Г-отчёт

Сто тридцать восемь боз для разговения.



Что означает "разговеться" я узнал в 1978 году в Южной Якутии на геологической практике. Мой начальник только что вытащил спиннингом из таежной реки двух поистине гигантских тайменей. Они с трудом поместились в резиновую лодку. Мы гребли на свой берег и счастливый рыбак с радостным волнением приговаривал;

- Разговелся..., наконец, разговелся.

Мне было не понятно, о чем это он. Оказывается, слово употребляется верующими людьми для обозначения первой трапезы после поста.

Раз есть слово "разговеться", то должно быть и слово "говеть". Тогда можно сказать, что говеть по настоящему мы начали на седьмой день маршрута.

Начиная от Шинджиста, мы перешли на "космическое" питание в целях экономии воды. Если использовать особые сублимированные продукты, созданные специально для экстремальных походов, то достаточно кружки кипятка на одного человека, чтобы приготовить завтрак обед или ужин. Засыпаешь в нее крошечный пакетик фирмы "Гала-Гала", - и готово. Экономно, быстро и, что самое удивительное, вкусно. Различные каши с мясом или с изюмом, курагой, супы, рассольник "Ленинградский", даже уха рыбацкая "Из судака", - все натуральное и сохраняет естественный вкус.



Американские горки

До сомона Гурвантес оставалось всего 15 км, поэтому мы встали в семь утра, не торопясь собрались и в половине десятого покинули место ночевки. Погода была просто замечательная (не помню какая, но в дневнике написано: "супер"; это значит без ветра и не очень жарко). Дорога представляла чередование затяжных подъемов и длинных крутых спусков, - "американские горки" в монгольском исполнении - с использованием исключительно мускульной силы. Шлемы здесь были бы не лишними.



Засада в "Гудермесе"

Часа через два мы уже были на месте. Деревня показалась какой-то неуютной и неухоженной, хотя это и был аймачный центр. Одни дома еще не были достроены, другие уже разрушены. В одном из таких строений, находящихся в промежуточном состоянии, мы нашли столовую. В неприглядной узкой комнате с голыми плохо побеленными, ободранными стенами у большого окна, завешанного тюлем, стоял длинный стол, накрытый клеенкой. В сравнении с юртой в Баян-Цагане здешняя столовая сильно проигрывала. Короче говоря, не зря мы заранее обозвали сомон Гурвантес "Гудермесом".

К тому же, в столовой нас ждала засада. Здесь продавалось пиво!



До определенного периода жизни я не понимал смысла выражения "от любви до ненависти всего один шаг". До тех пор, пока не познакомился с пивом. Вначале я относился к нему нейтрально. Потом почти полюбил. Но с некоторых пор я возненавидел пиво как продукт пагубный во всех отношениях. Я терпеть не могу рекламу пива - навязчивую, однообразную и лживую. Меня злит, как подростки, одурманенные этой рекламой, повально превращаются в "клинских" дебилов. Особенно меня бесят разбросанные по обочинам пустые бутылки и пивные банки, вылетающие порой из окон автомобилей прямо тебе под ноги. Мне не нравится мое собственное самочувствие уже через час, после того как я выпиваю эту жидкость, а тем более наутро.

Но как человек отходчивый, незлопамятный и неустойчивый морально, я периодически прощаю пиву все его грехи и вновь начинаю его любить и сильно хотеть. Я люблю его пить прохладным, с копченой колбасой, в компании с друзьями или "в одного", с устатку или в бодром состоянии, неважно в каком настроении. Время суток тоже не имеет значения. Иногда даже не важен сорт пива и его качество. Пока я пью, я его обожаю, особенно первые глотки.

Заканчивается колбаса, пустеет бутылка, проходит еще очень небольшое время, наступают некоторые изменения в моем сознании, и я опять яростно начинаю ненавидеть пиво и особенно его рекламу. Вот он - "всего один шаг".



После долгой разлуки с проблемным объектом любви я почувствовал сильное, вполне объяснимое к нему влечение и даже был согласен, если надо, посмотреть два раза подряд отвратительную рекламу "А мы тут удачно заблудились".

Пиво мгновенно появилось на нашем столе. И нам очень скоро стало совсем хорошо. Но еще лучше стало, когда принесли еду, а пиво еще не закончилось.

В результате гастрономической оргии мы ввосьмером, не особо напрягаясь, съели 138 боз. Именно так: "боз", - написала повариха в счете.

Насколько же мы, на самом деле "неудачно заблудились", я почувствовал еще до того, как мы вышли на воздух. Стремительно помутневшим рассудком я вновь осознал все коварство предательской любви. Я опять ненавидел пиво и презирал свою слабость. Справедливости ради, надо сказать, что часть вины за накатившееся опьянение, следовало отнести на счет неуемного чревоугодничества. Как бы то ни было, но из столовой я вышел с блаженной физиономией и с туманом в голове.



Прогулка на верблюдах

Неподалеку, в десяти километрах от Гурвантеса находится какое-то красивое место с пещерами, куда возят туристов. Чтобы не крутить педали, мы еще перед обедом договорились с местными, что нас свозят туда на УАЗе. Похоже, единственный, кто знал, где находится замечательный объект, был наш Сергей. Монголы никак не могли понять, куда надо ехать. Наконец нашелся водитель; он привел нас к своему двору, где мы оставили велосипеды, и пересели в УАЗ.

Ехали мы достаточно долго, и как вскоре стало очевидным, совсем в другую сторону. Но водитель гнал уверено, а нам уже было как-то безразлично, куда он нас везет. Я изо всех сил старался не задремать и злился на пиво: "Нахрена было столько пить? Ведь было же и без него все прекрасно!". Дорога шла среди гор, но не все из нас видели, насколько красиво за окном.

Машина остановилась, мы вышли и очутились в глубокой узкой скальной щели с вертикальными стенами. На дне сухого каньона росло больше десятка могучих раскидистых тополей. Возможно, такие ущелья могут поразить чье-то воображение, но только не тех, кто видел Кодар и Южно-Муйский хребет. Поэтому мы были слегка разочарованы. Для порядку я сделал несколько дежурных кадров, групповых снимков "мы тут были", и дальше не знал чем себя занять. Артем с Женей полезли на ближайший пригорок, видать от тоски. Мне даже смотреть на них было скучно.

Немного помаявшись, мы проехали вниз по ущелью. И тут, совсем рядом нас поджидал замечательный сюрприз. С правого борта сбегал ручей, который в самом низу обрывался небольшим водопадом. Возле источника стояли четыре верблюда и монгольская семья. Бабушка с несколькими внуками, будто специально к нашему приезду, пришли на источник набрать воды в большие пластиковые канистры. Пожилая женщина и старшие дети, были приветливы, и только самая маленькая симпатичная внучка скромничала и не улыбалась.


Кому-то из нас пришла в голову мысль прокатиться на верблюде. Монголы охотно дали нам такую возможность. Чтобы залезть на верблюда его сначала надо заставить лечь на колени. А чтобы животным можно было управлять, его нос, проткнут деревянным сучком (выполняющий функцию уздечки), к которому привязана веревка - повод.

Когда настала моя очередь, я тоже уселся между кочек. Верблюд еще даже не успел тронуться с места, а я уже учуял главную особенность езды на этом животном. До этого я сидел на лошади, катался на слоне и даже на северном олене. В детстве мне довелось проехаться на свинье и, однажды, на козле. Ни одно животное, даже козел, к которому в народе крепко приклеилось определение "вонючий", не пахнет так, как "корабль пустыни". Я кое-как вытерпел это редкое удовольствие - кататься на верблюде. Но когда я, наконец, слез со зверя с его запахом сразу расстаться не удалось.

Всю дорогу обратно до Гурвантеса мне казалось, что верблюд едет вместе с нами у кого-то на коленках.



Сколько можно жрать

Водитель привез нас к себе во двор. Бодрость еще не вернулась в организм, а капитан Якунин приготовил еще одну засаду. Он озвучил то, чего я меньше всего хотел сейчас услышать:

- Ну что, поехали дальше!?

Как поехали!? Куда и, главное, зачем!? У нас и так большой задел. Я был уверен, что мы до утра остаемся в "Гудермесе".

Я ничего не стал говорить вслух, а только проворчал, что негуманно и вредно сразу после такой еды вообще шевелиться, а не то, что крутить педали. Еще я сказал, что так можно и сдохнуть от обжорства, поэтому сегодня, как никогда нужно отдыхать и потом еще два дня ничего не есть.

В это время в юрту один за другим заходили наши парни и там исчезали. Когда четвертый человек не вышел из юрты, я кое-что заподозрил и пошел следом. То, что я увидел, почему-то даже не удивило меня. Наверное, я был подсознательно к этому готов. Прямо у входа, на полу вокруг огромной алюминиевой миски, сидели - я назову этих обжор поименно - Жека, Иваныч, Амид и Серега. В тазике была свежая горячая баранья требуха: кровяная колбаса в кишке, дымящаяся печенка, желудок и, я не знаю еще что. Они, как дикари брали все это руками и пожирали так, как будто до этого неделю голодали. Рядом стояли пиалы, и термос с чаем.

- Саня, садись. Вообще вкуснятина! - сказал Женька. Было очевидно, что он первым разнюхал свеженину.

- Вы что, обалдели, жрать! Я вообще еще сутки есть не смогу. Хоть бы бозы переварить...- С этими словами я сел, а моя рука уже держала кусок печенки.

В дверях появился Шаман, потом Антон.

- Вы что тут делаете!?

- Да так, ничего. Чай пьем, разговариваем.... Не обращай внимания.

Вся команда сплотилась вокруг тазика. Хозяин был фантастически щедр. Когда у меня возник вопрос, о том, как рассчитываться, он отрицательно замотал головой и еще принес только с огня горячий бараний желудок, начиненный салом и мясом.

Наверное, тех 40.000 тугров, что мы заплатили за поездку, было достаточно.

Когда в тазике есть уже было нечего, мы вручили хозяевам читинские сувениры и стали выползать из юрты. Жека с заговорщицким видом нас подгонял, процеживая сквозь зубы:

- Идите, идите. - Это должно было означать, что у него с хозяином есть еще важные дела, и мы сейчас все испортим, если будем медлить и оглядываться.



Смерть скорпиона

Из Гурвантеса все равно нужно было уезжать, сколько бы нас тут не кормили. Спокойнее ночевать в отдалении от селений. Мы проехали еще километров пятнадцать, благо дорога все время шла вниз и мы с высоты 1650 м спустились на 200 м ниже.

Останавливаться посреди голой степи неуютно и мы ехали, пока не нашли небольшой холм. Там и разбили лагерь.

Пока возились с дровами, костром и ужином, Серега с Иванычем обнаружили в нашем расположении скорпиона. Он был небольшой, желтоватый, полупрозрачный и, на мой взгляд, безобидный.

Все обступили скорпиона и несколько минут смотрели, как при опасности он обороняется, изгибая тело и грозно двигая хвостом.

Затем, решив, что демонстрация окончена, Вадька наступил на него ботинком.

- Иваныч, ты что наделал! Никак от тебя не ожидал. Ты ведь даже муравьев объезжаешь.

- А вдруг он в палатку заползет? Видишь, к самому костру пришел.

- Ага, точно, за тобой охотился, - сказал я с досадой.



Серега включил телефон и объявил, что тут есть сотовый сигнал. Это сообщение внесло смуту в ряды отшельников. Первым, кто захотел позвонить домой, был Иваныч.

- Серега, дай на минуту, я Инке позвоню.

- Иваныч, не надо звонить,- с сильным ударением на словах "не надо", - возразил Сергей. - Сколько тебя убеждать!? Что ты узнаешь? Что все хорошо или, что все плохо. И что дальше, если плохо, - помчишься в аэропорт? Уехал,- все - месяц тебя нет! Я никогда не звоню. Валя уже знает. Ромке мы сообщаем, что живы, он связывается с женами. Я тебе советую: не су-е-тись.

- Инка беременная, вдруг какие проблемы.

- И как ты их собираешься по телефону решить? Ну, хочешь, - звони.

Иваныч хотел и не передумал. Я тоже мучился сомнениями. Включил мобильник и увидел четкие кубики антенны. С Серегой я был согласен полностью, но в глубине души все равно искал какие-нибудь веские аргументы, чтобы позвонить. И легко их нашел: "Я же не для себя позвоню, а для них. Чтобы они не волновались. Пусть им будет спокойно".

Соединение прошло практически моментально, и в трубке я услышал Надькин голос:

- Сашка, ты где пропал? Уже несколько дней никакой информации о вас.

У нас последние пару дней действительно были проблемы со спутниковой связью и, Ромка не выкладывал новостей на сайт. Мы немного поговорили, я узнал о проблемах на работе, но в итоге услышал самое приятное:

- Мы гордимся тобой.

Я спустился с бугра к палаткам и объявил:

- За нами следят и нами гордятся. Всем привет от моей Нади.

В конце концов, домой позвонил почти каждый. Стойко держались только Серега и Андрей.



Контрольный удар по печени

На ужин Женя сварил бухулер. Это как раз насчет мяса он секретничал в юрте.

- Мы подвергаем наши задницы новым испытаниям. Держите поближе сральные принадлежности.

Интересное дело, вопреки здравому смыслу, от своей порции никто не отказался.

Когда совсем стемнело, мы разошлись от костра. Вскоре послышалась какая-то возня, шум, смех у соседей. Потом Серега закричал:

- Эй, парни проверьте свою палатку! У нас Иваныч фалангу поймал. Идите сюда!

- А мы думали, вы бухулером обожрались, туалетную бумагу уже ищите. Да насрите вы на эту фалангу! И спите уже.

- Говорю вам: идите фалангу смотреть!

Вылезать из спальника не очень хотелось, но фалангу я никогда не видел.

- Пойдемте на экскурсию в быгэрский зверинец.

В пятне света на коврике лежало небольшое помятое насекомое.

- Вадька, ты зачем паука придушил. Это не фаланга.

- Так она мне на морду свалилась!

- Эта тварь хотела сожрать нашего Иваныча! - радостно сообщил Серега. - Спрыгнула

ему прямо на лицо. Я же вам говорю: идите, проверьте свою палатку.

- Это тебе за скорпиона. Вадим, вот зачем ты его раздавил? Ты же из нас самый "гринпис"!

- Да, чё-та, как-то я .... Не знаю. Мне его теперь самому жалко.

На всякий случай мы протрясли свои спальники и застегнули все молнии перед сном.