом жарил барана, пил вино и отдавал почести духам предков. Мы все вышли из машины, чтобы постоять на том месте. Виды вокруг нас были сказочными.
Высоко в горах приютились немногочисленные домики местных жителей. Трудно себе представить, как можно жить так далеко от цивилизации и тепла. В долине, где мы начали подъём, было +35 градусов тепла, здесь же не более 15-ти. Редко встречающиеся «аборигены» ходят в шерстяных свитерах, а ведь на улице разгар лета. Гурам говорит о них, что это очень спокойные и гостеприимные люди. Всю свою жизнь они пасут скот в горах.
Пора ехать дальше. Осматривая машину перед отправлением, Гурам замечает, что одно из колёс сдуто. «Вот тебе и земля предков», – ехидно заметил я про себя. Минут 20 уходит на замену колеса. Ильдар – прирождённый автослесарь, с его помощью неполадка была быстро устранена.
Достигли перевальной точки «Крестовый перевал». Высота 2395 м над уровнем моря. Фотографируемся на память.
Время близится к девяти вечера, и Гурам спешит к границе, т.к. в 22-00 её закроют до утра. Мчимся на большой скорости по очень плохой дороге, но Гурам мало внимания обращает на это. Он несётся словно угорелый, обгоняя «девятки» и другие машины.
Последняя остановка до границы у минерального источника. Нашим глазам открывается очень красивое зрелище. С горы стекает минеральная вода, оставляя за собой рыже-коричневые натёки, видимо, в воде много железа. На вкус вода приятна, но что самое удивительное, она уже как бы с газом. Я впервые встречаю такое в природе. До этого я считал, что газированной воды в природе не встречается, и что такой она становится лишь после добавления в неё углекислого газа в фабричных условиях. Заполняем этой водой все ёмкости, которые есть в машине.
И вот граница. Грузинская сторона. Всё ограничивается краткой беседой и проверкой паспортов. Гураму явно нравилось оказывать услугу путешественникам из России, показывая на нас, он что-то пояснял пограничникам, те улыбались.
На российской границе глухой заслон. Перед воротами очередь из машин, но, кажется, не такая длинная, как на Рокском перевале. Мы были 4-ой машиной на трёхполосном шоссе. Увы, через несколько минут приходит известие, что граница до 8-ми утра закрывается. В отличие от вчерашнего погранперехода, здесь сразу за рекой начинается территория Ингушетии, которая, как известно, во многом подконтрольна чеченским боевикам. БТР, стоявший у ворот имел расчехлённую пушку, направленную в сторону гор Ингушетии. Несколько месяцев назад, по словам Гурама, боевики пальнули с гор по стоящим в очереди бензовозам. Было «жарко». Наш «УАЗ»-ик прикрыт большим автобусом, если будут атаковать, то сначала достанется не нам. Такова была мрачная обстановка, в которой мы оказались.
Быстро темнело. Я предлагаю всем попить чайку, и Ильдар берётся за своё «дежурное» дело разжигания примуса. Все соседи с любопытством рассматривают, как Ильдар ловко справляется с приготовлением кипятка. Вода у нас только минеральная, на вид мутновато-жёлтого цвета, да ещё с газом. Повторюсь, что в подобных путешествиях перестаёшь обращать внимание на всякие бытовые «мелочи».
В ущелье, где нам предстоит провести ночь, поднимается сильный южный ветер. В отличие от предыдущей ночи, ветер был тёплым. Осетины угощают нас лепёшкой и помидорами, у нас ещё с Грузии остались печенья. В неудобных и стеснённых условиях, внутри машины (из-за непогоды) пьём чай.
Здешний пограничный переход расположен в узком проёме начала Дарьялского ущелья. Вокруг отвесные, высокие и мрачные горы. То и дело я поглядываю на них, предполагая, где могут окопаться чеченцы.
Худо-бедно чай попили, пора укладываться спать. Ветер усиливается, но о ночёвке в столь маленькой машине не может быть и речи. Осетинам не позавидуешь. Им придётся всю ночь провести в сидячем положении, т.к. втроём лёжа в салоне не разместиться. Палатки и спальников у них нет. Возможно, из-за нас они не успели вовремя на погранпереход. Но что теперь об этом говорить.
В темноте мы не можем найти себе ровное место, чтобы расстелить коврики. Как назло вышел из строя единственный фонарь. Решили палатку не ставить и спать под открытым небом. С трудом находим более или менее ровную площадку у опоры линии электропередач, рядом пограничная изгородь из колючей проволоки. Стелемся. Приходиться лечь головой к сильному ветру, только в таком положении голова может находиться выше ног из-за уклона. Влезаю в спальный мешок с головой, сверху у нас ещё палатка, которую поставить на колышки было невозможно из-за темноты и ветра. Последний настолько усилился, что казалось, он вот-вот поднимет нас в воздух вместе с ковриками, и мы полетим, словно старик Хоттабыч на ковре-самолёте, по ущелью. Но далеко лететь бы не пришлось, рядом была колючая проволока. Не дай Бог, сочтут за нарушение границы и пальнут. Одним словом, ночь оказалась тревожной, но всё равно это лучше, чем сидеть всю ночь в машине. В полудрёме время шло медленно, вдобавок ко всему стал накрапывать дождик, и мы были вынуждены укрыться большим куском полиэтилена, заткнув края под коврики. От ветра он сильно хлопал, прогоняя слабые надежды на сон.
В 6 часов нас разбудил Джамбулат, глаза его были красные, видимо, не спал всю ночь. Мы собрались и вернулись к нашим покровителям.