Владивосток в июле

Русские никогда ничего не делают как все!

                                                                                    Лео Мале, французский писатель

 Часть 1-я, Ознакомительная

 День первый, Среда, 4 июля 2007 года, Полет.

 Неожиданная командировка. На перекладных через Новосибирск: полет нормальный. Несите суточные в «Спорт-Бар». «S7», бывшая «Сибирь». Аэропорт Толмачево. Полный самолет засранцев.

 Лето было в самом разгаре, но жизнь на работе била по-прежнему ключом, при чем как обычно -по голове. Перспектива ближайшего будущего выглядела мрачновато- об отпуске можно было даже и не мечтать, как вдруг в один прекрасный день коллега Оксана, заговорщически улыбнувшись и подмигнув, вдруг изрекла:

-А не слетать ли нам во Владик, в командировку?

-Владик - это в смысле Владивосток, что ли? –уточнил я с внезапно вспыхнувшей надеждой.

-Точно, –радостно подтвердила Оксана.– Дальневосточный государственный университет (ДВГУ) организует у себя 6-7 июля двухдневный семинар, а у нас и выступления готовы, и презентации.

-Двумя руками «за», –сообщил я в ответ.– И даже двумя ногами. Уж и не чаял, что когда-нибудь туда попаду.

При Советской власти, помнится, для того, чтобы посетить Приморский край, требовалось получить специальное разрешение в милиции, как будто Приморье-заграница, да и с гостиницами тогда проблемы были. Сейчас же дешевле в Париж слетать - уж больно авиабилеты до Владика дороги. Впрочем, и в советские времена билеты кое-чего стоили.

Оставалось решить две проблемы: получить одобрение начальства, а также обеспечить себя авиабилетами и гостиницей. Начальство не возражало совершенно, поскольку слабо представляло себе истинную длительность командировки, а в подробности мы не вдавались. Гостиницу забронировали сами, настоятельно порекомендовав нашему туроператору оплатить счет вовремя. Следовало еще обзавестись авиабилетами: нас устраивал прямой рейс из Шереметьево - 1, выполняемый «Аэрофлотом» на Боинге-767 ( SU-719) - вылетаешь себе в 19-10 по московскому времени, а в 11 утра (по местному) ты уже во Владивостоке. Стоимость билета Москва-Владивосток-Москва впечатляла: 43 тысячи рублей.

-Ничего себе, –удивились мы.- Зато полетим как люди.

Мечты, однако, разбились о суровую действительность: билеты–то туроператор забронировал, да вот только выкупить их вовремя не смог, мотивируя это отсутствием денег - без аванса, мол, работаю.

-Нечего на тендер лезть сдуру,- в который раз выругался я.– В конкурсной документации ясно было написано - авансы по контракту не предусмотрены.

Туроператор, робея, предложил запасной вариант, с посадкой в Новосибирске.

-И сколько нам там сидеть? –грозно поинтересовались мы.

-Всего три часа, -смущаясь, сообщил туроператор.

-Ничего себе- всего, –возмутились мы.

По-хорошему, от поездки следовало отказаться, но поздно уже было - наше выступление было заявлено в программе семинара.

-Скверно получится, -размышляли мы.– Скажут еще, что москвичи капризные - рейс их, видите ли, не устроил: несерьезно как-то. И, кроме того, в результате этой рокировки у нас целый свободный день после окончания семинара получается: так и быть – летим.

Рейс авиакомпании «S7» номер 175 вылетал во Владивосток из Домодедово в 14-30, билет на него стоил дешевле - 36 тысяч. Вечером я залез на сайт аэропорта и обнаружил, что «S7» не входит в число компаний, обеспечивающих своих пассажиров бесплатным билетом на железнодорожный экспресс до аэропорта с Павелецкого вокзала.

Встретились мы с Оксаной в 11 часов утра уже в экспрессе, купив предварительно билеты на него, стоившие 150 рублей.

-Ого, -сообразил я.– Нас бодро уверяют, что годовая инфляция в стране - 10-12%, а по билету все 25 получаются!

-Почему? –удивилась Оксана.

-Билет этот год назад 120 рублей стоил, -пояснил я.– Вот 25% и выходит.

В вагоне появилась контролер, проверявшая билеты - это было новшеством: выходило, что с новой стоимостью билета согласны были далеко не все пассажиры.

Прибыв в аэропорт, мы быстро зарегистрировали билеты, убедив служащую авиакомпании, что наши скромные дорожные сумки вполне подходят под понятие «ручная кладь» и могут быть взяты с собою в салон. Доводы барышни, что самолет старенький и тесный (ТУ-154) приняты во внимание нами не были.

-Под сиденье запихнем, -уверенно сообщили мы.

Моя сумка, в самом деле, на ручную кладь походила весьма отдаленно - для недельного путешествия понадобилась масса всяких прибамбасов (включая всевозможные зарядные устройства), а также пляжный комплект одежды - мы с Оксаной твердо были настроены искупаться в Тихом океане. Венчал все это великолепие «кирпич» Джеймса Джойса «Улисс», который я решил прочесть, коротая тихие дальневосточные вечера. В довершение всего с собой я взял маленький ноутбук, поместив его в рюкзачок.

Миновав службу безопасности, мы расположились в «Спорт-баре», где и провели время, оставшееся до посадки, за пинтой эля «Бодингер» (220 рублей). Оксана, впрочем, решила, что пинта для нее - многовато, поэтому взяла бокал поменьше (180 рублей), возжелав закусить эль жареными кольцами кальмара (169 рублей).

-Люблю морепродукты, –заявила она.

-А они – тебя, –заметил я после того, как одно из колец бывшего морского обитателя украсило дамские брюки.

-Странный он все-таки, Минфин наш, –задумался я.– Получаса хватило, чтобы оприходовать суточные за 6 дней - видать, на Ильинке просто не в курсе расценок домодедовских точек общепита.

Справедливости ради нужно отметить: после нашего возвращения Минфин исправился, объявив, что, начиная с 2008 года, суточные при командировках по России будут 700 рублей - на «Спорт-бар» хватит точно.

Самолет и в самом деле оказался старый - в ответ на просьбу соседа сзади привести спинку моего кресла в вертикальное положение я сообщил, что сделать это невозможно физически - кресло сломано.

Зато из бортового журнала «S7» выяснилось, что для рейса Новосибирск – Владивосток (второй части нашего полета) компанией закуплены почти новые лайнеры «Airbus A-319-100» приятного для глаз салатового цвета - аж 7 штук! В «А-319» помещается гораздо меньше пассажиров (128 человек), чем в «ТУ-154М» (176 человек), зато он комфортнее, да и современнее, а крейсерская скорость у них примерно одинакова: у «А-319» - 845 км/час, на 15 км меньше, чем у «тушки».

-Хоть из Новосибирска полетим как люди, -сообщил я Оксане.

Журнал информировал, что «S7» заключило в Ле Бурже твердый контракт с концерном «Airbus» на поставку последним 25 новых «А-320», которые заменят «ТУ-154М».

-А что, бывают мягкие контракты? –удивился я.

Из журнала также следовало, что «S7» вообще является весьма бодрой авиакомпанией: она, первой из российских, заказала 15 новых «Dreamliner», то есть «Boeing 787», на общую сумму 2,4 млрд. долларов США.

-У богатых - свои причуды, –комментировал я.– Вот только богата ли «S7»?

Выяснилось также, что «S7» - новое название компании «Сибирь», базирующейся в аэропорту Новосибирска - Толмачево. 50 лет назад из Толмачево, бывшего военного аэропорта, вылетел первый пассажирский ТУ-104. Сейчас аэропорт занимает 6 место в стране по объему пассажирских перевозок - 1, 5 миллиона пассажиров в год.

«Сибирь» печально известна авиакатастрофой в июле прошлого года, когда принадлежавший компании аэробус «А-310» при посадке в Иркутске выехал за пределы взлетно-посадочной полосы, снес бетонный забор и, врезавшись в частные гаражи, загорелся. Погибло тогда больше сотни человек - не удивительно, что компания провела ребрендинг, а говоря попросту - сменила вывеску! Обвинили во всем пилотов, хотя свояк (летчик) уверял меня, что пилоты были не виноваты, все дело во взлетно-посадочной полосе - в Иркутске она отвратительная: расположена в низине и почти постоянно укрыта туманом.

-Будем надеяться, что наш срок отправления на небо еще не наступил, –размышлял я.

Вернувшись домой, я набрал по поисковику простое словосочетание «авиакатастрофы компании сибирь» и тут выяснилось, что эксперты Межгосударственного авиакомитета пилотов злосчастного аэробуса виноватыми вовсе не считали: по их мнению, «А-310» был сброшен с полосы левым двигателем, внезапно перешедшим во взлетный режим в момент включения реверса правого двигателя - скорее всего, в работе блока управления левым двигателем произошел сбой.

Заодно оказалось, что в августе 2004 года под Ростовом потерпел крушение «ТУ-154», выполнявший рейс Москва-Сочи и также принадлежавший авиакомпании «Сибирь»: правда, это был чистой воды теракт - я вспомнил историю про двух чеченских террористок, пробравшихся в Домодедово за взятку. Понятно, что смена вывески для компании была просто необходима.

Лету до Новосибирска было 3 часа 40 минут, которые были скрашены вкусным обедом, так что в Новосибирске мы оказались в половину десятого вечера (по местному времени): время в Новосибирске - плюс 3 часа к московскому. В город нас, понятно, не выпустили, а провели в трансферный зал, в котором, помимо кожаной мебели, имелись ячейки для хранения личных вещей и большой LCD - телевизор. Были там и весьма чистый туалет, и детская игровая комната, и кондиционер, и искусственные цветы в кадках.

-Пластиковая пальма на фоне пожарного шкафа, это – нечто, –отметила Оксана.

Насладившись всем этим богатством, мы с Оксаной пошли исследовать аэропорт, но предварительно я посетил курительную комнату, имевшую одну странную особенность - в ней не работала вентиляция, из-за чего курилка сильно смахивала на газовую камеру.

-Хоть бы кто-нибудь из пассажиров пожаловался, что в курилке вентиляция отсутствует, –умоляла, затягиваясь сигаретой, сотрудница аэропорта.

-А в Домодедово сотрудникам в рабочее время курить вообще запрещено, –грустно сообщил в ответ молодой человек азиатской наружности.

Толмачево оказался весьма приличным аэропортом, при том свежеотремонтированным. В порту имелись и магазинчики, и кафе, торговавшие в том числе и пивом - в основном московским, но не по московским ценам: бутылка (0,33 л) «Хайнекена» стоила 95 рублей.

-А местное пиво у Вас имеется? –поинтересовался я у барышни, стоявшей за стойкой.

-В Новосибирске только «Жигулевское» варят, по 39 рублей за бутылку, -отвечала та.

Я вздрогнул: пить «Жигулевское» новосибирского розлива мне почему-то не улыбалось - пришлось купить бутылку «Варштайнера» за 120 рублей. Спутница моя ограничилась кофе.

Достав фотоаппарат, я сфотографировал Оксану.

-Снимать в аэропорту запрещено, –сообщила пробегавшая мимо сотрудница.– Увидят - фотоаппарат отнимут.

Фотоаппарат я убрал, но трансферный зал напоследок украдкой все-таки снял.

Вернувшись туда, достал ноутбук и попробовал найти Интернет - объявление на стене недвусмысленно свидетельствовало, что на территории аэропорта он действует. Сеть имелась (называлась она Avantel), но требовала пароль. Обратившись к дежурной, я поинтересовался, что это за странный такой Интернет в Толмачево?

-Надобно карточку WIFI купить, –посоветовала барышня.

-На 2 оставшихся часа нашего пребывания в славном городе Новосибирске? –подумал я.– Что я, псих, что ли?

Пришлось дожидаться нашего рейса № 3279 до 23-55 вхолостую, читая французский детектив, взятый в качестве разогрева к «Улиссу».

Нас не обманули - пассажиров на летном поле ожидал веселый салатовый «А-319», последние из благодарности заполонили его целиком.

-Где деньги, Зин? –удивленно цитировал я Высоцкого.– Ну, мы - командированные, а остальные-то на какие шиши летают?

Впрочем, командированными оказались не только мы: две бабушки-медички по соседству беседовали басом всю ночь.

«А-319», как мы и ожидали, оказался шире и выше «тушки», да и кресла в нем были в полном порядке. Лететь до Владивостока предстояло пять с половиною часов.

-Приятно, что компания о пассажирах заботится – новые самолеты не от Москвы до Новосибирска, а от Новосибирска до Владивостока пустила, –сообщил я. Оксане- От Новосибирска лететь дольше.

Чистое время полета (включая пересадку) составляло, таким образом, 12 часов: вылетев из Москвы в 14-30, приземлиться во Владивостоке мы должны были в 2-30 по Москве же.

Принесли ужин: на этот раз вместо мяса на горячее я попросил курицу- для разнообразия.

Пассажиры нашего воздушного судна весьма раздражали: и до, и после ужина они непрерывно таскались мимо меня в туалет и обратно: медом, что ли, там было намазано (я так и не проверил)? Добро бы просто таскались, так еще каждый второй умудрялся меня задеть (сидел я около прохода): и что у народа российского с координацией движений?

-Самолет меньше, а засранцев в нем – больше, –констатировал я, засыпая.

 

День второй, Четверг, 5 июля 2007 года, Прогулка на корабле.

Проверка паспортов. Машины с правым рулем. Японский метод борьбы с гололедом. Гостиница «Владивосток». Ресторан «Джосер» и казино «Луксор». Район «Улисс». Научный музей ДВГУ. Гигантская тридакна и пропавшая кабарга. Бохайское государство. Взлет и падение Золотой империи чжурчжэней. История ДВГУ. Санитарный катер «Барс». Бухта Золотой Рог. Не фрегат «Паллада». Остров Русский и Ворошиловская батарея. Женщины на корабле. Почем авиабилеты для народа? Краснознаменная гвардейская лодка «С-56». Триумфальная арка имени Николая II. Сергей Лазо- мифы и реальность. Владивосток-город контрастов. Площадь Борцов за власть Советов на Дальнем Востоке. День рыбака. Боевые корабли и два вокзала. Памятник Ленину. Пиво с неприличным названием.

 В половину десятого утра по местному времени (плюс 7 часов к московскому), самолет совершил посадку на полосу, проложенную среди негустого леса. Первым у трапа нас встречал милиционер, проверивший у пассажиров паспорта.

-Рудимент социализма, –догадался я.

И в самом деле, к чему была эта проверка? Всех перед посадкой и так проверили, а вероятность того, что кто-нибудь умудрился нелегально пробраться на самолет во время полета равнялась абсолютному нулю- такие случаи бывают конечно, но только в голливудских фильмах.

Аэропорт назывался просто и со вкусом: «Владивосток», а не какое-нибудь там «Внуково», к примеру. Находился он в городе Артемовск, километрах в 40 от Владивостока.

Нас встречала барышня Света из ДВГУ на микроавтобусе с водителем и правым рулем: встретила она заодно и коллегу Ратмира, прилетевшего, как оказалось, одним с нами рейсом. Ратмир работал в крупной компьютерной фирме и с ходу начал поносить «Microsoft» вообще и Билла Гейтса в частности. Это было не ново и мы постарались его с софтовой тематики сбить, переведя разговор на автомобили.

-А что, в городе все машины с правым рулем? –поинтересовалась Оксана.

-Ну да, -ответил Ратмир, часто, как оказалось, посещавший Владивосток.– Правда у нас в Новосибирске машины, имеющие пробег по Владику, стараются не брать - двигатель у них сильно изношен. Город-то на сопках расположен: газ-тормоз постоянно переключаешь. Вам бы в Зеленый угол на экскурсию съездить - там огромный рынок японских автомобилей расположен. Российские же автомобили (при наличии рядом Японии) смысла покупать нет, так же как и леворульные «японки»: помимо того, что гнать их с Запада дорого, дело еще и в том, что у японских машин, произведенных для продажи на экспорт, антикоррозийная защита хуже. Был я в Японии, так там на севере климат почти такой же, как и у нас: снег зимой с гололедом. Едешь по тамошней трассе, а вдоль дороги расположены разбрызгиватели, поливающие шоссе горячей морской водой - вот такой вот метод борьбы с гололедом.

-Дороги во Владивостоке плохие, к тому же дублеров и развязок почти нет, -продолжал Ратмир.– Поэтому зимой, когда снег выпадает (бывает это, правда, редко), полный коллапс наступает: стоит какому-нибудь автомобилисту на лысой резине выехать - весь город в одной сплошной пробке стоит.

Ратмир, как представителю солидной фирмы и положено, остановился в новом отеле «Хендэ» - центре деловой активности Владивостока, на улице Суханова. Там мы его и высадили, двинувшись дальше – к гостинице «Владивосток», куда благополучно и прибыли, немного постояв в пробках, организованных (по моим наблюдениям) контейнеровозами, направлявшимися из порта. Наблюдать последние в центре города было даже как-то странно: все равно, что грузовики-длинномеры на Тверской.

Построена гостиница на излете советских времен (1985 год), поэтому вид имеет вполне блочно-типовой, но значительно внутренней отделкой облагороженный. В рецепции суетились миловидные девушки, у которых мы поинтересовались: оплачены ли наши номера? В показаниях барышни путались: сперва они сообщили, что номера оплачены с 5 по 7 июля, но (под нажимом), внимательно рассмотрев счет и платежное поручение, вынуждены были продлить срок нашего в отеле пребывания по 9 июля включительно.

http://www.azimuthotels.ru/content/?id=9

-Туроператор- то наш – жжет, –удивился я искренне.– Уверен был, что наличными платить придется.

-А перелеты я ему все равно припомню! –мстительно вставила Оксана.- И прошлый, и предстоящий.

Поселили нас на 6 этаже, в отдельных номерах, именовавшихся «Комфорт двухместный» (1900 рублей в сутки в высокий сезон, 1700- в низкий). Номера были небольшие, с 2-мя кроватями и волшебным видом на Амурский залив - гостиница и располагалась по адресу: улица Набережная, 10. Часть перспективы (слева) загораживала многоэтажка, срочно строившаяся (как мне показалось) в самом заливе, на насыпной земле.

Ванной как таковой в ванной комнате не имелось, зато был душ без поддона, а в душе - горячая вода. Там же, кроме полотенец, имелись мыло и шампунь.

Освежившись и переодевшись, мы спустились в ресторан «Джосер» при отеле. К ресторану примыкало казино «Луксор» - проход к ним был украшен мини-копией аллеи сфинксов с бараньими головами в Луксоре (древних Фивах), символами Бога Солнца Амона-Ра, Царя всех Богов.

В ресторане мы выпили по чашечке «эспрессо» (60 рублей) и вышли в холл отеля, где встретили своих коллег, прилетевших, в отличие от нас, прямым московским рейсом. Осмотрев киоск в холле, мы с Оксаной прикупили по мини-путеводителю «Владивосток» (100 рублей), предположив, что в перерывах  между заседаниями исследовать город нам все-таки удастся, хотя бы и частично. В путеводителе имелась даже карта города, но настолько маленькая, что разобрать на ней что-либо, кроме названий районов, было затруднительно.

-Надо будет нормальную карту купить, -сообщил я Оксане и посмотрев на карту, добавил.- Надо же, один из районов города «Улисс» называется - так же, как и моя книжка.

 

 

 

 

Между тем собравшаяся компания из гостей и хозяев направилась к автобусам, ожидавшим на стоянке.

Первым делом нас отвезли в Научный музей ДВГУ, расположенный на Океанском проспекте. Собственно говоря, это несколько музеев, расположенных под одной крышей: Зоологический, Музей археологии и этнографии, Музей редкой книги и Музей истории ДВГУ.

http://museum.wl.dvgu.ru/muszoo.htm

Особенно впечатлял Зоологический: на площади в 370 кв.м. в 55 его витринах размещено 3 тысячи экспонатов (из них 800 раковин). Гордости коллекции: амурский тигр, дальневосточный леопард, гигантская раковина тридакна, странствующий альбатрос и глубоководная акула-нянька.

Разглядев в витрине росомаху, я решил, что где-нибудь поблизости должна быть и кабарга.

-А кто такая кабарга? –заинтересовалась Оксана.

-Типа небольшого оленя с клыками, -ответил я.– Любимая пища росомахи: впрочем, последняя лопает все, что ни попадя - и падалью не брезгует. Дальневосточная гиена, в общем, только не стаей охотится, а в одиночку.

Кабарги нигде не было. Служительница призналась, что в музее чучела кабарги не имеется.

-Ну вот, -расстроилась Оксана.– Все есть, а кабарги – нет.

-Ну, найдем где-нибудь, -неуверенно попытался утешить ее я.– В крайнем случае, в Рунете поищем.

Музей археологии и этнографии тоже понравился: в центре его, под стеклянной витриной, лежали два древних скелета местных аборигенов - находка археологов.

-По скелетам ученые установили, -сказал директор музея.– Что в древности Приморье населяли люди монголоидной расы, ближайшие родственники современных эскимосов.

Чувствовалось, что скелетами в частности и музеем вообще директор очень гордится. Он любовно продемонстрировал нам большой глиняный кувшин, склеенный из черепков, сообщив, что кувшин сделан еще до изобретения гончарного круга.

-В 628 году на территории Приморья возникло первое государство: Бохайское, -продолжил директор.– Помимо Приморья включало оно в себя значительные территории Маньчжурии и Северной Кореи. Создано государство было прежде всего для защиты от воинственных соседей и просуществовало почти 300 лет, после чего юго-западными соседями (киданями) все-таки было разгромлено: опустевшие земли заселили чжурчжэни, бывшие вассалами киданей.

-Но вассалами они оставались сравнительно недолго: в 1115 году чжурчжэньский вождь Агуда, оказавшийся талантливым полководцем, объявил о создании Золотой империи чжурчжэней (по-китайски - Цзинь), а себя назначил ее императором. Окончательно разгромив киданей, чжурчжэни захватили весь Северный Китай. После таких территориальных приобретений сами чжурчжэни составляли всего 10% населения Золотой империи, просуществовавшей чуть более 100 лет (до 1234 года) и павшей под ударами татаро- монголов.

-В 1234 году последний император чжурчжэней Ниньясу передал власть своему родственнику Чэнлиню, а сам повесился. Через несколько дней Чэнлинь был убит восставшими солдатами, а с учетом того, что все члены императорской фамилии находились в плену, опустевший трон просто некому было занять - так и пала Золотая империя. Но чжурчжэни не сгинули бесследно, как многие другие народы - потомками их считают себя нанайцы.

-После печального опыта с чжурчжэнями китайцы устроили из нынешнего российского Приморья «полосу зачистки» - дабы никогда не иметь больше под боком опасного северного соседа, того или иного. Так что до самого своего присоединения к Российской империи места эти были довольно безлюдными.

На одной из стен музея висело чуть ли не два десятка огромных ружей (я и не подозревал, что такие бывают), дополняли композицию кокетливо расставленные небольшие пушки. Ружья оказались крепостными, 18-19 веков, китайского производства. Яркими пятнами выделялись несколько комплектов самурайских доспехов.

-Доспехи эти в позапрошлом веке японцами совершенно не ценились, -сообщил директор.– Отдавали их по дешевке, считая ширпотребом - 16-й век, мол, всего лишь. Сейчас локти себе кусают, достать не могут.

В Музее редкой книги и Музее истории ДВГУ мы долго не задержались (торопились), но директор успел поведать вкратце, что в 1899 году во Владивостоке для изучения восточных языков и стран был основан Восточный институт, ставший первым российским высшим учебным заведением на Дальнем Востоке. Основными изучаемыми языками являлись китайский, маньчжурский, японский, корейский и монгольский, хотя обучали в институте не только языкам. В 1918 году институт распался на ряд частных вузов, но в 1920 году Приморская областная земская управа (то есть Временное правительство) еще до прихода красных объединила Государственный Восточный институт и все отколовшиеся от него факультеты в Государственный Дальневосточный университет.

-Беда пришла в 1939 году, –рассказывал директор.– Университет был закрыт, а 42 его сотрудника и студента репрессированы. Причину закрытия никто уже точно и не помнит: поговаривают, что просто на здание университета положил глаз НКВД. Библиотека ДВГУ была разгромлена, книги тракторами запахивали в ров. Коллеги наши недавно в Китае были, так они книги со штампом ДВГУ в одном из тамошних музеев обнаружили. Восстановили ДВГУ только в 1956 году, Указом Совета Министров СССР.

Мы поблагодарили воодушевленного директора и, получив от него в подарок по музейному буклету, вышли на улицу. Погода была солнечная, но не жаркая. Нас отвезли в здание, когда-то отобранное НКВД (улица Суханова,8) - корпуса ДВГУ разбросаны по всему городу - и представили ректору, после чего опять погрузили в автобусы и привезли в порт.

Оказалось, что у ДВГУ имеется собственный небольшой флот, на одном из корабликов которого нас и решили покатать. «Барс» (так он назывался) являлся бывшим санитарным катером, предназначавшимся для доставки больных и раненых к плавучему госпиталю. Военные его списали, а ДВГУ восстановил и использует - и не только для прогулок. Капитан «Барса», в военно-морской форме (кажется, каперанг), отдал честь и торжественно доложил первому проректору, что корабль к походу готов.

Пассажиры забрались на верхнюю палубу, где всем желающим немедленно выдали теплые армейские куртки цвета «хаки» - внезапно стало пасмурно и задул сильный ветер. В бухте Золотой Рог было полно кораблей – в основном ржавых гражданских, но имелись и серые военные. «Барс» шел к проливу Босфор Восточный, отделяющему остров Русский от полуострова Муравьева-Амурского (на котором расположена основная часть Владивостока), чтобы выйти в Амурский залив. Мимо нас проплывали сухой док, белый трехмачтовый парусник, спасатель, ледокол «Магадан» и корабль с загадочным названием «Жанна Ш.». Между стоявшими на якорях посудинами спряталось учебное парусное судно «Паллада» - гордость Дальневосточного государственного технического рыбохозяйственного университета.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Построена «Паллада» в 1989 году в Гданьске (51 человек постоянного экипажа) и вскоре примет на борт 144 курсанта, дабы отправиться в кругосветное плаванье.

На верхней палубе «Барса» имелись спасательные плавсредства - резиновая лодка с мотором и (как ни странно) скутер. Нам устроили экскурсию по кораблю, включая посещение ходовой рубки, осмотр кают на 16 человек с двухъярусными койками, конференц-зала и даже сауны на 4 человека.

-Ничего себе катер,- ахнули мы.

Выйдя вновь на палубу, мы увидели остров Русский, названный так генерал-губернатором Восточной Сибири графом Муравьевым-Амурским. Долгое время остров был закрытой территорией, где располагалось множество военных частей.

-Еще в конце 19 века на острове началось строительство артиллерийской батареи, которое по разным причинам затянулось и закончилось уже при Советской власти, -рассказывал первый проректор.- Именно отсутствие подобной батареи позволило японской эскадре во время русско-японской войны беспрепятственно зайти в залив и обстрелять Владивосток.

-Зато во время Второй Мировой войны японцы и близко к Владивостоку сунуться не пытались - без вариантов, как говорится. Причина - Ворошиловская батарея с двумя трехствольными башнями весом по 1200 тонн и броневой защитой в 300 мм. 305-мм орудия башен могли вести прицельный огонь 400-килограммовыми снарядами на расстояние до 35 километров: прямое попадание одного такого снаряда эсминец способно пополам переломить. Размещена батарея на закрытой огневой позиции, не просматривающейся с моря, для маскировки использовался рельеф местности и естественная растительность. Боевой расчет этого монстра составляли 75 человек, располагавшихся в 5 подземных этажах глубиной 25 метров.

 

 

-Стреляла, правда, батарея редко: после одного такого выстрела приходилось менять окна во всех окрестных домах. Хотя в 1997 году батарея как боевая единица береговой обороны Тихоокеанского флота и была расформирована, а на ее основе создан филиал Военно-исторического музея, все механизмы там смазаны и до сих пор в рабочем состоянии находятся. Впрочем, на острове и кроме батареи много чего было: вон туда посмотрите - доты видите?

 

 

            Мы присмотрелись: две квадратные дыры чернели в бетоне около самой воды.

-Хочу на остров, -сообщил я Оксане.

-Я – тоже, –ответила та.

-Кстати об артиллерии, -продолжил первый проректор.– Папа мой артиллеристом был, но не морской, а береговой артиллерии: я с ним по всяким полигонам с детства таскался. Однажды им совместные с флотом стрельбы назначили: с моря по щитам крейсер палил, а с берега - отцовские пушки. На море сильная качка была, так что по окончании стрельб от крейсера отвалила шлюпка: моряки к отцу в гости пожаловали с просьбой продать часть пробоин. О цене в итоге договорились: по бутылке коньяка за каждую пробоину, вот только коньяк места переговоров так и не покинул - распили его тут же, причем совместно.

-Это военные таким образом подрабатывают, -пояснил первый проректор.– Русский - остров большой, передвигаться по нему без машины затруднительно, а паромы до него ходят редко. У военных же маленькие баржи имеются: каждая такая баржа по 2 машины берет. Вот народ, не дожидаясь парома, к ним и подтягивается.

-А сколько проезд на остров стоит? –поинтересовался я.

-На пароме- 40 рублей с человека туда и обратно, -пояснили хозяева.– Деньги берут сразу: все равно вернешься, не останешься же на острове. Провоз машины – от 500 до 1500 рублей, в зависимости от веса. У военных дешевле.

Повернув в Амурский залив, «Барс» особенно не выпендривался, идя вдоль и недалеко от берега.

-Да, -вздохнул первый проректор.– До 1990 года Владивосток был закрытым городом и порядка в нем было гораздо больше. Мы с друзьями вон на тот пляж, помнится, отдыхать после работы приезжали. Поныряем, гребешка наберем, потом пожарим, пива попьем - и полный порядок. Сейчас около берега нет ничего - все тралами повыбрано. Трал вообще штука страшная – пустыня после него остается: ни живности, ни растительности - голое дно.

Тем временем нас пригласили на банкет, организованный в конференц-зале. На еде и напитках хозяева не экономили - чего только на столах не было: мясо гребешка и трубача (это моллюски), камчатский краб, фаршированная кета, не считая многочисленных салатов, мясной и рыбной нарезок.

Тосты за хозяев и гостей следовали, как и положено, с весьма небольшими перерывами, так что весьма скоро обстановка стала совсем не официальной. Хозяева вспоминали о недавнем заходе во Владивосток двух американских военных кораблей, прибывших в порт с дружественным визитом на только что прошедший День города.

-По старому морскому поверью дамы на корабле - к несчастью, –удивлялись хозяева.– А у американцев среди морских офицеров полно женщин.

-Следовательно, дам наших необходимо хотя бы в матросы произвести, –предложил я.– Тогда с «Барсом» ничего не случится.

Идея хозяевам понравилась: через 5 минут все гости, включая мужчин, (чтобы последним обидно не было) получили по майке-матроске (облегченному варианту тельняшки) и сувенирному Андреевскому флагу.

Уж и не знаю, помогло ли это: позднее я прочел, что во время швартовки у пирса в Золотом Роге произошел навал плавбазы подлодок «Френк Кейдл» на эсминец с управляемым ракетным оружием «Куртис Уилбур» - это были те самые два американских корабля и тот самый визит.

Между тем подали суп- скоблянку из трепанга, а после нее - жареное мясо с картошкой. Дружеский обед, таким образом, плавно перетекал в дружеский ужин.

-Замечательно у Вас, –радовались гости.– Вот только дорога ужасно дорогая.

-Сами не понимаем, откуда такая цена, –с некоторой обидой отвечали хозяева.– А если учесть, что авиабилет из Сеула до Москвы и обратно 600 долларов стоит, то совсем уж абсурд получается. Приморцы заботу правительства о развитии Дальнего Востока почти не чувствуют - одни прожекты.

Не так давно губернатор Приморского края Сергей Дарькин в Совете Федерации предложил разработать механизм субсидирования стоимости авиабилетов для некоторых категорий граждан. Между тем льготы на проезд до слабо освоенных территорий давно уже существуют в США (сообщение между Калифорнией и Аляской, например), да и в Австралии – тоже. Первый вице-премьер Сергей Иванов днями предложил гораздо более революционное решение: ввести субсидирование гражданских авиационных перевозок между европейской и дальневосточной частями России. "Люди с Дальнего Востока будут летать в европейскую часть России, только если мы начнем субсидировать тарифы", - сказал первый вице-премьер. По его словам, пока авиабилет от Владивостока до Мельбурна (не говоря уже о Китае) будет стоить дешевле, чем билет до Москвы, туристы из европейской части России не будут летать на Дальний Восток, а жители Дальнего Востока - в европейскую часть России.

В ответ некая высокопоставленная умница заявила, что при дешевых билетах все жители Дальнего Востока с него попросту сбегут и именно в европейскую часть России: они бы, мол, давно это сделали, просто возможности пока такой не было, а при субсидировании перевозок – появится.

No comments, как говорится.

Корабль давно уже шел обратно, так что вскоре причалил к пирсу.

Мы вышли на верхнюю палубу.

-И где, по-вашему, Млечный путь находится? –улыбнувшись, спросил первый проректор.

Мы удивленно задрали головы - было еще совсем светло.

Оказалось, что «Млечный путь» - это название совсем уже проржавевшего судна, болтавшегося в бухте недалеко от нас.

Хозяева выразили горячее желание отвезти нас до гостиницы, а мы - еще более горячее желание пешком до нее дойти. Наше желание в итоге победило: с миром мы были отпущены до утра. Сойдя с трапа, мы двинулись по набережной влево, в сторону центра, разбившись как-то само собой на группы: к нам с Оксаной присоединилась Наташа.

Недалеко от пирса обнаружился целый мемориальный комплекс, посвященный награждению Тихоокеанского флота (ТОФ) за мужество и стойкость, проявленные во время Великой Отечественной войны, орденом Красного знамени (1965 год). В центре ступенек, ведущих к стеле, расположенной пониже симпатичной свежепостроенной церкви, на гранитной плите, горел Вечный огонь, слева была установлена танковая башня, справа - корабельное орудие. В центре стелы - позолоченная табличка с текстом Указа Президиума Верховного Совета СССР о награждении ТОФ.

Мы сунулись в церковь - она была закрыта, спустились по ступенькам и отправились к стоящей (слева от мемориала) на постаменте подводной лодке «С-56», превращенной в музей. На пути к лодке я задержался у позолоченной же таблички, объявлявшей Вечную память погибшим при защите священных рубежей Родины в 1941-1945 годах. Табличка оглашала список кораблей ТОФ, погибших в годы Великой Отечественной войны. Список был относительно невелик: 3 подводные лодки, 1 торпедный катер, 1 катер-тральщик, 1 гидрографическое судно: названия оставшихся 2-3 кораблей загораживал венок из живых цветов, а отодвигать его было как-то неловко.

 

 

Посетить «С-56» стоило недорого, всего 30 рублей. Оксана с Наташей с удовольствием фотографировались в круглых дырах люков между отсеками, разглядывали радиорубку и подводный гальюн. В одном из отсеков на деревянной подставке стоял бронзовый бюст С.И. Пастухова, служившего на лодке. И так не маленький нос бюста отполирован был руками посетителей до блеска, в связи с чем занимал пол-лица: визуально, конечно.

-Наверное, примета какая-то местная, -решили мы.– Курсанты небось балуются.

Обстановка в музее была демократичной: все, что угодно, дозволялось фотографировать и трогать руками (да и что на боевой подлодке сломать можно?), разве что в подводный гальюн не пускали: последний закрыт был наглухо: прецеденты, видать, в виде попыток несанкционированного его использования, имелись.

 

 

 

 

 

 

Последний (носовой) отсек лодки являлся одновременно торпедным и кубриком: матросские койки расположены непосредственно над торпедами, а крышки торпедных аппаратов украшены огромными красными звездами. Управлялись все 4 аппарата при помощи торпедного телеграфа, укрепленного на борту справа и представлявшего собой полукруг с делениями, украшенными надписями. Самые интересные из надписей (на мой взгляд) – «товсь» и «пли», а переход от одного деления к другому осуществлялся ручкой, неуловимо похожей на ручку домашней мясорубки из моего детства.

Покинув «С-56», напоследок я сфотографировал ее боевую рубку. Впереди рубки располагалась весьма приличная пушка, а сама рубка украшена кругом, в круге - алая звезда, а в центре звезды - еще один круг, на этот раз- белый. Так вот, внутри белого круга значилась таинственная цифра 14.

-И что бы это значило? –задумался я.

А значило это, как потом выяснилось, буквально следующее.

Средняя дизель- электрическая торпедная подводная лодка новейшей по тем временам серии «С» заложена была в Ленинграде в 1936 году, после чего разобрана на секции и по железной дороге отправлена во Владивосток, где собрана заново (1939 год) и после прохождения ходовых испытаний принята в состав Тихоокеанского флота (1941 год).

100-метровая «С-56», имея экипаж в 45 человек, обладала сильным торпедным (4 носовых и 2 кормовых торпедных аппарата) и артиллерийским вооружением (100 и 45 миллиметровые орудия), высокой скоростью и большой автономностью плавания.

В октябре 1942 года поступил приказ: 4 подводные лодки серии «С» (среди них и «С-56») направлялись через Панамский канал для усиления Северного флота. Они и направились двумя группами по две лодки, с промежутком в сутки. В дороге команды лодок узнали, что вслед им вышли еще две лодки - серии «Л». На 3-х из 4-х «эсок » были изношены аккумуляторы (запасных на базе не оказалось), что не позволяло им передвигаться по классической для тех времен схеме: днем - под водой, ночью - над, а это усиливало риск быть обнаруженными.

При переходе с Аляски до Сан- Франциско неизвестной подводной лодкой была потоплена «Л-16». «С-56» тоже задела чья-то торпеда, но, слава Богу, не взорвалась - только кусок обшивки сорвала. У побережья южной Калифорнии лодка была атакована вновь, но на сей раз от торпеды уклонилась, как и от торпеды, выпущенной по ней позднее, у бывшего пиратского острова Кокос, около Коста-Рики. Но это было не самое страшное: температура в снарядном погребе «С-56» от тропической жары могла привести к взрыву последнего, поэтому для его охлаждения использовали лед, полученный из бытовых холодильников, подаренных американцами.

Спустя полгода, после штормов и всяческих других мытарств, «С-56» прибыла-таки к месту назначения, в Полярное, и вошла в состав Северного флота. Из 6-ти подводных лодок, вышедших с Дальнего Востока, до конечной точной маршрута добралась ровно половина: еще 2 «эски» вместе со всем экипажем пропали где-то у берегов Скандинавии.

«С-56» проделала столь длинный путь не зря: после первых же боевых походов лодки командир ее, Григорий Иванович Щедрин, заслужил репутацию капитана, который без побед на базу не возвращается и звание героя Советского Союза: под его командованием лодка потопила 10 и повредила 4 корабля противника, отсюда и цифра 14. В 1944 году «С-56» была награждена орденом Красного Знамени, год спустя удостоена звания «гвардейской», а в 1953 году Северным морским путем возвратилась во Владивосток, в состав родного Тихоокеанского флота.

В 1975 году «С-56», ставшая первой отечественной подводной лодкой, совершившей кругосветное плавание, была установлена на пьедестале вечной славы на Корабельной набережной Владивостока.

Там она и стоит. Раньше, говорят, вход в нее был бесплатный: что поделаешь - времена меняются, зато лодка и память о ней – нет.

Поднявшись мимо церкви вверх, мы прошли через великолепную Триумфальную арку, возведенную в память пребывания во Владивостоке Цесаревича, будущего императора Николая II.

Наследник, как его часто тогда называли, прибыв во Владивосток на фрегате «Память Азова», провел в городе 11 дней (с 24 мая по 3 июня 1891 года), посетив Приамурского генерал-губернатора А.Н. Корфа, батареи Владивостокской крепости и много чего еще во Владивостоке, заложил памятник выдающемуся исследователю Дальнего Востока адмиралу Геннадию Ивановичу Невельскому и, самое главное, принял участие в закладке Великой Сибирской железной дороги, лично нагрузив тачку землей и отвезя ее на насыпь.

В 1927 году арку разрушили, но в 2002 году точная ее копия была восстановлена на своем историческом месте.

За аркой обнаружился неработающий бетонный фонтан в форме недоделанного лотоса, около которого бомжеватого вида старушка кормила голубей, а заодно и чаек. Птицы, образовав некое подобие союза, совершенно не мешали друг другу – на всех, мол, хватит. Отобедавшие чайки отдыхали непосредственно на фонтане, украшенном граффити.

Поднявшись чуть наверх, мы пересекли улицу Светланскую и по круто уходящей вверх улице Петра Великого добрели до памятника герою Гражданской войны Сергею Лазо, установленному в 1945 году правее, в скверике. На постаменте были обозначены годы жизни (1894-1920) и написана фраза самого Лазо: «Вот за эту русскую землю, на которой я стою, мы умрем, но не отдадим ее никому!»

 

 

 

 

 

 

-Не повезло парню, –заметили барышни.– Это ж надо - в 26 лет в паровозную топку угодить.

А между тем оказалось, что дело обстояло не совсем так, а точнее - совсем не так.

Журналист Сергей Корнилов исследовал биографию героя и на сайте «Ежедневные новости Владивосток» (http://novostivl.ru/) изложил свою, весьма любопытную версию жизни и гибели Лазо.

Лазо, выходец из богатой дворянской семьи, родился в Бессарабии, получил образование на физмате МГУ, в начале Первой мировой войны был мобилизован и в 1916 году в чине прапорщика оказался в Красноярске, где вступил в партию эсеров.

Побывав в Петрограде, Лазо увидел Ленина и в Красноярск вернулся уже законченным большевиком, возглавив в октябре 1917 года мятежников, захвативших город. В 1918 году партия направила Лазо в Забайкалье, где он якобы разбил банды атамана Семенова. На самом деле, борьба шла с переменным успехом, но битыми (атаманом Семеновым) в конечном-то счете оказались отряды Сергея Лазо. Иначе и быть не могло - атаман Семенов пользовался поддержкой местного населения, тогда как Лазо никто не знал. Кроме того, основную часть отрядов Лазо составляли люмпены и читинские уголовники, выпущенные большевиками из тюрьмы с условием, что перейдут на сторону революции. Они и перешли, грабя население, так что банды скорее были у Лазо, чем у атамана Семенова.

Бросив окруженное войско, Сергей Лазо вместе со своей комиссаршей и (по совместительству) женой Ольгой Грабенко попытался укрыться в Якутске, но, узнав, что там белые, отправился во Владивосток.

В начале 1920 года, когда стало известно о падении Колчака в Сибири, большевики решили установить во Владивостоке Советскую власть, свергнув колчаковского наместника. Это было чистой воды самоубийством: партизан было всего пара тысяч против 20-30 тысяч японцев, оккупировавших город. Тем не менее, большевики, следуя классической ленинской формуле, захватили вокзал, почту и телеграф, а колчаковцы сбежали в Японию.

Японцы, индифферентно взирая на все происходящее, не предпринимали никаких попыток вмешаться: ровно до тех пор, пока красные не захватили Николаевск-на-Амуре, учинив там повальные грабежи и ликвидацию «буржуазии», расстреливая при этом всякого, кто хоть капельку не был похож на бомжа, да и японский гарнизон, попытавшийся за жителей заступиться, заодно вырезали.

Гибель гарнизона и стала последней каплей: в ночь с 4 на 5 апреля 1920 года японцы выступили против партизан по всему Приморью и Приамурью. Сергей Лазо был арестован прямо в здании бывшей колчаковской контрразведки, куда явился уничтожить важные документы.

В мае того же года появилась достоверная информация, что Лазо был расстрелян на Эгершельде (район Владивостока), а труп его сожжен. Но большевиков такой прозаический конец не устроил и они сочинили настоящий триллер, повествующий, как Сергей Лазо вместе с Всеволодом Сибирцевым и Алексеем Луцким были брошены в топку паровоза на станции Муравьево-Амурская (ныне - Лазо), в которой все трое и сгорели заживо.

Зачем японцам было везти Лазо и его друзей по местам, кишевшим партизанами, чтобы передать их белогвардейцам, триллер не уточняет. Не уточняет он и того простого обстоятельства, что трое здоровых мужчин никак не могли ни пролезть в топку паровоза 1910-х годов выпуска, ни уместиться в ней. В довершение всего, в 70-х годах прошлого века в Уссурийске установили паровоз, в топке которого якобы сожгли Лазо и двух его товарищей, второпях не разобравшись, что паровоз - американский и выпущен в 30-х годах.

Спустившись обратно, мы пошли по Светланской – главной улице Владивостока, протянувшейся вдоль берега бухты Золотой Рог от Амурского залива вглубь полуострова Муравьева-Амурского. С наименованием улиц в городе проблем обычно не возникало: называли их по большей части в честь кораблей, заходивших во Владивосток. Светланскую назвали в честь фрегата «Светлана», до этого она именовалась Американской (в честь парохода-фрегата «Америка»), а после - Ленинской, пока не стала опять Светланской.

 

 

 

 

 Улица, что и говорить, очень красивая, украшенная старинными особняками, а кое-где и современными модными офисами. Однако стоило с нее свернуть, как мы попали в какой-то сюрреалистический мирок, состоявший из обветшавших каменных и деревянных строений с внутренними двориками. Все это очень напоминало Сокольники моего детства, только Сокольники - плоские, здешние же дома уступами взбирались на сопки.

Больше всего нас восхитили солидная вывеска «Адвокатское бюро «Коврижных и партнеры», висящая справа от окна с полу -выбитыми стеклами (отсутствие стекол прикрыто было грязными разноцветными тряпками) и сплит-система, укрепленная на стене древнего деревянного барака.

 

 

 

 

-Да кто же в такое адвокатское бюро пойдет? –усомнились мы.

-Все ясно, –заявила Оксана.– Жили во Владике до революции купцы 1-й гильдии - те каменные особняки на Светланской возводили, а были 2-й и, соответственно, 3-й: дома они во дворах строили и в основном деревянные. За сто лет деревянные, естественно, обветшали сильнее - результат мы в данный момент и наблюдаем.

Забравшись по лестнице с красивыми коваными перилами в самый верхний дворик, мы оказались на довольно большой лужайке перед старым каменным домом - дальше хода не было: пришлось возвращаться на Светланскую.

Не прошло и 5 минут, как барышни обнаружили местный ГУМ: понятное дело, что не посетить его возможным не представлялось. Но, зайдя туда, они быстро забыли про покупки: внутри магазина оказалась восхитительная лестница в стиле «модерн», украшенная коваными светильниками. Лифты, находившиеся сбоку от лестницы, были изуродованы еще в советские времена, но можно себе представить, насколько все это было красиво когда-то. По лестнице этой я заворожено добрался аж до 4 этажа, после чего опомнился и бросился догонять барышень.

На площади Борцов за власть Советов на Дальнем Востоке- центральной площади города- мы оказались довольно быстро. Площадь украшена известным монументом - гигантской бронзовой фигурой красноармейца в буденовке, одна рука у красноармейца занята развевающимся знаменем (надо полагать, красным), другая - пионерским горном. Слева и справа от красноармейца расположены бронзовые же группы поддержки значительно меньшего размера. Немереное это сооружение украшает город уже почти полсотни лет, с 1961 года.

Справа от памятника (если встать к нему спиной), находилось бетонное многоэтажное здание администрации Приморского края (местный Белый Дом), украшенное государственным флагом и приветствием «С Днем рыбака, дорогие приморцы!» от губернатора С.М. Дарькина.

День рыбака празднуется 8 июля. Праздновать, правда, особо нечего: у рыбаков нынче (по информации краевой прессы) масса проблем. Если при СССР в собственной экономической зоне вылавливалось 60% рыбы, то сейчас - 80%, что приводит к истощению ресурсов. Сильно подорожало топливо, нынешняя его стоимость формирует 30% цены рыбы. Но главная причина - за последние 15 лет сильно обветшал флот: 85% судов надо списывать, а заменить их нечем, поэтому дальневосточные рыбаки ушли с просторов Мирового океана. В Антарктиду за крилем идти попросту не на чем.

Построить на Дальнем Востоке рыболовное судно негде: одни военные заводы остались, а они хорошо умеют делать исключительно подводные лодки. На одном из заводов заложили, на пробу, траулер, 2 миллиона долларов уже потратили, а на воду до сих пор не спустили.

Есть, конечно, и приятные новости. Последние годы полно лосося, поголовье (похвостье?) которого оценивается в 400 тысяч тонн: 300 тысяч- горбуши, 30 тысяч - нерки, остальное – кета и чавыча. Причин такого благостного состояния дел с рыбой две: искусственное воспроизведение и 200-мильная экономическая зона (до ее введения японцы сети еще в море ставили, вот рыбы и не было).

С 22 мая нынешнего года начали действовать новые правила рыболовства, в соответствии с ними вывоз живого краба за пределы экономической зоны РФ запрещен. Японцы немедленно взвыли - в год его в Японию поступало до 80 тысяч тонн, а отведать российских крабов туда даже из Малайзии приезжали. Руководитель одной японской туристической компании заявил: «Когда мы говорим Хоккайдо, то подразумеваем три главных продукта, которые необходимо отведать: камчатский краб, волосатый и краб-стригун. Если их не станет, привлекательность Хоккайдо понизится».

Проблемы, возникающие у японских турфирм с туристами из Малайзии, россиян волнуют, понятно, примерно так же, как и землетрясения на Марсе, зато численность камчатского (королевского) краба наверняка восстановится. А ведь когда-то, в 50-е, крабы пищей для бедных считались: портовые рабочие их на обед варили, теперь же у браконьеров килограмм крабов вместо 3,5 долларов стоить стал 9.

Прямо напротив памятника располагался Морской вокзал, рядом с которым виднелся железнодорожный, куда мы и направились. Морской вокзал по соседству с железнодорожным - большая редкость: я, во всяком случае, ничего подобного не встречал.

Около Морвокзала на якорной стоянке стояло госпитальное судно «Иртыш» и – в полном составе (4 корабля) - бригада больших противолодочных кораблей (БПК) ТОФ.

Полюбовавшись на боевые корабли, мы пошли к железнодорожному вокзалу - замечательному строению 1912 года постройки, чем-то неуловимо похожему на Ярославский в Москве: тот же «псевдорусский» стиль, как любили выражаться при историческом материализме.

Вокзал недавно отреставрировали, вход в него украшают изразцы, а зал ожидания - фонтанчик в нише, над которым расположен герб Владивостока, а еще выше - Российской империи. Не забыли и про спонсоров: две медные доски с их перечнем висят на стене.

 

 

 

Внизу, на перроне, установлен мемориальный паровоз, а перед ним - столб, украшенный опять же царским гербом. На столбе значится цифра 9288: такова в километрах длина Транссиба, Великой Сибирской магистрали, самой длинной железной дороги в мире. Точная ее длина, на самом деле, на 200 метров больше. Первый поезд из Владивостока (до Уссурийска) отправился еще в 1893 году, но прямое сообщение с западными районами России город получил только в 1913 году, после полного окончания строительства Транссиба.

 

Напротив вокзала стоит памятник Ленину, правая рука которого указывает на почтамт (очень уж любил вождь почты, телеграфы и вокзалы - причины всем известны), на стене которого еще можно прочесть его собственную фразу: «Владивосток далеко, но ведь это город-то нашенский!».

Миновав Ильича, по 1-й Морской улице мы добрались до своей гостиницы, зайдя по пути в продовольственный магазин. Вход в магазин был украшен скульптурой тигра на небольшом постаменте, а сам магазин - большим выбором пива по вполне разумным ценам. Подумав, выбор я остановил на полулитровой банке с совершенно неприличным для русского слуха названием -«Yebisi » (72 рубля), а Оксана - на тигре, оседлав его и затребовав фото на память.

 

Висящий напротив, через дорогу, указатель гостеприимно приглашал нас в Мемориальный Дом-музей В.К. Арсеньева (ул. Арсеньева, 7Б). От указателя открывалась замечательная панорама: город активно застраивался, причем очень симпатичными домами.

 

-Музей надобно будет непременно посетить, -решили мы и пошли в гостиницу, где барышни немедленно отправились в ресторан, пить кофе, а я – искать Интернет.

Сеть имелась, но опять требовала пароль, так что пришлось спуститься несколькими этажами ниже, в интернет-комнату. Вышел я оттуда спустя полчаса, заплатив за удовольствие разослать письма родным и близким полсотни рублей, и отправился в номер.

Полюбовавшись на волшебный закат над Амурским заливом, я наконец завалился спать.

Не тут-то было. В 2 часа ночи меня разбудил звонок: завтра, в 14-00, меня приглашали принять участие в очередном совещании.

-Я бы с удовольствием, -ответил я.– Но присутствовать никак не смогу: во Владивостоке нахожусь, в командировке.

Спать временно расхотелось: достав из холодильника свежекупленное пиво, я открыл «Парламентскую газету на Дальнем Востоке», прихваченную в холле гостиницы, и приступил к чтению. Пиво оказалось вкусным, газета же с гордостью сообщала, что 2100 жителей Владивостока получили от главы администрации на День города подарки: по поздравительной открытке и коробке конфет «Птичье молоко» местного производства. Подарки были вручены Почетным жителям Владивостока, заслуженным работникам предприятий города, родившимся с городом в один день, а также всем горожанам старше 90 лет.

-Хорош подарочек, – подумал я и на этот раз заснул окончательно.

 Анатолий Новак,

21 августа 2007 года

 

Часть 2-я, патетическая

          У древних готов… существовал мудрый обычай обсуждать всякий важный государственный вопрос дважды: один раз в пьяном, а другой раз - в трезвом виде. В пьяном - чтобы их постановления были достаточно энергичными,  в трезвом - чтобы они не лишены были благоразумия.

                                                                                                                           Лоренс Стерн,

«Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена»

 

Пушкин, когда видел заботу не о главном, но о том, что уже исходит из главного, обыкновенно выражался пословицей: «Было бы корыто, а свиньи будут».

                                                                                            Николай Васильевич Гоголь,

 «Выбранные места из переписки с друзьями»

  

День третий, Пятница, 6 июля 2007 года, Вид сверху – лучше.

Несчастливый Сбербанк. Точечная застройка по- владивостокски. Кто в городе хозяин? Частная собственность на землю- иногда некстати. Пушкинский театр. Грустный Пушкин. Фуникулер. Дороги во Владивостоке. Смотровая площадка. Мечта о мостах. Пропавшая библиотека. Китайцы и собаки. Где учился писатель Фадеев? Йога ума. Сказка на Алеутской. Владивосток- город контрастов. Спортивная набережная. Владивосток и тигры. Герб города. Тайна гостиницы «Владивосток». Никогда не читайте газет.

 Регистрация участников семинара начиналась в 9-15, вставать поэтому пришлось довольно рано.

Завтрак, входивший в стоимость проживания, не подкачал: шведский стол в ресторане «Джосер» оказался выше всяких похвал. Мюсли, сосиски, соки и т.д. и т.п. имелись в изобилии, кофе был превосходен. Вдобавок, в зале дежурила улыбчивая рыженькая барышня с небольшой жаровней, украшенной парой сковородок, бравшаяся приготовить для всех желающих на выбор хоть яичницу, хоть омлет - и всего за 2 минуты.

-Все, как у больших, –резюмировал я, присаживаясь за стол.

Припозднившаяся Оксана сообщила, что не выспалась, поскольку вчерашний вечер закончился глубоко за полночь: к ним с Наташей, мирно пившим в ресторане кофе, присоединились Володя и Игорь, сгинувшие куда-то после корабля и устроили всем еще один ужин. Оказалось, что помимо большого зала, «Джосер» располагает еще и рядом уютных комнат на выбор: индийской, японской, комнатой-садом и залом с камином.

Автобусы, присланные за нами, уже ждали перед гостиницей и мы отправились на семинар, в здание ДВГУ на улице Мордовцева, 12.

-А почему местное отделение Сбербанка помещение ищет? –поинтересовался я у хозяев по дороге.– Вчера в газете объявление прочел.

-Видите длинный забор? –вместо ответа спросил один из них и продолжил.– Забор ограждает большой котлован около Дома строителей: здесь, насколько мне известно, Сбербанк давно планировал себе офис построить. Участок, однако, каким-то образом умудрились купить некие частные лица, имевшие (в свое время) отношение к Сбербанку. С тех пор лет 10 прошло, из города землевладельцы уехали: один  - в Ульяновск, другой  - вообще в США или еще куда: искали их долго, а когда нашли и попросили участок продать, те такую цену заломили, что отступиться пришлось. Котлован стоит, а Сбербанк новые помещения ищет и на все готов: купить, арендовать или еще как-нибудь договориться.

Чувствовалось, что хозяева что-то не договаривали, но что именно? Ларчик открылся просто:

16 января 2006 года произошел страшный пожар на последних этажах «ДВ ПромстройНИИпроект» на проспекте Красного Знамени, 59. Этажи эти занимало местное отделение Сбербанка.

Погибло тогда 9 женщин-сотрудниц Сбербанка, выбросившихся, спасаясь от огня, из окон. Поговаривали, что на самом деле подлинное число жертв - 70, но власти истинное число погибших скрыли. Это вряд ли - в городе с 600-тысячным населением (данные переписи 2002 года) подобное просто невозможно, в Сбербанке ведь не китайцы-гастарбайтеры работали - родственники и (или) знакомые у всех имеются, а они молчать не будут.

Вернувшись, я скачал жуткий видеоролик с подробностями трагедии - не уверен, что оптимистам его следует смотреть: спасали, как обычно, и не своевременно, и не тех, кто в этом нуждался. Поразили меня (кроме ролика) 2 фотографии: порванная женская туфелька на снегу в обрамлении траурных гвоздик и оплавившиеся настенные часы. Туфелька - больше.

Собственники «ПромстройНИИпроект» (порядка 10 компаний), ныне отказываются от установки на здании мемориальной доски с именами погибших, мотивируя это тем, что их сотрудники и так каждый день, приходя на работу, вспоминают тот пожар. Компании опасаются, что в случае ее установки они совсем могут без служащих остаться.

Понятно, почему Сбербанк испытывает затруднения в поисках помещений - других желающих украсить фасад принадлежащих им зданий очередной мемориальной доской, не находится, тем более, что немалая часть вины в той трагедии лежала на руководстве отделения банка.

Подъехать к зданию ДВГУ вплотную автобусы не смогли: метрах в пяти от входа в него торчал забор, за которым заканчивалось строительство 12-тажного здания.

-Ничего себе точечная застройка, –удивились мы.– А разве можно дома так близко друг от друга строить? У нас в Москве дома втыкать где ни попадя тоже обожают, но хоть какую-то меру соблюдают.

-Как-то мэр города попросил согласия ректора на строительство рядом с нашим зданием наземного гаража в несколько этажей, пообещав места в нем и для машин университета выделить, -сообщили хозяева.– А в один прекрасный понедельник, выйдя на работу, мы обнаружили этот забор и строящуюся башню, а вовсе не 6-этажный гараж.

-А какой мэр именно? –спросили мы.- У вас их, кажется, за последнее время несколько сменилось.

-Нынешний, Владимир Николаев, который в СИЗО сидит, –отвечали хозяева.

-А кто же тогда городом управляет, раз мэра посадили? –заинтересовались мы.

-Юрий Корень, И.О. главы администрации, -сообщили хозяева.- Он и День города (2 июля Владивостоку 147 лет исполнилось) организовал, причем неплохо: матросики с американского эсминца с барышнями нашими братались, ряженый генерал-губернатор Муравьев-Амурский горожан поздравлял, пиво рекой лилось, в общем - все гладко прошло, без эксцессов.

-Николаев вообще-то хороший мэр. При нем Владивосток всего за два года избавился от образа проблемного города, где были постоянные перебои с водой, светом и теплом. А обвинения, предъявленные мэру, свелись в конечном итоге к превышению служебных полномочий при выделении 4-х дачных участков и незаконному использованию услуг вневедомственной охраны, так что мера пресечения содеянному явно неадекватна. Горожане даже петицию в защиту мэра в Генеральную прокуратуру отправили, под ней 50 тысяч человек подписались.

-Перебоев действительно нет, -подтвердили мы.

По стройке деловито шмыгали мелкие китайские рабочие: молдаване для Дальнего Востока, с учетом транспортных расходов - роскошь непозволительная. Докурив, мы пошли на семинар.

Дальневосточная деловая газета «Золотой Рог», комментируя сложившуюся ситуацию, пишет, что Владивосток - город нереализованных генпланов и причина тому - частная собственность на землю. Спустя 100 лет повторяется 1906 год - тогда, после русско-японской войны, был разработан так и не реализованный план развития города: владельцы требовали сумасшедшие деньги за земли, необходимые для его осуществления. Пока стороны препирались, началась революция, за ней - Гражданская война, а после всем, кто в живых остался, не до плана стало.

Во Владивостоке не модернизируются инженерные сети, отсутствуют очистные сооружения, из-за нехватки дублирующих автомагистралей в городе постоянные пробки.

Все существующие автомобильные развязки созданы при Викторе Черепкове, в бытность последнего мэром: горожане хорошо про него вспоминают и даже Почетным жителем Владивостока недавно выбрали.

Идет хаотичная застройка: в 2007 году в городе будет сдано 400 тысяч квадратных метров жилья - больше, чем во всем Приморье и это при том, что документы на ввод в эксплуатацию многих домов госкомиссии не подписывают, поскольку инженерные сети - ветхие, могут не выдержать. Стоимость «первички» во Владивостоке - от 30  до 99 тысяч рублей (элитное жилье) за квадратный метр.

Семинар оказался представительным, состав участников - более чем достойным. После обеда все переехали ко второму организатору – Дальневосточному государственному техническому университету (ДГВТУ), главный корпус которого расположен в здании бывшего Восточного института (Пушкинская улица, 10). Вход в ДГВТУ украшала пара каменных китайских львов.

 

 

 

 

Наташа отправилась вести Круглый стол в здание со львами, а мы с Оксаной - на другой, проходивший в доме напротив – в Пушкинском театре, построенном архитектором Вагнером в 1908 году и в 1999 году отреставрированном. Постоянной труппы в театре нет, зато используется здание сразу в двух качествах - как гастрольная площадка и как музей, посвященный Пушкину. Справа от театра устроена небольшая мемориальная площадь с маленьким памятником, изображающим очень грустного Пушкина, сзади памятника на стене прикреплена табличка, свидетельствующая, что 2-4 июля 1971 года на сцене Пушкинского театра давал концерты Владимир Семенович Высоцкий.

 

 

Внутри театра Пушкину посвящено буквально все: бюсты, картины, значки, книги. Пушкин никогда не был во Владивостоке, да и быть не мог (город основан спустя 23 года после гибели поэта) и такая любовь к нему горожан выглядела очень трогательной. В холле театра висела всенепременная доска с именами спонсоров реставрации. Последние, похоже, перестарались: холл украшал не только фонтанчик, изображавший водяной перпетуум мобиле, но и (зачем-то) полный комплект рыцарских доспехов с мечом, заботливо помещенный в стеклянный ящик.

 

 

 

 

Когда заседание закончилось, мы вышли на улицу. Часть ее, между ДГВТУ и Пушкинским театром, очень уютна - настоящий студенческий рай. К тому времени освободилась и Наташа.

Посмотрев на маленького Пушкина сбоку, мы были просто поражены: если анфас поэт выглядел очень грустным, то в профиль - просто отчаявшимся, опущенные его руки крепко сжимали книгу. Похоже, скульптор решил изобразить Пушкина в момент получения последним пасквиля, извещавшего о принятии поэта в Орден рогоносцев почетным членом. Изваять подобное произведение (на мой вкус) можно, конечно, но только с весьма большого бодуна.

 

 

Правее и чуть выше памятника Пушкину установлена стела в память павших в Великой Отечественной войне, справа от стелы располагается свежеотстроенный Храм Святой мученицы Татианы с отдельно стоящей колокольней, а между ними - фуникулер, вход в который похож на станцию метро, вот только работает он, в отличие от метро, с 7-00 до 20-00.

 

 

 

 

 -Надо обязательно прокатиться, –решили мы и пошли к фуникулеру.

Тут подошел Игорь из ДГВТУ, выразивший желание отвезти нас на Смотровую площадку, откуда весь Владивосток видно. Договорились, что встретимся у верхней точки фуникулера.

 

 

Длина рельсового пути фуникулера - 180 метров, открыт он в 1962 году и является одним из двух, имеющихся в России (есть еще в Сочи). Более всего удивила цена поездки - равнялась она 5 рублям, хотя удивляться следовало, что фуникулер работает, а не закрыт на ремонт - судя по сообщениям на форумах, происходит это регулярно: что поделаешь - возраст.

Через несколько минут мы оказались на улице Суханова, где и сели в машину Игоря, немедленно запрыгавшую по колдобинам.

-И что у Вас тут с дорогами происходит? –спросили мы.

-В том-то и дело, что – ничего, –весело отвечал Игорь.– Эта как раз вон к той элитной новостройке ведет. Власти ведь как рассуждают: раз люди такое дорогое жилье купить сумели, то и на подъезд к нему как-нибудь скинутся. А вообще состояние дорог во Владивостоке не выдерживает никакой критики, да и стоянок мало: ежедневно на улицы города выезжает 140 тысяч машин, а стоянки есть только для 20 тысяч. Светофоров тоже мало, да и правила дорожного движения никто не соблюдает, так что улицы переходить надо осторожно, но уверенно: если уж начал движение, так его и заканчивай - мятущегося пешехода собьют непременно.

-Ну, это и в Москве так же, –заметили мы.– Так что опыт имеется - не пропадем.

Смотровая площадка расположена на территории культурного центра ДГВТУ и украшена стилизованной звонницей, укрепленной тросами и увенчанной позолоченными луковкой с православным крестом. Перед звонницей в сторону Тихого океана смотрят (в виде памятника), обняв крест и раскрыв книгу, Св.Кирилл (827-869) и Св. Мефодий (815-885): равноапостольные братья, славянские просветители, создатели славянской азбуки, проповедники христианства.

 

 

 

            Бухта Золотой Рог со смотровой площадки выглядела совсем небольшой, я бы даже сказал - камерной. Справа на якорной стоянке по-прежнему стояла бригада БПК с приданным ей госпитальным судном «Иртыш», а слева - 2 неопознанных мной военных судна.

-А что это там за военные корабли внизу слева, у дока? –поинтересовался я у Игоря.

 

 

 

 

-Да это же два эсминца. на ремонт встали, -ответил Игорь.- Владивостоку, помимо новых дорог, очень нужны минимум два моста: один через бухту Золотой Рог, другой - на остров Русский, без них город просто задыхается. Проект первого уже разработан - это будет самый длинный вантовый мост в России (около 1400 метров). А вообще разговоры про эти мосты уже сто лет ведутся - паромы с перевозками не справляются. Но мы, даст Бог, по мостам все-таки поездим.

Чуть ниже, на продолжении смотровой площадки, гуляла свадьба. Свадеб за время нашего пребывания во Владивостоке мы увидели столько, что мало никому не покажется: возникало стойкое ощущение, что вся молодежь города, воодушевленная призывом ВВП и посуленным им «материнским капиталом» решила враз пережениться. Хотя, может быть, просто лето?

Внизу смотровой площадки, справа, виднелся странного вида блочный дом.

-На хрущобу похоже, на попа поставленную, –сообщила Оксана.

Мы присмотрелись - и действительно: похоже было очень.

Небо хмурилось, но это не портило великолепную панораму, открывавшуюся сверху. Правее и чуть ниже элитной новостройки виднелся золотой купол Храма Святой мученицы Татианы, еще правее и еще ниже - главный корпус ДГВТУ, левое крыло которого почти примыкало к Евангельской лютеранской церкви Св. Павла. Хотя крыло пристроено относительно недавно, оно ничем не отличается от основного здания бывшего Восточного института, а лютеранская церковь в городе возведена была по причине того, что среди первых горожан Владивостока имелось довольно много немцев, оставивших о себе память в виде красивых каменных домов и многих других добрых дел.

 

 

-Кирху надо бы посетить, -предложил я девушкам.

 

 

-Нужно Игоря с Володей на Смотровую площадку привести, -забеспокоилась Наташа в ответ.

Спустившись вниз, на торцевой стене ДГВТУ мы увидели горделивую расшифровку его названия, после чего были приглашены к ректору: попить чаю и пообщаться с коллегами. Общение удалось, ректор нам даже книжку свою подарил.

Выяснилось, что ДГВТУ тоже является наследником Восточного института, у них даже библиотека последнего сохранилась.

Мы переглянулись:

-А нам рассказывали, что библиотека пропала, -удивились мы.

-Да ничего не пропало, все в наличии, -отвечали хозяева.- В библиотечном фонде.

В составе ДГВТУ имеется и Восточный институт, специализирующийся на преподавании восточных языков, однако конкуренции ДВГУ он не составляет: специалисты, выпускаемые институтом, специализируются на техническом переводе.

После беседы нас отвезли в гостиницу переодеться. Во Владивостоке проходила парусная регата: из окна видно было, как многочисленные яхты возвращались в порт из Амурского залива.

Ужин на этот раз был организован в здании ДВГУ на Суханова, 8. Справа от него, на небольшой площадке, установлен бюст академику, лауреату Нобелевской премии по физике (1958) Игорю Евгеньевичу Тамму, уроженцу Владивостока.

 

 

Горожане очень гордятся своими знаменитыми земляками:  к сожалению, знаменитыми они в основном становятся после того, как Владивосток покидают. В этот раз они гордились Викой Цыгановой.

-Хорошая певица, -вежливо подтвердил я.– Недавно вообще прославилась, правда не пением, а тем, что вслед за мамой орнитозом заболела, подцепив его от попугая, собственным мужем подаренного. В больнице лежит, под капельницей, удивляя врачей: орнитозом заболеть очень сложно - так, во всяком случае, в газетах пишут.

Кстати о фауне: обращало на себя внимание почти полное отсутствие во Владивостоке бродячих собак. На наш вопрос куда они подевались, хозяева загадочно ухмыльнулись и на полном серьезе ответили:

-Китайцы съели.

-Они же вроде специальные породы для еды выращивают? –переспросили мы.

-Это корейцы выращивают, а китайцы все подряд едят: что растет, дышит или шевелится. Раньше русских в городе жило гораздо меньше, чем китайцев, корейцев и японцев: так тогда все окрестные сопки под огороды были распаханы. Но потом Владивосток сделали закрытым городом: иноземцев выселили и овощи пропали. Последние изменения в российском законодательстве, запретившие торговать на рынках иностранцам, коснулись не только азербайджанцев в Москве, но и китайцев во Владивостоке - так что китайцев у нас сейчас мало.

Это точно, зато в Москве китайцы целыми толпами бродят, сметая на пути своем кур-гриль.

За металлическим забором, примыкавшим к зданию ДВГУ, находилась огороженная автостоянка для машин университета, охраняла которую небольшая лохматая псина. Пес иногда осторожно выглядывал за ворота, но дальше носу не казал, подтверждая тем самым слова хозяев. Единственная домашняя собака, встреченная нами за все время пребывания в городе, сопровождала хозяина на поводке: так, на всякий случай.

На здании имелись две мемориальные доски, одна из них извещала, что памятник истории и архитектуры – здание Владивостокского коммерческого училища (1909-1913) - находится под охраной государства, другая гласила, что в этом здании с 1910 по 1919 год учился писатель Александр Александрович Фадеев.

 

 

-Ну, то что Фадеев 9 лет учился, более-менее понятно, -размышляли мы.– Революция, Гражданская война и т.д. Другая дата удивляет: получается, что Фадеев учиться в еще недостроенном здании начал?

После торжественного ужина дружная компания, пополнившаяся Володей и Игорем, а также коллегами из ДГВТУ, пешком (дабы растрясти жирок) по улице Суханова вновь отправилась на Смотровую площадку. Дорога шла в гору, так что все слегка запыхались. Я искренне веселился, разглядывая жестяные рекламы, прикрученные к деревьям. Одна из них приглашала на занятия в местный филиал Московского института нейролингвистического программирования, другая и вовсе зазывала на загадочный семинар «Йога ума». Получалось, что лохов разводят на всей территории нашей Родины - от Москвы и до самых до окраин.

Дойдя до конечной остановки фуникулера, мы с некоторыми затруднениями преодолели дорожную развязку без светофора и поднялись наверх. На смотровой площадке нас уже ждали машины и после непродолжительной фотосессии все отправились навстречу сюрпризу, приготовленному коллегами из ДГВТУ.

Путь наш лежал на Алеутскую улицу, названную в честь шхуны «Алеут» - ровесницы города, базировавшейся во Владивостоке и выполнявшей снабженческие, охранные и гидрографические задачи.

Петляя по дворам, застроенным старинными кирпичными зданиями в несколько этажей, машины пробирались к цели.

-А зачем во дворе общественный туалет? –заинтересовался я, увидев характерное сооружение.

-Дома старые, водопровод в них имеется, а вот канализация - отсутствует, –отвечали коллеги.

Открылись потертые жестяные ворота и мы въехали в сказку, скрытую забором. Сказка представляла из себя пару трехэтажных домов из красного кирпича, объединенных общим застекленным двориком и мостиками - переходами.

Дворик, как и положено, украшали цветы в кадках. На втором этаже одного из зданий красовалась стеклянная витрина с кубками и медалями, завоеванными ДГВТУ.

Осмотрев все это великолепие, мы вышли на Семеновскую улицу и уже пешком отправились на набережную: хозяева явно склонялись к мысли накормить нас ужином еще раз. На улице выделялся торговый центр «Родина», украшенный шпилем с царским орлом.

-Новодел, –пренебрежительно заметили хозяева.– На этом месте кинотеатр «Родина» стоял, снесли его не так давно и точно такое же здание построили, а зачем снесли - мы так и не поняли.

-Чего уж тут непонятного? –подумал я.– Был кинотеатр, а теперь вместо него - торговый центр: перемена декорации - вот и причина сноса.

Свернули на Пограничную, где я в восхищении аж замер: на углу улицы стоял заброшенный каменный особняк: вернее, его стены, увенчанные огромной спутниковой антенной. Владивосток – город контрастов, что и говорить.

-Наверняка, –ответила Оксана.– Только вот какой у него выбор?

Повернув налево, мы вышли на Батарейную улицу, в начале которой виднелась симпатичная новенькая церковь с находящимся перед на ней памятником.

-Тоже посетить надо бы, –размышлял я.

В конце улицы, перед самым выходом на набережную, находился Океанариум.

-Океанариум так себе, ничего особенного, -комментировали хозяева.– В 2012 году во Владивостоке Азиатско-Тихоокеанский форум экономического сотрудничества (АТЭС) проводиться будет,- к его проведению бухту Патрокла и остров Русский заново хотят застроить. Так вот, на острове предполагается строительство настоящего, огромного Океанариума.

Спортивная набережная, на которой мы оказались, была наполовину отреставрирована (плитка, аккуратные фонари, одинаковые круглые киоски), другая же ее половина просто удручала - разрушенные причалы, проваленный асфальт, бессистемное сборище павильончиков-забегаловок. Ну да ничего: процесс-то пошел – исправят.

Помыкавшись по заведениям, решили вернуться в гостиницу: уже стемнело, а во всех без исключения ресторанчиках музыка просто ревела. И мы пошли: мимо неработающего колеса обозрения, мимо работающего нового аттракциона, похожего на нефтяную вышку (200 рублей), мимо странной бронзовой барышни, выходящей из моря и неизвестно что символизирующей: не все тонут, что ли - некоторые все-таки возвращаются?

 

 

 

По дороге я тщательно изучал ассортимент круглых киосков: японским пивом они не торговали – дороговато, надо полагать, для гуляющих. Последние, к слову сказать, местному «Амур-пиву» явно московские сорта предпочитали.

Свернув на Тигровую  улицу (без тротуаров) мы вышли к гостинице, обнаружив по дороге магазин с забавным названием «Отверткин» и еще одну скульптуру тигра.

-В других городах коров устанавливают, а у нас – тигров, -заметил Игорь.

-Кое-где вместо коров и львы бывают, –вставил я.- В Мюнхене, к примеру.

Тигровой улица названа не зря: тигры доставляли немало хлопот первым горожанам. Регулярно навещая Владивосток, тигры перетаскали всех собак, до мяса которых они столь же охочи, как и крокодилы: последние, впрочем, в Приморье не водятся. Со временем количество тигров поубавилось, а оставшиеся сильно поумнели (популяция амурского тигра в настоящее время насчитывает примерно 500 особей, включая тигрят). Правда, в феврале 1986 года 4-летний самец навестил-таки город, но это был единственный случай за все столетие. Понятно, что без изображения тигра герб Владивостока обойтись никак не мог.

Современный герб города Владивостока. Геральдическое описание герба муниципального образования город Владивосток гласит: «В зеленом поле щита золотой тигр с червлеными (красными) глазами и языком, идущий по скалистому серебряному склону вправо, подняв переднюю правую лапу».

Исторический герб Владивостока 1883 года: «В зеленом щите золотой тигр, поднимающийся по серебряной скале, с червлеными глазами и языком; в вольной части влево - герб Приморской области. Щит украшен золотой башенной короною о трех зубцах; за щитом два золотых якоря, накрест положенных и соединенных Александровской лентою».

Мы еще раз порадовались, что номера получили с видом на Амурский залив, а не на строящийся компанией «Dinas» (с другой стороны гостиницы) элитный дом «Атлантис-2»: эта же компания потихоньку - полегоньку Спортивную набережную восстанавливает. В «Атлантисе-2», кстати говоря, 21 июля, уже после нашего отъезда, серьезный пожар произошел: несколько верхних этажей сгорело: пострадавших, впрочем не было, дом еще не успели заселить.

Недалеко от нас остановился микроавтобус, из которого высыпала стайка барышень в мини-юбках, почти бегом направившаяся к гостеприимно распахнутому черному входу в гостиницу. Операцией по внедрению девиц руководил молодой человек, по виду - китаец.

-Дело ясное: отель постояльцам абсолютно любые услуги оказывает, - ухмыльнулись мы, после чего распрощались с хозяевами и отправились по настоянию Володи (как и следовало ожидать) в отдельную (кажется, японскую) комнату ресторана «Джосер».

Уговорив (кое-как) пару бутылок вина и закусив его десертом, все отправились по номерам спать.

Не тут-то (опять) было: девицы, попавшие в отель контрабандой, почему-то переместились ко входу в гостиницу и сильно шумели: видать, клиентов делили. Пришлось, как и накануне, взяться за местную прессу, подобранную в холле.

Пресса извещала, что авторы Интернет-издания PRMonitor пока пессимистично оценивают шансы Дальнего Востока (ДВ) остаться полноценной российской территорией.

По темпам убыли российского (и особенно русского) населения Сибирь и Дальний Восток с конца 80-х годов в РФ лидируют: ежегодно из Приморского края уезжают 10 тысяч человек. Доля мигрантов из соседних стран составляет 35 % в общем числе постоянных жителей и достигнуть может в ближайшее время 45%.

Вместо того, чтобы мотивировать жителей восточного региона не покидать его, кремлевские чиновники предложили переехать туда гражданам из бывших советских республик - и это при том, что в крае и так высокая безработица. Первые результаты уже имеются: в апреле нынешнего года 41-летний таджик перебил местной барышне куском металлической трубы обе ноги, после чего изнасиловал. Кроме того, приезжим в сельской местности предстоит привыкнуть к комарам размером с кулак пионера и 100%-й влажности, а еще им жилищные кредиты потребуются, а кто расплачиваться будет, если человек кредит получит и исчезнет - Путин? «Так ему через полгода на полати пора…» -сообщала фрондерски настроенная пресса.

Оторванность ДВ: (с начала 90-х годов его электроэнергетическая система, из-за изношенности соединителей сетей и межрегиональных энергетических объектов, изолирована от общероссийской)- приводит к возникновению у местных жителей так называемого «островного синдрома». К тому же отсутствует трубопроводная система, объединяющая регион с другими регионами РФ: дискуссия о прокладке нефтепровода Восточная Сибирь - Тихий океан (Ангарск – Находка) идет много лет и безрезультатно. До смешного доходит: ДВ импортирует из соседних стран нефтепродукты, произведенные из переработанного российского сырья.

Сам ДВ при этом ориентирован на сырьевой экспорт - до 75% добытых биоресурсов и до 60% леса отправляются на переработку в соседние страны.

Авиа- и железнодорожные тарифы между ДВ и другими регионами России почти в два раза выше, чем в среднем по России.

Да что там по России. Авиабилет Москва – Сиэтл - Москва дешевле (всего 32, 5 тысячи рублей), чем билет от Москвы до Владивостока и обратно.

Не удивительно, что среди сибирской и дальневосточной молодёжи потихоньку растёт увлечение идеями отделения Сибири от России, создания «Вольной Сибири», «Новой Дальневосточной республики» и т.д.: чем дальше за Урал, тем меньше молодых людей, посетивших Москву, и всё больше тех, кто не раз бывали в Китае, Корее, Японии.

Сказать, что российское правительство всего этого не замечает, было бы преувеличением: на одном из недавних заседаний Совета Безопасности для преодоления «островного синдрома» планируется создать в Приморье три особые экономические зоны: портовую, игровую и туристическо – рекреационную. В результате «стройки века» возникнет агломерация Владивосток-Артем-Уссурийск («Большой Владивосток»): путь из Владивостока до Уссурийска на скоростном поезде займет не более часа. А пока поселки на острове Русский продолжают пустеть на глазах: частыми гостями во дворах стали лисы, хорьки и змеи. Правда, после обнародования планов строительства к форуму АТЭС на острове и моста до него, на Русском сильно подорожала земля.

После 30 июня 2009 года в стране вместо повсеместных игровых залов останутся 4 игровые зоны: одна из них – в Приморье. Приморский край в качестве такой зоны выбрал мыс Черепахи в районе Муравьиной бухты: в 80 км от Владивостока и в 40 от международного аэропорта: довольно далеко от планируемого Океанариума на острове Русский.

Предполагается, что площадь игровой зоны займет от 25 до 45 тысяч кв.м., представлять она из себя будет многофункциональный развлекательный комплекс: отели на 5-7 тысяч номеров, 600-1000 игровых столов и 3-5 тысяч игровых автоматов. Объем предполагаемых инвестиций - 1 млрд. долларов США.

Однако владельцы московских казино сформировали мощное лобби за отмену игровых зон или изменение их списка: ходят слухи, что зоны могут отменить сразу после президентских выборов: инвесторы требуют гарантий, а дать их никто не может.

Похоже, впрочем, что правительство России инвесторы волнуют мало: в рамках готовящейся федеральной целевой программы «Социально-экономическое развитие Дальнего Востока и Забайкалья до 2013 года» общий объем инвестиций (в основном на развитие инфраструктуры) из государственного бюджета может составить до 1 трлн. рублей.

Часам к трем ночи барышни в мини-юбках перестали галдеть и покинули площадь перед гостиницей «Владивосток» (одной из 33 в городе).

-Сплошной позитив, -решил я и с удовольствием спихнул газету под кровать.

 

День четвертый, Суббота, 7 июля 2007 года, «Я отведу тебя в музей,» -сказала мне сестра.

Пропавшая яичница. Местный Арбат - улица Фокина. Три семерки - радостный день. Музей им. В. К. Арсеньева. Обретенная кабарга. Тайна района «Улисс». Храм в честь и память Святого Благоверного князя Игоря Черниговского и Святого Великомученика Дмитрия Солунского. Памятник солдатам Правосудия. В поисках карты. Улица Колхозная, она же Семеновская. Граф Николай Николаевич Муравьев-Амурский. Основание Владивостока. Ресторан «Del Mar». Свадьба в «Джосере». «Островной синдром».

Утро началось с мелкой неприятности: доброжелательная рыженькая барышня на просьбу пожарить яичницу повторяла как попугай с совершенно бессмысленной улыбкой: «Через семь минут!» (вместо двух). Я тревожно огляделся: так и есть - завтрак почтили своим присутствием  китайские туристы - чума 21 века.

Пришлось обойтись сосисками и «Чудо-йогуртом», которые из-под носа китайцев мы еле успели выхватить. Йогурт происходил из Новосибирска, где компания «Вимм-Билль-Данн», как оказалось, успела разместить производство.

-Спалось что-то плохо, –заметила Наташа.– За окном шумели.

-Те самые жрицы любви, которых мы вчера ночью видели, –проинформировал я коллег.- Пока они там резвились, я не только фотографии на ноутбук слил, но и все газеты, в холле подобранные, прочесть успел: до 3-х ночи развлекался.

Семинар опять проходил на Мордовцева, 12. После обеда мы с Оксаной решили прогуляться по городу. Пройдя по Океанскому проспекту вниз, попали на пешеходную улицу Фокина, названную в честь адмирала, командовавшего в свое время Тихоокеанской эскадрой.

Начало улицы Фокина (местного Арбата) украшено особняком с колоннами и с грифонами над входом. Раньше в здании располагался онкологический диспансер, сейчас - Приморский краевой суд. По дороге искали карту города во всех ларьках: карты не было нигде.

Напротив особняка с грифонами красовалась отреставрированная синяя 21-я «Волга», украшенная бантом и неким подобием букета невесты, чуть дальше (на разрисованной скамейке) спал бомж.

В счастливый день «трех семерок» (07.07.07), мир сошел с ума: все бросились жениться. Не отставал от общего ажиотажа и Владивосток: связать себя узами брака в этот день решили сразу 200 пар: и это при том, что за 70 лет существования местного ЗАГСа число браков 7 июля ни разу не превысило 50-ти.

 

 

 

            «Арбат» круто уходил вниз, к Спортивной гавани. Несмотря на обилие кованых фонарей, улица явно нуждалась в ремонте: некоторые клумбы разваливались, а выбоины в мостовой демонстрировали частичное отсутствие тротуарной плитки - как и на Арбате в Москве. Особенно страдала Оксана, нарядившая на семинар туфли с высоким каблуком.

 

 

Около столика, на котором красовались выставленные на продажу бусы и морские ракушки, стояла непривычного вида «Скорая помощь»: машина хоть и с левым рулем, но корейская, «Хюндай».

Свернув на Алеутскую улицу, по ней вышли к Светланской, 20: по этому адресу располагается  Приморский государственный объединенный музей им. В.К. Арсеньева.

-Заглянем? –предложила Оксана, оказавшаяся завзятой туристкой - еще большей, чем я.

После некоторых колебаний (время наше было ограничено) я согласился. Билет в музей стоил 50 рублей, не возбранялась и фотосъемка - за дополнительную плату, естественно. От фотосъемки я отказался, и зря: в музее было на что посмотреть.

На 1-м этаже располагались несколько погребальных статуй чжурчжэней, а на лестничной клетке - рельеф в виде дракона их же производства. Изображение дракона (за давностью лет) на каменной глыбе угадывалось с трудом.

-Вот вам и кабарга, Оксана, –торжествующе указал я на чучело, рядом с которым, как и следовало ожидать, расположилось чучело росомахи.

Кабарга - крохотный (до 1 метра в длину) клыкастый олень, вес его не превышает 18 килограммов, у самцов имеются длинные изогнутые клыки (до 9 см), выступающие из-под верхней губы и выполняющие роль турнирного оружия. Мясо кабарги съедобно, но не вкусно, причина ее массового истребления - брюшная железа самцов, вырабатывающая мускус, самое дорогое вещество животного происхождения. Особенно ценится мускус в восточной медицине - в качестве общестимулирующего средства, с успехом заменяя собой и виагру. В Европе мускус используется в парфюмерной промышленности - как фиксатор запахов.

Были в музее и кабаны, и амурский тигр, и обломки фрегата «Паллада», и мотоцикл 1930-х годов выпуска, с приверченным сверху пулеметом с диском (Дягтерева, надо полагать). Особенно умиляли любовно собранные мельхиоровые бульонницы, а- на 3-м этаже - одежда, пошитая из кожи лосося.

Заодно выяснилось, почему один из районов города назван «Улисс» - так именовалось картографическое судно, в 1862 году обследовавшее окрестности Владивостока: никакого отношения к роману Джеймса Джойса, написанному 60-ю годами позднее, район, таким образом, не имел: оба в честь гомеровского Одиссея названы.

Покинув музей, пошли по Пограничной улице: не терпелось рассмотреть вчерашнюю симпатичную церковь с памятником. Около ресторана «Два грузина» обнаружился передвижной пункт по надуванию воздушных шариков: у микроавтобуса с открытой задней дверью стоял баллон с газом, возле которого две барышни и юноша надували их целыми гроздьями.

-Для свадеб, –сообразили мы.

Храм, находившийся на Батарейной улице, сооружен в честь и в память Святого Благоверного князя Игоря Черниговского и Святого Великомученика Дмитрия Солунского, покровителя воинства, по благословению Высокопреосвященнейшего архиепископа Владивостокского и Приморского Вениамина и освящен в марте нынешнего года.

http://days.pravoslavie.ru/Life/life1567.htm

 

 

Мемориал Памяти сотрудникам УВД по Приморскому краю, погибшим при исполнении служебного долга, находящийся перед храмом, сооружен раньше - в 1999 году. Основой его служат две гранитные стелы с эмблемой УВД, у подножия которых расположена скульптурная группа, символизирующая женщину-мать, стремящуюся удержать раненного сына. На восьми мемориальных плитах, изготовленных из черного гранита, высечены фамилии сотрудников, погибших при исполнении служебного долга, за стелой надпись: «Вечная память солдатам правопорядка».

 

 

Храм был закрыт и Оксана без сил опустилась на одну из скамеек стоявших рядом, после чего сняла туфли.

 

 

-Обувь для путешествий следует выбирать удобную, -заметил я.

-Хотелось соответствовать, –ответила Оксана и добавила.– Уровню семинара.

Вернувшись на Пограничную, мы заметили магазин «Книжный трест» : в нем нашлась (за 30 рублей) складная карта центра Владивостока. Мы почувствовали себя увереннее и разработали маршрут возвращения по бывшей Колхозной, а ныне опять Семеновской улице, переименованной в 1992 году. Тогда же Ленинская превратилась в Светланскую, 1 Мая - в Петра Великого, а 25 Октября - в Алеутскую.

 

 

Дом 9 оказался украшен сразу двумя табличками: ул. Колхозная и ул. Семеновская - отголосками давних споров о правильном наименовании улицы.

В киоске на пересечении Семеновской и Алеутской нашлись еще две карты: автомобильная и со схемой городского транспорта.

-А остров Русский на них обозначен? –спросили мы у бабушки-киоскерши.

-Что это вам всем остров Русский понадобился? –ворчала бабушка.– Да в жизни я на этом острове не была.

Купив-таки автомобильную карту (за 50 рублей), мы с Оксаной с огорчением убедились, что острова Русский на карте нет.

Рысью двинувшись дальше по Семеновской, наткнулись на гостеприимно распахнутые двери музея Боевой славы погранвойск. Я было притормозил, но Оксана сообщила, что времени у нас не осталось совсем.

Дом на Семеновской, 26, наглядно подтверждал информацию хозяев о частной собственности на землю, принимающей иногда довольно странные, а в данном случае - просто уродливую форму: роскошный 3-х этажный особняк «Альфа-банка» был вплотную пристроен к стене обломка 2-этажной халупы: судя по виду, помнящей еще тигров, блуждавших по улицам города.

Вернувшись на Мордовцева, 12, запыхавшимися, мы с удовольствием выпили очень неплохой местной минералки «Серебряный ключ» (есть еще «Славда», да и другие виды, попробовать которые мы не успели) и отправились ужинать.

Ужин на Суханова, 8, был прощальным, а потому торжественным, с теплыми, прочувствованными речами. Перед его началом, пока все собирались, мы с Оксаной не поленились и сбегали в соседний сквер, к памятнику графу Николаю Николаевичу Муравьеву-Амурскому (спасибо карте). Памятник представлял из себя обыкновенный православный крест из бетона на бетонном же основании, заваленный венками и цветами: не видно было поэтому, имеются на памятники какие-либо надписи или нет. Похоже, что нет.

-Да уж, –заметили мы, вспомнив, что в музее им. В. К. Арсеньева хранится под стеклом серебряный лавровый венок с могилы графа на Монмартре.- Нехорошо-с, обидели Николая Николаевича: могли бы и посолиднее что-нибудь соорудить.

А между тем графу Николаю Николаевичу Муравьеву-Амурскому (1809-1881) Россия обязана приобретением Приморского края. По Нерчинскому договору 1689 года территория, так ныне называемая, закреплялась за Китаем. После длительных переговоров генерал-губернатора Восточной Сибири Муравьева с китайским правительством в 1858 году был заключен Айгунский трактат, согласно которому Амур стал границей России с Китаем до самого устья, а генерал-губернатор, в свою очередь, графом Муравьевым-Амурским. В 1860 году граф Игнатьев заключил Пекинский договор, подготовленный Муравьевым-Амурским, по которому к России отошли не только Уссурийский край, но и Приморские провинции, где и был основан Владивосток. И все это - без единого выстрела. Конечно, Китай, ослабленный Опиумными войнами, был в 19 веке не тот, что в 17-м, но все-таки.

Николай Николаевич Муравьев-Амурский вообще был выдающейся личностью. Окончив в 1827 году Пажеский корпус с золотой медалью, участвовал в Русско-турецкой войне, подавлении Польского восстания, боевых операциях на Кавказе, награжден орденами и золотой шпагой с надписью «За храбрость», а в 32 года произведен в генерал-майоры.

Выйдя в отставку в 1846 году, назначен тульским военным губернатором, а спустя год - генерал-губернатором Восточной Сибири. Назначение вызвало завистливые толки: всего 38 лет, а ему полцарства дали - от Оби до Тихого океана. Вместе с Муравьевым в Сибирь отправилась и его жена, француженка Катрин де Ришмон, а также группа молодых помощников, принадлежавших к знатным и богатым фамилиям. Генерал рассудил правильно: молодые люди служить будут не за страх, а за совесть, поскольку не нуждаются ни в чем, кроме чести и славы.

Быстро наведя порядок в торговле и золотодобыче, где царила спекуляция и коррупция, генерал-губернатор сосредоточился на решении «Амурского вопроса» и закрыл его навсегда, опередив англичан и французов.

Из европейцев первым (по некоторым сведениям - в 1851 году) бухту Золотой Рог посетил некий французский китобой: тогда, правда, она имела китайское название, в переводе - «Бухта Трепангов». Вторым кораблем, посетившим бухту (1856 год), было судно «Винчестер» из состава англо-французской эскадры, охотившейся во время Крымской войны за эскадрой русской. Англичане дали бухте название Порт Мэй.

В 1859 году граф Муравьев-Амурский, обходя на корабле берега залива Петра Великого, обратил внимание на хорошо укрытую бухту, напомнившую ему Золотой Рог в Константинополе (Стамбуле). Так он ее и предложил назвать, распорядившись основать на берегу бухты военный пост - будущий главный порт России на Тихом океане, основан 20 июня (2 июля по новому стилю) 1860 года. Название его также придумал генерал-губернатор, соединив два слова: «владеть» и «восток»: получилось «Владивосток». Тогда же Муравьев-Амурский обнаружил и еще одну удобную бухту, назвав ее «Находка».

Современники прозвали Муравьева «Петром Великим Восточной Сибири».

Последние 20 лет своей жизни граф жил на родине жены, во Франции, где в возрасте 72 лет скончался и был похоронен в фамильном склепе де Ришмон на Монмартрском  кладбище в Париже. В 1991 году останки Н.Н. Муравьева-Амурского были перезахоронены во Владивостоке.

Уже через месяц после смерти графа начался сбор пожертвований. Собрали около 40 тысяч рублей и в 1891 году в Хабаровске ( тогдашнем административном центре Приамурского края) был открыт памятник графу Н.Н. Муравьеву-Амурскому. В 1925 году его (по привычке) снесли большевики, но в 1992 году памятник восстановили.

А на серебряном венке, ныне хранящемся в музее им. В.К. Арсеньева, должна быть надпись «От городов Приморской области – Хабаровска, Владивостока и Никольска-Уссурийского - графу Муравьеву -Амурскому. 1858-1908». Пишут, что именно такой венок вместе с каменным православным крестом был установлен на могиле графа в Париже: жаль, мы в музее не рассмотрели.

После ужина нас отвезли в гостиницу, с отбывающими завтра москвичами приехал проститься и ректор ДВГУ. Переодевшись, я взглянул в окно и про себя отметил, как быстро ко всему привыкаешь: волшебные закаты в Амурском заливе (на третий день пребывания) чем-то особенным и не казались.

Вздохнув, я посмотрел на (так ни разу и не открытую) книгу Джойса и отправился вниз, где ожидали коллеги из ДГВТУ, решившие накормить нас ужином еще раз, и сегодня уж - точно, поскольку вчера им это не удалось. Тихие дальневосточные вечера с книжкой в уютном кресле как-то не складывались.

По дороге получил ценную информацию. Горничная объясняла уезжавшему гостю:

-Номера сдавать не надо, просто закройте дверь.

-Да уж, это тебе не Сочи, –решил я.

Путь наш лежал в «Del Mar» (ул. Всеволода Сибирцева, 42) - крутой итальянский ресторан, столик в котором заказан был заранее: попасть туда без заказа сложно. Из большого зала на 70 мест открывался великолепный панорамный вид на бухту Золотой Рог. Украшением меню являлись, естественно, блюда из морепродуктов: трубач жареный, креветки, кальмары и т.д. Есть хотелось не особенно.

-Опять этот гребешок, да еще в беконе, –поморщился я и попросил принести нежную кукумарию (то есть трепанга), обжаренную со свежим огурчиком, зеленым луком и чесночком (230 рублей).

Посетителей в «Del Mar» находилось мало, но столики и вправду заказаны были все. В ресторане имелась живая музыка: симпатичная барышня волшебным голосом пела очень нежные и негромкие песни, причем репертуар был исключительно русско-советским. После исполнения «Непогоды» Максима Дунаевского мы тихо зааплодировали.

 -Еще одна Вика Цыганова, –удивился я.- Это какой же талант в кабаке пропадает: да она одна целиком всю «Фабрику звезд» за пояс заткнет.

В машину у ресторана, нас ожидавшую, все не помещались, поэтому поймали еще одну и за 250 рублей добрались до гостиницы, где неугомонный Володя повлек всех в «Джосер».

-Еще один ужин? -с ужасом спросил я.

-Чаю попьем, -ответил бодрый Володя.

В большом зале «Джосера» гуляла свадьба и гуляла основательно: столы были уставлены бутылками «Хенесси», а под столами виднелись пятна просыпанных салатов. Очевидно было, что невеста, кружившаяся в хмельном танце и несколько похожая на лошадь, абсолютно счастлива.

«Хенесси», по моим наблюдениям, самый популярный во Владивостоке коньяк, хотя цены на него (как и на все остальное, впрочем) вполне московские.

Наша японская комната была занята: удовлетворились индийской. Попив зеленого чаю, отправились, наконец, по номерам.

Девицы в мини-юбках, обидевшись на свадьбу (их-то замуж никто не брал), на работу не явились, так что за окном было тихо. На третий день пребывания в городе я перед сном решил все-таки разобраться с мобильными сетями: что это за «Far East» такая и где мой «Би Лайн»? Последнего не оказалось, зато имелись еще «MTS-RUS», «Megafon» и загадочная «Rus 16 25016».

По телевизору все те же каналы показывали все те же сериалы в нормальное вечернее время. Были, правда, еще пара местных и пара китайских. От последних, впрочем, толку не было никакого: кто у нас по-китайски понимает, кроме выпускников ДВГУ и ДГВТУ?

Существует или нет так называемый «островной синдром», но Владивосток - настоящая русская земля, усиленно декларирующая это именно в силу своей удаленности. Церкви строятся, из машин доносится только русская музыка: «ДДТ», «Машина Времени» - как везде. Это на подмосковной станции можно встретить кучку узбеков, пританцовывающих под заунывные среднеазиатские напевы – причем легко. Во Владивостоке ничего подобного не увидишь.

Понятно, что если Приморский край обезлюдеет, его (рано или поздно) займут китайцы, но если вложить в эту землю деньги, если привлечь сюда россиян (жить и плодиться), если людям, всю жизнь мечтавшим на нее посмотреть, билеты на проезд по доступной цене продавать, то китайцы дрогнут и за Амуром останутся.

Хоть перед памятью предков, потом и кровью эти земли поливших, стыдно не будет за то, что с таким трудом добытое их бестолковые потомки даром отдали.

 Анатолий Новак,

25 августа 2007 года

Нечего таить греха — все мы очень плохо знаем Россию.

 

Николай Васильевич Гоголь, «Выбранные места из переписки с друзьями»

  

Часть 3-я, дождливая

 

День пятый, Воскресенье, 8 июля 2007 года, Шамора.

Запасной выход № 635. Владивосток - дрожащий город. Бухта Золотой Рог - купание запрещено. Мемориал героям русско-японской войны 1904-1905 годов. Непокоренная крепость. Владивостокский отряд крейсеров. Оружейный дворик. Военно-исторический музей ТОФ. Самодельный пулемет. Кто изобрел миномет? Письмо Сакураи Цуне но суке генерал-майору Добронравову. Гибель эскадренного броненосца «Петропавловск». «Черный день» японского флота. Командор Ордена Британской империи Георгий Никитович Холостяков. Смерть из-за награды. Художник Шиляев. Памятник адмиралу Г.И. Невельскому. Памятник морякам торгового флота. Дом, в котором жил Николай II. Мемориальный корабль «Красный вымпел». Обелиск в честь основания Владивостока. Порто-франко. Капитан-лейтенант Эгершельд и штурман Чуркин. Жемчуг и китайские сувениры. Шамора. Кафе «Гребешок». 100 грамм для храбрости и пьяная невеста. Памятник адмиралу Макарову. Судьба кораблей: броненосный крейсер «Адмирал Макаров», легкие крейсера «Граф Муравьев-Амурский» и «Нюрнберг». Рыбный рынок. Музей «Владивостокская крепость».

 

Китайских туристов, слава Богу, с утра куда-то сдуло, так что яичницу мы получили, как и положено, через 2 минуты. Коллеги, не торопясь, попивали кофе: мысленно готовились к перелету. Мы с Оксаной чувствовали себя гораздо бодрее: выходной этот мы собирались провести не в воздухе, а гуляя по Владивостоку. Наконец, все попрощались, мы помахали вслед отъезжавшему в аэропорт автобусу и пошли наверх переодеться.

Напротив моего номера находился запасной выход, украшенный, так же как и номера постояльцев, табличкой с цифрами.

-У администрации отеля на выход явно планы имеются, -сообщил я Оксане.– Если гостей слишком много окажется, запасной выход в запасной номер превратить можно моментально, табличка уже есть.

Полюбовавшись на китайские вазы, расставленные у лифтов, спустились вниз.

В холле нас ждал Игорь из ДВГТУ, специально приехавший, чтобы вручить нам подарок: только что вышедшие книжки «Животный мир Уссурийской тайги» и «Растения и животные Японского моря», изданные при участии ДВГТУ - по экземпляру каждому. Книжки, отпечатанные вместе с иллюстрациями на мелованной бумаге, были замечательные и мы искренне Игоря поблагодарили.

Выйдя на улицу, все поежились: накрапывал мелкий дождик и было весьма прохладно.

-И что у вас за климат такой? –спросили мы.– Чем дальше в июль - тем холоднее.

-Да, -ответил Игорь.– Погода - не очень. Лучший сезон во Владивостоке - с июля по сентябрь: так, во всяком случае, считается. Хотя в этом году очень холодно: начиная с мая, жара три раза по одному дню была. Если мне кто-нибудь скажет, что это - июль, не поверю.

-А октябрь? -поинтересовался я.

-В октябре уже заморозки начинаются и, соответственно, отопительный сезон, -сообщил Игорь.– Хотя город на широте Сочи находится. Во Владивостоке очень сильный ветер бывает: обратили внимание, что все рекламные растяжки в дырочках? Иначе нельзя – сдует.

-Ага! –догадались мы.- Может быть, Михаил Пришвин Владивосток дрожащим городом именно поэтому назвал?

-Не знаю, -чистосердечно ответил Игорь.- Все детство я в Севастополе провел - вот там климат замечательный.

-А Владивосток на Севастополь похож? –спросили мы.

-Похож, -ответил Игорь.– Севастополь, правда, поменьше, но как-то покрасивше будет: набережная и все такое. И каковы Ваши планы?

-Первым делом, Военно-исторический музей Тихоокеанского флота, –сообщили мы (музей нашелся на карте, в самом конце Светланской улицы).– А потом попробуем на остров Русский попасть.

Игорь с сомнением посмотрел на небо:

-До музея я Вас подвезу, все равно сегодня работаю -решил он.– А вот на Русский попасть сложнее: паромы ходят редко, да и что Вы там в такую погоду делать собираетесь?

-Купаться, -ответили мы.

-До приличного пляжа на острове на машине добираться надо, –заметил Игорь.– Не у причала же Вы купаться собрались, в бухте Золотой Рог?

Мы вздрогнули - в бухте купаться не хотелось: на большей части пляжей, указанных в городском путеводителе, купание запрещено - и не зря.

Бухта Золотой Рог находится при смерти. Когда-то, в 50-е, она буквально кишела крабами - их чуть ли не ногами пинали. Приморское управление по гидрометереологии и мониторингу окружающей среды («Приморгидромет), ведущее наблюдение за бухтой с 1964 года, в мае нынешнего перевело ее по степени загрязненности морских вод из 4 класса в 5-й (из 6-ти возможных по российской системе), а Амурский и Уссурийские заливы - из 2-го в 3-й соответственно.

Содержание нефтепродуктов в водах Золотого Рога местами превышает предельно допустимую концентрацию в 10 раз, фенолов, попадающих в бухту со сточными водами (бытовыми, промышленными, сельскохозяйственными) - в 2- 2,5 раза.

-Помню, мы еще в школе учились, -погрузился по дороге в воспоминания Игорь.– Собрались с мальчишками и поехали на Русский купаться. Наловили трепангов, костер разожгли и часов 6 их варили, а в итоге вареную резину получили.

-Вы просто не умели их готовить, –улыбнулся я, вспомнив известный анекдот про кошек.– А гребешок собирать трудно?

-Мидии на глубине 3-4 метров водятся, -ответил Игорь.– Гребешок - глубже и при этом он разного размера: бывает с 5-рублевую монету, а бывает и больше. Обычно водолаза с собой в компанию берут - он и без акваланга наловит. Хотя сейчас и гребешок, и трубач, и мидии в основном на специальных фермах выращиваются.

-А устрицы есть? –заинтересовался я.

-Устриц мало, -сказал Игорь.– Местное море для них слишком холодное, поэтому устрицы селятся в устьях рек: там теплее, но и есть их нельзя - из-за сточных вод.

По дороге по нашей просьбе Игорь сделал остановку у Вокзала прибрежных морских сообщений, откуда и отправляются паромы на остров Русский. Посмотрев на расписание, мы пришли к неутешительному выводу: если сесть на паром, то обратно в город можно попасть только вечером - ходили они и в самом деле редко.

Высадились мы у мемориала, посвященного героям русско-японской войны 1904-1905 годов и открытого совсем недавно, в декабре 2006 года. Центральной частью ансамбля является грозная фигура ангела со щитом и мечом.

Тут же рядом нарисовался добрый самаритянин.

-Это архангел Гавриил, –пояснил он.

Доброта не всегда дружит со знанием - на постаменте установлен архангел Михаил, архистратиг Небесный. А архангел Гавриил ангел вообще не военный - его дело тайное знание Бога открывать.

Сбоку на постаменте вмонтирована мраморная плита с длинной надписью: «Мемориал во славу российского воинства воздвигнут по благословению Высокопреосвященнейшего архиепископа Владивостокского и Приморского Вениамина при поддержке командования Тихоокеанского флота по заказу Патриотического фонда «Память» стараниями благоустроителя Ясина Александра Леонидовича».

-Уф, –выдохнули мы, дочитав.– Похоже, мемориал благоустроителю в копеечку влетел.

Другая мраморная плита изображала театр военных действий.

Почему же в русско-японскую войну Владивосток не был взят (заняли же японцы Сахалин в легкую), ведь тогда это была относительно слабая крепость, особенно в начале войны? У японского командования планы по захвату Владивостока вообще-то имелись: для этой цели планировалось выделить 80 тысяч солдат и 200 осадных орудий при поддержке эскадры броненосных крейсеров и миноносцев. Ответа два и первый из них очень прост: Порт-Артур - именно он сковал основные силы японцев.

Впервые японский флот появился перед Владивостоком 12 февраля 1904 года. Корабли (10 вымпелов) подошли к острову Русский и, не сделав ни единого выстрела, ушли обратно. Второй раз японская эскадра (5 броненосных крейсеров и 2 легких) показалась ввиду Владивостока 4 марта. Находясь вне зоны досягаемости крепостных батарей, японцы выпустили по крепости и городу около 200 крупнокалиберных снарядов - с минимальным, впрочем, толком.

Подойти к Владивостоку хотя бы еще раз японцы так и не решились. После того, как был атакован японский миноносец, они сообразили, что во Владивостоке базируются русские подводные лодки (всего за годы войны их – разобранными - по железной дороге было перевезено 13). Кроме подлодок, во Владивостоке находился крейсерский отряд флота Тихого океана: броненосные крейсеры «Рюрик», «Громобой» и «Россия», легкий крейсер «Богатырь», а также 10 номерных (малых) миноносцев и несколько других судов.

Эти самые крейсеры немало японцам крови попортили: своими рейдами они нанесли не только вполне ощутимый моральный, но и весьма существенный материальный ущерб. Германские и английские судоходные компании после рейдов крейсеров вообще отменили рейсы своих пароходов, перевозивших в Японию контрабандные военные грузы: арестованные пароходы крейсеры либо уводили во Владивосток, либо, при отсутствии запаса угля, топили на месте. У японских транспортов, перевозивших войска и оружие на материк, выбора не было вовсе - их топили при первой встрече. На одном из транспортов, пущенных ко дну при набеге крейсеров в апреле 1904 года на корейский порт Гензан, перевозилось 18 осадных 280-мм гаубиц, которых японцы, атаковавшие Порт-Артур, так ждали.

Счастья, однако, долго не бывает. 1 августа 1904 года в Корейском проливе произошло морское сражение. «Рюрик», «Громобой» и «Россия» бились против 4-х броненосных крейсеров японцев. В ходе боя обе стороны получили тяжелые повреждения, а когда на помощь японцам подошли еще 2 легких крейсера, русские повернули обратно, во Владивосток. «Рюрик» отстал и был потоплен, а «Громобой» наскочил на камни и вышел из строя на три месяца с лишком.

С площадки открывался совершенно волшебный вид на оружейный дворик музея, в котором, помимо пушек, располагались танкетка и настоящий торпедный катер.

 

 

 

 

Железную решетку украшала вывеска с расписанием работы музея, вход во дворик был совершенно свободный. Мы начали неторопливое его обследование, по периметру.

 

 

Сразу за огромным якорем располагались 4 чугунных орудия. Самое маленькое оказалось образца 1794 года, предположительно с бота «Кадьяк», входившего в состав Охотской флотилии и разбившегося в 1805 году в устье Амура. Побольше - стволом легкой 2-фунтовой полевой пушки образца 1867 года, использовавшейся на канонерской лодке. Еще побольше - 48-фунтовой карронадой (самой легкой и короткой пушкой, имеющей при сравнительно небольшом пороховом заряде большой калибр) образца 1836 года. Самая большая - 60-фунтовой береговой пушкой, сконструированной специально для стрельбы по корабельной броне.

Следом за ними стояла 120/40-мм крупповская пушка с канонерской лодки «Гиляк», затонувшей 8 декабря 1904 года на внутреннем рейде Порт-Артура от попаданий японских снарядов.

-40 мм - это толщина броневого щита, защищавшего орудийный расчет, –догадался я.

Судя по дырам в щите величиной с голову подростка, помогла броня мало.

Следующая 120/45-мм пушка Канэ, производства Обуховского сталелитейного завода, с крейсера II ранга «Изумруд». Крейсеру не повезло: прорвавшись после Цусимского боя к Владивостоку, 29 мая 1905 года (вследствие навигационной ошибки) корабль наскочил на камни в бухте Святого Владимира и был взорван экипажем. Необходимости в этом, впрочем, никакой не было: так установила после войны следственная комиссия.

 

 

Дальше стоял бомбосбрасыватель глубинных бомб и бомбомет ими же, 37-мм зенитный корабельный автомат времен Великой Отечественной войны и забавная башня от японского танка - трофей 1945 года.

 

 

 

 

-Ее даже башней-то назвать трудно, –заметила Оксана, терпеливо меня сопровождавшая.- Так, башенка: немного от танка осталось.

Рядом с сиротливой японской башенкой находился еще один забавный жестяной механизм на гусеничном ходу, украшенный круглой железной шапочкой вместо люка. Из двух его амбразур торчало по пулемету: один из них явно именовался «Максим», другой выглядел посовременнее.

Табличка гласила, что это - танк малый сопровождения «МС-1», принятый на вооружение Красной Армией в 1927 году. После совершенствования ходовой части танк переименовали в «Т-18» и до 1931 года выпустили аж 900 штук - небольшое их количество участвовало в ликвидации военного конфликта на КВЖД.

 

 

Судя по дыре с рваными краями в лафете, 57-мм скорострельной береговой пушке Нордфельда образца 1892 года, участвовавшей в обороне Порт-Артура, изрядно во время обороны досталось.

 

 

Дальше возвышались настоящие монстры. 6-дюймовые пушки образца 1877 года на береговом лафете использовались при сухопутной обороне Порт-Артура на батареях литер «А» и «В», а 9-дюймовые мортиры образца 1867 года - при береговой.

 

 

6-дюймовая корабельная пушка образца 1885 года с эскадренного броненосца «Ретвизан», входившего в состав Тихоокеанской эскадры, также участвовала в обороне Порт-Артура, сперва на броненосце, а потом и на берегу. «Ретвизан» был подорван в Порт-Артуре в ночь на 9 февраля 1904 года во время внезапной атаки японских миноносцев, после ремонта вступил в строй, но 5 декабря того же года расстрелян осадной японской артиллерией, занявшей господствующие высоты, и затонул на внутреннем рейде Порт-Артура.

Рядом с пушками располагались остатки прожекторов с «Ретвизана» и крейсера «Баян», погибшего там же неделю спустя, 12 декабря.

 

 

Когда я, в довершение осмотра, обошел по периметру стоящий на пьедестале торпедный катер, терпение Оксаны наконец лопнуло и она вежливо предложила посетить сам музей, наконец.

У музея есть как официальный: http://www.museum.ru/M2055, так и неофициальный http://www.museum-tof.narod.ru/ сайты: оба, впрочем, довольно бестолковые - первый просто «пустой», а второй подробно рассказывает об истории Тихоокеанского флота, но не об экспонатах музея.

Несмотря на невысокую стоимость посещения (50 рублей), музей популярностью почему-то не пользуется: пусть и плохая погода, но было воскресенье, а других экскурсантов, кроме нас, в музее не имелось. Наученный вчерашним печальным опытом, я заплатил за право фотосъемки еще 50 рублей, устроив за столь скромную сумму настоящую фотосессию.

Отсутствие посетителей имело и приятную сторону, даже две: во-первых, никто под ногами не путался (залы музея довольно камерные), а, во-вторых, к двум одиноким гостям смотрительницы, соскучившиеся по общению, отнеслись крайне доброжелательно: они с удовольствием взяли на себя роль бесплатных экскурсоводов. Смотрительницы сообщили, что в дом этот музей относительно недавно переехал, до этого здесь квартиры командования ТОФ располагались.

-А где же раньше музей размещался? –спросили мы.

-В здании лютеранской церкви, на Пушкинской, -отвечали те.

В одном из стендов разместились закладные доски кораблей, входивших в состав Тихоокеанской эскадры.

А история ее начиналась так. В 1860 году «для ограждения политических и промышленных интересов России в водах, омывающих наши владения на Тихом океане» под командованием капитана 1 ранга И.Ф. Лихачева было сформировано оперативное соединение кораблей - Тихоокеанская эскадра в составе фрегата «Светлана», корветов «Боярин», «Воевода», «Посадник», а также клиперов «Джигит», «Разбойник» и «Наездник». Она подчинялась непосредственно Главному морскому штабу Морского министерства. Состав кораблей обновлялся примерно каждые два года за счет Балтийского флота.

В музее попадались весьма интересные вещи: самодельный пулемет, например, изобретенный офицером 25-го Восточно-Сибирского полка Шеметилло. Пулемет представлял из себя пять обыкновенных винтовок, укрепленных на деревянной станине и защищенных изогнутым листом железа. Понятно, что изобретен пулемет был не от хорошей жизни - в осажденном Порт- Артуре их (как и людей, орудий и снарядов к ним) не хватало катастрофически.

 

 

Смекалка русского человека, особенно поставленного в безвыходное положение, чудеса создает почти всегда: флотские офицеры во время обороны Порт-Артура приладились по доскам с высоток в японские окопы морские мины скатывать: эффект, по свидетельству очевидцев, был оглушительный. В результате дальнейшего развития этой смекалки тогда же появилось новое оружие - минометы: для стрельбы минами лейтенант Подгурский приспособил катерный метательный аппарат. А из 780 японцев, погибших там же при безрезультатном штурме Курганной батареи, полторы сотни, как выяснилось, не смогли преодолеть проволочного заграждения, поскольку другой лейтенант, Кротков, минный офицер с эскадренного броненосца «Пересвет», догадался пустить по заграждению ток высокого напряжения.

Имелся в музее и настоящий пулемет «Максим» на станке с тележными колесами, и старинная пушка, и даже ствол совсем уж крохотной пушки с острова Медный (Командорские острова), использовавшейся для защиты котиковых и бобровых лежбищ от набегов иностранных браконьерских судов.

 

 

На стендах были выставлены любопытные документы, отпечатанные на дореволюционной машинке (с «ятями»). Один из них меня тронул: привожу в современной транскрипции.

Перевод с японского

Ваше Превосходительство!

По получении мною с торгов 13 апреля 1909 года права разборки и подъема бывшего русского флагманского корабля «Петропавловск» я приступил к работам и недавно в кормовой части с левой стороны был обнаружен прах, по-видимому принадлежавший одному из погибших офицеров. После этого случая я велел собирать по возможности все обнаруживаемые останки, дабы оказать должное внимание воинам, со славою павшим в бою. Все добытые до настоящего времени останки я храню у себя.

Пользуясь счастливым случаем прибытия по ВЫСОЧАЙШЕМУ повелению в Маньчжурию Вашего Превосходительства для увековечивания памяти павших воинов, я обращаюсь с просьбой дать мне указания, каким образом я должен поступить с собранными уже и находящимися у меня на хранении останками, а также и с теми, которые могут быть обнаружены и в будущем, дабы я мог приложить все свое внимание и наилучшим образом удовлетворить желанию Вашего Превосходительства.

Подл. подп. Сакураи Цуне но суке.

г. Дальний, Ивасиро, маци, М-19.

Контора по подъему бывшего русского флагманского корабля «Петропавловск».

Его Превосходительству

Генерал-майору Добронравову

П.п. Подполковник Блонский

Ответ генерала Добронравова Сакураи Цуне но суке на стенде, к сожалению, вывешен не был, но известно, что тела погибших моряков, найденные в обломках, предали земле в Порт-Артуре. А погиб «Петропавловск» так.

12 апреля (по новому стилю) 1904 года новый командующий Тихоокеанской эскадрой вице-адмирал Степан Осипович Макаров распорядился провести силами миноносцев ночной поиск в районе островов Эллиот и в случае обнаружения транспортов противника атаковать их торпедами. Поздно вечером 8 миноносцев покинули гавань осажденного японцами Порт-Артура. Сам командующий на ночь отправился на дежурный корабль, охранявший вход во внутреннюю гавань - крейсер 1-го ранга «Диана».

Ночь на 13 апреля выдалась безветренной, облачной и туманной - идеальной для планов японцев, решивших поставить на внешнем рейде Порт-Артура минную банку. В последние дни командующий почти не спал, но усталость взяла свое и адмирал задремал в кресле, однако сразу же был разбужен командиром крейсера, сообщившем о подозрительном движении на рейде. Макаров дважды выходил на мостик, всматривался в ночное море, но стрелять по подозрительным кораблям запретил: риск накрыть собственные миноносцы был слишком велик.

Следующий день вошел в военную историю под названием «порт-артурская трагедия 13 апреля 1904 года».

Миноносец «Страшный», возвращаясь ночью с боевого задания, отстал от своих и по ошибке присоединился к отряду японских миноносцев, идущих в сторону Порт-Артура без опознавательных огней, приняв их за свои. Когда на рассвете «Страшный» поднял Андреевский флаг, на него обрушился шквал огня. Русские моряки отбивались, но почти все погибли, а корабль затонул.

Узнав о бое на ближних подступах к крепости, на выручку «Страшному» незамедлительно вышел дежурный броненосный крейсер «Баян». Он разогнал японские миноносцы, подобрал нескольких чудом спасшихся моряков и под огнем приближающихся легких японских крейсеров повернул к Порт-Артуру.

Внутренняя гавань Порт-Артура достаточно мелководна, выйти из нее можно было только по узкому фарватеру, так что, не дожидаясь выхода всех эскадренных броненосцев, вице?адмирал С.О. Макаров на флагманском «Петропавловске», сопровождаемый идущими спереди крейсерами «Новик» и «Аскольд» и следом броненосцем «Полтава», пошел навстречу «Баяну», который преследовали вражеские корабли. Макаров атаковал японские крейсеры и «Петропаловск» открыл огонь, но вскоре увидел главные силы японского флота: 6 эскадренных броненосцев и два новых броненосных крейсера. Силы были неравны и командующий, дабы избежать неоправданных потерь, решил отойти под прикрытие береговых батарей и дождаться выхода на внешний рейд всей порт-артурской эскадры.

Но дождаться не довелось. В 9-43 утра у правого борта «Петропавловска» раздался сильный взрыв и следом другой - под мостиком, еще более мощный. После второго взрыва корма броненосца поднялась в воздух, обнажив работающий винт и корабль носом ушел на дно. Гибель флагмана заняла всего две минуты.

На броненосце погибло 660 человек, в их числе и знаменитый художник-баталист Василий Васильевич Верещагин. Спасти удалось всего 80 человек, в том числе командира броненосца капитана 1?го ранга В. Яковлева и великого князя Кирилла Владимировича, потомки которого ныне возглавляют дом Романовых. Настойчивые поиски командующего флотом результатов не дали. Последним, кто видел Макарова, был сигнальщик матрос Бочков: по его словам, адмирал неподвижно лежал на мостике «Петропавловска». На минный крейсер «Гайдамак» подняли только форменное пальто адмирала.

Специально созданная комиссия установила, что гибель «Петропавловска» была вызвана взрывом одной или нескольких (связанных цепью) мин, после чего сдетонировал боезапас броненосца. Корпус корабля развалился на две части.

Если гибель эскадренного броненосца «Петропавловск» стала тяжелой утратой для Тихоокеанского флота, то гибель вице-адмирала Макарова - невосполнимой. Степан Осипович был последним из великих флотоводцев императорской России и единственным адмиралом, способным изменить в пользу России ход войны на море. С его смертью эти надежды были утрачены.

Долг, как известно, платежом красен: последний ждать почти не пришлось.

15 мая, спустя чуть больше месяца после гибели «Петропавловска», минный заградитель «Амур» под командованием капитана 2?го ранга Ф.Н. Иванова выставил минное заграждение (50 мин). Мины расположили на наиболее вероятном пути следования вражеской эскадры к Порт-Артуру, примерно в 10 милях от берега. Японцы постановку мин прозевали.

Через два дня на минах этих подорвались два японских эскадренных броненосца: «Хацусэ» и «Ясима». Гибель «Хацусэ» была мгновенной и очень похожей на гибель «Петропавловска», только японский броненосец ко дну пошел кормой. Оставшийся на плаву «Ясима» затонул позднее, во время буксировки на капитальный ремонт в Японию. Но на этом невосполнимые потери японского императорского флота в тот день не закончились. Эскадренный миноносец «Акацуки» также налетел на русскую мину и утонул, броненосный крейсер «Кассуга» протаранил при маневрировании другой крейсер, «Иосина», отправив последний на дно вместе с экипажем, а канонерская лодка «Акаги» наскочила с тем же успехом на канонерскую лодку «Осима».

Неудивительно, что день этот в военной истории Японии назвали «черным днем японского флота».

А вот чтобы за Порт-Артур и Цусиму поквитаться, русской армии и флоту пришлось подождать целых сорок лет.

Дальнейшая экспозиция музея отражала советские времена. Более 200 тысяч приморцев сражалось на фронтах Великой Отечественной войны, оттуда и трофеи: немецкий миномет, пулемет, граната и даже противотанковое ружье - последнее для меня было новостью, я-то полагал, что немцы исключительно фауст-патронами (то есть гранатометами) пользовались, ан нет.

 

 

У одного из стендов, где за стеклом на синей материи были вывешены ордена и орденские планки, я притормозил: орденов было немного, но один из них меня заинтриговал. Присмотрелся, и точно - Орден Британской империи: в красном эмалевом круге значилась надпись «For God and the Empire».

Надпись на табличке внизу (перевод с английского) гласила:

«Мы, Божией милостью ГЕОРГ VI, король Великобританской Империи, Ирландии и заморских Доминионов, защитник веры, царь Индии и Повелитель самого высокого Ордена Великобританской Империи, приветствуем контр-адмирала Холостякова Георгия Никитовича. Мы соизволили Вас назначить Почетным командиром военной группы вышеупомянутого самого высокого Ордена Великобританской Империи.

Через это назначение вводим Вас как Почетного командира упомянутого самого высокого Ордена Великобританской Империи и уполномочиваем Вас носить и пользоваться чином, званием и всеми особыми привилегиями, принадлежащими к этому или имеющими отношение к званию.

Издано во дворце СЭНТ ДЖЕМС за нашей подписью и приложением печати Упомянутого Ордена, 19 января 1944 г., в восьмом году нашего царствования.

По приказу Повелителя:

ВЕЛИКИЙ МАСТЕР             /подпись/

От военной группы самого высокого Ордена Великобританской империи, Почетному Командиру Ордена контр-адмиралу Георгию Никитовичу Холостякову.»

Судя по описанию похоже, что адмирал получил 3-ю степень ордена, то есть Командора (СВЕ).

Герой Советского Союза вице-адмирал Г.Н. Холостяков имел и много других наград, даже «сухопутный» орден Суворова I степени, а орденом Ушакова I степени был награжден дважды. Начав с подводной лодки на Тихоокеанском флоте, Холостяков дослужился до капитана 2-го ранга, был репрессирован, потом освобожден, в годы Великой Отечественной войны командовал Новороссийской военно-морской базой, а с декабря 1944 года и до конца войны - Дунайской военной флотилией.

Орден Ушакова I степени был вручен всего 47 раз, включая награждения соединений и частей, в том числе 11 раз вторично, что сделало его вторым по редкости орденом СССР после ордена «Победа» и очень редким в мире. Это и привело к трагедии: 22 июля 1983 года грабители, явившиеся в квартиру Холостякова специально за орденами Ушакова, убили и 81-летнего старика, и его жену, похитив, как говорили, парадный мундир вице-адмирала вместе со всеми наградами. Похоронены супруги на Кунцевском кладбище в Москве.

Каким чудом сохранился орден Британской империи, принадлежавший Г.Н. Холостякову, известно, наверное, только администрации музея.

Дальше можно было осмотреть трофейные японские ордена и самурайский меч, а также лопасть винта японского самолета, сбитого над Владивостоком 18 августа 1945 года.

 

 

Экспозиция свидетельствовала, что основной задачей ТОФ в первые послевоенные годы была очистка территориальных вод СССР (и не только) от мин, коими море в избытке напичкали все воюющие стороны.

 

 

Один из залов изобиловал подлинными советскими плакатами, сверху них висели прекрасные картины, изображавшие старинные парусные корабли.

 

 

-Это подарок художника Валерия Шиляева, –с гордостью сообщила смотрительница.– Знатоки утверждают, что второго такого мариниста после Ивана Константиновича Айвазовского еще не было. Шиляев предпочитает не кистью работать, а мастихином (это шпатель такой), считая, что гладкий мазок позволяет передавать цветовые оттенки тоньше.

Поблагодарив сотрудниц, мы осторожно (дабы не расплескать впечатления) поднялись со двора по лестнице и вновь оказались на Светланской. Двинувшись по ней к центру, сразу же наткнулись на памятник Геннадию Ивановичу Невельскому - самый первый памятник во Владивостоке. Памятник представляет из себя сужающийся кверху обелиск, увенчанный шаром с восседающим на нем орлом, в трех нишах обелиска установлены плиты с барельефами кораблей и именами сподвижников, а в четвертой – бюст самого адмирала Невельского.

 

 

 

 

 

           Пока я фотографировал, Оксана пересекла улицу и быстро осмотрела Храм в честь Успения Божией Матери. Городской рельеф накладывал отпечаток: служба шла на втором этаже храма.

Рядом с храмом возвышался слегка обветшавший трехэтажный особняк с башенками.

-Модерном отдает, -заметил я.

Какой там модерн: оказалось, что дом - памятник советской архитектуры, построен по проекту архитектора Порецкого в 1945-1947 годах и в нем располагается Владивостокское художественное училище.

На крутом спуске Пушкинской улицы рядом с замком из красного кирпича уютно расположился старый деревянный домик с сарайчиками, а в мини-скверике – бюст А.С. Пушкина.

Напротив виднелся внушительный памятник морякам торгового флота, погибшим в годы Великой Отечественной войны (1967 год): пришлось опять пересекать оживленную Светланскую. Перед памятником располагались два ряда бронзовых плит, на каждой выбит силуэт погибшего корабля, его название, причина и место гибели, список погибших членов экипажа. Я снял каждую – они увековечивали память экипажей 24 кораблей.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

По адресу Светланская, 52, находится бывший особняк военного губернатора Приморской области Павла Федоровича Унтербергера, в котором в мае 1891 года во время посещения Владивостока останавливался будущий император Николай II, поэтому на доме имелись соответствующие мемориальные доски.

 

          Под мемориальной доской императора была приклеена бумажка с надписью «Царь-искупитель Николай II. Русская пасха» и стоял букет живых роз. Имелась на доме и третья доска, посвященная председателю Владивостокского Совета рабочих и солдатских депутатов, большевику Константину Суханову, расстрелянному белыми в 1918 году.

 

 

 

 

Со стороны двора особняк оказался двухэтажным - этим он напоминал дом М.А. Булгакова в Киеве, на Андреевском спуске.

Вернувшись по Светланскому переулку на Корабельную набережную, миновали «С-56», красиво смотревшуюся на фоне пожухлого рыжего можжевельника на клумбе и дошли до мемориального сторожевого корабля «Красный Вымпел», ошвартованного к набережной кормой.

В 1911 году на финской верфи построили одновинтовую двухпалубную паровую яхту «Адмирал Завойко», названную в честь камчатского губернатора Василия Степановича Завойко, руководившего обороной Петропавловска-Камчатского в Крымскую войну и в августе 1854 года успешно отразившего нападение объединенной англо-французской эскадры.

После Гражданской войны «Адмирал Завойко» остался единственным советским боевым кораблем в дальневосточных водах: все другие были либо уведены белогвардейцами, либо выведены из строя. В 1923 году яхту переименовали и теперь уже «Красный Вымпел» стал кузницей кадров для флота.

В 1940 году яхту передали военно-морскому училищу, но с началом Великой Отечественной войны вернули в строй: «Красный Вымпел участвовал в десантных операциях, а потом стал тральщиком. Теперь яхта - плавучий музей.

Трап, ведущий на судно, был перегорожен цепью, вывешенное объявление гласило, что экскурсии на корабле проводятся только организованными группами и только по предварительной записи.

-Не очень-то и хотелось, -обиделись мы и пошли дальше, к обелиску в честь основания Владивостока, сооруженному в 1985 году к 125-летию основания города.

Именно на этом месте 2 июля 1860 года с военного транспорта «Маньчжур» (под командованием капитан- лейтенанта Шефнера) высадились на берег один обер-офицер, два унтер-офицера и 37 рядовых, основав военный пост Владивосток. Через месяц после высадки в бухту Золотой Рог вошел винтовой корвет «Гридень» под командованием капитан-лейтенанта Г.Х. Эгершельда. Корвет предназначался для охраны и обеспечения гарнизона поста необходимыми припасами. В 1862 году военный пост переименовали в порт, а для увеличения объемов внешней торговли порту был присвоен статус свободного («порто-франко»), т.е. порта, пользующегося правом беспошлинного ввоза и вывоза товаров.

Так что один из районов Владивостока названием своим обязан фамилии командира корвета «Гридень». Фамилия штурмана корвета Чуркина стала названием одноименного мыса и большого микрорайона на южной стороне бухты Золотой Рог. Наименования «Первая речка» и «Вторая речка» придуманы были солдатами, осваивавшими эти места. Первая от города более-менее значительная речка стала Первой, а вторая - Второй соответственно.

Вдали показался Памятник борцам за власть Советов на Дальнем Востоке и по новой зарядил дождь. Сбоку и снизу от дороги, проложенной по насыпи, виднелся Торговый Манеж - длинное малоприметное приземистое здание, сложенное из бетонных плит. Туда, в рассуждении, что передвигаться в такую погоду под крышей гораздо приятнее, мы и направились.

В Манеже нам сперва не понравилось: обувь, одежда, прочее барахло - как везде и по обычным ценам. Но где-то к середине здания, наткнувшись на ювелирно-сувенирную лавочку, ворчать мы перестали. Оксана немедленно направилась к стеклянным витринам, переполненным изделиями из японского жемчуга и красного коралла, а я обратил внимание на позолоченные фигурки трех звездных старцев - очень мощного символа фэн-шуй, приносящего в дом большую удачу, долголетие и процветание.

Один из старцев, Шоу-Син (с большим посохом и волшебным персиком бессмертия в руке) обеспечивает здоровье и долголетие. Лу-Син (с ребенком на руках) - символ плодородия, а Фу-син (с монетами) приносит большую удачу и материальное изобилие.

-И почем старцы? –поинтересовался я.

-600 рублей, –сообщила продавщица.

-Совсем недорого, -сообразил я и продолжил исследование лавочки.

Исследование принесло следующие находки: фарфорового дракона-черепаху, символ гармонии со Вселенной, защищающего дом от всего дурного, что может в него проникнуть или накопиться, приносящего богатство и долголетие (450 рублей), фарфоровую пару собак Фу, сохраняющую мир и любовь в семье (450 рублей) и фарфоровою же лягушку с монетой во рту (если впрыгнет в ваш дом, то привнесет богатство и стабильность всего за 250 рублей).

Собак Фу по настоятельной просьбе пришлось уступить Оксане, прикупившей еще и колонну слоников, шагающих по изогнутой доске. Подумав, я добавил к заботливо собранной кучке еще одну фарфоровую лягушку с монетой во рту, поменьше (170 рублей) - в подарок.

Пока я любовался на сувениры, Оксана успела переворошить весь жемчуг, отобрав понравившийся. В жемчуге я тоже поучаствовал: мне приглянулись два браслета из крупных жемчужин неправильной формы в серебре, по 1000 рублей.

Подсчитали итоги: мы с Оксаной вдвоем опустошили лавочку примерно на 9 тысяч рублей. Обалдевшая от счастья продавщица немедленно объявила нам о 10%-й скидке на все покупки.

-Пожалуй, Вам сегодня работать больше ни к чему, -заметил я продавщице, осмотрев изрядно опустевшие витрины.– Нужно новой поставки дожидаться.

Пока барышня упаковывала наши покупки в коробки и коробочки, позвонил Игорь, выяснивший, где мы находимся и заодно сообщивший, что у него есть идея.

-Представляешь, Оксана, -размышлял я по дороге к машине.– Сколько эти сувениры в самом Китае стоят? Наверняка сущие гроши. А японский жемчуг существенно дешевле испанского.

Игорь предложил поехать в Шамору.

-А что это? -спросили мы.

-Старое китайское название бухты Лазурная в Уссурийском заливе, «песчаная пустыня» в переводе означает, -ответил Игорь.– Шамора - самое популярное место летнего отдыха у владивостокцев, там все оборудовано. Это недалеко - километрах в 15-ти.

И мы поехали: мимо огромной городской свалки, мимо совершенно лунного пейзажа, созданного отвалами золы местной электростанции, прерывавшего лес, обступавший дорогу с обеих сторон.

-Золой недавно заинтересовались, -сообщил Игорь.– Редкие металлы из нее добывать собираются, включая золото. Говорят – выгодно.

После выезда из города дорога заметно улучшилась. Судя по времени и скорости движения, Шамора располагается все-таки километрах в 40 от Владивостока, а не 15-ти.

Бухта Лазурная действительно оказалась вполне цивилизованным местом, в ней даже домики в наем сдавались, на песчаном пляже имелись контейнеры для мусора и кабинки для переодевания. Вид моря особо сильного желания искупаться не вызывал, поэтому мы отправились в кафе-бар «Гребешок» обедать. Игорь пожелал плов, мы с Оксаной - папоротник, тушеный со свининой в горшочке. Заказав Игорю чаю, а себе (для храбрости)-по 100 граммов рома «Баккарди», мы с Оксаной отправились искать туалет, находившийся отдельно где-то во дворе.

Оказалось, что во дворе, под навесом, можно было отобедать на топчанах с подушками: за доставку к ним еды брали дополнительно 100 рублей с носа. Было весьма свежо и после посещения на удивление опрятного туалета нам захотелось в теплое кафе обратно.

Персонал кафе, бросив все занятия, любовался на пьяную невесту в розовом платье, танцевавшую под дождем. Фотоаппарат снять ее не успевал: барышня все время ныряла в стоящий рядом джип за очередной баночкой джина-тоника. Сопровождавший ее мужчина старался спасти платье, а потому поднимал подол его все выше и выше: очень ему, видать, нравилось то, что под подолом.

-Он ей подол скоро на голову наденет, –веселилась одна из официанток.- Невеста, а платье розовое, не белое.

-Второй день свадьбы, наверное, -задумалась другая.

Заплатив за обед на троих со спиртным чуть более тысячи рублей, под проливным дождем отправились купаться. Круче всего выглядели искусственные пальмы в натуральную величину, бодро зеленевшие под дождем по дороге.

К воде мы привыкли быстро, а дождь, начавшийся с нашего купания, после него сразу же и закончился, так что на берег вылезли хоть и облепленные водорослями, но согреваемые солнечными лучами.

На пляже полно было как водорослей, так и ракушек. Подняв одну, я с надеждой спросил Игоря:

-Гребешок?

-Песчанка, -ответил Игорь.- У гребешка раковина гребнистая, отсюда и название.

Оксане я вручил в подарок устричную раковину, получив в ответ камень с окаменевшей раковиной.

Игорь отвез нас в гостиницу и мы попрощались.

Переодевшись, пошли на Спортивную набережную - там располагался Рыбный рынок. Спустившись на Набережную улицу, на ней мы обнаружили арку, а напротив нее - очередного тигра, на этот раз бронзового.

Около киноцентра «Океан» всматривался с постамента в гладь залива Петра Великого бронзовый адмирал Макаров.

В 1906 году во Франции, в Тулоне, был спущен на воду броненосный крейсер «Адмирал Макаров». Крейсер участвовал в боях первой мировой войны, позднее вошел в состав Красного Балтийского флота, но в 1922 году продан был большевиками в Германию на слом. Сейчас в составе Дальневосточного морского пароходства имеется линейный (то есть с любыми льдами в состоянии справиться) ледокол «Адмирал Макаров».

 

 

 

 

Еще больше не повезло боевому кораблю, названному в честь другого выдающегося человека, так много сделавшего для российского Дальнего Востока - легкому крейсеру «Граф Муравьев-Амурский». После русско-японской войны была принята небывалая программа строительства военно-морского флота: российские верфи с ней не справлялись, поэтому часть кораблей заказывали за границей. Крейсер строился в Германии на собранные пожертвования, но за две недели до его спуска на воду началась 1-я Мировая война: корабль был конфискован и вошел в состав германского флота под названием «Пиллау» - в честь города, который теперь называется Балтийск.

После войны в результате дележа флота проигравшей Германии ворованный крейсер достался Италии, под названием «Бари» вступил во 2-ю Мировую войну и был потоплен американской авиацией в порту Ливорно в 1943 году.

Почти такая же участь уготована была легкому крейсеру «Нюрнберг», введенному в состав германского ВМФ в 1935 году. 13 декабря 1939 года «Нюрнберг» вместе с однотипным крейсером «Лейпциг» был торпедирован британской подводной лодкой «Сэмон», не поскупившейся на торпеды и выпустившей их по немецким кораблям широким веером. «Нюрнберг» пытался от торпеды уклониться, но его подвела плохая мореходность и у крейсера оторвало носовую часть ниже ватерлинии.

«Нюрнберг» довольно быстро отремонтировали, но никакими подвигами крейсер не прославился и конец войны встретил в Копенгагене, где был захвачен союзниками и после раздела германского флота передан Советскому Союзу. По иронии судьбы, в состав Балтийского флота «Нюрнберг» вошел под названием «Адмирал Макаров», а в 1960 года крейсер отправили на слом.

Мимо бронзовой бабы, выходившей из моря с чайкой на голове (-Да она еще и без купальника, - возмутилась Оксана), мимо яхт, самая крохотная из которых носила гордое имя «Варяг», мы дошли до Рыбного рынка. Рынок представлял из себя два больших павильона, в которых продавались рыба и морепродукты. Куски толстых осьминожьих щупальцев красовались в вакуумной упаковке, мякоть трубача стоила 360, гребешка - 600, а щупальца краба - 500 рублей за килограмм.

-Жаль, не довезем! –вздохнули мы и занялись покупкой трубача, кукумарии и гребешка в упакованном виде: банка пресервов стоила от 100 до 140 рублей. Самым дорогим оказался гребешок, естественно. Вопреки нашим ожиданиям, красная икра продавалась исключительно в банках и по вполне московским ценам.

-Во Владивостоке красной икры нет, -объясняли нам продавцы.– Ее с Камчатки везут.

В завершение шопинга купили вяленые щупальца осьминога, порезанные на ломтики, по 50 рублей за 100 граммов.

Вообще-то мы рассчитывали где-нибудь тут поужинать, но оказалось, что многочисленные шатры, раскинувшиеся возле Рыбного рынка, предлагают только пиво: немудреную закуску посетители покупают на рынке самостоятельно.

-Пойдем хоть в музей сходим, –решили мы: где-то за Океанариумом располагалась «Владивостокская крепость». Свернув за угол, мы наткнулись на раритетный автомобиль, а после и на решетку музея, но он уже был закрыт.

 

 

 

 

На полосатой будке - кассе имелась грозная надпись: «Вход на территорию платный». Решетка была редкая: пушки хорошо были видны и бесплатно.

 

 

На обратной дороге мы встретили упитанного бродячего пса, сильно нас удивившего: и как же ему от китайцев увернуться удалось?

На набережной торговали ракушками: самые мелкие, только для брелков или аквариума годящиеся, стоили 15, чуть побольше - 50 рублей.

-А почему ракушки такие дорогие? -осведомился я.- Вот эту мелочь я в Сочи по 5 рублей за штуку покупал.

-И когда это было? –спросила продавщица.

-Три года назад почти, -сообщил я.

-То-то, -заметила продавщица.– Три года назад они и у нас 5 рублей стоили.

-Нетрудно рассчитать инфляцию, -сообщил я Оксане, покупая четыре мелкие и одну среднюю.– По ракушкам - в год 100% выходит.

Оставалось всего одно дело: купить пива на ужин и на завтра (для посиделок в Новосибирске). Магазин нашелся на первом этаже жилого дома, рядом с гостиницей. В нем в широком ассортименте был представлен «Уссурийский бальзам» в 250-граммовых фляжках. Я выбрал «Кедровую падь» с лимонником, за 70 рублей. Кроме того, на ужин купил бутылку владивостокского темного пива «Торчин» (60 рублей), а в самолет - банку японского пива «Саппоро» (75 рублей). Оксана к ужину предпочла светлое китайское пиво «Харбин» в нетрадиционной бутылке (0,6 л).

Закусив пиво (и «Торчин», и «Харбин» оказались очень вкусными) вялеными осьминогами, мы разошлись по номерам спать.

День шестой, Понедельник, 9 июля 2007 года, Отлет и Прилет.

Русские туристы в Северном Китае. «Би Лайн» сражается за Дальний Восток. Неручной багаж. Принцип космонавта. Вместо черного и белого - масса оттенков серого. Несчастливая судьба австралийских буренок.

 Рейс 3280, коим мы отправлялись, вылетал во вполне приличное время - в 11-15, поэтому удалось выспаться. Оставалось упаковать багаж: с этим возникли проблемы. Поняв, что рюкзак не резиновый, коробку со звездными старцами, банки с трубачом, кукумарией и гребешком, а заодно и пиво я запихнул в сумку, мгновенно вздувшуюся. Осмотрев ее, я вздохнул: босоножки и шорты во Владивостоке так и не пригодились.

После завтрака нас ждала Света с микроавтобусом: коллеги из ДВГУ отвезти нас в аэропорт не забыли. Мы выразили ей искреннее сочувствие - барышня только неделю назад вышла замуж.

По дороге Света рассказывала про Северный Китай. Оказывается, китайские города, расположенные вдоль границы с Россией, «заточены» под русских туристов: мало того, что там полно магазинов с русскими названиями, так еще и продавцы себе русские имена берут. Трехдневная поездка в Северный Китай (включая проживание в гостинице) всего в 3000 рублей обходится. Многие россияне в Китай выходные провести отправляются: некоторые просто поесть, поскольку еда очень вкусная и дешевая. Ну и шопинг, конечно.

В аэропорту мы сердечно простились со Светой и отправились получать посадочные талоны. Я обратил внимание на автомат, принимавший в оплату за услуги наличные: получалось, что в Артеме «Би Лайн» имеется. Позднее я прочел, что «Би Лайн» сражается за Дальний Восток, подав протест в ФАС на нарушение антимонопольного законодательства.

На стойке регистрации билетов возникли проблемы: барышня решительно отказывалась верить, что абсолютно весь наш багаж - ручной. Вызвали начальника смены: тот решил, что в багаж надо сдать хотя бы одну сумку:  мою, например. Расставался я с сумкой с тяжелым сердцем: беспокоили меня конкретно консервы. Барышня сжалилась и обклеила сумку сверху донизу предупредительными надписями «Осторожно - стекло!», но утешило меня это мало.

-Аллах Акбар! –решил я наконец и вместе с Оксаной, пройдя соответствующий контроль, отправился на второй этаж, в зал ожидания. В зале торговали Марининой, Донцовой и Акуниным, а также ракушками. В утешение я за 90 рублей купил небольшой конус в коричневую крапинку – в пару такому же, но в оранжевую, имевшемуся дома.

Автобус, доставивший нас к самолету, удивил: это был обыкновенный (не аэропортовский) рейсовый автобус с высокими ступеньками. В этом самом автобусе явилось зловещее знамение: со дна пакета Оксаны (неудачно поставленного на пол),в котором она разместила пресервы, закапало масло. Я мысленно простился с сумкой, сданной в багаж.

-Сумку, видать, по приезду придется просто ликвидировать, –размышлял я.– Если только ее и без меня в Новосибирске не выкинут. Звездные старцы разобьются, а масло, в котором плавают гребешок, кукумария и трубач, равномерно пропитает все, включая костюм, «Животный мир Уссурийской тайги», «Растения и животные Японского моря», да и «Улисс», наконец.

Оставалось следовать принципу космонавта: «Не знаешь, что делать - не делай ничего.»

Я и не делал -просто прошел в самолет.

Зато А-319 порадовал: чемодан Оксаны без проблем влез в одну из его вместительных багажных полок.

В 17-10 (по Владивостоку) самолет приземлился в Новосибирске и нас отвели в уже знакомый транзитный зал. Оказалось, что у пресервов в пакете Оксаны (у одной из банок) откололось дно: ущерб был ликвидирован бумажными носовыми платками, а дефективная банка выкинута. В Новосибирске было + 28, а на табло - ни одного рейса. Кондиционер в курилке отсутствовал по-прежнему: видать, так никто и не нажаловался. Поскольку мое пиво оказалось в багаже, Оксана великодушно предоставила свое, предназначенное в подарок мужу.

Дозевав до 17-35 (по Новосибирску) до рейса № 182, мы оказались первыми в очереди на посадку в ТУ-154М. Расположившись в «тушке», я принялся за «Ежедневные новости»: последнюю недочитанную газету из Владивостока.

Газета цитировала доктора наук политолога Михаила Шинковского:

«В стране сложилась искривленная экономическая система, что, в свою очередь, ведет к искривленному политическому процессу, где нет белого и черного, а есть масса оттенков серого… Чего стоит только заявление губернатора края Сергея Дарькина, сделанное им в Дальнегорске: «У нас в крае одна власть - это я!». Нам нужен привлекательный комплекс региональных политических идей. В тоже время краевая администрация выдвигает довольно странные проекты… Мы, Приморье, всего с полутора миллионами избирателей, находимся в пределах статистической погрешности и ни на что не влияем.»

Доктору вторил лидер регионального отделения СПС Николай Морозов:

«Жить стало лучше, но… противнее!»

Развеселило меня и безаппеляционное высказывание кандидата политических наук Виктора Бурлакова:

«В настоящее время реальных политических партий в России нет, либо они только формируются. По большому счету нет серьезного различия, например, между «Единой Россией» и «Справедливой Россией», КПРФ и «Единой Россией» - они не защищают интересы каких-либо определенных групп населения, а их идеологические программы аморфны.»

-Все-таки кандидат -  это тебе не доктор, -размышлял я.- Интересы какой именно группы населения защищает «Единая Россия» всей стране известно, а Бурлакову – нет.

Газета повествовала и о несчастливой судьбе австралийских буренок, завезенных в Приморье для улучшения породы местного стада. 20 из них уже пали от тайлериоза - кровопаразитарного заболевания, переносчиками которого являются лесные клещи, остальные готовятся. Приморские-то коровы к укусам клещей давно уже иммунитет выработали, а заморские не успели: клещей в Австралии нет в принципе.

Сумка, полученная в Домодедово, оказалась неповрежденной, хотя и без предупреждающих наклеек, так что «Улисса» придется все-таки прочесть (вздохнул я). Погода в Москве была такой же, как и во Владивостоке. Отдав Оксане занятую банку пива, в девять вечера (во Владивостоке было уже утро) я оказался дома.

Матроска (по размеру) подошла жене, а Андреевским флагом я украсил голову оленя на даче: доколе ему сухопутным оставаться?

 

Анатолий Новак,

16 сентября 2007 года