Подъем в очередной раз назначили на 7 утра. Конечно, в это время еще темно, но нам предстоял особенный день (день прохождения Янисйоки)! Поэтому хотелось пораньше начать этот день, кроме того, нужно учесть, что пробуждение в нашей компании происходит долго.
Так в 7 утра 23 сентября (пятый день похода) я сначала слышу звук расстегивающейся молнии из соседней палатки, а вскоре и звук топора. Чтобы хоть как-то сгладить вчерашнее свое халявное поведение, я все же выползла в сырое утро из теплого спальника. Когда в такое утро ты просыпаешься не один, все-таки не так обидно. Я надеялась, что дядя Вася и дядя Жора это заметят. Они заметили, и адмиральский кофе достался только нам троим... Вскоре проснулся Юра. А чтобы разбудить двух оставшихся красавиц, пришлось принести им кофе в палатку.
Эх, кофе в палатку это хорошо! За весь поход у меня так и не получилось испытать это удовольствие. Ну да ладно, зато адмиральский кофе за удачу на предстоящем каньоне тоже не каждый день пьешь!
Ну, здравствуй, Янисйоки! Ты успела по нас соскучиться? Мы по тебе успели, и вот мы здесь!
Катамаран обнесли через плотину, погрузили вещи и легко вошли в струю. Легко! Даже как-то обидно, но ничего не поделаешь: уровень воды в реке упал, да и сама плотина закрыта, так что буйства воды, которое мы видели летом, конечно же, нет ?.
После плотины мы вышли в спокойную воду. На этом месте было решено нас со Светиком потренировать; все-таки впереди много интересного и даже опасного. Кроме того, у нас с ней в принципе мало опыта. И началось: поворот носа с помощью оттяга и гребка из-под гондолы, гребки назад, гребки резкие и частые вперед, попытки табанить и т.д. и т.п. Очевидно было, что во время тренировки мы сильно не напрягались и даже халявили, но видимо капитаны в нас верили и ставили все как есть.
Путешествие по Янисйоки хочется представить некой зависимостью интенсивности эмоций от препятствий, встречающихся на нашем пути.
Из всех упомянутых препятствий описать мне хочется каньон, потому что для меня это кульминация всего мероприятия.
Перед плотиной причалились у ЛБ. Зрелище неописуемое! Со мной согласятся 45 человек, которые видели эту плотину в августе. На лицах нашей команды начинает появляться искра в глазах от предвкушения. Конечно же, необходимо осмотреть каньон и прокомментировать предстоящее прохождение для первых номеров. Для этого мы пошли вдоль каньона по ПБ. И тут я увидела дядю Васю в другом свете. Четыре дня до этого мы шутили с ним и общались на отвлеченные темы, а здесь он стоит пред нами с серьезным и даже строгим видом и описывает каждый гребок громким адмиральским голосом. Глаза у дяди Васи были стеклянными, как будто в этот момент он уже видит, как будет вести себя катамаран на этой воде. Я в этот момент тоже пыталась показать, что я готова и вполне серьезна, хотя сделать это было сложно. Во мне, так же как в этом каньоне, бушевало понимание того, что я стою здесь и снова вижу все это своими глазами. Более того, мне предстоит все это пройти. Из-за этих эмоций я много чего пропускала мимо своих ушей, мне приходилось переспрашивать и уточнять, но дядя Вася был терпелив. Он снова и снова, как заклинание, проговаривал каждый шаг, точнее гребок.
Мы возвращаемся к катамарану, и я начинаю понимать, что такое страх…Такого страха я не испытывала очень давно. У меня кружилась голова, путались мысли, подкашивались ноги, и сердце выскакивало из груди.
Я боялась за все на свете… Я боялась, что мне не хватит сил, что тем или иным действием я подведу всю команду. Я боялась за наших капитанов, ведь после того, что случилось в мае 2002, я думаю, им тоже было боязно. Я боялась за свою жизнь, в этот момент я дорожила ей как никогда. Я боялась за маму, которая не переживет если со мной что-нибудь случиться. Я боялась…
Мне так хотелось курить, но я снова боялась, что сердце мое остановиться, прежде чем я сяду за весло. Я уж молчу о том, сколько раз я бегала в кусты, пока народ обносил катамаран (простите за интимную подробность).
Но время идет. Ждать и успокаивать мня никто не будет. Лиза с фотоаппаратом уже ловит нужный ракурс со скалы, катамаран уже танцует на волнах, капитаны выкуривают по последней сигарете.
Все! С Богом! Я проверила дуги и крепче взялась за весло. Нас понесло по струе, а я была сама не своя. Как сквозь туман я видела перед собой повороты, волны, скалы… Как смутное эхо я слышала команды дяди Васи… В чувства меня привела бочка, в которой меня тряхнуло так сильно, что только благодаря дугам меня не вытряхнуло с катамарана. Сразу после этой бочки мы повернули вправо и тут дядя Вася начал что-то кричать. И уж не знаю почему, но мне показалось, что такого спокойного человека, как дядя Вася, тоже могут переполнять эмоции, и это как раз тот момент. Мне показалось, что он выкрикивает матное слово, которое означает, что все обалденно… Но уже через секунду, когда на меня (как мне показалось) закричали еще трое, я поняла, что это не мат, а команда “налево”, которую надо было выполнить несколько гребков назад. Я понимаю глаза и вижу скалу, к которой мы по плану не должны приближаться, если бы не мой перегреб. Черт!!! Я не знаю, как так получилось! Мне честно послышалось! Извините меня, я не хотела.
Но все обошлось благополучно, мы вышли из канала и начали причаливаться так, как это нужно делать на быстрой воде (спасибо за инструкции капитанам). Уже на последних гребках мое чувство вины, конечно же, перекрылось чувством восторга. А дядя Вася сказал как всегда “молодцы”, как будто мы прошли какую-то вшивую протоку. Мы вышли на берег, и я обняла тех людей, которым я благодарна за случившееся. Во время перекура кто-то что-то говорил, комментировал, но я ничего этого не помню.
Этот каньон прошел сквозь меня, как бензиновая река, он разжег во мне неистовый пожар эмоций. Меня обжигал его огонь, от его дыма я задыхалась, я сходила с ума!!!
Мы начали обносить катамаран, и вскоре к нам присоединилась Лиза. Она тоже говорила о каких-то впечатлениях. А я смотрела на нее и молча молила дать мне шанс пережить все это снова…
Пока все несли катамаран, я шла и просто улыбалась (у меня даже мышцы на лице болеть начали), а мне хотелось кричать, мне хотелось смеяться, мне хотелось плакать…
Но, увы, все-таки нужно держать себя в руках.
Как-то сквозь жар пламени внутри меня я все же услышала то, о чем мечтала. Я сяду за весло! Да, я не ослышалась, мне предстоит пройти каньон во второй раз!
И снова обносят катамаран, и снова Лиза занимает вакантную позицию папарацци, и снова у меня все дрожит от страха (хотя признаюсь честно, все же не так сильно, как в первый раз). Чтобы уж совсем не расслабиться от счастья, я прошу дядю Васю говорить. Говорить как тогда, с тем же серьезным настроем, тем же громким голосом, о том, о чем я уже слышала много раз. Это настраивает меня на нужное состояние, и я клятвенно обещаю себе, во что бы то ни стало слушаться дядю Васю, как Бога, чтобы опасность из-за меня не приближалась так близко.
Ну что ж, мы снова на катамаране, и я уже вполне трезво оцениваю ситуацию. Вот первый поворот; мы, как и договаривались, поворачиваем катамаран влево несколько раньше, чем в прошлый раз. А вот и бочка, я знаю, что меня сейчас тряхнет. Ууух!!! Хорошо!!! Тут я слышу ”Налево!”. Странно, в прошлый раз мы почти сразу повернули на право… Не важно! Налево, значит налево! С левой стороны от себя я вижу скалу. “Налево!” Скала приближается. “Налево!” Она совсем рядом. Боже мой, я обещала слушаться, но еще секунду и я погребу направо! Не успела я об этом подумать, как я слышу спасительное “Направо!”. Сейчас перед нами поворот, на котором я ослышалась, но теперь-то я буду внимательна.
Отлично! Мы вышли из каньона, развернули катамаран чуть раньше, чем в прошлый раз и без проблем причалились. Дядя Вася снова был краток: ”Молодцы!”. Пока мы еще были на воде я, в силу того, что полностью адекватно восприняла весь каньон, осознала, на сколько это минутное удовольствие. Напрашивалась фраза: “Все случилось так быстро, что я не успела ничего запомнить”. Да, все произошло быстро, но я в этом каньоне уловила все, что смогла!
В какой-то момент дядя Вася спросил меня: “Ну, как? Ты скалу-то ощутила?”. Я ответила: “Да!” и вдруг заметила, что он как-то странно улыбается. “А что?”, - спросила я. “Да так, ничего!”. Оказалось, что все было задумано заранее. Самое интересное, что дядя Жора сначала тоже ни о чем не знал, но по ходу все понял и с радостью подыграл дяде Васе.
Ну что ж, я за этот маневр говорю большое СПАСИБО!!! Говорю это без капли обиды, ведь ни о какой опасности и речи идти не может. Во-первых, команда “Направо!” все-таки прозвучала заблаговременно, это только мне казалось, что скала неумолимо несется на меня. Во-вторых, мы шли по струе, которая сама бы нас развернула. В-третьих, отток воды от скалы достаточно мощный, чтобы не позволить приблизиться к ней.
В конце концов, я просто доверяю этим людям!
На берегу мы снова потребовали от дяди Васи комментариев, описывать их не буду: если захочет, сам все скажет.
От прилива адреналина меня колотило как в лихорадке; и мне жизненно не хватало весла, у меня без него прямо ломка какая-то начиналась. Не откладывая все в долгий ящик, мы отправились на встречу со следующими порогами…
Порог после нашей летней стоянки был великолепен, и мы снова как следует искупались. Это натолкнуло меня на вопрос: “Дядя Вася, а задним номерам “достается” так же как и передним?”. Он объяснил, что в целом, конечно, меньше, но зато есть возможность полюбоваться на то, как первые бултыхаются.
После этого порога Светик медленно, но верно стала клянчить весло. А я к веслу так прикипела, что мольбы ее не были услышаны. Увы…
В чем прикол S-образного порога я, как летом не понимала, так и сейчас не поняла. Возможно я какой-то другой порог имею в виду… Как бы то ни было, после него нас еще разок замечательно ухнуло! И свежие впечатления послужили поводом для перекура. Никто не удивился, но перекур мне показался необычным: мы не причалились, а просто остались на реке, и нас медленно несло по течению. Конечно, такие ситуации были и в летнем походе, но это были вынужденные остановки (обсуждался маршрут или место стоянки) и не по среди реки, а все-таки в стоячей воде.
К тому моменту мольбы Светика переросли в обиды и ругань. Ну, ладно так уж и быть отдам ребенку игрушку, иначе заплачет. Тем более у меня появилось желание понаблюдать за происходящим на катамаране во время порога со стороны, точнее с кормы.
По спокойной воде и красивой природе мы доплыли до Харлу. Там, как известно, плотина. Обнос – дело, конечно, хорошее, но если рядом есть магазин… Тем более у нас сегодня отвальная, не плохо было бы прикупить вкусняшки и свежего пива. И вообще, нам срочно захотелось изюма.
Говорят, чтобы вернуться на место, где тебе понравилось, нужно бросить в воду монетку. Бросить монетку в речку или озера я как-то не додумывалась, зато оставить монетку в местном магазине – это милое дело!
Когда я вернулась с приятной ношей, катамаран был уже обнесен и преспокойно колыхался на волнах. Светик так сильно держала весло в руках и так злобно на меня смотрела, что у меня даже мысли не возникло попросить у нее погрести. Ну да Бог с ним… В жизни происходит еще много интересного.
Не смотря на наличие пива, все дружно запросили изюма. Ну что ж, хотите – пожалуйста, да только ручки-то у вас заняты! Ну, так уж и быть, придется кормить вас с руки. Я кормила Светика и Юру, а Лиза капитанов. Т.о. мы с Лизой пришли к выводу, что экипаж у нас ручной ?.
Так с хорошим настроением (плохого у нас в принципе не бывает) мы дошли до банной стоянки. Порог решено было осмотреть. Снова обсуждалась техника прохождения. Но теперь мне было интересно наблюдать не за строгим дядей Васей, а за первыми номерами, за тем, как Светик и Юра, разинув рты, с интересом слушают капитана. Кстати, ценные указания получили не только они, но и дядя Жора. На пороге есть резкий поворот, где он должен активно и правильно действовать для лучшего прохождения.
Лиза, как всегда заняла нужную позицию с фотоаппаратом, а мы вернулись к катамарану и, наконец, впервые за поход стали увязывать вещи. Я стояла на берегу с чалкой и любовалась нашим экипажем, но вдруг заметила, что у Юры и дядя Васи нижняя стропа спасика не застегнута. Чё за фигня? Юра сказал, что предпочитает умереть мужчиной, чем… А дядя Вася отмазался, что, мол, короткая. Ладно, дело ваше.
Пора отчаливать! Я села в непонятную позу на корму, и меня попросили пригнуться, чтобы ненароком веслом по моське не схлопотать. Поехали! Картина действительно эффектная! Понаблюдать, как первые бултыхаются в бочках и волнах, действительно стоит того, чтобы разок не грести. Помимо этого отчетливо видно как катамаран болтается в струе, просто как щепка. А еще я слышала, как дядя Вася выкрикивает команды прямо над моим ухом, и даже уловила выражение его лица в этот момент.
Одним словом я не пожалела, что не гребла!
Ну, молодцы! Прошли! Осталось поймать с берега Лизу. Она шла по крутому неудобному берегу и уговаривала подобрать ее на месте, где была баня. Мы дружно послали ее «в баню», и сказали, чтобы спускалась туда, где мы стоим сейчас.
Мы снова отправились в путь, и почетные гребибли и гребубли получили с рук порцию изюма в качестве поощрительного приза.
Следующую часть речки я переживала с нарастающей радостью. Дело в том, что впереди нас ждал порог, на который у меня затаилась обида еще с лета. Этот порог тогда не дали пройти никому, но теперь я точно знала, что сяду за весло, кто бы что ни говорил! И когда мы увидели поляну перед порогом, Юра без сопротивления отдал мне весло.
Порог решили пройти без осмотра. По мере приближения к нему жажда отмщения нарастала все сильнее, но какого же было наше со Светиком разочарование, когда мы окунулись в одну единственную, хотя и вполне внушительную, бочку. Обыдно! Досадно! Ну ладно.
Чувство неполноценного отмщения быстро перекрылось пониманием того, что весло в руках мы держим буквально последние минуты ?. У меня слезы на глаза наворачивались. Я стала усердно ныть и канючить, мол, неужели все закончилось. Не хочу! Не отдам!
Но все прошло, пройдет и это. Мы причалились, и все разбрелись в поисках дров и места для стоянки. А я стояла, смотрела на катамаран и мысленно с ним прощалась…
Пока я впадала в меланхолию, я сильно замерзла. И когда все вернулись, я спросила: «Дядя Вася, вы меня, конечно, извините, но у меня грудь замерзла. Надо бы на нее принять…». Ну, долго его уговаривать не пришлось. Расстроился только Юра, ему сегодня машину из Рускеала забирать.
«Друзья, я вас поздравляю с окончанием путешествия!» – сказал дядя Вася.
«А я вам соболезную» - сказала я.
После «согрева» мы пошли на исследование нашей последней стоянки. Последней! Как больно произносить это слово. Видно дяде Васе надоело мое нытье, раз он после разгрузки катамарана сказал: «Бери весло, поехали! Я покажу тебе насколько маневренная штука разгруженный катамаран!».
Мы с ним сели на задние места нашего судна, поднялись вверх по течению до порога и вошли в струю после бочки. Нас еще разок приятно поколыхало. Потом дядя Вася стал мне показывать свой коронный номер – гребля «восьмеркой». Увы и ах, до меня так и не дошло, чего же он там ковырялся. Прогулка на пустом катамаране была короткой, но в целом, она доставила мне удовольствие. Это было некое торжественное прощание с катамараном! (Хотя, наверное, торжественным оно было только для меня. Остальные же в это время в поте лица обустраивали лагерь.) Тем не менее,
ДЯДЯ ВАСЯ, БОЛЬШОЕ СПАСИБО!!!
Юра нас вскоре покинул. Он отправился за машиной и, конечно же, в магазин за мороженым. Капитаны начали разбирать катамаран – прямо какой-то похоронный ритуал.
Потом и они от нас ушли за дровами. А мы как всегда занялись любимым делом: расставлением палаток на крайне неудобной местности. В итоге палатки у нас оказались со спаренными тамбурами (это, между прочим, нам очень пригодилось по утру). Еще мы успели превратить нашу стоянку в барахолку: развесили по деревьям веревку, а на нее свои мокрые шмотки. Пока мы занимались этими шмотками и обедом, жутко захотелось спать. И это было так обидно, ведь сегодня отвальная, а у некоторых еще и день рождения грядет.
Потихоньку порядок в лагере наведен, катамаран разобран и даже обед-ужин съеден. В ход пошло долгожданное пиво! Тут мы со Светиком, набравшись храбрости, перебивая друг друга, все-таки попытались произнести тост за мужчин. Выразить всё словами у нас не получилось, но мы все так привыкли понимать друг друга за эти дни без слов, что, я думаю, наши мужчины все поняли…
Кроме того, я с огромным удовольствием в виде тоста выразила свои чувства к Светику. Я её люблю и за все ей благодарна!
Дяде Жоре тоже было сказано много добрых слов, ведь он у нас ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЙ! Пользуясь случаем, мы со Светиком стрясли с него обещание, что при очередном «безнадежном» мероприятии он будет иметь нас в виду. Мы с ней легки на подъем и жаждем нарушить его одиночество в ближайшем походе.
Вниманием не были обделены дядя Вася, Лиза и Юра. Тост за Лизу положил начало живому спору (или разговору?) о том, как в жизни от всего ловить кайф. В этот момент дядя Вася прочел четверостишье:
Людей неинтересных в мире нет,
Их судьбы, как истории планет,
У каждого особое, свое,
И нет планет, похожих на неё.
На протяжении всей ночи мы много о чём говорили, и это не были обычные повествования. Это были разговоры за жизнь, в хорошем понимании этого слова.
Примерно в полночь, мы нехотя вынырнули из нашей трогательной беседы и отвлеклись на событие дня наступившего. Ура! Сегодня мой день рождения! Мне подарили торт, а торт в лесу, как известно – романтика! Снова было сказано много приятного в мой адрес, и мы выпили стоя! Я пыталась выразить этим людям слова благодарности, но, как всегда, слова только мешали. Все было написано у меня на лице…
Плавно поздравления перешли в продолжение нашей беседы. Мне запомнился интересный момент, когда мы со Светиком решили задать вопрос, который мучил нас все это время. Почему же дядя Вася решился взять нас, молодых, неопытных девчонок, во всю эту авантюру. Такого краткого и емкого ответа мы даже не ожидали: «Потому, что вы хотели!».
Весь вечер дядя Жора преимущественно молчал и лишь иногда вставлял свои веские комментарии. Но в какой-то миг молчания, он начал читать стих:
Один лишь взмах веслом,
И нет пути назад.
В улове остались сомненья и волненья.
Объятия раскрыл ревущий белый ад –
Цель нашего безумного стремления.
Вот захлебнулся страх,
Вот смыло суету
Неискренность по сливу не вписалась,
И комплексы навек затычкой в бочку ту,
По камешкам гордыня обтесалась.
Накроет оверкиль, достанет самосплав,
Потонут в пене вопли и молитвы.
И сейчас не время выяснять, кто в чем прав
На лезвии волны, на гребне бритвы.
И вырастет любовь к ушедшему вперед
И вера в силу рук и силу духа.
И лишь идущий по реке поймет, в чем тут суть,
И вместо «Стой!» кричит «Ни пуха!»
Давай весло!
Готова, отпускай!
Объятия раскрыл ревущий белый рай –
Цель нашего свободного полета!
Услышанное произвело на нас потрясающее впечатление. Во-первых, само стихотворение очень красивое. Во-вторых, оно сейчас, как никогда, для нас актуально. Ну и, в конце концов, услышать такие слова у костра в свой день рождения после множества приключений – это что-то!
Увы, усталость поле прохождения реки и позднее время стали сказываться на нашей теплой компании. Юра и Лиза пошли спать. А Светик решила, что если еще немного посидит, то не её мужики до палатки потащат, а она их. Понятное дело, она выбрала из двух зол меньшее и пошла спать.
И нас осталось трое. Дяди стали интересоваться, как я вообще живу, ведь они меня знают только по походам и подвалам. Разговор наш зашел про любовь (специфическое состояние высокоорганизованной материи). Любопытное ощущение – ты сидишь у костра поздно ночью, и два взрослых мужчины рассказывают тебе, что такое любовь… Разговор оказался для меня чрезвычайно полезным. Я ехала в это поход с крайне пессимистическим взглядом на любовь (в силу некоторых личных обстоятельств), но теперь ощущаю себя совершенно счастливым человеком, гордо смотрящим в глаза жизни. Спасибо капитанам, что открыли мне на мир глаза!
Сидим хорошо, правда, дядя Жора нас тоже променял на сон. Я бы и еще посидела, мне не хочется спать, я полна сил и эмоций, но адмирал сказал: «Все это, конечно, любопытно, но времени уже 4.20, пора спать». «Слушаюсь, товарищ адмирал!»