Летайте самолетами Аэрофлота!
(с) фото: Олег Калашев
Друзья, следите за авиараспродажами! Иногда авиакомпании предлагают совсем удивительные тарифы в совсем удивительные места. Такой авиакомпанией может стать даже Аэрофлот, предложивший осенью 2012 сверхэкономичные тарифы по всему российскому Дальнему Востоку на весну 2013. Камчатка за 10-12 тысяч «в обе стороны» звучало очень заманчиво, и мы сорвались с насиженных мест. Причем по 12 тысяч билеты покупались еще в феврале.
Идея путешествия принадлежала моим друзьям мгу-шным геологам, а традиция совершать по весне лыжный поход (каждый раз в какое-то новое место) уже давно укрепилась в сознании. А еще по счастливому совпадению на всех рейсах Аэрофлота до конца марта можно возить лыжи бесплатно, не считая их отдельным дополнительным багажом (а заодно все, что удалось кроме лыж впихнуть в лыжный чехол).
Дальше несколько отступлений. Во-первых, та Камчатка, которой все ее представляют (рыба, тайга, медведи, ягодные поля, горы и вулканы – в общем, настоящий дикий рай для путешественника) является таковой только три месяца в году (июль-август-сентябрь). Это классическая фотокартинка полуострова, золотое и самое прекрасное время для путешествий по нему. Все остальное время Камчатка похожа на вариант буддистского ада (это ад, в котором все очень заснежено и очень холодно). Разве что остаются горы (из-за зимы труднодосягаемые) и вулканы. Такова Камчатка все остальные 9 месяцев в году, в такой живут и такой ее любят камчадалы.
Во-вторых, поход наш оказался вовсе не лыжным (от всего расстояния на лыжах мы прошли 3-4 километра), а скорее просто «выживальческим». Для такого похода больше были нужны бы собачьи упряжки и чумы, а не лыжи и палатки. Ну и конечно нужна была хорошая сильная и опытная команда, без которой выживать в тех краях не получилось бы.
В-третьих, несмотря на заголовок этой части, Аэрофлот все равно умудрился доставить неудобства. На регистрации ни в Москве нив Петропавловске упорно не хотели идентифицировать мой полет с моим номером Аэрофлот-бонуса. И самое ужасное - на обратном пути у меня сломался развлекательный монитор. Посаженный отдельно от группы, не имея возможности смотреть фильмы, я никак не мог заснуть. Вообще то сложно заснуть в час дня. Так и просидел без кино, без книги, без сна, вообще без всего ровно 9 часов. Невыносимое мучение, для пытливого мозга интеллектуала!) В конце полета был чрезвычайно раздражен, поэтому пропустил все трогательные прощания и расставания, за что прошу прощения у своих друзей.
Северное сияние. (с) фото: Андрей Власенко.
"Домашний вулкан". (с) фото: Андрей Власенко.
(с) фото: Сергей Катков.
Предыдущий рейс Москва-Петропавловск-Камчатский был задержан из-за сильного снегопада на 7 часов, но нам повезло больше. Прилетели мы по расписанию. Более того, всю дорогу в окнах левого борта показывали северное сияние. Я его никогда ранее не видел, поэтому стоит признать, что оно очень красивое, хоть его и совершенно невозможно нормально сфотографировать без штатива, просто тыкая объективом в иллюминатор. Из-за округлости Земли получается, что кратчайший маршрут Москва-Камчатка пролегает через Полярный Урал, Путорану, Верхоянский хребет, Магадан. Высота – 11 км над поверхностью Земли, месяц – март. Самые идеальные условия для Авроры Бореалис, радовавшей глаз часов 6 подряд.
Петропавловск встречал солнечной погодой, прекрасными видами в иллюминатор на Трех Братьев (скалы в океане – символ города) и на домашние вулканы (Корякский и Авачинский). Не верилось, что еще вчера здесь бушевала метель и снегопад. Дома вокруг стояли закопанные в сугробы по первый этаж, а наш заказанный заранее водитель Александр Павлович радостно сообщил, что не смог откопать в сугробе свой ГАЗ-66. Вот такие дела, а еще говорят, что в Москве выпало много снега…
домик в Елизово. (с) фото: Сергей Катков.
если не лайка, то тоже очень милая (с) фото: Дмитрий Славин.
а вот и лайка, хотя фотографировали трактор (с) фото: Андрей Власенко.
вороны здесь какие-то совершенно особенные, не похожие на континентальных. и их очень много. и вообще, кажется верховный бог ительменов и коряков - ворон Кутх (а вовсе не медведь например)
(с) фото: Дмитрий Славин.
Вместо ГАЗа-66 папа нашего общего знакомого физтеха повез нас на джипе и микроавтобусе. Микроавтобусом управлял его друг Виталий. Оказалось оба большие знатоки Камчатки, ходили, плавали, рыбачили там-то и там-то. Рассказы были интересны, да только я быстро уснул. Уж больно располагал путь к этому. Представьте себе бесконечную белую дорогу, пронзающую своей стрелой дали, горизонт за горизонтом. Взлетаем на очередной подъем, за ним спуск и виден следующий холм. Кто и когда успел расчистить – непонятно, но высота сугробов слева и справа выше человеческого роста. Остановка на санитарную паузу – а отойти то и некуда. Только вперед или назад по дороге. Растительность все время одинаковая – изогнутые каменные березы. Встречный транспорт – раз в 10-15 минут.
Ехать так примерно полтыщи километров, т.е. 6-7 часов, за все время лишь две отличающихся от остальной каменно-березовой трассы остановки – Мильково и Сокоч. На Камчатке все дорого, дороже чем в Москве. Пакет кефира – 60 рублей. Литр 92-го бензина- 40 рублей. Туалет – 20 рублей. Даже рыба и та, идет по ценам как в Москве. Разве что тут она явно свежее. Поэтому цены в Сокоче, типично придорожной пирожково-чебуречной остановке нас уже не удивили. Пирожок за 70 рублей. Однако едва купив этот пирожок – сразу же поражаешься его добротностью и типично камчатским размером. На двух ладонях не помещается, а начинки внутри гораздо больше чем теста. Самый вкусный, вроде, как с яйцом и зеленью, но яблочно-брусничный тоже неплох. В общем, на камчатских пирожках – не экономим!
Камчатку замело, сколько ехать до Петропавловска - вообще неизвестно
(с) фото: Дмитрий Славин.
трасса (с) фото: Дмитрий Славин.
вид в окно(с) фото: Олег Калашев
столовка в Мильково. (с) фото: Андрей Власенко.
ух, сейчас я вам насчитаю... (с) фото: Андрей Власенко.
Мильково – третий по величине город на полуострове, после Петропавловска и Елизово. Снега тут насыпано уже по второй этаж, суровые пролетарские мозаики на жилых домах и типично советская столовая. Все останавливаются тут. Даже транскамчатский автобус, когда пустующая столовая вдруг вмиг наполняется посетителями, и также быстро опустевает.
Конечная цель переезда – отвилка от основной трассы на восток – поселок Лазо. Сначала проезжаем оставившее удручающее впечатление, вымершее Атласово. Единственный плюс всех атласовских заброшенных пустырей – это отсутствие леса, а значит можно на северо-востоке наблюдать целиком Ключевскую группу вулканов, во всем ее великолепии. На переднем плане Плоский и Острый Толбачики. Камень и Ключевская Сопка смотрятся единой двойной горой. Просматриваются Овальная Зимина и Большая Удина.
Проезжаем Атласово и далее прямо по льду через реку Камчатка на ее правый берег. Летом тут переправа, о чем свидетельствует вмерзший в лед баркас. Но вообще-то интересно, как живется на правом берегу в месяцах вроде мая июля и ноября, когда лед еще слабый. Переправы уже нет, а машину еще не держит. Получается, что в селе Лазо в это время должен быть полный автоном.
Лазо по сравнению с Атласово смотрится очень даже благополучно. Огромные деревянные здания школы, спортзала, клуба. Добротные дома, хотя половина из них все равно заброшена и пустует. Ощущается, что полный автоном лазовчанам нипочем. Сейчас же зимой наблюдаем, шастающие по улочкам снегоходы. Другого транспорта зимой тут нет, а село большое. В гости на другой конец или в магазин люди ездят на снегоходах.
вид на Ключевскую группу из Атласово (с) фото: Дмитрий Славин.
Зум на Камень и Ключевскую(с) фото: Олег Калашев
фотографы (с) фото: Дмитрий Славин.
Юрий Красильников показывает, куда нас отвезут снегоходы (с) фото: Дмитрий Славин.
В Лазо уже чувствуешь себя оторванным от цивилизации. Мобильная связь появлялась на хорошем уровне только в Мильково, а остальные 99% трассы ее не было вовсе. В Лазо она появляется на слабом уровне, чтобы сразу же исчезнуть, едва покидаешь село. Все еще есть электричество, но отопление – уже дровяное. Баня тоже деревенская, дровяная! Паленицы свалены прямо на улицах, перед домами. Со всех сторон дышит могучая тайга, сменившая леса каменных берез.
Пасутся толстогривые лошади и бегают совершенно очаровательные мохнатые собаки, вроде лайки. Собак тут больше чем людей. Посмотришь на такую камчатскую собаку, и прямо хочется забрать ее себе домой и завести нового четвероногого друга. Ночью зажигаются звезды на бездонном небе, и вместе с ними воспламеняется склон южный склон Толбачика – наша цель.
а у вас чердак загорелся, или вечернее фото Толбачика из Лазо. Расстояние по прямой - 30 километров, но путь туда займет чуть менее сотни километров
(с) фото: Ольга Кабанова
Земную жизнь пройдя до половины, я очутился в сумрачном лесу
Средняя продолжительность жизни россиян составляет согласно разным источникам плюс минус 70 лет. Любой конечно хотел бы прожить поболее, но для красоты эпитета можно прикинуть, что именно сейчас действительно половина жизни. Тем более что есть и прочие факторы указывающие на это. А лес вокруг действительно какой-то очень уж странный и не в меру сумрачный.
Таким тайгу к югу от Острого Толбачика сделало БТТИ (Большое Трещинное Толбачинское Извержение 1976-78 годов). Стояли себе, колосились могучими ветвями стройные лиственничные великаны. Как вдруг (именно вдруг, внезапно) оказались засыпаны вулканическим пеплом, примерно на 2/3 высоты. Деревья сразу же умерли, хвоя осыпалась, но стволы никуда не упали. Получилось некоторое подобие Помпеев, да только для леса. И открывают Новые Помпеи свои чудеса не археологам спустя тысячелетия, а лыжникам, спустя три десятка лет.
(с) фото: Андрей Власенко
(с) фото: Андрей Власенко
В этом сумрачном лесу не покидает ощущение хрупкости, словно все деревья вокруг хрустальные. Дотрагиваешься до ветки или сучка, и сухая древесина трещит и ломается. Место называется «Мертвый Лес», и барханы начинающейся черной вулканической пустыни лишь усугубляют впечатление. Мертвый Лес – одно из обреченных чудес природы, которое стоит спешить увидеть, пока оно еще есть. Подобно снегам Килиманджаро, водам Арала и уютным дворикам старой Москвы.
Рано или поздно время и прогресс возьмут свое. Лес либо весь пообломается, либо сгорит случайным летним пожаром, либо будет засыпан окончательно в итоге нового извержения, либо просто сгниет. Хотя вот прошло более 30 лет, и не сгнил пока.
(с) фото: Олег Калашев
Снег в мертовм лесу - очень разный. Какие-то участки сформированы, давно, какие-тотолько что. Какие-то с пеплом, какие-то без. Предсказать где в снег будет проваливаться нога - невозможно.
над мертвым лесом "парит" потухший стратовулкан Большая Удина
(с) фото: Олег Калашев
позади сопка Бурая и Кизимен далеко на юге. (с) фото: Олег Калашев
(с)фото: Д.Рожков
Через тайгу на снегоходах к мертвому лесу и южным прорывам Толбачика
Но до «Мертвого леса» надо еще добраться. Снегоходчики из Лазо проложили примерно 70-километровый маршрут сквозь тайгу. И если первых две трети можно ехать по проложенной еще в летних условиях дороге и просекам, то последняя треть – это была настоящая битва каравана снегоходов со снегом, ветром, временем. Возят туда только туристов, и такие поездки, как правило, привязаны к выходным.
За выходные получается 2-3 выезда, а потом неделю падает снег и метет пурга. Буранка – это след снегохода (иногда я слышал, как его тут называли кажется «шахта» - с ударением на первый слог). Езжая по целине, первому водителю буранку обнаружить еще бывало как-то возможно, но получалось попадать в нее все равно плюс минус метр полтора. Раз в десять минут какой-нибудь снегоход вместе с груженными рюкзаками и людьми санями заваливается набок. Первое желание, после падения набок своего или соседнего снегохода - бросится на помощь водителю, раскачать и вытолкнуть. Но стоит только ступить наружу, как предательски тяжелое тело уходит по колено или по пояс в снег.
Насколько наша одежда подготовлена к мартовской Камчатке тоже стало понятно почти сразу. Разгоняясь на полянах периодически до 60-80 км/час, снегоходы швыряли из-под гусениц снежную крошку прямо в лица пассажирам, да еще и встречный ветер добавлял. Мы были подготовлены хорошо и надели всю одежду, что была с собой. Термобелье, теплые штаны, пуховки, балаклавы и горнолыжные маски. Но наибольшую опасность представляли ветки, нещадно хлеставшие по лицам и телам.
(с) фото: Олег Калашев
(с) фото: Андрей Власенко
Просмотр фотографий со снегоходной части маршрута представлял собой игру "Угадай кто это?"
(с) фото: Андрей Власенко
На реке Толбачик вьюга закручивали небольшие торнадо.
опять провалились
И вот, спустя 6 часов беспрерывной борьбы с заснеженной тайгой, мы у конца буранки – подножия сопки Бурой. Дальше снегоходы не пойдут, дальше мы сами. Прямо на «стапеле» (это из терминологии водников) неуклюжий Дрон ломает лыжу Кабы. Ремнабор в виде гидроскотча помогает придать этой лыже приемлемый вид, и мы выходим.
Снегоходчики шутливо зовут ехать вместе с ними домой. Там в Лазо есть магазин и Баня. А тут, как только вы выйдете из тайги на верх, вас просто сдует и хана. С нами забрасывается другая группа, тоже вдевятером. Но они что-то закопались. Закопались в снегу и закопались со сборами. Обратно никто не едет. Отважные и веселые снегоходчики разворачиваются и, тарахтя, укатывают на юг. Становится сразу же необычайно тихо и немножко страшно.
Почти сразу на лыжне выясняется, что все наши тренировочные лыжные выходы в Костромскую и Московскую области, вся наша бравада (план пройти 60 км на сброске) и прочая предварительная подготовка – все это не имеет ничего общего с суровой камчатской реальностью. Лыжи просто не едут и все. Образуются гигантские налипы, прямо под ногами. Свечка, запасенная мною для освещения палатки, идет по рукам и растирается в лыжи, что все равно не помогает.
Пройдя какое-то время по остаткам буранки, сворачиваем просто по азимуту на север. Начинается подъем, что еще сильнее уменьшает скорость. Отстающие, с налипшими комьями снега не догоняют и не могут сменить тропящих. В общем, два часа и полтора пройденных километра, при примерно 20-25 до сопки Клешня (наша цель). Не самый оптимистичный темп. Я начинаю опасаться, что по времени мы и вовсе никуда не попадем.
Вдобавок выкидываем вот такой навигационный фортель:
Попробую объяснить. Синим цветом – наши следы. От сопки Бурая сначала по остаткам какой-то старой то ли буранки, то ли дороги, потом понимаем, что хватит идти на запад и уходим на север. Скорость заметно падает. Примерно через час решаем, что если уж была тут дорога, то все равно лучше идти по ней, за 15 минут вернемся обратно, но в рамках суточных перемещений выиграем. Возвращаемся обратно на дорогу и «ура»! Видна хорошая лыжня от второй группы. Красным цветом на схеме. Они не свернули на север, а пошли далее по дороге. У них точно есть мудрый руководитель, по рассказам лучший гид на Камчатке, имя фамилию – не знаю, дядька в очках. В общем, перехитрили мы их, и теперь идем по проложенной ими лыжне. В какой-то момент их лыжня поворачивает на север, ковыряется по неудобным холмам, заворачивая все сильнее и сильнее на восток. И вдруг обана! Снова выходим на наши же следы. Сначала испытываешь удовлетворение, от того, что твой путь был правильным и теперь не ты по нему тропишь. Потом разочарование, все-таки в эпоху gps-ов ходить кругами и натыкаться на собственные следы – крайне глупо. И, в конце концов, любопытство, а что же подумала вторая группа?! Они шли по нашим следам и вдруг следы посреди леса кончились, а мы пропали. Будто по воздуху стали перемещаться!
Больше всего сил отнимает не тропление и не подъем вверх. Самыми энергозатратными являются падения. При такой холмисто-волнистой местности, где подъемы сменяются короткими спусками, при такой характеристики снега, когда левая лыжа может скользить, а правая намертво прилипнуть, при таком опыте самих лыжников (1-2 выхода за сезон) падения становятся неотъемлемой частью пути. Вся лыжня слева и справа утыкана ямами-амбразурами, оставшимися от падающих лыжников. Я сам раз пять упал. Когда ныряешь в снег – не холодно, адреналин согревает. Но ноги скованы растопыренными лыжами и встать сразу невозможно. Приходится снимать рюкзак, вращать ногами и иногда снимать и лыжи. Падение – это пауза в движении на 3-5 минут. Пять падений равносильны получасовому переходу. В итоге, я и Олег заканчиваем этот день на снегоступах.
Да у нас были с собой снегоступы. Три пары. Кто-то взял, кто-то нет. Это было индивидуальное снаряжение, как и каски. Я вообще в итоге понял, что лыжи тут не нужны, и надо было сразу идти на снегоступах. Народ моего мнения не разделял, и кажется кто-то даже считал, что отлично покатались. На лыжах на самом деле наверное чуть быстрее, зато на снегоступах как-то спокойнее.
(с) фото: Андрей Власенко
(с)фото: Олег Калашев
Кто в лес, кто по дрова. Кто на снегоступах, кто на лыжах, кто пешком...
Мертвый лес заканчивается смешным мертвым стланником
(с)фото: Сергей Катков
По мере продвижения на север обычный лес сменяется мертвым. В мертвом лесу все по-другому. Он выше, он сильнее открыт ветрам, в нем нет кустарника, и появляются черные проплешины пепла. Снег под ногами утрамбован ветрами, наст прочный, никто уже не проваливается. Появились такие снежные образования, как заструги – тонкие, прочные и острые как нож спрессованные ветром наддувы. Раньше их не видел никогда, только читал в книжках про полярников.
За последний час ходьбы половина участников поснимала лыжи, а расстояние, пройденное за этот час, равняется суммарному расстоянию пройденному по лыжне за сутки до этого часа. Однако переживать из-за потерянного при хождении по кругу времени не приходится – до Клешни от Бурой за световой ходовой день не дойти (если только не начинать идти в 9 утра, но мы приехали туда только в 13).
В мертвом лесу в темноте стало совсем темно и стильно. На небе зажглась залившая все голубым светом луна, потом мрачным кровавым светом зажегся северный горизонт, где извергается Толбачик.
Ветер усиливается, мы спускаемся куда-то в ложбинку, пытаясь скрыться от него за холмиками, но это не помогает. Тогда начинается великая стройка. Материал – снежные кирпичи, проект – яма в снегу, окруженная великой снежной стеной. Строится долго, все устали, пальцы на руках и ногах мерзнут. Поход к Толбачику – это не просто прогулка за красивыми картинками. Это ежеминутная борьба за выживание в суровых камчатских условиях. Даже воду добыть непросто, 90% снега смешаны с пеплом и к растопке не годятся. Надо копать вглубь до чистого слоя или искать свежий наддув. Если идти сюда летом – всю воду придется нести с собой, в обширной области мертвого леса и выше, на вулканической пустыне никаких источников нет.
Сначала много борьбы, потом много красоты. Все очень по-сибирски, по-камчатски. Нам казалось хорошо, что не пошли в январе а пошли сейчас, там тогда было до минус 40. Но в марте тут ветра и метели, так что неизвестно что лучше.
Пригодилось все: лопаты, бахилы, пуховики, толстые варежки, балаклавы, экраны для горелок и ярлист, большие могилы (спальники), горнолыжные маски, штативы. Готовиться к этому путешествие надо очень тщательно и ничего не забыть. Вроде у нас получилось. Мы смогли добраться до цели и даже выбраться обратно. Об этом далее.
наш лагерь в мертвом лесу. (с) фото: Андрей Власенко
(с) фото: Андрей Власенко
На обратном пути была метель и пурга, поэтому особо фоток и нет
(с) фото: Андрей Власенко
лагерь возле сопки Бурой на обратном пути
(с) фото: Сергей Катков
Как русские жарят колбасу и другие видеоролики
Тельняшка, ушанка, водка. И можно идти жарить колбасу.
Специальный ролик записанный на английском языке, чтобы можно было показывать нашим иностранным товарищам
Продолжаем жарить колбасу, уже на границе самого кратера. Очень веселое видео.
извержение, вид издалека (1000 метров и ночью)
тоже самое, но вблизи (150 метров и днем)