Вдвоем по весенней тундре

     22 июня

     Минут 15 – 20 спокойного плавания последнего участка Варчатывиса и вот он – красавец Войкар. Иначе его не назовешь. Мы плыли в зеленовато - мутноватой воде Варчатывиса, и вдруг справа появился мощный сине-голубой поток. Разница по цвету воды колоссальна. Мы и потом, в течение всего дня, не раз восхищались Войкаром. Здесь на стрелке рек заканчивался наш сплав и начинался волок вверх.     Метрах в ста от стрелки рек на левом берегу в глубине леса на полянке стояли палатки орнитологов. От воды их не видать, и мы могли бы проскочить мимо, но как раз на стрелке рек стоит деревянный дом, и около этого дома гулял с собакой Виктор, руководитель группы орнитологов. Естественно первой нас засекла собака и возвестила об этом событии всю округу. Вместе с Виктором мы поднялись к палаткам, познакомились с их обитателями, немного поговорили. Узнали, что эта группа (5 человек) входит в состав большой экспедиции, которая разбросана по многим местам Полярного Урала. Они изучают численность разных пород птиц, для этого делают радиальные выходы от базового лагеря в ближайшие ущелья. Как раз сегодня егерь Андрей должен был двоих забросить в устье реки Тумбялава, а троих на Лагорту (Лахорту). Мы передали им привет от Андрея и его заверения, что он обязательно к ним сегодня приедет и развезет по новым местам изучения птиц. Немного пообщались с Алсу, нашей землячкой. Девушка окончила второй курс биофака педуниверситета. По Интернету увидела объявление о наборе в экспедицию, послала свои данные, и ее пригласили участвовать. Удивительно!
     Орнитологи спустились к реке специально посмотреть на наш катамаран и никак не могли поверить, что наше снаряжение для такого длительного похода умещается всего в двух рюкзаках, и мы не пользуемся никаким вспомогательным транспортом.
     Они остались дожидаться Андрея с моторкой, а мы пошли вверх по Войкару, таща катамаран «корабликом». Течение на Войкаре достаточно сильное, и приходилось здорово упираться, особенно на единственном на Войкаре пороге.  Порог, который называют «Красный камень», представляет собой мощный поток между скал в резко суженном русле. Левый берег невысокий и удобен для волока. Правый – высокий и обрывистый.  Встречалось по пути достаточное количество галечных мелей, далеко выступающих в реку и образующих между собой глубоководные заливы. Приходилось пересекать их вброд, несмотря на холодную воду.
     Левый берег Войкара, по которому мы осуществляли волок, более или менее пригоден к нему, хотя местами бечевник отсутствовал или желал лучшего. Часто встречались старые туристские стоянки. На песке были видны следы людей, наверно, орнитологов, следы оленя, собаки, волка. Погода радовала: солнечно, тепло, небольшой ветерок.
     Не дойдя пару километров до впадения Лагорты, мы вдруг обнаружили, что оболочка катамарана «поймала камень». Срочно вытащили судно на берег, разгрузили его, перевернули и обомлели: обе наши новые оболочки протерты: одна стала как марля, а другая – с большой дырой, в которую забился булыжник, и тоже протерта на большую длину. Конечно, мы расстроились: впереди еще полпохода, предстоит не один километр волока и большой сплав по Европейской части. У нас, естественно, был ремнабор, но на дыры в полкатамарана длиной и шириной 20 – 30 см мы не рассчитывали. Что делать? Прикинули быстренько, каким снаряжением или одеждой можно пожертвовать ради спасения судна.
     Наш катамаран имел тент, который с одной стороны придавал жесткость конструкции, с другой – добавлял комфортность плаванию. На нем всегда лежало что-то полезное, которое могло понадобиться в любую минуту. Например, бутылка с чаем, пакет с жареной рыбой, спиннинг и прочее. Тент был универсальным: широким мы пользовались, когда на этот катамаран ставили паруса на Волге, а узким – для сплава по рекам. Для этого мы просто зашивали лишнюю ширину в большую складку. Вот эта складка материала и выручила нас. Ее отрезали и из нее сделали заплаты на возникшие дыры. Пока ремонтировался катамаран, приготовили обед.     В это время мимо нас прошла моторка Андрея с орнитологами вверх. Не успели мы закончить ремонт, как увидели его плывущего вниз, уже одного. Он на короткое время причалил к нам, поинтересовался как дела, не нужна ли помощь и сообщил, что высадил орнитологов у устья Погурея. Дальше довести он не смог из-за мощного переката: мотор не тянет. Глянули мы на мотор, а это «Джонсон», довольно мощная штука. И с тех пор на оставшемся отрезке волока, когда нам приходилось переплывать с берега на берег, можно было услышать шутливое: «Правый «Джонсон» - вперед!» или что-то подобное.
     Вскоре после обеда мы добрались до устья Лагорты, изрядно при этом вымокнув. Чтобы попасть на Кокпеллу, нам удобнее было последний участок волока вести по правому берегу, а вдоль него был глубокий прижим, и сам берег не располагал к волоку: нависшие кусты, упавшие деревья и прочая «радость». Приходилось вести катамаран, заходя глубоко в воду.     Мокрые, но довольные, что закончился Войкар, мы немного отдохнули на оборудованной стоянке,  которая расположена напротив стрелки слияния Лагорты и Кокпелы. Место удобное как для жизни, так и для рыбалки.  Потом вошли в Кокпелу. Ширина ее мало отличалась от Войкара, но глубина уменьшилась и, естественно, уменьшилась мощь потока. Вода в ней была кристально чистой, имела зеленоватый оттенок, который происходил  из-за ее меньшей глубины по сравнению с Войкаром. Через воду хорошо видно каменистое дно, иногда на дне было немного водорослей. Волок по Кокпеле до устья Погурея прошел проще, чем по Войкару. Встречались галечные отмели, галечные пляжи, иногда река разбивалась на рукава галечными островами, на которых гнездились чайки.     Теперь, после ремонта мы очень берегли катамаран, предпочитая самим залезать в воду, лишь бы он, родной, не коснулся дна, не зацепил случайно за камень.
     В устье Погурея на правом берегу мы увидели сложенные в кучу вещи орнитологов, а их самих, как ни высматривали, не заметили. Перекат в устье Погурея был достаточно мощным. Глядя на этот стремительно несущийся поток воды, стало ясно, что «Джонсону» здесь пришлось бы туговато. Но мы не знаменитые «Джонсоны», а простые русские туристы. Сил лошадиных у нас гораздо меньше, но ума больше. Через полчаса перекат, остановивший Андрея, остался позади. Впереди после небольшого спокойного участка, опять мощный перекат, за которым мы увидели Виктора и Алсу. Они занимались ловлей хариуса. Чтобы встретиться с ними, нам пришлось сначала переправиться на левый берег, вдоль него протащить катамаран, потом переправиться на правый. Это был маневр для обхода переката. А таких маневров за день мы проделали множество.
     Виктор сказал:
     - Никогда не думал, что пешком с волоком так быстро можно ходить. Я думал, вы до устья Погурея будете 2 – 3 дня добираться и очень удивился, обогнав вас в обед перед устьем Лагорты.
     Он подарил нам к ужину пару только что пойманных хариусов, сказав, что время позднее, и мы вряд ли успеем поймать кого-нибудь. Они остановились у той кучи вещей, что мы видели на берегу, и пожалели, что мы прошли мимо вверх и теперь не будет совместного вечера с беседами у костра. К реке Тумбялава (Тумболове) они собирались выйти через день и идти до нее пешком вдоль левого берега Кокпелы.
     Виктор и Алсу ушли вниз к своим вещам, а мы внимательно осмотревшись, выбрали для стоянки левый берег. Опять переправились. Едва разгрузили катамаран, схватили спиннинг и к реке. Нас раззадорил факт удачной рыбалки Виктора. Да и от Пятиречья прошло уже несколько дней, и мы соскучились по охоте за хариусом. Побродив вдоль берега минут десять, мы нашли место, где они жили, и вскоре к первым двум присоединилось 7 – 8 штук наших. Опять до поздней ночи мы жарили и солили их. Понятие «поздний вечер» было условно, по часам. Незаходящее солнце позволяло растягивать ходовой день до бесконечности.