Дикий сад
Бзыбское ущелье
85240005
Шарик
85210011
Семиозерье
Пастухи
85210003
Сижу-курю
Первое, что просится в душу — открытость и искренность людей. Я всегда знал, что на Кавказе живут добрейшие люди, а теперь я убедился в этом еще раз. Но все-таки моя осторожность не сразу давала волю моей интуиции: порой я не понимал, настоящая ли это поддержка и помощь или же это корыстный обвод вокруг пальца. Но с этим я разбирался не долго. Вот, кстати, и еще один плюс одиночного путешествия. Появляется уникальная возможность прислушаться к самому себе.
«Куда теперь?», — подумал я, перейдя границу. Трудно было собраться с мыслями, ведь на кануне перед отъездом не было толком и часа, что бы подготовить план. Наскоро собранный материал из Интернета лежал грузом на дне рюкзака, наверное, ожидая своего часа. С этой минуты пошел в дело еще один бесценный опыт — общение. Впрочем, вариантов было не много. Я сел в автобус, который идет до Сухума. Я решил найти себе укромный уголок где-нибудь на пляже, что бы разбить палатку. А утром отправиться в горы, предварительно разузнав как лучше это сделать. Именно горы были целью моего путешествия, ведь даже море меня так не волнует, как завораживают виды долин и вершин. Но тут вдруг объявился Игорь, абхазский брат моей российской знакомой. И не долго думая, я направился к нему в гости, познакомиться и чего-нибудь разузнать о стране.
Сухум оказался приятным, забытым в «совке» городом. Множество полуразрушенных и заброшенных зданий после войны 90-х, о которой я даже и не знал ввиду моей аполитичности, дополняют картину забытости. В тоже время все выглядит очень по-доброму. Всюду кучерявая поросль, пальмы. Надо отметить, растительность в субтропическом поясе Абхазии весьма разнообразна, в городе имеются два дендрария. Один общегородской, а второй располагается на территории резиденции президента Абхазии. Его то мне и показали мои новые друзья. Для меня это было большой неожиданностью, что нас вообще пропустила президентская охрана. Разительные отличия от резиденций российского президента — дикий сад, потрескавшиеся бетонные дорожки, заваленные сухими ветками и ни души. На заднем дворике потихонечку разлагался старенький автомобиль.На следующий день перед выездом в сторону реки Бзыбь, по долине которой можно подняться в горы, Игорь показал мне местный рынок, на котором я отведал доселе невиданный фрукт и купил несколько банок Абхазского чая. Поблагодарив Игоря, я выехал в сторону Пицунды, где решил дождаться утра, тем самым вернуться к намеченному плану.
Пицунда — курортный городок на берегу моря, располагается вдали от трассы, соединяющей все основные города страны. Я сошел на повороте с трассы и сел ждать какой-нибудь транспорт. Лавочка под густым деревом представляла собой остановку. Тут же в тени сидел молодой абхаз по имени Грач, который с интересом расспросил меня о моем путешествии. Он тоже ожидал попутку к морю, и каждый раз, завидев своим зорким взглядом подходящий автомобиль, вставал со скамьи и выходил к дороге. Он мне объяснил, что водители сами их подбирают. И с нескольких попыток он растворился. Добравшись до города, я узнал, что где-то тут располагается кемпинг. Решив, что это лучший вариант, я направился к нему и без труда разыскал его на пляже в районе бывшего рыбзавода. В кемпинге в это время работал Макс, который рассказал об условиях проживания и посоветовал другой кемпинг в третьем ущелье, километрах в четырех по берегу, сославшись на то, что мне странствующему будет там поуютнее. Это расстояние преодолевать мне не хотелось, тем более что рано утром я планировал стартовать в горы. К тому же из динамиков под навесом доносилась приятная музыка реггей. В общем, я решил остаться. Позже мы отлично подружились с Максом. Так же он помог мне разрешить вопрос с трансфером наверх. Из этой части страны в горы можно попасть, наверное, только по реке Бзыбь. Но, к сожалению, только экскурсионными или частными автомобилями, либо пешком, но эта дорога совершенно не стоит того. Поэтому я, не долго думая, вписался в экскурсию за полцены с условием «только туда».
В моем плотно набитом шестидесятилитровом рюкзаке даже нашлись лишние вещи, которые я решил оставить в кемпинге до своего возвращения. Погрузившись в открытый «уазик» с водителем Бесланом мы рванули вперед к приключениям. Кстати о рюкзаке, еще при первых сборах я сомневался в том, что все мои вещи войдут в него. Долго, мучительно, с треском я укладывал и перекладывал в него все необходимое для выживания. Это было сравнимо с головоломкой. Позже эта головоломка повторилась, когда нужно было к уже имеющимся вещам добавить провиант. Конечно, ни о каком вине с собой речи и не шло, хотя уже по дороге у пчеловода я приобрел бутылочку сбитня. Ехали мы довольно долго, постоянно останавливаясь в туристических местах. В предвкушении своей прогулки я был серьезен, не давая вольности эмоциям. Я старался терпимее воспринимать все происходящее, но в какой-то момент очередной налитый Бесланом рог коньяка заявил мне о том, что надо бы расслабиться. Так и продолжалась эта свистопляска до моего конечного пункта, минерального источника Авадхара.
В мгновение сгустились тучи, и с неба обрушился ливень. Я со своими вещами остался под навесом последнего высокогорного кафе, а мой экипаж отправился вниз вместе со свистопляской и с моей возможностью убраться прочь от непогоды. Но это и к лучшему, ведь назад дороги нет. Я купил пастушьего сыра в дорогу, подкрепился харчо и сухумским пивом и побрел себе в сторону семи озер. Через некоторое время, возле заброшенных домиков ко мне осторожно присоединился пес и последовал сзади. Дорога серпантином стремительно набирала высоту. После дождя воздух стал очень влажным, испарения образовывали облака, которые подвисали, уперевшись в скальные массивы. То же самое было и в голове, и от этого идти было не легко. Так пополам с горем и с неотстающим псом мы добрались до подножия перевала Пыв. Карта в навигаторе говорила о том, что на озера можно попасть по прямой, не выходя на сам перевал. Как раз в этом направлении виднелся пастуший балаган. Заметив в нем человека, я решил поинтересоваться на этот счет, заодно узнать, нет ли у него немного освежающего айрана. До озер оставалось километра четыре, но до наступления темноты я никак туда не успевал. Необходимо было искать место для ночлега — небольшую полянку для палатки. Как вдруг дедушка Игорь сжалился и предложил остаться у него. Раньше со мной такого не случалось, и я не стал противиться судьбе, и тот час ответил на гостеприимство.
В деревянном домике не было электричества, вместо полового покрытия трамбованная глина, лавка, стол и печь. На печи томилась большая кастрюля. Игорь заходил периодически и помешивал содержимое. Позже я различил в этом сыр и детально расспросил метод приготовления. Закончив дела, Игорь быстро сварганил ужин из жареного сулугуни с аджикой и овощей, налил свежее свернувшегося айрана. И за разговорами мы начали трапезу. Игорь оказался рассудительным и веселым и, кстати, довольно состоятельным человеком. Ведь с собой в горы он поднял сорок голов скота, я уже не говорю о том, что внизу у него, как и у многих участок с фруктами и виноградник. Один абхаз сказал мне, что в этой стране еда есть всегда, это последнее о чем здесь думают. Сейчас я понимаю всю значимость этих слов. После ужина совсем стемнело, и мы отправились спать.
На утро мы снова поели, и я засобирался в дорогу. Поблагодарив за гостеприимство, я сделал снимок Игоря и его соседа по долине, закинул рюкзак на плечи и направился в сторону, куда указали мне пастухи. Вечером мой пёс познакомился с соседской собакой, и до сих пор его было не видно. Но стоило мне подняться на несколько метров, как он был тут как тут.
И снова подъем был стремительным, поднявшись на седловину, тропа разделилась надвое. Почему-то вопреки наставлениям, я забрал влево, что бы траверсом обойти предстоящий пупырь. Возможно, этим я сделал ошибку, которая потом обернулась мне удвоенным расстоянием и целым ходовым днем. Казалось, что вот-вот за пригорком появится нормальная тропа. А за ним показывался все новый пригорок. До озёр я шел вдоль по склону напротив Главного Кавказского Хребта, вершина которого является границей с Россией. Его массивный темный и строгий вид свидетельствовал об этом. Очень жаль было свого спутника, которому приходилось за мной продираться через заросли рододендрона. Но мне и самому это стало совсем невмоготу после очередного часа блужданий. Пёс вел себя спокойно, никогда не упускал минуту очередной остановки, что бы вздремнуть. За поворотом мы наткнулись на маленькое озерцо, больше походящее на лужу, вокруг лежали коровы (это на таком то высоком пяточке). До цели оставался километр по прямой, как вдруг рельеф стал огромным чашеобразным обрывом, как раз таки километром в диаметре. Поняв, что дальше мне не избежать подъема, я «в лоб» направился наверх и вышел на прекрасный альпийский луг. Травяной покров на нем был густой с обилием луговых цветов. Прекрасное место для отдыха.
Вдали показались люди и лошади, я уже был близок к дороге. Но за ними подниматься на вершину я не стал, а вместо этого преодолел снежник, после чего открылся вид вниз на пересыхающее озеро. Пройдя дальше, я увидел картинку, которую не смог пройти мимо. Ниже передо мной открывалось плато с еще одним озером. Спустившись к нему, я обнаружил еще одно плато, располагающееся ниже, на котором было два озера, а на зеленой траве неспешно гуляли лошади. Так радостно стало в этот момент, что я решил на сегодня остановиться здесь.
Соорудив жилище прямо перед обрывом, я принялся фотографировать все вокруг. Особенно нравился вид на нижнее плато. На всякий случай я делал несколько снимков одного объекта, так я боялся потерять эти кадры. И действительно они оказались волшебными. Слева от меня обрыв образовывался отвесными скалами, на верхушках которых разросся удивительно мягкий ковер из можжевельника и рододендрона. Устроившись поудобнее, я свесил ноги вниз и просто созерцал. На фоне далекого темного хребта, тень от облаков сменялась радугой, дождем и солнцем.
Во время приготовления ужина я вспомнил о своем псе, и добавил в котелок еще крупы. Кажется, после этого он привязался ко мне еще больше. А я в свою очередь подумал, что не спроста он пошел за мной. Все-таки эти долгие переходы не были такими одинокими, можно было выпустить пару слов не в пустоту. Да и позже он доказал своё предназначение. Ночью шел дождь, и небо разверзалось молниями, гром разносился по долинам, усиливаясь многократно. Спалось сложно. В какой то момент на земле послышался топот копыт. Сон улетучился совсем, когда Шарик стал заливаться в лае из своего убежища — палаточного предбанника. Конечно, он был прав, но я поторопился его успокоить. Видимо к озеру, которое было сразу за моей палаткой пришли лошади.
Так оно и случилось. Утром, выйдя из палатки, я увидел трех красивых кобыл, которые жевали травку. Поляна озарялась солнечным светом, и от этого стало снова прекрасно. Настолько хорошо было это место, что я пребывал в неизвестности, остаться тут еще или начать спуск вниз, ведь уже через полтора дня мне нужно было пересечь границу. С сожалением я обнаружил, что за три дня в горах я побывал только в одном диком месте. Но зато с чувством удовлетворенности, что все-таки это сделал, я отправился на прогулку по ближайшим вершинам.
Обратно я решил выходить сегодня. Возвращаясь, я встретил первую на своем пути группу туристов — таких же гуляющих, как и я. И был этому очень рад, ведь основная волна турпоходов по горной Абхазии прошла еще в восьмидесятых. Затем по дороге еще встречались люди и чем ближе к перевалу, тем больше. Но это были уже туристы из прибрежных отелей, прибывшие в экскурсионных автобусах. К одним из таких присоединился и я, что бы спуститься вниз. Я попрощался со своим верным другом и занял свое место в автобусе. По дороге мы так же останавливались, и одной остановкой стало посещение кафе, где всех участников экскурсии ждал национальный стол. Я участвовать не стал, и вместо этого заказал себе порцию харчо и стопку чачи и присел за свободный столик, что бы перед прибытием в субтропики окинуть воспоминанием прошедшую прогулку. Пока я самодовольно поглощал обед, за мой столик попросился мужчина, абхаз, который представился хозяином заведения. Водитель нашего автобуса рассказал ему о том, что я путешествую из Сухума. Ему стало интересно пообщаться, но мне стало интереснее больше. Сам он частенько с друзьями выбирается в горы на охоту за турами — королями гор. Моя история показалась песчинкой по сравнению с его подвигами. Хотя он не скрывал свое уважение и к моему тоже не мало серьезному делу — путешествию в одиночку по незнакомой земле. Я тоже понимаю всю серьезность этой кампании, хотя все было не до конца по-настоящему. Всегда есть чему учиться и к чему стремиться. Так или иначе, я получил от своего спонтанного короткого отпуска массу приключений — как раз то, чего желал.