Черке, мой товарищ из тундры

И вновь я оказался за Полярным кругом в посёлке Тазовский. Глубокая ночь, свирепствует морозный ветер. Столбы света от фонарей растворяются в бездонном чёрном небе. Маршрутка оставила меня на берегу реки Таз. Меня и два тяжеленных рюкзака и связку из пяти лыж. Одежда пока ещё сохраняет тепло, которого было так много в автобусе, и которого будет так не хватать в течение следующих трёх недель.  Надо лишь отойти немного от посёлка и поставить палатку. Рюкзаки настолько тяжёлые, что даже сто метров пройти не просто. А впереди сотни километров...

Пять лет назад я впервые оказался зимой в этом же посёлке, путешествуя автостопом. На автодорожном атласе России у меня был отмечен зимник от Тазовского до Гыды, но никакой информации в интернете я про него не нашёл. Я очень надеялся его проехать, и встал на льду реки в надежде застопить какой-либо транспорт. Однако сильный ветер  с морозом за 30 быстро охладили мой пыл. Мне встретился снегоход с прицепом, но на поднятую руку он никак не отреагировал, и мне пришлось отказаться от идеи попасть в Гыду. Оглядываясь назад, я до сих пор удивляюсь, что тогда мне не удалось уехать на север. Теперь я знаю, что зимник существует, а снегоходчики останавливаются через одного, даже если не поднимать руку. Но видимо духи тундры были против. Они хотели меня проверить, хватит ли сил вернуться сюда ещё раз. В ту поездку мне всё же удалось немного побывать в тундре, пообщаться с ненцами, поесть строганину. Тогда я впервые увидел огромное чёрное небо от горизонта до горизонта. Оно кажется огромным потому, что горизонт ровный, и ничем не освещён. Линии горизонта не видно, всё вокруг черно, и только звёзды над головой. Кажется, что ты сам находишься среди этих звёзд и ощущаешь себя мелкой крупинкой среди огромного мира. Расстояния здесь измеряются сотнями километров, и вокруг никого. Лишь пронизывающий насквозь ветер и мерцающие в десятках километров огоньки посёлка говорят о том, что ты на земле. Я очень надеялся увидеть полярное сияние, собственно, это была главная цель похода, но мне не повезло. Видимо духи тундры не хотели давать мне всё и сразу. Они видели мою слабую подготовку, понимали, что я этого не заслужил. В ту поездку намеченных целей выполнить не удалось, но она дала мне самое главное - твёрдое желание вернуться, набравшись достаточно опыта. Уже тогда я понимал, что автостоп - не самый подходящий способ путешествия. Я хотел путешествовать автономно, чтобы не зависеть от воли случая. Однако на тот момент я не представлял, каким образом.

Автостопное путешествие на север закончилось успешно. Я вернулся в город, и жизнь потекла обычным чередом. И в скором времени в первый раз услышал слово "кайт"...

Вопреки тревожным ожиданиям, первая ночь прошла хорошо. Спальник "РедФокс Арктик-40", обёрнутый полиэтиленом внутри и снаружи, обеспечил комфортный сон и лёгкий подъём. Через ткань палатки просвечивало раннее арктической солнце, было слышно, как рядом ходили собаки.  Вчерашний ветер утих, и это была единственная плохая новость. Я планировал ехать под кайтом, а кайт без ветра не едет. Что ж, можно не спешить, никуда сегодня уехать не получится. Неторопясь собираю санки, перекладываю вещи. Ну не стоять же на месте, пойду пешком.

Вес саней около 50 кг, точно не считал. Одно из преимуществ кайт-похода в том, что нет большой необходимости думать о весе вещей. Если ветер есть, можно свободно увезти и 50 и 70 кг, если ветра нет, не уедешь и налегке. В ходьбе пешком большого практического смысла нет. Расстояние, пройденное пешком за день, при наличии ветра можно проехать за полчаса. Однако сидеть рядом с посёлком в ожидании погоды нет никакого желания, поэтому впрягаюсь в сани и неторопливо начинаю путь по зимнику. Одна из собак, что бегала по реке, почему-то решила бегать рядом со мной. Слово "кыш" не поняла, видимо, русский язык не знала. А я не знал, как сказать это по-ненецки. Что ж, с собакой веселее. Рано или поздно убежит домой.

Зимник идёт по реке Таз, которая затем переходит в Тазовскую Губу. Движение очень интенсивное, снегоходы каждые 5-10 минут. И почти каждый останавливается, и каждому приходиться говорить одно и то же. Мол, это я только сейчас пешком иду, а вот когда подует ветер, достану я из рюкзака парус, запущу его в небо, надену горные лыжи и поеду. Впрочем, положительный момент в этом тоже есть. Во-первых, общение с ненцами мне пока в диковинку, а во-вторых, у меня в рюкзаке появляются мороженные рыбины. На остановках лакомлюсь струганиной, перепадает и собаке.

После первой ночёвки у меня появились смутные сомнения, а не собирается ли Пёс идти со мной весь маршрут. Я-то думал, он за ночь уйдёт в посёлок. Что ж, теперь он точно это сделает, поскольку появился ветер, пусть и слабый. Волнительный момент. Кайт взмывает в воздух, и путешествие начинается. Ветер не сильный, поэтому скорость не больше 10 км/ч. Конечно же, для собаки это не скорость, и Пёс радостно бежит за санями.

После первых километров ветер ослаб настолько, что кайту едва удавалось держаться в воздухе, и выжать из него хоть какую-то тягу была непростая задача. Иногда ветер ослабевал совсем, приходилось делать перекус. Ближе к вечеру ветер исчез окончательно. Встаю на стоянку, любуюсь закатом.

Утром полный штиль. Неторопясь собираю лагерь. Тут на зимнике появляется вереница снегоходов. Их всадники одеты в одинаковые куртки "Баск" с логотипами спонсоров. Машу им рукой, здорово ведь встретить единомышленников. Но снегоходчики гордо проносятся мимо, лишь последний подъезжает, и спрашивает, не нужна ли помощь. Ни кто я такой, ни мой маршрут его совершенно не интересуют, да и про себя рассказывать не нашлось времени. Дома я узнал, что мне посчастливилось встретить настоящих экстремалов, нижневартовскую экспедицию "Северный десант". Снегоходы, само собой, были спонсорские, их поездку освещали на телеканале "Русский экстрим", в каждом посёлке их встречали и устраивали тёплый приём. Не прошло и минуты, как экстремалы скрылись за горизонтом, бросая новые вызовы суровой арктической природе.  Я же погрузил вещи на санки и пошёл по их следу.

Весь день шёл пешком. Последнюю остановку сделал, когда до посёлка Находка оставалось километров 5. Ветер так и не подул, и пришлось устраиваться на стоянку.

Ночь выдалась морозной, к утру поднялся ветер. Сборы лагеря дались непросто. Когда, наконец, всё было готово, случилось неприятное событие, которое могло стоить всего похода. Тут я сделаю маленькое замечание. Кайт - это очень специфическое  средство передвижения. Его родная стихия - воздух, а вот лежать на снегу он не любит. Когда кайт в воздухе, он послушный и отзывчивый, но при попытке посадки или взлёта он может выкидывать разные фокусы. Поэтому лучше стараться поменьше совершать взлётов и посадок. Но и совсем без них, разумеется, не обойтись. Вот и в этот раз при попытке подъёма, он запутался. Опытный кайтер знает, как, его распутать, находясь от купола на расстоянии длины строп - 25 м. Для этого пришлось отстегнуть санки и немного поездить вокруг. И когда всё необходимое было сделано, по невнимательности зацепил купол за санки. Да так неудачно, что сила, которой в норме должна быть направлена на то чтобы тащить человека и груз, направилась на то, чтобы сделать разрыв в прочной ткани купола. Разрыв, к счастью, оказался не очень большой. Но запусакать в воздух такой змей было опасно. Во-первых, изменённая форма купола могла сделать его неуправляемым, ну и конечно, разрыв пошёл бы дальше. Словом, требовался пусть и не сложный, но ремонт. Конечно, можно снова разобрать сани, поставить на морозе и ветру палатку, разжечь горелку, занести купол, который будет представлять из себя кучу тряпок и строп, и как-то пытаться в нём разобраться, периодически согревая руки на горелке. Но рядом был посёлок, поэтому я предпочёл более простой вариант. Идти пешком долго, поэтому пришлось вспомнить опыт автостопа. Первый же снегоход зацепил гружёные сани и погнал по зимнику. С ужасом смотрел то на стрелку спидометра, то на сани, которые подпрыгивали от каждой кочки, то на собаку, которая и не думала отставать. Сани уверенно прошли испытание скоростью. Пёс тоже.

В посёлке мне посоветовали сходить в клуб, который находился в здании администрации. Ни о чём лучшем нельзя было и мечтать. В клубе есть сцена, где можно без проблем разложить десятиметровый купол. Руководитель детского кружка поняла меня с полуслова. И не просто поняла, а, увидев разрыв, взяла иголку и нитки. Мне осталось лишь сидеть в зрительном зале и не мешать работе мастера. Не пришлось и напоминать о том, что надо зашивать крепко. Ненка, никогда не видевшая ни кайтов и не парашютов, сделала работу на отлично. Больше проблем с куполом за поход не возникло. Огромное ей спасибо, жаль, не спросил имени.

Само собой, Пёс терпеливо дождался меня у входа в клуб, даже и не думая убегать к местным собакам. И вот мы снова на льду Тазовской губы. Аккуратно запускаю купол, опасаясь каких-либо последствий ремонта. Но нет, всё отлично, можно ехать. Ветер встречный, значит, придётся лавироваться. Ехать по большому водоёму - занятие мало интересное. Местность видно километров на 10, если не больше, а скорость сравнительно невысока. Угол галса не изменишь, поэтому есть ощущение, что ты вроде бы едешь в одну точку, и в то же время к ней не приближаешься. Поза неудобная, полулежачая (необходимо отклоняться от кайта и упираться лыжами в снег). Когда становится совсем невмоготу, можно сменить галс и точно так же ехать почти что в обратную сторону. Каждый галс, конечно, приближает тебя в нужном направлении против ветра, но на деле передвижения не заметно, кажется, что всё время катаешься вперёд-назад. А ещё при лавировке неизменен ветер в лицо.  Несмотря на вроде бы тёплые рукавицы, начинают мёрзнуть руки. Но отпускать управление планкой нельзя, разве одной рукой рулить, но это не удобно. Ноги в горнолыжных ботинках из-за одинаковой неподвижной позы тоже начинают мёрзнуть, но пока терпимо. Зимник, естественно, идёт прямо, а я еду зигзагами длиной в несколько километров. Один раз на пересечении с зимником встретился с вездеходом. Водитель показал рукой на вышку вдали, сказал, что под ней живёт семья, можно попроситься к ним на ночлег. Что ж, тёплая ночёвка будет очень кстати. Для разнообразия решил сделать длинный галс и доехать до другого конца Губы. И решение это было очень неправильное. Если до этого я хоть иногда разворачивался и менял позу, то теперь разворот был лишь один раз после многокилометрового пути, столько же пришлось ехать другим галсом. Вопреки ожиданиям, пары галсов не хватило, чтобы доехать к вечеру до жилья. Опять оставалось километров 5, но я уже сильно измотался и замёрз, да и Пёс тоже. Поэтому, когда встреченные ненцы на снегоходе предложили подкинуть, долго раздумывать не стал.

В большом современном доме, по форме напоминающем барак, живёт одна большая семья. В устье реки Пурпород - их родовые земли, а дом им отгрохала добрая администрация. По нашим меркам этот факт выглядит очень странно, но на Ямале очень многое делается для простых людей. Сколько бы рыбы не добывала семья, вряд ли бы им вот так вот, просто взяли бы, да и подарили большой дом, живя они в центральной России. Несмотря на блага цивилизации, в образе их жизни по-прежнему много моментов, переживших столетия. Особенно впечатлили священные фигурки богов в комнате главы семьи.

Тёплая ночёвка оказалась очень кстати, ночь выдалась морозной.  Наутро я заметил, что палец на ноге изменил цвет и плохо чувствовал боль. Вчерашние длинные галсы не прошли даром. Теперь уже я понимаю, что ботинки необходимо было дополнительно утеплять, но когда я испытывал их в окрестностях Уфы, это было не очевидным. Сказался не так мороз, как длительная езда в одной позе с сильным встречным ветром. Пока же ничего не предвещало ухудшений. 

Следующий день опять выдался солнечным и безветренным. Ничего не оставалось делать, как снова совершать неторопливую прогулку по зимнику и подолгу объяснять каждому встречному, кто я такой и почему иду пешком в посёлок, до которого полторы сотни километров. Но не всё было так плохо. По прогнозу в ночь должен начаться хороший попутный ветер, который продлится ровно день. Нужно было сделать всё возможное, чтобы завтра отмахать 140 км.

Палатку поставил рано. Несмотря на полный штиль, решил довериться прогнозу и построить снежную стенку. Благо, для этого в рюкзаке имелась ножовка. Расположение стенки определял по компасу. Решил также разложить кайт, в надежде, что утром достаточно будет лишь дёрнуть стропы, и он взлетит. Это действительно должно было получиться так. Если разложить купол по ветру и слегка присыпать заднюю кромку, кайт будет приспокойно лежать даже в самый сильный ветер, а запустить его из такого положения - минутное дело.

Прогноз сбылся полностью. Ночью поднялся сильный ветер, и снежная стенка оказалась как нельзя кстати. Несмотря на ранний подъём, оперативно собраться не удалось. Любая работа в сильный ветер делается намного труднее. Снимать рукавицы надолго нельзя, а мелкую работу в них делать неудобно. К обычным сборам вещей и переодеваниям добавилась операторская работа. Необходимо было отснять как можно больше эффектных видеофрагментов: поставить камеру на штатив, навести резкость и экспозицию, нажать на запись и идти позировать. При необходимости дубль переснять. Думали ли японцы, когда создавали камеру, что мелкие кнопочки нажимать рукавицами не очень удобно!

Когда лагерь был собран, появилась проблема с кайтом. Во-первых, из-за сильного ветра его необходимо было заменить на другой, меньшей площади, а во-вторых, за ночь его не просто замело, а вцементировало в твёрдый снег. Необходимо было добыть из наста не только купол, но и сотни тонких стропок, и при этом не дать возможности куполу трепыхаться и путаться. Неприяностей добавила и заиндевевшая горнолыжная маска. Разложить второй купол - не менее сложная задача. Вообще, складывание и раскладывание куполов на сильном ветру - один из самых неприятных моментов в зимнем кайтинге. Когда всё было готово, и я уже надеялся, что сейчас, наконец, поеду, случилась последняя неприятность. На одной из лыж не защёлкивалось крепление. Я тут же вспомнил, как два года назад из-за поломки крепления пришлось в самом начале завершить тренировочный поход по Башкирии. Но сейчас дела обстояли лучше. К санкам была привязана запасная лыжа. Пусть она в полтора раза короче и имеет мало подходящую геометрию, но это полноценная лыжа с рабочим креплением, а значит, я сегодня всё-таки поеду!

Попутный ветер намного лучше встречного, но всё же не самый комфортный ветер для кайтинга. Идеально, когда ветер дует хотя бы немного сбоку. А сейчас приходится очень внимательно управлять куполом. Любая неточность приведёт к резкому рывку, после которого необходимо со всей силы тормозить, чтобы купол не упал и не запутался, но если перестараться, будет очередной рывок. Но даже при самом правильном управлении движение получается очень неравномерным, и постоянно приходиться тормозить разными по длине лыжами. Сразу же отбрасываю желание ехать быстро, несмотря на то, что для этого есть все условия. Нужно экономить силы, и не только мои, но и собаки, которая пока радостно бежит, высунув язык. Навигатор показывает, что к вечеру должны успеть.

Как уже писал, ехать по замёрзшему водоёму - занятие мало интересное. Видимость не очень хорошая, горизонт сливается с небом. Иногда вдалеке появляются какие-то непонятные предметы. Воображение рисует здание, вышку или ещё что-нибудь. Но по мере приближения их форма меняется, и они превращаются в самые обыкновенные торосы. Лишь один раз показалось что-то большое и совершенно непонятное. Оказалось, что зимник привёл меня к берегу Губы, и теперь я вижу хоть что-то отличное от снега и льда.

В кармане мигает спутниковый треккер SPOT. Благодаря этому прибору, за моим передвижением следят друзья. Они видят, что наконец-то я стал заметно продвигаться по маршруту, и наверняка желают мне удачи. Это несколько придаёт мне сил.

За день сделал всего одну остановку. Да и ту никак нельзя назвать полноценным отдыхом, поскольку кайт не парковал, а лишь посадил на снег. В таком состоянии лежать он не может, всё время норовит взлететь или запутаться. Управление нельзя отпустить ни на миг. Иногда лишь можно ненадолго освободить одну руку, чтобы перекусить орешками и заменить батарейки на навигаторе. Пару раз купол всё же взлетает и провозит меня по снегу на несколько метров. Приходится сажать змея, отходить назад и собирать в снегу рассыпанные орешки и батарейки.

Подойдя к берегу, зимник несколько сменил направление. Теперь ветер дует немного сбоку - самый лучший курс, о котором можно мечтать. Ехать стало легко, а значит нужно снимать себя на видео. Для этого надо одной рукой снять рюкзак, на ходу присесть, поставить его на колени, одной рукой открыть, достать камеру, взять её в зубы и проделать всё в обратном порядке. Через несколько минут выясняется, что батарейка села, и менять её надо таким же образом. Управление кайтом отпускать нельзя!

Очередной мираж превращается в чумы на берегу. Немного погодя появляются домики. Это фактория Хальмер-яха. Навстречу выезжает ненец на снегоходе, он очень рад встрече с таким странным человеком. Настойчиво зовёт в чум на чай.  Несмотря на сильное желание остановиться, решаю ехать дальше. Впереди ещё 40 км, а солнце уже скоро сядет за горизонт. Доехать до посёлка сегодня надо, во что бы то ни стало. Во-первых, починить крепление лыжи, во-вторых узнать про дорогу через тундру, ну, а в третьих... К концу дня я всё явственнее замечаю, что с пальцем на ноге что-то не в порядке. Если позавчера казалось, что ничего страшного не произошло, то сейчас я всё отчётливее ощущаю боль. Видимо придётся идти в больницу.

Зимник проходит рядом с берегом. Почему бы не попробовать проехать несколько километров по тундре? И вот я оказываюсь в какой-то совершенно потрясающей холмистой местности. Время уже вечернее, и холмы окрашены в нежный оранжевый цвет. В такой же цвет окрашены и потоки метели, которые слово дым перетекают между холмами. Из-под снега видна блестящая травка, кругом следы оленей. А вот и чумы стоят, можно проехать прямо через них. Берег сильно изрезан ручьями, значит надо всё время ехать то вниз, то вверх, на ходу принимать решения, как обойти то или иное препятствие. И тут собака замечает песца и уносится куда-то вдаль. Откуда в ней только силы взялись? До этого еле поспевала за мной, ведь позади уже больше сотни километров. Включаю полную скорость, пытаюсь ехать за ними, но не успеваю. Благо, песец оказывается быстрее и собака сдаётся. Поездка по тундре длилась не долго, но теперь я точно знаю, что тундра  намного интереснее и сложнее чем лёд реки. Впереди на маршруте будет больше 200 км этой самой тундры. Надо сделать всё возможное, чтобы пройти это расстояние.

Осторожно спустившись с крутого берега, я снова оказываюсь на Тазовской Губе. Финишная прямая. Осталось всего лишь переехать на противоположный берег, а это 30 км. За спиной остаются укутанные оранжевой метелью холмы мыса Варкъяхасаля. Издалека они кажутся величественными горами, возвышающимися над облаками. Огромное желание достать фотоаппарат, но надо торопиться, ведь солнце уже вот-вот скроется за горизонтом. Силуэты розовых гор в молоке метелей до сих пор стоят у меня перед глазами. Пожалуй, это самое яркое впечатление похода.

Теперь экономить силы нет никакого смысла, да и нечего уже экономить. Поэтому стараюсь ехать быстро, насколько это возможно. Собака стала отставать. Мне её очень жалко, но я уверен, догонит. Ветер опять попутный, тяга кайта стала дёрганной. Но дует уже так сильно, как с утра,  похоже, прогноз опять сбывается. Маленький кайт тянет уже не так хорошо, но о замене на большой не может идти и речи. Взгляд пытается разглядеть огни посёлка, но впереди не видно ничего, кроме торосов. В какой-то момент замечаю далеко сбоку огни фар каравана грузовых машин. Видимо, они едут параллельно по зимнику. Присмотревшись понимаю, что еду быстрее, и это очень радует. Как будто я соревнуюсь с ними и выигрываю.

И вот, наконец, появляются первые чумы, а за ними уже отчётливо видны огоньки, о которых вчера я мог только мечтать. Антипаюта. Подъезжаю к самому краю посёлка и спокойно сажаю кайт. Теперь он никуда не рвётся, поскольку ветра почти не осталось. Не осталось и солнечного света, не осталось и сил. Пёс прибегает через несколько минут и падает на снег. Позади 149 км.

Приключения дня на этом не закончились. У меня был телефон жителя посёлка, с которым познакомился вчера на зимнике. Он предлагал остановиться у него, и я был уверен, что вопрос с ночлегом уже решён. Однако номер оказывается недоступным. Первое, что необходимо было сделать в такой ситуации - переобуться. Ведь я был в горнолыжных ботинках, а ходить в них крайне неудобно. Зашёл в первый попавшийся подъезд. То ли на грохот ботинок, то ли просто так вышли местные, и конечно были удивлены появлению человека в непонятной пластмассовой обуви и с каким-то крюком, торчащим из-под куртки. Конечно, они пообещали решить все мои проблемы, а пока предложили поужинать. Ночлег нашёлся в школе, правда, только до утра, до начала занятий. Здание школы находится совсем близко, до него рукой подать. Я и представить не мог, что пройти сотню метров окажется проблемой. Дело в том, что в посёлке отсутствуют привычные нам дороги, поскольку машин там нет (на самом деле есть, и даже две). Для пешеходов сделаны узкие деревянные мостки, но мои санки слишком широкие. Пройти между домами в основном нельзя, поскольку путь перекрывают трубы отопления. Под какими-то санки можно протащить, какие-то переехать. Один раз забрёл в какой-то тупик, после этого стал ходить на разведку. Из каждой подворотни выбегала стая собак, благо их интересую не я, а мой Пёс. И вот, наконец, я практически преодолел эту трудную сотню метров и подошёл к школе. Мимо проехал снегоход, и водитель, конечно же, заинтересовался моей персоной, а после объяснений предложил переночевать у него. Что ж, это гораздо лучше, ведь утром меня никто не выгонит. Ночевать у незнакомых - всегда лотерея. Но в этот раз мне повезло, я попал к хорошим людям.

Перед сном первый раз за два дня снял носки. Вид обмороженного пальца поверг меня в ужас. Стало понятно, что утром надо срочно идти к врачу, и продолжение маршрута теперь под вопросом. До чего же обидно будет возвращаться домой, ведь я как раз добрался до самого интересного участка похода - тундры, и полон сил ехать дальше.

Наутро не удаётся даже надеть ботинок, приходится заимствовать более просторную обувь. В поликлинике меня без проблем записали к хирургу, и вот я стою перед кабинетом. Сейчас должна решиться судьба похода. Дверь открывается, выходит доктор. Читаю на бейджике фамилию - Грозов. Ну всё, думаю, гроза. Сейчас как скажет, так и отрежет. Доктор же с удивлением смотрит на меня: "И кто это здесь в куртке RedFox объявился? Думал, я один здесь такой. Турист? Заходи, рассказывай". Конечно, он оказался своим человеком, единственным на моём пути, которому не пришлось объяснять, как меня сюда занесло и почему не сидиться дома. С пальцем дело обстояло не так уж и плохо, по крайней мере, он пока оставался со мной. Конечно же, по-хорошему, мне полагался чуть ли не постельный режим, но продолжению маршрута это не мешает. Тем более, сегодня и завтра по прогнозу штиль, а значит в любом случае, придётся отсидеться в посёлке, пережидая "непогоду".

За два дня в Антипаюте, во-первых, узнал информацию о зимнике до Гыды. Причём не просто узнал, а скачал на навигатор трек, который в дальнейшем мне очень помог. Зимника было даже два. Один официальный для большегрузных машин, второй более короткий, для снегоходов. Снегоходы также участвуют в грузоперевозках, на прицеп берут по 400 кг груза. На север едут продукты, на юг рыба и мясо. Движение достаточно регулярное, поэтому зимник хорошо накатан. Правда, местами он, словно монгольская дорога, разделяется на несколько рукавов. После долгих раздумий я выбрал снегоходный зимник, хотя бы потому, что по снегоходному следу ехать лучше, чем по колеям. Кроме того, в семье, где я остановился, постарались и предупредили родственников тундре, чтобы меня встретили и хорошо приняли. Переночевать в ненецком чуме - моя давняя мечта.

С хозяином дома была достигнута важная договорённость. Если вдруг случиться, что я буду вынужден нажать на спутниковом треккере красную кнопку, уфимский координатор похода наберёт его номер и сообщит мои координаты для спасработ. Само собой, этого не случилось, но мне было гораздо спокойнее.

Крепление на лыже ремонтировать не пришлось, поскольку оно отремонтировалось само, постояв в тёплом помещении. Очевидно, причина была в напресовавшемся снеге, который теперь растаял. В тёплой мастерской осмотрел санки, подтянул болты. Всё было готово к отъезду. Пёс, конечно же, никуда в посёлке не ушёл. Всюду меня сопровождал, ночевал у двери дома. Что делать с ним - был самый главный вопрос без ответа.

На третий день, как по расписанию, с утра подул ветер подходящего направления. Осмотрев палец, доктор дал добро на вылет.  На снегоходе меня довезли до края посёлка. Кажется, никто не верил, что сейчас в воздух взлетит змей, и я поеду, и не скрывали ликования, когда это произошло.

Пересечение тундры – самая сложная и самая интересная часть маршрута. Несмотря на то, что я по-прежнему еду по накатанному следу, это уже совсем не прямая и однообразная  дорога, уходящая за горизонт. Несмотря на отсутствие высот более 100 метров над уровнем моря, местность довольно холмистая. С каждого возвышения открываются новые виды. Периодически приходится преодолевать хоть и короткие, но крутые склоны; некоторые препятствия необходимо объезжать. Первые километров 10 официальный зимник и мой снегоходный след совпадают, затем они разделяются и до самого конца идут на значительном удалении. Снегоходный след формируется стихийно, каждый едет там, где считает удобнее. Если бы не трек на навигаторе, придерживаться его было бы не возможно.

Примерно через час замечаю первые чумы и стадо оленей. Понятно, что они не последние на пути, но, всё же, не могу устоять перед соблазном остановиться и зайти в гости. Утешаю себя, что ненадолго, потом нагоню упущенное. Около чумов не видно никого из людей, поэтому сначала катаюсь по стойбищу в раздумьях, стоит ли останавливаться и парковать кайт. Но вот собаки поднимают лай, и на их голос из чума выходит бабушка-ненка. Мягко говоря, она удивлена, не знает что сказать. Мол, мужчины ушли, остались одни женщины. Потом всё же соображает, что неплохо бы покормить человека с дороги, на что я, конечно же, соглашаюсь. Прошу её выполнить необычную просьбу – принять на земле «парашют». С трудом объясняю, где стоять и что надо делать. Женщина боится кайта, но всё же с задачей справляется.

Заходим в чум. Внутри темно, и в первый момент не могу разглядеть ничего кроме тусклой керосиновой лампы. В нос ударяет резкий запах, очевидно, от оленьих шкур. Меня сажают за стол. Вернее, так: меня сажают на шкуры, а сверху над ногами ставят стол. Сидеть в такой позе неудобно, но все сидят именно так. Угощение нехитрое: мороженая рыба с горчицей или солью на выбор. Женщины так и не определились, как нужно поступать с таким странным гостем, и интересного разговора не состоялось. На вопрос, можно ли с ними сфотографироваться, долго думали, но в итоге отказали. Зато оленей и чумы снимать разрешили, чем я и занялся. Позаботились они и о собаке, кинули остатки рыбы. Пёс их есть не стал, зато тут же прибежал олень, и от рыбы не осталось и следа.

Пока снимал оленей, заметил, что один из них начал жевать купол кайта. Как оказалось, неспроста. Как только в стойбище появляется новый предмет, местные собаки тут же оставляют на нём свои автографы. А олени, как известно, всегда испытывают недостаток соли, и жёлтый снег для них - излюбленное лакомство. Хорошо, что заметил вовремя, было бы обидно лишиться кайта таким дурацким образом! Впрочем, любовь оленей к жёлтому снегу сыграла мне также и на пользу. Поначалу долго мучился с видеосъёмкой. Олешки никак не хотели стоять на месте и всё время уходили из кадра. Зато после случая с кайтом нашлось оригинальное решение проблемы. Сначала ставил на штатив аппарат, компоновал кадр, затем бежал в композиционный центр и... кхм... В общем, делал так, чтобы в эту точку сбегались олени, копали снег, отбивались друг от друга. Съёмка получалась - что надо!

Само собой, на посещение стойбища ушло много времени, и необходимо было торопиться, чтобы успеть к другому стойбищу, где меня должны были ждать. Но в какой-то момент я заметил, что след, по которому я ехал, стал уходить в сторону от трека. Возможно, дальше они и соединялись, но я решил выехать на нужную дорогу напрямик. Тут-то я и прочувствовал на себе всё коварство тундрового рельефа. На пути оказалось много если не обрывов, то очень крутых склонов. На одном из них у санок сломалась палка-тормоз, пришлось останавливаться и как-то ремонтироваться. В другой раз, подъехав к берегу речки, оказался на краю небольшого обрыва. Поехал по его краю в поисках спуска, но забыл, что санки не в полной мере повторяют мою траекторию, и, по их мнению, оказалось, что надо спускаться к реке прямо сейчас. Пришлось прыгать с обрыва за ними.  Проблема спуска к реке решилась сама собой и без потерь. Зато теперь я знаю, чего нужно бояться.

Наконец, выехал на снегоходный след. До чумов оставалось километров 40, но солнце уже садилось за горизонт. В полярных широтах закат длится долго, но и после заката ещё достаточно светло, поэтому я был уверен, что тёплая ночёвка мне обеспечена. Точных координат чумов я не знал, знал только, что стоят они на реке Нгарка-Лыбонкатъха. Их должно быть видно с зимника. Когда я добрался до этой реки, стемнело уже окончательно, и никаких чумов я не заметил. Скатался туда и обратно по берегу, но так и не смог разглядеть на горизонте желанных треугольников. Ничего не оставалось делать, как вставать на ночёвку. Строить снежную стенку не было ни сил, ни желания. К счастью, где-то вдали в темноте заметил, что-то вроде горы, решил до неё доехать и встать у подножья. Подъехав ближе, нашёл в ней подобие каньончика. Место для стоянки оказалось просто идеальным: я был полностью закрыт от ветра, и передо мной предположительно открывался хороший вид.

Технология холодной ночёвки уже не представляла для меня каких-либо проблем, но всё же настроение было несколько подавленным. Вдруг случится так, что мне больше не представится возможность переночевать в чуме, а это одна из главных целей поездки. Перед сном, как и положено, вышел "подышать свежим воздухом" и обратил внимание на странные полосы на небе. Да, это было Северное сияние! Мечта, к которой шёл несколько лет, наконец-то сбылась. Я нахожусь в самом сердце бескрайней тундры, и наблюдаю это чудесное явление природы. Хорошо, что не нашёл чумы!

Следующий день выдался маловетренным. Ехать было можно, но не быстро. На одной из рек заметил чумы, вполне возможно, те, что искал вчера. Заезжать не стал. Встретил в тундре двух оленей, скорее всего, отбившихся от стада. К обеду увидел ещё один чум. Решил заехать, от медленной езды толку не много.

В чуме было так же темно. Запах шкур перебивался табачным дымом. Людей было много, и, в основном, они говорили по-русски плохо. Обстановка, на первый взгляд, казалась неуютной, но это лишь взгляд человека, не знакомого с ненецким бытом. По прошествии времени с большим удовольствием вспоминаю этот чум и этих людей. Хозяина чума зовут Нэра, его жену Наталья. У них растёт маленькая дочка. В чуме также живёт мама Нэры и какой-то немой родственник (скорее всего, брат). Были и гости из других чумов (возможно родственники), а также собаки. По какому принципу одни собаки жили на улице, другие в чуме, я не понял.

На обед мне предложили мороженое оленье мясо с оленьей кровью, а также хлеб. Да, да, самый настоящий хлеб. Его закупают в больших количествах в посёлках и хранят в замороженном виде. После того, как я с удовольствием отведал специфические блюда ненецкой кухни, отношение ко мне, как будто бы изменилось. Они были уверены, что всех приезжих с Земли с такой еды должно затошнить. В обычной жизни я конечно бы не стал есть сырое мясо и пить оленью кровь, но раз уж я в оказался чуме, хотелось как можно глубже окунуться в атмосферу ненецкого быта. Я понимал, что хорошие воспоминания об этих моментах останутся на всю жизнь.

В чуме у Нэры пробыл долго, так как ветер совсем утих. К вечеру маленько задуло, и я решил проехать ещё 5 км до следующего чума, чтобы там переночевать. По идее, я должен был увидеть этот чум сразу за соседней возвышенностью. Но над тундрой стояла лёгкая завеса тумана, мешавшая разглядеть, что вдали. Ехал, выдерживая прямое направление по навигатору. Всерьёз начал опасаться, что опять придётся ночевать в палатке, так как найти чум удастся вряд ли, а ехать назад против слабого ветра не получиться. Но вот где-то вдали показалось стадо оленей, значит стойбище недалеко. Поначалу хотел объехать стадо издалека, чтобы не спугнуть. Но они всё равно испугались и понеслись наутёк, издавая ни с чем не сравнимый топот тысяч копыт. Я уже знал, что перепугавшись, бегут они к чумам, а значит надо ехать за ними. И действительно, вскоре из тумана показался желанный треугольник.

Из-за того, что я спугнул оленей, хозяин чума, дедушка Александр, встретил меня не ласковыми словами, но в ночлеге не отказал. Из-за меня ему пришлось седлать нарты и возвращать стадо на место. Впрочем, позже я был прощён, и общались мы нормально. Лишь иногда он посмеивался над моим незнанием быта в чуме.

Чум Александра значительно отличался от чума Нэры в лучшую сторону. Работал генератор, и освещение было ярким. Стараниями женщин внутри было чисто и, не побоюсь этого слова, уютно. Кушали варёное оленье мясо с варёной картошкой (само собой, размороженной). Смотрели телевизор. Благодаря спутниковой тарелке, каналов было много и качество изображение как в городе.

Александр жил с женой и двумя дочерьми, а также мужем одной из них, который в настоящий момент был в гостях у Нэры. Детей у них не было. Дедушке было за 80 лет.

Когда женщины узнали, что я оставил сани на снегу, они дружно засмеялись. Оказалось, сани надо поднять повыше, например, поставить на нарты. Иначе к ним прибегут собаки, а следом и олени. Пока проделывал эту операцию, на небе засветились всполохи северного сияния.

Я лежал в самом настоящем ненецком чуме на оленьих шкурах и смотрел телевизор. По телеканалу "Домашний" показывали фильм о жизни московского строителя, про любовь и коварство. Ненецкие женщины, ни разу не бывавшие не только в Москве, но и в Новом Уренгое, живо обсуждали на своём языке увиденное. За "стеной" дома из шкур ходили олени и собаки, а на огромном чёрном небе без единого огонька на горизонте играли всполохи северного сияния.

Утро снова выдалось туманным и маловетренным, поэтому я не торопился. В хозяйстве у Александра нашлась нужная мне доска, и тормоз на санках снова заработал как надо. Перед отъездом сделали совместную фотографию рядом с чумом.

В пасмурную погоду ехать по тундре не очень-то просто. Снегоходный след то и дело теряется, необходимо постоянно сверяться с навигатором. Тундра стала более рельефистой, крутые склоны попадались чаще. Если в подъём заехать было просто, то спуски доставляли гораздо больше проблем. Необходимо было либо ехать медленно, чтобы на санках всё время работал тормоз, либо наоборот набирать ускорение, чтобы обеспечить постоянную тягу. Иначе тормоз то срабатывал, то отпускался, и санки ехали рывками, что могло привести к обгону или столкновению.

На спуске в долину очередной реки произошла авария. Я ехал по следу, но у самой реки он потерялся. Я не придал этому значения и продолжил ехать в том же направлении. Оказалось, что след резко свернул в сторону, чтобы объехать обрыв. Я же свернуть не успел. Высота была небольшая, метра 3. Для кайтера это не страшно, так как купол работает как парашют и смягчает падение. А вот санкам повезло меньше. Их угораздило приземлиться так, что концы лыж оказались над ямой, и на них пришлась вся сила удара. Несмотря на то, что лыжи пластиковые с металлической пластиной посередине, у одной из них надломился кончик. Замена на запасную потребовала бы долгой остановки, поэтому принял решение попробовать ехать без ремонта, вдруг удастся дотянуть до посёлка. В условиях мастерской (а в посёлке она просто обязана быть) возможно было бы укрепить лыжу без замены.

      На карте тундра выглядит однородной: реки, озёра и практически одинаковые линии рельефа. В действительности же масштаб карты плохо передаёт мелкие детали, из которых и складывается равнинный рельеф. Местами тундра была идеально ровной поверхностью, местами начинались обрывы. Но однажды, что поразило меня больше всего, я попал в настоящие горы с правильными вершинами и перевалами. Высота их была небольшой и не отражалась на карте. На одной из вершин стояли нарты, вероятно, имеющее ритуальное значение. Я даже не удержался от соблазна "совершить восхождение" на гору высотой менее 100 метров над уровнем моря. 

Медленно, но верно приближался к Гыде. Об этом свидетельствовал и снегоходный след, который стал хорошо накатанным и больше не терялся. Если бы я выехал раньше, сумел бы преодолеть путь до конца, но темнота застала за 30 км от посёлка. Пришлось вставать на ночёвку.

Утром я надеялся быстро собраться и доехать оставшееся расстояние до посёлка, чтобы сделав все дела, в этот же день ехать дальше. Но хорошая солнечная и ветреная погода несколько изменила планы: наконец-то руки дошли до видеосъёмки.

Чтобы снять себя со стороны, нужно поставить камеру на штатив, настроить её основные параметры и отъехать кататься перед объективом. Всё бы ничего, но кайтеру очень непросто долго стоять на месте. Если настроить камеру можно на ходу, зажав штатив согнутой рукой или ногами, то гораздо труднее правильно поставить штатив в нужное место. Несколько раз попытка заканчивалась тем, что сбивал его либо лыжами, либо санками. Иногда штатив сдувало ветром. Видеосъёмка закончилось, когда от очередного падения у объектива отломился переключатель "AF-MF", и в образовавшуюся дыру на матрицу аппарата надула метель. Аппарат временно пришёл в негодность, но свою задачу он отчасти выполнил. Пока разбирался, в чём дело, недоглядел за кайтом, и запутал стропы. Пришлось пихать его в мешок "как есть" и ехать на другом.

К обеду благополучно доехал до Гыды. Самый трудный и интересный участок похода длиной более 200 км остался позади. Я пересёк тундру!

В посёлке мне необходимо было сделать много дел, поэтому об отъезде в этот же день уже не стоило и думать. Необходимо было найти ночлег. Местные посоветовали переночевать в "Доме молитвы". Мне было не так важно, где, и поэтому я согласился. Помещение представляло из себя обычное здание, как и другие в посёлке. Ничего, кроме вывески на дверях, не напоминало о служении Богу. Я попал к баптистам-проповедникам. Они приехали сюда, чтобы обратить в правильную веру ненцев-язычников. И, надо сказать, отчасти им это удаётся. На лекциях бывает немало посетителей, какой-то эффект, видимо, дают и выезды в чумы. Силами братьев по вере из Америки и Украины строится новый "храм". Видимо, посредством их финансовой поддержки, Бог посылает на стол обильную трапезу, благодаря которой к ним тянутся в том числе и те, кто не верят ни в Бога ни в Чёрта. Так или иначе, люди они хорошие, и во многом мне помогли.

Если с ночлегом всё было решено, то дальнейшие планы выглядели туманно. У меня оставалось 7 дней и, как минимум, 250 км, при условии, что я откажусь от планов ехать на север до конца полуострова. Прогноз погоды был плохой. Два дня штиля, затем сильный встречный ветер со снегом, то есть метель. При таком раскладе двигаться дальше не имело никакого смысла. Единственным разумным вариантом было бы с кем-нибудь заброситься на север и уехать оттуда на юг своим ходом. Стал искать такие варианты. Узнав про это, местные посчитали меня возможным источником денег, и стали предлагать нереально дорогие заброски. Особенно настойчивы были те, кто еле стоял на ногах. В поисках вариантов или в ожидании погоды, прожил в посёлке 3 дня; варианты не нашлись, прогноз не изменился. Несмотря на большое желание и готовность ехать дальше, мне не осталось ничего, как принять трудное, но правильное решение: отказаться от дальнейшего маршрута и возвращаться с баптистами обратно в Антипаюту. 

Как я уже писал, между Гыдой и Антипаютой есть целых два зимника: один для больших машин, второй для снегоходов. И по тому и по другому движение крайне редкое, ждать попутный транспорт можно хоть неделю. Именно поэтому я так зацепился за вариант ехать с баптистами. Вездеход "Трэкол" представляет из себя небольшой фургончик, приспособленный для передвижения по тундре. Места внутри было мало. Санки пришлось разместить на крыше, а самому с собакой как-то втискиваться в кузов и ехать лёжа на куче вещей. Больше всего я опасался за собаку, так как было неизвестно, как Пёс перенесёт первую в жизни поездку. Опасения не оправдались, он чувствовал себя в дороге так, как будто до этого путешествовал много раз. Лежал тихо, на остановках выбегал по делам и возвращался обратно. Мне же было несколько хуже. Поскольку я лежал с самого края фургона, отопление до меня не доходило, и мёрзли ноги.

Обещанная метель не заставила себя ждать. Зимник переметало, видимость была плохой. Несколько раз приходилось выходить из машины и искать дорогу, разведывать проходы через каньоны. Иногда, несмотря на высокую проходимость вездехода, приходилось браться за лопаты. По пути встретили заметённый караван "Камазов", очевидно, ожидающий помощи. Едва ли бы они смогли выбраться из снега самостоятельно. В тундре это обычное дело. Ехать на кайте в такую погоду было бы невозмржно.

Благодаря мастерству водителя или постоянным молитвам, ночью мы были в Антипаюте. Дорога заняла больше суток. Тут баптипсты решили наконец от меня отделаться. Как бы я не упрашивал их провести в машине остаток ночи, они были непреклонны. Дело осложнялось тем, что санки были капитально привязаны на крыше, и отвязывать их в темноте и на ветру было занятием бесперспективным. Пришлось оставить их на машине до завтра, а самому идти по дом, где ночевал до этого. Благо, стук в окно был услышан, и остаток ночи я провёл в тепле.

На следующий день в посёлке был праздник "День оленевода". Я давно мечтал на нём побывать, и радовался, что хоть что-то интересное получу взамен продолжения маршрута. Однако праздник особого впечатления не произвёл. Торжественные речи, состязания, гонки на упряжках. Договорился с местным телеканалом, чтобы обо мне сняли сюжет. Последний раз запустил в небо кайт, покатался перед камерой. Со всех сторон набежала детвора, стали прыгать на санки. Пришлось покатать их отдельно. Во время катания флаг Башкирии, который прошёл на санках весь поход, оторвался, как бы в знак того, что маршрут окончен.

Оказаться на празднике было для меня интересно и в практическом смысле. Я знал, что на торжество приедет много людей, в том числе будут и служебные вертолётные рейсы, на которых возможно попытаться улететь в Тазовский. Так и оказалось. Благодаря хлопотам доктора Грозова, на одном из бортов нашлось место для меня, моих неподъёмных вещей и собаки. Всю дорогу разбирал санки. Работу докончил уже на земле у сторожа вертодрома. Ночью уехал на маршрутке до Коротчаево, а утром сел в поезд до Уфы.

Само собой, провоз собаки в общественном транспорте - задача непростая, особенно при отсутствии документов о прививках и намордника. Не буду описывать, каким образом удалось обойти те или иные правила, но так или иначе мы добрались до дома.

В честь собаки, дважды побывавшей в экспедициях на Северном полюсе, Пёс получил имя Черке. Впрочем, имя Пёс так и осталось его вторым именем.

С момента похода прошло полтора года. За это время Черке познакомился не только с природой Башкирии, но и успел полазить по Хибинским перевалам и скалам на Баренцевом море. Гонял медведей на Камчатке и забирался на кратер действующего вулкана. Ездил на поездах, электричках, автобусах и машинах, летал в самолётах, плавал на лодке и на океанской яхте.

Дедушки Александра, хозяина чума, вскоре не стало. А через год улетел на снегоходе с обрыва и разбился муж его дочери. Три женщины остались без мужчин. Закон жизни суров, в тундре без мужчины не прожить. Пришлось им перебраться в стойбище к Нэре, так и живут вместе. В семье Нэры не забыли нашу встречу, и иногда пишут СМСки, делятся новостями. СМСки наивны и вызывают улыбку, но каждый раз напоминают, что удивительный мир за полярным кругом, который, так не похож на тот, что показывают у них по телевизору, существует наяву, и всё что с нами приключилось за эти две недели, было не во сне.

Кайты Paraavis Xtazy-2-12 и ION-2-7 показали себя хорошо, тяжеловато было только при посадке и взлёте. Лыжи Dynastar Legend 190см, широкие, не карвы. Для тундры такая ширина ни к чему, рыхлого снега там нет.

Санки на базе старых горных лыж Polsport. К лыжам на уголки крепились три алюминиевых профиля, над ними на болтах крепилась фанера. Вещи лежали в двух рюкзаках, которые крепились ремнями с фастексами, привязанными к профилям. Ремни обеспечивали жёсткую фиксацию рюкзаков, возможность подтягивать по дороге. Один фастекс, правда, сломался. Санки цеплялись верёвкой с карабином без муфты. Тормоз представлял из себя палку, привязанную к двум верёвкам, ведущим от лыж к поясу. При наличии тяги верёвки натягивались, палка поднималась над землёй. Когда тяга ослабевала, палка падала под кончики лыж и тормозила.

Использовалась палатка RedFox Solo, старая модель без молний на тубусах. Показала себя отлично, жаль модель больше не выпускается. Спальник RedFox Arctic 40. Внутри и снаружи был обёрнут вкладышем из полиэтилена. Влага не проникала в спальник ни изнутри, ни снаружи, даже если залезал с головой и дышал внутрь (оставив проход для воздуха, разумеется). Спал в верхней одежде, утром надо было только переобуться. Из-за полиэтилена куртка лишь немного отсыревала, но днём очень быстро проветривалась.

С одеждой прогадал. Конечно же, надо было утеплять горнолыжные ботинки. Рукавицы  RedFox  Zip Mitten тоже подвели. Руки мёрзли, даже несмотря на полартековые перчатки внутри. Молнию куртки модернизировал, установив на неё 3 собачки, чтобы просунуть крюк трапеции. Всё бы ничего, но они постоянно растёгивались.

Еда была самая обычная, вес был некритичен. Готовил на китайской "мультитопливной" горелке на бензине-галоше.