Омулёвка входит в горы
Начало каньона
Омулёвка. Вечер
Мы провели в гостях у охотника целый день, разобрали, перетащили и вновь собрали катамаран, истопили баню, сходили не далеко в горы, надеясь заснять диких баранов, тропами которых исполосованы тут склоны. Здесь, 9 июля мы попрощались с пятым участником - профессиональным фотографом и путешественником Сергеем Карпухиным, который остался странствовать по собственному маршруту, и дальше пошли вчетвером: Ярослав Неугодников, Рома Соломатин (оба из Новокузнецка, первый - мастер спорта по туризму, второй - кандидат), Евгений Чутчев (житель Магадана, любитель сплавляться в одиночку) и, собственно, я сам (представитель команды Gobike из Читы). Единственный из нас - Евгений - был на реке прежде, пару лет назад. Впереди лежало еще примерно 450 км водного маршрута.
Через десять километров река вошла в горы. Она резала хребет в северо-восточном направлении. Отсюда и началась самая настоящая "бЯзумная красота". На самом деле, я видел и горы во всех смыслах покруче, и реки с такой же зеленой прозрачной водой, но настолько гармоничное сочетание ландшафтов, как здесь на Омулёвке, встретишь не часто. Во всяком случае, у меня до сих пор не было подобного сплава. Кое-где на островах лежали остатки наледей. Дожди сделали передышку, и погода стояла отменная.
От препятствия к препятствию действия нашей четверки становились все слаженнее, и я, наконец, осмелился вытащить на белый свет фотоаппарат, чтобы снимать прямо с воды не причаливая к берегу.
Еще через полтора десятка километров река вошла в каньон. Без сомнения этот участок сплава - самый интересный и технически самый сложный на всем маршруте. Нам повезло тут с погодой. Ее состояние постоянно менялось, но дожди не донимали и часто светило солнце. Изумрудного цвета поток пропилил себе извилистый узкий коридор длиной сорок километров в толще древних карбонатных пород. Этот удивительный уголок магаданской природы принес нам массу не только эстетических, но и чисто спортивных эмоций.
Наледь
|
Каньон
Каньон
Из-за большой отдаленности и сложности заброски Омулёвка крайне редко посещается туристами, тем не менее, известны случаи гибели людей именно на этом отрезке реки. Во многих местах, на большом протяжении стены каньона вертикально обрываются в воду, а расстояние от борта до борта часто не превышает 20-25 метров. Причалить негде, тебя несет в этой трубе, и ты не знаешь, что ждет за поворотом. Здесь нам очень пригодился предыдущий опыт Евгения, который более-менее помнил самые "кислые" отрезки. И все равно, в одном месте мы, выскочив из-за поворота, едва увернулись от огромного остроугольного камня прямо посреди русла.
- Правый, табань!!! Левый, на ход сильно! Сильно!!!- заорал Слава. Паузы между командами стерлись. - Правый, стоп, правый на ход, левый, на ход резче, все на ход!!!
Мы едва проскользнули между камнем и береговой скалой.
- Молодцы, - похвалил Слава с волнением в голосе.
- Прошлый раз его не было, я бы запомнил, - сказал Женя о камне. - Наверное, недавно упал.
Еще один заранее известный порог в узкой вертикальной щели мы рискнули пройти сплавом на катамаране. Мы тщательно осмотрели пенящийся слив сверху, выгрузили все вещи и перенесли их ниже, затем на облегченном и, соответственно более управляемом судне, вошли в струю. В ключевом месте нас все же ударило в скалу и развернуло, но катамаран не развалился, и мы с восторгом причалили к тому месту, куда перетащили груз.
Медведица
Разливы Омулевки
Пушица
Равнина
Чум
Олень
Омулёвка
Через полтора дня из горных объятий река вырвалась в широкую котловину и растеклась по ней десятками мелких русел. Этот, по-своему сложный участок протянулся на сто километров. С утра и до позднего вечера мы не выпускали весел из рук и непрерывно гребли, а время от времени садились на мель и тащили свой корабль на руках.
Еще был ветер. Если он начинался (а случалось это ежедневно с обеда и до ночи), то был сильным и обязательно встречным.
Когда у Ярослава уставали голосовые связки, командование переходило к Роману, но он тоже не позволял нарушить спортивный режим сплава. Эта "рабская гребля на галерах" окончательно достала терпеливого молчаливого Евгения, который привык путешествовать совершенно в ином ритме: в одиночку, на маленькой лодке, не торопясь плыть по три-четыре часа в день, а в непогоду и вовсе не вылезать из палатки. Мы себе такого позволить не могли.
- Жека, пойдешь на сплав по Рассохе с нами следующим летом? - хитро спрашивал Рома.
- Не знаю... - тихо и деликатно отвечал Евгений. - Ясно было, что ни за что не пойдет.
Потерянное на заброске время теперь не позволяло нам расслабляться. А как было бы здорово пожить день-два в одном красивом месте, два-три в другом. Походить вдоль берега со спиннингом, забраться на ближайшую гору, дождаться заката и сделать хороший кадр, устроить фотоохоту на диких баранов и козлов, которых мы несколько раз видели на склонах, проносясь мимо по реке. Но обратные билеты из Магадана лежали в глубинах рюкзаков, дней не так много, а что впереди - неизвестно. Поэтому Рома командовал:
- Справа в струю, левый, на ход! Оба на ход! Идем хорошо. На мель несет! Правый, жестче. Жестче, я сказал! Жека, греби! Всё, стоп! Сидим на правом баллоне. Встали, пошли ногами... Раз-два, взяли!
И мы волокли судно на глубину, запрыгивали на свои места и снова гребли. И так три дня без перекуров, но с остановками на обед, а иногда и с рыбалкой.
Рыба в этих протоках не водилась, но в устьях боковых притоков ее было немерено. Крупные хариусы и ленки по полтора-два килограмма как будто истосковались по нашим блеснам. Столько еды нам было не нужно, но и придушить в себе охотничий азарт не было сил. Поэтому приходилось рыбу ловить и тут же отпускать. Речную добычу мы варили, жарили, солили, коптили горячим способом, и даже ели сырую с солью и перцем. В деле рыбалки, а главное, в приготовлении рыбных яств лидером был Ярослав.
Да-а-а... есть еще на Земле нетронутые уголки. Ни одной бумажки на берегу, пивной банки в кустах, ни одной пластиковой бутылки... Красивый суровый край, где не выжили даже мамонты. Во время рыбалки на одном из ручьев Слава нашел огромный кусок бивня.
Люди, все же изредка добираются и до этих мест. Перед разливистым участком реки, на выходе из гор стоит заброшенный охотничий хуторок. Пару полусгнивших зимовий, какая-то книжка на столе, под нарами топор старинной ковки.... Снаружи на стене висят самодельные кошки-снегоступы из консервных банок. Рядом с домом стоит очень интересная штуковина - железная клетка с вертикально падающей дверцей на сторожке - медвежья ловушка.
Медведей здесь много. Вообще, зверья тут много. Как-то в течение дня мы встретили трех оленей и шестерых косолапых. Это было в среднем течении Омулёвки, на якутской территории. Сначала на заросшей косе попалась медведица с тремя медвежатами. Я сделал штук сорок кадров с расстояния 100-150м.
Часа через три на левом берегу я снова заметил огромный бурый зад. Здоровенный мишка стоял спиной к реке и что-то рыл в кустах.
- Давайте, к берегу,- попросил я, потянувшись за фотоаппаратом.
Вся команда воспротивилась:
- Ты что! Глянь, какой здоровый. А вдруг он голодный. Не-е, на хрен нужно, поплыли!
- Да, не бойтесь вы, ничего не случится!.. Я сам боюсь. Давайте причалим, сходить на берег не будем, я его прямо с ката поснимаю.
Мы подгребли и ткнулись носом в галечную косу. Медведь не замечал нас до тех пор, пока мы криками и свистом не заставили его обернуться. Сначала он поворотил башкой, поднялся во весь рост, покрутил носом, а потом пошел к реке.
Расстояние между нами быстро сокращалось. Я без остановки давил и давил на спусковую кнопку. Медведь вышел на берег метрах в пятидесяти выше катамарана, снова обнюхал воздух и полез в воду. Тут вдруг быстрое течение подхватило зверя и понесло прямо на нас. Я почувствовал, как у меня похолодел затылок, но не мог перестать снимать, а парни в ужасе схватили весла, прыгнули на свои места и заорали хором: "А-а-а он уже близко!!! Греби на струю!!!". В это время до медведя, наконец, донесся человечий дух. Он резко встал по пояс в реке, и было видно, как вода ручьями стекает с мокрой шкуры. Потом он выскочил обратно на берег и большими прыжками удрал в сторону леса.
- Ну, я же говорил, что он сам нас боится, - бодро подытожил я результат счастливой разлуки. - Но, на самом деле, я уже решил, что сейчас и наступит финал нашей экспедиции, - добавил я.
Изумруд-вода
|