Страна Неба и клоуны из Новосибирска

Утром они возникли с рюкзаками. А машины у них нет, они едут автостопом! Мы отходим от лёгкого шока и гомерического хохота, запихиваем мужика в обстрелянный «УАЗик», а бабу в «Сюрф». Их зовут Жанин и Жан-Пьер. Мы, однако, упорно звали его Жан-Поль, а он невозмутимо поправлял. Мы слыхали про француза Ж.-П. Бельмондо, и парень попал под раздачу… «На Камчатку двумя годами ранее я на спор добрался за месяц без копейки денег от Питера» (М. Веллер). А разве мы можем передвигаться с такой скоростью?
В скором времени мы подобрали товарища Захарова. Он заблудился. У него не было с собой продуктов (они отягощают), но Бог халявы, которому он поклоняется, помог ему. С его слов, к нему набежали монголы и нанесли горы еды и питья, которые он и потреблял всю ночь, предаваясь размышлениям о превратностях судьбы и пользе идолопоклонничества.
Удивительные перевалы, каньон, как в Америке, и чудовищный дождь. Так заливает и дует, что на мотоцикле ехать невозможно. Просто влетаешь в стену дождя, за секунды промокнув насквозь, а через несколько километров снова сухо и солнечно. В дороге опять потёк бак на «УАЗе», на нём же меняем подушку на рессоре. Но это – безнадёжное мероприятие, так как в конце концов эта рессора вылезет в салон… Мелкий ремонт на «Сюрфе». У меня мотор стал заводиться хуже, песок в карбюраторе, на бродах глохну, хочу разбираться. Кисели отмахнулись, сказали, мол, едет и ехать будет, в Улан-Баторе разберёшься. Я подумал, что они опытные туристы, им видней. Вот бы их ко мне, когда я дома двигатель разбирал!..
Проехали Цэцэрлэг. За ним на скале стоит чучело козла, украшенное ленточками и проч. Нам недосуг было разбираться, за что здесь чтят козлов, но все с ним фотографируются, мы тоже сфотографировались, куда ж мы без козла?.. Любовь зла… По дороге совсем маленькие детки продают национальные продукты. Наверное, у монголов принципиально другой КЗОТ или нет его.
Встали на реке Тамир-Гол. Здесь же стояли немцы, отец и сын, на грузовике с жилым кунгом. В отличие от нас, с Монголией им пришлось сродниться ближе. У них прогорел поршень, и теперь они ждут, когда из Германии пришлют новый, ведь машина на гарантии! Интересно, у русских так бывает?.. Мы пригласили их на ужин, но они, вероятно, испугались и не пришли, хотя портрет Сталина мы не показывали. Ужин же плавно перетёк в возлияния и дискотеку. Особо просветлённые читали стихи и пели песни, но были в меньшинстве.
Юки друзья сказали, что недалеко от этого места есть горячие источники, и она, естественно, хочет там побывать. Немцы предупредили нас, что дорога на горячий ключ очень плохая. Дорога действительно категорийная, особенно после дождей. Несколько небольших, но глубоких бродов, на которых я глохну… Когда я сползаю с мотоцикла в грязную воду, сердце моё переполняется тоской по тёплой и чистой воде, по Чёрному морю, однако. Должно быть, я вызываю острое сострадание у окружающих, потому что Юки бросает свой мотоцикл и по пояс в воде бежит выручать меня. Толя Окишев отпускал по этому поводу скабрёзные шуточки, кои сводились к тому, что японка влюблена в меня.
Погреться решились поехать все мотоциклисты, поскольку мотоцикл – всепроходимый (или проносимый агрегат), и «Сюрф» (остальные едут сразу в Хархорин). Но источник оправдывает самые смелые наши ожидания. Он цивилизован, и за умеренную плату мы получаем два часа релаксации, греем в кипятке отмороженные почки и ревматизмы… Место это, не иначе, засекречено русской разведкой. Его нет на нашей карте, зато есть на японской (свёрток к нему на 28-м км от Цэцэрлэга).
В Хархорине (или Каракоруме?) наши уже устали ждать. Они изучили все достопримечательности, и в темпе показывают нам столицу Чингисхана. Музей Чингисхана, масса «древних» сувениров, многие из которых при внимательном рассмотрении оказываются современными подделками под старину или китайским ширпотребом. С другой стороны, такая ситуация прослеживается по всему миру. Так в Египте вы покупаете любимой девушке египетскую кружку, на дне которой обнаруживается знакомая надпись, ни за что не угадаете какая!.. Монголы, которые этим делом занимаются, хорошо говорят по-английски и по-русски.
В Хархорине мы оскандалились из-за жадности, Бог халявы не помог. На выезде стоят два поста. На первом собирают с машин дань для совершенствования дорог, о чём уже упоминалось. На втором живёт гаишник, каких вы видели в своей жизни тысячу раз. На первом посту народ зажал деньги, сборщик подати обиделся и пожаловался гаишнику. Тот посмотрел документы и сказал, что на двух машинах ехать нельзя. На «Сюрфе» и «шестёрке» разбиты лобовые стёкла. После этого наш новый знакомый забрал документы и спрятался в будку. Что тут началось!.. Мы стали требовать, чтобы он вылезал из норы и отвёл нас к своему начальству. Через какое-то время он согласился и сказал, чтобы все не ездили. Мы сделали вид, что не поняли, а он делал вид, что вокруг него никого нет. Мы стали его фотографировать, снимать, в результате он приехал в здание ГАИ и спрятался от нас в туалете. Русские не даром победили татаро-монгольское иго, и немцы нас правильно боятся. Он отдал нам документы и, наверное, десять раз перекрестился. Все уехали довольные. Меня не оставляло чувство, что мы - алчные проходимцы.
Встали на ближайшей за Хархорином реке Хугшин-Орхон. От Хархорина до Улан-Батора асфальт и 600 км, которые мы проедем за один день. Здесь стоит упомянуть летописца Пашу и незабвенную нашу летопись. Есть анекдот про лису и ворону, который заканчивается словами: «Ничего себе басню сократили!» Примерно с такой же мыслью прочитывается и летопись. Вот описание пути с самого нашего въезда в Монголию: «…встали на ночёвку возле озера (Цагааннур, первый день). Пришли местные и угостили нас молоком и сыром. Сготовили ужин и легли спать. Подъём был в 8 утра, завтрак, и в 10 часов мы продолжили путь. Мы пересекли около 10 бродов разной глубины и заехали в столицу Улан-Батор…»
К вопросу о животных. Тема баранов и козлов уже в достаточной мере освещена. Есть и другие животные, например, собаки. Оксана Медведева их очень любит. На каждой стоянке она собирает всех окрестных собак и кормит лучше, чем сама ест. Собаки все похожи, как две капли воды. Дежавю. Делались предположения, что это – одни и те же собаки, каждый день они догоняют нас, чтобы пожрать…
На асфальте – ничего особенного. Перед Улан-Батором Захаров, доброй души человек, дал погонять свой ИЖ Серёге Поречному (это уже практиковалось). Последнему надоело ехать в машине, ему с ветерком надо чтобы. Понятное дело, Оксана к мотоциклу прилагается, как и прежде. При этом на мотоцикле впереди стоит резина с развитыми грунтозацепами, для категорийного маршрута, асфальт, соответственно, она держит плохо. Перед Улан-Батором, если вы помните, перевалы и серпантины. Я еду быстро, у меня супербайк, он везде едет с максимальной скоростью, любую дорогу держит. Вероятно, Серёга думал о «Юпитере» также. В конце спуска жду их. Уже долго жду. Едут монгольские машины и мне маячат, что, дескать, давай назад. Я думал, может жрать без меня неожиданно захотели или ещё чего. Но они не хотели есть или ещё чего. Вижу, «Юпитер» стоит назад передом в кювете. Поречному накладывают на руку шину, у Оксаны шок, ничего не помнит, не понимает, всё время спрашивает одно и то же. У Серёги сломана рука. У Оксаны – нога и, поскольку во время падения исчез шлем, - сотрясение мозга… На повороте переднее колесо повело, и ребята улетели с дороги в канаву. Мотоциклу, кстати, ничего не сделалось. Бог халявы помог Захарову и на этот раз.
«Сюрф» и «шестёрка» поехали в Улан-Батор в поликлинику. Мы ищем место для стоянки, долго ищем, так как в пригороде встать трудно. Толик нашёл приличное, как кажется, место. Только смутил его фанерный щит с надписью: «Анхаар хyн мал уухыг хориглно!» Он переписал это дело и спросил у гаишника, что значит сие. Тот же сказал, что нам, русским, можно там вставать, ничего страшного. Можно так можно. Место симпатичное, недалеко речка, всем вначале понравилось. Но когда ветер подул от воды, без переводчика стало понятно, что написано на щите, такой неприятный запах распространился от речушки. Позже выяснили, там написано, что река грязная и заразная, потому что в неё выходят все загоны для скота выше по течению. И никто здесь никогда не вставал.
Вечером привезли загипсованных Оксану и Сергея. Держатся они бодро, но травмы достаточно серьёзные, нужно вытаскивать их в Россию. Это вопрос будет решаться завтра. А в Новосибирске по принципу глухого телефона (или это юмор у оставшихся такой) разлетелась весть, что французы (или итальянцы?) избили Поречного и сломали ему руку, а Захарову – мотоцикл.
Для поднятия командного духа смотрели пародийный мультик про татаро-монгольское иго и рекламную мотоциклетную лягуху, которую все видели в телевизоре. Это для тех мотоциклистов, которые не знают, как они выглядят со стороны. Так и выглядят. Этот мультик Серёга Поречный посвятил всем мотоциклистам, которые ещё не умерли.
С горя организовали днёвку. У меня разбит воздухофильтр, вся грязь ушла в карбюратор и двигатель, которому уже ничего не поможет, он доживает последние дни. Мораль: вовремя надо смотреть и ремонтировать технику, товарищ Киселёв, а не когда рессора в салон полезет! Бытовой идиотизм, господа!
На трёх машинах устраиваем экскурсию в Улан-Батор. Автомобильное движение в городе просто жуткое! Никаких правил, главное – гудеть почаще и орать в окно погромче. В центре города – советская архитектура вперемешку с буддистскими храмами, на окраинах – трущобы. Гуляем по музеям, магазинам, монастырям. Оксану все по очереди носили на руках, но Стас всё время лез без очереди! Нахал.
В Улан-Баторе, о чём упоминалось вначале, запчастёвый клондайк. В России мне на рынках и в магазинах говорили, что таких дисков сцепления, какие мне нужны, не бывает, зато они бывают в Монголии с накладной из Ижевска. Также здесь море иномарок на запчасти, большой выбор мотоциклов отечественного, китайского и японского производства. А монгольских мотоциклов не бывает! (Как им за державу не обидно?) Всё потому, что это номадическая культура, не сидится им на месте, всё тянет в пампасы, к скотам… Киселёвы тоже скупают запчасти, полрынка, с перспективой сделать ремонт двигателя в пустыне. Дома всё недосуг.
Вечером собираемся у костра, чтобы принять нелёгкое решение: два травмированных человека и штурманские ошибки Киселёвых не позволяют завершить маршрут, как планировалось. В результате долгих споров и раздумий группа разделяется. По запланированному маршруту, через пустыню Гоби, едут только «УАЗ» и «копейка» с обитателями. По запасному, через Байкал, поедут все остальные. Я долго метался и поехал по второму. Толик Окишев тоже долго размышлял, но выбрал компанию повеселее, нас то есть.
Юки остаётся в Улан-Баторе ждать друзей, которые здесь живут, но которых сейчас нет. Французов провожаем на поезд до Москвы.
До Кяхты добрались за один день, дорога отличная. Пару раз нас обирали на знакомых уже шлагбаумах. Перед границей я заправился на оставшиеся тугрики и чуть окончательно не спалил мотор, от купленного бензина началась детонация, потом и вовсе мотор перегрелся и заклинил. Остудили, Серёга Поречный залил мне какую-то присадку, я добавил побольше масла, которое заявлено как двухтактное, но от которого нагару на поршне выше всяких норм. Уговорили многострадальный мотоцикл ехать дальше, обещали капремонт и лучшее в мире масло… Завожусь только с толкача, товарищи стали откликаться на кличку «кикстартер». Правда, иногда, с какого-то перепугу, ПС заводится сам. Меня выпускают теперь вперёд, позже этот факт сыграет со мной злую шутку. К границе подъехали вечером. Как напишет наш незабвенный Паша, «уже вечер, и граница закрыта». Мы отъехали недалеко и встали на песке.
Последняя ночь в Монголии. Так прекрасно лежать в ночи, переполненной звёздным небом, самым большим небом, виденным мной. Страна неба, пустынь и озёр, тысячи дорог, необъятной степи и горизонта, костров в ночной дали. Мы лишь прикасаемся к ней на мгновение, а уходим надолго или навсегда. Но всегда можно думать о том, что вернёмся и сделаем несделанное, увидим иное, Внутреннюю Монголию. «Внутренняя Монголия называется так не потому, что она внутри Монголии. Она внутри того, кто видит пустоту, хотя слово «внутри» здесь совершенно не подходит. И никакая это на самом деле не Монголия, просто так говорят…Поверьте мне на слово хотя бы в одном – очень стоит стремиться туда всю жизнь…» (В. Пелевин)
Границу мы прошли без особенных помех, если принять во внимание, как всё могло бы быть при неблагоприятном раскладе. Полдня ушло на это мероприятие. На границе монголы – гады, должность обязывает. И вообще, здесь что-то тёмное творится… Перед нами стояла километровая очередь из пустых грузовиков и других машин, они ещё неделю тут будут стоять. Но где вы видели авантюристов, стоящих в очереди? Проблема решилась благодаря эмансипации или, может быть, просто «есть женщины в русских селеньях?..» К нерусям заслали Оксану Тарасевич. Опыт, обаяние или более материальные вещи, но нас пропустили навстречу русским! Мы ломанулись на родину с криками: «Вперёд, на Россию!..» Но умом Россию не понять. Русские таможенники не признали своих и заговорили с нами по-английски. Видимо, русских в Монголии бывает немного. И спрошено у нас было, где ксивы на ввоз транспортных средств в страну вероятного противника? В этом месте по сценарию немая сцена. Все хлопают глазами, ртами и показывают руками за спину… В общем, нам сказали, чтобы мы так больше не делали и отпустили. Можно подумать, мы часто проезжаем в этом направлении.
Полуднёвка на реке Селенга. Проявилась она в том, что приехали и легли спать. Нет Киселёвых – можно устраивать днёвки, теперь мы – свободные художники. А далее – всем знакомая дорога, тайга, Байкал. И только полусдохший мотоцикл отравляет впечатления от путешествия.
На Байкале решили сделать днёвку, поскольку погода прекрасная. Купаемся, с какого-то перепугу собираем цветные камешки, каждый килограмма по два. Покупаем солёного, копчёного, вяленого, сырого омуля, побольше водки и устраиваем праздник жизни. Рыбы мы обожрались, ели за себя и за того парня. Но на следующий день, днёвочный, с утра разыгрался шторм. Дождь, ветер, холодно, шумно. Палатки стояли в десяти метрах от берега, их стало заливать, и мы убрались подальше, не переставая поглощать омуля, водку и пиво, конечно. Вывод: не очень хорошая днёвка.
В Ангарске, как обычно, меня отправляют вперёд, но там старый мост перекрыли, а объезд остался позади километрах в скольки-то. Пока я стремительно соображал и разворачивался, искал нужный поворот, вся компания была уже далеко впереди меня. Обложной дождь и желание догнать товарищей, которые догоняют меня, заставляют быть бодрым (кто же будет работать кикстартером?)… И в этот момент вылетает свеча (сорвало резьбу). Сразу промчалась вся жизнь перед глазами. Соратники всё дальше от меня с каждой минутой, сколько им потребуется минут, чтобы сообразить, что я не могу передвигаться с такой скоростью и такой остервенелостью? Да за это время стервятники растаскают моё тело по земле! Ремонтируюсь под дождём; благо, есть идеи и возможности. Но нет возможности растолкать в одиночку потерявший ранее компрессию мотоцикл. Голосую, цепляюсь к микроавтобусу, завожусь. Решаю ехать до Тулуна (там обитает Оксана Тарасевич, и сегодня все живут у неё) и встать за городом возле дороги на ночь. Или как бы мне найти спутников в незнакомом городе на мотоцикле, который не заводится? Проезжаю главный пост ГАИ в Тулуне, меня тормозят (они меня не любят, если вы помните). Останавливаюсь и газую не переставая, говорю, что если заглушу, им придётся меня толкать… Оказалось, что наши, оставили на посту адрес для меня, на тот случай, если я всё-таки жив и найдусь. Растолкали, завели, и через 15 минут я был в тепле среди друзей, которые не переставали удивляться моему чудному появлению.
Наутро прощаемся с Сергеем Сёминым и Оксаной. Впереди трасса; «у шоссе нет смысла в самом себе; смысл есть лишь в двух соединённых точках. Дорога – это гимн пространству» (М. Кундера). Остались три мотоцикла и большой, страшный джип. Джип контролировал дорогу вокруг нас, отпугивая всяких наглецов и гаишников. А борзоты на трассе много, это общеизвестный факт. Я подумываю купить пушку и отстреливать наглецов на дорогах. И нет на таких управы, а где в этот момент гаишники? Они ловят честного труженика без техосмотра! Не порядок, господа!
Всем хотелось домой, кроме меня, а меня всё тянуло в пампасы, в тайгу, в горы, вокруг Байкала быстренько, но не смоглось в этот раз, незадача.
Толя Окишев в конце пути просто исчез. Ждали его не один час; чёрт знает, где он есть и что с ним. То ли сзади он, то ли впереди… Мы были ещё далеко от города, когда он, тля, позвонил и сказал, что уже дома.
Что было с Киселёвыми и К°, никто толком не знает. Где катались и что случилось в пустыне, вменяемо они объяснить так и не смогли; ничего не помнят, кроме того, что были в Монголии и однажды ночью их завалило снегом. Достоверно известно только, что в дороге они разобрали полдвигателя и поменяли поршневую на «УАЗе».
В Новосибирске Поречному сделали операцию на сломанной руке. Сёмина больше никто не видел. Я разобрал ПС до рамы, как всегда. Капремонт. Мотоцикл стоит дома, тоже как всегда.
Позади осталось множество не пройденных дорог, экзотические места, не увиденная пустыня и кладбище динозавров. Я, конечно же, вернусь. Ещё не знаю точно, когда, но обязательно вернусь в страну неба. До новых встреч!

P.S. Особая благодарность Анатолию Окишеву за возможность использовать его записи.

Октябрь – март 2006 г.
г. Новосибирск