Путешествие под зеленые знамена

г. Москва, РФ

        Утро. Холодное. Каюсь, путешествие началось не совсем по-вольному, но ехать автостопом в Москву по М-4, да еще зимой, да еще когда предстоит преодолеть несколько тысяч километров по Ближневосточной земле…. Поэтому все началось в поезде на верхней боковой полке. Я для порядка тоже повозмущалась, мол, верхняя – боковая. Для кого, вообще, такие полки были придуманы… вообще-то, наверное, для таких как я: аккурат мой размерчик. В стране победившего коммунизма наверняка мне бы пришлось ездить исключительно на боковых полках, но в наш век прогрессирующего капитализма такое случается по воле тетечек, продающих билеты в железнодорожных кассах. Москва встречала прохладой и друзьями: всегда приятно выходить из вагона поезда, когда точно знаешь, что там тебя кто-то встречает. Наверное, самое острое чувство одиночества пронзает, когда ты куда-то приезжаешь и, выходя из вагона, молча направляешься в нужную сторону, стараясь не смотреть на счастливые лица встретивших друг друга людей. Встретив Вадика, мы радостно поехали собирать костяк будущего десанта. Много шутили о странных барнаульцах, которые не едят мяса, не употребляют алкоголь и не курят сигареты (проверено: ничего другого они тоже не курят) и встречаются на вокзалах у касс с номером 22 (боюсь предположить, как они встречаются в городах, где нет касс с таким номером). С одним из таких странных индивидуумов мне предстояло разделить все тяготы и, на что я возлагала надежды, радости предстоящего путешествия. Ну, первое впечатление было немного смазанным, тем, что сибиряк замерз в сильнейшие московские морозы: аж минус 14 градусов, и, имея подробнейший план-схему не смог найти Красную площадь, оставалось надеяться, что это будут самые большие недостатки моего спутника. Предвкушая скоро перемещение в теплые края, мы быстро попрощались с друзьями и отправились в Путь. Радостно приехав в аэропорт, мы не обнаружили нашего рейса на табло, не обнаружили мы его и у диспетчера, которая также радостно отправила нас к представителю авиакомпании, которая не менее радостно (поразительная особенность у работников подобных служб с неподдельной счастливой улыбкой сообщать людям принеприятнейшие известия) сообщила, что наш рейс есть, но вот незадача улетает он не из Домодедово, а из Внуково, и посоветовала нам не тратить время и отправляться на такси туда. Что ж большое спасибо, нашим украинским соседям – компании Пан Украина за наше путешествие на такси по столице (вот уж не знаю, что еще могло заставить нас передвигаться по Москве таким образом). Всегда подозревала, что украинские компании ведут подрывную деятельность против наших соотечественников (хотя может это у них такой маркетинговый ход). Это была самая дорогая поездка на такси в моей жизни – обошлась она нам в 60 баксов. Милые люди – эти москвичи!

        Мы быстро проскочили контроль при входе в аэропорт, а также таможенный контроль: нашим пограничникам совершенно не интересно, что же туристы вывозят из страны в таких больших рюкзаках (скорее всего мы не подходили не под одну категорию граждан, обладающих ценными вещами, поэтому на нас никто не обратил внимание). Я хочу Вам по-секрету сказать, что я панически боюсь летать, панически это следующим образом: вот вы видели, наверное, по телевизору или в кино – фильмы ужасов, там всегда наступает момент, начинает играть музыка и герой, а чаще все-таки героиня начинает чего-то сильно боятся, потом она видит объект своего страха и начинает кричать, такое же желание возникает у меня при одной мысли о самолетах и при этом по моей классификации страхов – это легкий испуг. Я не могу Вам сказать, чего именно я боюсь, упасть-умереть-остаться инвалидом, в конце концов – это иррациональный страх, поэтому и незачем придумывать ему логичное объяснение! И естественно (так обычно и начинаются фильмы: с нескольких моментов плавно подводящих зрителей, что что-то обязательно должно произойти): наши места оказались рядом с запасным выходом, снабженным тем, что у них гордо называется воздушным трапом! При одном взгляде на это устройство становится очевидным, что шансов выжить нет никаких!!! Эта огромная штука, состоящая из множества железячек, скрепленных гаечками и болтиками, а также веревочками, производила впечатления устройства, которым никто не пользовался никогда, но которое за свою долгую жизнь ломалось множество раз. Также по закону жанра вместо иллюминатора у нас был муляж оного. Поэтому мне не оставалось ничего, как рассматривать загадочное устройство, вздрагивая каждый раз, когда нога случайно касалось какого-нибудь проводка.

        Спустя каких-то 3 часа ужаса и неописуемого страха и мы в Турции. Какие замечательные турецкие таможенники: им совершенно не важно, зачем ты прибыл в их страну – важно, что у тебя есть паспорт и 20 баксов, чтобы заплатить за визу. Немного смутило, что каждый человек, вошедший в здание аэропорта, может подойти к линии выдачи багажа, взять любой чемодан и, пользуясь отсутствием владельца, покинуть здание уже с добычей. Станбул (собирательное название этого древнего города) очень не похож на другие турецкие города…. В этом городе не хочется, чтобы кто-нибудь распознал в тебе русского человека, но именно там нас легко раскусывали, даже если мы шли молча. Становится немного неловко от мысли, что нас тоже могут принять за «этих русских». Но уже здесь проявляется восточное любопытство и желание помочь каждому иностранцу. Запомнился молодой человек, показавший нам как переходить улицу и где находится касса метро, у него был мобильный телефон с большим экраном, на котором шел какой-то порнографический фильм, и он разрывался между желанием помочь нам и посмотреть, что будет дальше происходить на экране и нежеланием, чтобы мы увидели это и приняли его… ну, даже не знаю, за кого мы его могли принять – что унижало бы его достоинство. Я старалась делать вид, что ничего не замечаю, но было забавным наблюдать за его смущением. Когда же он увидел, что я вижу – заулыбался и развел руками: дескать, это у вас в развращенной Европе, возможно, все, а у нас остается только порнуху по мобильнику смотреть.

        Дальше мы направились в путешествие по Турции, целью которой была Каппадокия. Бесполезно пытаться описать причудливые горы, бесчисленные пещеры и скалы удивительных, подчас весьма прихотливых форм. Каппадокия поражает своими природными образованиями, при взгляде на которые начинаешь верить во все неземные цивилизации сразу, ну уж никак не в возможности самой природы творить такие чудеса. Гуляя по Гёреме, мы встречали пирамидальные горки, увенчанные шляпками – огромные грибы, мне почему-то напоминавшие наши родные черноземные галлюциногены – у местных жителей эти скальные образования вызывают совершенно другие ассоциации – «дымовые трубы фей» - вот так они называют эти странные горы. Вдоволь нагулявшись по солнечной зимней Турции, мы отправились на юг в лето.

Таможня Сирия - Турция

        Все-таки очень сложно бороться со своими стереотипами… Маленькие городки в Турции совершенно не отличаются от маленьких городков в Сирии и Иордании, но почему-то Турция считается европеизированной страной, а другие нет. Поэтому, как только мы пересекли Сирийскую границу, я экспроприировала у Вани шапку, надеясь, что так буду больше походить на восточную женщину. Не знаю, на что могла надеяться маленькая блондинка с косичками, к тому же зеленая вязаная шапка не совсем напоминает черные платки, которые носят арабские женщины… Поэтому процесс превращения меня в маленького страшненького мальчика остановился на промежуточном этапе маленькой страшненькой девочки. Несколько смутили сирийские пограничники, которые, поставив штамп в паспорте, начали писать что-то на первой странице: сердце тревожно забилось, понимая, что с каждой буквой мы все сильнее привязываемся к этой стране и что теперь, возможно, остается только направиться на поиски жилья и места, где придется провести всю свою жизнь. Но как показала практика, это обычное явление для сирийцев.

        Первым городом Сирии - была Латакья. В этой стране как-то сразу стало гораздо теплее: как погода, так и люди. Такое впечатление, что здесь никто не работает: большинство праздно прогуливаются по улицам, пьют чай и норовят помочь иностранцам: население считает, что все иностранцы нуждаются в помощи, что их нужно куда-нибудь направить, даже если местные жители не знают, где находится это место, они все равно показывают дорогу, именно поэтому мы не попали в несколько интересных мест: Крак де Шевалье и замок Салладина. (Всё таки не попали мы из-за того, что знаменитый замок Крак-Де-Шевалье у арабов имеет собственное название, а замок Салладина мы пропустили из-за языкового барьера с подвозившим нас водителем. Так что имейте подробные карты, для того чтобы контролировать направление вашего движения!) При въезде в Сирию, мы поддались течению окружающей жизни и не подумали об обмене денег, поэтому несколько дней жили в этой стране без лир, но на этой благословенной земле они оказались совсем не нужны. Сирия оказалась страной больших, но неосуществленных надежд: она потрясала своими стройками: между грядами гор были огромные колоны 30 метровой высоты уходящие далеко в небо и совершенно непонятно для чего они. Ощущение, что великое будущее у этой страны так и останется великим, но неосуществимым будущим. Покидая Латакью на небольшом грузовичке, мы тщетно пытались объяснить водителю, куда же нам все-таки надо, поэтому устав от утомительных разговоров, на очередном темном перекрестке он покинул нас. Как известно, если ты не знаешь, где находишься, то совершенно безразлично куда идти, нас, впрочем, банальные мудрости не успокаивали. Бредя по темной сирийской дороге, мы размышляли как из совершенно неизвестного и необозначенного на карте места переместиться в какой-нибудь населенный пункт, название которого было бы зафиксировано на нашей секретной Генштабовской карте.

        Мы долго брели по неосвещенной городской дороге, по обочинам которой тянулись поля грязи. Мы размышляли. Но когда мы уже потеряли всякую надежду понять, где мы вообще находимся, остановился маленький пикапчик, в кабинете которого уже сидели 3 человека. Нас посадили в кузов. В этих странах достаточно распространенным является такой способ перевоза путников: возможно полиция не обращает на подобные способы перевозки пассажиров.

        Нас привезли в какой-то поселок и пригласили выпить чаю. Это был первый сирийский дом, посещенный нами. Дом начинался большой верандой, внутри которой был разбит небольшой сад. Нас пригласили в гостевую комнату, которая ночью превращалась в спальню. Посреди комнаты была печка. А люди как раньше собирались у костра, собираются вокруг этой печи. Дом считается зажиточным, если такая печка стоит в каждой комнате. (Я бы возразил и сказал по другому: дом считается зажиточным, если в доме имеется много комнат и такая печка стоит в каждой.) Мы пытались общаться с помощью жестов, так как не понимали языка друг друга, но лучше всего получалось просто улыбаться. Жена главы семейства показывала на меня и что-то говорила своим дочерям – они улыбались – наверное, по их канонам красоты я была форменной уродиной. Потом мне показали кухню, где можно было согреть горячей воды для термоса. Еще одним критерием благополучия является большое количество посуды. В кухне было несколько кастрюль по 20-30 литров, что или кого в таких можно варить? Пришла жена, и еще две девочки стали показывать мне, что я очень худа и мала, я пыталась на пальцах объяснить, что у нас в стране это считается достоинством, но они только разводили руками, еще их очень интересовали наши с Иваном взаимоотношения, в последствие оказалось, что этот вопрос интересен всем, этим они нисколько не отличаются от наших соотечественников.

        Нас пытались посадить на автобус, который должен был пройти здесь через несколько часов, но мы решили продолжить наш путь. И так мы ночью брели по сирийской деревне, размышляя о том, сможем ли сегодня добраться до Афамии. По разным подсчетам до нее было от 30 до 80 км. Что по меркам нашей страны сущий пустяк. Нас опять окружали дети… и мотороллеры. Хотя не уверена, что эти гибриды мотоцикла, велосипеда и тележки можно так называть, но ревели они устрашающе, однако, максимальная скорость была не больше 30 километров в час. Подобный вид транспорта самый распространенный в маленьких городках Ближнего Востока. Особенностью сирийских деревень – то, что они имеют одну улицу, которая может тянуться вдоль трассы несколько километров, плавно перетекая в следующий населенный пункт - это очень усложняло ночевки. На нашу удачу застопился очередной пикап и мы таки добрались до Афамии. (Просто подвозивший нас водитель сжалился над нами и подбросил, сказав, что едет в гости к своему брату...) Там встреченные люди показали, в какой стороне находятся развалины древнегреческого города и мы направились к ним, чтобы попытаться провести эту ночь в пафосном месте. Это была какая-то навязчивая дурацкая идея, возникшая синхронно из глупых разговоров, что раз уж мы на этой блаженной земле, то ночевать нужно обязательно в так называемом «пафосном месте». Мы, как-то не сговариваясь, пришли к выводу о том, какое место может являться пафосным, а какое нет. И впоследствии, проводили долгие часы перед сном в поисках таких мест. (Всегда обидно, проснувшись, увидеть при дневном свете идеальное место для ночёвки в 100 метрах от палатки...)

        Мы радостно начали подниматься вверх, надеясь, что разобьем нашу палатку где-нибудь рядом с древними колоннами, украшенными барельефами – что тоже вполне подходило под описание пафосной ночевки. Взобравшись на холм, нашему взгляду предстали темные развалины, весьма похожие на то чем они должны являться. Мы долго плутали по лабиринту камней и, в конце концов, обнаружили площадку, подходящую для установки палатки. Надо признать, что эта ночь была одной из самых холодных. Поэтому утренняя песнь муэдзинов была встречена с еще большей радостью. Потрясающие по красоте звуки. Странно, но все друзья, путешествующие по странам Востока, в один голос утверждали, что само ужасное - ежедневные утренние хвалебные песни Аллаху. Меня же эти голоса заряжали такой энергией и жаждой движения, что хотелось немедленно идти вперед, преодолевая любые препятствия на Пути.

Древняя Афамия, Сирия

        Утром оказалось, что палатка стоит в самом центре футбольного поля и нас очень хорошо видно из окон окрестных домов. Поэтому сборы прошли в ускоренном ритме. Мы направились гулять по древней Афамии. Афамия – ромейский город, чтоб вы знали, сейчас такие принято называть «развалины». Так вот «развалины» - это город, который привлек слишком много внимания. Вполне возможно, что ордой алчных варваров, которые сравняли его с землей, двигало то же любопытство и жажда прекрасного, что и нами. Все это великолепие было найдено сирийцами где-то в 30-е годы и в 50-е восстановлено. Это место запомнилось отсутствием надоедливых туристов. Поскольку это были первые наши развалины, то они воспринимались с радостью и живым интересом: мы бегали от колонны к колонне, стараясь запечатлеть каждый кусочек открывающегося вида. Увы, но с каждой последующей встречей с останками древних цивилизаций очередная колонна уже не вызывало того чувства трепета. Ближе к полудню нам стали встречаться местные, которые пытались продать камушки или монетки, убеждая нас в древности и раритетности, этих вещей.

        В Сирии, оказалось, сложно перемещаться сразу на большие расстояния, да и сама страна не располагала к этому: поймаешь машину на 300 километров и все - ты уже в другой стране. Очередное наблюдение: если я вступала в разговор и пыталась задавать вопрос, то собеседник отвечал обязательно Ивану, а не мне: то ли они считают проявлением неуважения к себе разговаривать с женщиной или проявлением неуважения к сопровождающему ее мужчине. Меня ж это положение дел только радовало, поскольку я могла совершенно спокойно смотреть в окошко и думать свои собственные мысли. Сирийский город – это небольшая деревня, представляющая собой скопище одно-двух этажных домов. Почти в каждом таком городе на холме есть остатки замка или крепости разных веков. Проехав еще пару десятков километров, мы оказались в одном из таких городков – Масьяфе. Крепость на горе здесь является местом культурного отдыха. Вот у нас народ в выходные гуляет по центральному проспекту. А здесь приходят в крепость: почитать книжку, поиграть с детьми, провести время с семьей. Большинство из этих замков пребывает в одинаковой степени разваленности, и активно реконструируются. Немного смутило, что процесс восстановления идет уж больно современно: комнаты замка не оставляют в их первозданном виде - покрывают краскою и окна убирают стеклом. (Просто в нескольких помещениях замка делают "евроремонт" под ресторан или под сувенирную лавку.) Груда камней, которую предки выложили, чтобы остудить пыл излишне любознательных превращается в аккуратную постройку для услады европейских туристов. Увы, но каждый волен распоряжаться наследством по своему усмотрению. Мы долго пытались выбраться из этого маленького городка, но в очередной раз стали жертвами незнания языка и восточного гостеприимства. Очередной сирийский водитель решил нас облагодетельствовать, пригласив к себе домой. Мы оказались в небольшом поселке, в котором проживают где-то сто тысяч человек, приходящихся друг другу родственниками. Наш добродетель оказался главой одного из таких больших восточных семейств. В родственниках у него нашлись знающие русский язык племенник и украинская жена сына. (Да, с племянником мы мило побеседовали в течении пары часов. Несколько лет назад он окончил учёбу в Москве. А на сегодняшний момент служил в сирийской армии и был очень ценнен, т.к. на вооружении в основном советская техника, а вся документация на русском языке!) Девушка очень жаловалась на жизнь в стране: дескать, и гулять одной нельзя и поговорить не с кем и платок снимать не дают. Да, принцип Золушки и принца срабатывает не всегда. Далеко за полночь мы легли спать.

Эр-Рэтми, Сирия

        Утром, досыта наевшись, мы двинулись дальше в теплые и дружеские края, коими была Иордания. Ночью нам удалось с помощью русскоговорящих родственником объяснить главе семейства нашу проблему с отсутствием сирийских денег, и он с удовольствием, вызвался нам помочь в этом вопросе. На машине вместе с ним мы добрались до Хомса, где таки нашли банкомат, принимающий пластиковую карточку Ивана. Но обрадовались мы рано: добрый семьянин решил и здесь позаботиться о нерадивых русских туристах и «помог» нам снять достаточное, на его взгляд, количество денег, для путешествия по Сирии. Благодаря ему, мы стали счастливыми обладателями 200 долларов в местной валюте за 10 часов до покидания этой страны. Даже не знаю, что лучше путешествовать совсем без денег или с таким их количеством, но в сирийской валюте. Быстрые и дешевые автобусы сократили нам время перемещения сначала из Хомса в Дамаск, а затем и до самого Аммана.

        На нейтральной полосе, на границе между Сирией и Иорданией я могла бы так и остаться, но острое чувство паранойи и природная склонность к паникерству победили. По порядку: границу мы пересекали на автобусе, и на территории иорданской таможни у нас собрали паспорта, для быстрого и безболезненного оформления визы. В этот момент я обнаружила заветные буковки WC и решила посетить сие место, никому ничего не сказав. Там внутри были женщины, разговаривающие по-русски и некоторое кол-во кабинок с дырками в полу (тоже камень в огород замечательных ближневосточных стран: как можно говорить о развитии и величии Востока, если у них даже в домах зажиточных людей в туалете – дырки в полу!) и незакрывающимися дверями, в конце ряда кабинок я чудом обнаружила одну с унитазом, раковиной и замком - в принципе, это должно было насторожить, но человеку, отвыкшему за неделю от цивилизации, подобного рода излишества показались манной небесной... Когда я попыталась вернуться к обществу, то оказалось, что замок заклинило. При попытке выбить дверь я набила себе огромный синяк на руке. Попытки кричать не увенчались успехом, так как к этому времени все суетящиеся перед зеркалом женщины покинули заведение. У меня началась паника: я одна – без паспорта в туалете на нейтральной полосе – то есть фактически я не нахожусь ни в одной из соседствующих стран. Иван не знает где я (то есть может догадаться, но на это уйдет время, да и таких буковок там было несколько зданий), автобус ждать не будет.... Стена, отделяющая мою кабинку от другой, была высотой около 2 метров, но благо по ней шла какая-то труба (уже не идет) она благополучно отвалилась, помогая мне забраться на перегородку, за которой обнаружилась еще одна пустая закрытая кабинка, далее я перелезла по поребрику в третью, и свалилась на пол, перед дверью раскрошив на 4 неравные части телефон. Далее рассказывать лучше получилось у Ивана: поворачиваюсь - стоит Лена вся чумазая, держит осколки телефона в руках и безостановочно смеется!!! Позволю себе пропеть немного дифирамбов в сторону Нокии: собрала части - телефон заработал!!!!! На этом наши злоключения на нейтральной полосе не закончились. Мы встретили водителя, который выдал нам паспорта, постояли еще пару минут внутри здания и направились к автобусу. Мы привыкшие к европейской предусмотрительности, проявляющейся в нанесении названий населенных пунктов, на таблички в автобусах, подошли к тому месту, где несколько минут назад стоял наш железный друг, но, увы, его там не оказалось. (Да, поволновались мы тогда... На таможне стояло огромное количество автобусов (начинался хадж). И мы изрядно побегали, пока нашли отъехавший свой.) А также оказалось, что у нас с Иваном разное цветовое восприятие действительности: и у меня в памяти автобус остался бордовым, а у него синим, это несколько усложнило наши поиски, но увеличило количество шансов найти верный. Мы долго плутали среди автобусов, размышляя о том, что же делать, имея на руках только паспорта и немного денег; так конечно гораздо легче путешествовать неотягощенными ненужными вещами…. Был вариант затесаться в автобус к совершающим Хадж и прорываться в Мекку, но, увы, нам все-таки удалось найти наше средство передвижения, и Мекка осталась неузнанной.

        Поздним вечером мы оказались в Аммане. Здесь был легкий налет новогодней суеты, в некоторых витринах мы даже встретили пластмассовые елки, украшенные таким же пластмассовыми игрушками. Предвкушая встречу с друзьями, и возможность понежиться в горячих источниках мы гуляли по ночной Иорданской столице. Тогда уже начало казаться, что я многим готова пожертвовать ради душа, были мысли о продаже Ивана в кратковременно рабство, но поскольку мой паспорт находился у него - этот план таил в себе слишком большое количество препятствий, мешающих претворению оного в жизнь. Мы много читали о нечестности амманских таксистов, но все-таки попались на их удочку: проехав в такси метров двести, нас высадили где-то посредине узкой кишащей пешеходами и машинами улочке, сказав, что вокзал здесь. Потом мы долго брели к выходу из города, (почему-то выход оказался в направлении, где наблюдался наибольший подъем улицы). Хотелось пить, есть, никуда не идти, я уже потихоньку начала проклинать эту дурацкую зависимость от дат. Ну, почему нельзя устроить НГ тогда, когда тебе хочется или когда к этому располагает окружающая тебя действительность? А ведь впереди мерещилось это ужасное «Как встретишь первый день нового года – так весь год и проведешь…..» Мы сели в какой-то автобус, который по нашим представлениям и тому, что удалось понять из объяснений водителя, идет к выезду. Наверное, мы выглядели такими несчастными или наоборот героическими русскими путешественниками, что водитель, наплевав на маршрут и правила дорожного движения, (если они вообще у них в стране есть) бросился догонять автобус, который нам подходил. Мы мчались с огромной скоростью по тесным улицам и пассажиры болели за нашу судьбу, и радовались как дети, когда водителю удалось таки подрезать нужную нам маршрутку. Под крики и смех мы пересели в другой автобус.

        Вот мы и в Мадабе. Осталось преодолеть еще 20 километров, и долгожданные горячие ванны окажутся на расстоянии вытянутой руки. Мы застопили машину с двумя веселыми парнями, которые постоянно смеялись и шутили. Так как машина была очень маленькой, а парни очень желали нам помочь, то было решено поехать к ним в гости, попить чаю, а потом что-нибудь придумать. Дома к нам присоединились еще такие же веселые ребята. Которые было хотели нас угостить травой, но наши друзья расценили способ передвижения как вид спорта и посчитали, что спортсмены должны вести исключительно здоровый образ жизни. Что за примитивные представления о спорте.

        Потом наши помощники забрали ключи у их друга Абдулы, и мы поехали к источникам. По дороге оказалось, что наши помощники – полицейские!!! Интересно, какой в Иордании уровень преступности, если таких людей берут служить! Наши герои немного заблудились и чуть не оставили нас на мосту близ Израиля, да отличной была бы встреча НГ. Но, долго плутая по извилистым дорогам, мы все-таки добрались до Хамамата-Маина. Увы, путь нам преградили грозные дядечки в форме, которые сообщили радостную новость, что не только нас посетила мысль встретить новый 2006 год в этих чудесных местах, что король Абдулла изволит там веселиться. Никакие рассказы о том, что мы из Сибири специально сюда приехали, что у нас есть такая традиция, что обязательно надо искупаться в горячем источники в новогоднюю ночь или наш Бог покарает нас как неверных - не подействовало, как, впрочем, и удостоверение полицейского. И нам ничего не оставалось делать, как покинуть это место. К тому моменту в России сотни пользователей сотовой связи звонили друг другу, поэтому связь с нашими друзьями, находящимися, как потом оказалось, в 10 метрах от нас, была потеряна. Много позже, когда мы с ними встретились в Дамаске оказалось, что в это время они находились в домике этих охранников и ждали момента, когда можно будет проникнуть внутрь. Обидно, даже имея средство связи не всегда можно найтись. В России к этому времени Новый Год наступил уже на всей территории, первые бокалы шампанского были выпиты, и настала пора более крепких напитков, а мы все искали место для праздника. И вот оно было найдено: на небольшом пяточке рядом с трассой была стоянка для машин, там же располагался небольшой отель, из которого неслась громкая арабская музыка, рядом работала детская карусель (на фига на трассе рядом с дешевым мотелем строить карусель?), надо заметить, что по громкости она не уступала работающему бульдозеру. Недалеко располагался огороженный бассейн, в котором купались пьяные арабы. Пройдя дальше по узкой тропе, мы увидели еще один небольшой водопадик, в котором тоже было полно пьяных арабов. Вот здесь нам предстояло ночевать и еще светила призрачная возможность искупаться в обмылках короля Иордании. Мы чувствовали себя злыми на весь свет, поэтому в знак протеста было решено разбить палатку прямо на тропе. Дальше были риторические размышления, на тему устроения международного конфликта и становления его первой жертвой при попытке купания в озере в окружении знойных и пьяных арабских мужчин. Подобные невеселые мысли были прерваны Иваном, который обнаружил рядом небольшой замусоренный ручеек с такой же горячей водой, где мне удалось привести себя в порядок. Так уставшие, полуголодные, проклинавшие все на свете мы заснули в первую ночь Нового Года, готовясь к тому, что как встретишь….

Мёртвое море, Иордания

        Утром оказалось, что по нашей палатке несколько раз ходили, но сон был так крепок, что мы не слышали ни этого, ни карусели, ни зажигательных восточных песен. Бодро собравшись и перейдя трассу, мы оказались у самого Мертвого Моря. Пока раздевались и принимали соленые ванны, рядом с нами скопилась большая толпа аборигенов, в любом другом месте я бы даже задумалась что, возможно, слишком низко себя ценю, поскольку с легкостью смогла привлечь к своей особе такое мужское внимание. Но только не здесь, я уже было стала склонять нас к покиданию этого места: не люблю, когда по мне изучают анатомию неудовлетворенные арабские молодые люди. Но тут нами заинтересовался человек, который до этого плавал вдоль берега и что-то там искал на дне, может, нас он тоже рассматривал в качестве находки. Мы прошли с ним немного по берегу (берег представлял собой нагромождение больших камней) оказавшись в месте, где нас не было видно не с трассы не от трубы с горячим источником. Там в камнях оказалась искусственно, а может и рукотворно, созданная ванна с горячей водой. Было чертовски приятно нежиться под солнышком в горячей воде в десяти метрах от бирюзовых вод соленейшего из морей. А там вдалеке в дымке терялись Палестинские горы. Этот человек оказался золотоискателем и коллекционером. Он много рассказывал о своих находках: в основном это были кольца и старые и новые монетки. Так же мы услышали очередную историю Моря: о грехе и неизбежности наказания. С тех пор, здесь море, в котором никто и ничто не живет. Рассказывал, что США также сильно прогневали Бога, и в скором времени Америка будет погребены под толщей воды. А великий палестинский народ наконец-то будет жить счастливо, объединившись с остальным арабским миром. Что ж, как знать… если наберется еще миллион людей, так же свято верящих в это, может в скором времени мы будем жить совершенно в другом географическом и демографическом мире. Очень не хотелось ни куда больше двигаться. Но дорога звала, к тому же нам надо было проехать всего лишь километров 20 до каньона Вади-аль-Муджиб. С легкостью мы преодолели это расстояние. Вдоль трассы по обе ее стороны были разбросаны помидоры, а грузовики, которые ехали нам на встречу были с горкой ими набиты. Благословенная страна. Все я остаюсь здесь жить: страна, где можно вдоль трассы собирать помидоры и купаться в горячих источниках просто располагает к постройке здесь своего жилища. Иван категорически отказывался подбирать сие дары природы. И какое-то время в нем законопослушность преобладала над здравым смыслом. Конечно, может у них там, в далекой Сибири, этот драгоценный овощ не столь дорог и редок, а у нас в Центральном Черноземье тысячи бабушек и дедушек каждое лето ведут бой за урожай, но каждый год они проигрывают: черные или зеленые помидоры не сдаются!

        Каньон завораживал. Немного портила труба, в которую они заключили реку, было даже странным видеть широкую дорогу меж скал, которую отвоевала себе вода и узкую трубу, в которую ее заточили люди. Путь в каньон был перегорожен забором и калиткой. Смотритель назидательно сообщил нам, что сейчас высокая вода, поэтому туда никого не пускают, но за 15 JD (это где-то около 20 долларов!) он может нам завтра открыть калитку и пустить погулять на двадцати метрах моста. Чертовски выгодное предложение, по его мнению. Но мы отказались. И пошли к морю ставить палатку, чтобы на следующий день найти другой путь к воде. Мы прошли рядом с пограничной заставой. Практически все иорданское побережье Мертвого моря является пограничной территорией и охраняется солдатами, но мы, наверное, показались им не опасными, и нам было разрешено разбить лагерь у кромки воды. Вдоволь наевшись помидоров, мы начали готовиться ко сну. Поскольку воды в кружке оставалось совсем немного, а я все-таки являлась слабым полом (очень приятно иногда об этом не забывать), то задача пополнения запасов, а также добычи воды для совершения всяческих очистительных процедур была возложена на Ивана. Я со спокойной душой, и большим желанием поскорее очутиться в мире сновидений, быстро заснула. Разбудил меня через некоторое время окрик на арабском и свет фонарика, оказалось, что во время чистки зубов Иван был обнаружен пограничниками, и так как они не совсем поняли, чем он занимается, то далее последовала долгая немая сцена (ну со стороны Вани глупо было применять речь – сомнительно, что иорданские солдаты обучены русскому), но через некоторое время они идентифицировали зубную щетку и долго совещавшись, пришли к выводу, что он не собирается с помощью этого предмета угрожать безопасности их страны. Далее он был отконвоирован к палатке. Где они убедились, что у нас нет плавательных средств, с помощью, которых мы может бежать в Палестину или наоборот переправить какое-то количество беженцев оттуда, также, что в нашу палатку кроме нас больше никто не поместиться. Пожелав нам быть бдительными (мне почему-то кажется, что именно это они произнесли), нас оставили в покое. Что же на самом деле было сказано так и останется загадкою. Мы заснули.

Каньон Вади-Аль-Муджиб, Иордания

        Утром мы позавтракали помидорами. Что-то эти овощи уже не кажутся такими вкусными. Мы отправились дальше искать тропу к реке в Каньоне. Петляя между камнями и карабкаясь по скалам, мы вышли к реке. (Что меня поразило так это устойчивый прием у мобильного телефона, даже затерявшись между скалами, я могла позвонить домой в Воронеж. Чудеса современных технологий: у нас в городе не всегда так четко можно услышать голос).

        Мы оказались окруженные скалами перед изгибом реки, где она ныряет в них. С чем можно сравнить прогулку по воде, окруженной высоченными отвесами камней? Вверху и внизу по речке, одна из воды, другая из неба. Мы долго бредем по вылизываемым волнами камням, наблюдая как почтение к красоте превращается в эгоистичное желание надеть калоши или сапоги. Впрочем, временами даже манящие кеды и кроссовки не отвлекают от окружающей нас сказки. Что ж пора возвращаться, а то ноги не выдержат такого массажа. И вот мы уже опять на трассе и движемся дальше в глубь страны.

        Вдоль дороги на смену маленьким домикам пришли большие неаккуратные шатры бедуинов. И синий морской пейзаж уступил место желтым песчаным сопкам. Водитель высаживает нас в крошечном городке Карак. В этом маленьком задрыпанном иорданском городке со мной произошел чудовищный по силе оскорбления случай. Милый такой городок с грязными улочками, женщинами в платках, в общем, похожий на все маленькие ближневосточные городки. Сначала я нашла монетку самого маленького достоинства, имеющегося в Иордании – 1 квориш. Потом мы гуляли по этому городку, то есть пересекали его с целью продолжения пути в Петру. За нами, как и везде, бежали дети, что-то там кричали – смеялись. А потом, потом один из них меня пнул!!!! Очень больно так пнул, да еще изловчился и попал аккурат по пятой точке!!!! Я даже не успела его опознать, потому что не ожидала такой подлости от детей! Пока я там: в мозгу размышляла над тем, почему мне вдруг стало больно, пока произносила это вслух, пока оборачивалась, их и след простыл! Иван отговорил меня от разжигания международной розни и устраивания международных конфликтов!!! Но Вы только представьте себе: меня – человека с двумя дипломами! Магистра общего и стратегического менеджмента!!! Какой-то грязный арабский ребенок (нет, не надо меня обвинять в расизме и прочих грехах цивилизации! я просто не люблю детей!), который, наверное, магистров встречал только в мультиках (потому что и компьютера у него – НЕТУ! И в игры компьютерные он НИКОГДА не играл!!!) Вот если бы он знал, что я Магистр, наверняка испугался это делать, потому что я могу достать из рукава волшебную палочку и превратить его в собаку!!! Вот. А потом знакомые удивляются, что я детей не люблю: вот за что мне их любить? От них одно зло, а пока пользы дождешься – уже и ничего кроме кружки воды не надо будет! Может это конечно для равновесия: уж больно я радовалась найденной монетке! Далее гуляя в сторону выхода из города, я, размышляя о нелегкой судьбе женщины на Востоке, если даже дети могут позволить ее пнуть, но ничего и к Вам тоже прейдет эмансипация, а после стольких лет ох и отыграются они….

        Через некоторое время и расстояние мы нашли более подходяще место для стопа. В Иордании в отличие от Сирии мы почти не испытывали трудностей с языком и пониманием местных жителей: здесь для получения высшего образования обязательным является знание английского языка, поэтому на ломаной смеси из английских, русских и арабских слов мы могли сказать чего же нам все-таки надо. Как узнать, что человек говорить по-русски? Достаточно попросить у шофера сказать что-нибудь на английском…. И вот мы уже беседуем с очередным нашим полусоотечественником, жалующемся на жизнь: вот раньше можно было поехать в СССР и получить хорошее бесплатное образование, а теперь надо копить деньги на это и учить языки иначе ты будешь выращивать мандарины.

        Нас опять оставили затемно на каком-то перекрестке. Здесь было много таксистов, но они оказались не очень прилипчивыми. И один долго боролся с собой: взять нас или нет (хочет ли он денег или нет). Но, в конце концов, победила жажда наживы, однако чтобы не показаться уж совсем неотзывчивым, он подарил нам плакатик А3 формата с изображением его Короля и Королевы. Теперь это изображение висит у меня на кухне над обеденным столом, и, несмотря на то, что из-за короля нам не удалось искупаться в горячих источниках, это показывает, что я не таю на него зла.

        Нас привезли в очередной городок и высадили рядом с продуктовой лавкой. Пока мы долго препирались, что купить: яблоки или апельсины, хозяин магазина вместе с фруктами предложил нам место ночевки и, посмотрев на море огоньков, которые находились впереди по трассе, мы приняли приглашение. Нас привезли в дом, очень напоминающий сарай, состоящий из двух грязных комнат, печи, грязного матраса и грязного холодильника. Человек, предоставивший нам кров, совершенно не говорил ни по-английски, ни по-русски (да такие исключения тоже бывали). Посовещавшись, мы решили ночевать на открытом воздухе. Этот человек долго объяснял нам, что не проблема вытащить холодильник на улицу, а палатку поставить внутри, что мы обязательно там замерзнем, нас унесет ветром, а если нет, то нас все равно унесет ветром. Он долго звонил по телефону и, наконец, приехал человек, говоривший по-нашему. Оказалось, что наш благодетель – хранитель воды всей Тафилы! От его работы зависит, умрут ли жители от жажды. А работа состояла в изучении ветра-влажности и, наверное, еще каких-нибудь погодных условий и откручивании-закручивании всяких вентилей. (На самом деле на горе был огромный железобетонный резервуар с водой и работа состояла в том, чтобы туды никто не насыпал крысинного яда!) Мы долго беседовали с очередным почти русским. Ему очень не нравится жить в Иордании, на Украине у него остались жена и дочь, которых он не видел несколько лет, но здесь отец, а он старший сын - очередной невеселый восточный обычай…Рассказал, что в их стране органы местного самоуправления принимают решения о том можно ли пускать беженцев из Палестины или нет, в некоторых городах этот вопрос выносится на голосование горожан и если окажется, что из местных много доброхотов, то, что называется, welcome. Нас долго пытали, что мы пьем и удивлялись, что русские не пьют водки: когда он был в России, все было по-другому (с сожалением!). Мы поставили палатку рядом с этим домом, почти заснули, и тут приехала машина с кучей арабов, которые очень хотели познакомиться-выпить с русскими путешественниками. Благодаря Ивану, который принял весь удар арабского красноречия и умения уговаривать на себя, мы все-таки заснули через некоторое время. Утром нам досталась порция развлечений - фотографирования на мобильные телефоны (а они у них очень большие и с кучей наворотов) с нами, в основном конечно со мной, появились даже мысли заработать на этом немного денег, но потом было решено нести в восточный мир доброту и бескорыстие. Надеюсь, через пару лет в Inet'e не всплывут мои фотографии в обнимку с большим количеством арабов, и наше правительство не примет политику противодействия арабским террористам. (Мной уже и без соответствующей политики ФСБ заинтересовалось... :-) )

Тафила, Иордания

        Двинулись мы дальше. В лавке нас обступили люди дети, требуя фотографирования – мы не сопротивлялись. Нам обещали помочь остановить нужный автобус, но помощники были так увлечены разговорами, что пришлось выбираться самим.

        Приехали в очередной маленький восточный городок с маленьким замком на холме. Подкрепились йогуртом: в восточных странах своеобразное представление об этом продукте: здесь он может быть чем угодно от сметаны до сгущенного молока.

        Мы долго пытались застопить машину. Спустя полчаса остановились замечательные молодые, вечно смеющиеся люди, которые посадили нас в свою машину и отвезли назад на 200 метров к полицейской машине. Там тоже были веселые вечно смеющиеся молодые полицейские, один из которых когда узнал, что мы русские радостно продемонстрировал нам свои знание русского языка. Он посмотрел на нас, отозвал Ивана в сторонку и гордо произнес единственную выученную им фразу: «Пойдем со мной, пососи №№й!», потом довольный вернулся – перевел эту фразу своим соотечественникам и, покосившись на меня, стал обучать их русскому произношению оной. Я думаю, мы не будем вдаваться в подробные размышления о том, где он мог слышать, а также употреблять эту фразу… Добрые полицейские посадили нас в такси к колоритному дядьке, который был больше похож на учителя-дервиша чем на капиталистического таксиста – жизнь полна странностей.

        Вот мы и в Петре! Особенностью восточных достопримечательностей и памятников культуры является их масштабность и как следствие невозможность ограждения. Ну, как можно огородить забором целый древний город, расположенный к тому же среди нескольких гряд скал и каньонов? Поэтому, руководствуясь опытом предыдущих посетителей, мы решили искать обходной путь. В очередной раз, застопив таксиста, мы направились в обход (как и большинство нормальных героев), и оказались в самых черных кварталах Гарлема, точнее в машине одного из жителей этих кварталов. Каждый прокатившийся на этой машине приобрел бы представление о восточной роскоши и субкультуре хип-хопа 90-х годов. Если бы мы блестели или выглядели более гламурно - остались здесь навечно - в качестве украшения. Эх. Бедный - бедный Пафф Дэди, бедные жители Гарлема, что знают они о жизни? В компании с молодым иорданским реппэром и милой девушкой-француженкой мы направились в гости к местным бедуинам. Бедная-бедная французская девушка, оказавшаяся в последствие женой, этого любителя всего блестящего, как живется ей сейчас в доме без горячей воды и краусанов по утрам? В доме, где нет книг, а в магазинах продается только консервированный горох и календари с изображением короля Абдуллы?

        В доме нас встретили дети. (Опять! Есть здесь хотя бы один дом, где не будет этих маленьких дьявольских созданий! Демография – где твои плоды?) Основными развлечениями местных-бедуинов-молодых людей студенческого возраста, необременённых тягой к знаниям, является употребление марихуаны и утехи в объятиях (судя по фотографиям, очень крепких и больших руках) немолодых женщин европейской внешности. Это и наложило отпечаток на их чувство юмора. Нам предложили почти бесплатно обзавестись парой маленьких детей (ага, спасибо большое!), один из которых был куплен у президента Путина (на этом, а еще и на водке их представление о нашей стране заканчивались). Забавным было, когда мы рассказывали, что из Сибири. (Мне было лень говорить о Воронеже. К тому ж Сибирь звучит более романтично и отважно. Да, я ведь там тоже жила.) Многие думали, что Сибирь – это такая страна, судя по их виду, еще более дремучая и холодная, нежели Россия, думаю, если бы мы стали говорить о том, что там водятся Йети и прочая нечисть нам бы поверили. Еще мы посмотрели на большое количество фотографий людей, которые взрывали дома в Египте собственным весом из-за проблем с пищеварением, умирали в пустыне из-за проблем с глотанием героина, тонули в красном море вместе с баркасом японских туристов – вот такое оно восточное чувство юмора. Поблагодарив за гостеприимство, мы отправились искать себе пафосное место для ночевки. МЫ же в Петре – древнем набатейском городе, уж здесь то точно должно быть какое-то место, о котором можно сказать пафосное, окруженные толпой орущих детей (отличный план незаметно проникнуть на территорию города!) мы нашли на одной из скал неплохую площадку с потрясающим видом на закат и пещеры Петры.

        У меня гораздо лучше получается описывать казусы и забавные ситуации, произошедшие с нами за время Пути, нежели поистине неописуемую красоту, открывающуюся глазам – ушам - телу каждую минуту пребывания на Востоке. Конечно, ощущения от машины бедуина гораздо проще облечь в слова, нежели чувства, когда смотришь на красное солнце медленно появляющееся из-за скалы и окрашивающее багрянцем одну за другой горы и заглядывающее в каждую укромную пещеру…

Петра, Иордания

Рано встав и окинув последним взором место очередной пафосной ночевки, мы попрощались с Петрой. Занесет ли судьба еще когда-нибудь? Вышли на дорогу, и первая встреченная машина – такси, и водитель с удовольствием согласился нас подбросить до поселка. В тот день нам везло на такси. Очередной отзывчивый водитель довез до выезда из Петры, и вот мы уже с другой стороны обозреваем окрестности города набатеев. На горе открывается красивый вид на скалы и каньон, который ведет к Казне. Здесь добрые петруанцы (даже не знаю, как более правильно будет звучать слово – житель Петры) разбили клумбы и устроили небольшой парк с качелями и каруселями. Мы садимся в машину к очередному таксисту (по-моему, представители этой профессии здесь самые бескорыстные!) и движемся с весьма приличной скоростью, слушая музыку, которую, наверное, можно отнести к стилю ар-анд-би с неким местным колоритом. Нам объясняют, что по-арабски красавица – значит Кассандра. Что ж это звучит более привлекательно, нежели Гузель. Останавливаемся в 50 километрах от Акабы и неизвестно сколько, но по ощущениям весьма близко, от красной пустыни. В небольшом поселке ищем магазины, где можно было бы купить еды и попить чаю. Находим весьма колоритную крошечную забегаловку очень похожую на маленькие буфеты в деревнях бывшего СССР: 2 грязных стола, напротив то, что можно назвать плитой-жаровней, здесь же готовится все и вся. Забавным выглядело, что повару постоянно кто-то помогал, приходил что-то сам жарил - варил, ел и уходил. Приходили люди и, выбрав понравившейся кусок, уходили не заплатив – вот она страна победившего коммунизма. Здесь я узнала, что из гороха можно приготовить очень вкусные кушанья, представляющее собой размолотый в крупу горох, обжаренный в масле: если бы я не видела из чего это приготовлено, то подумала, что это мясные котлеты. Попрощавшись с гостеприимными хозяевами, отправляемся в Вади РАМ. В очередной раз, немного пожадничав, мы чуть было не проехали заповедник: свернув чуть раньше с дороги и окунувшись в окружающую красоту, мы почти решили остаться у красной ближайшей горы, но желание таки увидеть своими глазами домик Лоуренса Аравийского пересилило лень - и вот мы в очередном пикапе едем к … самому входу в заповедник, где все-таки пришлось заплатить за вход; зато мы стали счастливыми обладателями карты здешних мест. А то как-то страшновато было расхаживать со склеенной из нескольких листов карты «Генерального штаба», на которой написано по-русски «совершенно секретно» - уж больно много здесь знающих наши язык, мало ли решат, что мы шпионы ищем нефть или направляемся устраивать очередную революцию: места-то располагают. Встречаем замечательных французских climber'ов, разделивших с нами и водителем любовь к Dire Straits – язык музыки понятен всем, даже бедуинам. И рассказавшим, что есть замечательный каньон, по которому быстро и просто можно перейти на другую сторону горной гряды. Большое и душевное им спасибо, вот только ребята немного не учли, что быстро и просто у них немного отличатся от нашего быстро и просто… Все этот долгий день закончен.

Петра, Иордания

И так, мы добрались до Петры и идем гулять. По дороге к самым известным зданиям города набатеев можно наблюдать большое количество пещер, которые местные аборигены приспособили под свои нужды: часть из них забраны сеткой и от туда сиротливо выглядывают морды верблюдов, овец и прочей домашней живности. Движение от современного сельского хозяйства в глубь веков к сооружениям культуры и религии. Петра потрясает красотой зданий их размерами и формами. Петляя между туристами, местными зазывалами, верблюдами и торговцами, мы провели целый день, осматривая достопримечательности. Иван рассказал историю о снимке в допотопном журнале NG, где он видел очень интересную фотографию монумента из города набатеев. По его словам, монумент представлял собой огромный, высеченный из камня цветок, овеваемые змеей, а поскольку у меня не было каких-то историй, связанных с Петрой, и все было интересно, мы отправились на поиски этого монумента. Облазив почти все и вся, мы, наконец, увидели, нечто более похожее на «змеиный цветок». Боюсь браться описывать то, что, по словам Ивана, было невообразимой красоты сооружением, высеченным из камня, то, вокруг чего он так долго бегал и фотографировался, представляло собой кусок, бывшей скалы заботливо обтесанным древними, чтобы удобнее было огибать очередной холм по дороге к саду, точнее тому, что когда-то было садом. Ну что ж, у каждого свои воспоминания и мечты. Потом мы преодолели 1000 ступенек и очутились у монастыря – второго архитектурного шедевра Петры, с куполом очень похожим на большой каменный цветок, увитый змеей, увы, рядом с ним Иван не стал фотографироваться и только по возвращению на Родину, обнаружил, что следовало проявить поменьше любознательности и побольше знаний. Мы возвращались к нашему вчерашнему месту ночевки, думая как все-таки прекрасны эти места, когда нет людей, и никто не предлагает прокатиться на верблюде, не просит сфотографировать его или не пытается продать тебе кусочек древности….

Пустыня Вади Рам, Иордания

Просыпаемся от лучей солнца, пробивающихся в палатку. Да, такого красного рассвета я никогда в жизни не видела. Рассвет в любом месте это планетарное событие, а уж в стране Востока – это почти международный скандал. Все краски мира смешались в пламени восходящего солнца. Так и хочется поднять знамена и крикнуть что-нибудь: «Вперед мои верные воины! Напишем кровью на лбах неверных историю нашего движения!»

Мы таки обнаруживаем домик великого арабского революционера представляющей собой стену из трех рядов кирпичной кладки, подозрительно ново выглядящую: уж не смухлевали ли здесь соратники Лоуренса, сложив для услады туристов стену? На самом деле, Лоуренс очень боялся скорпионов и считал, что песок пустыни наводнен ими, поэтому перемещался исключительно на коне и жил в расщелине скалы на высоте 200 метров от земли, считая, что туда уж точно не доберутся эти прожорливые твари! И мы, взбираясь по отвесным камням, находим то самое место. И почти видим, как по это марсианской девственной пустоши кружит на жеребце с саблей сумасшедший англичанин Лоуренс Аравийский. Именно отсюда он спилил и вынес все свои семь столпов мудрости, а благодарные арабы, сохранив его домик в девственной чистоте, каждое утро встречают его призрак овсянкой, чаем и свежей Таймс. В этой пустыне действительно хочется остаться навсегда хотя бы и призраком, воображая себя то тюркским захватчиком, то Люком Скайуокером. Здесь наверно носится саксонский вирус безумия: Один Берроуз описывал пески Марса как один напоминающие здешние места, а второй бегал неподалеку голышом за своим любовником арабом. Пора выбираться, а то немудрено остаться одним из окаменевших богов, заметенных красным песком.

Мы решили пойти другим путем и предпочли каньон, по которому можно «быстро и легко» перебраться на другую сторону долгому, как нам тогда казалось, обходному пути, да уж нормальными героями нас не назовешь! И вот очередная встреча с русскими: они оказались тоже climber'ами, но трезво оценивающими наши возможности и показали почти обходной путь: тот, в котором у нас был шанс уцелеть и на всю жизнь наиграться в Слона. Они также оказались немного стопщиками и знали Вадика Назаренко, но это не ново, кто, собственно говоря, не знает Вадика? Вот вы, вы же его тоже знаете? Так что при встрече передавайте от нас приветы. А теперь про Слона: ну это такая игра, когда перед тобой отвесная каменная стена через которую тебе обязательно надо перелезть или придется ночевать на этом камне. А еще ты обладаешь таким ростом, что шансов самой дотянуться до верха совсем нет, поэтому тебя оставляют внизу для передачи рюкзаков, и в очередной раз при такой передаче ты проклинаешь свои размеры, ну что нельзя было добавить парочку другую сантиметров! Еще тебя обвиняют в излишнем количестве косметики в рюкзаке! Вам то, как хорошо знающим меня людям понятно, что я не произвожу впечатления, обильно пользующегося косметикой человека – так что замечания, безусловно, были оскорбительными! Какая к черту косметика! Для нее просто не осталось места после того, как я упаковала все свои медали, подаренные друзьями. А поскольку мои друзья не очень богатые люди и с хорошим чувством юмора, то все медали оказались отлитыми из чугуна! У меня тоже есть чувство юмора и вера, в то, что мне обязательно должны помочь, но, увы, в этот раз все медали пришлось нести самой. В общем три часа игры - и вы уже под светом луны в рождественскую ночь спускаетесь к бедуинской деревне. Все блага цивилизации доступны вам, если все что нужно это душ, и вы обладаете суммой в 3 JD, т.е. 4 бакса. Считается, что в рождественскую ночь должны сниться вещие сны. Даже не знаю, как трактовать сон, который снился мне, там был большой красный шар сделанный из пуха (но при этом напоминал мокрую полуобщипанную курицу), который преследовал меня и каждому встречному рассказывал правдивые гадкие истории из моей жизни. Проснулась я быстро и с удовольствием. Интересно, стоит ли делать какие-нибудь выводы из этого сновидения?

Пустыня Вади Рам, Иордания

Утро в Пустыне, что может быть прекраснее… Солнце окрасило багрянцем и без того красные склоны скал, небо бездонно голубое, и кажется, что в нем можно утонуть. Таким утром хочется остаться жить здесь среди бескрайних песочных просторов, выкинуть из головы всю эту чушь о самореализации, достижении поставленных целей – все эти идиотские мечты о профессиональном совершенствовании. Кому все это нужно, когда можно просыпаться и дышать свежим воздухом, и в радиусе 100 километров никто и слыхом не слышал о маркетинге и новой парадигме управления человеческими ресурсами, здесь вообще нет человеческих ресурсов. Здесь есть просто ЛЮДИ.

Ну что эту точку можно считать поворотом и отсюда мы начинам возвращаться домой. На секунду даже закралась мысли о невозвращении, но потом к счастью (наверное?) она спряталась глубоко-глубоко до следующего такого же утра. И вот мы уже сидим в пикапе и возвращаемся назад в цивилизацию, если, конечно, иорданские города и села можно назвать цивилизацией. Выехав на трассу, одну из трех дорог в Иордании с легкостью поймали машину до Аммана. Иордания настолько маленькое государство, что здесь опасно садиться в попутные машины. Можно, проснувшись, выйти где-нибудь в другой стране под восторженные вопли линчевателей неверных... Это, конечно, преувеличение, но вполне понятное, навеянное неприветливостью и тоскливостью местных пейзажей: поселив какого-нибудь нашего человека сюда, он, наверное, спился бы за месяц! Сопка-пустыня-пустыня-пустыня-сопка – словно кто-то такой географической азбукой Морзе дает тебе сигнал – «сваливай отсюда, сынок!» Но это, безусловно, дезинформация!.. Где у вас ещё будет хотя бы шанс поваляться в горячих источниках с самим королём Иордании?..

Перед тем как нас высадить водитель очень долго интересовался, не нужно ли нам в Блю Си? Мы не знали, что и ответить, с одной стороны место с таким романтичным названием вызывало приятные ассоциации, с другой стороны оно могла оказаться чем угодно, ведь оказалось же что арабские цифры у арабов совершенно не похожи на наши арабские цифры. Позже мы все-таки выяснили, что WC – это всего лишь туалет, а я уж размечталась…Ух, и мы оказались опять среди огромного количества людей, как же сложно привыкать к людям после пустынных мест. Все куда-то идут – суетятся…Нас окружил этот поток, и мы, подталкиваемые им, сами не заметили, как оказались в Аммане. Приятно в незнакомой тебе стране встречать виденные раньше здания и знакомые улицы.

Сели в автобус и вот мы уже катим в Джераш. За час поездки на автобусе погода очень сильно испортилась, и Джераш встречал нас грозными свинцовыми тучами и мелким дождем. Каким-то мистическим образом мой рюкзак, лежащий на самом верхнем и защищенном от воды месте оказался самым мокрым… в общем Джераш не произвел впечатления. Хотя нет, произвели впечатление бравые иорданские ребята в нарядах национальной иорданской гвардии в настоящих арабских платках с настоящими шепардовскими волынками (кто не знает, это самая известная английская – шотландская фирма, занимающаяся изготовлением и продажей волынок – национального шотландского инструмента), исполняющие для глупых немецких туристов шотландские гимны и выдающих их за плод творчества современных арабских композиторов. Правда, правда. Если не верите мне, можете спросить у Ивана. У него даже сохранились записи сего замечательного концерта. Бедные наивные немцы. Если бы арабы играли Баха они наверно и это восприняли как торжество немецкой расы. А вот амфитеатры с акустикой строить они умели. Мы, прогуливаясь по Джерашу, вылезли с другой стороны через дырку в заборе: на каждого вольного путешественника всегда найдется своя дырка в заборе на пути к достопримечательностям.

И вот мы уже стремительно приближаемся к Сирии, сидя в маленьком китайском микроавтобусе набитым битком китайскими товарами и беседуем с представителем сего народа, о работе. Да кажется им лучше везде, нежели в их стране. На границе оказывается, что вокруг только машины таксистов. Но спустя какое-то время один из них сажает нас в машину. Оказывается, не только путешественники нуждаются в средствах передвижения, но и таксисты нуждаются в путешественниках. Быстро пересекаем границу и когда собираемся выходить из машины, то водитель пытается дать нам денег. Но мы отказываемся: не только нас возят бесплатно, но и мы может поехать за даром. Тогда нас приглашают на чай. Петляя по узким улицам, машина останавливается у зажиточного дома, у лестницы, которого стоит большая пальма. Пальма – как символ благополучия. Водитель принимается извлекать из машины многочисленные коробки, спрятанные в багажнике, под сидениями, в капоте, парочка, по-моему, даже лежали на двигатели. Контрабанда – работа не хуже других – главное чтоб человек был хороший. Вдоволь напившись чаю, направляемся в Босру. Там у нас просыпается притупленное большим количеством жидкости чувство голода, которому немало способствуют что-то жующие люди. Мы никак не можем найти место, откуда они все появляются. Может, это местный доктор им прописал: дескать, вечерние прогулки весьма способствуют лучшему усвоению пищи. Ура, и мы нашли такое место! Теперь можно заняться поисками места ночевки. В этот раз у нас тоже не получилось найти место ночевки в развалинах. У них столько развалин, почему хотя бы одни они не могут оставить для таких, как мы. Этот город показался нам гораздо более чистым и ухоженным, нежели другие сирийские города, может быть, поэтому не так тяжело было найти тихо укромное местечко для палатки. Мы обошли все центральные улицы несколько раз, но не было ни кустика, где можно было бы переночевать. В очередной раз, вернувшись на центральную площадь, мы обнаружили между замком и главной мечетью большой участок земли, при ближайшем рассмотрении это оказался большой котлован, состоящий из нескольких ям: может это археологи, так развлекаются, но место оказалось идеальным для ночевки: нас можно было увидеть только с башни муэдзина, но, думаю, утром ему будет все равно не до нас.

Джераш, Иордания

К утру, погода испортилась, начал накрапывать дождь и развалины города предстали перед нами в своем траурном величии. Кажется, сами сирийцы слегка недоумевают от нашей страсти к нелепым грудам камней, когда-то возведенных людьми, и даже на свой лад пытаются поставить безумцев на место. Амфитеатр в Босре, который мы осматривали, кажется, будто они только что его подлатали и собираются преподнести его потомкам как новенький. Представляете новенький римский амфитеатр? С новенькими клетками для тигров и гладиаторов. Что-то нужно глобально изменить в этом мире, чтобы остановить страшную затею сирийцев. Вот они уже начали увивать колонны колючей проволокой, наверное, для создания образа. Раздумывая над нашим мрачным будущим, мы едем в Дамаск. Опять эти сотни сигналящих машин, люди, идущие сразу в несколько разных сторон, и пытающиеся продать тебе все, что только возможно. Меня поразило количество такси в столице Сирии, такого количества желтеньких машинок я ни где до этого не видела. Неужели у них столько людей предпочитают такой вид транспорта, а еще говорите не богатая страна. Даже в Москве такого нет, хотя в мск есть метро. Распихивая их всех рюкзаками, мы помчались на встречу друзьям, которых должны были увидеть в Дамаске сегодня и которые в этот же день отбывали на родину. Наша встреча должна была состояться у памятника с конем. (То есть памятник, конечно, же, был кому-то из людей. Полагаю, кому-то, кто заслужил быть отлитым из бронзы и поставленным в центре столицы Сирии, увы, чтобы это узнать придется поехать туда еще раз.) Радости от вида друг друга не было предела: надо признать, рассказывать самим было гораздо интереснее, нежели слушать об их приключениях. И, наверное, вообще не стоило это делать (я имею в виду их слушать!), потому что Лена так вдохновенно рассказывала о прелестях страны под названием Лебанон (подумайте сами, разве может хорошая страна так называться!), что мы решили тоже туда съездить.

Мы гуляли по городу. У Лены замечательно получалось обменивать фантики, календарики, нарисованные деньги и прочую ерунду на сладости и вкусности. Как ее не побили?

Мечеть Оммеядов потрясла своими размерами. Внутри четко прослеживалась линия разделения мечети на две части: части с подогретым полом и неподогретым полом. К сожалению, нам никто не смог ответить на вопросы о предназначении некоторых построек, размещенных во внутреннем дворе, да это и понятно: они же пришли сюда молиться, а не историю и архитектуру изучать. Отдохнувшие от рюкзаков и насладившиеся русской речью мы отправились к границе с Ливаном, то есть Лебаноном. Как люди имеющие карту, обладающие знанием как ею пользоваться и не имеющие много времени для путешествия по этой стране мы нашли самый короткий, как нам тогда казалось, путь от Дамаска до Баальбека. Мы сели в маршрутке, которая должна была нас привезти в деревню, последнюю перед границей с Лебаноном. Уже затемно мы приехали в деревню с плохо произносимым и незапоминающемся названием. Так получилось, что в маршрутке никто не говорил не по-русски не по-английски (странно мы уже привыкли находить язык, точнее 2 эти языка), водитель пытался с нами заговорить и все время упоминал про «illegal» мы пытались понять чего он хочет, даже пытались показывать паспорта, мол, мы чтим законы и не illegal, а самые законопослушные настоящие граждане. Так и не поняв друг друга, нас куда-то повезли, вокруг была ночь и снег – первый снег, встреченный нами, на Ближнем Востоке. Нас привезли к очередному знающему русский язык человеку. Он и поведал нам, что перехода границы здесь нет, то есть переход есть, но нет таможни и перейти можно, но без визы и штампа в паспорте, такой вариант развития событий нас совершенно не устроил. Дальше нас начали делить – кто же оставит нас на ночь в качестве трофея, причем первое время на нас самих даже внимания не обращали, но поскольку стороны не смогли договориться, то было предложено нам самим сделать выбор, мы остановились на водителе, раз уж он нам помог, то стоит ему угодить. И вот мы уже осматриваем владения сего почтенного господина, совершенно не говорящего ни на каком языке кроме арабского, как впрочем, и вся его семья: как четыре сыночка и лапочка дочка? Здесь немного по-другому пять сыночков и две дочки – это же Восток. Тут нам удалось увидеть даже милую сердцу русского человека печку-буржуйку: здешние дома не совсем приспособлены к морозам, горы как ни как. (Да, это единственная печка, которая топилась дровами; все остальные - керосином...)

Там была замечательная арабская девушка, которая так застенчиво смотрела на Ивана, что я уже собралась было совершить лучшую сделку в своей жизни, выгодно женив молодого русского парня на сирийской девушке (вот не только русские жены сюда приезжают!), она выглядела такой молодой, что у меня закрались подозрения, что афера с женитьбой может провалиться и закончиться статьей за совращение малолетних, но потом оказалось, что эта девушка моя ровесница и, по мнению окружающих, я выгляжу гораздо моложе ее. Увы, но она казалась обручена. Вечером чтобы как-то нас развлечь, хозяева отыскали еще несколько русскоговорящих людей, ими оказалось семейство Докторантура. Нам казалось, что человек этот должен быть или профессором (как думала я) или врачом (как предполагал Иван), а в действительности они оба оказались инженерами. МЫ душевно поговорили вечером по телефону и, извинившись за то, что не сможет их утром навестить, так как спешим очень, заснули. Но утром пустившим нас на ночлег не удалось объяснить, что мы не собираемся навещать

Город у границы???, Сирия

Доктаронтуру, и один из сыновей привел нас в гости к инженерам. Мы долго беседовали о жизни в Сирии, муж жаловался, что у них очень сложно – невозможно достать пиратский софт, а вот в России пиратский рай и слезно просил, если мы вдруг еще раз окажемся в их стране, привезти пару дисков с паленой виндой, мы пообещали обязательно в следующий раз захватить что-нибудь подобное.

Нас вывезли из этого захолустья и через несколько часов мы оказались на сирийско-ливанской границе, избалованные быстрыми переходами и наученные добрыми друзьями как быстро перейти ливанскую границу… мы застряли на сирийской стороне, честнее будет сказать, что застряла я: сирийский пограничник наотрез отказался ставить мне выездной штамп, пока с ливанской стороны не будет письменного разрешения, стоит еще упомянуть, что расстояние между сирийской и ливанской таможнями составляет около 10 километров: немало для быстрых перебежек. Было решено меня с рюкзаками оставить в Сирии и заслать Ивана за разрешением. Вернулся он, спустя достаточно долгое время: меня уже постепенно начала охватывать паника от отсутствия документа, удостоверяющего личность, который Иван забрал для беседы с ливанскими пограничниками. Думаю, отличное будет продолжение путешествие с двумя рюкзаками (ну не могу же я добро здесь бросить) без паспорта и знания языка…но к счастью мой попутчик все-таки вернулся с мятой бумажкой, на которой было написано, что-то типа: «ладно – привозите - будем смотреть!» я уже про себя начала закипать от злости и сочинять провокационные лозунги в поддержку угнетенных женщин….

Мы приехали к ливанской таможне. Здесь на нас долго не обращали никакого внимания, потом начали пытать, мы наученные опытом друзей сразу же заявили, что направляемся в Баальбек и собираемся остановиться в гостинице с названием «Пальмира» (вроде у таможенников с этой гостиницей какие-то тесные связи, и они более быстро дают визу, тем, кто там останавливается). Но не тут-то было, нас попросили предъявить бронь этой гостинцы и никакие клятвенные заявления, что мы обязательно туда приедем не действовали. Нам предложили вариант бронирования прям с таможни, для этого нужно было перейти дорогу и отдать деньги совершенно неизвестному человеку без знаков отличия и каких-нибудь документов – мы наотрез отказались это делать, после долгих и пустых препирательств оказалось, что можно забронировать гостиницу с помощью телефона и пришлось воспользоваться моим мобильником. После долгих попыток договориться с человек почти не знающим английского языка на другом конце телефона, таможенники сжалились над нами и продолжили разговор сами (большой им душевное спасибо! Этот коротенький разговорчик в 10 минут обошелся мне в 20 баксов! За эти деньги мы могли снять номер в Баальбеке сами!) Еще немного помучив нас, нам таки дали бесплатную 2-х дневную транзитную визу! Еще бы они попытались с нас денег стрясти! Я была уже готова с помощью жестов объяснить им всё, что я думаю о них и их стране на нашем родном наречии из мата, замечу, что одного из них звали Хуан – какой простор для иронии!!! Потеряв еще один день на переход границы, мы прониклись ненавистью к этой стране.

Далее мы долго ехали 60 километров, единственной радостью было, что хотя бы здесь Ванино устройство по потере денег все-таки не подвело нас, и банкомат выдал нам немного ливанских денег. В Баальбеке мы оказались поздней ночью и ничего не оставалось делать, как направиться на поиски места ночлега. Поскольку ненависть к этой стране, проснувшаяся внутри меня была очень велика, то единственное средство способное ее погасить – был алкоголь, точнее мне так хотелось думать, да и пребывание в течение нескольких недель на востоке этому весьма способствовало: очень хотелось с помощью средств немного изменить состояние сознания. Мы направились на поиски очередных развалин, где можно было бы переночевать, увы, Ливан оказался более цивилизованной страной и неогороженные развалины здесь найти не так просто. Зато мы нашли маленькую машинку, под завязку загруженную детьми, которые, крича из всех окон, пытались привлечь к себе внимание. До сих пор не могу понять, как мы уместились внутри этой маленькой коробочки. Нас долго увозили из центра города, и мы оказались в доме, более похожем на европейское жилище. Здесь странная женщина долго пытала нас на тему курения хаща - сказывалась близость Египта.

Мы направляемся на поиски места ночевки и еды. Мне, наверное, так сильно хотелось кушать, что дорога сжалилась и угостила меня маленьким пакетиком чипсов, Иван отказался от угощения, а зря в таких случаях не стоит отказываться от дара Дороги.

Мы находим забор, за которым очередные развалины и, конечно же, в этом заборе имеется дырка. За ним оказывается большой парк с хвойными деревьями, мы, размышляя, может ли одно из этих деревьев быть настоящим ливанским кедром, о которых ходят легенды и которые изображены на флаге этой страны. Но поставить палатку просто в парке мешает мое чувство паникерства и Ванина неудовлетворенность от отсутствия ночевок в развалинах, находим компромисс – ров, находящейся за крепостной стеной.

Баальбек, Ливан

Утром идем рассматривать самый больший комплекс римских развалин. Впечатляет, но все как-то мертво (хотя как еще должны выглядеть остатки былых свершений рода человеческого). Поскольку последнюю неделю погода здесь стоит пасмурная и в горах выпала почти месячная норма осадков нам приходится искать обходную дорогу к морю. Ливан потрясает обилием машин из гангстерских 30-х годов Америки, кажется, здесь живут любители тех славных деньков и, передвигаясь на этих развалюхах, они отдают дань тому славному времени.

Пересекаем Ливанский хребет в полнейшем тумане. В последнем перед горам городе молодые ребята, предложившие нам вина и гашиша (будь проклят город Барнаул и его ведущие здоровый образ жизни жители!), отговаривают нас от поездки в горы: там плохая дорога, и никто сегодня в ту сторону не поедет, но мы, не обращая внимание на все предостережения, движемся дальше. Нас оставляют на какой-то погранзаставе. Странные эти ливанцы: строят заставы в непонятных местах: дорога, окруженная горами и лесом до ближайшего города – границы - моря и любого другого стратегически важно пункта сотня километров, чего они тут охраняют? Или это остатки застав сирийцев? (Обычный надо сказать блок-пост, на перевале, на развилке дорог.) Нас приглашают в бункер и, пока мы ждем машину, показывают оружие: ничего в этом не понимаю, но выглядит оно крайне печально: сомнительно, что это устройство может стрелять, да и сами бравые вояки не производят впечатление людей, которые смогут когда-нибудь выпустить пулю из этого устройства. В первой встреченной машине сидят все-те же ребята, отговаривающие нас от путешествия по этой дороге. Мы под песни о Великом Че движемся к морю. Слава тебе Команданте! Даже в этой маленькой восточной стране знают и чтят твои подвиги! Поменяв ни один десяток машин, к ночи мы оказываемся в маленьком городке. Решаем ехать дальше пока не доберемся до моря, но, протерев глаза, оказывается, что для того чтобы увидеть море достаточно перейти на другую сторону трассы и вот оно Средиземное. Мы проходим по молу и оказываемся на небольшой площадке, а впереди море, теплое море, пройдя еще раз по молу и не обнаружив ничего, что могло бы нам помешать, решаем купить еды и остаться ночевать здесь. При третьем проходе по молу мы обнаруживаем солдата, который что-то охраняет. Ну что скажите можно здесь охранять? От кого? От пиратов? Хотя они бы уже давно завоевали всю прибрежную территорию, если бы существовали, как солдат мог нас не заметить? Мы оставляем в знак добрых намерений рюкзаки и идем на поиски пищи и алкоголя, увы, Ливан оказывается все-таки восточной страной по своей сути, и даже намека на градусные напитки нам не удалось найти, купив очередную банку йогурта, мы возвращаемся к нашему пограничнику, и тут оказывается, что, мол, является пограничной зоной и ночевать на нем никак нельзя. Причем солдат не может объяснить почему, и что мы может за ночь такого сделать, пустить сигнальную ракету и дать приказ о штурме Ливана? Прочь, прочь из этой недружелюбной страны, из этого ужасного Лебанона. Но даже выбраться из него быстро не получается, очередная встреча с таксистами, которые оказались не такими дружелюбными, как в Сирии и пришлось отдать им часть денег. И мы снова в Сирии. Ночь, наше местонахождение не совсем точно отражено на карте, поэтому лучшее решение это отправиться спать. К сожалению, ночевать нам пришлось не у моря и под звуки прибоя, а в грязи поставив палатку на кустах, так как это было единственное место не так сильно загрязненное и всю ночь слушать выстрелы и лай собак, уж не за нами там началась охота?

У сирийской границы

Утром пришлось потратить много на соскрябание грязи с ботинок, одежды и всех вещей, взаимодействующих с окружающей действительностью. Да, здесь не Черноземье, конечно, но грязь такая же прилипчивая. С ухудшением климатических условий уменьшается желанием путешествовать автостопом, да и цена на билеты в общественном транспорте привлекает своей низостью, то есть доступностью. (Да, цены на общественный транспорт в Сирии вполне приемлемы для российского кармана.) Хотя меня немного пугают арабские вокзалы, представляющие собой нагромождение людей, автобусов, лачуг – контор по работе с пассажирами. И все это кричит, поет и просит денег. Под улюлюканье толпы мы едем в Алеппо.

В этом городе мы первый раз за путешествие останавливаемся в гостинице. (Надо признать, что в снежной Каппадокии мы тоже селились на две ночи в гостинице!) На улице начинает моросить дождь, и мы идем гулять. Плутая по серым грязным улицам города, мы вдруг оказываемся среди буйства красок и огней – это знаменитый сувенирный (вовсе не сувенирный, просто в этот праздничний день открыты лавки с сувенирами, как раз для таких как мы) алеппский рынок. Глаза разбегаются от количества всевозможных инструментов, платков, пряностей – богатства Востока. Плывя в толпе таких же праздных туристов, мы знакомимся с историком-коллекционером, интересующимся своей историей и европейцами. Его лавка представляет собой маленькую комнатку всю заставленную старыми и не очень вещами, привезенными из разных уголков страны. Под вино и разговоры мы изучаем культуру и историю страны.

Наш знакомый оказывается большим любителем алкоголя и европейцев, точнее европеек, поэтому на протяжении всего вечера мне приходится прятаться от него за спину Ивана. Нас активно пытаются споить, угощая вином то в одном, то в другом баре. Здесь же мы встречаем много турок и турчанок, которые приехали в Сирию за алкоголем и развлечениями. Глубоко ночью изрядно опьянев и устав от назойливого коллекционера, мы возвращаемся в отель. (Вот к чему приводит непомерное желание некоторых испить вина...;-) )

Алеппо, Сирия

Утро после алкогольного трипа. Увы, ближе к возвращению приходится делать выбор, мы сделали - возвращение в Станбул. (Был вариант поехать в Трабзон на паром до Сочи...) Ближневосточные страны похожи на Россию: гулять, так гулять. В праздники не работают магазины, учреждения, не ходят автобусы на большие расстояния. Мы решаем, где будем переходить границу, осталось только найти автовокзал, откуда можно добраться до нужного нам населенного пункта. Это оказалось совсем не просто. Оказывается, на пяточке диаметром метров 100 находится более пяти автовокзалов, и никакой логики, почему один автобус уходит от одного, а другой от другого, нет. Еще закрадывается мысль, что на самом деле в нужном нам направлении ничего не ходит, а сирийцы, чтобы нас не расстраивать и чтобы мы посмотрели, какой у них замечательный город, посылают нас дальше и дальше. Я уже бреду, не обращая внимания на окружающий мусор, взгляды и окрики людей, совершенно не веря, что в такое прекрасное место, как сирийско-турецкая граница, можно добраться. Но Иван, не теряя оптимизма (ну не может быть, что здесь есть еще вокзалы!) идет вперед, а я тащусь следом. (Да, покружились мы тогда около часа в поисках нужного автобуса.) И, о чудо, мы находим нужный нам автобус, правда его сразу находят многие и многие местные, поэтому ехать приходится под девизом: «в тесноте, да не в обиде». Добираемся до какого-то маленького городка и, не успев опомниться, пересаживаемся в кузов и едем к границе. Вот здесь можно точно проследить разницу между цивилизованной Турцией и нецивилизованной Сирией. Перед нами дорога длиною в километра 2-3, по которой нестройной колонной бредут люди с огромными тюками на головах, руках, кто-то даже умудряется толкать огромную сумку впереди себя. Похоже на исход евреев или массовые переселения, а это просто сирийцы идут в Турцию торговать. Чем? Не знаю. Но, судя по тому, что мы видели на рынке в близлежащем городке – всем. Оказывается то, что наши челноки привозят из Турции, поступает туда из Сирии, а в Сирию наверняка попадает контрабандой из Иордании, а за всем за этим опять стоит Китай. Мы тоже становимся в эту колонну и идем. По дороге встречаются жандармы, которые уточняют, есть ли у нас паспорта. Интересно, были прецеденты что ли, что люди преодолевали такое расстояние, не имея документов, а потом требовали, чтобы их впустили на том основании, что они столько прошли. Переходим границу, где нет никакого намека на птичий грипп, который, по мнению нашего телевидения, охватил всю страну. Нас сажают в автобус, и мы преодолеваем примерно такое ж расстояние, что прошли пешком в Сирии на весьма комфортабельном автобусе. Вот что они (турки) готовы сделать ради вступления в Евросоюз! Оказываемся на турецкой стороне, где какое-то огромное скопление людей, стоящих в очередях. У нас были разные предположения: от поголовной вакцинации, до дня открытых дверей, оказалось, они все ждали очередной автобус. Нас отправляют в здание таможни, где можно поставить въездной штамп. Там таможенники, которых мы отвлекли от приема пищи, долго смотрят на наши паспорта и интересуются, где мы были. Потом они зачем-то снимают копию с моего паспорта: может потом на стенку фотографию повесят. Мы каким-то чудесным образом минуем все эти очереди и оказываемся в автобусе, а потом в Килисе. Жадный турецкий водитель пытался нас обмануть и не дать сдачи, но мы не поддаемся и побеждаем. Дальше продвижение убыстряется и огрустняется. Покупаем билеты на, как нам сказали, очень комфортабельный автобус. (Автобус за 15 часов пересекает практически всю Турцию с востока по запад! Фантастика. Правда, за 40 долларов с человека.) Оставляем рюкзаки в маленьком вокзале – кассе билетов на автобусы дальнего следования – зале ожидании. Не представляю, как бы мы у нас в России так запросто поставили наше добро у стеночки, и сколько бы оно там простояло. А здесь ничего - все целехонько оказалось. Идем гулять. Этот город четко делится на часть живущую и часть продающую, и пейзаж из милого тихого пригорода резко приходит в орущий – кишащий людьми и товарами рынок. Возвращаясь, мы даже умудрились прокатиться на этом гибриде мотоцикла и тележки, - удобно, а главное быстро и почти бесшумно (здесь, наверное, в отличие от Сирии применяют современные технологии). Едем на автобусе в Станбул. Комфортабельность автобуса, по мнению турецких властей, заключается чистоте его внешнего вида, поэтому на протяжении ночи мы останавливаемся несколько раз, автобус моют и чистят, любезные Стюарты не выключают свет на протяжении ночи.

Стамбул, Турция

Станбул. Здесь мое повествование совсем перестает быть интересным и веселым. Покупка билетов на самолет до Москвы. Самолет улетал через два дня после покупки. Прогулка по Станбулу. Ванины попытки взаимодействия с банкоматом оканчиваются проигрышем Вани. Ну не понравилась сбербанковская карточка местному электронному банку, поэтому он его с радостью проглотил. (Турцию Сбербанк включил в потенциально опасные страны для электронного воровства, поэтому нужно было перед поездкой "открыть" эту страну, но "милые" сотрудники банка не удосужились сообщить мне об этом, хотя я специально об этом их спрашивал! А проглотил он её, потому что я пытался всунуть её опять, не до конца вытащив... :-( ) Оставшиеся два дня мы проводим в прогулках, коротая время внешним осмотром достопримечательностей, в которые не сможем попасть из-за отсутствия денег. (Турция настолько стала "европезированной", что уровень цен там высокий!)

Самолёт. Три часа ужаса и вот она столица Родины, куда очень не хотелось возвращаться. А потом как всегда возвращение в реальность… И так до следующего путешествия.

А, совсем забыла рассказать про верблюдов! Моего попутчика глубоко потрясла сцена в Петре с влюбленными верблюдами, которые очень красиво показывали друг другу свою нежность и любовь. Мне же почему-то подумалось, что верблюды всегда заключают любое путешествие, как Челябинск заключает собой Европу и начинает Азию. На гербе Челябинска, кстати, тоже изображен верблюд. Но чтение о путешествии так же далеко от самого путешествия, как верблюд далек от трактора Челябинского завода. Поэтому – в путь!