Кудрявый Итуруп

Следующий день мы провели на Славной, накануне вечером все изъявили желание побыть еще один день здесь, только Таня очень хотела побыстрее выйти на связь с родными, чтобы их успокоить, что все нормально. И мы почти единогласно остались - к тому же нужно было высушить одежду и хоть немного отдохнуть, а то, надо сказать, джунгли и медвежьи тропы нас порядком измотали. Отъедаемся рыбой и икрой, просто отдыхаем. Сергей рассказывает про японский поселок, который был в этой бухте, про то, что немного вверх по реке есть японское кладбище, и мы, заинтересовавшись, просим нас сводить туда. Долго идем, петляя по заросшей дороге, наконец, приходим к полянке, на которой рядами стоят столбики с иероглифами. Почти на каждом столбике клановые гербы и надписи - на очень многих надписи повторяются. Когда-то все они стояли на склоне, но со временем от землетрясений и подвижек земной коры скатились вниз, а местные сторожа к приезду японцев собрали их в одном месте. В этой бухте когда-то был довольно большой поселок: много домов, магазин, пристань и склады для заготовки рыбы. Вообще, во времена японцев остров был гораздо обжитее, чем сейчас - жизнь кипит лишь вокруг нескольких центральных поселков, остальное побережье почти необитаемо, погранзаставы поснимали - можно днями и днями идти, не встретив ни одного человека. 

 Вечером Сергей заводит лодку, и мы мчимся вверх по реке на рыбалку и просто сделать несколько фотографий. Я вижу уже знакомые нам берега, вспоминая, как только вчера мы пробирались здесь сквозь непролазные заросли. Река полная горбуши, и она буквально расступается перед самым носом нашей лодки - ее столько, что все дно черное - давно я не видел такого на Сахалине. На моторе можно подняться на пару километров вверх по течению - дальше начинаются мели, и мы, причалив, разбредаемся кто куда. Я снаряжаю спиннинг и надеваю последнюю блесну, Сергей уходит выше посмотреть обстановку, он негласно следит, чтобы на реке был порядок, а Таня экспериментирует с фотоаппаратом, пытаясь поймать в кадр нерестящуюся на перекате горбушу. Первый бросок, второй и на третий чувствую хороший рывок, спиннинг начинает бросать из стороны в сторону, и я без надежды подматываю, но леска рвется, а с ней и последняя блесна уходит в пучину - ну что ж, значит, не повезло мне хорошо порыбачить на этой реке, ну и не беда. Еще немного побродили и собираемся в обратный путь. 

 Дневниковые записи: "Дневка, как я осознала впоследствии, получилась самая потрясающая! В солнечные дни здесь так красиво! Две полудикие лошади прибавляют картине особый оттенок. Бегать и бегать бы по этому двору, счастливо улыбаясь синему небу и чайкам… Сергей показал нам японские памятники. Настоящая история - находится в зарослях высокотравья, наполовину частично зарытая в землю или приколоченная в бетон… чего здесь только не увидишь, чего только не откопаешь. Но как-то грустно стоят эти брошенные памятники… Различаю на них даты, они так похожи на старые памятники моих дедов… Но ведь у всего на свете есть свое место, а здесь… 
 После обеда мы с Лешей и Сергеем прокатились на лодке по реке. Сергей порой так азартно обруливает коряги, что душа в пятки уходит - только от удовольствия : ) И мотор ревет так азартно! На обратном пути достали из забойки кету, понесли к Наташе: 
 - Ва-у, это откуда? 
 - Как откуда? Леха на спиннинг поймал! 
 - Да ну… 
 - Реально! Так долго ее вытаскивал… Чуть ли не кулаками глушил! 
 - Что, честно сами поймали? 
 - Да говорим же!!!" 

 Начинаются приготовления к ухе. К этому времени на стане завели генератор, ставим котелок на плитку, я режу жирные брюшки ломтями, остальное котам. Правда, ночью за них все съедают местные лисы - ну, главное, что не пропало. Когда уха уже готова, зовем Сергея, и он приносит спирту, так сказать отпраздновать наше восхождение. Рассевшись, начинаем поднимать тосты за хозяина, то есть за Сергея. Бывают же такие люди, которых отблагодарить, кажется, совершенно невозможно - все мало… А он нас еще угостил сегодня картошкой, укропом, морковью… И при том утверждает, что благодарить его не за что. Мол, мы сами себе заслужили на пути добрых людей и удачу. Хороший человек! Ведь если бы не он, мы бы никогда не увидели водопадов, и еще неизвестно, смогли бы мы пройти реку снизу вверх и подняться на вулкан, не забрось он нас в бухту Медвежью. Мы все ему искренне благодарны. Юра дарит свои мембранные вейдерсы - в общем, благодарим - то, что он сделал для нас, не оценишь никакими деньгами. Хорошо, что есть такие люди на свете - спасибо, Сергей! 

 Котелок пустеет, спирт заканчивается, и начинаются разговоры про сны - Юра рассказывает про тот мир, в который он путешествует каждую ночь - удивительно, но там он живет второй не менее полноценной жизнью. Спорим о чем-то, незаметно меняя темы, пьем чай со свежим морским шиповником и ложимся спать - завтра нас ждет побережье. Бамбуки, медведи, непролазные заросли и болота - все это осталось позади. 

 - На днях должен прийти Харбор за всей рыбой. Вы можете дождаться его и уплыть в Рейдово за пару часов, - словно уговаривает остаться Сергей. 

 Но мы ведь на Итурупе не для поездок на суднах, а для созерцания островных красот. Так что решили с утра идти пешком. Короткое и трогательное прощание на скале Охотников в бухте Славная. Жалко уходить отсюда, жмем руку Сергею, видно, что он тоже расстроен - не так уж много людей бывает здесь, а мы для него родственные души - бродяги. 

 - Блин, а ведь грустно расставаться с такими людьми… 

 И Юра прав - весьма грустно. И даже не потому, что мы уходим… А потому, что он остается здесь… Даже если и не один, но уже без нас… Окрикнуть его, помахать задорно рукой и улыбнуться, ведь мы обязательно еще встретимся, обязательно - если только пожелаем! 

 С утра светит солнце. Это стало уже нашей традицией - солнечные дни. Как красиво и спокойно сегодня море, за очередным мысом открывается новый интересный вид - вдали чернеет грозная фигура вулкана Богдан Хмельницкий, и мы идем, не спеша перепрыгивая с камня на камень, или по ровному укатанному песочку бухт. Кажется, что ты и не на Курилах вовсе, а где-нибудь на теплом-теплом море совсем в другой стране… 

 На ручье Дольный стоит маленький стан, нас тепло встречают, поят чаем с конфетами, расспрашивают о походе. С удовольствием делимся впечатлениями и, немного посидев, двигаемся дальше. По правому берегу на террасу уходит старая конная тропа, поднимаемся по ней наверх - на побережье начинаются непроходы. А здесь луга, высокая трава, много цветов. Падаем на отдых возле каждого маленького ручейка, солнце здесь сильно припекает, и поэтому становится жарко. Загорать днем не рекомендуется - кожа сразу краснеет, получаешь сильный ожог. Мы же южнее широты Сочи как никак :) 

 Через пару километров, найдя более или менее подходящую ложбину, спускаемся на берег и, пока Юра с Наташей догоняют, я раздеваюсь и плюхаюсь в море - вода холодная, но до чего же благодать. Таня следует моему примеру и тоже, аккуратно ступая, заходит. Долго, конечно, не поплещешься - но бодрит капитально! Лежу на спине с закрытыми глазами на прогретой солнцем гальке - нежно шумит прибой, припекает - хорошо и спокойно. Мысли куда-то исчезают, и приходит состояние умиротворения, пустоты, ощущения притупляются, сливаюсь с окружающим. 

 Каждая бухточка на нашем пути уникальна, не похожа на предыдущую. В ручьи пытается зайти рыба, но воды мало, и много ее погибает, не дождавшись прилива. Следов человека на побережье почти нет, не считая того, что выбрасывает море. 

 Из дневника: "Шли мы, шли… то по берегу каменному, то по берегу песчаному, то по верхам сопок, где встречались непролазные места… Искупались в море. Доели Лешин ядерный коктейль. Это такая коричневая паста, сделанная из коньяка, шоколада, орешков и лимона. Естся по мне весьма кисло, потом приятно согревает пищевод. По сравнению с абсентом, конечно, вкусняшка. Вот уж не думала, что когда-нибудь попробую подобные вещи". 

 Обходить мыс Клин решили по верху - здесь натянута веревка, и я первым пошел на штурм - остальные ждут внизу. С несколькими перерывами добрался до верха и не обратил внимание, что веревка идет вниз между камней, которые рассыпаются. И один из этих камней срывается, а внизу уже ребята поднимаются. Я лишь успел услышать "шорк", и глыба полетела - все что смог, это закричать… 

 - Таня, уходи!!! Уходи в сторону… Я подняла голову, пытаясь понять, отчего Леха там наверху панически машет мне руками. Слова отчетливо разобрала, но в чем дело… В следующее мгновение перед глазами появился стремительно летящий сверху камень, не просто падающий, а раскручивающийся на лету… Прыгнула я, или меня отбросило, не знаю. Вся жизнь не стала проноситься перед глазами. Не успела. Просто обожгло обе ноги. Обожгло неестественно быстро и сильно, совершенно незнакомая боль… В общем, я оказалась левее по склону, потянуло вниз, а ногами упереться в склон не получалось, вцепилась в траву из всех сил и начала кричать… то ли от боли, то ли от досады, что ноги не слушаются - не знаю. Хотелось бы перемотать кусок времени обратно и изменить случай. 
 Леша сорвался вниз, отцепил меня от травы, успокоил, и глухая боль в ногах сменилась острой резью. Через какое-то время и эта боль стихла. Пошевелила ногами - работают! Идти можно, правда не без боли. Мы поднялись на вершину, Леша спустил оттуда еще один расшатанный кусок, чтоб больше не было неожиданностей. Вниз попасть было реально только на пятой точке ))) Там осмотрела себя: рваные штанины, порезы на ногах, очертания будущих синяков и опухолей да ранка на левой руке - легко отделалась! А так, общее ощущение после таблетки обезболивающего как от чересчур перенапряженных мышц. Ребята разгрузили мой рюкзак, отчего стало еще досаднее. Вымазались "спасателем" - мои раны и Лешкины руки, стертые о канат. "Жить можно" обычно говорю я себе в подобных ситуациях. Хорошо, что дело шло к вечеру". 

 Таня держится молодцом, не показывая боли, идем медленно и на ночь встаем в верхнем домике на реке Ловушка. Здесь когда-то был икорный цех, пол забетонирован, ровные стены, чисто и уютно. Второй рыбацкий домик с печкой подмыло паводком, часть пола опустилась, и ночевать в нем некомфортно. Как обычно готовим ужин, в это время по ручью спускается на устье медведица с медвежонком, покушать рыбы - они подошли к домику, и заметили нас, лишь когда расстояние было менее десяти метров. Наташа выходит из двери и говорит: "Медведи!" Медведи, видимо, тоже были в шоке - идут привычной дорогой, а тут вот те на! Они в изумлении постояли, развернулись и ушли вверх по реке. Долго еще мы светили фонарями в темноту, надеясь попугать их - никого уже там не было. 

 В бухте Ловушка красивая скала останец - называется рюмка, если смотреть с востока и юго-востока, действительно похожа на рюмку, но больше на бокал - стоит на тонкой ножке, но все еще не падает. 

 Из дневника: "Который день ели икру ложками, копченую нерку, вкус которой так отчетливо мне запомнился… В общем, питались сытно и вкусно. Надо сказать, за поход с удовольствием съедалось все: и мюсли, и каши Быстров, которые в обычной жизни никогда бы не посетили моего желудка : ) 
 Выходящие на улицу к ночи Юра и Наташа встречались взглядами с лисой и медведями. Нашли старые газеты и журналы, что-то типа "Наука и религия". Из прочитанного Юрой запомнились статьи о том, почему смертникам закрывают глаза, и о судьбе долгожителей Земли. А из меня сегодня вышел весь запас адреналина, стало спокойно. Хотя настроение ничуть не испортилось. Столько заботы вокруг. Даже неловко…" 

 Утром Таня уже нормально ходит, и все хорошо, лишь синяки и ссадины на ногах и руке. От речки поднимаемся на террасу и обходим по верху, по дороге встречаем большого медведя, он что-то кушает в зарослях - наверно, корешки. Подудев ему из горна, обходим, а он удаляется в траву. По первому ручью за мысом Громким спускаемся к морю, там красивый небольшой водопад - напиваемся вдоволь чистой водицы. Дальше берег ровный и пологий, лишь в одном месте проходим скалу по вырубленной тропе. 

 Неспешно к обеду подходим к ручью Светлый - видим издали, что тут стоит стан. Рыбаки по традиции приглашают на чай с хлебом и с маслом - мы не отказываемся. Слово за слово, оказывается, сейчас должна придти шхуна, чтоб забрать остатки неводов, и они могут попросить капитана взять нас до Рейдово. Накушавшись вкусного белого хлеба с маслом и сахаром, мы, сидя на рюкзаках, ждем, когда загрузят судно. Капитан согласился нас забрать - мы быстро загружаем рюкзаки, и вперед. И когда туманный берег удаляется от нас, начинается настоящий курильский дождь… Первый сильный дождь за все эти дни… Спасибо тебе, Итуруп, за погоду и за все! 

 "Сильный дождь. И в этом дожде уходят вдаль знакомые берега, сопки, Славное, Кудрявый, вагончики вулканологов и наши временные домики, медвежьи тропы, полудикие лошадки, рыбаки и охранник Сергей… Появилось отчетливое чувство разлуки со всем… со всем этим… Грустно… Хочется закрыть глаза и уснуть, чтобы проснуться двумя днями ранее и прожить их снова…" 

 Я стою и молча смотрю на кильватерный след нашей шхуны. Что, в сущности, наша жизнь? Набор ярких открыток, интересных воспоминаний, гигабайты фотографий, перебирая которые через пару лет с трудом пытаешься вспомнить, как это было, все эти мгновения никогда не вернуть, потому что мгновение в сущности одно - сейчас. То самое, про которое мы так часто забываем, откладываем на потом или просто заменяем чем-то. Настоящее "сейчас" - это как маленький миг, за который лишь успевает упасть в воду брошенный тобою камень, но для него этот миг - может быть целая жизнь. Как тяжело порою относиться к этому мгновению так, как будто оно последнее - больше не будет, и проживать его до конца, полностью, ничего не жалея, ничего не оставляя на потом, отдавать всего себя лишь этому "сейчас"... 

 Сейчас зима, все покрыто белым, но в это мгновение я там, на далеком Итурупе. За мною идет молчаливая Таня, улыбчивая и никогда не устающая, а чуть отставая, пробирается сквозь заросли Наташа, немного измотанная, но не сломленная, и замыкает всегда улыбающийся Юра. Мы идем вперед, по нашему пути, идем смело и уверенно, ведь каждый из нас точно знает, что на этом пути с нами все будет хорошо! 

 Там на острове у этих четверых будут еще тысячи и миллионы мгновений, светлых и радостных, таких от которых захватывает дух или накатываются слезы, от которых хочется летать, петь, хочется обнимать всех и делить свою радость и может быть иногда маленькую, но по-настоящему искреннюю и светлую грусть. Но все эти мгновения в сущность не длиннее чем то время, за которое летит брошенный тобою в воду камень, и кто знает, может быть в эту секунду он успевает прожить намного более интересную жизнь … 

 Алексей Бамбизо 
 Татьяна Тё 
 декабрь 2010 г 

 МЫ ВЕРНЕМСЯ!