Вдвоем по весенней тундре

     15 - 17 июня

     Торжественный момент: катамаран спущен на воду, загружен, а мы сами по-прежнему упакованы во всю одежду, какая у нас есть. Следовательно, контакт с водой нам категорически запрещен. Поехали! С первых гребков прилагаем максимум усилий, чтобы попасть в единственный слив в гребенке камней. Сильный, порывистый боковой ветер с хребта сносит нас как перышко, но сил у нас пока хватает, и мы, побеждая ветер на несколько секунд, протискиваем наше судно в узкий проход. В основной струе удержаться нам не удалось, и ветром нас все-таки снесло на камни, хаотично заполонившие остальное русло. Пробирались медленно и осторожно от валуна к валуну, одна нога на катамаране, другой отталкиваемся от камней, строго следя за тем, чтобы случайно не черпануть ледяной воды. В основную струю удалось попасть только, когда она сама повернула влево и приблизилась к нам. А дальше все было делом техники. Поток домчал нас до впадения Хойлы.
     Образованная четырьмя реками, пятая – Танью – повернула на юго-восток, и ветер теперь подул нам в спину. Надо сказать, что у нас был четырехместный катамаран на двоих, и это мощное судно, рассчитанное для прохождения порогов 5 к. с., без проблем прокатило нас через шиверы и перекаты верхнего участка Танью. Для байдарочников здесь была бы масса впечатлений, а для нас приятное катание по волнам и валам. На некоторых участках высота вала достигала 1 м. А мы восседали на недогруженном катамаране достаточно высоко, и даже брызги почти не долетали до нас. Течению помогал ветер, и до впадения Лагортаю мы доплыли незаметно. Обычно туристские группы здесь делают днёвки, место насиженное, да и рыбалка хорошая. Мы же пронеслись мимо, даже не думая останавливаться.     После впадения Лагортаю Танью постепенно успокоилась, и от нас требовалось только внимание, особенно когда река разбивалась на многочисленные рукава. Не хотелось попасть в мелководную протоку и тащить катамаран через галечные отмели. Несколько раз выходили на берег отдохнуть от «сидячей» жизни и половить рыбку. Но хариус сходу не ловился, а мы и не упорствовали, так как наловились и наелись досыта на Пятиречье. Азарт на рыбную ловлю ненадолго был сбит, и, в конце концов, нам просто хотелось плавать. Погода этому способствовала. Ветер в течение дня был сильным и попутным, и это мы использовали в полной мере. Светило солнце, по небу весело бежали белые облака. В общем, идиллия, если не замечать, что воздух ледяной. Часа в четыре пообедали, немного отдохнули и в путь.
     Река из горно-таежной постепенно стала таежной, с глинистыми берегами, с болотами. По берегам появились кусты ивняка, березовые рощи. В тени кое-где под крутыми берегами еще лежал снег. Выбирая место для ночлега, и бракуя одно за другим по тем или иным причинам, в итоге мы остановились в устье реки Сизимъеган (Сизымъеган).
     Благодаря полярному дню мы особенно не заботились о времени. Светло было всегда. Быстро разгрузили катамаран, побросали все вещи на берегу, схватили спиннинг и пошли обследовать новые для нас места. В самой Танью ловить было невозможно: река в месте нашей остановки имела мелкое глинистое дно, а на воде ветер нагулял большие волны. Устье Сизимъегана смотрелось как тихая гавань, ни ветерка, ни волны, только вело туда небольшое мелкое болото. С первого заброса вытянули приличного окуня. А потом началось что-то невообразимое. Окунь брал на каждом забросе, ловили по очереди и не могли остановиться. По-видимому, там была и щука, так как дважды подряд были с легкостью оторваны блесны. Пришлось поставить более толстую леску и перейти на крупные блесны. Но в этот вечер на любые блесна шел только окунь, большой, крупный. Так вот он какой – мерный окунь Танью. Благоразумие проявилось только тогда, когда мы глянули на кучу окуней: «Что нам с ними делать?» В два приема в больших пакетах оттащили их к месту стоянки. Более мелких окуней, с которых еще можно было счистить чешую, пожарили, а из самых больших окуней, у которых не чешуя, а настоящая броня, убрали только внутренности. Спать отправились часа в 3 ночи.
     На следующий день все так же холодно и так же ветрено. Ветер встречный, он нагулял волну с барашками. О плавании не может быть и речи, так как против такого ветра при всем старании мы не выгребем. Пошли опять на рыбалку на вчерашнее место, но окунь куда-то ушел. Нам не верилось: как же так, вчера было изобилие, а сегодня пусто. Через некоторое время это недоразумение объяснилось. На блесну попалась щука, а еще через полчаса еще одна, такая приличная. Пришлось повозиться, пока она оказалась на берегу. Как не хотелось еще половить, но необработанного улова скопилось многовато. Да и съесть такое количество рыбы для двоих – проблема. Под вечер показалось, что ветер стал слабее. Сидеть на одном месте было неинтересно, кроме того, бивак стоял на открытом месте и продувался всеми ветрами.
     Короче, собрались в путь. Но проплыть удалось немного, 2 – 3 километра. Когда вышли из-за поворота на прямой участок, ветер показал нам, какой он слабый. Боролись с ним больше часа, выбились из сил, а реального продвижения вперед нет. Тут еще пошел небольшой дождь. Решили дальше не мучиться и искать место для ночевки. Нам повезло: на левом мысу – высокий стройный лиственничный лес, большой песчаный пляж. Высадились. Вскоре нашли местечко в ложбине, где ветра почти не было, и устроились на ночевку. Рядом на огромной лиственнице оказалось гнездо белохвостого орлана. Он явно не рад был появившимся соседям, и все летал и летал над нами. Из гнезда иногда слышался писк птенцов.
     На этой стоянке была поймана еще одна щука. Решили ее тоже оставить, но так как с ней некогда было заниматься, бросили в стороне на берегу. Отварили в несколько приемов в шкуре всех окуней, потом поужинали, потом вспомнили о вновь пойманной щуке. Она спокойно лежала на берегу уже более трех часов. Смотрим, еще шевелит жабрами. Жалко ее стало, да и эксперимент решили провести. Отнесли к реке, опустили в воду. Постояла она у берега не больше минуты и вдруг медленно и размеренно поплыла вглубь по своим щучьим делам. Холод не дал высохнуть жабрам, только это объясняло ее удивительную живучесть.
     На утро все так же холодно и ветрено, но нам на месте не сидится, отправились плавать.Танью на этом участке делает несколько петель, решили этим воспользоваться. Выбирали подветренный берег и крадучись, как партизаны, вдоль кустов пробирались до очередного поворота. Потом резко пересекали русло, чтобы нас не успело ветром снести назад, и опять крались вдоль берега. Пробовали движение бечевой. Но берега для этого не подходят, много нависающих кустов, болот, изрезанная береговая линия. Поэтому быстро отказались от такого способа передвижения.
     На остановках кидали спиннинг. Прекрасно ловились окунь и щука. Окуней отпускали в родную стихию, а щук оставляли. Так как температура воздуха была близка к 0°С, щуки лежали на катамаране, как в холодильнике. По мере необходимости отрезали от них куски, жарили. На перекусах шел отварной окунь. Одна сплошная рыбная диета. Свои продукты почти не расходовались. Надо отметить, что мясо щук Танью – настоящий деликатес. Непонятно, что вкуснее: щука или хариус. Наши волжские щуки по вкусу даже отдаленно не приближаются к ним.
     В этот день чуть не случилась трагедия: случайно при забросе спиннинга с катамарана его выбросили в реку, а глубина в этом месте была такая, что дна не было видно. Хорошо, что это случилось недалеко от берега, и достаточно просто можно было вычислить ту точку, откуда был брошен спиннинг. Как мы переполошились: потерялась любимая игрушка. Пришлось вернуться по реке к предполагаемой точке. На запасную леску прицепили тройник, и (о, чудо!) с первого раза тройник зацепил леску спиннинга. Со всеми предосторожностями аккуратно подняли его. Радости не было предела. Больше на ходу ловить не пытались, боясь невосполнимой потери. (Примечание: во всех остальных походах у нас было два спиннинга. Этот случай научил раз и навсегда.)
     Надо отметить, что река Танью богата не только рыбой, но и всевозможной пернатой дичью. Чем шире становилась река, тем более многочисленными были стаи уток. Впервые здесь мы встретили угольно черных уток.
     На следующий день плавание продолжалось. Танью стала шире, с берега на берег теперь запросто не переплывешь, но ветер стал тише, и вполне хватало прикрытия правого берега, вдоль которого мы в основном и плыли. По берегам была тундра, иногда мы гуляли по ней. Морошка цвела белым ковром. Воздух потеплел, мы начали потихоньку раздеваться, и жизнь стала казаться краше. Мы выжили в этом арктическом холоде, а это главное.
     Вечером в 21 час (везде время по Москве) мы подошли к озеру Варчаты (Варчато). Поужинали и приняли решение переплывать его, не откладывая это удовольствие на завтра. Ветер к этому времени был средней силы, на озере боковой, а сзади нас догонял фронт облаков. Что он несет? Дождь или снег? Может завтра погода будет еще хуже. Что же нам застрять в этом болотистом открытом всем ветрам устье Танью? Единственный минус: конец ходового дня, мы просто-напросто устали, но решили сделать попытку пересечь озеро. Будь что будет, вперед. Но прежде, чем принять это решение мы много думали, рассуждали, просчитывали разные варианты, в том числе и отступление. 
     Так как ветер дул со стороны Уральского хребта,  к озеру мы подошли самой северной протокой, стремясь избежать мелководного участка озера. В устье скудная растительность в виде ивняка.