Саянская диагональ - 2013

По Бий-Хему мы доплыли до посёлка Ырбан, который находится за островами Большой Затон. Раньше к Ырбану можно было подойти прямо по ходу, но теперь протоки нет, вход в неё перекрыт большой галечной отмелью. Поэтому приходится огибать все острова и возвращаться как бы назад. Хорошо, что там течения нет, просто залив.

Ырбан – русский посёлок. Раньше именно здесь заканчивались многие маршруты по Хамсаре и Бий-Хему, т.к. можно было улететь или уплыть в Кызыл. Но сейчас прямого транспортного сообщения со столицей Тывы нет. «Заря», которая ходила по Бий-Хему, сгнила, самолёты не летают. Кому надо в Кызыл, поднимаются на моторных лодках вверх по Бий-Хему до районного центра Тоора-Хем, откуда идёт автомобильная дорога.

Мы в Ырбане посетили магазин, купили кое-каких продуктов и получили в подарок полведра картошки от продавщицы магазина после того, как поинтересовались, есть ли в продаже сухая. «Сухой – нет! Есть только «мокрая» у меня в погребе».

Продавщица также поинтересовалась, на чём мы сплавляемся. Узнав про катамаран («Я бы на него вообще не села!»), настоятельно советовала обнести Хутинский порог по левому берегу, рассказав в подробностях, сколько лодок и людей гибнет там ежегодно. Мы обещали ей понапрасну не рисковать и всё на месте хорошенько посмотреть.

После Ырбана, отплыв несколько километров, стали присматривать место бивака, т.к. близился вечер. Бий-Хем здесь течёт несколькими протоками, острова в русле.

А вот дальше у нас начались неприятности. Рассказ подробный, может, кому пригодится.

Вверх и вниз по реке сновали моторные лодки. Одна из моторных лодок подплыла к нам. Мы её видели, она долго шла параллельно по другой протоке. На ней сидело четверо парней. Они попросили разрешения пришвартоваться к нам для общения. Сначала всё как обычно: откуда родом, откуда приплыли, понравилась ли природа, как рыбалка. Попросили в подарок блесну. Мы всегда возим с собой больше, чем нам надо, т.к. знаем, что в отдалённых местностях рыболовные снасти в дефиците. Подарили одну.

А вот после этого подарка, парни как с цепи сорвались. «Что блесна, это х...ня, вы нам лучше выпить дайте». Мы пытались объяснить, что в походе уже месяц, долго шли пешком, где важен каждый грамм, поэтому ничего из спиртного мы с собой не брали (это была правда). Говорили о том, что в тех двух деревнях, какие были у нас на пути (Хамсара и Ырбан), спиртного не продают принципиально. (А не продают потому, что у тувинцев нет гена противодействия алкоголю, они надолго теряют человеческий облик).

Но нас никто не слушал. В течение примерно часа диалог повторялся как на заезженной пластинке:

– Дайте выпить!

– У нас ничего нет!

– Зачем вы нас обманываете! Дайте выпить!

И т.д., безостановочно.

Постепенно по мере разговора парни распалялись от собственных слов, становились агрессивными. А мы всё также плыли, сцепившись бортами. Они начали ещё и крутить лодкой. Я боялась, что они своим винтом разорвут нечаянно катамаран. Просила, чтобы они отцепились. Это их только злило.

Мы выбрали момент, оттолкнули их лодку и сразу же пристали к берегу. Моторка причалила следом. Тот же диалог без изменений продолжался и на берегу. Я даже отвечать перестала, т.к. устала повторять одно и то же.

Агрессия возрастала. Один из парней, видно, предводитель, т.к. остальные помалкивали, сбегал к своей лодке, принёс большой нож с зазубринами, кривой такой, и начал махать им перед лицом Володи, требуя выпить. Делал замахи ножом в грудь, живот, руку, останавливался в каких-то миллиметрах от тела. Я думала, что он порезал Володю, настолько нож был близко. Потом начал изображать, как он уничтожит катамаран, тыкая в него ножом.

Я умоляла парней оставить нас в покое, т.к. водки у нас всё равно нет, мы ничего дать не можем. Говорила, что до сих пор у нас хороший контакт был со всеми тувинцами, что встречались у нас на пути. Никто нас не обижал, а только помогали и подсказывали. А они как будто не сыновья своих отцов, которые были к нам благосклонны.

Тогда предводитель схватил наши спиннинги («раз у вас водки нет, это взамен»).

У нас на кате было три спиннинга: два наших и один тот, который нашли в верховьях Хамсары. Володя вцепился в свой спиннинг: «Вы что с ума сошли, мы ведь тоже на реке, нам тоже надо ловить, оставьте один спиннинг!» Предводитель тянул все три спиннинга к себе, они блеснами запутались друг с другом, Володя один к себе. Предводитель начал бешено резать лески. В итоге, мой спиннинг был поломан, но он был оснащён плетёнкой, поэтому его всё равно забрали. Найденный спиннинг было не так жалко, всё равно не наш.

Два спиннинга были брошены в моторку, а «общение» продолжилось на той же ноте: нож то в Володю, то в катамаран. Конца и края этому не было. Меня они не трогали, наверно, потому что – женщина, приставали только к мужу.

С каждой минутой агрессия возрастала в прогрессиве, казалось, что они никогда от нас не отстанут. И тогда я пошла на хитрость: отошла чуть в сторону, села на берегу, закрыла лицо руками и изобразила, что сильно плачу. Это подействовало, не сразу, но подействовало.

Парни прыгнули в лодку, переплыли протоку и высадились на соседнем острове.

Мы, немного переждав, тоже поплыли. Наш путь лежал мимо них. Нам вслед неслись крики, улюлюканье, свист. Потом мы ушли в другую протоку, там высадились на берег и начали думать, что же нам делать: от моторки не убежишь, а вдруг им покажется мало, могут отнять технику, деньги и пр.

В итоге, мы нашли очень мелководную протоку в районе острова Заячий, с завалом на входе, недоступную для моторной лодки. Высадились, катамаран и вещи спрятали в кустах, костёр не зажигали, чтобы себя не выдать. Судоходная протока, где все плавают, была рядом, метров сто, она хорошо просматривалась. Видели, как лодка с парнями прошла пару раз туда-сюда, но мы сидели тихо. Поели печенья, водичкой запили и спать легли.

Встали с рассветом. Сразу протащили катамаран на судоходную протоку и плыли до тех пор, пока ещё одна деревня Сыстыг-Хем, не осталась далеко позади. Причалили на остров и только там позавтракали.

В Ергаках, когда узнали, что мы вдвоём были в Тыве (мы про нападение не рассказывали, только сам факт, что плавали по Хамсаре и Бий-Хему), нам сказали: «Непонятно, как вы живые остались, там же всех русских убивают. Туда надо ехать большой группой 10-12 человек, а вы с ума сошли – вдвоём… А-а-а… ясно… Вы остались живы потому, что старые, вас просто пожалели. Были молодыми, вы оттуда не вернулись бы».

Вот ещё http://www.kp.ru/online/news/31754/

После этого случая у нас пропало всё желание к рыбной ловле, и на Бий-Хеме мы ни разу не пробовали ловить. Хотелось одного – быстрее доплыть до Кызыла. Кстати, там мы купили спиннинг и катушку взамен отобранным. Запасная леска была.

Когда проплывали приток Сыстыг-Хем, увидели, что из него вдоль правого берега течёт ярко жёлтая струя. При слиянии с Бий-Хемом на последнем перекате, который перемешивает воду, и всё – прозрачная вода стала мутной, а на галечниках появился толстый грязный налёт. Это работа золотодобытчиков, которые превратили некогда нерестовую речку Сыстыг-Хем в мёртвую зону.

От устья Сыстыг-Хема Бий-хем на протяжении 60 км нигде не течёт одним руслом. Большое количество островов и проток образуют запутанную сеть. Но скорость течения все же значительная, что позволяло нам без напряжения проходить до обеда около 30 км, после обеда – как получалось. Это место носит название "Сорок Енисеев". Пейзажи довольно однообразны: лес и галечные острова с заломами. Далеко впереди виден хребет «Семь братьев», к которому мы постепенно приближались.

Потом он остался за спиной. Плавание в этом районе запомнилось сильнейшей жарой в полдень, мы изнывали. Плыть – невозможно, остужали тело всякими способами, на берегу тоже пекло. Готовить обед у костра – мучение. После обеда, как правило, были гроза, дождь и встречный ветер Утром и вечером – доставали комары, если мы останавливались на острове с зеленью. Если же галечный остров был голый, то жить можно было – из мошкары и гнуса никого. А дров в виде плавника везде полно.

Где-то в середине участка «Сорок Енисеев» по берегам стали встречаться навигационные знаки, указывающие фарватер. Хотя нам они были не нужны, но (для прикола) мы стали их придерживаться, всё какое-то развлечение. Но от них и польза была: они не давали затеряться в многочисленных протоках, всегда вели по главной, что немаловажно, точно завалов не будет.

Река постепенно стала меньше петлять, уменьшилось количество проток, причём они уже не разбегались на километры в стороны, а становились все компактней и компактней. И вскоре река потекла одним руслом. Течение усилилось. Замеряли скорость: 10 км/час и выше, даже, когда мы не гребли. Ниже устья Сейбы начинается так называемая Бий-Хемская труба.

За несколько километров до впадения притока Хут на Бий-Хеме находится длинный перекат Красная речка. Где он начинается, понятно, а где кончается, непонятно, потому что течение вроде чуть-чуть успокоится, и опять вверх-вниз кидает на стоячих волнах. Потом мы втянулись в высокие горы. Долина реки сузилась, горы обоих берегов близко подошли друг к другу. Виды здесь впечатляющие, очень красиво, красноватые скалы круто уходят вверх, а течение стремительное. Появились навигационные знаки "восклицательный знак" – внимание, опасность. Потихоньку, почти не гребя, мы приближались к Хутинскому порогу. Володя чётко отслеживал его по навигатору. Говорил: 4 км, 2 км, 1 км, а вот впереди послышался гул и шум.

Своё название порог получил от речки Хут. Она впадает в Бий-Хем, и уже вместе они прорываются через гранитный массив хребта Таскыл. Бий-Хем зажат с обеих сторон скалами, русло сужается здесь до 80 м. Мрачная скалистая гора Темирсал равнодушно взирает на неукротимую ярость ревущей воды. Это самое трудное и интересное место в нижнем течении Бий-Хема. Хутинский порог имеет высокие (до 2,5 м) стоячие волны. Порог (мт 53) состоит из трёх гряд, расположенных на протяжении примерно 2,5 км. Порог простой, но очень мощный. В этом его и сложность. Сразу за Хутинским порогом начинается длинная, быстрая шивера. В конце шиверы Бий-Хем принимает слева небольшой, но бурный приток Улуг-О (Подпорожная).

В непосредственной близости от порога мы высадились на левый берег за большим камнем и пошли в разведку, хотя сразу было ясно, что порог мы пойдём, хотя ревел он, конечно, угрожающе. Мы прошли по камням левого берега вдоль порога на 250 м, внимательно рассматривая каждый метр. До конца мы не дошли, посчитав, что вторая ступень проще, чем первая. Если мы пройдём чисто начало порога, то потом справимся.

Перед входом в порог на правом берегу стоял ржавый катер, это про него говорили – туер. Он служит для вытягивания в пороге против течения барж. Нам говорили: на туере будут люди, они вас проконсультируют, как проходить порог. Никого нет, тишина, как и барж нет.

Проходя вдоль порога вниз, потом вверх, мы наметили линию движения, которая должна была обойти все проблемные места порога, т.е. самые большие валы, самые большие бочки. Единственное, что нас немного смущало, что с воды, когда мы пойдём, всё увидим совершенно по-другому, чем мы видим с берега. Мы старались наметить ориентиры на воде, на которые нам нужно опираться.

Когда поплыли, убрали с катамарана абсолютно всё в рюкзаки: и видеокамеру, и фотоаппарат и другие вещи, которые обычно лежат под рукой.

В верхней части порога мы выдержали намеченную линию движения идеально, хотя там особо не развернёшься, проходы в ширину катамарана. Справа от меня вырастали валы до неба, так мне казалось. Не дай Бог туда катамаран прыгнет. С берега они виделись не такими высокими, а с воды... я не знаю... 2,5 м точно, а, может, больше. Один из них всё-таки хлестанул мне по ноге своей боковой частью.

При подходе ко второй гряде мы сразу же изменили намеченную линию движения, потому что с воды всё увидели по-другому, нежели с берега и издалека. И опять нам удалось объехать самые мощные и сильные валы. В нужном месте пересекли струю, на валах покатались, но на валах безопасных.

Третья ступень неотличима от простого переката, мы её не запомнили.

На левом повороте, на правом берегу стоит домик, но нас он не привлёк – комариное место, а, немного не доплывая до него, на берегу лежала расплющенная «в сковородку» лодка.

После порога по описанию идёт шивера, но нам она показалась рядом перекатов.

После одного из них мы увидели хорошую стоянку (мт 54). Порог мы проходили вечером, поэтому готовая стоянка нам очень была нужна. Пока причаливали, течение-то мощное, нас снесло вниз. Пришлось катамаран чалочной верёвкой протянуть вверх.

В районе порога при разведке мы видели на берегу металлические троса, обрывки верёвок, варежки, истёртые до дыр, т.е. остатки вещей, с помощью которых проводят лодки. А, может, проводили раньше. На подходе к Хутинскому навстречу нам вылетела лодка с мощным мотором. Она с лёгкостью шла против сильного течения.

На следующий день после нашего прохождения Хутинского порога, лодка с двумя членами экипажа не справилась с порогом. Мы видели катер спасателей, нам говорили о водолазах. Нашли ли, не знаю.

Далее река долгое время представляла собой сплошной перекат. Берега высокие, красивые, лесистые.

Ниже устья Уюка картина изменилась: горы обоих склонов стали более округлыми и низкими, долина расширилась, лес постепенно исчез. Его сменила бурая в летнее время степь. Русло расширилось, уклоны стали меньше, пошли острова и косы.

Каждый день в нижнем течении Бий-Хема проходил по одному сценарию: в первой половине дня солнце, жарко, во второй – длительная гроза. Грозы формировались над горами, от которых мы уходили, но неизменно они догоняли нас. Приходилось отсиживаться на берегу, пропуская над собой грозовой фронт. Но благодаря хорошему течению реки, мы без труда проходили около 60 км.

Последнюю ночёвку сделали на одном из островов перед Кызылом, чтобы приплыть в него с утра.

В Кызыле на сутки сняли квартиру (дешевле, чем места в гостиницах), зарядили все аккумуляторы и закупили продукты к следующей части маршрута.