Автопробег по Горному Алтаю, посвященному 55-летию первого пробега автомототуристов по Горному Алтаю. Республика Алтай. 13 – 19 августа 2005 г.
 
Дневник пробега Колесо Истории 2005

КОЛЕСО ИСТОРИИ 2005

Дневник автопробега по Горному Алтаю, посвященному 55-летию первого пробега
автомототуристов по Горному Алтаю. Республика Алтай. 13 – 19 августа 2005 г.



Как это начиналось




Вокруг лишь косматые от прилипших к склонам туч горы. Под тяжестью облаков небо легло на вершины, провиснув почти до земли. На промокшем берегу бурной реки в быстро сгущающихся сумерках еще можно рассмотреть дюжину измазанных грязью до неузнаваемости машин и людей, под бесконечным дождем пытающихся поставить палатки. Мы еще не дошли до первого перевала и уже понесли потери – автомобиль, в надежности которого никто не сомневался, завтра вернется в Бийск на веревке. Промокшая насквозь одежда. Вода струится за шиворот. При каждом шаге хлюпает в обуви. И ни одного просвета на небе. Какого черта я сюда припёрся?! Сейчас бы после горячей ванны лежал в теплой постели... Так заканчивался первый день пробега на ретроавтомобилях, посвященного 55-летию первого в истории алтайского автоспорта автомотопробега по Горному Алтаю.
Идеи автопробега по Горному Алтаю давно витали в Алтайской федерации автоспорта, пока, совершенно случайно, в руки АФАС не попали дневник и фотоальбом участников первого в истории алтайского спорта автомотопробега по Горному Алтаю. И попали не когда-нибудь, а в канун его 55-летия. Такой шанс нельзя упускать. Осталось лишь найти людей, желающих пройти тем же маршрутом на таких же автомобилях. Согласие на участие в пробеге дали владельцы 5 ретромашин. К сожалению, в последний момент не смог пойти в пробег Алексей Егорычев, племянник одного из первопробежцев, который и передал Федерации дневники, готовил пробег и… накануне старта попал в больницу.
Итак, 13 августа с площади Советов в неизвестность ушли: 
Машины (средний возраст около 40 лет):

Марка и модель
год выпуска
Имя собственное
1
УАЗ-69
1962
Зеленый мул
2
Москвич-401
1955
Штирлиц
3
Москвич-407
1960
Розовый фламинго
4
ЗАЗ-110206 «Таврия»
1992
Ставрида или Таврюша

Люди (средний возраст около 25 лет):


Имя и Фамилия
лет
в миру
в пробеге
Команда «Зеленого мула»
1
Евгений Смирнов
48
Председатель АФАС
Адмирал ретроэскадры. Погонщик «Мула»
Команда «Розового фламинго»
2
Сергей Поспелов
49
Зам. председателя АФАС
Вице-адмирал. Капитан «Фламинго»
3
Сергей Бажин
21
Корреспондент
Радист-журналист
Команда «Штирлица»
4
Дмитрий Яковенко
35
Ветеринарный врач.
Врач эскадры. Командир «Штирлица»
5
Лариса Яковенко
32
Бухгалтер
Кок
6
Алена Яковенко
1,9
Дочь Дмитрия и Ларисы
Маленький ребенок
7
Моня
5
Маленькая собачка
«Стой-Терьер» (сигнализация)
Экипаж «Ставриды»
8
Дмитрий Токаренко
33
Преподаватель
Неизвестный летописец пробега. Пилот «Ставриды»
9
Людмила Токаренко
32
Бухгалтер
Бортпроводник. Второй пилот «Ставриды»
10
Алена Токаренко
8
Дочь Дмитрия и Людмилы
Большой ребенок
11
Виталий Токаренко
27
Брат Дмитрия
Штурман-переводчик


13 августа. День первый. Бийский транзит



13-е августа, суббота. Утро. Дождь. После торжественной части на площади Советов с участием Евгения Григорьевича Головни, который принимал участие в пробеге пятидесяти пяти летней давности, и небольшой выставки ретроавтомобилей, мы стартовали. Наталья Борисовна Фогель, внучка Александра Ланге, командора первого пробега, торжественно передала нам то самое одеяло, которым укрывался во время первого пробега его командор. Организаторы пробега торжественно поклялись передать его самому достойному участнику нынешнего пробега, ну или хотя бы разыграть сей постельный аксессуар в лотерею. Сначала пошли к нулевому километру, затем на заправку «Касмала». На одометре 23739 км (километраж по данным одометра с панели приборов «Ставриды», и пусть вас не вводит в заблуждение ее малый пробег, это уже второй одометр на этой машине – прим. авт.).
Сразу после старта с площади Советов потерялся Штирлиц - Дима рванул вперед всех. Догнали, поймали, идем в колонне. Выезжали через старый мост. Гаишник посмотрел на нас со здоровым любопытством, но не остановил. За мостом, недалеко от поста ГИБДД на железнодорожной насыпи стояла маленькая легковая «Тойота», перевернутая через крышу. Второй час пути. До Бийска несколько десятков километров. Идет мерзкий мелкий мокрый дождь. Остановились на месте гибели Евдокимова. Довольно много народу и цветов. Идет дождь. Как же нас будут встречать Бийчане, запланировавшие грандиозную программу? В нескольких километрах от Бийска дождь закончился. При въезде в Бийск уродская дорога, на которой я получил каменюку в ветровое стекло. Обошлось небольшим сколом.
У стелы «Бийск» нас встречает большое количество людей и машин самого разного возраста. Говоря «машин», имею в виду и мотоциклы из Бийского байкерского клуба «Восставшие из лома». «Москвич-401», редчайший, в своей молодости полноприводный универсал «Москвич-411», «Москвич-412» (скоро и он станет раритетом), «Победа» и две 21-х «Волги», демонстрировавших два

диаметральных подхода к ретротюнингу. На одной из них только оленей было не меньше пяти. А еще заряженные по самые дворники «японцы» бийских рейсеров, включая «Мицубиси Эклипс» Владимира Спиридонова, известного барнаульцам, как «дважды заднеприводного ледового рыцаря». Были и ребята из «ЗАЗ-клуба», на «Запорожцах» разных лет. Вместе с ними, в сопровождении машины ГИБДД (!) колонной идем по Бийску.
Время 14.00. Снова потерялся Штирлиц. Вероятно, Дима ушел на поиски газовой автозаправки. А мы выстроились в ряд на площади у ЦУМа. Бийчане проявляют самый искренний интерес, фотографируют нас на все, что можно. Колонной с сопровождением идем к магазину «Чуйский». Возле «Чуйского» нас никто не ждал (а говорят, должны были), и мы, чуть поредевшим строем двинулись в сторону Сросток. На выезде из Бийска снова вошли в дождь. Вероятно, тучи над Бийском разогнал Слава Ивин, президент ЗАЗ-Бийск-клуба (его желтый «ЗАЗ-эволюшн» также известен барнаульцам по ледовым гонкам на «Водном мире»), организатора нашей встречи. Остановились в Сростках, до отрыжки наелись пирогов, к сожалению уже без грибов, которые, по словам коробейников, им запретила печь СЭС. Пошли в сторону Манжерока, где была запланирована первая ночевка. Видим первые горы, речку Иша и плакаты, призывающие быть осторожными. Пока прочитаешь, что на них написано, или в скалу въедешь, или в пропасть улетишь.
В районе Суртайки пропали все «Запорожцы», возможно по техническим причинам. Перед мостом через Ишу встал Фламинго, у которого внезапно (а по другому у наших машин бывает? Указатель-то пол-бака показывал…) кончился бензин. Время 16.55. После незапланированной заправки из канистры продолжаем путь. В районе Иши нас наконец-то нагнали «Запорожцы», но без их синего «меньшого» 965-го, и снова остановились - на машине Ивина еще до встречи с нами лопнул торсион подвески, а тут,  похоже, задышали на ладан подшипники ступицы.



Евгений Григорьевич Головня, участник пробега
пятидесяти пятилетней давности

Экипаж Штирлица: Дмитрий, Лариса, Алена Яковенко и Моня

…а мы выстроились в ряд на площади у бийской администрации…

Остановились на месте гибели Михаила Евдокимова, артиста и губернатора Алтайского края


«Запорожцы» снова отстали (на «Эволюшене» просто отвернулось, но не успело отпасть заднее колесо. Вот она, извечная дилемма участника и организатора чего-либо одновременно: или готовить мероприятие или готовиться самому). 17.20. Остановились на «Октановской» заправке, с которой, вероятно, должна была быть договоренность о нашем обслуживании… должна была... Заправлялись за свой счет. Я вылил канистру-десятку в бак.  Пока заправлялись, мимо пролетел голубой «Запорожец», а за ним и вся бийская группа. Проехали Майму, «Запорожцы» снова куда-то пропали и нас опять непонятно сколько. 17.45 - появились все или почти все, и «Запорожцы» и «Москвичи» и «Победа». Остановились перед Манжероком, где первоначально планировали разбивать лагерь на берегу Катуни, посовещались и по настоянию бийчан решили пройти дальше. А горы неприветливые, косматыми облаками укутанные, да еще и дождик моросит. На всем пути нам встречаются знаки «Движение транспортных средств с опасными грузами только прямо», хотя сворачивать там в принципе некуда. Или они имели в виду, что эти грузы в горах не закапывать и в пропасть в речку не сбрасывать? Движемся дальше и из-за плотных низких облаков не видим вершину очередной горы. Она конечно не слишком высока, но с учетом видимости выглядит очень внушительно. Встречные постоянно мигают нам фарами. Поначалу думал, что это нас предупреждают о «засадах», но засад не было. Похоже, что нас так просто приветствуют.
При въезде в горы все чаще стало возникать ощущение, что не все в порядке с двигателем, он просто не тянет или что-то сильно тормозит машину. Часто приходится пользоваться низшими передачами. Но, похоже, что это мы просто медленно, но почти непрерывно движемся в гору. С такими же «техническими проблемами» встречались и участники первого пробега, но их никто не предупреждал о такой особенности горной езды. Они даже зажигание пытались крутить. А у меня, кстати, еще и три целых три десятых человека в машине (Я, Людмила, Виталий и Алёнка) да еще и груза немерянно, включая полный багажник на крыше. Интересно, что при всем при том зрительное ощущение такое, будто мы идем горизонтально или даже немного под гору. Вероятно, когда пойдем обратно, машина просто полетит. Прошли по мосту над Катунью. Сузилась проезжая часть и почти исчезло встречное движение. Резко изменился характер дороги, она становится все уже и извилистее – «семь загибов на версту». Меняется и растительность. Несмотря на и без того узенькую дорогу, встречаются знаки «Сужение дороги» - да куда уж уже-то?! Проезжая часть сузилась настолько, что на нашей стороне едва помещается «горбатый», как же здесь КамАЗы ездят?
Наконец, около девяти вечера, уже в сумерках (небо в тучах и беспрестанно идет дождь) выбрали место стоянки – какую-то горную речку с неизвестным мне названием. Пока спускались к реке, несколько пробегунов «садились» в раскисшей колее. С помощью остальных их выталкивали и пробивались дальше. Сначала спустились к реке, к месту, сверху казавшимся таким уютным и приветливым, но, оказавшись на нем, решили, что оно низковато и сыровато (это под проливным дождем!). Полянка, выглядевшая с дороги такой гостеприимной оказалась болотцем, да еще и с ручьем посередине. Кое-как, вдоволь набуксовавшись и побившись «брюхом» о замаскировавшиеся в высокой траве камни, переезжаем повыше, на более высокую часть берега. Бийчанам потребовалась помощь Жениного Мула. Во время этого «великого переселения» появились первые потери – выбыл из борьбы (с природой, а не друг с другом) самый мощный, самый спортивный, самый навороченный - Мицубиси Эклипс Володи Спиридонова. В Бийске Володя своим Эклипсом перегораживал перекрестки совместно с машиной ГИБДД обеспечивая беспрепятственный проход колонны. Когда мы дружно буксовали в болоте, Володя неожиданно услышал в своей машине неприятный звук, после которого почуял нездоровый аромат – заклинивший ролик натяжителя ремня ГРМ пообещал сжечь ремень, погнуть клапаны, проломить поршни и сломать распредвалы, поставив водителя на большие бабки при ремонте двигателя. Могучий двигатель спортивного Мицубиси пришлось заглушить и больше его никто не слышал.




В числе прочих, у стелы «Бийск» нас встречали и две 21-х «Волги», демонстрировавших два диаметральных подхода к ретротюнингу...

У стелы «Бийск» нас ожидал редчайший даже в своей молодости полноприводный универсал «Москвич-411», «Победа»…

Вокруг лишь косматые от прилипших к склонам туч горы. Под тяжестью облаков небо легло на вершины, провиснув до земли…


На окончательное место стоянки Эклипса за галстук приволок Женя. Все поле щедро «минировано» коровами, но на это быстро перестали обращать внимание. Под дождем, почти на ощупь ставили палатки. Вся одежда и обувь промокли насквозь. Палатку вообще нелегко ставить в темноте на ощупь, особенно если и днем-то не знал, как ЭТО собирать. Две недели после покупки палаток собирались попробовать их собрать, да так и не собрались. Поразительно, что несмотря на дождь, темноту и прочее, лагерь при свете фар мы соорудили очень быстро. Отбой около полуночи. Обувь и одежду сушили в машине с работающим двигателем у дефлекторов печки, но, оказалось, еще быстрее их можно сушить прямо под капотом. Впервые в жизни залез в спальный мешок. М-да, комфорт вполне дикотуристический. По тенту палатки барабанит дождь. Рядом шумит безвестная река. Постоянно просыпаюсь, под утро уже от холода – температура за бортом ближе к нулю. Какого меня сюда понесло?! Сейчас бы спал в теплой квартире на мягкой постели. Туалет с унитазом, горячая вода… Ах да, воду-то горячую отключили еще до нашего старта.

* * *



























14 августа. День второй. Два перевала



В 7.00 из мобилы раздалась душераздирающая мелодия будильника. Ребята, несмотря на дождь, допоздна отмечали наше прибытие, и я поднялся если и не первым, то вторым. Как всегда, сделал легкую зарядку, умылся у речки. Дождя нет, и облачность становится менее плотной, местами начинает проглядываться голубое небо. Оказывается, мы стоим на берегу Семы (или Сёмы?). Из нее набрал воды и помыл Таврюху, а то из-за вчерашних приключений на болоте не только наклеек спонсоров не видно, но и не сразу разберешь, где у машины перед. Пока шел к берегу Семы за водой, раздумывал, не перейти ли на ТОТ берег и не залезть ли на ТУ горушку. Обмакнул ведро в воду и течение меня чуть не уволокло вместе с ведром – вброд решил не переходить. На глаза попался НЛО-подобный Мицубиси и я вспомнил, что мы, оказывается, ещё до первого перевала потеряли самый новый, да ещё и японский автомобиль. А «Запорожцы», «Победы», «Волги» и «газики» возрастом до полувека чувствуют себя бодренько. Появились «минёры» - местные коровы, не обращая внимания на течение, легко переходят на другой берег.
В полдвенадцатого собрались, сделали несколько коллективных снимков и тронулись в путь. Дождя нет, светит солнышко, хотя облаков и туч ещё предостаточно. Идём в сторону Семинского перевала (Word подчеркнул слово «Семинского» красным и предложил на замену «Семитского». Может быть, речка и правда Сёма, а не Сема?). Я перевалов никогда не видел, но «бывалые» меня ими стращали. Мы сильно отстали от бийской группы, которая вышла значительно раньше нас, когда же мы их догоним?
Продолжает преследовать странное ощущение, что мы едем вниз, хотя машина идет с трудом, что говорит о том, что все-таки мы едем вверх. Как же тогда будет выглядеть обратная дорога, когда мы будет ехать вниз? И где же мы находимся? На заднем сиденье развернули захваченную мной старую карту Алтайского края (Горный Алтай тогда был его частью) и прочитали на ней крупными буквами, что это карта Новосибирской области… Да, действительно собирались в спешке. А может, пока не поздно, изменить курс и двинуть на Васюганские болота?
Приближаясь к  Семинскому, увидели первую вершину, покрытую снегом. Ее вид потряс нас. Не знаем, что это за вершина (гора Сарлык, 2507 м. над уровнем моря – прим. авт.), но, даже будучи прикрытой ближайшими горами, смотрится она много крупнее и выше их, а в солнечных лучах, среди зеленой травы и деревьев она вообще выглядит пришельцем из другого мира, оказавшимся в мире людей случайно и ненадолго. Остановились перед въездом на Семинский перевал. Сфотографировались у плаката с предупреждениями и все вывозились в коровьем дерм…, в общем, продукте жизнедеятельности.
На подъеме на Семинский сначала встал Мул – перегрелся двигатель. Чуть выше остановился и Штирлиц, по той же причине. После естественного остывания продолжили возъезжание. Фламинго, кстати, слегка покипел, но с включенной печкой забрался. А у Мула и печки-то нету… С вершины Семинского снова видна какая-то мощная, полностью покрытая снегом вершина (снова Сарлык). Она расположена где-то на севере или северо-востоке, короче, слева от перевала. На вершине простились с бийчанами. Они «отмазались» от трудностей и опасностей пробега тем, что им завтра на работу. Все равно спасибо им за гостеприимство и за компанию. Ребята и так залезли с нами на перевал, хотя первоначально собирались расстаться с нами уже после первой ночёвки, которая к тому же планировалась всего лишь в Манжероке. Мы продолжаем путь. Под горку машина побежала очень весело. Двигатель оказался в порядке, просто в горку ему было трудно. Заехали на небольшую заправку и узнали, что здесь хорошо недоливают. В моей канистре-десятке осталось места ещё на литр, а Сергея с его двадцаткой обвесили литра на три, но после замечания недостатки устранили, а мы пообещали, что никому об этом не скажем. Будем надеяться, что дело здесь не в злом умысле, а в изношенном оборудовании.



…НЛО-подобный Мицубиси… еще до первого перевала мы потеряли самый новый, да еще и японский автомобиль. А «Победа» чувствует себя бодренько!

Оказывается, мы стоим на берегу Семы…

Сделали коллективный снимок и тронулись в путь

Сфотографировались у плаката с предупреждениями и все вывозились в коровьем дер… в общем, в одном из продуктов их жизнедеятельности


Прошли населенный пункт Туэкта. Погода улучшается. Почти непрерывно светит солнце и на место черных туч пришли немногочисленные белые кучевые облака. Говорят, такая погода хороша для полетов на планерах и дельтапланах. Проехали через оригинальное селение Курота. У него нет знаков, обозначающих въезд в него, но зато есть знаки, обозначающие выезд.
Перед Онгудаем экипаж Ставриды столкнулся с аномалией. Мы даже решили, что с нами начали говорить духи гор. Все сидящие в машине явно слышали какие-то голоса, источник которых оставался неизвестным. Пока мы ехали, было ощущение, что голоса идут снаружи. Что-то похожее на митинг или другое массовое мероприятие, на котором говорят через «матюгальник». Но вокруг нас были только горы! И звук не зависел от поворотов дороги, он шел ИЗВНЕ… Остановились. Заглушили двигатель. Открыли двери и поняли, что источник звука находится внутри машины. Какие-то приглушённые слова… Буквально обнюхали встроенные в двери акустические системы и даже радиоприемник, хотя он и был выключен и вообще не имел своего динамика. Истина оказалась где-то здесь. После очередной записи кто-то из нас недовыключил диктофон и он остался работать на воспроизведение. Вот мы и слушали остатки записи одной из лекций политеховского курса «Психология и педагогика», на кассету с которой ведется запись этого дневника.
Остановились в Онгудае. В нем приличный туалет, и не только по местным понятиям. Попытались найти питьевую воду, но так и не смогли. Пока искали воду, отстали от своих. Догоняя их, на спусках разгонялись далеко-далеко за сотню. Буду надеяться, что эта запись не будет приобщена к делу о трагической гибели автотуристов в Онгудайском районе. На очередном таком участке, перед переломом профиля дороги, ограничивающим видимость, в очередной раз снизил скорость до сотни. Только это и помогло избежать столкновения с внезапно обнаруженным стадом коров, которые выбрали «самое удачное» место для перехода через дорогу. Не тормозил бы заблаговременно – закончил бы поездку раньше срока.
Остановились перед щитом, извещающим о начале перевала Чике-Таман. Сфотографировались и снова вляпались в коровьи лепешки. Залезли на перевал Чике-Таман (говорят, переводится как «плоская подошва»). Я шёл первым, останавливался и делал снимки колонны. «Мул» в очередной раз закипел, но в этот раз обошлось без вынужденных остановок. Сфотографировались на смотровой площадке перевала и покатили вниз по старому Чуйскому. Семинский, кстати, оказался совсем не страшным. Если бы не табличка на въезде, я бы, наверное, и не понял, что прошел знаменитый перевал. Подъем на Чике-Таман понравился больше, он круче и живописнее, но тоже нервы не щекочет. А вот спуск с Чике-Тамана по старому Чуйскому впечатляет. Круто уходящая вниз узкая дорожка с многочисленными поворотами. Посреди нее в высокой траве встречаются валуны, способные покалечить и нашего «Мула». Древние бетонные блоки, лежащие на краю пропасти, едва заметны под слоем мха. Местами эти «бордюры» сорвались вниз, впрочем, местами их вообще нет и ехать по узенькой тропинке, где с одной стороны скалы, а с другой обрыв неизвестной глубины было бы совсем жутко, если бы не коридоры из буйной растительности, скрывающие виды на пропасть.
В поселке Купчегень наконец-то заправились питьевой водой, а вот хлеб оказался в дефиците – пекут в основном для местных и туристам его частенько не хватает. На выезде из Купчегени снова пришлось топить газ до упора, что едва не привело к трагическим (надеюсь, не для нас) последствиям. Казалось, спокойно стоявшие на обочине овцы вдруг рванули нам наперерез, потом передумали и кинулись назад, потом снова передумали... в общем, объехать их оказалось невозможно и вся надежда была на тормоза, которые не подвели. В процессе торможения часть груза из багажника переместилась в салон. Алене досталось бутылкой с водой.
Увидели гору, похожую на курган. Похожую не по размерам (весьма приличным даже по местным понятиям), а по конструкции – она как будто сложена из бесчисленного количества круглых камней. Проехав дальше, увидели «курганы» еще большей величины и решили, что они, наверное, все-таки имеют нерукотворное происхождение.



С бийчанами мы расстались на Семинском. И продолжили путь…

Сфотографировались у плаката с предупреждениями и…
остальное как перед Семинским…

Слегка покипев, залезли на знаменитый перевал Чике-Таман…

…и покатили вниз по старому Чуйскому…


Остановились на берегу какой-то реки (вероятно, Ини), вдоль которой шла дорога, и разбили лагерь. Пока готовился ужин, мы с
Виталей решили залезть на гору, расположенную возле нашего лагеря, как раз через дорогу. Почти час лезли вверх, но чем выше поднимались, тем дальше отодвигалась от нас вершина. Поняв, что до темноты мы на вершину все равно не попадем (а ведь потребуется еще и спускаться), пошли вниз. К нашему неприятному удивлению спуск с совсем не крутой горки занял времени чуть ли не больше пути на верх. Становилось темно и мы, похоже, проскочили мимо маршрута подъема. На ощупь спускались по камням. В лагерь вернулись уже при свете звезд. В городе столько звезд увидеть удается редко, а может быть и вообще их там столько не бывает. Завтра наше путешествие достигнет своей цели – места слияния Чуи и Катуни. Что будет дальше – пока неизвестно. Ребята у костра травят байки. Проинтервьюировал руководителей пробега по итогам двух дней. Женя прорезюмировал, что, во-первых, отечественная техника нас пока не подвела, хотя ей и приходилось попотеть, вернее, покипеть. Во-вторых, маленький эксперимент по совместной деятельности людей, которые до пробега вместе свободное время никогда не проводили, также проходит успешно. Третье – Серега (Поспелов) наконец-то начал играть на гармони, чего Женя ждал два с половиной года и наконец-то дождался. Все мы дружно отметили, что к участникам пробега и их машинам все встречные и попутные проявляют самые теплые чувства, сигналят клаксонами и фарами, машут руками, фотографируют нас и фотографируются с нами. Даже местные жители выбирали для нас лучшие места для стоянок, правда, скидку на катание на лошадях не сделали. Отметили и то, что в числе постоянных участников пробега есть люди от одного года девяти месяцев, до пятидесяти лет. Порадовали и удивили нас бийчане, которые из своего участка пробега сделали грандиозное шоу. Бийчане вообще не собирались сопровождать нас сколь-нибудь долго, но провели с нами одну ночевку и даже дошли до Семинского перевала. Прощаясь с ними, строили планы совместных будущих пробегов. Интервью неожиданно прервалось из-за севших в диктофоне «дюраселов», а запасных я не взял. Придется потрошить цифровой Кэнон. Мы снова свои палатки поставили входами друг к другу, стянув их вместе, за что штатные острословы окрестили их «Союз-Аполлон». А спать снова придется под шум воды. Во вторую ночь наконец-то увидели звезды и луну, освещающие горы. Млечный путь. Красотища. Прохладно. Отбой в начале двенадцатого.

* * *
















15 августа. День третий. Слияние двух рек.



Утро третьего дня. Пропиликал мобильник. Как я ненавижу эту мелодию. У нас хорошо расходятся продукты, не требующие приготовления, а вот «китайская» лапша залёживается. Каждый наш подъем и отбой сопровождают коровы, поэтому вся местность на наших стоянках засрана в три слоя.
В Майме купил пол-литру (водки, разумеется), исключительно для медицинских целей. Чтобы случайно не разбить бутылку, перелил водку в пластиковую бутылку из-под какой-то газировки. А утром Алена  потребовала воду. Виталий порылся в вещах и нашел пластиковую поллитровку с надписью «Миринда». Измученный жаждой ребенок без раздумий жадно присосался к горлышку… Кстати, чтобы понять, что это водка, ребенку, с её слов, потребовалось сделать три глотка. Отсюда возникают два вопроса. Первый: откуда у восьмилетней девчонки такие познания в алкогольных напитках, чтобы сходу определить, что это водка, а не, допустим, растворитель «646»? И второй: если ребенок не знал вкус водки и сразу понял, что это не вода, зачем были нужны еще два глотка?
В десять часов Сергей Бажин с FM-продакшна выходил в эфир через спутниковый телефон. В тех местах, куда мы забрались, нет даже МТС, а их конкуренты сдулись много раньше. Да что там МТС, даже спутниковый телефон  законнектился далеко не с первой попытки. Вероятно вокруг нас такие высокие горы, что даже спутники тут с трудом пролетают. А может быть, нужно было инструкцию к телефону почитать…
Да, от ребенка еще долго несло перегаром.
На склонах гор полно каких-то крупных кузнечиков. В полёте они расправляют красные крылья и издают неожиданно громкие для своих размеров щелчки. Без десяти двенадцать начинаем движение дальше. Как мы только что выяснили, наш второй привал был не на Ине, а на её притоке, реке Бельгумень. А может и не на притоке, карта-то у меня Новосибирской области…
Движемся вдоль какой-то реки с зелёным оттенком, похожей на Катунь. А может быть это Иня. Приехали в поселок Иня.
На местной заправке я заказал десять литров, но они, вопреки моим ожиданиям не вошли в бак. Вероятно, в местных недоливах нет злого умысла, просто оборудование у них старое и разрегулированное, когда недоливает, когда переливает. Чтобы не угробить шины в бензиновой луже и случайно не загореться, вручную откатываю Таврюшу на пару метров вперед и краем глаза замечаю, что на заправку заезжает машинка, похожая на мою. Это оказалась старая «Панда» от «Фиата». Причем с правым рулем! На крыше, на огромном самодельном багажнике у нее привязаны огромные мешки, формой похожие на дедоморозовские. А экипаж «Панды» состоял из двух англичан, едущих из Лондона в Улан-Батор. Подданные королевы, отправляясь в это нелегкое путешествие, в основном, по их словам, с целью самоутверждения, захватили с собой гору игрушек для монгольских ребятишек. Алёна учила английский в садике, но, встретив живых англичан, забыла даже как сказать «спасибо». Мой английский в пределах кандидатского минимума тоже оказался минимальным, но родство душ перевесило всё. Плииз, лук хиэ! С этими словами я подвел водителя к его «Панде» сзади и указал на выхлопную трубу, привязанную к кузову проволокой (развалился штатный крепеж). Затем, сказав, «Энд хиэ», подвел его к заду Таврюши и продемонстрировал такой же «тюнинг». Англичанин с улыбкой показал, что у нас есть много общего и спереди, а именно наличие мощных стальных защит, выступающих из-под моторных отсеков. Моей Ставридке тринадцать лет, а итало-английский «бамбуковый мишка» на три года старше! Отважные ребята. Идти в такую даль на одной машине. Естественно, что в пути у них были и поломки, они показали нам замененную группу контактов, ту самую, что в телерекламе пригорела. Переводчиком выступал в основном Виталий. Он как-никак, когда-то по обмену жил и как бы учился в Штатах.



Как мы только что выяснили, наш второй привал был не на Ине,
а на ее притоке, реки Бельгумень, кажется…

Ноутбук и спутниковый телефон на фоне авто середины прошлого века… Сергей Бажин с FM-продакшна выходит в эфир…

Боевая Ставрида и ее экипаж

Подданные королевы Англии, отправляясь в это нелегкое путешествие, захватили с собой гору игрушек (мешок сверху) для монгольских ребятишек

Мы отдали англичанам свою карту, а то они в горах по глобусу ездили…

Мы дошли до официальной цели нашего путешествия –
слияния Чуи и Катуни…

…посмотрели, как две реки соединяются и какое-то время текут рядом…

…и пошли дальше…


Около двух часов дня мы дошли до официальной цели нашего путешествия – слияния Чуи и Катуни. Оставили машины на импровизированной стоянке и пешком отправились к месту слияния – оно находится на некотором удалении от дорог и с трассы не просматривается. На одометре Ставриды 24278 км. А было 23739. Итого: 539 км. На небе ни облачка. Посмотрели, как две реки соединяются, и какое-то время текут в одном русле рядом, пошли дальше. Тот первый пробег завернуло топливо, но у нас-то с ним проблем быть не должно. Горы вокруг нас становятся все выше, хотя «снеговиков» среди них нет.
В 17.00 пропал Фламинго, проезжающие мимо нас сообщили, что он стоит в трех километрах от нас с «раскрытым ртом», похоже, снова закипел. Позднее выяснилось, что у него снова кончился бензин и он дозаправлялся из канистры. Едем на заправку, уже с обоими Сергеями. Димин Штирлиц опять оторвался от нас и ушел вперед, но в этот раз на разведку. Перед тем, как уехать, Дима предупредил нас, что в Акташе могут быть «засады» с радарами. Как раз перед Акташем мы его догнали, застав за беседой с местной ГИБДД. Остановили Штирлица скорее из любопытства, посмотрели на документы, поинтересовались нашим пробегом и отпустили с миром.
В 17.40 стоим в Акташе и пытаемся купить хлеб, а тем временем Сергей Бажин снова выходит в эфир. На центральной площади Акташа мы, как всегда, были в кольце внимания, с помощью местных жителей приобрели пару десятков булок хлеба. Народ, который нам встречается, говорит, что нас неоднократно показывали по телевизору. Нам постоянно сигналят всем чем можно, машут руками, фотографируют и фотографируются.  А Сергеи стояли с пустым баком, оказывается, у реки Чибитка. Кстати, с моста через речку Сардыма (вроде так она зовется, перед поселком Чибит) увидели «снеговика». Выглядит как айсберг.
В начале седьмого вечера встали на берегу Чуи. Сначала пытались найти место на правом берегу Чуи, но он нам не понравился – неровный каменистый с редкой растительностью, поэтому переправились на левый берег по старому деревянному мосту. Я по своей воле по этому мосту даже пешком бы не пошёл, но ребята сказали мне, чтобы я проехал первым и заснял движение ретроколонны по мосту. Фото, похоже, было лишь предлогом, а на самом деле они хотели посмотреть, не провалюсь ли я на этом, так сказать, мосту (участники первопробега проваливались, даже фото есть). Это, конечно, шутка, но мост действительно в таком состоянии, что на какой-нибудь «Карине» или «Пассате» по нему проехать будет проблематично.
Заканчивается третий день. В третий раз разбиваем лагерь. За спиной у нас шумит Чуя, а перед нами лесистая гора средней вышины, но высокой крутизны. Около десяти я собрался спать, а ребята, Виталий и Алёна еще сидят у костра и снова травят байки. И снова приходится засыпать под перекаты горной реки. Да, сегодня у нас был обед (обычно только завтрак и ужин). Остановились у какого-то кафе или столовой. На нас четверых получилось около полутора сот рублей. А завтрак и ужин готовят общими усилиями на костре. Чай кипятим в самоваре, топив его шишками, или на китайской газовой плитке на китайском же газе. Удобная вещь, хотя и тормозная.

* * *










Горные врата…

Сначала пытались найти место для стоянки на правом берегу Чуи, но он нам не понравился, очень уж каменистый…

…поэтому переправились на другой берег по старому деревянному
мосту, по которому я по своей воле и пешком бы не пошел…

Этот дорожный ретрознак мы нашли в куче мусора при спуске
с Чике-Тамана по старому Чуйскому тракту
16 августа. День четвертый. Тропою Кольки Снегирёва



В семь как всегда пропиликало будило-мобило. Узнаю, кто написал эту музыку – убью! (Маленькое отступление. Этот дневник пишется с диктофонной записи, сделанной во время поездки. Естественно, не дословно, но по возможности ближе к тексту. Вот и сейчас, прослушав свою речь про будилу-мобилу, заметил, что голос, сообщающий об очередном пробуждении с каждым следующим днем становится все более сонным и вялым, похоже, накапливается усталость. Но зарядку я делаю строго по графику. Дима тоже делает некоторые упражнения. Да, собственно подъем у меня от момента срабатывания будильника сдвигается все дальше и дальше). Дима сначала рубил дрова, а теперь собрался купаться в Чуе. А роса в это утро была обильнейшая, мы, поначалу, даже решили, что ночью прошел дождь. Вероятно, день будет жаркий, а на небе нет даже признаков облаков.
Перед сворачиванием лагеря разложили на просушку спальники, палатки и прочее. Мимо проезжал местный 131-й ЗИЛ, и, проехав через небольшую лужицу, обильно обдал настоявшейся грязью все наши вещи. Просушили… мать его… Пол часа отмываем грязь, снова сушим и в одиннадцать часов продолжаем путь. Отъехав от места нашей ночевки на несколько километров, по указателю определили, что стояли мы недалеко от реки Бельгибаш. Вскоре остановились возле безымянного водопада. Возле него есть туалет, место стоянки. Сам водопад хорошо виден с трассы, но подниматься к нему приходится через лес. Дима разделся до трусов и обкупнулся в скудных потоках падающей воды (весной его, скорее всего, смыло бы, да он и не полез бы к нему весной). За ним под струи воды залез Виталий, но раздеваться ему было лень. Дурной пример заразителен, в одежде залез в воду и Сергей Бажин.
Почему-то я вспомнил про англичан. Жаль, что не спросил у них, что они думают про правостороннее движение. Кстати, на их праворукой «Панде» белой пленкой на фарах были заклеены сектора, дающие слепящую составляющую. Культура, однако…
 Женя с нами на водопад не пошел. Его Мул не закрывается. Пока мы приобщались к прекрасному, Женя обнаружил на Муле развалившуюся рессорную втулку. Новой у нас нет, да если бы и была, разборка резьбового соединения, которое собирали несколько десятилетий назад всегда может привести к незабываемым приключениям, потому просто обработали узел «Унисмой» и до поры забыли о нем.
Двигаясь дальше, наткнулись на участок старого Чуйского тракта, расположенного выше основного. Я забрался на него и пешком, вернее бегом, прошел до спуска к новому тракту. Километра полтора он будет. Встретившийся местный житель на лошади, на мой вопрос о проходимости этой, так сказать дороги для автотранспорта, сказал, что «на внедорожнике пройти можно». У нас внедорожник один – Зеленый Мул. А дорожка весьма интересна. По ней даже экскурсии можно водить или возить. Старый Чуйский на этом участке в основном вырублен в скале. С одной стороны дорога огорожена скалой, а с другой край пропасти огорожен выложенными камнями, отколотыми от скалы при прокладке. Убойные для современных легковых машин камни встречаются на протяжении всех полутора километров. В одном месте дорога почти перекрыта отвалившимся от скалы каменюкой, размером с холодильник. Объезжать придется по краю пропасти. При этом не провалиться в глубокую канаву, возможно дождевого происхождения. А завершается этот участок тракта крутейшим спуском, который в свою очередь завершается высоким каменистым бруствером. Я как мог, отговаривал Сергея Поспелова от поездки по этой дороге. Женя на своем Муле пройдет здесь без особых проблем, если техника не подведет, тормоза особенно, то Фламинго вполне может повиснуть на бруствере, если не перелетит его с  разгону при отказе тормозов (а они у него уже начали отказывать, одно колесо уже не тормозит, да простит нас ГИБДД…).



Чтобы искупнуться в водопадике, Дима разделся до трусов…

Белый бом изрезан пещерами

…подтвердились худшие опасения - в пропасти, на берегу Чуи лежали искореженные выпотрошенные останки микроавтобуса…

Фламинго и мул прошли по старому Чуйскому тракту…

…а внизу виден асфальт полотна нового тракта и Катунь


Женя, как и ожидалось, прошел всю трассу с легкостью и грацией, на какую был способен «козлик-газик». А Фламинго заставил нас поволноваться. Но опыт, как говорится, не пропьешь. Сергей, ювелирно работая рулем, тормозом, газом и еще чем-то, преодолел и финальный бруствер, даже не зацепив его бамперами.
Снова проезжаем мимо Белого Бома. Светлого цвета скала высотой метров 100. Вся, почти отвесная скала пронизана пещерами и пещерками. Местами камень «плачет» - из скалы сочится вода. Несколько пещер досягаемы без спецснаряжения. Дима и Сергей Бажин залезли в одну из них и, спустя десяток (а может быть и больше) минут, извозившиеся в известняке, вылезли из другой! Потом залезли еще в одну, где пропадали еще десяток-другой минут, но в этот раз вылезли из нее же, говорят, без спецснаряжения там можно остаться навсегда – нога застрянет и все… А виды там, несмотря на тесноту, темноту (освещение только фонариками) и сырость открываются поразительные. Есть даже большие залы, но для того, чтобы попасть дальше, нужны хотя бы молоток и зубило. Виталий тоже пытался залезть внутрь, но дальше нескольких метров не пошел. С его нынешней комплекцией путь в спелеологи будет непростым. Пока спелеологи исследовали пещеры, я заметил столб ограждения трассы, изгиб которого выглядел неестественно. Подойдя к нему, подтвердились худшие подозрения – в пропасти, на берегу Чуи, лежали искореженные и выпотрошенные останки микроавтобуса, как мне показалось, РАФа. Неизвестно, когда здесь произошла трагедия, но никаких венков или памятников, коими изобилует Чуйский, здесь нет. Продолжив движение вдоль Белого Бома обнаружили, что пещер в нем множество с любой стороны.
Около поселка Йодро множество красивейших, и, как мне показалось, доступных для восхождения вершин. Эти горы интересны еще и тем, что они «без грима» органично впишутся в фильм-сказку или фэнтэзи. Я даже высказал мысль, что увидели бы мы здесь  Змея Горыныча, не удивились бы. Виталя добавил, зато Змей был бы удивлен. Периодически рядом с дорогой встречаются камешки размером с коттедж. Погода снова балует нас, жарко, сухо, облака только на горизонте. Трасса почти пуста.
Да, чуть не забыл, мы видели не то памятник, не то могилу легендарного Кольки Снегирева. Было это как раз напротив того самого участка старого Чуйского, где прошли Сергей и Женя, а оба Димы, как люди поднадзорные семьям, решили не нарываться и проехали понизу по новой трассе (я не ехал, я ведь бегал по верху взад-вперед, Таврюшу перегоняла Людмила). Поспорив относительно того, действительно ли здесь закончил земной участок пути Колька и был ли вообще такой человек, мы не пришли к единому мнению. Позднее на Чуйском мы встречали несколько таких же монументов. Все также, три сваренных кардана, шлицевой частью вверх и старый руль. Похоже, здесь это как памятники Ленину, которого, наверное, никто из ныне живущих не видел, но всем точно известно, что он был и для многих  был героем.
Машина по-прежнему бежит весело, значит, мы движемся на спуск. Горы становятся все ниже. Еще раз прошли мимо слияния с Чуей и снова идем вдоль Катуни. Не доезжая до села Иня, слева, недалеко от Катуни обнаружили знаменитых каменных баб, мимо которых мы пролетели, не заметив, на пути туда. Ребята остановились на дороге, говорят, не стоит ездить по священным для местного населения местам. Я же почему-то усомнился в подлинности святынь и подъехал к ним почти вплотную. Ближе подойти помешали кострища и горы сохранившихся с древних времен стеклобутылок из-под водки. Один из камней почему-то оказался забетонированным. Форма другого очень напоминала не бабу, а мужика, вернее отличительный признак мужика. Посовещавшись, мы решили, что это действительно мужики, только почти полностью закопанные в землю в положении лежа на спине, а над землей возвышается только то, что не удалось закопать. С учетом всего, что изложено выше, возникли большие сомнения в подлинности идолов, хотя кому понадобилось волочь сюда немалые камни и закапывать их торчком?





Машинам тоже бывает страшно, но эти следы на дороге – не её…

Тяжела женская доля в ретропробеге…

Возникли большие сомнения в подлинности идолов, хотя, кому могло понадобиться волочь сюда немалые камни и закапывать их торчком?

Полевой ремонт фламинго. Слева от пассатижей странный предмет.
Не ждет ли нас такая же участь?...

…или такая… Это не-то могила, не-то памятник легендарному Кольке Снегирёву. Три сваренных кардана шлицами вверх и руль…


Почти всю дорогу я, как обладатель самого современного, а потому самого надежного транспортного средства, замыкал колонну.
За селом Иня почувствовал сильный запах паленого тряпья. Экстренно торможу, на ходу перебирая варианты, что бы это могло гореть. Неужели это боги покарали меня за то, что я нарушил табу, потревожив духов ревом мотора? Открыл капот, но пламени под ним не обнаружил, равно как и признаков встревожившего меня запаха. В паре сотнях метров от меня встал и Фламинго Сергея Поспелова. Может быть, это он горел? Похоже, он. Сергей тоже открыл капот и скрылся в недрах моторного пространства. Стоим все, только Женя со своим Мулом снова умчался вперед. А вокруг нас горы. Справа скалистые, высотой поболее километра, а слева невысокие, умеренно крутые, поросшие травой и кустарником, со словно подстриженным, ровным верхним краем.
Время пол четвертого. Как только что удалось выяснить, на Фламинго заклинило генератор, вот приводной ремень и задымился. Сообщил Диме о форс-мажоре и бросился в погоню за Женей. Теперь стоим все вместе. Машин на трассе мало. Мимо прошла небольшая колонна из «Джипов Чероки» и «Гранд Чероки». К нам подъехал какой-то легковой «японец», спросил дорогу и, почему-то поехал в противоположную сторону от пальцем указанного направления. Сергей выпотрошил генератор и установил, что развалился один из его подшипников, смазка в котором давно превратилась в нечто, похожее на высохшую горчицу.
Женя с Мулом рванули за подшипником в Иню (отмеченную еще участниками первого пробега, как крупный центр автомобильной жизни Горного Алтая), а мы с Виталием и Сергеем Бажиным полезли на гору. Хотя эта гора и выглядела безобидно, взмокли мы порядочно. Я первым достиг «вершины» и проорал вниз, что лезли мы сюда зря. Вершина оказалась обширным плоскогорьем, покрытым низкорослой травой. Вдали из плоскогорья торчала еще одна гора, похоже, настоящая, слева виднелся какой-то трубопровод, а справа мы рассмотрели предмет, похожий на корпус танка БТ-5. Бинокль остался внизу, поэтому решили для начала сходить к «танку», которым оказался плоский граненый камень, размером с «Оку»-кабриолет. Осмотрев «Оку», сошлись во мнении, что это еще одна вершина горы, только поменьше той, что виднелась вдали.
Спрогнозировав время, необходимое на ремонт Фламинго, решили сходить к «нефтепроводу». Сооружение оказалось давно заброшенным, и, вероятно, служило целям орошения. Гуськом прошли немного прямо по трубе в сторону большой горы и, увидев, что труба огибает её, уходя за горизонт, пошли вдоль трубы в противоположную сторону, к трассе, в надежде, что там, где идет трубопровод, спуск положе. Надежды наши не сбылись, в сотне метров от края плоскогорья труба неожиданно закончилась. К счастью её диаметр не позволял залезть в нее человеку, иначе никакие силы не удержали бы Сергея Бажина от соблазна исследовать «нефтепровод» изнутри до конца. Поорав в трубу разные слова (дети и женщины остались внизу) и послушав оригинальное эхо, спустились к трассе. Ремонт ещё был в разгаре, от Жени не никаких вестей.
Пока мы исследовали плоскогорье, наши дамы ушли в противоположную сторону, где, как мы выяснили при восхождении, и сразу сообщили об этом вниз, у подножия скалистых гор протекает Катунь (с трассы её не видно, только поле в километр шириной). В этом месте наш берег Катуни весь засыпан валунами. Некоторые из них размером с «Хаммер Н2». Катунь и в конце лета выглядит грозно, но когда видишь, какие камешки она периодически катает в половодье, становится не по себе. На берегу среди стада домашних животных нашёл своих «девчонок».
Вернувшись семьей к трассе, застали финал ремонта. Женя по прибытию в Иню спросил у местных, где они берут запчасти. Его послали… на выбор на 70 км в одну сторону или на 80 в другую. Женя никуда не поехал, а спросил у местных: неужели они из-за всякой ерунды всегда туда ездят? Тогда над ним сжалились и снова послали… к местному умельцу Коле, если он будет дома.




А вокруг нас только горы… Справа скалистые, высотой поболее километра. А розовая точка внизу – Розовый фламинго. У подножия горы - Катунь

Дойдя до «танка», мы поняли, что это всего лишь
граненый плоский камень, размером с Оку-кабриолет…

Мы не планировали ночёвки дважды в одном месте,
но неплановый ремонт выбил нас из планового графика

Дневники первопробежцев читали каждый вечер
при свете костра и ксенонового фонарика…


К нашему счастью Николай (к сожалению, фамилию Женя не смог запомнить), мужчина за сорок, оказался дома. Он порылся в своих запасах и вытащил таки нужный подшипник! А в придачу дал ещё один. И даже денег не взял. Земной поклон тебе, мастеровой человек Николай из Ини! В начале седьмого генератор был собран и установлен на законное место.
После того как Сергей Бажин в очередной раз через спутник передал информацию в центр, мы продолжаем путь. Мы не собирались дважды стоять на одном месте, но непредвиденная задержка выбила нас из графика (кстати, несуществующего). Чтобы не ставить лагерь в темноте, встали на том же самом месте, где стояли во вторую ночь. С Таврюши сгрузили все вещи, и, оставив женщин ставить палатки, мы с Виталием поехали на поиски питьевой воды. Таковая нашлась в уже знакомом нам селе Купчегень, расположенном в двух километрах от нашего лагеря, в сторону Барнаула. Сразу за мостом была колонка. Пока мы заправляли имеющуюся тару, к нам подошел телёнок. Он не торопясь, с интересом осмотрел машину со всех сторон и надолго уставился в левое зеркало, исходя из чего, мы решили, что это корова. Но более детальный осмотр молодой коровы показал, что это бык, но вероятно нетрадиционной ориентации. Бычок не отходил от нас, решили, что он хочет пить, а мы заняли его законную поилку, но пить он отказался. Вероятно, ему просто было скучно, и он хотел с нами пообщаться.
Время десять минут одиннадцатого. Заканчивается четвёртый день. Наевшись салата из помидоров со сметаной (или майонезом) и купленных в Купчегени пельменей, ложимся спать. Наше обычное дневное меню - легкий завтрак и тяжелый ужин при регулярном отсутствии обеда. Ребята дочитали дневники первого пробега. Они их читали каждый вечер при свете фонариков у костра. Спальные мешки мне не понравились. Во-первых, они стесняют свободу, но к этому можно привыкнуть. А во-вторых, они легко скользят по туристическим коврикам, так, что при небольшом наклоне постоянно скатываешься куда-то, и всю ночь, просыпаясь вместо мягкого матраса на камнях, приходится переползать на свое место. Перед отбоем завели граммофон и послушали старые песни.
Сегодня Алёна обо что-то запнулась и упала. Удивительно, что это первое её падение за четыре дня. Пока ещё не стемнело, мимо нас прошла колонна из каких-то старых ненашенских микролитражек. Среди них я успел рассмотреть только «Ситроен Де-шво». Машины раскрашены рекламой не хуже нас, тоже какой-то пробег. Нам посигналили, но были это инострацы или свои, узнать не удалось. Засыпаю под шум реки.

* * *


   











17 августа. День пятый. Ороктойский перевал



Утро пятого дня. Как обычно, меня разбудила отвратительная классика с мобилы (Мой голос с кассеты еще более тормозной и мрачный, чем в предыдущий день). Сергей Поспелов и Дима чего-то пилят и рубят, разжигают костер. На небе легкая, но сплошная облачность. Как бы не было дождя. Росы-то сегодня не было. Время пятнадцать минут одиннадцатого. Собираемся в сторону Чемала. Покормили местную дворнягу остатками калачей.
Не могу понять, что это за речка, на берегу которой мы стояли дважды. Вода в ней прозрачная и течет она от Барнаула.
Остановились в Купчегени. Что-то с Фламинго, Сергей Поспелов говорит, что появился какой-то непонятный звук. Посмотрели, послушали и поехали дальше. За Купчененью встал Штирлиц, Дима говорит, что в салоне запахло бензином. Посмотрели, понюхали и поехали дальше. Дима при нас срезал с приводного ремня помпы и генератора какие-то лишние части, они что, отрастают на нем?!
Снова подъехали к Чике-Таману и начали восхождение, которое, как мне почему-то кажется, будет нелегким. На подъеме совсем скис Димин Штирилиц, его обогнал даже вечно кипящий Фламинго. Я по-прежнему следую последним и, чтобы никого не обгонять, периодически вынужден ползти на первой передаче. Чтобы от такого темпа не вскипятить Ставриду, включая печку.
Остановились на вершине Чике-Тамана, позвонили домой (спасибо МТСу) и сообщили, что мы пока ещё, как ни странно, живы. К нам снова подъезжают и подходят. Сообщили, что про нас идут сообщения по всем телеканалам. Вниз пойдем по старому Чуйскому. Самый захватывающий участок его находится возле смотровой площадки. Узенькая дорожка, слева скала, справа глубокая пропасть, к которой наклонена дорога без ограждения, а над пропастью закреплен (почти подвешен) туалет «типа сортир». Да, на смотровой площадке стоят две таблички с текстом на русском и алтайском. Таблички изрешечены не то дробью, не то пулями. У каких уродов хватило ума так развлекаться?
Без происшествий спустились с Чике-Тамана по старому тракту. Сразу за спуском стоит деревня со странным названием - Хабаровка. То ли дело привычные ушам названия: Онгудай, Иша…
За рекой Улита горы отступают и мы идем по долине. Вместе со входом в Онгудай закончилась и долина, горы снова подступили вплотную. В Онгудае заправились. Пока стояли на центральной площади Онгудая, к нам снова подходили люди. Одна женщина поделилась с нами, что у них тоже есть Москвич-401 и ГАЗ-69, которые они восстанавливают. «Функционеры» АФАС дали ей свои координаты. Поскольку дорога предстояла неблизкая, я предложил дозаправиться и нам в местной столовой. Мы зашли внутрь, а Женя остался стеречь свое добро – его Мул не закрывается. Пока мы стояли в очереди, произошел странный инцидент. Какой-то парень алтаец умывался у раковины, и вдруг резко рванул на улицу, причем, как стало ясно на солнечном свете, без обуви. За ним бросился парень алтаец в милицейской форме. От милиции уйти трудно, особенно босиком, но и повторно задержанный беглец продолжал упираться, не желая «пройти». Пришлось вмешаться Евгению. Он вместе с милиционером отконвоировал правонарушителя (так и не удалось узнать, что он совершил) в известном направлении, но неизвестно куда. На выезде из Онгудая остановились и сфотографировались возле остатков какой-то старой арки. Вроде бы она сохранилась со времен первого пробега.













Вот такой спорткар катает асфальт на Чуйском…

Дорогие гости пулями отвечают на алтайское гостеприимство…

От милиции трудно уйти, особенно босиком…

Говорят, эта «арка» сохранилась со времён того, первого пробега


За поселком Курота свернули с трассы направо, в сторону какой-то Н. Талды. Идем не то по грунтовке, не то по щебёнке. Я снова иду последним в клубах пыли. Заехали в село Нижняя Талда и повернули направо, где бросившийся наперерез колонне местный дед сказал нам, что мы едем не туда. Развернулись и прошли через село прямо. Впервые с начал пути вброд прошли через какую-то речушку. За бродом остановился Дима, его Штрилиц перегрелся. Почему-то стоит с открытым капотом и Фламинго, а Женя улетел вперед. Он постоянно от нас отрывался. Обычно за ним шел Сергей Поспелов, и, по его словам, Евгению в спину можно бибикать, сигналить фарами, пытаться связаться с ним по рации – всё пофиг. В его Муле стоит такой гул, а обзор назад через крошечное стеклышко настолько «хорош», что Женя всегда в таких случаях улетает на километр-другой, прежде чем понимает, что остался один. Сергей Поспелов, кстати, останавливался для того, чтобы долить воды в радиатор.
Снова идем вперед вдоль безымянной (для нас) маленькой речушки. Если с нами снова что-то случится, место для ночлега долго выбирать не придётся. А дорога становится всё уже, всё хуже, и к тому же идет все время в гору. Такое ощущение, что мы лезем на какой-то глухой перевал. Снова слева скалы, а справа пропасть, не глубокая, но для того чтобы убиться, хватит с многократным запасом. Погода неплохая, тепло. Но на небе дымка и множество кучевых облаков. Интересно, что вокруг сушь, а на дороге встречаются глубокие лужи и глубокая колея. В дождь сюда лучше не соваться.
Справа обнаружили заброшенную лесопилку. Памятуя о фильмах ужасов, обследовали её. Угнетающее зрелище.
Мы идём по неширокой долине. Справа от нас, на склоне горы видим «полстатретий газик» и какого-то «Жигуля». Они от нас отделены пропастью и рекой. Для нас забраться к ним было бы настоящим экстримом, а у них просто покос. Въехали на поле с какими-то злаковыми.
Дорога становится всё хуже. Хорошо, что незадолго до поездки я «отлифтовал» машину и вернул ей мощную защиту моторного отсека. Без этого тюнинга мне пришлось бы совсем худо. А в дождь здесь точно кранты. Справа видим какое-то хозяйство, не то коровник, не то свинарник. Но оно, похоже, тоже заброшено. На лесной полянке слева увидели «уазик» рядом с шалашом. Внутри шалаша была… фирменная палатка. Еще «уазики» и палатки, только без шалашей.
Ни с того ни с сего, мы уперлись в ворота проволочной ограды. Приехали… Ан нет, ворота-то без замка. Открыли, заехали, закрыли. Может быть это маральник? Прошли через какую-то деревушку. Я думал, что до этой деревушки дорога была плохая. А она, оказывается, был хорошей. Плохая дорога началась сейчас. Здесь и посуху едва продираемся. Что-то будет дальше… Деревня завалена раскуроченными тракторами и другой сельхозтехникой, а посреди всего этого спутниковая антенна. В очередной раз проходим через ограждение. При выезде из деревни у Штирлица оборвало задний амортизатор. Собрали консилиум. Сварка в том хозяйстве, из которого мы только что выбрались, есть, но Дима проволокой привязывает амортизатор, чтобы не гремел, и мы движемся дальше. Вскоре Дима все таки засадил своего Штирлица. Левой стороной посадил в колее. Пробовали толкать, но не получилось. Он бы, может, и сам выбрался, но снова сказалась современная начинка. Силовой агрегат, да в общем и вся трансмиссия и подвески 401-го «Москвича» заменены на соответствующие от 412-го. А потому на трассе Штирлиц ведет себя более чем достойно, но на крутых подъемах и на бездорожье киснет. Ведь колеса у него остались «родные», шестнадцатидюймовые. Они-то и съедают немалый крутящий момент современного силового агрегата, но рассчитанного на более высокие обороты. Да еще и газ, которым кормит Дима Штирлица, несколько ухудшает характеристики. А еще горный разряженный воздух. В общем, чуть-чуть момента не хватает, чтобы выбраться самому. Глохнет и все. Вытащили его Мулом. Но пока Дима буксовал, уделал бока Штирлица грязью по самую крышу.

Держим высокий темп. Прыгаем по кочкам и ямам. После очередного трамплина у меня перекосило в направляющих правое стекло. Поднять его удалось, а опустить - уже нет. Прошли брод ещё через один ручеёк.
Время 15.40. Часа три уже пилим по этой раздолбанной дороге. Идём потихоньку вверх. Таврюша сожрала половину бака. А ретродинозавры куда прожорливее. Так можно и без бензина остаться. Участники первопробега потому и дошли только до слияния Чуи и Катуни, что у них это был рубеж невозвращения. Пошли бы они дальше, встали бы где-нибудь с пустыми баками. Спустя пол века заправок конечно поболее, но все равно тревожно. Самое интересное, что никто из нас не знает, где мы находимся. Нашу главную карту мы подарили англичанам. У меня, как я уже сказал, вообще карта Новосибирской области. У Димы карта не слишком подробная. Но без GPS нам сейчас бесполезна любая карта. Все чаще чиркаю защитой по буграм. Ребята с тревогой поглядывают в мою сторону. Среди машин начала XXI века у Таврюши королевский дорожный просвет, который сделал бы честь многим паркетникам. Но он незаметен в сравнении с техникой середины прошлого века. Да и свесы у Ставриды побольше. И подвеска куда как более хрупкая. И двигатель самый маленький. Зато нагрузка у нее максимальная. За демонстрацию процесса погрузки и посадки, выгрузки и высадки из нашей Таврии, со зрителей можно брать деньги. Сразу и не поверишь, что в нее столько может входить: Четыре человека, из которых два немаленьких мужика. Четыре больших дорожных сумки. Две четырехместных палатки, четыре спальных мешка и восемь туристических ковриков. Плюс одежда, продукты, вода, запас топлива, расходников и запчастей, большая лопата, тазик, ведро и прочее… Но, пока ползу.
Дорога просто высший класс. Вернее, нужно быть водителем высшего класса, чтобы на легковом автомобиле ехать по ней. Колея становится все глубже, местами до тридцати сантиметров. И еще один брод. Лесистые холмы постепенно приближаются к нам. Идем всё время в натяг. Штирлицу с его передаточными числами должно быть совсем хреново.
Снова уперлись в ограду, как бы не пришлось возвращаться обратно. Нет, и здесь без замка. Ещё брод, причем идем вдоль русла ручья. И тут… в чистом поле (холмы по краям и деревья не в счет)… где мы уже давно не видели ни одного человека или машины, мы встретили магазин «Автозапчасти»! И пусть это всего лишь будка от грузовика с надписями «ЗиЛ», «ГАЗ», «КамАЗ», но мы могли больше удивится бы здесь разве что  платному туалету или парфюмерному бутику. Место не слишком бойкое, зато конкуренции нет. Кстати, будка была закрыта. Наверное, на обед.
Я постоянно ощущаю запах паленого сцепления. На остановках обнюхивал Таврюшу, но это не её сцепление. Тепло и тихо, чистое небо над головой. Кучевые облака  лишь на горизонте. Интересная особенность нашего пробега. В Горном над нами почти всегда чистое небо. А на горизонте облака вкруговую. Наша колонна змейкой ползет со скоростью не выше 20 кмч. Регулярно встречаю не то бревна, не то стволы деревьев, вросшие в землю поперек дороги - остатки гати?
Во время очередной остановки обнаружил, что Женин Мул «обмочился». Расследование показало, что из газика текут остатки запасов питьевой воды. От тряски протерлась канистра. Снова брод. Дорога круче пошла в горы. Вокруг нас сплошной лес, над которым виднеются горы, также поросшие лесом. Колея на дороге, и без того глубокая, стала двойной. Идти приходится по верхушкам гребней. Свалиться и сесть ничего не стоит. 
Дорога становится все круче. Колея все глубже. Едва иду на первой передаче. Вентилятор печки на максимальной скорости гонит горячий воздух в салон, а окно открыть мы можем лишь одно. Как себя чувствуют динозавры, не знаю, они и на горках меньшей крутизны и продолжительности хорошо кипели. Но, незадолго до вершины перевала, а теперь уже не осталось сомнений, что это перевал, моя Таврюша вдруг скисла. Тяга пропала и я встал. Двигатель неохотно завелся, но при попытке тронуться снова заглох. Явно не хватает мощности…
Оно и не удивительно. Гора и так запредельной даже для пустого легкового автомобиля крутизны, а мы гружёны под завязку. Может быть и воздух здесь более разряжен. Последние десятки метров шел на нервах, буксуя то колесами, то сцеплением, но пассажиров высаживать не стал. Знал бы «АвтоЗАЗ», в каких условия трудится его продукция.
И вот, мы на вершине перевала и горы, названия которых мы не знаем и вообще не знаем, где находимся. Но вид с нее открывается удивительный, несмотря на то, что он в основном закрыт деревьями. Неизвестно, на какой мы высоте, но мы стоим вровень с облаками (теми самыми, что у горизонта), а большинство вершин у нас под ногами! Куда уж тут Семинскому или Чике-Таману. Женя с Серегой наконец-то сообщили нам, что им все, включая местных, говорили, что здесь мы пройти не сможем. А мы смогли! Сфотографировались и пошли вниз. Динозавры как всегда ушли вперед, а у меня напрочь отказал стартер. Он уже не первый месяц периодически бастует, а тут ушел в глухой саботаж. Подкатили машину к спуску, благо до него был десяток метров и завелись с наката. Мой экипаж высказал предположение, что Таврюша решила, что она уже достигла всего, чего могла достичь в этой жизни и решила спокойно закончить свои дни на этой вершине.
Дорога круто идет вниз. Англичане говорили, что хотели совершить что-то значительное. Их нужно было взять вместе с их «Бамбуковой мишкой» на этот перевал. В Монголию они наверное уже не поехали бы… Спуск совершенно жуткой крутизны, даже на первой передаче машина буйно разгоняется, идем все время на тормозах, а они в таком режиме имеют полное право на измену. Хорошо еще, что дорога сухая. В дождь мы спустились бы намного быстрее… Посреди дороги множество камней. Крупные приходится объезжать, а мелкие, коварно спрятавшиеся в траве, при каждом  клевке на торможении пытаются проломить защиту силового агрегата Ставриды. Справа от нас явственно различается шум не то реки, не то водопада.
Этот спуск длится целую вечность. От нагрева тормозов наверное уже расплавились колпаки на колесах. Огромная колея есть и с этой стороны горы. Здесь, наверное, одни тракторы ездят, стоило мне об этом подумать, как мы проехали мимо останков одного из таких тракторов.
Этот спуск никогда не кончится. Примерно такие же чувства были у нас с Виталием, когда мы при свете Луны спускались с той непокорённой вершины. У нас тогда даже  родился философски-фантастический сюжет. Турист-альпинист шёл на вершину, но она, казалось, постоянно убегала от него все выше и выше. Тогда он плюнул на это безнадежное занятие и стал спускаться. И с ужасом и отчаянием обнаружил, что подножие горы также уходит от него с каждым его шагом. А наша колонна, скрипя тормозами, летит вниз. Не иначе, как эта дорога – тропа наркоконтрабандистов. То, что было в предыдущие четыре дня и сегодняшнее восхождение в сравнении со спуском оказалось всего лишь легкой прогулкой. А ведь конца спуска еще не видно… А на фоне этого перевала, перевал Чике-Таман по старому Чуйскому кажется просто каким-то хайвеем.
Наконец-то дорога стала положе. Видим небольшую речушку, но дорога перед ней просто убойная. Множество валунов самой разной величины поджидают свои жертвы. Динозавры не без труда прошли этот участок, и их экипажи с любопытством наблюдают, как его будет штурмовать Таврюша. Наверное, даже ставки делают. Пару раз крепко приложившись брюхом, Таврия, под восхищенные взгляды и аплодисменты присоединилась к компании. Вброд прошли еще какую-то речушку. Как она, интересно, в гору поднималась? В этом ручейке исключительно чистая вода. Была. Пока мы по нему не проехали. Умылись, напились и поехали дальше. А спуск продолжается.
Но вот, похоже, мы все-таки спустились. Видим какие-то строения, трактор. Спуск поразил всех. И, кстати, он продолжается! При форсировании очередной речки Штирлиц встал, немного не дотянув до берега. Вместе с 412-м двигателем ему досталась и москвичёвская «водобоязнь». Сергей с Женей ушли дальше, а я остался «караулить» Диму, который, пока сохнет высоковольтная часть зажигания, пользуясь случаем, отмывает бока Штирлица.



Дима все-таки засадил своего Штирлица…

No comment…

Ретропробежцы полным составом на Ороктойском перевале

Чёрные берега Катуни делают пейзаж неземным…


Спуск фактически закончился. Мы догнали колонну и Таврюша, заняв своё почетное место в хвосте, идёт на ощупь в клубах пыли. Все чаще встречаются какие-то строения и селения, со вполне «цивильным» автопарком. Справа от нас горы за рекой, слева горы впритык. Идем еще через какую-то деревню, в центре которой обнаружили две спутниковых тарелки, причем цвета хаки. Видим множество брошенных зданий, каменных, деревянных. Некоторые из них выглядят так, словно в них было прямое попадание бомбы.
Самое интересное, что спуск-то продолжается! Вокруг нас практически отсутствуют следы цивилизации. Ни попутно, ни навстречу нам не встретилась ни одна машина, ни один человек. Если убрать с дорожной пыли следы протектора, то можно представить, как выглядела эта местность тысячелетия назад. Но вот, теперь мы точно спустились. Видим реку, по цвету напоминающую Катунь, скорее всего это она и есть. На душе немного неспокойно. Поднимаясь на перевал и спускаясь с него, мы не знали, есть ли за ним мост через Катунь. Хочется надеяться, что да. Если нет, то ту «девятку», что мы видели в поселке, сюда доставил вертолет. На перевал с этой стороны на легковой машине забраться вряд ли возможно даже в сухую погоду, а после дождя с него даже на уазике даже и не спуститься. Те места, где мы сейчас находимся, похоже, и есть настоящий Горный Алтай. Пыльные, каменистые дороги. Полное отсутствие следов цивилизации, будь то транспорт или даже вездесущие ЛЭП. И горы со всех сторон.
А время 17.45. Пора искать место для лагеря. Дорога в целом довольно приличная, хотя и грунтовая, но местами машины ощутимо потряхивает. Даже потрахивает. По насыпи с трубами прошли через какую-то речушку, идущую в сторону Катуни. Облаков практически нет, только на горизонте. Они здесь всегда на горизонте. А горизонт из-за гор довольно близок. Показался мост через Катунь. На нём наконец-то должен закончиться сегодняшний безумный переход через безвестный перевал. На карте мы его найти не смогли. Горы разошлись в стороны и появился ветер. Мост через Катунь подвесной, в одну колею, но идеально гладкий. За мостом остановились. Черные берега  представляют собой неземной пейзаж. Ну, или земной, но в дочеловеческую эпоху. Дамам и детям эти строчки лучше не читать, но берега выглядят так, как будто это кучи динозаврьего помёта. Таврия у моста вновь устроила саботаж. Почему она выпендривается именно в таких местах? Завели с толкача, но мне это начинает не нравиться. Деревня, через которую мы проезжали, похоже, называется Ороктой. Во всяком случае, так сказано на указателе у развилки за мостом. А дорога, на которую мы выехали, ведет к какому-то Куюсу, только мы движемся в обратном от него направлении. Прошли по мосту по еще одной из бесчисленных малых рек Горного Алтая. Дима на своем Штирлице шпарит так, что я за ним едва поспеваю. Даже отсутствие одного из четырех амортизаторов его не сдерживает. Дорога не то грунтовка, не то щебёнка. Из-за пыли плохо вижу дорогу, от крупных камней, лежащих на дороге, уворачиваться приходится в последний момент, но на один «хороший» камешек я все-таки правым колесом налетел.
Дорога резко сузилась и идет вдоль правого берега Катуни, огражденная справа скалами, а слева небольшой пропастью, глубиной метров в 30. Никак не можем догнать Мула и Фламинго. Эта трасса идеально подошла бы для ралли – сплошные повороты. Прошли реку Бийка. По неуточнённым данным, на перевал мы поднимались 26 километров, а спускались 12. А высота его около двух километров. Вот где Чуйский тракт надо было прокладывать.
Проехали мимо какого-то бетонного сооружения, перегородившего часть Катуни, к которому идут провода. Похоже, это ГЭС, похоже недостроенная. Подъезжаем к поселку Еланда. В этой Еланде мы наконец-то вернулись на асфальт. По асфальту прошли меньше километра, а на выезде из Еланды он кончился. Нет, снова начался. Здесь же есть и река Еланда. Нет, асфальт всё-таки кончился. Да и Еланда кончилась только здесь. Через несколько километров асфальт вновь появился, надеюсь, уже навсегда. На каком-то «30» километре видим подвесной пешеходный мост через Катунь. Справа странное зрелище, километры электрических столбов, но без проводов.
В 18.45 встали на берегу Катуни, разбиваем лагерь.
19.30. Здесь довольно много мошек. Есть ли комары пока не знаем.
23.30. Заканчивается пятый день. Мое семейство уже спит. Рядом с нами стоит «Круизёр» с новосибирскими номерами, чуть дальше «Газик» или «Газель» с «Москвичом» или «Жигулями». Почти все уже спят. Виталий и Сергей Поспелов о чем-то спорят у костра. Почти полная Луна серебром посыпала окрестности и переливается в потоках Катуни, придавая ей фантастический вид. На ее берегу чувствуешь свою ничтожность и готов поклоняться ее мощи как язычник. Вероятно, где-то посреди реки есть какой-то большой камень, о который с неречным, а скорее с морским гулом разбивается вода. По какой-то причине Катунь периодически вдруг затихает и становится похожа на ласковый журчащий ручеек. В эти моменты ее уровень резко опускается на пять-десять сантиметров, а в следующее мгновение снова поднимается, придавая грозной реке новые силы с грохотом разбивать воды о скалы. Спальный мешок, который мне достался, изнутри откровенно влажный, разве что не мокрый. И вообще, в мешке спать куда менее удобно, чем под одеялом. Ну, я бы еще про кровать вспомнил. Пожалуй, мешок оправдан лишь в случае перенаселения палатки, чтобы во сне случайно не оккупировать чужую территорию. Нашу Алену мешок, кстати, вполне устраивает. Она в него с головой уходит до самого дна. А по величине ее погружения можно определять температуру окружающего воздуха. Кончился последний комплект питания для цифрового «Кэнона», кончается питание для диктофона, садятся аккумуляторы в фонариках. Вечер закончился безоблачно. Сейчас над нами чистейшее небо с мириадами ярких звезд. Рядом с нами снова шумит река. Если забыть, где мы находимся, начинает казаться, что мы лежим на берегу океана. Хорошо, что на Катуни не бывает цунами…

* * *


.


















18 августа. День шестой. Грозовая долина



Вчера руководство экспедиции в лице Жени и Сереги объявило о проведении конкурса, кто дольше всех проспит. Я проснулся в девять утра. Руководство экспедиции ещё спит. Тепло, хотя на горизонте есть облака.
10.00. Все куда-то разбежались, завтрака пока не было. Легкий ветерок. Катунь еще больше обмелела. Вчера я нашел хороший «умывальный» камень (который находится в воде рядом с берегом, немного возвышаясь над водой, с него удобно умываться), а сегодня с него я не достаю до воды. Облачность усиливается.
Перед завтраком Дима рекламировал мне поход на расположенную неподалеку (по горным понятиям) остроконечную вершину. Я предлагал ему другую, поближе, попроще, и, на мой взгляд, пореальнее. Спустился к Катуни с канистрой за водой. Когда начал подниматься вверх, выстелился на предательски скользких камнях. Сильно отбил ладонь, локоть и голеностоп. Думал, не поднимусь. При этом окрестности сотрясли страшные проклятия. К моему удивлению их никто в лагере не слышал. Вот так, будешь подыхать в десяти метрах от людей, и никто не поможет. На самом деле, рев Катуни непринуждённо гасит человеческий голос любой громкости.
До завтрака оба Сереги на Фламинго улетели куда-то в сторону Чемала с целью выйти в эфир с МТС. Деньги со «спутника» уже все выговорены. Возвращаясь, Сереги сообщили нам безрадостную весть, что на Чемале без денег даже остановится шнурки завязать нельзя.
12.30. Завтрак. После него Сереги и Дима на Фламинге укатили назад километров на 14 по нашему маршруту в сторону каких-то пещер, спелеоманьяки, блин. В лагере безделье. Кто-то спит, кто-то не спит, но ничего не делает. Непривычное состояние. Я занялся текущим ремонтом Таврюши, кувалдой выправил обод переднего колеса, пострадавшего в неравной схватке с валуном. Разобрал дверь и поставил на место стекло. Подкачав колеса, просто помыл Хрюшу-Таврюшу и стал готовиться к восхождение на ту вершину, к овладеванию которой склонял Диму. Быть в горах и хотя бы не попытаться где-нибудь свернуть шею? Это не по мне.
В 16.05 нацепил яркоцыплячью эмтээсоввкую футболку и бейсболку и пошел к вершине. 20 минут ушло только на то, чтобы дойти до подножия через несколько небольших подъемов и плато. Цепляясь за кустарник, по распадку лезу вверх. Меня всегда умиляли голливудский приключенческие фильмы, где длинноногие красавицы в шортах и топиках покоряют джунгли. Реальность обычно твердая и колючая. То, что в бинокль выглядело мягкой травкой, оказалось крапивой высотой более моего роста. Где-то в 17.35 упёрся в нависающую стену, которая была образована обломком скалы, застрявшем в распадке. По пути вверх встречались сгоревшие деревья, почему-то на горах ближе к вершине часто встречаются сгоревшие деревья. Наверное, молнии в вершины бьют чаще, чем в равнины. Во время подъема футболка из светло-желтой, от пота стала темно-желтой.
Становится душно. Нестерпимо хочется пить. Облазил весь низ скалы на предмет воды, но нашел лишь её следы. Вроде бы и не молил богов о воде, но в это время из-за Катуни услышал отдаленные раскаты грома. Всё небо было чистым, только за Катунью встречались небольшие облачка, да низина между горами, по которой в Катунь сбегала небольшая речка, затянуло дымкой. Минут через десять гром повторился, пейзаж за Катунью полностью скрылся дымкой. С той же стороны появились грозовые тучи, пытавшиеся окружить меня с флангов, а изумрудно-молочные воды Катуни приобрели свинцовый оттенок. Надо же, надо мной небо было по-прежнему безоблачным, как бы подстегивая: «Ну, давай же, вперёд, до вершины рукой подать!». Поразмыслив, решив не нарываться. В хороший дождь потоки воды наверняка легко смыли бы меня со склона как коровью лепешку. Проклиная погоду, пошел вниз. Спускался почти бегом. Несколько раз падал, раз даже прокатился кувырком по камням, обошлось. В 18.35 уже был в лагере и получил нагоняй от командора за единоличный поход.



День отдыха. Мы занимались обслуживанием машин…

Лазили по горам… Видите желтую точку в центре? Как нет?! А ведь это я…

Купались в горной речке…

И просто ничего не делали…


Чем-то я все же прогневал горных богов, если они не позволили мне подняться на вершину. Ведь не только грозы или дождя, но даже и отдельных капель его в этот день так и не было. А небо над этой горой оставалось чистым почти до самой темноты, тучи почему-то обходили ее стороной. Только к ночи над ней (именно над ней!) собрались черные тучи.
Пока я лазил по скалам, Сереги и Дима вернулись из пещер, после чего снова уехали на выход в эфир. Время без десяти десять. Народ постепенно расходится по палаткам, кто-то еще сидит у костра. Небо на востоке периодически беззвучно озаряется алыми вспышками. Самих молний не видно из-за туч. Вечером прошел небольшой дождик, даже и не дождик, а отдельные капли. Куда-то пропали соседи с «Круизёром». Часов около семи вечера они попросили присмотреть за вещами и укатили в сторону города. Зарева молний потихоньку приближаются к нам.
Вышел из строя самовар, его дымоход забился шишками. Женя его продувал с таким усердием, что буйно разгорелся костер, до которого было метров пять, а потом загудел и самовар. Кстати, самовар в темноте похож на НЛО. Сергей и Дима привезли кучу грибов: маслят, шампиньонов и мячеподобных дождевиков. Порезали, пожарили, съели. Если кто-то найдет завтра на месте нашей стоянки одиннадцать, нет, десять трупов (Моня, собака Диминого семейства, сидит на диете и грибы не жрёт, потому как не дают), по этой записи будет установлена причина их смерти. Молнии сверкают всё чаще, одновременно уходя за горы.
Начало одиннадцатого вечера. Небо вокруг затянуто тяжелыми тучами, которые все еще периодически озаряются красным. Сквозь облачность виднеется луна. Сегодня должно быть полнолуние, как говорят мифы, праздник для всей нечисти. Но гроза, в соответствии с той же мифологией ее должна распугать. А над нами по прежнему чистое небо, в котором видна Большая медведица. Луна наконец вышла из-за туч. Сейчас вылезут всякие упыри, водяные, а мне идти к Катуни умываться. Но самых главных вампиров - комаров здесь всё-таки нет.
Двадцать минут до полуночи. В одно мгновение резко усилился ветер. Со стола сдувает продукты, включая банки со сгущенкой. Взревела Катунь. Похоже, Шабаш начинается. Ветер пытается унести наши палатки, пока ему это не удается. Несмотря на небольшой ураган, все еще тепло, я комфортно чувствую себя на улице в одних плавках. По реке ходят свирепые буруны. А я с вечера оставил там удочку с дохлым кузнечиком. Зная нрав Катуни, закрепил удилище валунами и стальной проволокой. Будем надеяться, что утром хотя бы огрызок удилища я найду. А если местным пираньям не понравится и кузнечик (многочисленных мух они отвергли ещё днем), то я ва-а-аще не знаю, что им нужно.
Наступила полночь. Палатку треплют порывы ветра, среди грохота Катуни чувствуется, как землю под нами периодически сотрясают глухие удары. Это Катунь пытается выкорчевать какой-то камень. Если забыть, где мы, можно подумать, что мы находимся на берегу океана в шторм. А «круизёр» всё же вернулся, около одиннадцати. Очень извинялись, говорили, что заехали к родственникам, а там баня… Обычная история, хорошо, что вернулись до утра, а то мы по спутнику бы МЧС вызвали. Кстати, стоят «круизёрцы» уже несколько дней и уезжали не в первый раз. По их словам, они уже блудили здесь, в поисках своих палаток. Ведь с дороги наш лагерь не виден. Мне не спится, в палатке сравнительно светло. Это полная луна пробивается сквозь ткань. Ровно в полночь по тенту забарабанил дождь. Временами впадаю в легкое забытье. 1.23, слегка затихший ветер внезапно вновь разбушевался. Молнии часто бьют совсем рядом, слышен гром. Вспоминаю расположение деревьев и гор, сработают ли они как громоотвод? И не упадет ли дерево на нас? 2.00. Наверное никто не спит. На улице вполне состоятельный дождь. Гроза снова куда-то отошла.








19 августа. День седьмой, вероятно, последний



В семь как обычно, сработал будильник, хотя я и выключал мобилу, у которого аккумулятор предупреждал о скорой кончине. Мелодия мне уже пофиг.
Первым делом пошёл проверять удочку, в надежде найти хотя бы удилище. Даже зарядку забыл сделать, впервые за много месяцев. Удилище на месте, а поплавка не видно. Думаю, его вместе с крючком и грузилом оторвала какая-нибудь.. нет, не рыба, коряжина. В то, что здесь что-то можно поймать, я уже не верю. Отодвигаю булыжники и раскручиваю проволоку. Аккуратно вываживаю леску. Удилище гнётся, на конце что-то есть. Интересно, это коряга или утопленник? Из воды появляется что-то серебрящееся. Подтягиваю улов поближе. Хм, это полиэтиленовый мешочек, заполненный водой. Блин, выловил какой-то мусор. В мешке несколько камешков и… записка! «Ушёл на базу. Скоро буду. Ваш таймень». Вот кто, оказывается, мешок к леске привязал!
Сегодня пасмурно и прохладно. Погода идеальна для дальнего пробега.
Вдруг со стороны реки послышались тревожные крики. Лариса с дочерью мыли в реке посуду после завтрака. Алёна мелкая (есть еще и крупная) взяла пластиковую кружку своего папы Димы (я ведь тоже Дима и тоже папа Алёны, только большой Алёны) и зашвырнула её в Катунь. Я пытался подцепить кружку удочкой, Дима, бросая камни, поднимал волну, стараясь прибить посудину к берегу. Нам не хватило нескольких секунд. Кружка обогнула здоровенные камни, торчащие островком у берега, и, прощально покачиваясь, скрылась из виду. Мы утешаем Диму, что она не утонет, и он сможет выловить ее с моста через Обь.
11.00. Капитально собрались, вряд ли нам придется разворачивать палатки в ближайшее время. Окончательно ложимся на обратный курс.
Перед выездом, мы с Димой, не глядя махнули машинами. Я проехался на его Штирлице. Ощущение странное. С одной стороны всё кажется знакомым, и звук полуторалитрового москвичёвского двигателя, и переключение передач, но интерьер, конечно, необычен. Посмотрел в зеркало заднего вида и понял, почему этот автомобиль называется «Штирлиц». Такой же вид назад через крошечное заднее окошко, через которое в «Семнадцати мгновениях весны» штандартенфюрер Штирлиц любовался убегающей от него дорогой, когда обзор ему не загораживала радистка Кэт.
Выглянуло солнышко. Мы въезжаем в Чемал. Мост в Чемале имеет деревянное покрытие. То ли в туристическом центре денег на металлическое покрытие нет, то ли денег до фига на поддержание в рабочем состоянии старинных досок. Нам навстречу проехали две машины ГИБДД, тогда как в предыдущие дни мы не встречали ни одной. Таврюша, почуяв дом, резво бежит вперед. Еще бы, с горки-то. Прошли мимо свертка на какой-то Аскат. С этого места обнаруживаем что-то непонятное, не то туман, не то дым, словно зацепившийся за лесистые склоны между вершиной и подножием. Этой «ватой» покрыты все окрестные горы. От Аската идем по мокрой дороге, похоже, здесь только что был дождь. Горы по прежнему задымлены, хотя… дымом не пахнет. Это или туман или очень низкие облака, а впрочем, какая разница. У поселка Катунь из-за «ваты» вообще не видно склонов гор. Наверное, это все-таки облака, «надевшиеся» на вершины.
Дорога постепенно просыхает, облака исчезают как с гор, так и у нас над головой. Перед Усть-Семой в придорожных кустах стояла какая-то белая «японка» или «кореянка». Мне так показалось, что это жертва прошедшего дождя, улетевшая с дороги. Остановились возле Манжерока у какого-то рынка с сувенирами «Горного Китая». Приобрели три чилима – реликтового водяного ореха. Что это вообще такое, этот чилим?
Горы все ниже и положе. Расставшись с горами и Катунью идем по долине. Перед въездом в Горноалтайск заправились на казавшейся очень солидной заправке. Недолили… Здесь вообще везде недоливают. Недоливают на маленьких АЗС с колонками,



Ушёл на базу. Скоро буду. Ваш таймень…

С чувством юмора у бийских гаишников всё в порядке…

Торжественно вручили хранительнице музея дневники первопробежцев

Постояли у нулевого километра. Сфотографировались…


которые видели, наверное, ещё первопробежцы. Недоливают на больших, напрочь закомпьютеризированных АЗС. Только на больших недоливают больше. А может быть в республике Алтай просто литры другие?
На самом оживленном перекрестке Маймы чуть не столкнулись с коровой. Прям Индия какая-то. Идём по равнине среди холмов. Гор нет даже на горизонте. Мы брали с собой спирали от комаров. Комара не видели ни одного. Брали аэрозоль от клещей (а ранее и страховались от них), но про неё вообще забыли, впрочем, она тоже не понадобилась.
13.45. Въезжаем в Алтайский край. Перед Сростками буквально за каждым поворотом стоят гаишники с радарами. А в Сростках стоят коробейники с пирогами и медом. И все охотятся на наши кошельки! С 14.30 до 14.50 стоим в Сростках. Давимся  шашлыком. Здесь он дорогой и не слишком вкусный. К тому же до трети приходится на сало или кости. Да, славны Сростки пирогами, а Тальменка – шашлыками. Добираем пирогами. Из четырех пирогов с печенью один оказался с луком и яйцом. Везде обман… Въехали в Бийск. Дождь. В Бийске нас ждут в музее Чуйского тракта. Он расположен в здании ДСУ-10. Специально для нас провели экспресс-экскурсию.
Жил такой парень, Колька Ковалев, если точнее, Ковалев Николай Павлович, который работал на Чуйском тракте шофёром. И был у него товарищ. А на них двоих была одна любовь, девица-красавица, ставшая Колькиной женой. Вот тогда уязвленный конкурент и написал песню про трагически погибшего Кольку Снегирёва, который на самом деле прожил долгую жизнь. Шокировало то, что Чуйский местами стоит на костях в прямом смысле. На костях своих строителей сталинских времен. Торжественно вручили хранительнице музея дневники  первопробежцев и старинный дорожный знак, найденный нами возле старого Чуйского тракта.
На заправке при выезде из Бийска меня, похоже, грубо обсчитали. Я считал, что отдал двести рублей, и мне сдали как с двухсот. Потом, оператор сообщил мне, что я дал ему не двести, а  пятьсот, и сдал как с… шестисот! Или меня память подвела, или его. В общем, кто-то кого-то обсчитал. И здесь обман…
На выезде из Бийска рядом с постом ДПС стоит трассовый модуль с надписью: «Подключи друга и получи $10». Остановили Диму. Почему-то останавливают только его. Кстати, возле поста ДПС у моста через Бию тоже стоит трассовый модуль. С одной стороны на нем надпись: «Прибавляем в весе» (рядом с вывеской «ДПС»), с другой – «Отделайся легко». С юмором у ГИБДД Бийска все в порядке. А может быть, у неё вообще нет чувства юмора. Да, чуть не забыл, командорское одеяло АФАС зажала. Подъезжаем к новосибирской трассе. Обнаруживаем, что троицкая ГИБДД учла психологию водителя и научилась здесь «многоступенчатому соковыжиманию». Сначала стоит одна машина с радаром. А в километре от нее вторая. Нарушитель после первого штрафа обычно демонстративно притапливает, а тут второй радар. А можно ведь и третью машину подключить. Но это совсем бесчеловечно.
Подходим к Барнаулу. Небо почти идеально чистое. Перед городом машины идут сплошным потоком в обе стороны. 19.15. Въезжаем в город. Развязка с моста напоминает движение по горным серпантинам. Город стал каким-то другим, даже чужим. Как будто мы приехали в гости. 19.30. Постояли у нулевого километра. Сфотографировались. 19.45. Мы у офиса «Касмалы». Дверь на клюшке, нас никто не встречает, ни с шампанским, ни с цветами и слезами. На одометре 24991 км. Погода портится на глазах. По небу ходят тучи. Наверное, будет дождь.
На этом записи летописца этой экспедиции обрываются. Неизвестно, лишился ли он памяти от неизвестной болезни, подхваченной им в джунглях Горного Алтая или умер от ран, полученный в схватке с дикими зверями Горного Алтая, а может быть просто его рассудок не выдержал испытаний, выпавших ему в горах Алтая, но нам удалось установить, что дождь, о котором говорилось в последней строке летописи, был.

Дмитрий Токаренко. Барнаул. 29.08.05. 23.45.


Участники пробега на Ороктойском перевале (слева направо): Людмила Токаренко, Дмитрий с Ларисой и Алёной  Яковенко, Лариса с Алёной Яковенко, Сергей Поспелов, Евгений Смирнов с Моней, Виталий Токаренко, Сергей Бажин, Дмитрий и Алёна Токаренко.


Комментарии
Авторизуйтесь, чтобы оставить отзыв
Оцени маршрут  
     

О Маршруте