Часть 3-я. Кабаташ. Принцевы острова. Дворец Долмабахче. Площадь Таксим. Улица Истикляль. Галатская башня.

 

День четвертый, Понедельник, 09 июня 2014 года.

 

Пророчествовать очень трудно, особенно если дело касается будущего.

 

Марк Твен

 

Кабаташ («Грубый камень»). Морской трамвайчик. Принцевы острова: Хейбелиада и Бюйюкада. Юстин II. Место ссылки. Здесь жил Троцкий. Пляж за 45 лир. Ресторатор-полиглот. Очередь к фаэтонам. Long Tour за 80 лир. Фаэтон номер 007. Самый экологичный вид транспорта. Автомобили запрещены. Контейнеры с навозом, мусульманское кладбище и конюшня. Пустой пляж. Ресторан «Lido»: барабулька по цене вина. Вот так у нас обманывают туристов. Остатки сладки. Безбилетные чайки. Как в подмосковной электричке. Девичья (она же Леандрова) башня. Как пользоваться трамваем. Стоимость проживания в отеле «Meddusa». Ресторан «Karaca Kаrdelen». Айгуль из Туркмении. Без крольчатины. Пухлики в ресторане. Bar is open.

 

-День Св. Духа, Международный день друзей. Принимая какое-либо решение, не забывайте учесть интересы своих партнеров, -советовал отрывной календарь.

В 8-30, едва успев хлебнуть чаю на крыше мы (как пионеры) стояли у дверей отеля, откуда гид Мехмед должен был забрать нас на Принцевы острова купаться.

Через десять минут мы ему позвонили. Оказалось, что наши вчерашние спутники во дворце Топкапы (краснодарцы) ехать купаться отказались и Мехмед отчего-то решил, что и мы не поедем.

-С краснодарцами все понятно, -сообразил я.- Недаром они у гида вчера дорогу до пристани спрашивали. Решили без Мехмеда обойтись – хочешь не хочешь, а что-то ведь ему заплатить все равно нужно. Экономные, одним словом.

-Мехмед сказал, что пароходики от пристани Каботаж отправляются, –сообщила жена.- Нам нужен четвертый остров: там пляжи хорошие и на фаэтончике прокатиться можно.

-Правильное название – Кабаташ («Грубый камень» по –турецки), -поправил ее я.- В 15 веке, после взрыва порохового склада, на берег этого района огромный кусок скалы грохнулся.

Поскольку пользоваться трамваями мы пока не умели, у Цистерны Базилики взяли такси. Таксист, глядя на нас, как на скорбных головой, отвез к конечной остановке трамвая неподалеку от дворца Долмабахче. Содрав 36 лир и впав (по этому поводу) в благодушное настроение, он объяснил, что по городу гораздо дешевле передвигаться на трамвае, который от площади Султанахмед идет как раз до Кабаташа. На трамвайной остановке имеются жетонматики: суешь в такой денюжку и получаешь жетон на проезд.

Единственное наше оправдание заключалось в том, что (до поездки на такси) мы понятия не имели, в какую сторону нужно на трамвае ехать.

Выяснилось, что морские трамвайчики на Принцевы острова отправляются каждые полчаса, билет стоит пять лир, время в пути – один час. Судя по карте, острова находятся в Мраморном море (Пропонтиде), к юго-востоку от Стамбула.

Из плаката рядом следовало, что из Кабаташа отправляются также туры по Золотому Рогу (15 лир) и Босфору (15-20 лир, в зависимости от маршрута).

Трамвайчик отчалил в 9-30, с кормы его открывался потрясающий вид на Стамбул.

 

 

 

 

 

На корабле активно торговали соком, чаем и ручными лимоновыжималками: ассортимент (по сравнению с подмосковной электричкой) довольно скудный. Лимоновыжималки продавали комплектами по 4 штуки, стоил комплект 5 лир. Сидевшие рядом с нами турки купили (на радостях) аж два. После полной распродажи лимоновыжималок на смену им пришли овощечистки, также ручные.

 

 

 

 

За торговцами и покупателями не без иронии наблюдала пожилая турецкая семейная пара, везшая цветущие растения в горшках (явно домик на островах имели).

Первую остановку корабль сделал на острове Хейбелиада (византийский Халки), на который сошли две трети пассажиров.

На второй остановке сошли и мы, поскольку вышли все пассажиры и корабль явно собирался плыть обратно. Остров назывался Бюйюкада, он и дал название архипелагу, потому что греки называли его Принкипо (принц). Будущий император Юстин II имел на нем недвижимость, отсюда и название. Юстин был душевнобольным: ходил вокруг дворца и лаял или мяукал.

В византийские времена острова использовались как место ссылки членов царских семей и не только. Очень место удобное: и не на глазах вроде, а под рукой. Здесь все время кого-то мучили, держали на цепи и ослепляли. Ослепленный, кстати говоря, лишался шансов занять престол: по византийским законам император не мог иметь значительных физических недостатков.

В конце 19 века Принцевы острова стали модным местом для летнего отдыха и состоятельные люди стали строить на них виллы. Тот же Мехмед вчера заявил, что подумывает купить на них квартиру.

Бюйюкада («Большой остров», турец.) - самый большой из 9 островов архипелага. Здесь, начиная с февраля 1929 года, почти четыре года жил изгнанный из СССР Троцкий, пока не начал большое мировое турне, оборванное ледорубом в Мехико.

Не успели мы выгрузиться на причал, как тут же нарисовалась девушка с проспектами и предложила нам платный пляж (все включено, в том числе доставка на лодочке туда и обратно, и чуть ли не массаж) за 45 лир с носа. Жена было согласилась, но я предложил предварительно осмотреться на местности.

-Прокатимся на фаэтоне, поглядим, что да как, -сказал я.- А после и на пляж можно.

И мы отправились в город.

Площадь украшала небольшая Часовая башня. К фаэтонам стояла длиннющая очередь.

-Пойдем кофе попьем, может, рассосется, - предложил я.

Кофе по-турецки, заказанное у милейшего дядечки, хозяина ресторана поблизости, стоило по 5 лир. Дядечка оказался полиглотом: разговаривал, как мне показалось, на любом языке.

Не зря я вчера в ресторане «7 Hills» долларами пытался расплатиться – лиры у меня почти закончились, а обменников поблизости видно не было. Дядечка решил и эту проблему: поменял 100 долларов на 190 лир. Курс, конечно, не очень, но выбирать не приходилось.

Еще дядечка предложил велосипеды напрокат (очень популярный на острове бизнес), но мы предпочли встать в очередь к фаэтонам.

В соседней сувенирной лавочке торговали венками из искусственных цветов (по 5 лир, турки обожают украшать ими маленьких девочек) и прочей ерундой.

На стене висел стенд с расценками на поездки: самый дорогой - Long Tour, занимающий 70-75 минут, стоил 80 лир (независимо от количества седоков). Его то мы и выбрали.

Наконец подошла наша очередь и мы вдвоем заняли 4-местный фаэтон под номером 007.

-Имени Джеймса Бонда, -ухмыльнулся я.

Лошади, безусловно, самый экологичный (не считая велосипедов) вид транспорта, вот только весь остров ими пропах.

Поездка умиротворяла: пахло соснами и лошадьми, обдувало ветерком. Сзади, обливаясь потом, пыхтели велосипедисты.

 

 

Несколько раз нам по дороге попадались автомобили.

-А говорили, что автомобили на островах запрещены, -удивилась жена.

-Конечно запрещены, -подтвердил я.– Но частные. А эти – «Скорая помощь», да еще коммунальных служб.

 

 

Примерно через полчаса мы добрались до большой площади с торговыми рядами и кафе-рестораном  под названием «Луна-парк», и наш пожилой возница объявил остановку на 10 минут.

В кафе мы не пошли, а просто покурили, предварительно осмотрев торговые ряды.

В отдельном загоне собраны были запасные лошади и симпатичные ослики.

Решив выбросить окурки, я отправился к двум мусорным контейнерам, в которые (как оказалось) собирали конский навоз. Пришлось убрать окурки в походную пепельницу.

 

 

 

 

 

 

 

 

Проехали мусульманское кладбище, забор которого украшен был табличками с именами и датами смерти.

 

 

Чуть дальше внизу под обрывом показалась огромная конюшня и лошадьми запахло еще сильнее.

 

 

Важным следствием путешествия явилось то, что в процессе его мы увидели готовый пляж с лежаками, на котором ни одной собаки не было: похоже, что море было еще холодное.

-Твоя правда, -заметила жена.- И чтобы мы на нем за 90 лир делали?

 

 

Наконец показались дома (некоторые – так прямо виллы) и поездка закончилась. Вручив деду 80 честно заработанных им лир, пошли искать подходящее место для перекуса.

В одном месте нам очень понравилась витрина с рыбой, но не понравилось само место – душноватый ресторан.

Поэтому мы отправились на набережную.

Был час дня и особо мы не мудрствовали, выбрав симпатичный ресторан «Lido». Курить в нем было нельзя, зато рядом – можно. Ресторан представлял из себя летний продолговатый полотняный шатер, хорошо продуваемый ветерком. Одну из его сторон заменяла ограда набережной, которую облюбовали чайки, подкармливаемые посетителями.

-А барабулька у Вас есть? –спросила жена официанта.

-Есть, -ответил тот, видимо хорошо знакомый с этим русским словом.

По-английски, кстати, барабулька «red mullet» именуется.

Заказав немного закусок и две порции жареной барабульки, выбрали бутылку белого вина «Kavaklidere», при этом не обратив внимания, что цены на меню с картинками блюд указаны не были.

Головы барабулек я бросал чайкам, вызывая у птиц бешеный восторг чуть ли не до драки.

Все было очень вкусно, но счет нам выкатили в 250 лир.

-Получается, что 12 маленьких рыбок стоят столько же, сколько бутылка вина, -удивился я.- Так дорого мы еще не обедали.

Когда завтра я рассказал Мехмеду о меню без ценников, тот только горестно вздохнул:

-Вот так у нас обманывают туристов.

Лир мне опять не хватило, но официант любезно обменял очередную сотню долларов по курсу 2,05, за что и получил чаевые в размере 20 лир.

Париться с остатками еды на тарелках официант не стал, протянув их по очереди чайкам. Что птицы склевать не успели, выбросил в воду – чайки с криками метнулись вдогонку.

Делать на Принцевых островах (по большому счету) совершенно нечего. Если там дача есть – дело другое. Но поездкой мы все равно остались довольны.

В 14-30 очередной трамвайчик отправлялся на Кабаташ, места в нем у окна заняли заранее.

Морские трамвайчики – как автобусы: пока один отчаливает, другой причаливает.

Вместе с нами на корабль погрузилось огромное количество арабок разной степени укутанности, весьма упитанных и страшненьких.

Безбилетные чайки путешествовали на крыше.

На этот раз корабельная торговля развернулась по-серьезному, теперь уж точно как в подмосковной электричке.

Бодрый дед продал всю имевшуюся у него кучу лимоновыжималок, после чего перешел к раскрутке странного вида палки для ходьбы, снабженной для чего то фонариком. Пакистанцы, сидевшие напротив нас, купили и выжималки, и палки (один даже две).

 

 

Дед-палестинец робко предлагал бумажные носовые платки, продавая их по пачке. Тут же продавались браслеты, амулеты от сглаза, не считая соков, сэндвичей, кофе и мороженого. Так что когда кораблик пристал к Кабаташу, на берег мы сошли с чувством глубокого облегчения.

Но перед этим я показал жене Девичью башню, мимо которой проплывал наш кораблик.

Согласно легенде, однажды султану предсказали, что его дочь умрет, когда ей исполнится 18 лет. Султан испугался и поместил девушку в башню на крохотном скалистом островке в азиатской части Стамбула. Когда дочери исполнилось 18, султан послал ей горшок с фруктами. Девушка открыла горшок и ее укусила оказавшаяся там змея. Предсказание сбылось.

По другой, еще более древней легенде, юноша Леандр полюбил жрицу Афродиты Геро, ради него нарушившей обет безбрачия. Каждую ночь Леандр переплывал пролив Дарданеллы, чтобы с ней встретиться, ориентируясь на горящий факел, который держала девушка. Но однажды факел погас, Леандр сбился с пути и утонул. Утром тело его волнами прибило к ногам Геро. Девушка в отчаянии поднялась на башню и бросилась вниз.

А вообще как только башню не использовали. И как таможенный пункт, и как маяк, и как холерную больницу.

Вспомнив совет таксиста, научились пользоваться трамваем. Жетонматик принимает монеты и купюры (с последних выдает сдачу). Стоимость поездки – 3 лиры, взамен них получаешь красный пластиковый жетон, открывающий турникет, загораживающий проход на остановку.

Трамваи очень удобные, комфортабельные, с кондиционером (пока едешь, пусть и недолго, успеваешь охладиться). Да и не трамвай это (в нашем понимании), а целый мини-поезд: сцепка из двух сдвоенных вагонов, т.е. четыре вагона.

Доехав до Султанахмед, заглянули в отель. Спускаясь из номера, обнаружили, что за стойкой сидит Улу.

-Привет, -сказал я. И спросил:

-А сколько с нас за проживание за все дни всего? Мы в пятницу поздно вечером уезжаем.

-610 долларов, -ответил Улу, взглянув на монитор.

-У меня как раз есть ровно 610 долларов, без сдачи, -сообщил я и полез за кошельком.

Сходив на Гранд Базар, поменяли сразу 500 долларов по курсу 2,03. Лиры появились опять, причем пара купюр – достоинством в 200 лир. Часок провели на крыше, допивая остатки белого вина.

В семь вечера опять отправились в сторону Гранд Базара в поисках подходящего ресторана для ужина. Не доходя до него, свернули на левую улочку и обнаружили симпатичное заведение со столами на небольшой площади. Называлось оно «Karaca Kаrdelen».

Выяснилось, что хозяйку его зовут Айгуль и родом она из Туркмении. Удачно вышла замуж за турка лет десять назад, теперь – хозяйка заведения, работать не нужно, только за рестораном присматривать. Туркменский немного похож на турецкий, пришлось учить. Родители остались в Туркмении, а сестренка ее сюда же замуж вышла.

Заказав две баранины (68 лир), выбрали бутылку вина «Kavaklidere» (67 лир), на сей раз розового. Айгуль любезно вызвалась нас сфотографировать.

 

 

Турция – государство светское, но ни в одном кабачке Стамбула нам ни то что свинины, но даже и мяса кролика найти не удалось, хотя последнее Кораном вроде бы и не запрещено.

Тут появилась любопытная компания, состоящая сплошь из пухликов: папик, мамик, сын с женой и дочкой. Судя по выговору, украинцы (или русские с Юга). Покрутившись за столом, пухлики сами себе громко и вслух объяснили (поглядывая на нас), что они – не лохи, дабы бутылку вина в ресторане брать, у них за углом (в овощном) вина сколько угодно.

 

 

-Уж не наш ли угловой супермаркет они в виду имеют? –задумался я.

Присутствие пухликов за столом закончилось тем, что папик вытащил 100-долларовую купюру, дабы расплатиться за йогурт, съеденный внучкой (ну не лох ли?). После чего пухлики всем выводком гордо удалились (в «овощной», надо полагать).

На самом деле, если бюджет ограничен, пропитаться в Стамбуле и на 5-10 долларов в день вполне можно. Тут тебе и вареная (печеная) кукуруза, печеные каштаны, да и бублики с кунжутом. Ну и фаст-фуд, разумеется.

За соседним столиком, кстати говоря, двое англичан с удовольствием уплетали не самые дорогие блюда, запивая их пивом «Эфес»: люди поужинать пришли, только и всего.

Позвонили Мехмеду и договорились о завтрашней экскурсии во дворец Долмабахче, встречу назначили на 9-30 у входа в Айя-София, как водится.

Отдав 150 лир, вернулись в отель на крышу, забрав по пути из номера «Байкал» на кедровых орешках и сок.

На крыше нарисовался американец с женой, улыбнулся и спросил:

-Bar is open?

-Yes, -кивнули мы.- You can drink with us, if you want.

Оказалось, что он из Миннеаполиса (штат Миннесота), профессор, долгое время преподавал в Гонконге и Сингапуре. В Стамбул приехал коллегу подменить. Видно было, что профессор не прочь присоединиться, но жена не позволила и быстро утащила его вниз.

Оно было и к лучшему: хлопнув по стопке, отправились спать.

 

День пятый, Вторник, 10 июня 2014 года.

 

Ничто так не нуждается в исправлении, как чужие привычки.

 

Марк Твен

 

Обручальные кольца. Хозяин площади. Мечеть Долмабахче: самые тонкие минареты в мире. Часовая башня. Дворец Долмабахче («Насыпной сад»). Ворота Сокровищ (Казначейские). Султанские ворота. Лебединый фонтан. Селамлик. Приемная, Летний офис. Полк сопровождения. Хрустальная лестница. Зал для приема послов. Канделябры из слоновой кости. Подарок царя: медвежьи шкуры. Комнаты переводчиков и послов. Зал аудиенций. Комната для проведения встреч тет-а-тет. Дворцовое отопление. Двухсторонний зал. Комната отдыха и хамам падишаха. Церемониальный зал. Гарем. Коридор с тайными окнами. Красная комната. Голубой зал. Кабинет, спальня и смерть Ататюрка. Кровать Абдул-Азиза. Султанский хамам. Розовый зал. Спальня валиде-султан. Зал с двумя выходами. Птичий двор. Хрустальный павильон, султан Абдул-Азиз и императрица Евгения. Пахнет затхлостью и историей. Турецкие женщины. Утиное семейство. Фуникулер. Площадь Таксим. Памятник Независимости. Улица Истикляль – стамбульский Арбат. Легкий шопинг. Тетки из Майкопа. Храм Св. Марии в одеяниях. Российское консульство. Архитектор Фоссати. Каменная собака и молоко. Галатская башня (Башня Христа). Галатский мост. Рыбный фастфуд. Панорамный ресторан. Абсолютные ровесники.

 

-Астрологический фон нейтральный, можно действовать по своему усмотрению, -сознался наконец отрывной календарь.

С утра на завтраке познакомились с симпатичной парой: одесситом Володей и его молодой подружкой. Володя горевал, что прокуканил вчера в аэропорту мобильник: положил его на транспортер, пока чемодан доставал, да и забыл про него. К нашему удивлению, Володя заставил турка сварить ему кофе (мы о такой возможности и не знали).

-«Медуза» - самый близкий к центру отель, -втолковывал нам Володя.- Канализация, конечно, как и во всех таких отелях – старая, но отель - клевый, потому что домашний.

В Одессе, по его словам, тихо, среди погорельцев ни одного одессита не было. Российские каналы отключены, но если посмотреть их через Интернет – уши вянут.

Впрочем, когда у нас в Дагестане постреливают, в Москве об этом тоже вполуха слушают.

Оказалось, что у Володи бизнес ювелирный: покупает он украшения в Стамбуле, а продает в Одессе. Раньше был магазин в отеле в Анталье, но вечно при нем сидеть расхотелось (а иначе все разворуют). Ювелирный бизнес (по его же словам) крайне прост: умножаешь вначале ценник на 5, а потом покупателю 70-процентную скидку даешь. И все довольны.

У жены к одесситу немедленно нашелся интерес. Дело в том, что когда-то давным-давно в Мармарисе мы с женой заказали себе золотые обручальные кольца в форме шайбы. После отъезда из Рио-де-Жанейро весной этого года жена обнаружила пропажу своего кольца. Свалив все на горничную, она попросила свояченицу, поехавшую в Стамбул, заказать новые, золотые и той же формы. Привезенные свояченицей кольца (всего то 220 долларов) оказались раза в два лучше старых. К тому моменту жена (в одной из косметичек) нашла «потерянное» в Рио кольцо.

-Но новые-то ведь посимпатичнее, правда? –спросила жена и (получив в ответ мой одобрительный кивок) украсила старыми кольцами шапочку бронзовой фигурки Ганеши, стоящей на барной стойке.

В процессе подготовки поездки в Стамбул у жены возникла мысль заказать примерно такой же комплект и для сына с невесткой. Эту мысль она донесла до Володи, пообещавшего отвести нас завтра к своим ювелирам.

За сим мы и расстались: Володя с подругой отправились по делам, а мы с женой – на встречу с Мехмедом.

В назначенное время, в 9-30, Мехмед не объявился. После звонка ему выяснилось, что Мехмед уже ведет экскурсию в Айя-София. Не удержался, обещал к 10-00 быть.

-Медом там намазано, что ли? –заметил я с досадой.

Ждать кого либо на площади Султанахмед не так уж и комфортно: сильно достают продавцы путеводителей, тюбетеек и туров по Босфору.

Кроме того, по площади бегал дед с бутылкой минералки. Увидев, что я заметки пишу в блокноте, все время повторял:

-Учитель? Турецкому учишь?

В общем, хозяин площади Султанахмед, да и только.

На самом деле, платить гиду в планы пухликов вовсе не входило и мы отправились на трамвайную остановку. Мехмед в последний раз попытался отвертеться от экскурсии, сославшись на то, что во дворце Долмабахче проводятся бесплатные экскурсии на английском, но это ему не удалось.

-Скажи пожалуйста, -спросил я Мехмеда.- А двухэтажные экскурсионные автобусы, стоящие рядом с остановкой, это интересно?

-За 30 евро по городу покатают, -ответил гид.- Не очень интересно.

Доехав до Кабаташа, вышли на конечной и немного прошли вперед.

-Между дворцом и остановкой находится мечеть Долмабахче, построенная (1853-1855 гг.) в стиле барокко по распоряжению матери султана Абдул-Меджида I, -сообщил Мехмед.- Считается, что минареты мечети – самые тонкие в мире. Сейчас мечеть на ремонт закрыта.

-Часовая башня, расположенная в сквере между мечетью Долмабахче и Воротами Сокровищ, построена по приказу султана Абдул-Гамида II в 1890-1895 годах.

При входе во дворец вещи наши в легкую (как и в Топкапы, и Айя-София) пропустили через металлодетектор.

Входной билет Мехмед купил общий, на троих.

 

 

-Когда то на этом месте находилась неглубокая бухта, в которой базировался турецкий флот, -рассказывал Мехмед.- Именно из этой бухты Мехмед II Завоеватель приказал перетащить корабли по суше, чтобы обойти железную цепь, загораживавшую Золотой Рог.

-Со временем бухта заилилась, заполнилась наносами и стала болотом, расположенным между пристанями Кабаташ и Бешикташ. Поскольку любое болото в таком климате служит источником малярийных комаров, со временем его засыпали и на месте этом тут же появились виллы. Район назвали Долмабахче («Насыпной сад»).

-В 18 веке здесь был построен летний дворцовый комплекс Бешикташ. Дело в том, что султаны стали понемногу стесняться средневекового Топкапы, да и климат здесь оказался здоровее – случаи заболевания туберкулезом стали реже.

-В 1843 году по указанию Абдул-Меджида I обветшавший деревянный дворец снесли и приступили к строительству новой постоянной резиденции турецких падишахов. Чтобы укрепить почву, в нее вбили тысячи дубовых свай, поверх них положили деревянную решетку. На решетку уложили сложный раствор толщиной в метр, ставший фундаментом всего сооружения.

-Окончили строительство в 1855 году, а церемонию открытия дворца назначили на 1856 – год окончания Крымской войны. Россия ту войну (как известно) проиграла, но и Турция не выиграла: бюджет ее трещал по швам. Так что строительство дворца осуществлялось на внешние займы.

-Здание дворца занимает территорию 45 тыс. кв.м., в нем 285 комнат, 46 залов, 68 туалетов и 6 турецких бань. Во сколько именно дворец обошелся не известно до сих пор, зато известно, что на отделку его помещений израсходовали 14 тонн золота и 40 тонн серебра.

-Положительными сторонами строительства дворца стало то, что теперь иностранных послов и принять было не стыдно, да и семья султана в комфорте жить стала.

-Дворец состоит из трех частей: Селамлика, Церимониального зала и Гарема.

-Поскольку все помещения устланы коврами ручной работы, при входе в каждую часть комплекса нужно одевать пластиковые бахилы. Фотографировать внутри помещений дворца нельзя.

 

 

-Вход в комплекс – через Ворота Сокровищ (Казначейские). Султанские ворота (слева от входа) во дворец, через которые когда-то входили только султаны и их министры, сейчас закрыты.

 

 

 

 

-Давайте я вас на фоне Лебединого фонтана и дворца сфотографирую.

 

 

 

 

 

-Вот мы и вошли в Селамлик («покои мужа»), где принимали гостей и послов. Это так называемая приемная, он же входной зал, он же Медхал салону. Все высокопоставленные гости входили во дворец именно через него.

-Перейдем в Летний офис, представляющий собой своеобразный зал ожидания для посетителей. Здесь есть диван и кресла, на стенах – картины. Самые известные из них – «Пожар в парижской опере» Эрнста и «Полк сопровождения» Стефано Усси.

 

 

-Полк сопровождения встречал и охранял паломников, идущих в Мекку. Организовывался тем мусульманским правителем, по территории которого паломники проходили.

-Рядом находится зал, которым султан пользовался ежедневно для прохода к Султанским воротам или к пристани.

-А сейчас по чудесной Хрустальной лестнице с не менее великолепной висящей над ней хрустальной люстрой поднимемся в зал Мабейн (зал для приема послов).

 

 

 

 

-Перед дверьми зала – канделябры из слоновой кости, подаренные одним арабским шейхом. Есть в зале и подарок русского царя Николая II – медвежьи шкуры.

 

 

 

 

 

 

 

 

 -К залу примыкают комнаты переводчиков и послов, где последние ожидали приема.

 

 

-Пройдя все эти помещения, попадаем в Зал аудиенций, где падишах принимал гостей.

-В этой комнате происходили неофициальные встречи. Обратите внимание на железную печку. Вначале во дворце было печное отопление, потом провели паровое. В гареме печное отопление так и осталось: заменить собирались, но империя рухнула. При этом дворец не горел ни разу, хотя крыша у него деревянная, покрытая свинцовыми пластинами. Это чтобы чинить ее легче было.

-Этот зал называется Двусторонним. Здесь проводились религиозные праздники, венчания, ужины в честь представителей иностранных государств и другие мероприятия. Особое значение зала в том, что им могли пользоваться женщины из Гарема.

 

 

 

 

 

-Сейчас спустимся вниз и перейдем во вторую часть дворца – Церемониальный зал, расположенный между Селамликом и Гаремом.

 

-Итак, площадь зала больше 2 тысяч кв.м., высота купола – 36 метров, держится он на 56 колоннах. В центре висит хрустальная люстра весом почти в пять тонн. Потрясающие росписи.

-Зал использовался для проведения официальных церемоний.

-А сейчас выйдем на улицу и пройдем в Гарем коротким путем.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

-Из султанских покоев в гарем ведет длинный коридор. Через эти полукруглые окна, упирающиеся в пол, обитательницы Гарема могли наблюдать за церемониями.

 

-Вот эту роскошную комнату для приема гостей за преобладающий в отделке цвет называют Красной.

 

-В Голубом зале падишахи принимали поздравления обитательниц Гарема после своего восхождения на престол, здесь же проводились праздничные мероприятия.

-В отличие от Гарема в Топкапы, в Гареме в Долмабахче для жен и наложниц султана, а также его родственниц, выделялись не комнаты, а целые квартиры, двери которых выходили в общий коридор.

 -Эта комната ( с двумя столами) служила кабинетом Атаюрку, а соседняя (с кроватью и диванчиком) – спальней.

-Ататюрк приехал в Стамбул (после долгого перерыва) в 1927 году и поселился во дворце Долмабахче, в 1937 году распорядившись превратить его в музей. Последние годы жизни Ататюрк провел здесь и умер на этой кровати 10 ноября 1938 года, в 9-06 утра. В память о нем все часы во дворце остановлены и показывают это время.

-Напротив этих комнат – медицинский кабинет, где Ататюрк принимал процедуры. Сохранился стеклянный шкафчик с лекарствами, которыми он лечился.

-А почему Ататюрк именно в Гареме поселился? –спросила жена.

-Не знаю, -ответил Мехмед.- Может, атмосфера нравилась. Ататюрк страшным бабником был. Женился он один раз, но через два года развелся. Возможно, множество его потомков до сих пор по Турции бродит. Поговаривают, кстати, что папа Ататюрка вообще еврей.

-А отчего Ататюрк умер? –спросил я.

-От цирроза печени, -сообщил гид.- Вызванного хроническим алкоголизмом.

И продолжил:

-В этой комнате располагались апартаменты и спальня султана Абдул-Азиза. Обратите внимание на огромную кровать, сделанную специально для этого борца-любителя весом более сотни килограммов.

-Рядом со спальней находится классический султанский хамам: комната отдыха, парилка и холодная комната.

 

 

-Зал с балконом или Розовый зал. Здесь в теплое время года матери и жены султанов принимали родственников и сватов.

-Спальня валиде-султан. Одна из самых роскошных комнат.

-Ну и, наконец, на первом этаже еще один парадный Зал с двумя выходами.

На улице возле гарема располагался Птичий двор с цесарками и павлинами.

 

 

 

 

 

 

-Последняя часть нашей экскурсии – посещение Хрустального павильона. В нем султаны устраивали конфиденциальные встречи.

-В 1867 году султан Абдул-Азиз отправился в европейское турне. Во Франции он познакомился с императором Наполеоном III и его женой Евгенией. Султан пригласил их в Стамбул. Императрица Евгения по пути на церемонию открытия Суэцкого канала навестила Абдул-Азиза и задержалась.

-Известно, что мать султана влепила Евгении пощечину якобы за несоблюдение этикета. На самом деле – за то, что императрица провела с Абдул-Азизом в Хрустальном павильоне 22 дня – почти медовый месяц.

-Абдул-Азиз, между прочим, дружил с русским художником Айвазовским: во дворце есть его картины.

Зайдя в музейный магазин, я купил набор открыток с видами дворца (4 лиры) и книжку на русском про него же (15 лир). Видимо, запрет на фотографирование во дворце не в последнюю очередь связан с задачей увеличения их продаж. Подумав, Мехмед также купил эту же книжку.

-Расширяет горизонты, -догадался я.- Раз спрос и на дворец появился.

-Ну и как Вам дворец? –спросил Мехмед.

-Интересно, -ответил я.- Пахнет затхлостью и историей.

Гид признался, что вчерашнее купание сорвалось из-за того, что его девушка Катя, сбежавшая из Крыма, отказалась купаться вместе с русскими.

-Зачем тебе эта украинская националистка? –спросила жена.- Женись на турчанке.

-Все не так просто, -вздохнул Мехмед.- В стране 76 млн. населения, причем мужчин больше, чем женщин. Поэтому турецкие женщины (в платочках) очень капризные: им звонить каждый час нужно, сообщая, что любишь. Высокая конкуренция. Вот турецкие мужчины на сторону и поглядывают.

-И не самые плохие мужчины, -подумал я, взглянув на жизнерадостного, застенчивого (но с принципами) 36-летнего Мехмеда.

-Послушай, Мехмед, они же, закутанные в платочках, потеют сильно? –спросил я.

Мехмед, как мне показалось, впервые задумался на эту тему.

-Сказано, что голова должна быть покрыта, но не сказано, чтобы одни глаза видны были, -сообщил он.

-Сколько с нас за экскурсию? –спросил я.

-250 лир для вас не дорого? –вопросом на вопрос ответил Мехмед.

-Нормально, -ответил я и достал кошелек.- Только билет отдай, на память сохраню.

На этом мы и расстались. Гид пошел к трамвайной остановке, стремясь побыстрее оказаться у кормящей его Айя-Софии.

Телефон Мехмеда: +905366365212

А мы пошли в прибрежное кафе выпить капучино по 7 лир.

В кафе было интересно. Сотрудники его отловили утку, обосновавшуюся вместе с утятами между столиками. Утка возмущенно крякала, но (несмотря на протест) вместе с семейством помещена была в прозрачный пластиковый ящик, который унесли подальше к природе. И правильно: нечего утят с детства к дармовому хлебу от посетителей приучать. Да и наступит кто, ненароком.

Допив кофе, отправились к фуникулеру, вход в который располагался неподалеку от трамвайной остановки. Именно на нем, как объяснил нам гид, проще всего добраться до площади Таксим.

Можно было, конечно, подняться по крутой улице вверх, но идти по жаре не хотелось, да и взглянуть на фуникулер было весьма любопытно.

Турникет на входе принимал в качестве платы за проезд те же красные пластиковые жетоны, что и на трамвай.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Небольшой состав из аккуратных вагончиков, как оказалось, проезжал всего одну остановку.

Поднявшись по эскалатору наверх, мы оказались на площади Таксим. Одноименный квартал является центром деловой активности района Бейоглу. Название «Таксим» означает «центр водоснабжения», так как с начала 18 века вода из Белградского леса поступала именно сюда, а уж потом распределялась по городу.

На площади располагается памятник Независимости, созданный по проекту итальянского скульптора Пьетро Каноника и торжественно открытый в 1828 году в честь основания Турецкой Республики. На памятнике – фигуры Ататюрка и его сподвижников.

 

 

Честно говоря, памятник мне не понравился. Не то чтобы сам по себе (в Москве есть и похуже), просто поставлен он на голом, солнцем палимом месте. Обсадить бы его по периметру деревьями – вид совершенно другой был бы. Глядишь, и привыкли бы (туристы, по крайней мере).

От площади Таксим к заливу Золотой Рог на почти три километра спускается улица Истикляль (Независимости), местный Арбат. Улица пешеходная, единственный транспорт, по ней ходящий -  старенький трамвайчик. Важное отличие: столики кафе и ресторанов располагаются не на самой Истикляль, а в многочисленных переулочках. Так что проходу (как на московском Арбате) не мешают, да и сама улица несколько шире, чем Арбат.

 

На Истикляле полно обменников и магазинов, торгующих шмотками и обувью. Курс в обменниках был лучше, чем даже на Гранд Базаре: 2,065 лиры за 1 доллар. Так что я (на всякий случай) поменял 200 долларов.

 

 

Заглянув в магазин «Colin’s», занялись легким шопингом. Продавец заявил, что мне нужны джинсы самого большого размера из имеющихся в наличии и сразу же подобрал парочку из указанных мною моделей.

 

 

 

-Странно, -подумал я.- Полгорода по-настоящему толстых мужиков с отвисшими животами бродит – и все в джинсах. Где же они их покупают? Может, на вещевых рынках?

 

Магазин играл в распродажу: купив одну вещь, вторую получали с 50-процентной скидкой. Две пары очень симпатичных джинсов таким образом обошлись мне в 110 лир (55 долларов). Жена купила две кофточки за 40 лир и джинсы за 100. Вторые покупать она отказалась.

 

 

-Хоть кто-то здесь по-русски говорит! –услышали мы радостный вопль и к нам бросились две тетки.

Выяснилось, что они из Майкопа, а по-английски - ни в зуб ногой. Пришлось поработать переводчиками. Судя по переговорам теток между собой, обе были адыгейками. С нашей помощью одна из них купила две джинсовые куртки за 66 долларов, попытавшись запутать всех на кассе. Дело в том, что кошелек ее содержал немного лир, остальные деньги были в долларах. Посоветовав ей выйти из магазина и все-таки поменять доллары на лиры, пошли дальше.

-Это храм Св. Марии в одеяниях, -радостно заявил я, заглянув в путеводитель.– Францисканский, 1789 года. Еще до Французской Революции.

Крутая лестница вела вниз, к самому храму. Заходить с пакетами внутрь не стали, постеснявшись, хотя (согласно путеводителю) над алтарем висит Чудотворная икона Богоматери (православная, разумеется).

Католические (да и не только, вообще христианские, любой конфессии) храмы (по моим наблюдениям) с удовольствием используют в интерьере православные (веками намоленные) иконы. Именно от икон, а не от каменных изваяний, Чудеса (иногда) происходят.

Истикляль, помимо всего прочего, район бывших посольств, после перевода последних в 1923 году в Анкару автоматически ставших консульствами. Мы сразу же наткнулись на вход в российское, а потом и в шведское консульства.

-Этот тот самый архитектор Фоссати, который  сильно подпортил интерьер Айя-Софии при реставрации, -узрев надпись на табличке, вспомнил я недавно прочитанное.- Хорошо хоть рисунки мозаик, им уничтоженных, оставил.

 

 

 

 

 

 

 

Заглянули случайно в любопытный дворик: в нем находился музей дервишей, не заинтересовавший нас по определению.

 

Далее широкая улица превратилась в несколько узких, круто спускающихся к Заливу.

Наконец показалась Галатская башня. Возле нее имелось каменное изваяние собаки, на камне же и прикорнувшей. Рядом с ее мордой налито было молоко (настоящее). Похоже, это какой-то местный милый обычай.

 

 

На башне имелась мемориальная мраморная плита в честь 500-летия завоевания Константинополя.

Заросший инжиром холм на северном берегу Золотого Рога византийцы называли «Пера э Сика» («Инжирный сад на другой стороне»). Со временем за ним закрепилось название Галата. Откуда взялось это название, точно неизвестно. Существуют по крайней мере три версии. Все три (на мой взгляд) из пальца высосаны, так что и описывать их даже неинтересно.

В 1267 году император Михаил VIII Палеолог подарил это место генуэзцам просто для того, чтобы досадить проклятым венецианцам. Генуэзцы тщательно освоили район и обнесли его крепостными стенами (что вообще-то договором с Византией было запрещено), в довершение всего построив в 1348 году Галатскую башню (Башню Христа).

Некоторые авторы уверяют, что именно к ней крепилась знаменитая железная цепь, перегораживавшая вход вражеским кораблям в Золотой Рог. Хотя от моря башня вообще-то далековато расположена.

У входа в башню стояла небольшая очередь. Входной билет стоил 18,5 лир. За эти деньги лифт доставил нас на 7 этаж. На 8 и 9 этажах башни, подняться на которые можно по винтовой лестнице, расположен ресторан. Судя по количеству (вернее их отсутствию) посетителей, ресторан зарабатывает исключительно на лифте. Да и душно в нем было неимоверно. И вообще: кому придет в голову за 18,5 лир (стоимость горячего блюда в хорошем ресторане Стамбула) пробраться в сомнительный кабак с отсутствием кондиционера ради панорамного вида? Ресторанов подобного типа в Стамбуле и так хватает, без вступительного (за лифт) взноса.

С кругового балкона (довольно узкого) на 9 этаже открывался чудесный вид на Стамбул.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 Спустившись вниз, продолжили движение вниз по улице, направляясь к Галатскому мосту. По дороге выпили гранатового сока, при чем маленький стакан стоил 10 лир, а большой – 15 лир. Зато его при нас сделали, а не налили из графинчика (как на площади Султанахмед, где его по 6 лир продают).

 

 

По-хорошему следовало сесть на наш трамвай, остановка которого находилась как раз в начале Галатского моста (со стороны Бейоглу). Но мы, вдохновленные живительной влагой (в виде гранатового сока), решились дойти до отеля пешком.

-Тем более, что Мехмед утверждал, будто самые лучшие рыбные рестораны Стамбула именно в районе Галатского моста и расположены, -напомнила жена.

Мост был оккупирован рыбаками с удочками.

 

 

 

 

Спустившись на нижний уровень моста, нашли смотровые площадки.

Пройдя мост, обнаружили справа нечто вроде большого рыбного фастфуда под открытым небом: торговали в нем жареной барабулькой (выловленной, похоже, на мосту), завернутой в хлеб. Явно за сущие копейки. Запах стоял такой, что мы поспешили к подземному переходу.

Подземный переход напоминал московские в лихие девяностые прошлого века – настолько набит торговцами с товарами, что пройти по нему было трудно.

Выйдя из перехода, оказались у Новой мечети.

-Полагаю, что заходить в нее не стоит, -заметил я.- Внутри все одно и то же.

-Согласна, -ответила жена.

И мы пошли дальше. Район (возле железнодорожного вокзала) нам не очень понравился: дешевые забегаловки, такие же магазинчики и очень много народа.

Добравшись до ресторана «Palmiye», отправились на 4-й этаж, на крышу. Заказав домашнего вина и фруктовую тарелку, получили вместо легкого белого вина «Altintepe» бутылку обычного «Angora» (те же 62 лиры). Фруктовая тарелка (стоимостью в 22 лиры) просто потрясала: 2 дольки банана, 2 дольки дыни и 5 долек апельсина.

-В супермаркете это вино раза в три дешевле стоит, а крыша нашего отеля ничуть не хуже, -сообщил я, расплатившись по счету.

-Да уж, коли домашнее вино у них кончилось, смысла сюда ходить больше нет, -вздохнула жена.

Возле кафе под открытым небом «Kilari», наискосок от Цистерны Базилики, возвышался современный отель, куда нас заманили с целью показать очередной панорамный ресторан на 6 этаже. Ресторан нам понравился: с него отлично видна была Айя-София и даже ресторан «7 Hills», где мы ужинали позавчера. Меню также было приличным.

 

 

Ровно в 17-05 в микрофоны запели муэдзины и пели 10 минут.

Зарезервировав столик на вечер, отправились в свой отель.

Но перед этим заглянули в наш супермаркет. Пожилой американец расплачивался за две бутылки красного вина. Судя по его разговору со своей женой, выбрал он его «на удачу».

-Купим красного и белого, -настаивала жена (моя).

-Только не горелого, -согласился я и добавил.- Магазин каждый день работает.

В конечном счете домашнее белое я обнаружил. Называлось оно «Cumartesi» и стоила бутылка 15 лир. Прихватив заодно бутылку красного за 20 лир (такого же, как у американца), занесли вещи в номер и отправились на крышу.

Оказавшийся там Улу по собственной инициативе организовал нам «мокрую» пепельницу (с намоченной салфеткой внутри) и приличную фруктовую тарелку.

 

 

Так до ужина время и скоротали.

-Плохо, конечно, что нет в Стамбуле нормального русского турбюро с гидами, -размышляла жена вслух.- Осматривать каждый памятник при помощи трамвая затруднительно.

 

 

 

 

 

 

Ресторан не подкачал. Расположились мы на балконе, выбрав закуски, стейки под перечным соусом (по 50 лир) и бутылку розового вина.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Напротив нас ужинала молодая французская пара. Французы совершенно не понимали английского и потому никак не могли выбрать бутылку красного вина. Наконец они остановились на бутылке, имевшей на этикетке надпись «Sec» (с чем мы их мысленно и поздравили).

Заплатив вместе с чаевыми 270 лир, отправились на другую крышу, в свой отель, прихватив из номера неразменную бутылку «Байкала» на кедровых орешках и квас.

На крыше (не торопясь) знакомился с фляжкой виски наш утренний знакомец, одессит Володя. «Подружка», оказавшаяся его женой Олей, пила шампанское. Выяснилось, что Оля моложе мужа ровно на 20 лет, у них двое мальчишек (8 лет и 3 года).

Случайно выяснилось, что мы с Володей оказались абсолютными ровесниками, т.е. родились в один год, месяц и день.

-Ни разу еще такого ровесника не встречал, -сообщил Володя.

-Я тоже, -удивился я.

Остаток вечера прошел весело. Торопиться было некуда – ранний подъем нам не грозил. Первой, намаявшись, захотела спать жена.

-Мы с ней сегодня половину Стамбула пешком прочесали, -прощаясь с Володей и Олей, пояснил я.

Больше мы их не встретили.

 

Анатолий Новак,

21 августа 2014 года