Среда, 14 апреля. День 8
Ночь выдалась морозный, в 9 утра мой анемометр-термометр показал -18. Собираю и упаковываю вещи, и тут обнаруживаю пропажу – пару ледобуров. Без них на льду ставить палатку проблематично, но Юрий успокаивает: «Снег теперь будет до самого конца». Позвонил домой, запросил прогноз. Прогноз неутешительный. Сегодня слабый северный ветер, завтра еще меньше. Послезавтра штиль. Вот и кончилось кайтерское счастье, едва успев начаться. Тороплюсь на лед, надо успеть хоть что-то, хоть «шерсти клок». В лавировку на этом ветре ехать не получится. Уже собранный, захожу попрощаться с Юрием. Смотрим карту, еще раз он показывает, где можно остановиться на ночлег: кордон на мысе Кабаний, эвенкийские поселения, метеостанция Томпа, Хакусы. Смотрю на него, в голосе его одновременно и сочувствие и уважение. Вчерашнего налета официозности и след простыл. Да нет, не строгий он, просто полгода холостяцкой жизни принесли суровость в его черты. Скоро в добрых руках оттает, я просто рановато приперся. На берегу вертушка анемометра лихо крутится, показывает западный – северо-западный ветер. Но я знаю, что это враки. Вчера, когда я скрылся за мысом, мне задуло в бакштаг вместо бейдевинда. Сегодня наверняка то же самое. Иду на ветер пешком, жду, когда ветер повернет. Так и есть, через 15 минут потянуло с севера, 4-6 м/с. Можно ехать. Запускаю Спид3 и в путь. Сначала все было здорово, лавировочный угол чуть хуже шестидесяти градусов, скорость 20 км/ч., дует чуть сбоку и лавировка асимметричная. Думаю, я продвигаюсь на север со скоростью 8-10 км/ч. В поисках ветра то забираю мористее, то прижимаюсь к берегу. На каждом правом галсе замечаю, что вдали от берега ветер резко стихает, поворачиваю, и у берега его вполне хватает, чтоб идти остро. Змейка зимника бежит вдоль берега, параллельно гряде торосов, пересекая ее то и дело. Мне на каждом галсе приходится прыгать и через то и другое. От берега не отойти из-за слабого ветра. Смотрю трек на ЖПС, лавировка все хуже и хуже. Уже на поворотах вижу свой след на предыдущем галсе. Очень полно! Но это единственный способ держать скорость и ехать. Дорога тяжелая, санки тонут в снегу и тормозят. Надо бы снова удлинить стропы. Чтобы не прикапывать снегом кайт, останавливаюсь вдали от берега, где слабее ветер. Полчаса возни со стропами, кайт снова в воздухе. Но тяги не прибавилось, он уже и себя не в силах удержать. Кое- как, на порывчиках, двигаю к дороге. Пересекаю торос, все, кайт уже не летает! Снова превращаюсь в пешехода. Отъелозив по ЖПС 20 км, да поразматывав веревочки, я продвинулся вперед по курсу всего на 6 км за 2,5 часа. Какая непростительная роскошь! Пешком бы прошел вдвое больше. Выхожу на дорогу. Узкая колея не пускает санки, приходится сильно напрягаться. Скорость низкая, уже вторая половина дня. Пробую целину. Какой отвратительный здесь снег! Перекристаллизовавшийся на морозе, он держит как асфальт или пляжный песок. Возвращаюсь в колею, тут хоть местами скользит, где растоптали пошире. Сзади джип, молодая пара с любопытством выглядывает из машины, спрашивают, чем могут помочь. «Вряд ли чем, ветра вам не подчиняются, хотя вот чай если»? Чая нет, протягивают 1,5 литра минералки. Спрашиваю кружку, моя далеко в рюкзаке. «Кружки нет, забирай все». Добрые ребята, вот только 1,5 кг мне не к чему. Вернул назад. Тогда вот курник забери, еще горячий! Курник и впрямь горячий, призывно манит румяной корочкой. Прошу отломить кусочек, весь не съесть, а через час это будет просто мороженная пища, у меня много такой. Ребята лихо попылили дальше. Завидую их скорости, будь ветер, и я бы не отстал. Зимник, как поросячий хвост виляет в поисках прохода в торосах. Сетую на первопроходца: «Мог бы и попрямее путь прокладывать». На одном из поворотов снова легковушка. Зимник обходит ее метрах в пяти. К машине нет следов, давно стоит. Неужели тоже жертва Байкалу? Еще немного и догоняет рыбацкая Нива, впереди двое, сзади все забито под самую крышу. Идут на мыс Кабаний, там ночевать останутся. Смотрю, сколько до Кабаньего, 17 км напрямую. «Ну, по дороге»,- говорят рыбачки,- «километров двадцать пять, не меньше». Солнце неумолимо катит к Байкальскому хребту, светлого дня осталось часа три-четыре. Нет, не дойти. Рыбачки, посокрушавшись, едут дальше, я же, на своих крейсерских 3,5 км/ч бурлачу в полном одиночестве. Вот на горизонте выплыл высокий фургон, по виду двухэтажный. Приближаюсь, но высота не растет, а уменьшается. Наконец диковинное чудо превращается в КАМАЗ. Вот они, байкальские миражи! Еще ближе, и это уже застрявший КАМАЗ-вездеход на лысой КРАЗовской резине. Понятно, что вездеход лишь по паспорту. Водитель суетится под ним, подкладывает дощечки, пытается хотя бы тронуться с места, отполированный под колесами лед не дает и этого. Жалуется: «Иду по зимнику – колея узкая, закусывает. Иду по целине – шлифует лед». Утешаю его, говорю, что мой «авто» тоже в колее застревает, так я на себе его тащу. Мужичок шутку не оценил. Да и понятно, нервничает, не хочет ночь во льдах коротать. Я иду дальше, оглядываюсь время от времени: как он там? Через час, на том месте, где был КАМАЗ, стало пусто. Солнце село, сгущаются сумерки. У меня остается час. Зимник, разбитый КАМАЗом стал совсем непроходим, сани постоянно переворачиваются, не идут. Кажется, что ко мне прицеплен не высокотехнологичный девайс, сконструированный специально для полярных экспедиций, а обыкновенное бревно. А я отбываю повинность на лесоповале. Постепенно дорога начала забирать вправо, где-то тут должен быть поворот на Кабаний, не прозевать бы. Время от времени тыкаюсь в старый автомобильный след, возвращаюсь назад. Нет, это не сегодняшняя Нива. Наконец, в полной темноте нахожу хорошо утоптанный поворот, да и навигатор говорит: «Уже пора». Впереди мерцает свет фар, потом огонь фонарика, снова темно. Еще часок, и у берега натыкаюсь на стоянку машин. Справа высокая гряда прибрежных торосов. На ощупь нахожу в ней проход, затаскиваю в гору санки. Карты в навигаторе у меня старые, зимовье отмечено на берегу речки Кабаньей, в 600 метрах отсюда. Иду вперед, теряю след. Понимаю, что промахнулся. Народ с 4 машин должен был набить тропу, здесь же нога человека не ступала. Отцепляю санки, иду дальше на разведку. Так и есть, ничего не напоминает о жилье. Иду назад, в темноте с трудом нахожу сани, иду к проходу в торосах, натыкаюсь на тропу. Не заметил по глупости, на ЖПС понадеялся. Вот и зимовье. Рыбаки, натопленная печь, баня, старые знакомые с той самой Нивы. Удивлены, не думали, что я дойду. Всем рассказали, как им меня было жалко. Спрашивают, что думаю делать дальше. И я официально объявляю: «На мысе Кабаньем я закончил свое путешествие». На палатях подремывает Володя, рыбак из Северобайкальска. Он берется подвезти меня до вокзала. А пока предлагает суп, водочки, баню. Не пропускаю ничего. Водки прошу только немножко, а он: «Я много не налью, пьяный ведь станешь, устал». В бане уже не жарко, ложусь на полок и…засыпаю. Сколько спал, не знаю, Минуту, две? Нет, сегодня не до бани, ополаскиваюсь, иду спать. Тем временем в избе натопили крепче, чем в бане. Ищу свободное место наверху, прихватываю свой спальник, пытаюсь уснуть. Понимаю, настоящая баня здесь. Повалявшись и вспотев, иду назад. Открываю баню настежь, бросаю спальник на лавку, ложусь. Немного погодя температура устанавливается в мои любимые +5, прикрываю дверь. Крепкий и здоровый сон.
Итоги дня: Пройдено по ЖПС 55км, по генеральному курсу – 26км. Бестолковой лавировки на кайте - 20 км, пешком – 35км. Самый непродуктивный день за все путешествие. Огромные затраты времени и сил, ничтожное продвижение по курсу. Ходовой день 10 часов 30 минут.
|
Четверг, 15 апреля. День 9
Утром, еще до рассвета Володя пришел умываться. «Вот ты где, а мы потеряли. Пока можешь отдыхать, а к 12-ти выходи севернее мыса, там километрах в трех, я буду тебя ждать». Ему с утра порыбачить еще надо. Сплю до девяти, потом перебираюсь в дом. Съедаю последний пакет «Мантин Хауз», пью чай и собираю вещи. Разглядываю зимовье. Сделано все добротно, на совесть. Древесина свежая, видать срубили недавно. Перед входом табличка: «Баргузинский заповедник». Значит, казенное имущество. Снова перелажу через ледяной забор. Днем хорошо видно, ему нет конца. Какие же ветра могли сотворить такое чудо? Снова впрягаюсь в сани, это и утренняя разминка, и штрафной круг, и финишная прямая одновременно. Вскоре появляется УАЗик-батон, Володя нарыбачился, нет клева. Мои вчерашние знакомые тоже здесь, решили отобедать, и в путь. Кипятим байкальскую воду, запариваем Доширак. Забавно, но я впервые пью байкальскую воду. Я даже впервые ее вижу. За все путешествие мне ни разу не повстречался и маленький пятачок открытой воды, - лишь лед и снег. Воду кипятим на моем Реакторе, все равно надо дожигать остатки газа в баллоне. На импровизированном столе появляется незатейливая закуска и бутылка водки «Ветерок». Название меня привело в поросячий восторг: «А вдруг, сейчас выпьем, и задует? Тогда в следующий раз ящик с собой возьму!» Разлили, чокнулись, произнесли тост «за удачное завершение путешествия», «за не последнюю встречу с Байкалом», «за удачную дорогу домой». «За мир во всем Мире» не успели - водочка закончилась. Так и не задуло. Пора в путь. Оглядываюсь по сторонам, до сих пор еще виден Святой Нос. Странно как-то, я прошел его три дня назад, а он вот, как на ладони. Совсем рядом противоположный берег со сверкающим на солнце Байкальским хребтом. Кажется, пройди в ту сторону часик-другой, и будешь уже на том берегу. Но нет, обманчив Байкал. Здесь другое пространство, и время течет по-другому. Ни Евклиду, ни Лобачевскому, ни Эйнштейну не описать этот мистический пространственно-временной континуум Байкала, с летающими заборами, спальниками, ведьмами. Отбиваю цель – мыс Тыя в Северобайкальске. До него 105 км. Это неполный рабочий день при хорошем ветре, но три дня при штиле, с другой стороны. О, вывел хотя бы одну закономерность! Пространство-время здесь в прямой зависимости от барических образований! Но опять же не для всех, для кайтеров и яхтсменов только. Да, сложно устроен мир.
Володя оказался классным парнем, старше меня на три года, приехал на БАМ четверть века назад. Так и остался в Северобайкальске. У него две дочки и две внучки. Сочувствую: «Кому рыбацкое мастерство передавать будет?» Всю дорогу болтаем, он отвлекается от дороги, машину постоянно выбрасывает из колеи в целину. Притопив на педальку, он быстро возвращает ее на рельсы. Километры тают быстро, не то, что у меня в последние дни. Вот зимник пересекает озеро по диагонали, и мы уже под западным берегом, возле Байкальского. Тут голый лед. Опять заболтавшись, подпрыгиваем на трещине, перелетаем и начинаем балет на льду. Поборовшись с ситуацией пару секунд, Володя бросает руль, отпускает газ. Машина, проехав кормой вперед некоторое время, сама разворачивается правильным образом, едем дальше. «Видать старая, сама все знает»,- подумал я. Вот и Северобайкальск, едем на вокзал покупать билеты. Вариантов не много: «Северобайкальск-Москва» завтра в обед. Едем к нему домой, получаю комплект чистого белья, полотенце и идем в баню. После бани ужин и водочка с картой Байкала на этикетке. Такую же покупаю в дорогу, день рождения застанет меня на полпути к дому. На следующее утро экскурсия по местным достопримечательностям, сувенирная лавка, продуктовый рынок. Главный гостинец домой - байкальский омуль. К нему бы свежего разливного пива, да поезд уже вот-вот отправится. Проводники требуют пройти в вагон, провожающих на улицу. Прощаемся, я иду в купе переодеваться. Поезд трогается, и вдруг стук в окно и крик: «Пиво, пиво в соседнем вагоне! У проводницы!» Володя успел сгонять за пивом! Растрогался я до слез! Да, можно смело перефразировать известную пословицу: «Чем дальше в лес, тем лучше люди». За последние десять дней я не раз в этом убедился.
|