Ямало-Ненецкий автономный округ / Автостоп
 

Новогодние выходные в Заполярье

1 января 2010 г.
"Заброска"

Миасский троллейбус ВМЗ Миасский троллейбус ВМЗ
Ездить в пассажирских поездах – не самое любимое занятие. Билет был в общий вагон, что не могло не радовать. На мой взгляд, только в общем вагоне проезд имеет адекватную стоимость, лишён переплаты за сомнительный и ненужный мне комфорт. К тому же, общий вагон может оказаться как сидячим, так и плацкартным. Во втором случае главное занять верхнюю полку, вот и будет тот же комфорт, но на халяву.
Удивлению не было предела, когда оказалось, что вагон купейный. Редкая возможность! Моей попутчицей оказалась весьма странная женщина. Все люди странные, но понять её мне было не так-то просто, впрочем, как и ей меня. Например, когда я провожал взглядом огоньки родной Уфы, не понимала она и удивлялась, как можно любить захолустный город в ненавистной России.
Не спится. Позади уже сотня километров, проезжаем любимый перегон Аша – Миньяр. Красиво у нас, даже ночью! Кто-то из соседей включил долбёжную музыку – чёртовы мобильные меломаны. К счастью, ненадолго, а вскоре и сон пришёл. Снилось, будто я проспал свою станцию и еду куда-то дальше. От этого пару раз просыпался, убеждался, что ещё далеко, и снова снилось то же самое. Под утро взошла луна, посеребрила заснеженные уральские сосенки. Красотища!
В Миассе удача улыбнулась. Сначала посчастливилось прокатиться на новеньком троллейбусе ВМЗ, о котором раньше и не слышал. Машина произвела самое приятное впечатление. Не менее интересной оказалась и дорога: довольно длинный участок маршрута проходит через сосновый лес. Никаких признаков города – как на трассе. Повороты, спуски, подъёмы, небольшие перемёты. Где ещё так на троллейбусе покатаешься!
На выезде из города настроился на то чтобы долго стоять и замёрзнуть. Но не успел даже надеть варежки, как застопил машину почти до Свердловска.
Водитель, мой тёзка, разорившийся, но не унывающий бизнесмен, приятный и общительный парень. За всю дорогу с ним даже помолчать не успелось. К примеру, интересовался как получить алюминий из его оксида.
Распрощался с Алексеем за потом ГАИ в 20 км от Свердловска. Позиция отличная, да и время не торопит, однако, зачем-то сел на автобус за полтинник. Одно хорошо, он довёз прямо до вокзала.
Дальше я снова планировал ехать по железной дороге. Причём не придумывалось ничего лучшего, чем на пассажировозе, который ожидался через 4 часа. Даже если бы поехал на электричке, а в Нижнем Тагиле (точнее в Смычке) пересел на грузовой, я бы всё равно его не перегнал, а денег бы потратил не намного меньше. Теоретически, можно было доехать и автостопом, но уж очень мне в прошлом году не понравился этот зоновский край. Да и дорог-развилок слишком много.
Как только поезд прибыл, побежал договариваться с проводницей. Но в отличие от прошлого года она оказалась принципиальной. Пришлось бежать в кассу и покупать билет с комиссией. Пока бегал туда и обратно, в общем вагоне (на сей раз плацкартном) уже заняли почти все хорошие места. Свободная верхняя полка нашлась только у туалета.
Какова же была моя радость, когда увидел группу туристов, направляющихся в этот же вагон. Самые настоящие туристы – с рюкзаками, с лыжами! Вот уж никак не ожидал встретить на маршруте единомышленников! Не без труда, но смогли разместиться рядом. А за разговорами и остаток дня пролетел незаметно.

Зимник

Кто-то не выдержал и отправился пешком Кто-то не выдержал и отправился пешком
Пробка на зимнике Пробка на зимнике
Ледовая переправа через Обь Ледовая переправа через Обь
Зимник на Белоярский Зимник на Белоярский

 

Солнечное утро, лёгкий ветерок. Прощаюсь с теплом пассажировоза, с жадностью вдыхаю морозный воздух. Я на Севере! Бодрой походкой направляюсь к переезду, маршрут начинается!

Вроде и не так холодно, но ветерок даёт о себе знать. Впрочем, замёрзнуть не успел – машина до Андры. Зимник… Он совсем коротенький, и поначалу я даже подумал, что не успею толком согреться. Но что такое, местами «дорогу» перемело, и наша легковушка едва преодолевает препятствия. Вот и приехали: впереди стоит целая колонна. Почему стоит – не понятно. Некоторые, не выдержав, поворачивают обратно, к ним присоединился и мой водитель. А что остаётся мне? Идти пешком, расстояние-то короткое.

Только по пути стали открываться масштабы «пробки»: десятки машин, многие из которых занесло выше чем до половины. Один трактор явно не успевает справлятся с расчисткой. Отъедет маленько, а за ним снова вырастают перемёты. Преодолеть стихию удаётся только снегоходам, вездеходам и таким же пешеходам, как и я. У людей недовольные, но спокойные лица, будто ничего и не случилось. Заносы – дело привычное.

Наконец мне удаётся перейти машинораздел (по аналогии с водоразделом) – условную линию, которая разделила желающих попасть в Андру и желающих ехать в обратном направлении. Теперь все машины, уставшие ждать, будут мне попутными. На одной такой и преодолеваю оставшиеся два километра.

Ледовая переправа через Обь. Официально она ещё не открыта, о чём свидетельствует знак кирпича и грозное предупреждение. Но все едут, а как же иначе-то? Ещё не верю своим глазам, когда вижу вмёрзшую в лёд крышу трактора.

- Под лёд провалился.

- А что с водителем?

- Не успел выскочить.

Андра. Солнце уже окрашивается в закатные краски, хотя совсем недавно было утро. Вскоре же останавливаю грузовик до Белоярска. Дальнобойщик простоял в пробке четыре часа и решил вернуться домой. Приятный болтливый водитель, время в пути пролетает незаметно. Выхожу на повороте в город. Отсюда до ближайшей населёнки 40 км. Так что оставаться здесь довольно рискованно. Зато такая позиция гарантирует чуть ли не стопроцентную останавливаемость: кто же оставит человека одного на зимнике! На первой же машине уезжаю более чем на сто километров до второго по счёту посёлка. Таковы масштабы севера. 

Как и в прошлом году, стою у своротки на Сорум. По сценарию должна появиться колонна вахтовок, но тут удача меня покидает. В итоге провёл на одном месте почти три часа. За это время в нужном направлении проехало три машины: две не взяли, третью упустил, пока говорил с водителем второй.

Темнота и неприятный громкий шум компрессорной станции. Чуть звёздное небо, кометы. Хожу взад-вперёд по одному и тому же коротенькому маршруту. Причём не разворачиваюсь, иначе в лицо будет дуть ледяной ветер. Далеко уходить тоже опасно, можно пропустить машину из посёлка. Вперёд, назад, вперёд, назад… Коротенькая остановка, чтобы достать из рюкзака и покушать сушёных яблок, и снова вперёд-назад. Всматриваешься вдаль. Иногда там появляется свет от фар, с надеждой ждёшь несколько минут. Но вот машина сворачивает в посёлок, предательски осветив лесополосу. И снова всматриваешься в темноту, и снова ходишь стометровку.

Луна взошла, красивая и огромная. Хоть какое-то разнообразие! Однако сил больше нет, да и надежд на машины тоже. Можно было бы развести костёр, но настала какая-то апатия, лень. Придётся сдаваться. Дожидаюсь вахтовку до посёлка и покидаю надоевшую позицию.
x

Самая необычная ночёвка

И снова везёт. Водитель постарался помочь мне найти ночлег: отвёз в какую-то общагу. Там, правда, с меня попросили за ночь 500 рублей. Ну нет уж, в крайнем случае в лесу можно переночевать, а пока лучше попытаться поискать другие варианты. В дома стучаться я не собирался, совсем другое дело – круглосуточные объекты или организации, которые бдительно охраняют сторожа. Поначалу казалось не сложно – и здесь и там во всевозможных постройках светились окна. Но ни в одной из них дверь не открылась. Видимо у них не принято уходя выключать свет. Обошёл две-три улицы, пока не обратил внимания, что подвёзшая меня вахтовка как-то странно катается по посёлку, хотя её смена закончилась. Оказалось, водитель разыскивал меня, он нашёл вписку в пожарной части!

Среди пожарных нашёлся и земляк (почему-то на севере очень много выходцев из Башкирии), так что было о чём поговорить. Как раз к тому времени и еда сварилась. Для меня выделили огромную комнату с пятиметровой кроватью, которая на самом деле являлась частью приспособления для наматывания пожарных рукавов. Кроватка очень кстати располагалась около батареи. Вот это я понимаю – комфорт!

Подъём в 7 утра, а в 7-20 уже автобус. Еле успеваю собраться и добежать до остановки. Водитель уже знает, где меня высадить.

Снова знакомый перекрёсток, снова луна и снова хождение взад-вперёд. Но вот небо над горизонтом стало светлеть, потом появилась жёлтая полоска. Первых лучиков не дождался: наконец-то уехал.

 Дальнейшие несколько сотен километров, пожалуй, показались самыми приятными. Водитель не курил, не матерился, обращался на «вы». В колонках звучал не блатняк или попаса, а Митяев и Окуджава.

Погода преподнесла сюрпризы. За ночь зимник местами перемело. Необходимо обладать хорошим водительским мастерством, чтобы на большой скорости перелетать чрез сугробы и оставаться при этом на «дороге». Один раз всё же застряли и простояли до появления «Урала», который конечно же не проехал мимо. Застряли здесь не только мы: вот навстречу попался трактор, с МАЗом-фурой на буксире. Да, фуры здесь тоже иногда появляются.

x

Тундра

Она величественна и огромна. Она похожа на облака, если смотреть на них сверху, на застывшее море. Но это только кажется, что застывшее. Что-то неведомое и таинственное происходит в её глубинах, и над поверхностью поднимаются облака пара. Они колышутся, сверкают миллиардами кристаллов, переливаясь тёплыми оттенками северного солнца. Подует ветерок, и обжигающие пары устремляются в полёт, стараясь поглотить всё что попадётся на пути. Застывая, снежные потоки образуют наносы и перемёты. И снова тундра кажется застывшим морем.
x

Едем дальше

Застряли... Застряли...
Трактор и фура Трактор и фура

Ехали весь световой день – темнота наступила часа в три. Жаль было расставаться с водителем и песнями Митяева. Снова стою на трассе – это уже хорошая бетонка. Скоростная позиция и близость цивилизации делает стоп менее эффективным. Успеваю даже сфотографироваться со штатива.

От водителя следующей машины узнаю много нового и интересного про местные народы, их традиции. Например, уже в третий раз слышу, что в некоторых глухих селениях ханты и ненцы считают за честь породниться с русскими. Точнее, отдать на ночь жену или дочь. Дикость конечно, но с другой стороны, это голос природы, а она мудрее. Традиция идёт из глубины веков, когда в ней была биологическая необходимость. Как здорово, что ещё есть такие народы! А мы, «цивилы» относимся к ним как они к своим оленям.

Пангоды. Скорее город, чем посёлок: пятиэтажки, магазины, таксисты. Останавливаю УАЗик до Нового Уренгоя. По дороге в который раз слышу северные страшилки. А ведь погода действительно меняется: лёгкий ветерок за день превратился в настоящий буран. Словно в подтверждение слов водителя на обочинах попадаются брошенные машины с заиндевевшими стёклами. После пятидесятиградусных морозов обычное дело.

Проезжаем через весь город, и доже чуть дальше, до поста ГАИ. Ещё совсем не поздно, но темнота наступила давно, и кажется, что уже глубокая ночь. Буран свирепствует.

Останавливаю вахтовку. Опять удача: не до Коротчаево, а немного дальше, до Старого Уренгоя. А я думал, придётся проходить посёлок пешком. Работяги, мои попутчики, возвращаются домой после трудового дня на свежем воздухе. Не удивительно, что печь натоплена докрасна, и находиться вблизи просто невозможно. Приходится и мне раздеваться до рубашки. Вот бы в уфимских трамваях такое отопление установить!

Следующая вахтовка довозит до закрытого посёлка Новозаполярный. Печки уже нет, а штатная система отопления работает не настолько эффективно. Попутчики спят, лишь трое пьяных пристают с вопросами. Кому-то пришло в голову вписать меня на ночь. Что ж, я за язык не тянул. Вообще-то хотелось уехать до Тазовского, но там пришлось бы искать ночлег, а время уже позднее.

Вахтовка останавливается у пропускного пункта, документы проверяют у всех. Вообще-то даже с погранпропуском посторонним в посёлке находиться запрещено, только проездом. В прошлом году меня не хотели пропускать даже в магазин, который в пятидесяти метрах от поста. В этот раз обошлось, и нам открыли шлагбаум. Да, забыл упомянуть, позади остался Полярный Круг.

Останавливаемся на какой-то базе одного из многочисленных «ЯмалНефтеГазСтройРемПромТехСервисПроектМонтажей». Весь посёлок состоит из таких баз, если не считать небольшого жилого квартала из домиков на сваях. Территория огромная. Колонны машин, улицы вагончиков (балков, как их тут называт). В одном из них меня и поселили.

В балке могут размещаться до 8 человек – по 4 с каждой половины. Напоминает купе пассажирского вагона – две пары спальных полок и столик между ними. Купешки разделены кухней с выходом на улицу. Отопление работает настолько сильно, что приходится на ночь открывать форточку.

Сегодня из постоянных обитателей домика на колёсах присутствует только Анатолий. Он не болтлив, не достаёт с расспросами. Правда, много курит, а также нюхает кокаин. Поражаюсь, вахтовики работают на износ, о себе не заботятся совершенно. Неужели без допинга никак? Зачем тогда такая работа? Ради денег? А зачем они, если с таким здоровьем долго не протянешь? Зачем? Зачем?

Балок качается от ветра, трындит телек. Завтра предстоит интересный день. Засыпаю.

x

Тазовский и Газ-Сале

Заполярная канализация Заполярная канализация
Фокусы мерзлоты Фокусы мерзлоты
Начало зимника по реке Таз Начало зимника по реке Таз

Подъём в шесть, плотный завтрак в столовой. Спасибо Анатолию за подаренный талончик. Сам он по утрам не кушает, перебивается ништяками.

К счастью мне не придётся плутать по посёлку в поисках главной дороги – уезжаю на вахтовке до КПП. Стоплю КАМАЗ до поворота на Газ-Сале.

Едем, молчим, слушаем чувашские песни. Начинает светать; лесотундра окутана лёгким туманом. Деревья попадаются всё реже, а вскоре и вовсе исчезают. Наша бетонка кажется тоненькой ниточкой, прорезающей снежную пустыню.

Знакомая развилка Тазовсий – Газ-Сале. Традиционно не удаётся постоять здесь в одиночестве, стоплю вахтовку до Тазовского. Дальше дорог не будет, только зимник, который надо ещё найти. От попутчика узнаю, что зимник начинается от Газ-Сале. В моей голове не укладывается: сделав крюк по реке, в любом случае он должен пройти мимо Тазовского. Буду искать.

В прошлую поездку у меня не было возможности ознакомиться с местными достопримечательностями, поэтому, проявив силу воли, упускаю халявный автобус и двигаю пешком. По пути частенько попадаются люди в национальных одеждах. Много ли у каких народов в России такое встретишь?

Не меньшее впечатление производят жилые дома. Построены они на сваях, но даже так не застрахованы от сюрпризов мерзлоты. Мерзлота может растаять, и дом свернётся причудливым образом. Ещё одна особенность заполярных посёлков – наличие водопровода при отсутствии канализации. Отходы сливаются в специальные ямы и вывозятся многочисленными ассенизаторскими машинами. В зимнее время замёрзшие стоки можно наблюдать прямо во дворах.

Оказавшись на пригорке, наблюдаю восход солнца. За время с начала рассвета я успел проехать на КАМАЗе около ста километров! А может уже не рассвет, а закат? Здесь сложно отличить одно от другого.

В одном из дворов замечаю оленей и нарты, фотографирую. В этот момент меня замечают из окошка. Оказывается, ненец решил, что я намериваюсь их застрелить. Разговорились, он приглашает к себе. Вот удача!

В квартире бомжатник, по кухне неспеша разгуливают непуганые тараканы. Разговор был длинным, вот что мне из него запомнилось.

- В чуме лучше, за свет платить не надо. Ненцы должны в чумах жить.

 

- А как ты ориентируешься в тундре? – этот вопрос давно не давал мне покоя.

- Не знаю, у меня это от природы. Главное, прямо ехать, не сворачивать.

 

- А у вас в Башкирии бывают грозы?

- Бывают, а у вас нет?

- Тоже бывают. В прошлом году так грохотало! Мне под землю закопаться захотелось, сердце болело. И кто только придумал болезни?

 

Удивительный народ. Не утратили связи с природой, не могут понять и принять цивилизацию. Что она им дала? Квартиры с тараканами? Пьянство? Снегоходы, которые заменили оленей? Неприязнь к русским людям? Не к конкретному человеку, а к людям.

Первый раз в жизни попробовал строганину. Мясо мороженой рыбы нарезается тонкими ломтиками и подаётся к столу с солью или горчицей. Очень даже вкусно, хоть и непривычно. А главное, никаких последствий.

С приподнятым настроением покидаю квартиру и направляюсь к реке. По моим представлениям зимник должен проходить здесь. Действительно, вскоре проезжает снегоход. А что если стопить снегоходы? Смогу ли выдержать мороз и ветер? Надо попробовать. Следующий снегоход проехал по другой стороне реки, а третий не застопился. Не прошло и двадцати-тридцати минут, как я стал мёрзнуть. Принимаю решение возвращаться в посёлок. Забегая вперёд, скажу, что пожалел об этом. Пока дошёл до остановки, ветер сменился на встречный, поморозил нос.

Основная часть пассажиров бесплатного ПАЗика дети, которые просто катаются. Взрослые видимо предпочитают такси за 50 рублей. В дороге разговорился с лётчиком, который посоветовал сходить на аэродром. Что ж, стоит попытаться.

На аэродроме нет никого кроме сторожа. От него узнаю, что служебные рейсы бывают, но не так часто, поскольку сейчас можно доехать по зимникам. Пассажирские же отправляются с другого аэродрома и стоят, кажется, пять тысяч (в один конец). Принимаю решение не тратить зря время и до второго аэродрома не ходить. Кстати, почему их целых два на сравнительно небольшой посёлок, я так и не понял. Во многих городах ведь ни одного нет!

В неком автотранспортном предприятии узнаю, что зимник до Находки начинается в Газ-Сале. У самого въезда в посёлок справа расположен пропускной пункт со шлагбаумом, там отмечаются все выехавшие в тундру машины. Что ж, еду в Газ-Сале.

Тут я совершаю две досадные ошибки, которые отняли два дня, тем самым лишив возможности попасть в заветные ненецкие посёлки. Во-первых, я перепутал «право» и «лево», во-вторых… об этом чуть позже.

Итак, слева от въезда в посёлок вижу шлагбаум и какие-то здания, направляюсь туда. На шлагбауме сказали, что машины на Находку пойдут завтра, а пока можно переночевать в общежитии. Захожу в первую же комнату, где договариваюсь о месте на полу.

В общаге обитают водители, замученные Севером. Их можно понять. Типичный пример того, что происходит с людьми, которые гонятся за большими деньгами. Мечты о пожрать и потрахаться, а также скорее вернуться на Землю. Подозрительность от непонимания, пессимизм во всём. Не все, безусловно, есть и интересные люди, но общее впечатление такое. Может быть, такими и должны быть настоящие работяги? Хочется верить, что нет.

В ожидании рейса КРАЗов прошли сутки. Смотрел попсу по телеящику, грузил самосвал, сидел и писал дневник. А что ещё делать? Как же надоели окружающие люди! Дверь в комнату не закрывалась, постоянно кто-то заходил, кто-то уходил, и все без умолку трындели. Никакой возможности уединиться. Видимо я слишком другой человек, но от отсутствия уединения мне становится плохо. Ещё больше досаждает безделье, притом, что уходит драгоценное время. Не люблю, когда лезут в душу, особенно в засранной телогрейке и с сигаретой в зубах.

Ждал КРАЗы, думал, какой же я всё-таки чудак (на букву М), что вот так сижу и смотрю выступления поп-звезд. А где-то рядом, совсем рядом, чумы и ненцы, стада оленей. Нет, чтобы снегоходы стопить, а я сижу да на телек гляжу.

Уехали поздним вечером, но совсем недалеко – вскоре у вагончика, который мы везли, оторвалась сцепка, и пришлось вернуться обратно.

Лишь теперь узнаю о своих ошибках. Во-первых, пропускной пункт на зимник находится не слева, а справа от дороги. Я же попал на автобазу, где останавливалась лишь малая часть машин, поэтому и ждал сутки. Но самое досадное то, что Находкой здесь называют Находкинское месторождение, а не интересующий меня ненецкий посёлок. Вот почему зимник не проходит мимо Тазовского! Он направляется совсем не в ту сторону. Одно лишь утешенье, на 20-том километре есть ненецкие жилища, можно съездить хотя бы туда.

Машины едут в любое время суток, и можно было бы дождаться. Только ведь не стоит ломиться к ненцам посреди ночи! Снова ночую в общаге, а ранним утром выхожу на «трассу». Стоп выглядит так: я сижу в тёплом вагончике и жду машины. Каждый водитель должен сюда зайти и отметиться. Конечно же, вскоре уезжаю.

x

В гостях у ненцев

Грузовичок-лаборатория из Татарии направлялся на месторождение. В кузове, населённом измотанными дорогой геофизиками, нашлось стоячее место и для меня. Никто не ожидал, что на зимнике будет сильно трясти, и с полок посыпались всевозможные вещи, а со столика полетела еда и посуда. Словом, весело ехали.

ГАЗик оставил меня у стойбища, а сам поехал дальше. Неуверенно направляюсь к деревянному домику, говорю хозяину что-то невнятное. Фотографировать хочешь? Ну, пожалуйста!

Делаю кадры, опасаясь направить объектив в сторону захоронения. Ненцы оставляют умерших в нартах – в мерзлоту ведь не закопаешь. Захоронения священны, приближаться к ним или фотографировать – значит осквернить. После оказалось, что это было вовсе не то, что я думал, а просто стоящие нарты.

Конечно, моё появление заинтересовало многочисленных обитателей домика в тундре, но все как-то тормозили и не знали о чём говорить.

Первыми заговорили дети, потом к разговору подключился и глава семейства Семён. Он сказал, что скоро поедет в Газ-Сале, отвезёт и меня. Отлично! Как раз к тому моменту он завёл снегоход и предложил покататься с ребятишками. Так мы и подружились. Снегоход гонял по сугробам, кочкам, зарослям кустов, иногда даже переворачивался. За нами по следу носились собаки. Морозный воздух обжигал и в то же время пьянил. На горизонте догорали последние лучики закатного солнца.

После недолгой покатушки зашли в дом пообедать. Дом был не чумом, а обычной рубленой избушкой с железной печкой. На первый взгляд я бы даже не подумал, что изба принадлежит ненцам. Разве что еда: строганина с горчицей или солью. Не обошлось на столе без хлеба и конфет – посёлок-то рядом. Разговоры простые, а как же иначе?

Отобедав, одеваемся потеплее: предстоит долгая дорога. Запрягаем в снегоход настоящие нарты – на них я и поеду. Одно лишь опасение, окончательно не отморозить нос. Трогаемся. Оказалось, удержаться тоже не так-то просто.

x

Полёт на нартах

Чёрная ночь, усыпанная звёздами, летит нам навстречу. Брызги снега в лицо, ледяной ветер. Лишь далёкие огоньки посёлка напоминают, что мы мчимся по земле, а не летим по воздуху. Да нет же, неправда, летим. Стоит только лечь на спину, и перед глазами окажется огромное полярное небо и ничего кроме него. Хоть бы подольше не заканчивался полёт! Но мгновение счастья – всего лишь мгновенье.

С высоты полярного неба наша привычная жизнь кажется мелкой и надуманной, а настоящая жизнь здесь. Я понимаю, это похоже на сон, который рано или поздно закончится. Рано или поздно придётся открыть глаза на реальный мир, но как это бывает, непременно захочется перевернуться на другой бок и досмотреть чудесное видение. А ещё я знаю, что хороший сон – это мечта, а мечты иногда сбываются.

Нарты останавливаются посреди зимника. Семён пошёл в тундру «подумать о смысле жизни». Дети же, как по команде, устроили драку с целью согреться. К общей заварухе подключился и я. Было весело, как и должно быть.

Снова мчимся навстречу звёздам и снегу. Не хочется думать, что мёрзнут нос и щёки. Полёт, только полёт! Остаётся мечтать лишь об одном: пусть через чёрную пустоту огромного неба пролетит поток заряженных частиц, пусть озарится оно яркими красками Северного сияния! К сожалению, не всё во сне сбывается.

Огоньки посёлка неумолимо приближаются. Поток ледяного ветра снова возвращает меня на землю. Приходится поочерёдно прикрывать лицо то правой, то левой ладонью.

x

Вот и приехали. Зашли в магазин, посидели в гостях у приятеля семьи Семёна. Осталось только погрузить на нарты доски, оставшиеся от сломанного дома. Как и сами доски, работа оказалась тяжёлой. Вытащить из снега, донести до нарт, утопая по колено в рыхлой каше. Когда всё уже было готово, оказалось, что снегоход не едет по такому снегу. Нарты пришлось разгрузить и таскать дрова до дороги.

Наконец пришло время прощаться. Маленький мальчик переживал, что мне негде ночевать. Он и не знал, что у меня есть вписка, хоть и дурацкая. Записал его адрес, обещал выслать фотографии.

Снегоход отправился в дальний путь, я же ещё долго стоял на берегу реки, провожая взглядом удаляющийся красный огонёк. Он казался ничтожно маленьким по сравнению с бескрайней тундрой. В небе по-прежнему светились миллиарды звёзд, но по-прежнему не было ни намёка на северное сияние. Скоро придётся проститься и с этим небом. Громкий шум компрессорной станции не давал сосредоточиться на какой-то мысли. Было грустно, что всё закончилось.

Возвращаться в общагу больно-то не хотелось, но что ещё делать? Не осталось уже ни тишины, ни темноты, ни ощущения одиночества в огромном мире тундры. Не помню, когда в последний раз так сильно не хотелось возвращаться после долгого путешествия. Неспеша бродил среди заиндевевших покосившихся домиков.

Снова мысли о северных народах. Да, мы считаем их глуповатыми, пожалуй, так и есть. А если подумать дальше, зачем им абстрактное или математическое мышление, зачем им достижения мировой культуры? Природа поставила их в другие условия. Здесь всё решает не ум, а сила, умение пользоваться навыками, полученными от предков. Не надо ничего изобретать и модернизировать, на севере жизнь почти не меняется даже в наш двадцать какой-то век.

Хочется верить, что этот народ непременно выживет в любой мировой энергетический кризис, что его не коснутся катастрофические последствия от чрезмерного развития цивилизации.

В какой-то момент стало даже жалко, что я не принадлежу к их числу. Ведь каким бы я не стал хорошим туристом, едва ли смогу ночевать в снегу при пятидесятиградусном морозе, ориентироваться в тундре без компаса и карты, вести простую и в то же время трудную жизнь.

Такие вот бредовые мысли вертелись в голове, пока брёл к общежитию. В небе по-прежнему светились лишь звёзды. Эх, не видать мне полярного сияния!

x

Дорога домой. Автостоп и ж/д-стоп

Фотка для галочки Фотка для галочки

 В общагу вернулся без настроения, хорошо что почти все спали. Однако каким-то образом умудрился в коридоре нарваться на комендантшу, которая ещё утром выражала нежелание видеть меня здесь. Еле отболтался. Спал на своих же ватных штанах – в спальнике было бы слишком жарко.

Ранним утром с облегчением покинул ненавистный приют и вышел на трассу. Шальная мысль, а не сходить ли пешком к чумам, о которых вчера рассказал Семён? Но десять километров по тундре – расстояние немалое. Тем более, единственный ориентир – снегоходный след, а он может привести куда угодно или затеряться. Да и вдруг новая встреча принесёт разочарование? Окончательно принимаю решение ехать домой, стоплю машину до поворота.

В этот раз выдалась возможность постоять на перекрёстке подольше. Тишина и темнота. Свет от машин видно минут за пять до их появления. Мысленно прощаюсь с огромным звёздным небом, с необъятными просторами тундры – с этим суровым миром, ставшим за несколько дней почти родным. Мороз всё сильнее забирался под одежду, но уезжать не хотелось.

Легковушка до Коротчаево. Последний раз любуюсь из окна неповторимым северным рассветом. Вот над горизонтом, прорезая морозную дымку, появляется розовая полоска. Она становится всё больше и больше, неестественно меняет форму, постепенно превращаясь в жёлто-красный круг. Скупым, но тёплым светом наливаются барханы снега и бегущие от нас заиндевевшие лиственницы. В начале нашего пути они совсем маленькие и редкие, но потом попадаются всё чаще, и в какой-то момент заполоняют собой всё пространство вокруг дороги. До свидания, тундра!

Выхожу на «стопном перекрёстке» в предыдущие два раза мне удавалось уехать отсюда практически сразу и на дальнее расстояние. Так и в этот раз – грузовик до Тобольска. Водитель сразу признался, что никого никогда не берёт, но раз уж такой мороз, сделал исключение. А какой мороз? Да почти -50. А я-то и не заметил! Сначала он хотел везти только до Ноябрьска, но когда узнал, что я смогу помочь с его домашним компьютером, решил везти до дома. Неприятное он произвёл впечатление, или у меня такое настроение было? Расстались на том, что я пообещал в Уфе купить для него билеты жилищной лотереи – он надеялся выиграть квартиру. Обещание я своё выполнил, и что удивительно – почти через полгода получил за это денежный перевод. Видать совесть замучила. Да, забыл упомянуть: в дороге он смотрел по видику фильмы ужасов. Я же в эти часы глядел в окно, там показывали передачи намного интереснее.

Вечером второго дня вышел около вокзала в Тобольске. Ознакомился с расписанием пассажировозов и направился в грузовой парк. На втором же тепловозе уехал. Как же здорово спится на столике помощника машиниста под перестук скоростемера!

Станция Войновка (пригород Тюмени) оказалась большой и запутанной. Двое машинистов не взяли, мол, у них на участке давно уж посторонних не берут. В другой раз, глядишь, и поверил бы им, но сейчас уехать было необходимо, иначе бы пришлось непонятно где куковать оставшуюся половину ночи.

Третий электровоз  - новенький 2ЭС6. Я и не мечтал на таком прокатиться. В задней кабине сидит охранник, но мне-то известно как поступать в таком случае. Сначала надо обратиться к охраннику, не против ли он. Его ответ известен наперёд – пошлёт к машинисту. Ответ машиниста на тот же вопрос менее предсказуем, но чаще будет таким: «Я бы взял, но у нас охранник едет…» «А я уже к нему подходил, он не против.» Именно такая схема и прокатила и на сей раз.

Электровоз произвёл приятное впечатление. В разговоре машинист подтвердил моё дилетантское мнение. Кабина тёплая, просторная. Охранник растянулся прямо на полу. Наверное, ему снилось, что-то хорошее. Отличная работа, только одуреть можно. Не в пример предыдущему тепловозу ехали неспешно, около 50 км/ч. В Свердловск-Сортировочный прибыли к рассвету.

Расписание электричек до Дружинино я конечно не знал, и вышло так, что опоздал на 8 минут. Очень не кстати, вечером надо быть уже в Уфе. Пошёл искать, как выбраться на трассу. В чужом городе всегда трудно ориентироваться. Добрая бабушка сказала, что до остановки ВИЗ идти недолго, а потратил на переход не меньше получаса. Намного больше времени ушло на ожидание 22-го автобуса. Так и не дождался: оказалось с соседней остановки можно уехать практически до того же самого поста ГАИ на выезде из города. Дорога от станции до трассы в итоге отняла целых три часа!

За невезеньями последовала удача: машина на 200 км. Повезло прежде всего потому, что основной поток машин едет на Пермь, а это не по пути. Спасибо дедушке-водителю!

Деревня Б. Тавра находится почти на границе с Башкирией. До станции Кропачёво и федеральной трассы 150 км, до Уфы 300. Позиции хорошей не было, пошёл по дороге подальше от населёнки.

Дорога пролегает через поле. Ровный мягкий снежок переливался лучами предзакатного солнца, которое вот-вот скроется за безымянной горой. Живописный уральский вечер, одним словом. Но неужели это то же самое Солнце, что радовало тундру скупыми лучиками? Нет, оно было совсем другим. Выглаженные ветром сугробы нисколько не подходили на застывшее море, да и небо казалось зажатым и маленьким, со всех сторон взгляд упирался в покрытый лесом холмистый горизонт. Но ведь здесь мой любимый Урал, моя Родина! Почему некогда волновавшие душу пейзажи кажутся фальшивыми? Совсем ведь недавно считал, что нет ничего прекрасней уральской зимы. Что же произошло за какие-то несколько дней?

Вот и фура стопится – невероятное везение. Они здесь появляются не часто, да и место я выбрал неудачное. Водитель приветлив, много разговариваем. Основная тема беседы – почему на Руси живётся плохо. Спасибо Игорю, он захотел мне помочь и провёз до поворота на Уфу, хотя планировал остановиться на 100 км раньше.

Время уже за полночь, и оставшиеся 10 километров до города могли отнять немало времени. Но снова везёт, уезжаю с дальнобойщиком. Водитель рассказывает что-то про Вин-Чун, жаль ехать с ним не долго.

Наконец-то можно расслабиться – до дома остаётся не больше получаса хода. Тепло, снег почти что липкий. По привычке иногда поглядываю на небо, точнее его маленький клочок, зажатый деревьями и домами. На этом клочке, светлом от зарева, совсем не видно звёзд. Какое уж тут Северное Сияние!
 
x


Комментарии
Deva10.01.11, 15:09
Заглядывайте в гости! 
Живу в Новом Уренгое, работаю в Старом, каждый день езжу по этой переправе через Пур.
Маякни, когда соберешься в наши края в следующий раз ;-)
АрхиМакс29.12.10, 11:00
+100 
Тоже заносило в Ямало-Ненецкий. В Тарко-Сале. Но не надолго.
Авторизуйтесь, чтобы оставить отзыв
Оцени маршрут  
     

О Маршруте